Медиевистами накоплен обильный фактический материал, характеризующий положение различных групп земледельческого населения готской Испании, — мелких земельных собственников, прекаристов, колонов, либертинов и сервов. С этой точки зрения до сих пор не утратили своего значения труды Э. Гауппа[268], Ф. Дана[269], А. Гальбана[270], М. Торреса[271] и некоторых других зарубежных ученых[272]. Вместе с тем интерпретация ими процесса формирования крестьянства в вестготскую эпоху вызывает возражения.

Так, Р. Альтамира полагал, будто эволюция в положении производительного земледельческого населения готской Испании сводилась к постепенному превращению свободных крестьян в колонов и к росту {68} численности зависимых земледельцев и рабов[273]. Ф. Дан и М. Торрес подчеркивали, что основными социальными категориями в Вестготском государстве до конца его существования оставались свободные и рабы[274], или свободные, либертины и рабы[275]. В работах К. Цеймера, А. Гальбана, Т. Мелихера изучено происхождение вестготских правовых установлений, вскрыты их римские и германские источники. Но в целом процесс разложения социальных групп рабовладельческой эпохи и образования основного производительного класса нового общества, формировавшегося в готской Испании, не раскрывается.

Советская специальная литература представлена лишь несколькими статьями[276].

Своеобразие эволюции социальной структуры готской Испании во многом определялось особенностями синтеза римских и германских элементов в V–VII вв. Эти особенности, в свою очередь, зависели в значительной мере от соотношения тех и других в Испании. В последние десятилетия среди испанистов утвердилось мнение, что готы составляли не более пяти процентов жителей Пиренейского полуострова в VI–VII вв.[277]. О незначительной плотности готского населения по сравнению с испано-римским косвенно свидетельствуют также археологические[278] и лингвистические[279] данные. {69}

Разумеется, германцы, сохранявшие еще частично свои общинные традиции и военную организацию, играли в общественной, особенно политической жизни страны намного более значительную роль, чем можно было бы заключить на основании их численного соотношения с другими этническими группами. Но ясно также, что готские крестьяне составляли лишь незначительное меньшинство земледельческого населения; политическое преобладание завоевателей не могло оставаться незыблемым. Кроме того, следует принять во внимание особенности взаимодействия римских и германских институтов в Вестготском государстве, которые подробнее будут рассмотрены ниже. Свидетельства источников опровергают представление Фюстель де Куланжа о вестготах как об отряде военных наемников, подвергшихся полной романизации. Имеются, однако, основания утверждать, что этот процесс у готов проходил значительно более интенсивно, чем в других варварских королевствах. Как и разложение общинных порядков, он был ускорен рядом факторов. Готы поселились в Аквитании, уже пробыв до этого 40 лет на территории Римской империи. Создав свое государство, готы не получали в дальнейшем пополнения за счет соплеменников, которые находились бы на той же ступени общественного развития[280].

Способ поселения среди местных жителей также должен был способствовать романизации готов, тем более что область, занятая ими, относилась к числу наиболее романизированных провинций Западной Римской империи[281] (южная часть Пиренейского полуострова с 554 по 620 г. находилась в руках византийцев).

Прямым показателем воздействия римских традиций {70} на общественную и культурную жизнь Вестготской Испании может служить глубокая романизация уже в V–VI вв. официального готского права[282], косвенными признаками недолговечность готского языка и незначительность его участия в образовании испанского языка[283], слабое влияние искусства вестготов на развитие испанского искусства[284]. Об интенсивности романизации готов свидетельствует быстрое стирание грани между ними и испано-римским населением. В первый период существования Вестготского государства эта грань была довольно резко выражена; существовали две различные системы права — для завоевателей и для коренного населения; готы освобождались от налогов, римлян отстраняли от военной службы, пришельцы принадлежали к арианской, а местные жители — к католической церкви. Однако в готской Испании отсутствовала дифференциация вергельдов и судебных штрафов, подобная той, которая практиковалась, например, во Франкском государстве; местные посессоры не подвергались репрессиям и экспроприации в таких широких размерах, как в государствах вандалов и лангобардов. Постепенно различия в положении готов и римлян в административной сфере и культурной жизни изживались. Уже при Леовигильде (573–586) разрешены были смешанные браки[285]. Рекаред в 589 г. сделал католическую {71} церковь государственной. С конца VI в. готские короли издавали иногда законы, обязательные не только для готов, но и для римлян, а в середине VII в. был введен единый кодекс законов. В VII в. отпали различия между готами и римлянами, касавшиеся военной службы, а быть может, и в отношении налогов.

Интенсивность процесса романизации вестготов и их малочисленность по сравнению с местным населением — обстоятельства, которые не могли не оказать серьезного влияния на классообразование в готской Испании. При его изучении мы должны уделить внимание не только разложению общинных и формированию феодальных порядков у германцев-вестготов, но и дальнейшему развитию тех элементов новых общественных отношений, которые зародились еще во времена римского владычества в Испании. Разумеется, необходимо учитывать теснейшее взаимодействие и неразрывное единство обоих отмеченных процессов.

Новые классы возникали в готской Испании в результате сдвигов, затронувших все социальные слои, независимо от их этнической принадлежности. Основными социальными группами местного населения, служившими источниками для формировавшегося класса крепостного и зависимого крестьянства, были свободные крестьяне, прекаристы, либертины, колоны и сервы.

Ко времени падения Западной Римской империи в Южной Галлии и Испании еще сохранялись мелкие земельные собственники. Они обозначаются в источниках терминами plebs, plebei[286], rustici[287]. В числе rustici могли находиться либертины и сервы, но определенная часть rustici, вопреки мнению Ф. Дана[288], свободные крестьяне, имевшие свою землю. Об этом свидетельствует ряд данных. В Бревиарий Алариха были включены конституции римских императоров о мелких земельных {72} собственниках[289]. Fragmenta Gaudenziana также подтверждают наличие разорявшихся крестьян в Септимании[290]. Что мелкие земельные собственники жили в Испании еще в начале VI в., сообщает и Кассиодор. Характеризуя в одном из писем положение на Пиренейском полуострове, он рассказывает о некоторых местных земледельцах (provinciales), которые оказываются под патроциниями виликов[291]. Можно предполагать, что эти люди в большинстве случаев — свободные крестьяне[292]. Наличие испано-римских мелких земельных собственников в Вестготском государстве засвидетельствовано и готскими законами[293], и некоторыми другими источниками[294].

В положении этих земледельцев после готского завоевания, на первый взгляд, не произошло какого-либо существенного улучшения, а в некоторых отношениях оно как будто даже ухудшилось. Судя по Бревиарию Алариха, местные крестьяне продолжали платить большие налоги и выполнять обременительные повинности[295]. {73} Неспособность выплатить налоги и долги вела нередко к утрате земли и имущества[296]. Крестьяне становились жертвами ростовщиков[297]. Они подвергались насилию со стороны магнатов[298]. Следует учесть также, что для известного числа земледельцев само германское завоевание влекло за собой потерю части наделов. Как было установлено выше, разделам подвергались не только земли крупных посессоров, но в некоторых местах и мелких собственников. И если магнат без особенно тяжелых последствий для хозяйства отдавал значительный комплекс своих владений готам, то мелкого хозяина утрата двух третей обрабатываемого им участка могла привести к разорению. К тому же в бурное время завоеваний и междоусобиц от военных действий более всего страдали крестьяне, тогда как магнатам с помощью дружин нередко удавалось успешно защитить свою жизнь и имущество.

