В ночь с 11 на 12 апреля космонавты Юрий Гагарин и Герман Титов были, пожалуй, единственными людьми на полигоне, кому удалось выспаться. Всю ночь на площадках Тюра-Тама кипела работа. В подготовке первого пилотируемого запуска участвовало большое количество людей. Только список боевого расчета содержал 678 фамилий. Сколько всего военных и гражданских специалистов в ту ночь были заняты в предстартовых процедурах, не установили до сих пор[199].

В 3:30 по московскому времени космонавтов разбудил Евгений Карпов. После физзарядки, умывания и завтрака из «космических» туб (мясное пюре, черносмородиновый джем, кофе с молоком) космонавтов повезли на автомобиле в МИК. Там был проведен еще один предполетный медицинский осмотр и проверены датчики.

Карпов записал: «Предполетный вес Ю. Гагарина – 68,5 килограмма, температура тела – 36,3 градуса, частота пульса – 88 ударов в минуту, артериальное давление – 120 на 70, жизненная емкость легких – 4600 кубических сантиметров».

Убедившись, что все нормально, под присмотром Карпова и Яздовского специалисты приступили к одеванию космонавтов, причем первым одевали Германа Титова: сначала тонкое шерстяное белье, потом – оболочки скафандра. Перчатки пока отложили – их следовало пристегнуть уже в кабине корабля.

Когда процедура подошла к завершению, вдруг заметили, что нигде на демаскирующей оболочке нет указаний на гражданство космонавта. А вдруг люди, которые сбегутся на место приземления корабля, примут его за инопланетянина или, хуже того, за американского шпиона? В памяти советских граждан еще был свеж образ пилота «U-2» Френсиса Пауэрса, сбитого 1 мая 1960 года неподалеку от Свердловска[200]. Тогда один из специалистов по скафандрам Виктор Давидьянц принес банку с красной краской и прямо на надетом гермошлеме Гагарина вывел кисточкой четыре буквы: «СССР».

Ракета-носитель «Восток» на стартовой позиции

В 4:00 прямо на «площадке номер один» в оборудованном автобусе состоялось предпусковое заседание Госкомиссии под председательством Константина Руднева – замечаний не оказалось. Постепенно к ракете стали стягиваться люди – очень многим хотелось проводить космонавта в исторический полет.

В это время в корабль загрузили контейнеры с провизией и водой, а ведущий конструктор «Востока» Олег Ивановский выполнил небольшую, но важную техническую операцию, связанную с безопасностью полета. Дело в том, что медиков продолжало беспокоить поведение Белки, которая через несколько витков на «Втором корабле-спутнике» демонстрировала сильное беспокойство. А ведь Белка была ветераном ракетных запусков и, казалось бы, прошла все возможные тесты. Не случится ли нечто подобное с космонавтом? Не утратит ли он контроль над собой под длительным воздействием невесомости?

Юрий Гагарин и Герман Титов по дороге на стартовый комплекс

Чтобы не допустить случайных действий, которые могли привести к непрогнозируемым последствиям, было решено установить на панель ручного управления системой ориентации и тормозной двигательной установки логический замок, который можно было открыть, только зная комбинацию из трех цифр: 1, 2, 5. Правильно введя эти цифры и сняв крышку замка, космонавт подтвердил бы, что находится в здравом уме, контролирует себя и способен совершать осмысленные действия. Сначала хотели сообщить этот код космонавту по радиосвязи, но вдруг и она откажет? После обсуждения на Госкомиссии постановили вложить записку с комбинацией цифр в пакет – при необходимости пилот сам его вскроет. В задачу Ивановского входило вставить колодку-код в логический замок, что позволяло проверить работоспособность системы, а позднее передать Гагарину пакет, на внутренней стороне которого крупно были написаны «секретные» цифры. Но Олег Генрихович решил поступить по-своему.

В 5:45 полностью облаченные Гагарин и Титов сели в бело-голубой автобус «ЛАЗ-695Б». Их сопровождали врачи, Николай Каманин и члены отряда космонавтов: Валерий Быковский, Григорий Нелюбов, Андриян Николаев и Павел Попович.

По дороге Юрий Гагарин попросил остановиться, вышел на «бетонку», расстегнул скафандр и помочился на заднее колесо автобуса. Так он заложил одну из первых космических традиций, позаимствовав ее у авиаторов Великой Отечественной войны, которые справляли малую нужду перед посадкой в самолет. Почему-то это простое действо вызывает нездоровый интерес и смешки у публики, хотя ничего особенного в нем нет – любой здоровый человек справляет нужду несколько раз в день, а пилоту в принципе необходимо «облегчиться» перед дальним тяжелым вылетом.

В 6:06 космонавты и сопровождающие прибыли на старт. Там их уже поджидала целая делегация во главе с председателем Госкомиссии Константином Николаевичем Рудневым, главным конструктором Сергеем Павловичем Королевым и маршалом Кириллом Семеновичем Москаленко[201]. Гагарин, ступая чуть неуклюже, направился к Королеву, поднял руку к гермошлему, бодро отрапортовал:

– Товарищ главный конструктор, летчик-космонавт старший лейтенант Гагарин к полету на первом в мире космическом корабле-спутнике готов!

Тут же осекся, смутился, сообразив, что доложить он должен был председателю Госкомиссии. Извинился. В ответ Руднев обнял космонавта. Потом то же самое проделали Королев, маршал Москаленко, генерал Каманин. Вслед за ними с Юрием попрощались космонавты, в том числе «запасной» Титов.

В момент прощания к Гагарину подошел спортивный комиссар Владимир Алексеевич Плаксин и, согласно строгим правилам Международной авиационной федерации (FAI), попросил предъявить ему удостоверение. Гагарин достал удостоверение и показал спортивному комиссару. Плаксин убедился, что перед ним тот самый Гагарин, пожелал ему счастливого пути и благополучного возвращения на родную Землю.

Андриян Николаев напутствует Юрия Гагарина

Королев напоследок еще раз приобнял Гагарина. Спустившийся с фермы обслуживания Олег Ивановский, поддерживая Юрия Алексеевича под локоть, повел по лестнице к площадке лифта. Рядом шел специалист по креслу космонавта Федор Востоков. Здесь, на площадке, Гагарин на минуту задержался, повернулся к провожающим и поднял руки, прощаясь.

В кабине лифта оказалось трое: Гагарин, Ивановский и Востоков. На верхней площадке их встретил кинооператор Владимир Суворов, стремившийся заснять подробности посадки Гагарина в корабль на портативную кинокамеру «Корвус». Подошли к открытому люку. Гагарин по-хозяйски осмотрелся, заглянул внутрь.

– Ну как? – спросил он с улыбкой.

– Все в порядке, «первый» сорт, – ответил ему монтажник ОКБ-1 Владимир Морозов.

– Раз так – садимся.

Юрий Алексеевич Гагарин на старте перед посадкой в космический корабль

Ивановский с одной стороны, а Востоков с другой помогли Гагарину подняться, закинуть ноги за обрез люка и лечь в кресло. Востоков тут же приступил к работе с привязной системой кресла, подключил скафандр к системе жизнеобеспечения.

В 7:07 на стартовой площадке была объявлена двухчасовая готовность. Гагарин тем временем вышел на связь. Чтобы скрасить космонавту минуты ожидания, на стартовой площадке развернули телефонную точку, через которую с ним вели переговоры Сергей Королев, Николай Каманин, Константин Руднев, Николай Попович и Марк Галлай[202].

7:10

Юрий Гагарин (позывной «Кедр»):

– Как слышите меня?

Первым откликнулся Николай Петрович Каманин, находившийся у телефона (позывной «Заря-1»):

– Слышу хорошо. Как слышите меня?

– Вас слышу хорошо.

На верхнем мостике у корабля: О. Ивановский, В. Шаповалов, Ю. Гагарин, Ф. Востоков

7:12

Николай Каманин:

– Приступайте к проверке скафандра. Как поняли меня?

Юрий Гагарин:

– Вас понял: приступить к проверке скафандра. Через три минуты. Сейчас занят.

Николай Каманин:

– Вас понял.

7:18

Процедура подготовки кресла и проверки скафандра заняла пять минут. После паузы Юрий Гагарин доложил, повторив дважды:

– Проверку скафандра закончил. Проверку скафандра закончил.

Николай Каманин тоже повторился:

– Вас понял. Проверить УКВ-связь. Проверить УКВ-связь. Проверить УКВ-связь.

7:20

В диалог ворвался находящийся в командном бункере главный конструктор системы радиосвязи с космонавтом Юрий Сергеевич Быков (позывной «Заря-1»), который пять раз монотонно произнес:

– Как слышите меня? Как слышите меня? Как слышите меня? Как слышите меня? Как слышите меня?

7:21

В этот момент в эфир прорвалась музыка, мешая разговору. Юрий Гагарин спросил:

– Как меня слышите?

7:22

Николай Каманин отозвался:

– Слышу вас отлично. Как меня слышите?

Юрий Гагарин пожаловался:

– Вас слышу очень слабо, у меня горит светозвуковая передача на доске. Очевидно, происходит списывание с магнитофона. Как меня поняли?

Николай Каманин:

– Вас понял, слышу вас отлично.

Но музыка продолжала доставлять космонавту неудобства:

– Вас не понял. Выключите, пожалуйста, музыку, если можно.

Но Николай Каманин не мог ему помочь – музыка играла в бункере, а не на площадке:

– Вас понял, сейчас. Слышу вас отлично.

7:24

Юрий Быков разобрался в ситуации, отключил музыку и сообщил:

– Как меня слышите? Передача музыки идет через второй КВ-канал…

Гагарин вздохнул с облегчением и сказал:

– Все сделано. Слышу вас хорошо.

Юрий Быков:

– Я понял вас. По каналу КВ-2 прием хороший, слышу вас хорошо.

7:25

Юрий Гагарин включил шлемофонную связь (ДЭМШ – динамический электромагнитный микрофон шлема):

– Работаю на ДЭМШ. Даю счет: один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять…

Николай Каманин подтвердил:

– Вас понял отлично. Продолжайте работать.

7:26

Юрий Гагарин:

– Вас понял. Проверка связи. Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять… Как слышите?

Николай Каманин:

– Понял вас отлично. Слышу хорошо. Как меня слышите?

В кабине корабля «Восток» был установлен магнитофон, на который космонавт должен был наговаривать свои впечатления во время полета. Магнитофон тоже требовал проверки.

Юрий Гагарин:

– Работаю на магнитофоне. Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять.

Николай Каманин:

– Слышу вас хорошо. Как меня слышите?

7:27

Юрий Гагарин завершил с магнитофоном и вернулся к шлемофонной связи:

– Вас слышу хорошо. Работаю на ДЭШМ. Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять. Как поняли?

Николай Каманин:

– Вас слышу отлично. Все понял. Продолжайте проверку.

Юрий Гагарин:

– Работаю по микрофону. Один, два, три, четыре, пять. Как поняли?

Николай Каманин:

– Слышу отлично. Вас понял.

Юрий Гагарин переключился на телефонную связь:

– Прием на телефон.

С. П. Королёв, К. С. Москаленко, А. Г. Захаров, К. Н. Руднев на стартовой площадке перед запуском «Востока»

7:28

На связь вышел Сергей Королев:

– Как чувствуете себя, Юрий Алексеевич?

Юрий Гагарин отозвался:

– Чувствую себя превосходно. Проверка телефонов и динамиков – нормально. Перехожу на телефон.

Сергей Королев:

– Понял вас. Дела у нас идут нормально, машина готовится нормально, все хорошо.

Юрий Гагарин:

– Понял. Я так и знал. «Заря-1», я «Кедр». Проверку связи закончил. Как поняли меня? Прием.

Сергей Королев:

– Понял вас хорошо, все нормально, я «Заря». Прием.

Гагарин переключил радиосвязь на телефоны гермошлема, и стоящие на площадке инженеры и монтажники не могли больше слышать вопросов, задаваемых ему.

7:29

Завершив проверку, Юрий Гагарин зачитал показания приборной доски у него перед глазами:

– «Заря-1», я «Кедр». Проверку связи закончил. Как поняли? Исходное положение тумблеров на пульте управления – заданное. Глобус на месте разделения: широта северная 63 градуса, долгота восточная 97 градусов, коррекция цифра 710, время разделения – 9 часов 18 минут 7 секунд; подвижный индекс ПКРС находится в исходном положении – первые сутки 7. Давление в кабине – единица, влажность – 65 процентов, температура – 19 градусов, давление в отсеке —1,2. Давление в системе ручной ориентации – 155 атмосфер, первой автоматической ориентации – 155 атмосфер, второй автоматической ориентации —157 атмосфер, давление в баллоне ТДУ– 320 атмосфер. Самочувствие хорошее, к старту готов. Как поняли?

