ПРОЛОГ:

ВРАГ НА ОРБИТЕ

— Пять… Четыре… Три… Два… Один…

Предстартовый отсчет бьет по натянутым струной не-рвам. Медики советуют в эти минуты «расслабиться и получать удовольствие», но, наверное, это невозможно. Потому что впереди не просто еще один полет в космос, впереди — бой! И сами эти последние секунды на Земле становятся текучими, замедленными до умоисступления, а голос «стреляющего» офицера доносится будто бы из далекого далека — с другой планеты или со звезды…

— Пуск! — произносит наконец «стреляющий».

— Поехали, — шепчут привычно губы.

Полковник аэрокосмических сил Алексей Губарев не

может видеть лица своего напарника по этому полету — подполковника Бориса Белоусова, который сидит сзади, — но знает твердо: напарник тоже шепнул эту фразу, ставшую в отряде космонавтов традиционной с подачи начальника летной подготовки Марка Галлая.

Перегрузка возрастает, вдавливает в кресло. Поле зрения сужается, перед глазами стелется дымка, сердце отчаянно бьется в груди, проталкивая по венам враз потяжелевшую кровь. Однако первейшая обязанность командира экипажа — контролировать все этапы полета, не отвлекаться на трудности и частности и поддерживать связь с пультовой Центра управления полетами.

— «Звезда-9», время — семьдесят, — сквозь треск сильнейших помех донесся голос с Земли. — Как чувствуете себя? Прием.

— Понял вас, — отозвался Губарев. — Время — семьдесят. Чувствуем себя отлично. Вибрация и перегрузки в норме. Продолжаем полет.

Оттикало еще десять секунд. Шум от работы двигателей усилился, а вибрация разом прекратилась. Это отделилась первая ступень ракеты-носителя. Нужно доложить.

— «Заря», я «Звезда-9». Закончила работу первая ступень. Полет продолжается нормально. Прием.

На третьей минуте полета с громким характерным щелчком сработала система сброса головного обтекателя. В иллюминатор корабля брызнул яркий солнечный свет.

— «Звезда-9», сброшен конус, — проинформировал ЦУП. — Все нормально. Как ваше самочувствие? Прием.

— «Заря», я «Звезда-9». Сброс прошел хорошо. Само-чувствие отличное. Прием.

Кресло командира экипажа в космическом корабле класса «Звезда» располагалось не так, как на классических «Востоках», «Восходах» или «Союзах». Чтобы увидеть в иллюминатор Землю, Губареву пришлось бы отстегнуть привязные ремни, встать и подойти к иллюминатору. Однако делать этого, пока не отработали вторая и третья ступени, не стоило — можно переломать кости. Впрочем, полковник и так хорошо представлял себе, как выглядит планета. Высота еще относительно невелика, а значит, вид Земли мало отличается от того, какой можно увидеть с борта реактивного истребителя — сине-зеленая поверхность, складки местности, реки, белые прямоугольнички городов.

На девятой минуте полета пилоты «Звезды-9» услышали резкий отрывистый звук и с облегчением перевели дыхание. Сработали пиропатроны, отстрелив третью ступень ракеты, а значит, корабль вышел на орбиту. Теперь следовало дождаться, когда со своих площадок в Тюратаме стартуют «Звезда-10» и «Звезда-11», после чего будет сформирована группа и можно начинать перехват.

…Со времен полета Юрия Гагарина в космос многое изменилось. Скоропостижно скончался Генеральный конструктор Сергей Павлович Королев, а на его место назначили Дмитрия Козлова. Несмотря на серьезные организационные трудности, Козлову удалось мобилизовать производство и опередить американцев — первым человеком, высадившимся на Луну, стал Алексей Леонов. Эффект от лунной экспедиции превзошел все ожидания, и советское правительство признало космическую программу приоритетной. Кроме того, благодаря дружбе Козлова с Министерством обороны и генералами удалось реализовать старую идею — сформировать аэрокосмический ударный корпус, в подчинение которому перешли части ПВО, авиационные полки, баллистические и крылатые ракеты, а главное — десятки новейших космических кораблей, задачей которых было не только прокладывать советскому народу дорогу в космос, но и защищать Родину от нападения с орбиты.