Правда, в районах массового поселения вестготов (может быть, также и свевов) испано-римские крестьяне подчас входили в сельские общины. Это, по-видимому, увеличивало в известной мере устойчивость их положения, способность оказывать сопротивление крупному землевладению. Но данное обстоятельство могло лишь временно задержать разорение мелких собственников испано-римского и, что мы покажем далее, также крестьян германского происхождения.

Нужда и притеснения заставляют крестьян отдаваться магнатам под патроцинии, становясь в результате {74} этого лично зависимыми людьми[299], или даже добровольно продавать себя и своих детей в рабство[300]. Так же, как и в период империи, было широко распространено условное земельное держание прекарий[301].

В области официального права мы не обнаруживаем признаков существенного изменения в условиях жизни широких масс местного населения в первое время после создания Вестготского государства. Но было бы неверно судить об этом лишь на основании юридических норм. Нельзя пройти, например, мимо такого явления, как расширение площади обрабатываемой земли в готской Испании.

Этот процесс может служить показателем постепенного улучшения положения непосредственных производителей, совершавшегося в результате упадка рабовладельческой системы хозяйства и уничтожения централизованного Римского государства. Рассматривая позднее статус зависимых крестьян в последний период существования Вестготского королевства, мы убедимся, что и в их правовом положении произошли некоторые перемены, связанные с процессом феодализации. Элементы новых общественных отношений вызревали и в готской среде. Уже в V в. земельные участки варваров неравны между собой[302]. При Эйрихе у готов утверждается частная собственность на землю. Сохранившиеся фрагменты его кодекса позволяют проследить характерную тенденцию законодательства, заключающуюся в том, чтобы оградить эту собственность от чьих-либо покушений[303]. Готы покупают землю[304], им известны займы, {75} причем не только натурой (как у франков этого же времени), но и деньгами, а также взимание процентов[305]. Отчуждение имущества оформляется по римскому образцу — путем выдачи соответствующего документа[306].

Развитие товарного обращения делало неизбежным рост имущественной дифференциации. Из законов Эйриха явствует, что какая-то часть готских крестьян не имеет лошадей и вынуждена одалживать их у соседей[307], обедневшие земледельцы нанимаются пасти скот[308], иные вовсе разоряются, — им и приходится продавать детей в рабство[309]. В положении готских крестьян теперь оказывается много общего с состоянием испано-римских земледельцев.

Все чаще практикуются дарения, в том числе с сохранением за дарителем права пожизненного пользования объектом дарения[310]. Иногда свободных людей {76} принуждают «дарить» или продавать свое имущество. При Эйрихе у готов выделяется служилая знать, в руках которой благодаря королевским пожалованиям сосредоточиваются большие земельные владения[311]. К этой знати коммендируются свободные готы, становящиеся дружинниками, buccellarii, saioni[312].

Имущественная дифференциация находит свое отражение и в области гражданского права. Неимущий гот не считается надежным контрагентом в сделках купли-продажи[313]; брак с ним рассматривается как бесчестие для дочери дружинника[314]; за некоторые преступления устанавливаются различные наказания для неимущих (minores) и прочих свободных готов[315]. Заметно падает также значение простых готов в государственной жизни.

Все же ограничение прав неимущих в V в. только намечается. Если народные собрания как таковые уже исчезли, то на военных сходках в середине V в. еще обсуждались вопросы войны и мира[316]; порой здесь провозглашались и короли[317]. Все воины имели право на военную добычу[318], на штрафы, взимаемые с тех, кто уклонился от похода[319].

В VI в. превращение готских крестьян в зависимых земледельцев и ограничение их гражданских прав происходит в более широких размерах, чем в предшествующий период. Закономерность этого процесса на данном этапе общественного развития была в свое время отмечена Ф. Энгельсом: «…с того момента, как возник аллод, свободно отчуждаемая земельная собственность, земельная собственность как товар, возникновение крупной земельной собственности стало лишь вопросом времени»[320]. Непосредственными причинами, вызывавшими в VI в. {77} ухудшение материального благосостояния и разорение значительной части готских общинников, являлись длительные и опустошительные войны[321], высокие судебные штрафы[322], насилия знати над мелкими земледельцами и захват их имущества. Экономическая неустойчивость крестьянских хозяйств усиливалась из-за неурожаев и голодовок, часто поражавших многие районы «сухой Испании»[323]. Задолженность стала играть в VI в. такую же роль в обнищании испано-римских земледельцев. Подобно римским законам, Вестготская правда установила высокую предельную норму процента[324]. Несостоятельный должник расставался со свободой[325].

Широко практиковались залоги, осуществлявшиеся в общем в соответствии с римским правом. В залог отдавались земельные участки[326], рабы и скот[327]. Кредитор имел право продать заложенное имущество, если должник не выплачивал долг в положенный срок, несмотря на предупреждение[328].

Иногда крестьяне, будучи не в состоянии прокормить {78} семью, убивали новорожденных[329]. Как и в предшествующий период, бедняки продавали собственных детей в рабство[330] или отдавали их на воспитание другим лицам[331]. Голод заставлял и взрослых людей идти в кабалу[332].

В законах VI в. упоминаются поденщики — mercennarii, которые ищут работы в деревне[333]. Часть готских крестьян испытывает нужду в лесных угодьях, вынуждена платить своим зажиточным соседям десятину за использование для выпаса скота их лесов[334]. Иногда в составе крестьянского надела нет виноградника или пахотной земли такого размера, чтобы можно было возместить ущерб, причиненный угодьям соседа в результате потравы[335]. Встречаются крестьяне, настолько бедные, что они не могут обвести свои поля изгородью[336].

Для VI в. характерно некоторое сближение неимущих свободных земледельцев с сервами. Об этом свидетельствуют часто повторяющиеся в Вестготской правде запрещения браков между теми и другими[337], упоминания о кражах, в которых совместно участвуют свободные люди и сервы[338].

У готов заметно расширяется практика отчуждения земельной собственности[339]. {79}

В законах VI в. отчетливо проступает стремление государства ограничить общинные традиции в соответствии с укреплением частнособственнических тенденций у зажиточной верхушки деревенского населения и интересами крупных землевладельцев. Нередко крестьяне полностью выделяют свои владения, в том числе и выпасы общинных земель[340].

Пахотные поля огораживаются теперь независимо от того, сжаты хлеба или нет, и никто не вправе ломать или сжигать изгородь. Виновный в этом принуждается к восстановлению изгороди, к возмещению ущерба, который понес собственник поля, и уплате штрафа в 10 солидов. Если же в поле не было жатвы, он лишь восстанавливает изгородь[341]. Тот, кто выломал или сжег колья из нее, покрывает ущерб в четырехкратном размере, при условии, что в поле еще не было хлебов, и по тремиссу за каждый кол, если в том поле уже появились какие-то всходы[342].

Огораживаются также виноградники, сады и луга. По-видимому, теперь ставились не только временные изгороди, которые снимались после уборки урожая, но устанавливались постоянные границы. Пахотные поля, принадлежащие земледельцам, разделены уже не одними лишь земляными валами и зарубками на деревьях, но и врытыми в землю камнями, а иногда и особыми пограничными знаками[343]. Тот, кто умышленно вырывал их, платил за каждый нарушенный межевой знак штраф в 20 солидов[344].

Общинник не может пасти свой скот на чьем-либо огороженном лугу или чужом лесу, не уплатив десятину владельцу этих угодий[345]. Строго запрещается рубить {80} деревья в чужом лесу[346]. О разделе общинных угодий между соседями возможно идет речь в той главе Вестготской правды, где запрещается оспаривать разделы, осуществленные по решению большинства или «лучших людей»[347].