«Глобус» – это система географической привязки, которая выставлялась на координаты и расчетное московское время отделения корабля от третьей ступени, привязанное к Службе единого времени. ПКРС (прибор режима контроля спуска) представлял собой специальную шкалу, по которой можно было следить за ходом спуска с орбиты. Далее Гагарин перечислил показания барометрических датчиков. В открытой кабине давление соответствовало атмосферному, в приборном отсеке оно было несколько выше, в наполненных сжатым азотом баллонах систем ориентации – 155, 157 и 175 атмосфер, в баллоне вытеснительной системы тормозной двигательной установки – 320 атмосфер.

7:30

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1», «Кедр», я «Заря-1». Понял вас отлично, данные ваши все принял, подтверждаю их. Готовность к старту принял. У нас все идет нормально. Браво!

Наступила небольшая пауза. Юрий Гагарин начал тихонько напевать песню «Перекресток» (слова В. Орлова, музыка Э. Колмановского), которую в те годы исполнял популярный певец Марк Бернес:

По весне в вышине
Занимаются ранние звезды.
Я иду в тишине
На знакомый мой перекресток.
Старый дом за углом —
Не могу на него наглядеться.
Помнит он о былом,
О далеком курносом детстве,
Здесь я жил и дружил,
Здесь любимой руки я коснулся.
И на бой уходил,
И с победой сюда вернулся.
Где б ни жить под луной,
По каким бы краям ни скитаться
Мне с родной стороной,
Словно с песнею, не расстаться.
Не забыть нипочем
Это небо в задумчивых звездах.
Старый дом за углом
И заветный мой перекресток.

7:32

На связь снова вышел Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1», «Кедр», я «Заря-1». Как слышите меня? Мне нужно вам передать.

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Вас слышу хорошо, прием.

Сергей Королев:

– Юрий Алексеевич, значит, я хочу вам просто напомнить, что после минутной готовности пройдет минуток шесть, прежде чем начнется полет. Так что вы не волнуйтесь. Прием.

Юрий Гагарин:

– Вас понял, я совершенно спокоен.

Сергей Королев:

– Ну и отлично, прекрасно. После минутной готовности шесть минуток будет, так сказать, всяких дел. Передаю трубку председателю.

7:33

На связь с космонавтом вышел председатель Госкомиссии Константин Руднев:

– «Кедр», я «Заря-1». Говорит с Вами Руднев. Юрий Алексеевич, как ваше самочувствие? Что нового кругом у вас? Что вы видите через иллюминаторы?

Юрий Гагарин доложил:

– «Заря-1», я «Кедр». Чувствую себя хорошо, к старту готов, настроение бодрое. В общем, все в порядке. «Заря-1», как поняли меня? Прием.

Сергей Королев:

– «Кедр», поняли вас хорошо. Председатель вас слышал. У нас все нормально идет.

7:34

Следующим телефонную трубку получил Павел Попович:

– Юра, как дела?

Юрий Гагарин:

– Как учили.

Этот его ответ стал уже стандартным, а потому вызвал оживление и смех.

Павел Попович:

– Ну, добро, добро, давай. Ты понял, кто с тобой говорит?

Юрий Гагарин:

– Понял. Ландыш.

Опять раздался смех. Дело в том, что Поповича в отряде космонавтов прозвали «Ландышем» за то, что он придумал к популярной песне «Ландыши» (слова О. Фадеева, музыка О. Фельцмана) дополнительный и не совсем приличный куплет. Он звучал так:

Ты сегодня мне принес
Не букет из алых роз,
А бутылочку «Столичную».
Заберемся в камыши,
Надеремся от души.
И зачем нам эти ландыши?

Разумеется, Гагарин прекрасно помнил этот дополнительный куплет.

Тут Попович посерьезнел и сообщил почти официально:

– Сейчас с тобой будут говорить.

В эфире появился Юрий Быков:

– Я прошу, если у вас есть время, подключить передатчики KB и поговорить, дать отсчет примерно до двадцати. Если у вас есть время, если вы не заняты, сообщите. Как поняли? Прием.

7:35

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Вас понял. Сейчас ваше задание выполню.

В это время Олег Ивановский через открытый люк еще раз осмотрел кабину «Востока» и решил дать последние инструкции:

– Ты что будешь делать?

Юрий Гагарин:

– Сейчас хочу проверить связь по КВ.

Павел Попович:

– Юра, только начинай через минуту примерно проверку, понял?

Юрий Гагарин:

– Понял вас. Олег Ивановский:

– Что? Говори с ним по KB, а потом я тебе покажу здесь все, что есть.

Юрий Гагарин:

– Показывайте, а потом я поговорю.

Олег Ивановский:

– Там в укладке тубы – обед, ужин и завтрак.

Юрий Гагарин:

– Ясно.

Олег Ивановский:

– Понял?

Юрий Гагарин:

– Понял.

Олег Ивановский:

– Колбаса, драже там и варенье к чаю.

Юрий Гагарин:

– Ага.

Олег Ивановский:

– Понял?

Юрий Гагарин:

– Понял.

Олег Ивановский:

– Вот.

Юрий Гагарин:

– Понял.

Олег Ивановский:

– Шестьдесят три штуки, будешь толстый.

Юрий Гагарин:

– Хо-хо.

Олег Ивановский:

– Сегодня прилетишь, сразу все съешь.

Юрий Гагарин:

– Не, главное – колбаска есть, чтобы самогон закусывать.

Все снова засмеялись.

7:36

Павел Попович:

– Зараза, а ведь он записывает все, мерзавец. Хе-хе.

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Даю передачу. Цифровую. Один… Два… Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Восемь. Девять. Десять. Одиннадцать. Двенадцать. Тринадцать. Четырнадцать. Пятнадцать. Шестнадцать. Семнадцать. Восемнадцать. Девятнадцать. Двадцать. Как поняли? Прием.

Юрий Быков:

– Але, але, «Кедр», я «Заря». Вас понял отлично. Благодарю за проверку. Не забудьте работать ключом и переключить при разделении тумблер «Заря» на «Сигнал».

Юрий Гагарин:

– Понял вас. Стартовое положение, и при работе на орбите тумблер на телеграфе и на «Заре». При разделении – тумблер на «Сигнал».

Павел Попович:

– Поняли тебя. Правильно, Юра.

7:37

На связь вышел маршал Кирилл Москаленко:

– Але.

Юрий Гагарин:

– Да.

Кирилл Москаленко:

– Юра, счастливо, до встречи в Москве.

Юрий Гагарин:

– До встречи. Хорошей встречи!

Кирилл Москаленко:

– Еще раз, будь спокоен за все. До встречи в Москве.

Павел Попович:

– Как слышите?

Юрий Гагарин:

– Слышу вас хорошо. Как меня?

Павел Попович:

– Слышу тебя отлично. Юра, ты сейчас занят?

Юрий Гагарин:

– Да, есть тут работа. Но не очень занят. Что нужно?

Павел Попович:

– Нашел продолжение «Ландышей», понял?

Юрий Гагарин засмеялся:

– Понял, понял. В камышах?

Павел Попович:

– Споем сегодня вечером.

7:38

Тут Павла Поповича отвлекли, и он пожаловался:

– Мерзавцы, замучают проверкой связи!

7:39

Павел Попович:

– Юра… Юрий Гагарин:

– Ага.

Юрий Алексеевич Гагарин в кабине корабля «Восток»

«Заря-1» отключилась, и, чтобы чем-то себя занять, Юрий Гагарин обратился к стоявшему у люка Ивановскому:

– Олег Генрихович!

Олег Ивановский:

– Але?

Юрий Гагарин:

– Востоков ушел?

Олег Ивановский:

– Да, а что ты хочешь?

Юрий Гагарин:

– Чего?

Олег Ивановский:

– Что ему передать?

Юрий Гагарин:

– А?

Олег Ивановский:

– Что передать ему?

Юрий Гагарин:

– Привет!

Олег Ивановский:

– Привет?

7:40

Юрий Гагарин засмеялся, оценив бессмысленность диалога. Олег Ивановский:

– Нормально?

Юрий Гагарин:

– Нормально все.

Олег Ивановский:

– Тебе привет.

Юрий Гагарин снова засмеялся.

7:41

В это время монтажники Владимир Морозов и Николай Селезнев пытались сообразить, как и где им разместить спецпакет с кодом, открывающим логический замок. Почему-то раньше об этом никто не подумал. Решили прикрепить его на видном месте с помощью пластыря.

Владимир Морозов:

– Кусочек пластыря оторви, мы забыли приклеить эту штуку.

7:42

Владимир Морозов:

– Еще одну, и хватит.

7:43

Николай Селезнев:

– Давай еще одну?

Владимир Морозов:

– Хватит, хватит, не надо, спасибо большое. Спасибо. Все.

Пока они работали, Гагарин насвистывал еще один популярный мотив – песню «Родина слышит» (слова Е. Долматовского, музыка Д. Шостаковича):

Родина слышит, Родина знает,
Где в облаках ее сын пролетает.
С дружеской лаской, нежной любовью
Алыми звездами башен московских,
Башен кремлевских смотрит она за тобою,
Смотрит она за тобою.
Родина слышит, Родина знает,
Как нелегко ее сын побеждает,
Но не сдается, правый и смелый!
Всею судьбою своей ты утверждаешь,
Ты защищаешь мира великое дело,
Мира великое дело!
Родина слышит, Родина знает,
Что ее сын на дороге встречает,
Как ты сквозь тучи путь пробиваешь.
Сколько бы черная буря ни злилась,
Что б ни случилось, будь непреклонным, товарищ,
Будь непреклонным, товарищ!

7-44

На связи снова появился Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1». У нас все идет отлично. Как чувствуете? Прием.

Юрий Гагарин:

– Вас понял. У меня тоже все идет хорошо, самочувствие хорошее, сейчас будут закрывать люк номер один.

Сергей Королев:

– Понял Вас. Прием.

7:45

Перед тем как монтажники приступили к закрытию люка, врач и специалист по скафандрам Лев Григорьевич Головкин еще раз проверил правильность работы системы жизнеобеспечения. Затем стал прощаться:

– Ну, все. Ну, счастливо.

Юрий Гагарин поблагодарил:

– Спасибо.

Лев Головкин:

– Счастливо, дорогой.

Юрий Гагарин:

– До свидания.

Лев Головкин:

– Счастливо. До встречи.

Юрий Гагарин:

– Сегодня. В Куйбышеве.

Лев Головкин:

– Прилетай.

Юрий Гагарин засмеялся и пообещал:

– Ладно.

Лев Головкин:

– Спасибо тебе.

Юрий Гагарин:

– Все. Привет там всем.

Лев Головкин:

– Тебе передаю привет большой.

7:47

В эфире снова появился Юрий Быков:

– Я «Заря-1», «Кедр», я «Заря-1». Как слышите? Проверяю связь из бункера. Прием.

Юрий Гагарин:

«Заря-1», я «Кедр». Вас слышу хорошо. Немножко потише говорите. Как поняли? Прием. Юрий Быков:

– Я «Заря-1». Слышу вас хорошо. Понял. Прием.

Потом наступила небольшая пауза в переговорах. В это время Олег Ивановский напоследок заглянул в кабину и сказал то, что собирался сказать с самого начала:

– Юра, эти три цифры на замке, – конструктор кивнул на приклеенный пластырем спецпакет. – Один, два, пять. Понял? Это по секрету.

Юрий Гагарин с усмешкой отозвался:

– Да уж будет тебе – «по секрету». Без них обойдемся. А ты опоздал. Мне вчера их Галлай сказал.

Ивановский пожал космонавту руку, похлопал по шлему и распорядился:

– Давайте!

Владимир Морозов и Николай Селезнев накинули крышку на замки люка и заработали ключами – им надо было завернуть тридцать гаек.

И тут случился первый сбой. После того как крышка люка встала на место и нужно было приступать к проверке герметичности, вдруг выяснилось, что не сработал контакт-датчик КП-3, сигнализировавший о прижиме крышки к шпангоуту люка.

Запускать корабль в такой ситуации было нельзя. Ответственность за принятие решения легла на плечи ведущего конструктора Олега Ивановского.

7:50

Юрий Быков:

– «Кедр», я «Заря-1». Передайте, Вы работали на УКВ по одной или по обеим кнопкам?

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Работал кнопкой на пульте. Сейчас работаю кнопкой на ручке управления. Работу с обеих кнопок вы слышите хорошо? Как поняли? Прием.

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1». Понял тебя хорошо. Слышу хорошо по обеим. Нормально. Прием.

Снова пауза, и Гагарин начал насвистывать мотив песни «Ландыши»:

Ты сегодня мне принес
Не букет из пышных роз,
Не тюльпаны и не лилии,
Протянул мне робко ты
Очень скромные цветы,
Но они такие милые.

Припев:
Ландыши, ландыши,
Светлого мая привет.
Ландыши, ландыши,
Белый букет.

Пусть неярок их наряд,
Но так нежен аромат,
В них весны очарование.
Словно песенка без слов,
Словно первая любовь,
Словно первое признание.

Припев.
Я не верю, что года
Гасят чувства иногда, —
У меня другое мнение.
Верю, будешь каждый год,
Пусть хоть много лет пройдет,
Ты дарить мне в дни весенние

Припев.