А такая угроза существовала. После скандального провала программы «Аполлон» американцы отказались от планов по освоению планет Солнечной системы, сосредоточив усилия на создании боевой орбитальной группировки. В околоземном пространстве становилось тесно и все чаще происходили стычки, грозя перерасти в серьезный вооруженный конфликт.

«Потенциальный противник» наглел день ото дня, и за участившимися в последнее время катастрофами на орбитах чувствовалась злонамеренная деятельность тех, кто не желал смириться с «засильем русских в космосе». До последнего момента прямых столкновений удавалось избегать. Даже когда разведывательный корабль «Союз-P» под управлением Владимира Комарова, совершавший рейд к одной из американских военных станций «МОЛ», был обстрелян миниатюрными ракетами и получил серьезные повреждения, командование аэрокосмических сил не рискнуло отдать приказ на ответные действия, и Павел Попович, корабль которого навели на вражескую базу, ограничился лишь маневрами в непосредственной близости от нее. Между тем известно, что безнаказанность порождает новые преступления. Под угрозой оказались автономные платформы, лунные трассы и строящийся «марсианский» корабль. Чашу терпения переполнила ничем не спровоцированная атака боевых кораблей «Блю-Джемини» на орбитальный танкер, обслуживающий запуски в поддержку постоянной научной базы на Луне. И тогда на высшем правительственном уровне было постановлено: подобные акции отныне должны встречать самый решительный отпор…

Корабль движется по орбите быстро, и в течение рабочих суток можно успеть несколько раз увидеть восход. Это совершенно незабываемое зрелище. Огненно- красный диск начинает подниматься над горизонтом, спектральные полосы расстилаются по темно-фиолетовому краю, а над Солнцем на короткое мгновение вспыхивает необычайный по красоте ореол, напоминающий по форме русский кокошник. Еще несколько секунд, и Солнце становится золотым, и в его лучах отливают позолотой восьмиметровые колонны орбитальных боевых кораблей, в тесных кабинах которых сидят твои друзья.

Но любоваться космической зарей будем в следующий раз. Истребители класса «Дайнасор» выходят на обратную приполярную орбиту, чтобы уничтожить автономную платформу «Ураган», несущую на себе шесть ракет с термоядерными боеголовками. Но разведка успела вовремя сообщить о готовящейся операции, и на перехват истребителей устремляются три «Звезды». На борту этих изящных космических кораблей, спроектированных в бюро Дмитрия Козлова, находится по два пилота — итого в перехвате участвуют шестеро. Из них двое — новички, впервые вышедшие в космос. Это противоречило существующей инструкции, однако у командования не оставалось другого выхода — экипажей, имеющих боевой опыт, катастрофически не хватало.

Корабли летят наперехват; они наводятся на вражеские космопланы с помощью радиолокационных пеленгаторов; источником энергии для них служит реактор на плутонии, а тепловые радиоизотопные двигатели вкупе с маршевым, работающим на перекиси водорода, позволяют свободно маневрировать и ускоряться при необходимости. Единственным оружием космических кораблей класса «Звезда» является пушка НР-23, ее двадцатитрехмиллиметровые снаряды способны поражать цель на расстоянии прямой видимости, а видимость в космосе преотличная.

Полковник аэрокосмических сил Алексей Губарев, выполняющий обязанности ведущего в группе, пытается связаться с вражескими истребителями на УКВ-частоте в 121,75 мегагерца. На хорошем английском языке он предупреждает пилотов «Дайнасор», что если они приблизятся к автономной платформе на расстояние десяти километров, то будут уничтожены. При этом Губарев чувствует, как намокла хлопчатобумажная рубашка под полетным костюмом, а голос становится хриплым и слова чужого языка даются с трудом.