Важно отметить, что государство всячески противодействует применению обычного права, сохранившего еще много общинных пережитков. Судьям не разрешается разбирать дела, не предусмотренные судебником; в подобных случаях предписывается обращаться к королю[348]. Запрещается привлекать к ответственности родственников и соседей преступника[349].

Все это не означало, однако, уничтожения сельской общины. Совместное пользование земельными угодьями характерно ведь для испанской деревни и в период реконкисты и в более поздние времена, причем оно практиковалось в самых различных областях Пиренейского полуострова, в том числе и там, где не было массового расселения германцев[350].

Как известно, общинные порядки сохранялись кое-где у испано-римлян в течение всей эпохи римского господства. Фактически соседская община, несмотря на зарождение крупного феодального землевладения, уцелела среди коренного населения[351] и среди германцев — в {81} большей мере, чем об этом можно судить на основании романизированного, направленного на укрепление индивидуальной собственности официального права.

Разложение общинных отношений и рост имущественного неравенства среди готов сопровождались развитием социальной дифференциации. Как отмечалось выше, ее зачатки появились в конце IV в. В связи с имущественной дифференциацией в V в. социальное расслоение стало заметнее. Мы уже не встречаем в готском писаном праве никаких упоминаний о родовой знати, которая еще сохранялась ко времени поселения вестготов на римской территории. Служилая же знать не выделяется официальным правом в какой-либо особый слой, отграниченный от остальной массы свободных людей. В готских законах встречаются упоминания о комитах, судьях, о дружинниках (букцелляриях и сайонах)[352].

Налицо первые признаки дифференциации свободных юридического порядка.

Законы различают людей почтенных и «малых». За одни и те же преступления они наказываются по-разному[353]. Если человек, продающий имущество, не принадлежал к числу людей, заслуживающих доверия, он должен был искать для себя поручителя[354].

Для представителя высшего слоя брак со свободным из низшего слоя был уже бесчестьем. Патрон обязан был выдать дочь своего умершего дружинника за человека, равного ей по званию[355].

Но подобные проявления юридического неравенства в V — начале VI в. встречаются лишь спорадически; главным субъектом права и в законах Эйриха и во {82} Fragmenta Gaudenziana выступает свободный человек, не подвергаемый каким-либо ограничениям в юридическом отношении[356]. Основную массу вестготов составляли еще свободные общинники. Готы в принципе так же равноправны, как франки Салической правды[357].

В VI в. вместе с имущественной дифференциацией получили дальнейшее развитие и юридические различия среди свободных. Законы Леовигильда делят их на два разряда: низший — inferiores, humiliores и высший — maiores, honestiores, potentiores. Решающий признак, определяющий принадлежность готов к этим разрядам, — имущественное положение[358].

Порядок, когда различные наказания за одни и те же правонарушения применяются к готам из высшего и низшего слоя, теперь, по сравнению с V в., получает широкое распространение[359]. С inieriores взимают, как правило, менее значительный денежный штраф, чем с maiores, зато их подвергают позорному наказанию, которым обычно караются рабы, — наказанию плетьми[360]. В том случае, когда honestior расплачивается потерей половины имущества, minor лишается руки (за подделку королевских документов)[361]. Продолжается также ограничение смешанных браков между теми, кто относится к разным разрядам свободных[362].

Различия в юридическом положении между inferio-res и honestiores свидетельствуют о зарождении сословной градации в готской Испании. Об этом говорит и тот {83} факт, что деление на указанные слои определялось не только различным имущественным положением. К inferiores в ряде случаев относились люди, которые, насколько можно судить по их действиям, не принадлежали к неимущим и социально слабым членам общества. Вестготская правда предполагает, что inferiores могут принуждать других свободных людей заключать с ними договоры и соглашения[363]; преграждать судоходные реки[364], силой захватывать своих беглых рабов, нашедших убежище в церкви[365].

Следует отметить, что грани между представителями высшего и низшего слоев еще не всегда четко выражены. Законы иногда противопоставляют знатным (nobiles, potentes) не низших, а просто свободных[366]. В некоторых же случаях выше, чем inferiores или viliores, стоят просто ingenui[367]. Inferiores, несмотря на некоторые ограничения своего юридического статуса, еще не утратили основных прав свободных людей. Они беспрепятственно распоряжаются своим имуществом, могут судиться и давать свидетельские показания; в составе своих сотен и тысяч идут в военные походы. Крестьяне участвуют в обсуждении деревенских дел на сходах. За любого свободного выплачивается одинаковый вергельд — 300 солидов. Его размеры дифференцируются лишь в зависимости от возраста погибшего: нормальный вергельд выплачивается за полноценного работника, т. е. за мужчину в возрасте от 20 до 50 лет. Для детей и лиц старше 50 лет сумма вергельда соответственно снижалась[368]. {84}

Состав каждого из названных разрядов свободного населения был еще пестрым. К nobiles и honestiores относились и остатки родовой знати, и высшая служилая знать, средние землевладельцы, дружинники.

В VI в. имелось немало зажиточных крестьян; они именуются в источниках certiores или meliores. В статьях Вестготской правды, разбирающих случаи нарушения аграрных порядков, подчас противопоставляются друг другу inferiores и honestiores: здесь в состав honestiores, вероятно, входит и кое-кто из таких крестьян, сохранивших нормальный надел и необходимое количество рабочего скота[369]. Некоторые из них, не удовлетворяясь наследственным участком, брали землю в прекарное владение и использовали для обработки всех этих земель приселенцев[370].

Мнение состоятельных крестьян имело особый вес при разделах земли[371]. Их приглашали в первую очередь давать свидетельские показания[372].

Итак, в высший разряд свободных, наряду с дружинниками, средними и крупными землевладельцами, могли входить и зажиточные крестьяне. К числу inferiores принадлежат свободные обедневшие земледельцы. Среди них имеются, очевидно, и мелкие прекаристы.

Разорение свободного крестьянства — одна сторона {85} процесса аграрного развития в готском обществе, другой — являлось развитие форм условного землепользования.

В VII в. обнищание мелких земельных собственников приняло более широкий размах, чем в предшествующий период. Pauperes — обычное наименование свободных земледельцев в законах VII в.[373]. Разорившиеся крестьяне ходят по деревням в поисках земли и работы, делаются прекаристами и колонами крупных землевладельцев[374], превращаются в бродяг[375], живут за счет церковной милостыни[376].

Особенно разрушительное влияние на мелкую собственность оказывают в это время задолженность, насилия магнатов, взыскание судебных штрафов, а также деятельность церкви, вымогавшей имущество и земли у крестьян. Один из законов Рекцесвинта (649–672) запрещает кредиторам отбирать все имущество должника из-за одного какого-либо долга и не разрешает взимать сумму, превышающую размер долга более чем в два раза, если ссуда давалась натурой, и в три раза, если она была денежной[377]. В VII в. дарения в пользу церкви {86} приобретают обширные размеры: нередко они приводят к тому, что дети дарителей становятся нищими.

Государству пришлось ограничить размеры дарений частных лиц церквам[378]. Четвертый Толедский сбор принял постановление, чтобы церкви выделяли средства на содержание обнищавших дарителей или их наследников[379].

Магнаты заставляли крестьян подписывать договоры, лишавшие земледельцев свободы и имущества[380], или же попросту захватывали их земли[381]. Усиливаются притеснения крестьян со стороны феодализирующейся служилой знати — графов, судей[382].

Характерно, что большинство свободных крестьян оказывается неспособным нести военную службу. Король Вамба (672–680) издал закон, по которому всякий, уклонившийся от участия в походе, теряет право давать свидетельские показания и обращается в рабство[383]. В результате почти половина населения лишалась права свидетельства[384]. Государство вынуждено было привлечь к несению воинской службы сервов, обязав {87} сеньоров являться в поход с десятой частью своих несвободных людей[385].