7:52

На связь вышел Марк Галлай:

– «Кедр», я «Заря-1». Как слышно? Прием.

Юрий Гагарин немедленно откликнулся:

– «Заря-1», я «Кедр». Слышно вас хорошо. Прием.

Марк Галлай:

– Проверьте удобства пользования памяткой и видимость кодовой таблицы на «гастрономе». Как поняли?

Юрий Гагарин:

– Понял вас правильно. Прием. Проверяю.

7:53

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Пользование памяткой и возможность считывания сигналов проверил. Все нормально.

Марк Галлай:

– «Кедр», я «Заря-1». Понял вас. Отлично, молодец.

Юрий Гагарин продолжил насвистывать «Ландыши».

7:54

В эфир снова вклинился Павел Попович:

– «Кедр», я «Заря-1». Юра, тебе привет коллективный от всех ребят, кто сейчас здесь. Как понял? Прием.

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Понял вас. Большое спасибо. Передайте им всем самый горячий привет от меня.

Павел Попович:

– Добро.

7:55

Константин Руднев:

– «Кедр», я «Заря-1». Как меня слышите? Прием.

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Слышно Вас хорошо. Как меня? Прием.

Константин Руднев:

– «Кедр», я «Заря-1». Слышу Вас хорошо. Подготовка изделия идет нормально. Все отлично, Юра. Прием.

Юрий Гагарин:

– Вас понял. Подготовка изделия – нормально. У меня также. Самочувствие и настроение нормальное. К старту готов.

Константин Руднев:

– Понял. Прием.

Юрий Алексеевич Гагарин в кабине корабля «Восток»

7:56

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1». Юрий Алексеевич, как слышите меня? Прием.

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Слышу Вас хорошо. Знаю, с кем разговариваю. Прием.

Сергей Королев:

– Юрий Алексеевич, я хочу Вам напомнить, что не буду давать слово «секунды», а просто давать цифры, примерно каждые полсотни: пятьдесят, сто, сто пятьдесят и дальше. Понятно вам? Юра?

Юрий Гагарин:

– Вас понял. Прием. Так я и думал. Сергей Королев:

– Хорошо.

7:57

Юрий Гагарин задумался, а потом решил снова вызвать Королева:

– «Заря-1», я «Кедр». Прошу «Двадцатого» на связь.

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1». «Двадцатый» на связи.

Юрий Гагарин:

– Прошу при надежной связи на активном участке сообщить время, позже или раньше, до секунды старта, если таковое будет.

Сергей Королев:

– Понял вас, понял. Ваша просьба будет выполнена, Юрий Алексеевич.

Юрий Гагарин снова начал насвистывать «Ландыши», а потом напевать «Перекресток».

7:58

Посовещавшись с монтажниками, Олег Ивановский принял решение снять крышку люка и проверить злополучный контакт-датчик КП-3. Сергей Королев поддержал это намерение, но вызвал Гагарина, чтобы тот не беспокоился, когда люк снова откроют:

– «Кедр», я «Заря-1». Юрий Алексеевич, у нас так получилось: после закрытия люка, вроде, один контактик не показал, что он прижался, поэтому мы, наверное, сейчас будем снимать люк и потом его поставим снова. Как поняли меня?

Юрий Гагарин уже заметил, что люк открыли:

– Понял вас правильно. Люк открыт, проверяют сигнализаторы.

Сергей Королев:

– Отлично, хорошо.

Монтажники быстро сняли крышку. Олег Ивановский проверил контакт-датчик, убедился, что он исправен, и дал команду вернуть крышку на место.

8:05

В разговор вступил Николай Каманин:

– «Кедр», я «Заря-1». Объявлена часовая готовность. Продолжайте осмотр оборудования. Как поняли?

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Вас понял. Объявлена часовая готовность. Все нормально. Самочувствие хорошее, настроение бодрое. К старту готов. Прием.

Павел Попович:

– «Кедр», я «Заря-1». Понял отлично тебя, Юра. Прием.

8:06

Павел Попович:

– Я «Заря-1». Ты сейчас работаешь на ларинге или на ДЭМШе?

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Работаю на ДМ. Павел Попович:

– Понял тебя. Прием.

Николай Каманин:

– «Кедр», я «Заря-1». Проверяю связь. Как слышите? Я «Заря-1». Прием.

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Вас слышно хорошо. Как меня? Прием.

Николай Каманин:

– «Кедр», я «Заря-1». Вас слышу отлично. Прием.

8:07

Николай Каманин:

– «Кедр», я «Заря-1». Пакет смотрел? До него можешь дотянуться? Посмотри пакет и доложи. Я «Заря-1». Прием.

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Пакет проверил. Дотянуться легко, свободно. Как поняли? Прием.

Николай Каманин:

– «Кедр», я «Заря-1». Вас понял. Хорошо.

8 08

Николай Каманин:

– Вот сейчас уходят железнодорожные вагоны. Интересно, вы слышите или нет?

Юрий Гагарин:

– Ухода этих вагонов не слышу: больно шум большой, слышу Вас только.

Николай Каманин:

– Ясно, Вас понял.

8:10

Николай Каманин:

– «Кедр», я «Заря-1». Объявлена 50-минутная готовность.

Юрий Гагарин:

– Вас понял: объявлена 50-минутная готовность.

8:13

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1». Как слышите меня? Крышку уже начали ставить, наверно?

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Вас слышу хорошо. Крышку уже, очевидно, кончают заворачивать.

Сергей Королев:

– Понял вас, у нас все хорошо.

Юрий Гагарин:

– У меня тоже все хорошо. Самочувствие хорошее, настроение бодрое.

Сергей Королев:

– Очень хорошо. Только что справлялись из Москвы о вашем самочувствии. Мы туда передали, что все нормально.

Юрий Гагарин:

– Понял вас.

8:14

Николай Каманин:

– Юра, не скучаешь там?

Юрий Гагарин:

– Если есть музычка, можно немножко пустить.

Павел Попович:

– Одну минутку.

8:15

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1». Вы, наверное, сейчас слышите шум? Это опускают площадки обслуживания. На фермах работы все окончены. Как поняли?

Юрий Гагарин:

– Вас понял: опускают площадки обслуживания, но я шума не слышу. Некоторые колебания ощущаю.

Сергей Королев:

– Понятно, понятно. Все нормально.

8:16

Тут Сергей Королев обратился к узлу связи «Заря», на который со стартовой площадки уехали члены отряда космонавтов[203]:

– Станция «Заря», я «Заря-1». Выполните просьбу «Кедра». Дайте ему музычку, дайте ему музычку.

Отозвался Павел Попович:

– Вы слышали?..

Оператор «Зари»:

– Отвечает «Заря»: постараюсь выполнить вашу просьбу. Сергей Королев:

– Давайте музычку, а то скучно.

8:17

Павел Попович:

– Ну как? Музыка есть?

Юрий Гагарин:

– Пока музыки нет, но, надеюсь, сейчас будет.

Павел Попович:

– Ты слышал, как пообещали?

Сергей Королев:

– Ну как, музыку дали вам? Нет?

Юрий Гагарин:

– Пока не дали.

8:19

Сергей Королев:

– Понятно, это же музыканты: пока туда, пока сюда, не так-то быстро дело делается, как сказка сказывается, Юрий Алексеевич.

Юрий Гагарин:

– Дали про любовь.

Сергей Королев:

– Дали музычку про любовь? Это толково, Юрий Алексеевич, я считаю.

Павел Попович:

– Юра, ну что, дали музыку, да?

Юрий Гагарин:

– Музыку дали, все хорошо.

Павел Попович:

– Добро, значит, тебе будет не так скучно.

8:20

Павел Попович:

– Юра, ребята все довольны очень тем, что у тебя все хорошо и все нормально. Понял?

Юрий Гагарин:

– Сердечный привет им. Слушаю Утесова. От души – «Ландыши».

Павел Попович:

– Давай, давай, слушай.

8:25

Пока Юрий Гагарин слушал музыку, передаваемую со станции «Заря», монтажники на верхней площадке завершили установку люка и провели тест на герметичность. Теперь все сработало. Расчет начал покидать стартовый комплекс. Первая и вторая ступень были заправлены, оставалось заправить третью ступень «Е». И ракету можно было запускать.

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1». Герметичность проверена – все в норме, в полном порядке. Как поняли?

Юрий Гагарин:

– Вас понял: герметичность в порядке. Слышу и наблюдаю: герметичность проверили. Они что-то там постукивают немножко.

Сергей Королев:

– Вот и отлично, все хорошо.

8:27

Сергей Королев:

– Смотрели сейчас вас по телевидению – все нормально, вид у вас нас порадовал. Бодрый. Как слышите меня? Прием.

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Вас слышу хорошо. Самочувствие хорошее, настроение бодрое, к старту готов.

Сергей Королев:

– Отлично, хорошо. У нас все идет нормально.

8:30

Павел Попович:

– Юра, сейчас не скучно?

Юрий Гагарин:

– Хорошо. Про любовь поют там.

8:31

Павел Попович:

– Как дела, Юра? У нас все нормально, идет подготовка. Здесь хорошо идет, без всяких запинок, без всего. Ребята едут на «Зарю».

Юрий Гагарин:

– Вас понял. У меня тоже все хорошо: спокоен, самочувствие хорошее. Привет ребятам. Все время чувствую их хорошую дружескую поддержку. Они вместе со мной.

Павел Попович:

– Добро, добро, Юра.

8:32

Павел Попович:

– Юра, тебе тоже тут все желают, все подходят и говорят, чтобы передать тебе всего, счастливого пути и все, все, все, понял? Всего хорошего. Все желают тебе только добра.

Юрий Гагарин:

– Понял. Большое спасибо, сердечное спасибо.

На связь вышел председатель Госкомиссии Константин Руднев. Ему только что звонил Леонид Брежнев, и Руднев счел своим долгом сообщить об этом Гагарину:

– «Кедр», я «Заря-1». Говорит Руднев. Вашим здоровьем и самочувствием интересовались товарищи из Москвы. Передали, что вы себя хорошо чувствуете и готовы к дальнейшим делам.

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Доложили правильно. Самочувствие хорошее, настроение бодрое, к дальнейшей работе готов.

Константин Руднев:

– Поняли тебя.

8:33

Николай Каманин:

– «Кедр», я «Заря-1». Все идет нормально. Займите исходное положение для регистрации физиологических функций. Я «Заря-1». Прием.

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Вас понял. Все идет нормально. Занять исходное положение для регистрации физиологических функций. Положение занял. Прием.

Николай Каманин:

– Я «Заря-1», вас понял.

8:35

Николай Каманин:

– Сейчас будут отводить установщик. Как понял?

Юрий Гагарин:

– Вас понял. Будут отводить установщик.

8:37

Николай Каманин:

– «Кедр», я «Заря-1». Стрела установщика отошла нормально. Как поняли?

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Понял вас. Стрела установщика отошла нормально.

8:40

Сергей Королев:

– Юрий Алексеевич, мы сейчас вот эту переговорную точку переносим отсюда, со старта, в бункер. Так что у вас будет минутная пауза, а в бункер переходят Николай Петрович и Павел Романович. Я остаюсь пока здесь до пятиминутной готовности. Но они будут транслировать все, что я им буду говорить. Поняли меня?

Юрий Гагарин:

– Понял вас. Сейчас со старта переходят в бункер, минутный перерыв, затем передачу будем осуществлять через них.

Сергей Королев:

– Ну вот, все нормально: сейчас отводим фермы, все идет по графику, на машине все идет хорошо.

Юрий Гагарин:

– Тоже все превосходно… Как, по данным медицины, – сердце бьется?

8:41

Николай Каманин:

– «Кедр», я «Заря-1». Как меня слышите?

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Вас слышу хорошо. Как у меня?

Николай Каманин:

– Вас слышу отлично. Пульс у вас – 64, дыхание – 24. Все идет нормально.

Юрий Гагарин:

– Понял. Значит, сердце бьется.

8:45

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Какая сейчас готовность?

Николай Каманин:

– «Кедр», я «Заря-1». Пятнадцатиминутная готовность. Напоминаю: оденьте перчатки. Как поняли?

Юрий Гагарин:

– Вас понял, «Заря-1». Пятнадцатиминутная готовность, одеть перчатки. Выполняю.

Теперь Юрию Гагарину предстояло выполнить отрепетированную до автоматизма процедуру – надеть перчатки. Он справился с ней легко.

От ракеты отъехала высокая металлическая ферма с площадками обслуживания и лифтом. В бункер спустились главный конструктор Сергей Павлович Королев, его заместитель по испытательной части Леонид Александрович Воскресенский[204]и генерал-майор Анатолий Семенович Кириллов[205], отвечавший за запуск со стороны военных. В «пультовой» комнате их уже дожидались Николай Петрович Каманин и Павел Романович Попович.

Юрий Гагарин доложил:

– Перчатки одел, все нормально.

