6. Как выглядели голодающие?

Для того, чтобы понять причины смерти этих людей, надо посмотреть на особенности внешнего вида умерших — они были опухшими и их было очень много, такая информация содержится в документах по «Голодомору», рассекреченных недавно. [15] Мы стали смотреть в архивах строго секретные милицейские сводки того времени, где сообщалось об умирающих. Явление было массовым, если не сказать — повальным. Об опухании пишут в своих донесениях Сталину Хатаевич и Косиор.

Опухание голодающих 1932–33 года фиксируется повсеместно, тогда как дистрофия — очень и очень редко. Между тем, известные случаи хорошо подтвержденного голода характерны именно массовой дистрофией. Большинство не умирает, но тощает, превращается в живые скелеты. Голод 1921–22 годов показал массовую дистрофию, голод 1946–47 годов — массовая дистрофия, ленинградский блокадный голод — тоже массовая дистрофия, узники нацистских концлагерей — тотальная дистрофия. А вот голод 1932–33 почему-то дистрофией не сопровождается — сплошные опухания и смерти.

Казалось бы, на уровне бытового сознания опухание при голоде объяснимо — воду пьют. А в 1921–22 водой не пытались заглушить чувство голода? А в блокадном Ленинграде? А в 1946–47 годах? Почему же тогда явной была именно дистрофия?

Парадокс «голодомора» отразился и в фальсификациях фотографий и проявился и в подложных фотографиях. В пользу версии «Голодомора» 1932–33 годов приводятся фотографии голода в Поволжье1921–22 годов [3], те самые, которые публиковались в изданиях 1922 года в иностранной прессе.

Казалось бы, если «голодомор» был таким всеобщим явлением, то должны быть хоть какие-то фотографии голодающих, ведь в те годы фотоаппарат в СССР стал становиться массовым товаром. Ведь это убийственное доказательство — фотодокументы для «голодоморцев». Надо быть просто клиническим идиотом, публикуя фальшивки с огромным риском быть схваченным за руку, имея на руках фотодоказательства. Объяснение этому только одно — подлинных фотографий «голодомора» не существует. Вообще. А имеющиеся в наличии фотографии того времени и тех мест, мягко говоря, не наводят на мысль о массовом голоде.

Так большинство фотографий, выставленных на стендах фотовыставки «Украинский холокост», изображали не украинский голод 1932–1933 годов, а Великую депрессию в США [13]. Выяснилось, что в экспозицию попали 6 фотографий, 4 из которых были сделаны в США, а еще 2 — во время голода в Поволжье в 20-е гг. [38].

Ранее были случаи, когда за голодающих украинских крестьян выдавались жертвы голода 1921 года в российском Поволжье [19]. На выставках огромная масса так называемых фотографий о «Голодоморе» [17] на Украине — это перепечатка фотографий с изданий Ф. Ненсена «О голоде в Поволжье в 20-е годы». Для иллюстрации ужасов голода 1932–33 годов используются фотографии, снятые совсем в других местах и в другие времена, например, в Австро-Венгрии в годы Первой мировой, во время голода 1920-х в Поволжье, во время Великой депрессии в США. (Отметим, что такой modus operandi задан еще Геббельсом: писали на фото из Поволжья «Харьковское кладбище в 1933 году», — и получался добротный антисоветский пропагандистский материал.) [2].

Фальсификации «Голодомора» продолжаются до сих пор и принимают вид зрелища уже даже не уголовный, а нечто вроде шествия слабоумных отсталых клоунов. Так недавно Службу безопасности Украины (!) поймали на подделке проходившей в Севастополе выставки «Украинский холокост» — фотографии выдавались мошенниками из украинских спецслужб за фотографии «голодомора». Не моргнув глазом, глава (!) Службы безопасности Украины — Валентин Наливайченко признал, что «часть» фотографий, использованных в Севастополе на выставке о Голодоморе, не были подлинными, потому что якобы в советское время все (!) фотографии 1932–33 годов из Украины были уничтожены, и сейчас «найти их удается с большим трудом и только в частных архивах». Это говорит о том, что даже в архивах спецслужб никаких фотодоказательств нет. Ну и о том, что нормой работы «государства Украина» является должностной подлог.

Ясное дело, что отсутствие доказательств выдается за признак преступления. Так сейчас дела обстоят в клоунском псевдогосударстве под названием «Украина». Понятно, что никто не то что не пошёл под суд за мошенничество и должностной подлог, как следовало бы, но даже не расстался с рабочим местом.

В отличие от различных сегодняшних «голодоморных» выставок, на настоящих фотографиях 1932–1933 гг. нет никаких ужасов и гипотезу «голодомора как геноцида» они не то что не подтвердят — скорее опровергнут [2]. Местные фотографии, выдаваемые за «доказательства», как выяснилось, содержали изображения лежащих на земле пьяных, просто худых людей и так далее.