Показателем резкого снижения социального веса свободного готского крестьянства может служить тот факт, что законодательство VII в. не касается тех вопросов деревенской жизни, которым некогда посвящались десятки статей Вестготской правды. Из законов, изданных после правления Рекареда, лишь три-четыре трактуют казусы, касающиеся аграрных отношений.

Характерно также дальнейшее умаление общинных начал в социальной жизни. Если в готском праве VI в. общинные традиции, как мы видели, занимают еще известное место, то в законах VII в. они, как правило, игнорируются[386]. Очевидно это связано с резким усилением имущественной и социальной дифференциации в деревне, со слиянием готского и местного крестьянства. В VII в. этнический и социальный состав деревень и вилл (vici, villae, loci) выглядит весьма пестрым. Соседями теперь являются римляне и готы, мелкие собственники и колоны, прекаристы и либертины, букцеллярии и сервы[387]. Зависимые земледельцы одной и той же деревни имеют различных господ[388]. Управляющие магнатов, прокураторы фиска отправляют в деревнях судебные, финансовые и полицейские функции[389].

Все это свидетельствует о внедрении складывающейся феодальной вотчины в свободную деревню, об установлении зависимости ранее свободных крестьян от землевладельцев и дальнейшем разложении общинных {88} порядков у готов[390]. Последнее было обусловлено, следовательно, с одной стороны, процессами, происходившими внутри общины, — ее дифференциацией, связанной с быстрым ростом производительных сил после поселения готов в Галлии и Испании и, с другой, воздействием готского и испано-римского землевладения. Тесный контакт готов с местным населением, усвоение завоевателями многих элементов римской правовой системы, включение германцев и испано-римлян в одну и ту же церковную организацию также ускорили разложение готской общины.

Отражением экономического процесса упадка мелкой земельной собственности и роста зависимого крестьянства является дальнейшее расслоение свободных, затрагивавшее область гражданских и политических прав. В законах Хиндасвинта (642–653), Рекцесвинта и Эрвигия (680–687) деление на два разряда — inferiores и maiores — выражено еще резче, чем в законодательстве VI в. При этом все более подчеркивается, что представители низшего разряда — это бедняки, pauperes[391]. Законы VII в. видят в них людей несостоятельных, неспособных возместить ущерб, который они нанесли другому лицу своими действиями, и уплатить даже не очень высокий штраф[392].

Устанавливается ряд ограничений в гражданских правах для свободных людей низшего разряда. В частности, ограничивается право inferiores привлекать к суду знатных людей[393]; свидетельские показания первых не считаются вполне достоверными. Согласно законам VII в., в качестве свидетелей на суде должны выступать одни только idonei или honesti, т. е. не просто свободные, {89} но и в достаточной мере состоятельные люди[394].

Отличия в наказаниях, назначаемых за одинаковые преступления для людей низшего и высшего звания, становятся еще более значительными. Например, за лжесвидетельство honestior должен лишь возместить ущерб пострадавшему, тогда как inferior подлежит обращению в рабство[395]. Свободных людей низшего разряда, наряду с сервами и либертинами, подвергают пытке при судебном разбирательстве[396]. Свободные и зависимые крестьяне, в массе своей практически лишенные права участвовать в избрании королей еще в VI в., теперь утрачивают это право и формально[397].

В VII в. для того, чтобы быть полноправным человеком, недостаточно относиться к свободнорожденным: необходимо обладать еще и «достоинством» (dignitas), принадлежность к разряду honestiores или maiores[398].

В законах VI в. «низший» противопоставляется знатному (nobilis) как человек «меньшего достоинства»[399]. В законе же Реккесвинта говорится о свободных, у которых вовсе нет никакого достоинства (nulla dignitas)[400].

Несмотря на интенсивность разорения свободного крестьянства, мы не имеем все же оснований полагать, что его результатом к началу VIII в. явилось полное исчезновение германских свободных общинников и {90} испано-римских мелких земельных собственников[401]. Не говоря уже о том, что процесс феодализации мало затронул племена северной Испании (басков, кантабров)[402], следует признать, что среди готов и испано-римлян вплоть до VIII в. сохранилось немало аллодистов. Об этом свидетельствуют данные, касающиеся социальной структуры Астурии VIII–IX вв. В своей работе о бегетриях К. Санчес-Альборнос отмечал наличие в Астурии Х в. значительного числа свободных мелких собственников[403]. Правда, как справедливо полагал он, этот слой мог расшириться вследствие эмансипации прежних сервов и либертинов и в связи с колонизацией территорий, запустевших во время войн с арабами[404]. Но документы позволяют видеть во многих мелких аллодистах VIII–IX вв. потомков свободных крестьян готского периода.

В ряде грамот VIII–IX вв. фиксируются условия продажи земельными собственниками, нередко братьями и сестрами, наследственных земельных наделов и другого имущества; оно продается по весьма незначительной цене. Так, некий Пруэлло вместе с четырьмя братьями и пятью сестрами продает наследственное достояние монастырю de Villena, получая за это около 10 солидов[405]. Аврелий совместно с братьями продает монастырю четыре луговых участка и приобретает взамен имущество стоимостью в несколько солидов[406]. Помпеян продает Герфонсу и Гермильде четыре пятых своего земельного участка, а получает за это быка и кое-что из вещей общей стоимостью в четыре солида[407]. Некий {91} Нунильо дарит виллу, унаследованную им от родителей и деда (de proprietate parentum et de avio Daildi), Герменгильду и Патерне. Вилла эта, по-видимому, представляет собой небольшой земельный надел: предки Нунильо получили ее от серва Фронтиниана, который расчистил пустошь[408].

О свободных мелких аллодистах идет речь и в других грамотах, составленных по случаю дарений и продаж земли церквам и частным лицам[409].

Различные формы условного землепользования были хорошо известны испано-римскому населению и до варварского завоевания. У готов они находят применение уже в V в., а в следующем столетии получают довольно широкое распространение.

Аренда античного типа (locatio-conductio) утратила свое прежнее значение еще в Поздней Римской империи. Эта форма земельных отношений уже не находит почти никакого отражения в Бревиарии Алариха и вовсе игнорируется Кодексом Эйриха и более поздними готскими законами[410].

Об узуфрукте упоминают и Бревиарии Алариха и Вестготская правда[411]. Он мог быть передан либо на определенное число лет, либо заканчивался со смертью лица, взявшего имущество в пользование[412]. Согласно готским законам, дочь, ставшая монахиней, пожизненно владела родительским наследством в качестве узуфрукта[413]; точно также вдова получала пожизненно в узуфрукт свою долю наследства и не могла ее отчуждать до конца жизни[414]. {92}

По эмфитевтическому праву владели имуществом главным образом из доменов фиска, например, как это видно по Бревиарию, поместьями и колонами[415]. Владение было вечным при условии уплаты соответствующего канона. Эмфитевты могли данное имущество передавать по наследству и дарить его[416].

В Вестготской правде эмфитевсис не упоминается. Но, как отметил Э. Леви, там имеется закон, описывающий отношения, сходные с данной формой условного владения[417]. B этом законе сказано: «Тот, кто получил земли при условии выплаты оброка, может владеть ими и ежегодно выплачивать собственнику назначенный оброк, ибо договор не должен быть порван. Если же он пренебрег выплатой установленного оброка в какой-либо год, то собственник земли может в соответствии со своим правом вернуть себе землю. Ибо по своей вине утратил полученное им благодеяние тот, кто уличен в несоблюдении договора»[418]. Следует, однако, заметить, что данный закон мог иметь в виду и прекарные отношения[419].