8:46

Николай Каманин:

– Вас понял.

8:48

Поскольку магнитофон запустился раньше времени, он записал все, что говорилось по связи, но в нем кончилась пленка. Гагарин попросил перемотать ее в начало:

– «Заря-1», я «Кедр». Магнитофон на автоматическую и ручную запись не работает: очевидно, кончилась пленка. Прошу перемотать.

Николай Каманин:

– Вас понял. Передам команду. Идет перемотка ленты. Горит ли у вас лампочка?

8:50

Юрий Гагарин:

– Понял вас. Идет перемотка. Пусть перемотают всю пленку.

Николай Каманин:

– Понял, все в порядке.

8:55

Николай Каманин:

– «Кедр», я «Заря-1». Объявлена десятиминутная готовность. Как у вас гермошлем? Закрыт? Закройте гермошлем, доложите.

Юрий Гагарин:

– Вас понял. Объявлена десятиминутная готовность. Гермошлем закрыл. Все нормально, самочувствие хорошее, к старту готов.

Николай Каманин:

– Вас понял.

8:56

Николай Каманин:

– «Кедр», я «Заря-1». Готовность – пять минут. Поставьте громкость на полную. Громкость на полную. Я «Заря-1». Прием.

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Вас понял. Объявлена пятиминутная готовность. Поставить громкость на полную. Полную громкость ввел. Прием.

8:58

Николай Каманин:

– «Кедр», я «Заря-1». Все идет нормально. Займите исходное положение для регистрации физиологических функций. Я «Заря-1». Прием.

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Вас понял. Все идет нормально. Занять исходное положение для регистрации физиологических функций. Положение занял. Прием.

Николай Каманин:

– Я «Заря-1», Вас понял.

9:00

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1», «Кедр», я «Заря-1». У нас все нормально. До начала наших операций, до минутной готовности, – еще пара минут. Как слышите меня? Прием.

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я слышу вас хорошо. Вас понял. До начала операции осталась еще парочка минут. Самочувствие хорошее, настроение бодрое, к старту готов. Все нормально. Прием.

Сергей Королев:

– Понял вас, «Кедр», понял. Я «Заря-1». Хорошо.

9:01

Напряжение выросло до предела. Еще немного – и «Восток» взлетит. Но кажется, что Гагарина это совершенно не волнует. Он вдруг начинает напевать песню «Летите, голуби, летите» (слова М. Матусовского, музыка И. Дунаевского):

Летите, голуби, летите,
Для вас нигде преграды нет.
Несите, голуби, несите
Народам мира наш привет.
Пусть над землею ветер стонет,
Пусть в темных тучах небосвод.
В пути вас коршун не догонит,
С пути вас буря не собьет!
Во имя счастья и свободы
Летите, голуби, вперед.
Глядят с надеждою народы
На ваш стремительный полет.
Летите, голуби, летите
В лучах зари и грозной мгле.
Зовите, голуби, зовите
К труду и миру на земле!

9:02

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1». Минутная готовность. Как вы слышите?

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Вас понял. Минутная готовность. Занимал исходное положение, занял, поэтому несколько задержался с ответом. Прием.

Королев:

– Понял вас.

9:03

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1». Во время запуска можете мне не отвечать. Ответьте, как у вас появится возможность, потому что я вам буду транслировать все подробности.

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Вас понял.

Анатолий Кириллов:

– Ключ на старт! Юрий Гагарин:

– Понял.

В этот момент оператор главного пульта повернул специальный ключ, доставшийся в наследство от немецких стартовых устройств.

Эта простая манипуляция запустила сложнейший процесс взаимодействия систем, составлявших ракету-носитель и космический корабль «Восток». На пульте немедленно осветились многочисленные транспаранты, сигнализирующие об исправности тех или иных блоков. Анатолий Кириллов:

– Протяжка один! Продувка!

В этот момент многочисленные камеры сгорания «продулись» сжатым азотом. Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1», дается продувка.

Юрий Гагарин:

– Понял вас.

Теперь нужно было закрыть дренажные клапаны на кислородных баках – их держали открытыми до самого последнего момента, потому что жидкий кислород быстро испарялся и его запас внутри приходилось пополнять.

Анатолий Кириллов:

– Ключ на дренаж!

9:04

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1». Ключ поставлен на дренаж.

Юрий Гагарин:

– Понял вас. Я «Кедр».

9:05

Анатолий Кириллов:

– Есть ключ на дренаж. Есть дренаж.

Сергей Королев:

– У нас все нормально. Дренажные клапаны закрылись.

Юрий Гагарин:

– Понял Вас. У меня все нормально. Самочувствие хорошее. Настроение бодрое. К старту готов. Прием.

Сергей Королев:

– Отлично.

9:06

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1». Идут наддувы, отошла кабель-мачта, все нормально.

Юрий Гагарин:

– Понял вас, почувствовал. Прием. Слышу работу клапанов.

Сергей Королев:

– Понял вас. Хорошо.

Наддулись топливные баки, придавая всей ракете необходимую жесткость. Отошла кабель-мачта, связывавшая системы ракеты со стартовым комплексом. Оставалось подать только одну команду. И эта команда раз и навсегда изменила мир, разделив историю человечества на две, пока неравные, части.

9:07

Анатолий Кириллов:

– Зажигание!

Сергей Королев:

– Дается зажигание. «Кедр», я «Заря-1».

Юрий Гагарин:

– Понял, дается зажигание.

Турбонасосный агрегат раскрутился, загоняя топливную смесь к форсункам. Керосин, смешиваясь с жидким кислородом и поступая одновременно в 32 камеры сгорания центрального и боковых блоков, воспламенился от пироустройств. Из-под ракеты ударила струя огня. Взметнулась пыль.

Анатолий Кириллов:

– Предварительная!

Сергей Королев:

– Предварительная ступень.

Двигатели ракеты-носителя «Восток» вышли на режим начальной тяги.

Анатолий Кириллов:

– Промежуточная.

Давление в камерах сгорания быстро увеличивалось.

Анатолий Кириллов:

– Главная.

Двигатели с ревом вышли на полную мощность.

Анатолий Кириллов:

– Подъем!

Ракета оторвалась от стартового комплекса, медленно поднимаясь в небо.

И тут Юрий Гагарин, вспомнив о том, как учил его заслуженный летчик-испытатель Марк Галлай, воскликнул:

– Поехали!

После того как Юрий Гагарин занял место в кабине корабля «Восток», а датчики физиологических параметров, закрепленные на его теле, были подключены к системе оперативной передачи телеметрической информации «Сигнал», врачи дважды просили его занять расслабленное положение, чтобы снять показания. За двадцать минут до старта частота пульса космонавта составляла 64 удара в минуту. За пять минут до старта она поднялась до 108 ударов, а в момент отрыва и в первую минуту полета подскочила до 150.

Стрессовое состояние легко объяснимо. Гагарин был первым, кто отправлялся в неведомое, и прекрасно это сознавал. К тому же он помнил схему аварийного катапультирования и знал, что ракеты «Р-7» не раз взрывались на старте. Поэтому в первую минуту космонавт мог ожидать чего угодно. А ведь ему еще приходилось докладывать о том, что он видит и чувствует, поддерживая непрерывную связь с «Зарей».

С задержкой в 20 секунд после вошедшего в историю «Поехали!» Юрий Алексеевич доложил:

– «Заря-1», я «Кедр». Все проходит нормально. Шум в кабине слабый. Самочувствие хорошее, чувствую перегрузку, вибрация, все нормально.

Сергей Королев откликнулся:

– Я «Заря-1». Мы все желаем вам доброго полета. Все нормально?

Юрий Гагарин:

– Спасибо. До свидания, до скорой встречи, дорогие друзья.

Сергей Королев:

– До свидания, до скорой встречи!

Старт ракеты-носителя «Восток»

Юрий Гагарин продолжал докладывать:

– Вибрация учащается, шум несколько нарастает…

9:08

Выполняя свое обещание, Сергей Королев сообщал Гагарину, сколько секунд прошло с момента старта:

– «Кедр», время – семьдесят.

Юрий Гагарин:

– Понял вас. Семьдесят. Самочувствие отличное, продолжаю полет, растут перегрузки. Все хорошо.

Перегрузка плавно нарастала, вжимая космонавта в кресло. На 70-й секунде полета она достигла значения 5 g. Тело налилось тяжестью. Стягивало мышцы лица, из-за чего было трудно говорить. Но Гагарин продолжал вести свой исторический репортаж.

9:09

Сергей Королев:

– Жду, «Кедр». Я «Заря-1». Сто. Как чувствуете? Прием.

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Чувствую себя хорошо. Вибрация и перегрузки нормальные. Продолжаем полет, все отлично. Прием. Как у вас?

Сергей Королев:

– По скорости и времени все нормально. Как чувствуете себя?

Юрий Гагарин:

– Чувствую себя хорошо. Сергей Королев:

– Все в порядке, машина идет хорошо.

Перегрузки еще несколько секунд поднимались, затем резко спали до нормальной силы тяжести. Этот переход по ощущениям был похож на переход к невесомости, который запомнился Юрию Гагарину после тренировочных полетов на пикирующем истребителе «МиГ-15УТИ».

Боковые блоки ракеты выработали запас топлива и отделились.

Юрий Гагарин сообщил:

– «Заря-1», я «Кедр». Закончила работу первая ступень. Спали перегрузки и вибрации. Полет продолжается нормально. Прием.

Сергей Королев:

– Прошло разделение, все нормально. Как чувствуете себя? Прием.

Юрий Гагарин:

– Слышу вас хорошо. Разделение почувствовал. Работает стандарт три. Все нормально.

Сергей Королев:

– Понял вас, хорошо.

Центральный блок ракеты продолжал разгоняться. Новая перегрузка навалилась на тело космонавта.

9:10

В этот момент произошел сброс головного обтекателя, защищавшего корабль от аэродинамического воздействия при прохождении плотных слоев атмосферы. Юрий Гагарин ощутил сильный толчок. В расположенный под ногами космонавта иллюминатор «Взор» ударил солнечный свет.

Сергей Королев:

– Сброшен конус, все нормально. Как самочувствие?

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», я «Кедр». Произошел сброс головного обтекателя. Во «Взор» вижу Землю. Хорошо различима Земля.

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1». Все в порядке. Машина идет хорошо. Прием.

Юрий Гагарин:

– Понял вас. Вижу реки, складки местности, различимы хорошо, видимость хорошая. Отлично у вас там все видно. Прием.

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1». Все нормально.

Юрий Гагарин:

– Понял вас. Докладываю. Вижу Землю, видимость отличная. Хорошая видимость. Прием.

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря». Как самочувствие? Я «Заря». Прием.

Юрий Гагарин:

– «Заря», я «Кедр». Самочувствие отличное. Продолжаю полет. Несколько растет перегрузка. Вибрации. Все переношу нормально. Самочувствие отличное. Настроение бодрое. В иллюминатор «Взор» наблюдаю Землю. Различаю складки местности, лес. Самочувствие отличное. Как у вас дела? Прием.

9:11

Сергей Королев:

– «Кедр», «Кедр», я «Заря». Молодец! Отлично! Все идет хорошо. Я «Заря», прием.

Юрий Гагарин:

– «Заря», я «Кедр». Наблюдаю облака над землей, мелкие, кучевые. И тени от них. Красиво, красота. Как слышите, прием?

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря», «Кедр», я «Заря». Слышим вас отлично. Продолжайте полет.

Юрий Гагарин:

– Полет продолжается хорошо, перегрузки растут, медленное вращение. Все переносится хорошо, перегрузки небольшие, самочувствие отличное. В иллюминаторе «Взора» наблюдаю Землю: все больше закрывается облаками.

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря». Все идет нормально. Вас поняли. Слышим отлично. Я «Заря», прием.

9:12

Перегрузки нарастали непрерывно до момента выключения двигателей центрального блока. И опять на 10 секунд космонавт почувствовал невесомость.

Юрий Гагарин:

– «Заря», я «Кедр». Произошло выключение второй ступени. Прием.

Сергей Королев:

– «Кедр», я «Заря-1». Работает то, что нужно. Последний этап. Все нормально. Прием.

Послышался глухой хлопок. Включился двигатель блока «Е» (третьей ступени). Перегрузка стала нарастать, но более «мягко», чем в предыдущих случаях.

Юрий Гагарин доложил:

– Вас понял. Слышу включение. Чувствую работу. Самочувствие отличное. Наблюдаю Землю. Видимость хорошая. Прием.

Сергей Королев:

– Понял вас.

9:13

Юрий Гагарин:

– Полет продолжается хорошо. Работает третья ступень. Работает свет телевидения. Самочувствие отличное. Настроение бодрое. Все проходит хорошо. Вижу Землю. Вижу горизонт во «Взоре». Горизонт несколько сдвинут к ногам.

В беседу с космонавтом вмешался Николай Каманин:

– «Кедр», «Кедр», я «Заря». «Кедр», я «Заря». Все идет хорошо. Как слышите, как самочувствие? Я «Заря». Прием.