Потому фальсификаторы и вынуждены разбавлять их фальшивками, а публикуя реальные — снабжать их подписями, не соответствующими изображенному, а часто ему противоречащими.

Почему никто так и не нашел ни одной фотографии дистрофичных крестьян от 1933 года? Видимо, из-за отсутствия настоящих фотографий истощенных крестьян, голодавших в 1933 году. Между тем фотографии голода 1921–22 года есть и немало. И эти фотографии 1921–1922 годов, применяемые для иллюстраций по голодомору, содержат именно дистрофиков. Следовательно, что-то с голодомором 1932–33 не так, что-то не ладится у устроителей истерии. И им приходится идти на подлог.

Тот факт, что гробокопатели «Голодомора» никак не могут найти хотя бы одну фотографию, где бы крестьяне, голодавшие в 1933 году, выглядели бы резко истощенными, доказывает, что, на самом деле, смертность от собственно голода была минимальна. В отчетах с мест очевидно звучит опухание погибших. Количество погибших от истощения гораздо меньше.

Во время так называемого «Голодомора» на Украине в 1933 г. люди умирали не от истощения, а от болезни, сопровождаемой опуханием. В описанных в докладах с мест случаях голода на Украине массовая дистрофия особо не просматривается, зато опухание — самый заметный признак. Слово «опухали» в описаниях присутствует, а слово «дистрофия» — в гораздо меньшем количестве. В сообщениях с мест часто пишется об опуханиия, то есть об очень сильных отеках, заметных даже не врачу. Если посмотреть отчеты НКВД о голоде, то обращает на себя внимание, что милиционеры, которые явно не специалисты в диагностике отёков, сразу распознавали опухших людей.

Главное, что при многочисленных сообщениях об опухании и смертях на Украине — нет сообщений о ярко выраженной дистрофии. Снимки, иллюстрирующие «Голодомор», сделанные в 1921 году в Поволжье и в период первой мировой в Европе, — существенно не идентичны тому, что можно было наснимать на Украине. Критерий голода — дистрофия. В Поволжье 1921 и во время первой мировой в Германии — была. Явная. И в фашистских концлагерях, и в блокадном Ленинграде. А вот на Украине 1932–33 годов дистрофии не было.

Ещё Шолохов писал Сталину: «…сейчас умирают от голода колхозники и единоличники; взрослые и дети пухнут (опять опухание!!! — С.М.) и питаются всем, чем не положено человеку питаться, начиная с падали и кончая дубовой корой и всяческими болотными кореньями».

Голод на Руси был регулярным явлением в течение сотен лет и люди, которые знают, что в таких случаях делать несомненно были — они есть и сейчас, но об этом почему-то все забывают. Значит, все-таки люди знали, что есть.

Мне рассказывал несколько лет назад П. Краснов: «У меня отец голодал в Сев. Казахстане, когда ему было 7–8 лет, в начале 30-х. начал опухать, но опухание было не сильным. Он говорил, что это не опухание, а очень похоже на отеки. Еще он с дядькой и теткой рассказывал, что тогда была сильная эпидемия тифа — он много выкосил. Поди определи, кто от голода умер, а кто от тифа. Получилось так — вся семья заболела тифом, кроме отца и его младшего брата, всех забрали в больницу, а их оставили одних. Родители были без сознания. Когда они вернулись, дети от голода уже отекли, отёки были несильными. Это они только в город переехали, ну а как голод у них в станице начался в 32-м я уже рассказывал — лошадей забрали, а трактора опоздали к севу — начальники не рассчитали расстояния от ж.д., а там было около 300 верст. За это, говорят, секретаря райкома потом расстреляли как вредителя. Вообще на Урале, да и вообще по России в голод начинали есть кору, от нее очень сильно вспучивался живот. Кора немного помогала и дети от голода не так кричали, но надо было знать, что и как есть, иначе можно было умереть».

Я обыскал всё, что возможно — в Интернете и специализированной литературе и оказалось, что опухание — особенность только голода 1933 г. Не удалось найти упоминаний опухания ни во время голода в Индии, ни во время голода в Ирландии, ни во время массового голода 1897–1899 гг. в Боснии и Герцоговине, ни при голоде 1921–1922 гг., ни во время Ленинградской блокады, ни во время голода 1891 г. или голода 1947 г., ни среди голодающих Эфиопии и Чада. Везде была кахексия, то есть истощение. Ну, не было в 1932–33 массовой дистрофии на Украине, как везде при голоде и все тут.

Итак, специфической особенностью «голода» 1933 г. было видимое на глаз опухание умершего. Смерть через опухание без массовой дистрофии — главный парадокс голода 1933 г.