Прекарий был наиболее распространенной в готской Испании формой условного землевладения. Он широко практиковался здесь еще в V–VI вв. Бревиарий Алариха сохранил ряд относящихся к нему положений римского права. Прекарий оставался необеспеченным держанием, которое могло быть в любое время востребовано собственником земли[420]. Без его разрешения наследники прекариста не могли оставаться во владении прекарным имуществом[421]. {93}

Держания, близкие к этому типу, появляются у готов ранее всего (во всяком случае по дошедшим до нас источникам) в церковных поместьях. В одном из законов Эйриха говорится, что дети клириков, владеющие землями или другим церковным имуществом, оставляя службу церкви или становясь светскими людьми, сразу же теряют то, чем владели[422]. Позднее, уже в VII в., церковь прямо требовала, чтобы клирики и светские лица, пользующиеся ее имуществом, писали бы соответствующие прекарные обязательства[423].

Источники VI в. сообщают о прекарных держаниях не только церкви, но и светских землевладельцев[424].

Близким к прекарию институтом являлось дарение, при котором за дарителем сохранялось пожизненное право пользования подаренным. Тот, кто дарил имущество другому лицу на подобных условиях, через определенное время мог изменить свое решение. Но если тот, кому было предназначено дарение, дал что-нибудь дарителю (в качестве компенсации), то последний или его наследники должны были вернуть полученное прежнему собственнику[425]. Так рисуется положение согласно постановлению Хиндасвинта. В редакции же Эрвигия этот закон упрочивал право собственности на подаренное добро за тем лицом, которому оно должно было принадлежать после смерти традента. Если получивший дар умирал еще в то время, когда жил даритель, он мог {94} завещать такое имущество любому. Если же завещания не было, то подаренное переходило не к дарителю, а к наследникам того, кому оно было подарено (non ad donatorem, sed ad heredes, eius, qui rem donatam percepit)[426].

Здесь становится явственным сближение такого рода дарения post mortem с прекарием, хотя отсутствует столь существенный признак прекария, как выплата оброка. Во всяком случае это был один из возможных путей появления precaria oblata[427].

Но с самого начала стал распространяться и прекарий другого типа, возникавший тогда, когда кредитор, к которому переходило имущество несостоятельного должника, по просьбе последнего предоставлял ему возможность пользоваться утраченным имуществом[428]. Предпосылкой возникновения таких прекарных отношений (precaria data) являлась нужда разорившихся общинников в земле. Они обращались к землевладельцам с просьбой о предоставлении наделов[429].

В отличие от прежнего, римского, готский прекарий обычно оформлялся грамотой[430]. В ней могли указываться срок пользования землей и величина оброка. Держание, как правило, было длительным[431]. Оброк выплачивался по большей части в соответствии с обычаем — в виде десятины с зерна, оливок, винограда, {95} плодов и скота[432]. Иногда на прекариста возлагались и другие обязанности[433].

Основная причина, по которой он мог быть лишен земли, — невыполнение оброчных обязательств[434]. В иных случаях его, по-видимому, нелегко было лишить полученного им земельного надела[435]. По сравнению с классическим римским, готский прекарий представляется более обеспеченным и прочным владением.

Церковный прекарий включал еще в качестве непременного условия хорошее качество обработки земли прекаристом[436]. Относительно оброков и других обязанностей прекаристов, получивших держания от церкви, в источниках нет никаких сведений[437].

Уже в VI в. между владельцами имений и прекаристами ведется упорная борьба из-за прав на землю, отданную в прекарий. Готское законодательство явно выступает на стороне землевладельцев — против мелких прекарисгов, стремящихся закрепить за собой участки, полученные в пользование. Вестготская правда старается пресечь попытки прекаристов самовольно захватить {96} земли[438], сверх тех, которые были предоставлены им посессорами; подтверждает, что последние могут вернуть себе землю после истечения срока договора или в случае невыполнения прекаристом своих обязательств[439]. Охране собственнических прав церкви на участки, отданные в прекарий, посвящены многочисленные постановления церковных соборов[440].

Распространение прекария у готов — один из признаков того, что в их среде складывается такой же слой зависимого крестьянства, как и у испано-римлян[441].

Если появление прекария и других форм условного землепользования означало возникновение поземельной зависимости непосредственных производителей от крупных собственников, то в установлении личной зависимости важная роль принадлежит коммендации. Этим словом выражались различные понятия — их реальное содержание в разных случаях было неодинаковым. Коммендация одного вида складывалась, когда дружинники отдавались под покровительство патрону, что вело в конечном счете к развитию бенефициальных связей[442]. Такого рода коммендация применялась и во владениях церкви[443].

Другим видом коммендации были отношения, возникавшие между крестьянами (прекаристами и прочими свободными поселенцами), с одной стороны, магнатами, с другой. Мотивом коммендации нередко являлось стремление получить покровительство влиятельного лица на тот случай, когда предстоял судебный процесс. Вступление под патроциний по этой причине было широко распространено еще в Поздней империи, хотя и запрещалось законом. Подобная практика отражена также {97} в Бревиарии[444]. Тем, кто, ведя судебный процесс, обращается за помощью к магнатам-патронам, закон угрожал проигрышем дела, даже если их притязания были справедливы. Одновременно назначаются наказания для патронов, нарушающих порядок судебного заседания[445]. В VII в. законодатели уже не выступали в принципе против их вмешательства в судопроизводство, но старались не допустить явного умаления значения государственного суда.

Хиндасвинт требует лишь, чтобы бедняк не передавал ведение своего дела лицу, более могущественному по сравнению с тем, против которого велась тяжба[446]. Являясь на суд, магнат, выступающий в роли патрона, согласно закону, должен был подчиняться требованиям судьи[447], судья же не имел права отказываться от принятия жалобы тяжущегося[448]. Свободный человек, поселяясь во владениях светского посессора или церкви, получая в держание участок, обычно также и коммендировался к собственнику земли, отдавался под его патроцинии[449]. {98}

По отношению к патрону обязанности коммендировавшегося определяются как obsequium, т. е. «подчинение», «послушание». В источниках отсутствуют данные о характере этого «послушания». Можно лишь заключить, что зависимость лица, находившегося in obsequio, была довольно сильной. Патрон имел, по-видимому, право наказывать коммутировавшегося человека[450]; лица, состоявшие под патроцинием, не несли ответственности за правонарушения, которые они совершили по приказанию своих патронов[451]; наконец, патрон или, как он именуется в VII в., сеньор, вел своих людей в поход[452]. Ограничения в сфере распоряжения имуществом (например, обязанность отдать патрону, в случае ухода от него, половину приобретенного за время патроциния имущества) очевидно, применялись как к дружинникам, так и к иным разрядам коммендировавшихся.

Таким образом, наряду с прекарием коммендация играла важную роль в формировании класса феодального зависимого крестьянства. Она продолжала существовать и в послеготской Испании. Сохранились, в частности, грамоты, судя по которым можно заключить, что клирики отдаются под патроциний епископа, получив, видимо, во владение земли. Клирик обязуется верно служить епископу, вносить какие-то платежи и готов претерпеть наказание, коль скоро нарушит свои обязательства[453]. {99}

Примечания:

2

E. Perеz Pujol. Historia de las instituciones sociales de la Espana goda, tt. I–IV. Valencia, 1896.

3

М. Torres. El estado visigotico. AHDE, t. III, 1926; eiusdem. Lecciones de Historia del derecho espanol, vol. II. Salamanca, 1936; eiusdem. Las invasiones у los reinos germanicas de Espana. «Historia de Espana», dirig. por R. Menendez Pidal, t. III, Espana visigoda. Madrid, 1940; M. Torres y R. Prieto Bances. Instituciones economicas, sociales у politico-administrativas de la peninsula Hispanica durante los siglos V, VI у VII. Ibid.