Юрий Гагарин:

– «Заря», я «Кедр». Слышу вас отлично. Самочувствие отличное. Полет продолжается хорошо. Во «Взор» наблюдаю Землю. Видимость хорошая. Различить, видеть можно все. Некоторое пространство покрыто кучевой облачностью. Полет продолжаем, все нормально. Прием.

Николай Каманин:

– «Кедр», я «Заря», «Кедр», я «Заря». Вас понял. Молодец, связь отлично держите. Продолжайте в том же духе. Я «Заря». Прием.

9:14

Юрий Гагарин:

– Понял вас. Все работает отлично, все отлично работает. Идем дальше.

Корабль «Восток» быстро удалялся от Тюра-Тама и ИПа-1, с которого поддерживалась связь. Все чаще голоса из бункера сливались с помехами. Разобрать, что говорит «Заря-1» было уже очень трудно. Но Юрий Гагарин продолжал описывать в подробностях увиденное, зная, что его слова сохранятся на бортовом магнитофоне:

– Вот сейчас Земля покрывается все большей облачностью. Кучевая облачность. Покрывается слоисто-дождевой облачностью. Такая пленка на Земле. Уже земной поверхности практически становится не видно. Интересно, да, вот сейчас открыто: складки гор, леса…

Антенна станции космической связи «Заря»

9:15

Николай Каманин:

– Как самочувствие?

Юрий Гагарин:

– «Заря-1», «Заря-1», вас слышу очень слабо. Самочувствие хорошее. Настроение бодрое, продолжаю полет. Все идет хорошо. Машина работает нормально. Прием.

В ходе полета Юрию Гагарину пришлось еще раз перемотать пленку, и часть бесценной записи утеряна навсегда.

Юрий Гагарин:

..320 атмосфер. Самочувствие хорошее, настроение бодрое. Продолжаю полет. Чувствую. Не чувствую – наблюдаю некоторое вращение корабля вокруг осей. Сейчас Земля ушла из иллюминатора «Взор». Самочувствие отличное. Чувство невесомости благоприятно влияет, никаких таких не вызывает явлений. Как поняли меня, прием?.. А сейчас через иллюминатор «Взор» проходит Солнце. Немножко резковат его свет. Вот Солнце уходит из зеркал. Небо, небо черное, черное небо, но звезд на небе не видно. Может, мешает освещение. Переключаю освещение на рабочее. Мешает свет телевидения. Через него не видно ничего. «Заря», я «Кедр», «Заря», я «Кедр».

Утратив связь с «Зарей-1» Тюра-Тама, космонавт попытался найти кого-нибудь по позывному «Весна». Этим позывным обозначались КВ-радиоцентры Министерства связи в Новосибирске и Хабаровске, в которых офицеры НИИ-4 развернули временные узлы связи с пилотируемыми кораблями.

Юрий Гагарин взывал в пространство:

– «Весна», я «Кедр», «Весна», я «Кедр». На связь. Как слышите? Прием.

Но первыми на связь вышли операторы НИП-12 в Колпашево (позывной «Заря-2»).

За пультом УКВ-радиостанции находился подполковник ВВС Григорий Титарев и старший лейтенант Борис Селезнев, представляющий НИИ-4.

9:16

Борис Селезнев:

– Вас понял, я двадцать второй.

9:17

Борис Селезнев:

– Как самочувствие? Юрий Гагарин:

– Вас слышу хорошо, самочувствие отличное, машина работает нормально. В иллюминатор «Взора» наблюдаю Землю. Все нормально. Привет. Как поняли меня?

Борис Селезнев:

– Вас понял. Юрий Гагарин:

– Понял. Знаю, с кем связь имею. Привет.

9:21

Григорий Титарев:

– Как ваше самочувствие? Я двадцать второй. Юрий Гагарин:

– Самочувствие отличное, продолжаю полет. Машина работает отлично. В иллюминаторы наблюдаю Землю, небо, горизонт. Полет проходит нормально. Как поняли меня?

Борис Селезнев:

– Поняли вас.

В этот момент произошло отделение третьей ступени. Космический корабль «Восток» массой 4725 кг отправился в полет по орбите. Наступила невесомость. После перепадов перегрузок ее появление было особенно приятным. Как и во время тренировок на пикирующем истребителе, Гагарина сначала подняло вверх, но ремни его задержали.

Юрий Гагарин продолжал свой доклад:

– «Весна», я «Кедр». Произошло разделение с носителем в 9 часов 18 минут 7 секунд, согласно заданию. Самочувствие хорошее, включился «Спуск-1». Подвижный индекс ПКРС движется ко второму положению. Все окошки ПКРС горят. Самочувствие хорошее, настроение бодрое. Параметры кабины: давление – единица, влажность – 65, температура – 20, давление в отсеке – единица. В ручной системе —155, в первой автоматической – 155, вторая автоматическая – 157. Чувство невесомости переносится хорошо, приятно. Продолжаю полет на орбите. Как поняли, прием?

Фантастика стала реальностью. Человек впервые проник в космическое пространство. «Восток» летел по орбите, а внизу уже начинали ликовать те, кто осуществил исторический запуск.

Никто еще не знал, что Юрию Гагарину угрожает смертельная опасность. При взлете ракеты из-за неустойчивой работы преобразователя питания пункта радиоуправления РУП-А не была выдана команда на выключение двигателя блока «Е». Двигатель выключился от интегратора автономной системы, настроенного на скорость, превышающую расчетную. По этой причине «Восток-1» оказался на более высокой орбите, чем планировалось. Ее высота в перигее была вполне терпима – 178 км, а вот в апогее она задралась до 327,7 км. Сбывалось самое мрачное из предчувствий Сергея Королева: если тормозная двигательная установка «ТДУ-1» не сработает, Юрий Гагарин задержится на орбите более чем на десять суток – на пятнадцать или даже на двадцать. Когда под влиянием естественного торможения «Восток» сойдет с орбиты, его пилот будет уже мертв.

В полете Юрия Алексеевича Гагарина прежде всего интересовало состояние невесомости. Он помнил, сколько копий сломали вокруг нее специалисты из Института авиационной и космической медицины. Опасения были столь велики, что даже придумали логический замок, который должен был уберечь космонавта от… самого космонавта. Отсутствие надежной информации о влиянии длительного воздействия невесомости на человеческий организм (и прежде всего на человеческий мозг) стало и одной из причин полной автоматизации корабля «Восток».

И действительно – корабль жил своей жизнью, превратившись в счетно-решающее устройство, независимое от воли сидящего в нем человека. Если бы Гагарин потерял сознание или сошел с ума, «Восток» все равно выполнил бы задачу и доставил его на Землю.

Отделение от третьей ступени произошло в 9 часов 18 минут 7 секунд по московскому времени. И сразу же включилось программно-временное устройство «Гранит-5В» по программе «Спуск-1» (одной из трех возможных), о чем сообщил космонавту прибор контроля режима спуска (ПКРС) – таким образом, процесс подготовки схода с орбиты начался после выхода корабля на нее, без малейшей задержки. Эта система уже хорошо зарекомендовала себя во время полетов кораблей «3КА» № 1 и № 2.

Но до начала ориентирования корабля системой «Гранит-5В» при подготовке к выдаче тормозного импульса было еще достаточно времени. Главной задачей для Гагарина на первом этапе стало поддерживание связи с Землей – ведь десятки людей в эти минуты сидели за пультами, напряженно вслушиваясь в эфир. Руководители полета в Тюра-Таме и Координационно-вычислительный центр в подмосковном Болшево с нетерпением ждали самой свежей информации о полете.

Потеряв связь с «Зарей-2», Юрий Гагарин почти сразу вошел в зону «радиовидимости» камчатского НИП-6 в Елизово (позывной – «Заря-3»). Там находился товарищ Гагарина по отряду Алексей Леонов. Он должен был сообщить космонавту данные орбиты «Востока». Непосредственную связь с космическим кораблем поддерживал полковник ВВС Михаил Карпенко.

В 9:25 Юрий Гагарин рассказывал о своих ощущениях:

– Вот отсек… продолжает вращаться. Вращение отсека можно определить по земной поверхности. Земная поверхность «Взора» уходит влево. Отсек несколько вращается вправо. Хорошо! Красота! Самочувствие хорошее. Продолжаю полет. Все отлично проходит. Все проходит отлично. Что-то по «Заре» связи нет! Что по «Весне»? Тоже связи нет… Что-то по «Заре» связи нет. По «Весне», по «Весне». с «Весной» связи нет.

Но надежда выйти на связь с «Весной» была. Радиостанция в Хабаровске передавала вальс «Амурские волны», на фоне которого звучали телеграфные позывные «ВСН» с интервалом в полминуты.

Космонавт слышал далекую музыку, но голосовой контакт установить не получалось. Тем не менее Юрий Гагарин терпеливо повторял:

– «Весна», я «Кедр». Как слышите меня? Прием. «Весна», я «Кедр». Вас не слышу. Как меня слышите? Прием. Чувство невесомости интересно. Все плавает. Плавает все! Красота! Интересно. «Заря-3», «Заря-3». На связь. Как слышите меня? Прием.

В 9:26 сквозь шумы и потрескивания прорезался голос Михаил Карпенко:

– «Кедр», я «Заря-3». «Кедр», я «Заря-3». Человеческий голос обрадовал Юрия Гагарина. Он заторопился:

– «Заря-3», я «Кедр». Как меня слышите? Прием. «Весну» не слышу, не слышу «Весну». Самочувствие хорошее, настроение бодрое. Все нормально. Полет продолжаю. Невесомость проходит хорошо. В общем, весь полет идет хорошо. Что можете мне сообщить? Прием.

Михаил Карпенко:

– «Кедр», я «Заря», слышу вас хорошо.

Юрий Гагарин повторил очень тщательно, почти по слогам:

– «Заря-3», я «Кедр». Полет проходит успешно. Чувство невесомости нормальное. Самочувствие хорошее. Все приборы, все системы работают хорошо. Что можете сообщить мне? Вас слышу отлично.

Михаил Карпенко подтвердил, что понял космонавта:

– «Кедр», я «Заря-3». Слышим вас хорошо. Приборы работают нормально. Самочувствие нормальное.

Юрий Гагарин:

– Что можете мне сообщить по полету? Что сообщить мне можете? Прием.

Юрий Гагарин настаивал на ответе, поскольку надеялся, что данные по элементам его орбиты уже поступили и он может вздохнуть спокойно. Кроме того, он ожидал услышать хоть какие-то указания от «Двадцатого» – Сергея Павловича Королева.

Алексей Леонов, который должен был передать ему эту информацию, оказался в затруднительном положении. КВЦ пока не прислал никаких данных, а брать их «с потолка» не имело смысла. Поэтому Леонов решил сказать Гагарину, что все находится в пределах нормы.

Изображение Юрия Гагарина в полете, полученное камерой комплекса «Селигер»

На самом деле параметры орбиты были уже известны. Уже через семнадцать минут после старта «Востока» баллистическая группа КВЦ представила их директору НИИ-4 генерал-лейтенанту Андрею Илларионовичу Соколову. Тот позвонил в ТАСС и на радио, где дежурили его офицеры, каждый с тремя запечатанными конвертами[206], распорядился вскрыть первый и вписать туда имя космонавта и фактические данные об орбите. Как водится, эти данные были тут же названы «расчетными» – скрывать правду о проблемах стало привычным, даже естественным делом. 9:27

Михаил Карпенко:

– «Кедр», я «Заря-3». Указаний от Двадцатого не поступает, не поступает. Все нормально.

Юрий Гагарин:

– Понял вас, от Двадцатого указаний не поступает. Сообщите ваши данные о полете! Привет Блондину!

«Блондином» в отряде космонавтов называли как раз Алексея Леонова. Но ответа не последовало, и Гагарин продолжил излагать свои текущие впечатления:

– Открыл светофильтр «Взор». Вижу горизонт, горизонт Земли выплывает. Но звезд на небе не видно. Земная поверхность. Земную поверхность видно в иллюминатор. Небо черное, и по краю Земли, по краю горизонта такой красивый голубой ореол, который темнее по удалению от Земли.

Михаил Карпенко:

– Как слышите меня? Юрий Гагарин:

– «Заря-3», я «Кедр». Вас слышу хорошо. Как меня? Прием… Объект вращается…

9:29

Михаил Карпенко:

– Как ваше самочувствие?

Юрий Гагарин:

– Мое самочувствие превосходное, отличное, отличное, отличное, отличное. Сообщите мне результаты о полете!

Михаил Карпенко:

– Повторите, плохо слышу.

Юрий Гагарин:

– Чувствую себя очень хорошо, очень хорошо, хорошо… Сообщите мне ваши данные о полете!

9:30

Михаил Карпенко:

– Как меня слышно?..