Противник продолжает сохранять радиомолчание и на высокой относительной скорости входит в зону отчуждения. Борис Белоусов без приказа поворачивает «Звезду», удерживая передовой ракетоплан в прицельной рамке, и тогда Губарев, поколебавшись всего мгновение, нажимает спусковую скобу. Пушка выплевывает двухсотграммовые снаряды, и они на скорости 700 метров в секунду устремляются к цели. Маршевому двигателю приходится выдать компенсирующий импульс, чтобы стабилизировать корабль после выстрела. А Губарев продолжает напряженно следить за экраном радиолокатора — визуально попадание снарядов и степень повреждения корабля противника не определишь: в космосе нет привычных нам взрывов с ярким пламенем, столбом черного дыма и оглушительным грохотом. Но цель явно сошла с курса, и от нее отделились объекты поменьше — значит, есть попадание.

Оставшаяся пара ракетопланов совершает манёвр — даже на расстоянии в десять километров видны белые «усы» от струй двигателей ориентации. Американские пилоты явно не ожидали отпора и теперь сбрасывают относительную скоростью, чтобы оценить обстановку и с максимальной эффективностью использовать управляемые ракеты в подвесных контейнерах. Это их ошибка, и они за нее заплатят. Единственное, что по-настоящему беспокоит Губарева, — это размер платформы «Ураган». Она остается идеальной мишенью, и если один из американских космических истребителей все-таки выпустит ракету, участь «Урагана» предрешена. Губарев отдает приказ по кодированной связи, и «Звезда-10» под управлением Павла Поповича отделяется от группы и, разгоняясь, идет на американцев. Скорее всего, Попович проскочит мимо и уйдет с орбиты, выпадет из боя, но зато его маневр спугнет пилотов «Дайнасор», отвлечет их внимание от выполнения основной задачи. Сам Губарев дает импульс, меняя угол тангажа и поднимаясь вверх. При этом «Звезда» медленно поворачивается вокруг продольной оси и на какое-то время в иллюминатор становятся видны маленькие черные силуэты вражеских ракетопланов на фоне ярко-белых облаков далеко внизу.

— Прицеливание, Борис! — отрывисто приказывает он.

Белоусов быстро отрабатывает двигателями, поворачивая пушку в нужном направлении. Но тут в эфире возникает голос Поповича:

— Нас подбили, мужики!

— Аварийный сброс! — кричит Губарев.

Слишком поздно. Пилоты «Дайнасор» совершили еще одну ошибку. Увидев приближающийся корабль, они приняли его за космическую «торпеду» и попытались уничтожить. Им не хватило времени — расстояние было слишком мало, и обломки ракеты вместе с фрагментами разваливающейся «Звезды» пробили обшивку истребителей, нарушая герметичность, уничтожая хрупкую аппаратуру и превращая в месиво такие уязвимые человеческие тела.

Вся схватка на орбите заняла чуть более трех минут. «Звезды» победили, но восемь пилотов уже никогда не увидят восхода Солнца…

Так или почти так могли бы выглядеть «звездные войны» в начале семидесятых. В этой реконструкции почти нет фантастики — все упомянутые орбитальные аппараты когда-то занимали воображение десятков тысяч людей, работавших в военно-промышленном комплексе. Военная космонавтика была лишь наиболее высокотехнологичной частью этого комплекса. И ее задачи не ограничивались разведкой — наоборот, ударные наступательные системы преобладали над оборонительными.

Однако планам орбитальных сражений суждено было остаться на бумаге. Прежде всего потому, что их воплощение потребовало бы колоссальных затрат без малейшей надежды на возвращение средств. В итоге военная космонавтика ограничилась разведкой и связью. И очень хорошо, что ни советским космонавтам, ни американским астронавтам не пришлось убивать друг друга. На руках покорителей Вселенной нет крови, и соперничество имело благородно-спортивный смысл.

Однако сами планы представляют определенный интерес, потому что они — наша история. А уроки истории нужны тем, кто собирается строить будущее…