4

С. Sanchez-Albornоz. Las behetrias. La Encomendacion en Asturias, Leon у Castilla, AHDE, t. I, 1924; eiusdem. Muchas paginas mas sobre las Behetrias. AHDE, t. IV, 1927; eiusdem. En torno a los origenes del feudalismo, tt. I–III. Mendoza, 1942; eiusdem. Ruina у extincion del inunicipio romano en Espana e instituciones que le reemplazan. Buenos-Aires, 1943; eiusdem. El «stipendium» hispano-godo у los origenes del beneficio praefeudal. Buenos-Aires, 1947; eiusdem. El Aula Regia у las asambleas politicas de los godos. СНЕ, 1946, No. 5.

26

L. Sсhmidt. Op. cit. SS. 35–36.

27

Известно, что у них еще до переселения в Западную Европу возникли союзы племен. По мнению некоторых исследователей, у аланов достигло высокого уровня производство металлических изделий. Найденные в Галлии и Испании полихромные пластинчатые золотые фибулы и пряжки причерноморского типа могут быть связаны с пребыванием там аланов. См. В. А. Кузнецов и В. К. Пудовкин. Аланы в Западной Европе в эпоху «Великого переселения народов». СА, 1961, № 2, стр. 79–95.

28

Ch. Courtois. Les Vandales et lAfrique. Paris, 1955, р. 58.

29

W. Reinhагt. Historia general del reino hispanico de los suevos. Madrid, 1952, р. 67.

30

Hydat. Chron., 91 (а. 430); ibid. 113 (а. 438): Suevi cum parte plebis Gallaeciae cui adversabantur, pacis iura confirmant; ibid., 96 (а. 431); 119 (а. 439); 121 (а. 440); 137 (а. 448); 190 (458); 201 (460); 204 (а. 460).

31

Hydat. Chron., 98 (а. 432); 100 (а. 432); 134 (а. 446); 155 (а. 453); 161 (а. 454); 170 (а. 456).

32

Нуdat. Chron., 123 (а. 441).

33

Об уровне общественного развития вестготов ко времени их поселения на римской территории см. А. Р. Корсунский. О социальном строе вестготов в IV в. ВДИ, 1965, № 3.

34

Iord. Getica, с. 137.

35

Ibid., с. 138: Thracias Daciaque ripense post tanti gloria tropaei tamquam solum genitalem potiti coeperunt incolere.

36

См. Н. П. Грацианский. О разделе земель у бургундов и у вестготов. В кн.: «Из социально-экономической истории западноевропейского средневековья». М., Изд-во АН СССР, 1960, стр. 318.

37

Нуdаt, Chron., 69: Cothi intermisso certamine quod agebant Per Constantium ad Gallias revocati sedes in Aquitanica a Tolosa usque ad Oceanum acceperunt. См. также данные источников, приведенное Гауппом (E. Th. Gaupp. Op. cit., S. 418).

38

LVis., X, 1, 8:…si tamen probatur celebrata divisio.

39

Пастбищами же и лесами готы могли владеть совместно с римлянами и значительно позднее (см. LVis., VIII, 5,5; ср. VIII, 5,2).

40

LVis., X, 1, 8: Sed quod a parentibus vel a vicinis divisum est, posteritas inmutare non temetet.

41

CEur., 276:…inspectio iudicantium, quos partium consensus elegerit…; LVis., X, 3, 5.

42

LVis., X, 3, 5:…ut iudex, quos certiores agnovertit vel seniores, faciat eos sacramenta prebere…

43

LVis., X, 1, 16:…iudices singularum civitatum. Источники свидетельствуют о том, что готы жили не только в деревнях, но и в городах (LVis., III, 4, 17; Conc. Narbon, can. 14).

44

E. Th. Gaupp. Op. cit, SS. 398–401; А. Наlban. Ор. cit., SS. 164–165; F. Dahn. Die Konige der Germanen, Bd. VI. Leipzig, 1885, S. 58; ср. «Historia de Espana», dir. por R. Menendez Pidal, t. III. Madrid, 1940, р. 154.

45

См. М. М. Ковалевский. Экономический рост Европы до возникновения капиталистического хозяйства, т. I. М., 1898, стр. 112.

268

Е. Th. Gaupp. Ор. cit.

269

F. Dаhn. Die Konige der Germanen, Bd. VI.

270

A. Halban. Ор. cit,

271

М. Torres у R. Prieto Bances. Instituciones economicas, sociales у politico-administrativas de la peninsula Hispanica durante los siglos V, VI у VII.

272

Заслуживает внимания также ряд работ, посвященных различным сторонам общественной жизни готской Испании, в частности, роли германского права в этом государстве (Е. Нinоjоsа. Ор. cit.; Th. Melicher. Ор. cit), коммендации и прекарию (С. Sanchez-Аlbornoz. Las Behetrias: La encomendacion en Asturias, Leon у Castilla. Idem. El «stipendium», hispano-godo у los origenes del beneficio praefeudal. Buenos Aires, 1947; Ch. Verlinden. Lesclavage dans lEurope medievale, t. 1. Peninsule iberique-France, Brugge, 1955).

273

В. Альтамира-и-Кревеа. История Испании, т. I, стр. 72.

274

F. Dаhn. Ор. cit, Bd. VI, SS. 157–158.

275

М. Тоrrеs у R. Prietо Bances.Op, cit, pp. 189–190.

276

См. ниже: «Библиография цитированных источников и литературы».

277

L. Sсhmidt. Geschichte der deutschen Stamme bis zum Ausgang der Volkerwanderung, I, Abth, Berlin, 1910, SS. 222–280; «Historia de Espana», dirig. por R. Menendez Pidal, t. III, р. 55; А. Ваllesteros у Beretta. Historia de Espana, t. I, р. 898; W. Reinhаrt. La tradicion visigoda en el nacimiento de Castilla. «Estudios dedicados a Menendez Pidal», t. I. Madrid, 1950, р. 537; L. de Vаldeavellano. Historia de Espana, р. 320.

278

К. Zеi?. Die Grabfunde aus dem spanischen Westgotenreich. Berlin und Leipzig, 1934, S. 136, Anm. 2; Р. de Раlоl Sаlеllas. Fibulas у broches de cinturon de epoca visigoda en Cataluna. AEA, t. XXIII, Madrid, 1950, pp. 73–98.

279

См. В. Ф. Шишмарев. Очерки по истории языков Испании. М-Л., 1941, стр. 71–73; Е. Gаmillsсhеg. Romania Germanica, Bd. I. Berlin und Leipzig, 1934, SS. 357–358. Однако в некоторых районах, например, в Старой Кастилии, плотность готского населения была выше, чем в остальных частях страны (см. W. Reinhаrt. Uber die Territorialitat der westgotischen Gesetzbucher. ZSSR, Germ. Abth., Bd. 68, 1951, SS. 350–352).

280

Лишь при Эйрихе к вестготам присоединился небольшой отряд остготов под командованием Теодомира (Iord. Getica, cap. 56). В VI в. вестготами было поглощено свевское королевство, находившееся в западной части Пиренейского полуострова.

281

Т. Моммзен. История Рима, т. V. М., ИЛ, 1949, стр. 73; А. Halban. Op. cit., SS. 41–43.

282

Уже в Кодексе Эйриха обнаруживается значительное влияние римского права. Среди законов же, кодифицированных Леовигильдом, одна треть — римского происхождения (А. Halban. Ор. cit., S. 198). Правда, в готской Испании наряду с романизированным официальным все время действовало обычное германское право. Но уже тот факт, что его установления оставались вне официального законодательства, указывает на высокую степень романизации готов.