Но «Восток» уже вышел из зоны голосовой связи по УКВ-ка-налу, и ответа полковник Карпенко не дождался. Как не дождался Гагарин и параметров своей орбиты. Оно и к лучшему – дополнительные страхи ему были ни к чему…

Зато Юрию Алексеевичу удалось выйти на связь с «Весной» в Хабаровске. Правда, она была неустойчивой, поэтому приходилось прибегать к обмену телеграфными кодами.

На радиостанции Министерства связи в Хабаровске находился полковник ВВС Михаил Кадушкин.

В 9:46 он передал на борт «Востока» сигнал «КК», что означало «Сообщите контроль команд». Но ответа не последовало.

Через две минуты сам Юрий Гагарин появился в эфире:

– Как слышите? Передаю очередное отчетное сообщение: 9 часов 48 минут, полет проходит успешно. «Спуск-1» работает нормально. Подвижной индекс ПКРС движется. Давление в кабине – единица, влажность – 65, температура – 20, давление в отсеке – 1,2. Ручной – 155, первая автоматическая – 155, баллоны ТДУ – 320 атмосфер. Самочувствие хорошее, настроение бодрое. Землю не слышу, нахожусь в тени.

9:50

Михаил Кадушкин:

– Вас понял.

9:51

Юрий Гагарин:

– Включилась солнечная ориентация.

Это был очень важный момент. «Восток» шел над ночным полушарием, приближаясь к Америке. И солнечная ориентация в принципе еще не могла работать, однако любая система требует времени на «разогрев» и тестирование, поэтому, чтобы иметь запас на сам процесс ориентации, она запустилась несколько раньше необходимого.

Михаил Кадушкин откликнулся:

– Вас понял.

Через минуту из Тюра-Тама в Хабаровск пришло распоряжение Николая Каманина сообщать на борт, что полет проходит нормально, а орбита расчетная.

9:54

Михаил Кадушкин:

– Полет проходит нормально, орбита расчетная.

9:55

Юрий Гагарин:

– Вас понял. Полет проходит нормально.

9:57

Юрий Гагарин:

– Настроение бодрое, продолжаю полет, нахожусь над Америкой.

Михаил Кадушкин:

– Вас понял.

После этого Юрий Гагарин потерял связь с пунктами на территории СССР. Но в Тихом океане, растянувшись в цепочку от 40° северной широты до 8° южной широты с интервалами 700900 миль, его поджидали корабли «Сибирь», «Сахалин», «Сучан» и «Чукотка» – Четвертая Тихоокеанская гидрографическая экспедиция под командованием контр-адмирала Юрия Максюты. Радиосистемы этих кораблей (конечно, станции «Трал-К») могли принимать множество телеметрических данных «Востока», но руководство потребовало в первую очередь зафиксировать два параметра: пульс и дыхание космонавта. По тридцатиминутной готовности Тюра-Тама на кораблях была объявлена боевая тревога, и операторы заняли свои места за пультами. Сразу после старта пришла циркулярная телеграмма с точным указанием времени запуска, моряки замерли в ожидании.

И вот появился устойчивый сигнал «Востока». Данные по пульсу снимали прямо с экрана электронно-лучевой трубки. Начальник станции, быстро отыскав среди пиков сигнала параметр пульса, выкрикивал «Ноль!», старшина станции нажимал кнопку секундомера, после чего шел отсчет пиков до конца текущей минуты. Через 60 секунд старшина командовал: «Стоп!» Начальник повторял число – «76». Оно вносилось в заранее подготовленный бланк и по телеграфу срочно передавалось в Москву и Тюра-Там. Так, в режиме реального времени Четвертая Тихоокеанская гидрографическая экспедиция сообщала о самочувствии космонавта.

Вскоре «Восток» прошел над Гавайскими островами, пересек Тихий океан и обогнул с юга мыс Горн.

Оставшись без связи, Юрий Гагарин попробовал делать записи на планшете, отвечая на заранее сформулированные вопросы, но сам собой вывинтился шурупчик, удерживавший карандаш на цепочке планшетки, в результате карандаш куда-то улетел и затерялся.

В магнитофоне снова закончилась пленка, и космонавт перемотал ее, решив, что будет включать устройство вручную по необходимости, для самых важных отчетов.

Над Южной Америкой космонавт пообедал. Из контейнера питания он достал тубы со щавелевым пюре и мясом, мясной паштет и шоколадный соус. После еды через мундштук попил консервированной воды. Этим Юрий Гагарин впервые подтвердил предположение ученых, что с питанием человека на орбите не должно возникнуть серьезных проблем.

К тому времени земляне уже знали, что в космосе находится пилотируемый корабль «Восток». Об этом им сообщил знаменитый диктор Юрий Борисович Левитан, получивший распечатанный конверт от сотрудника НИИ-4 в Центральной аппаратной Дома радио на Пятницкой улице в Москве.

Юрий Левитан торжественно зачитал:

«Говорит Москва. Говорит Москва. Работают все радиостанции Советского Союза.

Московское время – 10 часов 2 минуты. Передаем сообщение ТАСС о первом в мире полете человека в космическое пространство.

Двенадцатого апреля 1961 года в Советском Союзе выведен на орбиту вокруг Земли первый в мире космический корабль-спутник «Восток» с человеком на борту.

Пилотом-космонавтом космического корабля-спутника «Восток» является гражданин Союза Советских Социалистических Республик летчик майор Гагарин Юрий Алексеевич.

Старт космической многоступенчатой ракеты прошел успешно, и после набора первой космической скорости и отделения от последней ступени ракеты-носителя корабль-спутник начал свободный полет по орбите вокруг Земли.

По предварительным данным, период обращения корабля-спутника вокруг Земли составляет 89,1 минуты; минимальное удаление от поверхности Земли (в перигее) равно 175 километрам, а максимальное расстояние (в апогее) составляет 302 километра; угол наклона плоскости орбиты к экватору – 65 градусов 4 минуты.

Вес космического корабля-спутника с пилотом-космонавтом составляет 4725 килограммов, без учета веса конечной ступени ракеты-носителя.

С космонавтом товарищем Гагариным установлена и поддерживается двухсторонняя радиосвязь. Частоты бортовых коротковолновых передатчиков составляют 9,019 мегагерца и 20,006 мегагерца, а в диапазоне ультракоротких волн – 143,625 мегагерца. С помощью радиотелеметрической и телевизионной систем производится наблюдение за состоянием космонавта в полете.

Период выведения корабля-спутника «Восток» на орбиту космонавт товарищ Гагарин перенес удовлетворительно и в настоящее время чувствует себя хорошо. Системы, обеспечивающие необходимые жизненные условия в кабине корабля-спутника, функционируют нормально.

Полет корабля-спутника «Восток» с пилотом-космонавтом товарищем Гагариным на орбите продолжается».

Обращает внимание, что баллистики НИИ-4 немного ошиблись, занизив апогей орбиты (302 км вместо 328 км). Ошиблись они и с наклонением (65°4? вместо 64°57?) и с периодом обращения (89,1 а не 89,34 минут). Позднее параметры орбиты были уточнены, но эти данные долго считались официальными и реальными.

После небольшой паузы Левитан зачитал официальную биографию космонавта:

«Майору Юрию Гагарину, первому в истории пилоту-космонавту, месяц назад исполнилось 27 лет.

Он родился 9 марта 1934 года в Гжатском районе Смоленской области (Российская Федерация) в семье колхозника.

В 1941 году поступил учиться в среднюю школу, но нашествие гитлеровцев прервало его учебу.

После окончания Второй мировой войны семья Гагарина переехала в город Гжатск. Там Юрий продолжал учиться в средней школе. В 1951 году он окончил с отличием ремесленное училище в городе Люберцы близ Москвы по специальности формовщика-литейщика и одновременно школу рабочей молодежи.

Затем Юрий Гагарин обучался в индустриальном техникуме в городе Саратове на Волге. В 1955 году он окончил техникум с отличием.

Свои первые шаги в авиации Гагарин начал, будучи студентом техникума. Он обучался в Саратовском аэроклубе. После окончания курса аэроклуба в 1955 году учился в авиационном училище в городе Оренбурге. С 1957, окончив это училище по первому разряду, Гагарин служит летчиком советской авиации.

В прошлом году Юрий Гагарин вступил в ряды Коммунистической партии Советского Союза.

Он женат. Его супруга, Валентина Гагарина, 26 лет, окончила в Оренбурге медицинское училище. Их дочери Елене два года. Второй дочери, Гале, один месяц.

Пятидесятидевятилетний отец Гагарина работает столяром. Мать его, Анна, 1903 года рождения, – домохозяйка».

Советские граждане заворожено слушали голос Левитана, а затем вся страна взорвалась ликующим восторгом. В городах начались спонтанные шествия и митинги, журналисты бросились брать интервью у всех, кто был хоть как-то связан с космонавтикой: от профессоров математики до писателей-фантастов. В адрес советского руководства посыпались поздравления от правительств и зарубежных коммунистических партий…

Так выглядит Земля в иллюминаторе «Взор»

Тем временем Юрий Гагарин записал на бортовой магнитофон новый отчет:

– «Весна», я «Кедр», 10 часов 4 минуты. Передаю очередное отчетное сообщение. Нахожусь в апогее. Работает «Спуск-1».

Работает солнечная ориентация. Давление в кабине – единица. Влажность – 65 %. Температура – 20 градусов. Давление в отсеке – 1,2. В ручной ориентации – 155. Первая автоматическая – 150. Вторая автоматическая – 155. В баллоне ТДУ – 320 атмосфер. Самочувствие хорошее, настроение бодрое. Полет проходит успешно. Как поняли меня? Прием. Ответа по КВ-связи он не получил и продолжил:

– Внимание. Вижу горизонт Земли. Очень красивый ореол. Сначала радуга от самой поверхности Земли и вниз. Такая радуга переходит. Очень красиво! Все шло через правый иллюминатор. Видно звезды через «Взор», как проходят звезды. Очень красивое зрелище. Продолжается полет в тени Земли. В правый иллюминатор сейчас наблюдаю звезды. Она так проходит слева направо по иллюминатору. Ушла звездочка. Уходит, уходит.

При выходе из «тени» космонавт внимательно наблюдал за восходом Солнца, оценивая видимость горизонта, цветовую гамму. Система ориентации начала расходовать сжатый азот, разворачивая корабль двигателем к Солнцу. Корабль стал рыскать: программа была организована так, чтобы на центральный фотоэлемент прибора «Гриф» поступало как можно больше света.

Космонавт доложил, включив магнитофон:

– Внимание, внимание. 10 часов 9 минут 15 секунд. Вышел из тени Земли. Через правый иллюминатор и «Взор» видно, как появилось Солнце. Объект вращается. Очевидно, работает солнечная система ориентации.

Наконец «Восток» приобрел устойчивое исходное положение для спуска. Гироприборы по показаниям датчиков угловых скоростей поддерживали выбранное направление, остановив вращение корабля. Гагарин проконтролировал автоматическую систему через ориентатор «Взор». Убедился, что во внешнем кольце ориентатора весь горизонт вписан равномерно, как и полагалось в случае ручной ориентации. Видимые внизу объекты двигались строго по стрелкам «Взора».

– Вот сейчас во «Взоре» наблюдаю Землю. Наблюдаю Землю. Пролетаю над морем. Направление движения над морем определить вполне можно. Сейчас я, примерно, движусь правым боком. Некоторой облачностью закрыто. Направление над морем определить можно. Сориентировать объект вполне можно.

В 10:13 на связь с «Востоком» вышла КВ-радиостанция в Москве (позывной «Весна»). За пультом находился капитан Виктор Хорошилов, представлявший НИИ-4:

– Как слышите? Юрий Гагарин:

– Вас слышу хорошо. Полет протекает нормально.

После этого обмена репликами связь прервалась. Через три минуты Хорошилов еще раз попробовал вызвать космонавта:

– Полет протекает нормально… Майор Гагарин, ваш полет идет нормально.

Впервые Юрия Алексеевича Гагарина в лицо назвали майором – о присвоении ему внеочередного звания он еще не знал. И пока не узнал.

Новая запись на магнитофон:

– «Весна», я «Кедр». «Весна», я «Кедр». 10 часов 18 минут. Прошла вторая команда. Давление в системе ориентации – 120 атмосфер. Давление в баллоне ТДУ – 320 атмосфер. Самочувствие хорошее, полет проходит успешно. Как поняли? Прием. Все системы работают хорошо.

По этим показаниям видно, что система автоматической ориентации уже использовала довольно много сжатого азота из баллонов – давление упало с 155 до 120 атмосфер. Но и до схода с орбиты Гагарину оставалось совсем недолго. Фраза «прошла вторая команда» означает, что начали раскручиваться гироприборы и датчики угловых скоростей системы управления тормозной двигательной установки. Параллельно автоматическая система ориентации выработала сигнал готовности к спуску.

– «Весна», я «Кедр». Полет проходит успешно. Самочувствие отличное. Все системы работают хорошо. В 10 часов 23 минуты давление в корабле – единица. Влажность – 65.

Температура – 20. Давление в отсеке – 1,2. В ручной системе – 150. В первой автоматической – 110, во второй автоматической – 115. В баллоне ТДУ – 320 атмосфер. Самочувствие хорошее. Продолжаю полет. Как поняли? Прием.

Все системы корабля по командам программно-временного устройства подготовились к торможению. Начал готовиться к нему и Юрий Гагарин. Закрыл шторкой правый иллюминатор, притянулся ремнями, опустил прозрачное забрало гермошлема и переключил освещение кабины на рабочее.

В 10:24:37 включился тест готовности системы ориентации к спуску – она должна была с минуту выдерживать заданное направление полета. Если бы это условие по каким-то причинам не было выполнено, корабль ушел бы на второй виток. Но система сработала должным образом, и в 10:25:34, на 71-й минуте орбитального полета, все блокировки были сняты – прошла команда на включение тормозной двигательной установки «ТДУ-1».

В акватории Гвинейского залива Атлантики летящий «Восток» ждали теплоходы плавучего научно-измерительного пункта НИИ-4: «Краснодар», «Ворошилов» и «Долинск». Поскольку американская разведка наблюдала за работой этих судов, антенны телеметрической системы «Трал» оставались разобранными, и только за два часа до старта ракеты их было разрешено смонтировать. Главной задачей НИПа было определить, состоялось включение «ТДУ-1» или нет. Когда появился сигнал, операторы выделили нужную им информацию из потока телеметрических данных, расшифровали, зафиксировали время работы двигателя и телеграммой передали полученное значение в Москву. В 10:29 донесение уже поступило в НИИ-4.

В это время на орбите при включении тормозной двигательной установки был осуществлен предварительный наддув баков горючего и окислителя за счет подачи сжатого газа из шар-баллона наддува в «разделительные мешки» баков. Горючее и окислитель из баков поступили на входы турбонасосного агрегата, который при запуске раскручивался пороховой шашкой. Горючее и окислитель, пройдя турбину, поступили в камеру сгорания и в газогенератор – там произошло самовоспламенение топлива.

После включения двигателя корабль начал торможение – при этом его скорость измерялась интегратором системы управления «ТДУ-1». При достижении показаний в 136 м/с интегратор выработал «главную команду» на выключение двигателя. Расчетное время работы установки при этом было равно 41 секунде. Кроме того, «главная команда» запустила еще и процесс разделения отсеков в программно-временном устройстве «Гранит-5В». Если бы по каким-то причинам «главная команда» не прошла, двигатель выключился бы сам после 44 секунд работы.

Следует обратить внимание на важный момент: цикл «Разделение» программно-временного устройства мог быть запущен только при соблюдении двух условий. Первое – полное выполнение «главной команды», второе – неизменное заданное пространственное положение корабля. В противном случае цикл бы отменился, и разделение произошло бы по команде температурных датчиков – при нагреве корабля в высших слоях атмосферы до температуры 150 °C.

Две секунды «ТДУ-1» корабля «Восток» работала штатно, а потом начался процесс, который никто предсказать не мог. После поднятия давления в камере сгорания до рабочего должен был закрыться обратный клапан наддува камеры, но этого не произошло (возможно, причиной стало «залипание»). В результате часть горючего после турбонасосного агрегата потекла через него в полость «разделительного мешка» бака горючего и не попала в камеру. Из-за недостачи горючего двигательная установка прекратила работу на секунду раньше положенного, то есть до формирования «главной команды». При этом телеметрия интегратора зафиксировала скорость в 132 м/с, что тоже было ниже установленной.

Поскольку «главная команда» не прошла, вся арматура тормозной установки осталась открытой. По ее трактам газ наддува и окислитель под давлением 60 атмосфер продолжали поступать в камеру сгорания и в рулевые сопла, предназначенные для стабилизации корабля во время работы «ТДУ-1». Контролировать истечение было невозможно, и «Восток» с огромной скоростью завертело вокруг центра масс.

Впоследствии Юрий Гагарин сравнил это состояние с «кордебалетом» – корабль вращался вокруг своих осей со скоростью 30° в секунду. Все кружилось: в иллюминаторы была видна то Африка, то горизонт, то небо. Космонавт только успевал закрываться от слепящего Солнца. Однако сохранил самообладание и не стал опускать шторки, с интересом наблюдая, что будет дальше. Он ждал разделения, но оно не наступало – ведь не прошла «главная команда».

Приборы на доске «обезумели». Сначала все окошки ПКРС погасли, подвижный индекс встал на ноль. Потом начали мигать окошки команд: третьей, второй, первой.

Когда через две минуты после начала «кордебалета» разделения не произошло, Гагарин понял, что ситуация уникальна, но не мог оценить, насколько велика опасность подобного развития событий. Он догадывался, что перелет расчетного места посадки неизбежен – как в случае с собаками – но, прикинув «на пальцах», решил, что сядет на территорию СССР. Поэтому передал на Землю ключом код «ВН» – «Все нормально».

Через десять минут после начала работы тормозной установки отсеки корабля все-таки разделились. Произошло это над Средиземным морем, на высоте 130 км – по резервной схеме от термодатчиков[207].

При разделении Гагарин услышал хлопок, затем почувствовал толчок. На ПКРС погасли все окошки, осветилась только одна надпись: «Приготовиться к катапультированию». Юрий Алексеевич закрыл шторку «Взора» и занял соответствующую позу.

По мере движения в атмосфере беспорядочное вращение корабля стало замедляться, а перегрузки плавно нарастать. Спускаемый аппарат окутала плазма. В первую очередь сгорела фольга, которой покрывали теплоизоляцию после завершения работ в МИКе. Оплавились антенны. Затем загорелась теплоизоляция из асбестовой ткани, пропитанной бакелитовой смолой. Кабина озарилась ярко-багровым светом, который проникал даже сквозь опущенные шторки иллюминаторов. Гагарин услышал потрескивание – он не знал, откуда идет этот звук, но предположил, что такими эффектами сопровождается тепловое расширение оболочки аппарата. Температура в кабине медленно поднималась. В воздухе ощущался легкий запах гари.

Спускаемый аппарат корабля «Восток» на Земле

Потом о мелких неприятностях пришлось забыть, потому что перегрузки возросли до 10 g, и в глазах у космонавта «посерело». Продолжалось это несколько секунд, после чего перегрузки начали плавно и быстро спадать.

Катапультирование прошло на высоте 7 км. Вылетев из шара спускаемого аппарата, Юрий Гагарин сразу увидел большую реку и подумал, что это Волга. Снижаясь, он начал узнавать места: похоже, повезло приземлиться рядом с Энгельсом – то есть там, где слушатели-космонавты проходили парашютную подготовку.

Отцепился стабилизирующий парашют, ушло вниз кресло. Космонавт спускался на основном. В дополнение к основному (по неизвестной причине) раскрылся и повис запасной парашют. Потом отделился носимый аварийный запас (НАЗ), его фал оборвался, и НАЗ полетел вниз отдельно от Гагарина.

В этот момент Юрий Алексеевич должен был открыть клапан дыхания – скафандр «СК-1» не снабжен баллонами, а потому конструкторы предусмотрели для космонавта возможность дышать окружающим воздухом перед приземлением. Но шарик клапана оказался прикрыт демаскирующей оболочкой и сильно притянут – Гагарин потратил шесть минут, чтобы справиться с ним.

В 11:00 по московскому времени[208] первый космонавт планеты Юрий Алексеевич Гагарин приземлился на территории СССР – в непосредственной близости от поселка Смеловка Терновского (Энгельсского) района Саратовской области. Весь полет продолжался 1 час 48 минут…

В советской литературе много лет утверждалось, что Юрий Гагарин и «Восток» приземлились в «заданном районе Советского Союза». Эта информация далека от действительности. Первоначальное место посадки корабля определили в районе Куйбышева (Самары) – вот почему многие, прощаясь с Гагариным на стартовой площадке, говорили: «До встречи в Куйбышеве». Там же собирались его искать и поисково-спасательные службы. Однако, получив первые параметры орбиты, внесенные в сообщения

ТАСС, баллистики рассчитали новое место посадки – 110 км южнее Сталинграда (Волгограда). Туда и собирались вылететь с аэродрома Тюра-Там члены Госкомиссии, врачи и конструкторы. Но баллистики не учли, что для совпадения реальной траектории с расчетной необходимо подкорректировать работу программно-временного устройства на борту корабля. Оператор командной станции камчатского НИП-6 передал на «Восток» разовую команду включения очередного цикла программно-временного устройства без учета фактических отклонений орбиты. Поэтому, вопреки ожиданиям, корабль приземлился с перелетом. Хотя, если смотреть из Куйбышева, то наоборот: со значительным недолетом[209].

Так и получилось, что в Саратовской области никто Юрия Гагарина не ждал и не искал. Поэтому в первую очередь после приземления космонавт отправился искать людей и средства связи, чтобы сообщить руководству о своем местонахождении.

Анна Тахтарова и ее внучка Рита («Новости космонавтики»)

Первыми увидела Гагарина на Земле жена лесника Анна Акимовна Тахтарова с внучкой Ритой. Старушка и девочка испугались при виде человека в странном костюме, но космонавт сразу поднял руки и закричал:

– Свой, свой, советский! Не бойтесь! Идите сюда!

Затем с полевого стана прибежали механизаторы колхоза имени Тараса Шевченко. Пока Гагарин знакомился с крестьянами, майор Ахмед Гасиев (Гассиев) – командир дивизиона ПВО, расположенного в деревне Подгорье (в/ч 40218), – поднял по тревоге личный состав и на двух машинах во главе пятнадцати вооруженных военнослужащих отправился к месту приземления. Убедившись, что перед ним не американский шпион со сбитого самолета-разведчика, а майор Гагарин, о котором только что говорили по радио, Гасиев пригласил его в кабину грузовика «ЗиЛ-151», на котором и доставил космонавта в ракетный дивизион. По дороге он рассказал Юрию Алексеевичу о досрочно присвоенном звании.

Из штаба дивизиона Гагарин по телефону связался с генерал-майором Юрием Вовком, командиром дивизии ПВО, находившимся в штабе в Куйбышеве, и доложил:

– Прошу передать главкому ВВС. Задачу выполнил, приземлился в заданном районе, чувствую себя хорошо, ушибов и поломок нет. Гагарин.

После доклада космонавт в ожидании эвакуации пообщался с личным составом дивизиона, а затем вместе с майором Гасиевым на автомобиле отправился назад, к спускаемому аппарату.

Юрий Гагарин и Ахмет Гасиев на пороге штаба ракетного дивизиона («Новости космонавтики»)

Тем временем на поиск космонавта с Энгельсского аэродрома был направлен вертолет «Ми-4». На борту находился начальник гарнизона генерал-лейтенант Иван Бровко в сопровождении младших офицеров. С вертолета быстро обнаружили спускаемый аппарат с двумя парашютами. Командир экипажа Сергей Хитрин доложил по радио: «Вижу на земле парашют, снижаюсь, связь временно прекращаю».

Вертолет произвел посадку около спускаемого аппарата, но космонавта рядом с ним не оказалось. Подошедшие трактористы сообщили, что он уехал в Энгельс. Вертолет взлетел и направился к городу. В 11:25 Хитрин разглядел на дороге автомашину, из которой вышел Гагарин и махал ему руками.

Хитрин посадил вертолет, все офицеры выскочили из него, обняли космонавта и сразу повели на борт. Прощаясь, Гасиев и Гагарин решили обменяться сувенирами. Гасиев снял свою фуражку и подарил ее космонавту. А у Гагарина ничего не оказалось. Тогда Гасиев вынул из кармана кителя свой партийный билет, раскрыл его на последней странице и подал космонавту вместе с авторучкой. Тот расписался на левой стороне вверху. Кстати, это был первый автограф Гагарина после космического полета.

В тот же день майор Гасиев с подчиненными вкопали на месте приземления Гагарина столб-отметку с надписью: «Не трогать! 12.04.61 г. 10 ч 55 м. моск. врем.» Позже именно на этом месте, в точке с координатами 51°16? северной широты и 45°59? восточной долготы, был установлен памятный обелиск.

После прощания с офицерами и солдатами дивизиона Хитрин поднял вертолет в воздух и сообщил в эфир: «Космонавт взят на борт, следую на аэродром».

В 11:50 Юрий Гагарин вышел из «Ми-4» на поле Энгельсского аэродрома, которое хорошо знал: год назад он и другие космонавты грузились здесь в самолеты, чтобы совершить прыжки по программе парашютной подготовки. У трапа Гагарина встретил командир авиасоединения генерал-майор Сергей Евграфов и офицеры штаба. Здесь же собралась огромная толпа местных жителей – слух о прилете первого космонавта распространился мгновенно. Всем хотелось обнять и поздравить Гагарина. Кто-то преподнес ему цветы. Раздавались крики: «Ура! Слава первому космонавту мира!» Юрий Алексеевич пожимал протянутые руки и смущенно улыбался – он еще не привык к повышенному вниманию окружающих.