283

См. В. Ф. Шишмарев. Ук. соч., стр. 28. Автор отмечает, в частности, что в испанском языке среди терминов испанского языка, относящихся к земледелию и домашнему хозяйству, лишь четыре слова — готского происхождения: луг, гусь, ольха, хорек (там же, стр. 75).

284

Р. Альтамира-и-Кревеа. История Испании, т. I, стр. 80–81; Puig i Cadafalch. Lart wisigothique. Linvasions barbares et le peuplement de lEurope. Paris, 1953, р. 19.

285

Некоторые исследователи полагают, что запрещение смешанных браков, перешедшее в Бревиарий Алари. ха из кодекса Феодосия, на готов вообще не распространялось, законодательство Вестготского королевства не могло именовать их «варварами» (W. Rеinhart. Uber die Territorialitat der westgotischen Gesetzbucher, SS. 348–349).

286

LRVis., CTh., I, 10, 2; LRVis., PS, V, 4, 10; Conc. Bracar. III, can. 1.

287

Iohann. Biclar. Chronica, a, 572; Isid. Etymol., XV, 15, 5.

288

Ф. Дан считал, что среди римского населения Южной Галлии и Испании свободных мелких земельных собственников не было (F. Dahn. Op. cit, Bd, VI, S. 92).

289

Судя по тексту, можно считать свободными крестьянами плебеев, или inferiores, на которых верхушка куриалов перекладывает тяжесть налогов и повинностей (LRVis., CTh., XII, 2, 1); тех, кто из-за недоимок лишаются сервов и рабочего скота (LRVis., CTh., II, 30, 1) и из-за нужды продают своих детей в рабство (LRVis., CTh., III, 3, 1).

290

В этих законах говорится о земледельцах, которые не могут расплатиться с незначительным долгом и вынуждены отдавать кредитору в качестве залога быка или лошадь (Fragm. Gaud., XIX); иные из этих бедняков продают себя в рабство (ibid., XVII).

291

Cassiod. Variae, lib. V, 39.

292

См. также С. Sanchez-Albornoz. Las Behetrias, p. 189.

293

По-видимому, к свободным крестьянам следует отнести римлян, которые переводят на имя готов свое имущество, являющееся объектом тяжбы (CEur., 312); мелкими земельными собственниками можно считать многих римлян, принимающих непосредственное участие в деревенских делах совместно со своими готскими consortes.

294

О крестьянах-плебеях, именуемых rustici, говорится в актах церковного собора в Бракаре (Conc. Bracar., III, can. 1:…alia die convocata plebe ipsius ecclesiae, doceant illos, ut errores fugiant idolorum… О крестьянах упоминает также Мартин из Бракары (см. С. Р. Сasраri. Martin von Bracaras Schrift. De correctione rusticorum. Christiania, 1883, cap. 8, 10, 18). Очевидно, rustici, которым епископы читают проповеди, — свободные крестьяне: идолопоклонство у сервов должны были искоренять непосредственно их господа (Conc. Tolet., XII, can. 11, ср. CTh, XVI, 5, 52; XVI, 5, 54).

295

В готском государстве с местного населения по-прежнему взимались подушная подать (capitatio plebeia, или humana) и поземельный налог (capitatio terrena); сохранены были различные повинности (munera), число которых, впрочем, несколько сократилось (см. А. Ballesteros y Beretta. Historia de Espana… t. I, р. 915; R. Riaza у A. Garcia Gallo. Manual de Historia del derecho espanol. Madrid, 1934, р. 145.

296

LRVis., CTh, XI, 4, 1; ср. Сassiоd. Variae, V, 39.

297

Законы допускали взимание 50 % при займах натурой и 12 % — при денежных займах (LRVis., CTh., II, 33, 1; 2. Несостоятельный должник оставался у кредитора до отработки долга (LRVis., CTh., V, 5, 1). За неуплату налогов землю крестьянина продавали (LRVis., CTh., XI, 4, 1 I.).

298

LRVis., CTh., I, 6, 5; II, 1, 9; IV, 4, 5; Cassiod. Variae, V, 39.

299

LRVis., IX, 1: Advenae plerumque tenues abiectaeque fortunae quorundam se obsequiis iungunt…

300

LRVis., NVaL.XI, 1.

301

См. ниже, стр. 92–97.

302

Наделы вообще могли быть равны лишь тогда, когда готы селились большими группами в крупных имениях. В иных случаях размеры участков готов определялись величиной земельных владений римлян, госпитами которых они становились. (CEur., 276; LVis., X, 3, 5; X, 1, 14). Большие наделы получали, очевидно, представители готской знати, включая и дружинников короля (LVis., X, 1, 8).

303

Законы уделяют много внимания порядку разрешения споров по поводу границ земельных владений различных хозяев и выяснения их прав собственности на те или иные участки (CEur., 274–276). Установление частной собственности на землю выражено в готских законах V в. более ярко, чем в Бургундской правде. Последняя признает римский принцип давности владения в течение 30 лет (LBurg., tit., 79, 3. MGH, Legum sectio I, t. II). Относительно трактовки аналогичных случаев в готских законах см. стр. 58, прим. 120.

304

Раul. Реll. Eucharist. vers., 520. В Кодексе Эйриха упоминается продажа земли арианскими епископами и священниками (CEur., 306). Во Франкском государстве, как известно, земля становится объектом свободного отчуждения лишь в конце VI — начале VII в.

305

CEur., 285.

306

Ibid., 286.

307

CEur., 279.

308

CEur., 278: Qui cavallum aut quodlibet animalium genus ad custodiendum mercede placita commendaverit… Ibid., 299: Parentibus filios suos vendere non liceat aut donare nec oppignerare…

309

Ibid., 299. В свете этих фактов особенно очевидна ошибочность точки зрения тех историков, которые утверждали, будто главным занятием готов после их поселения в Аквитании и Испании были охота и военное дело, земледельческие же работы выполнялись якобы лишь колонами и рабами (см. В. К. Пискорский. История Испании и Португалии. СПб., 1909, стр. 12; L. Sсhmidt. Geschichte der deutschen Stamme, I, S. 283; С. W. Previte-Orton. The Shorter Cambridge Medieval History, vol. I. Cambridge, 1952, р. 142). Законы Эйриха характеризуют положение таким образом, что свободные готы непосредственно были заняты земледельческим трудом: они пашут землю, корчуют леса, пасут скот и т. д. Косвенные данные о земледельческих занятиях готов в Галлии V в. можно встретить также у римских авторов того времени. См. Apollin. Sidon. Carm., VII, V. 415–410.

310

CEur., 308.

311

LVis., X, 1, 8. Об этом законе см. А. dOrs. Op. cit., р. 176.

312

CEur., 310, 311.

313

Ibid., 295.

314

Ibid., 310.

315

Codicis Euriciani leges restitutae, No. 2.

316

Apollin. Sidon. Carm. VII, v. 458–488; Iоrd. Getica, 189–190. См. Рrосор. В. G. I, 12.

317

Iord. Getica, 215.

318

CEur., 323; ср. Isid. Hist. Goth., 61.

319

LVis., IX, 2, 4.

320

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 19, стр. 497.

321

В VI в. готские крестьяне иногда уклоняются от выступления в поход (LVis., IX, 2, 1–5).