Юрий Гагарин среди военнослужащих ракетного дивизиона

Евграфов вручил Юрию Алексеевичу поздравительную телеграмму от Первого секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР Никиты Сергеевича Хрущева:

«Советскому космонавту, впервые в мире совершившему космический полет, майору Гагарину Юрию Алексеевичу.

Дорогой Юрий Алексеевич!

Мне доставляет большую радость горячо поздравить Вас с выдающимся героическим подвигом – первым космическим полетом на корабле-спутнике «Восток».

Весь советский народ восхищен Вашим славным подвигом, который будут помнить в веках как пример мужества, отваги и геройства во имя служения человечеству.

Совершенный Вами полет открывает новую страницу в истории человечества, в покорении космоса и наполняет сердца советских людей великой радостью и гордостью за свою социалистическую Родину.

От всего сердца поздравляю Вас со счастливым, возвращением из космического путешествия на родную землю. Обнимаю Вас.

До скорой встречи в Москве,

Н. ХРУЩЕВ

12 апреля 1961 года».

В 12:15 на автомашине «Победа» космонавта повезли в штаб гарнизона. И лишь здесь в одном из кабинетов он смог наконец устало опуститься в кресло. Местный военврач Кашаев поинтересовался его самочувствием. Юрий Алексеевич бодро ответил, что здоров. Вдруг Гагарин вспомнил о космических часах, которые были пришиты к левому рукаву скафандра, и попросил привезти их ему. Тут же послали нарочных за скафандром. Буфетчица офицерской столовой дала Гагарину сок и яблоко – от другой еды он отказался, помня наставления медиков, которые хотели зафиксировать его физиологическое состояние после полета.

В 12:20 на Энгельсский аэродром на самолетах «Ил-18» и «Ан-10» прибыла поисковая группа Тюра-Тама под командованием заместителя главкома ВВС генерал-лейтенанта Филиппа Агальцова. С ними прилетели московские корреспонденты, которые позднее устроили импровизированную пресс-конференцию.

В 12:30 Юрия Гагарина пригласили к телефону. На том конце провода его доклада дожидался Председатель Президиума Верховного Совета СССР Леонид Ильич Брежнев. Гагарин заявил:

– Товарищ Председатель Президиума Верховного Совета! Докладывает космонавт майор Гагарин. Первый космический полет успешно завершен. Приземление прошло нормально. Чувствую себя хорошо. Травм и ушибов не имею, – и, выдержав небольшую паузу, добавил: – Передайте пламенный космический привет Президиуму Верховного Совета.

На следующий день его доклад был опубликован, претерпев по пути в информационные агентства удивительную метаморфозу. В открытой печати оно выглядело так: «Прошу доложить партии и правительству и лично Никите Сергеевичу Хрущеву, что приземление прошло нормально, чувствую себя хорошо, травм и ушибов не имею».

Первый доклад Юрия Гагарина на Земле

В 13:00 Юрия Гагарина снова позвали к аппарату ВЧ-связи. На этот раз из Сочи позвонил сам Никита Сергеевич Хрущев. Никита Хрущев:

– Я рад слышать вас, дорогой Юрий Алексеевич. Юрий Гагарин:

– Я только что получил вашу приветственную телеграмму, в которой вы поздравляете меня с успешным завершением первого в мире космического рейса. Сердечно благодарю вас, Никита Сергеевич, за это поздравление: счастлив доложить вам, что первый космический полет успешно завершен.

Никита Хрущев:

– Сердечно приветствую и поздравляю вас, дорогой Юрий Алексеевич! Вы первым в мире совершили космический полет. Своим подвигом вы прославили нашу Родину, проявили мужество и героизм в выполнении такого ответственного задания. Своим подвигом вы сделали себя бессмертным человеком, потому что первым из людей проникли в космос. Скажите, Юрий Алексеевич, как вы чувствовали себя в полете? Как протекал этот первый космический полет? Юрий Гагарин:

– Я чувствовал себя хорошо. Полет проходил очень успешно. Вся аппаратура космического корабля работала четко. Во время полета я видел Землю с большой высоты. Были видны моря, горы, большие города, реки, леса.

Никита Хрущев:

– Можно сказать, что вы чувствовали себя хорошо?

Юрий Гагарин:

– Вы правильно сказали, Никита Сергеевич, я чувствовал себя в космическом корабле хорошо. Как дома. Я еще раз благодарю вас за сердечные поздравления и приветствия с успешным завершением полета.

Никита Хрущев:

– Я рад слышать ваш голос и приветствовать вас. Буду рад встретиться с вами в Москве. Мы вместе с вами, вместе со всем нашим народом торжественно отпразднуем этот великий подвиг в освоении космоса. Пусть весь мир смотрит и видит, на что способна наша страна, что могут сделать наш великий народ, наша советская наука.

Юрий Гагарин:

– Пусть теперь другие страны догоняют нас!

Никита Хрущев:

– Правильно! Очень рад, что ваш голос звучит бодро и уверенно, что у вас такое замечательное настроение! Вы правильно говорите: пусть капиталистические страны догоняют нашу страну, проложившую путь в космос, пославшую первого в мире космонавта. Все мы гордимся этой великой победой. Здесь присутствует Анастас Иванович Микоян, он передает вам сердечное поздравление и приветствие.

Юрий Гагарин:

– Передайте мою благодарность Анастасу Ивановичу и лучшие пожелания ему!

Никита Хрущев:

– Скажите, Юрий Алексеевич, у вас есть жена, дети?

Юрий Гагарин:

– Есть и жена, Валентина Ивановна, и две дочери – Лена и Галя.

Никита Хрущев:

– А жена знала, что вы полетите в космос?

Юрий Гагарин:

– Да, знала, Никита Сергеевич.

Никита Хрущев:

– Передайте мой сердечный привет вашей жене и вашим детям. Пусть ваши дочери растут и гордятся своим отцом, который совершил такой великий подвиг во имя нашей Советской Родины.

Юрий Гагарин:

– Спасибо, Никита Сергеевич, я передам этот ваш привет и навсегда запомню ваши сердечные слова.

Никита Хрущев:

– А ваши родители, мать и отец, живы, где они находятся сейчас, чем занимаются?

Юрий Гагарин:

– Отец и мать живы, они живут в Смоленской области.

Никита Хрущев:

– Передайте вашему отцу и вашей матери мои сердечные поздравления, они вправе гордиться своим сыном, который совершил такой великий подвиг.

Юрий Гагарин:

– Большое спасибо, Никита Сергеевич, я передам эти слова отцу и матери. Они будут рады и признательны вам, нашей партии и Советскому правительству.

Никита Хрущев:

– Не только ваши родители, но вся наша Советская Родина гордится вашим великим подвигом, Юрий Алексеевич. Вы совершили подвиг, который будет жить в веках. Еще раз от души приветствую вас с успешным завершением первого космического полета. До скорой встречи в Москве. Желаю вам всего наилучшего.

Юрий Гагарин:

– Спасибо, Никита Сергеевич. Еще раз благодарю вас, родную Коммунистическую партию, Советское правительство за большое доверие, оказанное мне, и заверяю, что и впредь я готов выполнить любое задание Советской Родины. До свидания, дорогой Никита Сергеевич!

После этого Гагарин переговорил с Сергеем Павловичем Королевым, который все еще оставался на полигоне, с министром обороны Родионом Яковлевичем Малиновским и главкомом ВВС Константином Андреевичем Вершининым. Затем позвонил жене Валентине Ивановне.

В 15:20 Гагарин вышел из здания штаба и сел в автомобиль, который доставил его на взлетную полосу. Уже через пять минут самолет «Ил-14» взлетел и взял курс на Куйбышев. В полете космонавта сопровождали генерал-лейтенант Филипп Александрович Агальцов, спортивный комиссар Иван Григорьевич Борисенко, прилетевший зарегистрировать мировые рекорды Гагарина и «Востока», врачи и специалисты.

Примерно через час самолет приземлился в Куйбышеве на аэродроме Безымянки. Там собралась большая толпа рабочих завода № 1, на котором изготавливались серийные ракеты «Р-7» и «Восток». Чтобы избежать давки, по команде Каманина самолет вырулил на самую дальнюю стоянку. Туда приехали на машинах представители местного партийного и государственного руководства, а также группа встречающих из Москвы во главе с Николаем Петровичем Каманиным. Пока на самолете глушили двигатели, открывали дверь, монтировали трап, количество встречающих неимоверно возросло.

Первым из самолета вышел Юрий Гагарин в серо-голубом подскафандровом комбинезоне и фуражке Гасиева. На земле он попал в объятия Каманина и других руководителей.

Вскоре космонавта перевезли на обкомовскую дачу на высоком берегу Волги, где он наконец-то пообедал нормальной земной пищей и принял душ. Туда же к 20:00 приехали члены Госкомиссии и космонавты из лидирующей «шестерки».

В 21:00 все собрались за столом. Тосты произнесли председатель Госкомиссии Константин Николаевич Руднев, Юрий Алексеевич Гагарин, Сергей Павлович Королев. Банкет продолжался недолго – все были на ногах с раннего утра, и усталость взяла свое.

В 23:00 космонавты получили команду «отбой» и разошлись отдыхать.

Тринадцатого апреля 1961 года состоялось заседание Госкомиссии, на котором Юрий Алексеевич Гагарин в течение трех часов обстоятельно рассказал о полете, о невесомости, о работе корабля, о своих ощущениях и наблюдениях. В завершение он ответил на многочисленные вопросы (полная расшифровка доклада, заданных вопросов и полученных ответов приведена в разделе «Документы»).

Разумеется, не упустил Гагарин и важнейших деталей: потери связи, проблем с магнитофоном, «кордебалета» после выдачи тормозного импульса, задержки с разделением отсеков, обрыва фала НАЗа, трудностей с клапаном дыхания.

Главный конструктор вел записи, и сегодня они стали доступны для изучения.

Например, по поводу связи Сергей Павлович Королев сделал такую запись:

«Над Елизово: Он слышал лучше, а Земля хуже! По KB [подтверждение] приема он не получал».

«Землю до —40° юж. широты не слышал! В апогее (мысГорн) слышал хорошо».

По поводу магнитофона:

«Неудобно при автоматическом [управлении] – магнитофон зря расходует пленку. Лучше вручную».

По поводу космического «кордебалета»:

«Включ[ение] ТДУ мягкое; выключ[ение]резкое по перегрузкам и пр[иборам], произошел резкий толчок и К-С начал вращаться!? Сильно (~30°/сек)!»

По поводу задержки с разделением:

«И долго не было разделения; см. сигналы в окошках пульта!?»

«Разделение произошло —10 ч 25 м 57 сек (расчет) 10 ч 35 м (фактическое)? См. в чем дело» По поводу НАЗа: «НАЗ – оторвался!» По поводу клапана:

«При парашютировании трудно открыть клапан дыхания!»

Ясно, что все эти пометки сделаны, чтобы устранить текущие технические проблемы корабля «Восток». Но Сергей Павлович смотрел и в перспективу:

«Хорош ли обзор на К-С? (см. для «Север» надо особо решать)».

«См. он не знал высоты над Землей! – надо делать приборы».

«Сравнить (Пилюгин) то, что чувствовал пилот, и что в это время записали приборы».

«Вентилятор сильно гудит и мешает».

«Скафандр нужен только при разгерметизации, т. е. на аварийный случай».

Все эти короткие, но емкие записи повлияли на процесс конструирования новых космических кораблей «Север», создаваемых для полета на Луну и известных сегодня под названием «Союз».

Так и осталась нерешенной проблема позднего разделения отсеков корабля. Только после суточного полета Германа Титова на «Востоке-2», состоявшегося 6–7 августа 1961 года, специалисты смогли определить, что причиной неотделения гермоплаты кабель-мачты на первых кораблях-спутниках стала монтажная ошибка: провода, по которым поступала команда на отстрел гермоплаты, были проложены через пироножи, а срабатывание самих пироножей происходило на секунду раньше команды. Ошибку исправили, и при следующих запусках «Востоков» кабель-мачта отделялась в штатном режиме.

Случай Юрия Гагарина тоже списали на монтажную ошибку. Но когда о проблемах первого полета стало можно говорить открыто, сразу возникли сомнения. Ведь оставался вопрос: а что вызвало космический «кордебалет»? Ответ был получен только в начале XXI века – причиной оказался описанный выше сбой в работе тормозной двигательной установки[210]. Аварийная ситуация, сложившаяся во время схода корабля Юрия Гагарина с орбиты, была и остается уникальной…

Днем 13 апреля Гагарин, Титов, Каманин и другие погуляли по берегу Волги и поиграли в бильярд. Во второй половине дня Гагарин и Каманин готовили рапорт Хрущеву для встречи в Москве. Вечером с космонавтом дважды разговаривал Брежнев. Тогда же космонавт примерил только что сшитую форму с майорскими погонами.

Четырнадцатого апреля в 10:40 на самолете «Ил-18» Юрий Алексеевич Гагарин отбыл в Москву. Для него начиналась совсем новая жизнь – жизнь человека-символа.