322

Размеры штрафов и вергельдов не соответствовали имущественным возможностям крестьянина. Так, вергельд за убийство взрослого равнялся 300 солидов (LVis., VIII, 4, 16); штраф за ранение составлял несколько десятков солидов (ibid., VI, 4, 1; VI, 4, 8). Крестьяне же подчас не в состоянии были уплатить штраф в 5-10 солидов (ibid., VIII, 3, 14; VIII, 1, 6). Отказ же от уплаты судебного штрафа означал для виновного обращение в рабство (ibid., V, 4, 11; VI, 4, 2; VII, 1, 1; VII, 3, 3).

323

В житии Авдоина сообщается, например, о засухе и голоде в Испании, продолжавшемся с 634 по 640 г. Vita Audoini, с. 7, р. 295: Iam ferme septem terminabantur anni, in quibus regio ipsa siccitate et, terra versa in ariditate, sterilitas et famis et pestilentiae morbus undique minabatur interitus. О голоде, как причине самопродажи свободных в рабство см. Fragm. Gaud., XVII.

324

LVis, V, 5, 8; V, 5, 9. Cp. LRVis., CTh. II, 33, I; 2.

325

Ibid., V, 6, 5 Ch.

326

LRVis., PS, II, 13, 1–3.

327

LRVis., PS, II, 12, 5; II, 5, 2; IV, 11, 6; Form. Wis., No. 44.

328

LRVis., PS, II, 5, 1; LVis., V, 6, 3. Данное установление, как отметил в свое время В. Мейбом, отличает Вестготскую правду от других варварских судебников, не признававших за кредитором права продавать залог. См. V. Меibоm. Das deutsche Pfandrecht. Marburg und Leipzig, 1867, SS. 257–260.

329

Толедский собор издал особое постановление против таких преступлений. Conc. Tolet., III, can. 17.

330

LVis., V, 4, 12: Parentibus filios suos vendere non liceat aut donare vel obpignorare.

331

LVis., IV, 4, 3.

332

Fragm. Gaud., XVII: Si quis ingenuum hominem captivum aut in fame oppressum emerit super quinque solidos numerum, reddatur illi sex.

333

LVis., IX, 1, 2.

334

LVis, VIII, 5, 1–3.

335

LVis., VIII, 3, 11.

336

LVis., VIII, 4, 25: Dc servando spatio iuxta vias publicas… Qui certe iuxta huiusmodi viam messem aut vineam vel pratum sive conclusum habere cognoscitur, sepem utrumque concludat. Quod si propter paupertatis angustias campum sepibus non possit ambire, fossatum protendere non moretur.

337

Ibid., III, 2, 2; III, 2, 3; III, 2, 7 Ch.

338

LVis., VII, 2, 14:…si servus et ingenuus seu servi et ingenui unum animal aut quamcumque unam rem pari consensu furaverint, unam conpositionem exolvant, id est ingenuus medietatem novecupli, et servus idemque medietatem sexcupli…

339

Кодекс Эйриха упоминает среди покупаемого и продаваемого имущества рабов и скот (CEur., 294). В аналогичном законе VI в. к этим объектам купли-продажи добавлена земля (LVis., V, 4, 7).

340

LVis., VIII, 5, 5: Qui vero sortem suam totam torte concluserit et aliena pascua absente domino invadit, sine pascuario non presumat, nisi forsitam dominus pascue voluerit.

341

LVis., VIII, 3, 6.

342

LVis, VIII, 3, 7. Ср. LSal., XXXIV, 1.

343

LVis., X, 3, 3. Ср. CEur., 275; LVis., X. 3, 2.

344

LVis., X, 3, 2: Qui istudio pervadendi limites conplanaverit aut terminos fixos fuerit ausus evellere: si ingenuus est, per singula signa vel notas XX solidus cui fraudem fecit cogatur inferre… Если же пограничный знак был вырыт во время пахоты случайно, нарушитель лишь восстанавливает его.

345

LVis., VIII, 5, 1; VIII, 5, 5. Характерно, что предоставляя общиннику право уничтожить часть чужих свиней, обнаруженных им в своем лесу, Вестготская правда ставит в известность владельца леса, что он может делать это, не боясь никаких жалоб (ibid., VIII, 5, 1:…et nullam calumniam pertimescat). Другая глава той же правды устанавливает строгое наказание для хозяев скота, которые сопротивляются проведению в жизнь требований официального права, касающихся потрав (LVis., VIII, 3, 14; ср. Lex Salica, IX, 5-100- Titel Text, hrsg. von К. А. Eckhardt. Weimar, 1953).

346

LVis., VIII, 3, 1; VIII, 3, 8. Вестготское право идет по пути охраны частной собственности дальше, чем другие варварские правды, предоставляющие общинникам возможность на определенных условиях пользоваться дровами из чужого леса (LSal., XXVII, 19; LBurg., XXVIII, 1, 3).

347

LVis., X, 1, 3: Si plures fuerint in divisione consortes, quod а multis vel melioribus iuste constitutum est, a paucis vel deterioribus non convenit aliquatenus inmutari.

348

LVis., II, 1, 13.

349

Ibid., VI, 1, 8.

350

См. И. В. Лучицкий. Поземельная община в Пиренеях, стр. 424–430; J. Соstа. Colectivismo agrario en Espana. Madrid, 1915, pp. 348, 355, 361, 451–452; Th. Meliсher. Op. cit., SS. 242–256.

351

О характере общины у местного населения мы имеем еще меньше данных, чем о готской общине. См. упомянутые выше труды И. В. Лучицкого, X. Косты.

352

CEur., 322, 276, 310, 311, 306, 335.

353

За вступление в брак с близкими родственниками «малых» людей обращали и рабство, у остальных свободных конфисковывали имущество. Codic. Euric. leges restitutae, 2.

354

CEur., 295: Si venditor non fuerit idoneus. В VI в. слово idoneus употребляется для обозначения зажиточных и заслуживающих доверия людей. Их привлекают в качестве свидетели. Ср. LRVis. CTh. I, 5, 1.

355

CEur., 310:…ut ipse patronus aequalem ei provideat, qui eam sibi possit in matrimonium sociare.

356

Обычная форма обозначения лиц, являющихся носителями норм права в указанных юридических памятниках, это «si quis», «si qui».

357

См. А. И. Неусыхин. Ук. соч., гл. III, 3.

358

Inferiores рассматриваются законами как люди мало состоятельные. Вестготская правда учитывает, что они могут оказаться не в состоянии уплатить штраф в 5 солидов. LVis., VIII, 3, 14:…si certe humilioris loci persona fuerit et non habuerit unde conponat…; Cp. LVis., II, 4, 6 Ch. Позднее, в законах VII в. свободные низшего слоя прямо противопоставляются представителям знати как pauperes, pauperiores. LVis., II, 3, 4 Ch.; II, 3, 9 Ch.

359

LVis., VII, 5, 1; VIII, 3, 6; VIII, 3, 10; VIII, 3, 12; VIII, 3 14; VIII, 4, 25; VIII, 4, 29; IX, 3, 3.

360

LVis., II, 2, 8; VIII, 3, 6; VIII, 3, 10; VIII, 3, 14; VIII, 4, 29; IX, 3, 3.

361

LVis., VII, 5, 1.

362

Если девушка, поступая вопреки воле родственников, выходила замуж за свободного, принадлежавшего к низшему по сравнению с ней слою, она теряла долю в родительском наследстве LVis., III, 1, 8. Ср. LVis., V, 3, 1.

363

LVis., II, 5, 9.

364

Ibid., VIII, 4, 29.

365

LVis., IX, 3, 3.

366

LVis., II, 2, 8; II, 4, 2.

367

LVis., III, 1, 8; III, 3, 4. Ср. VII, 6, 2 Recces.

368

LVis., VIII, 4, 16:…si iugulaverit aliquem ipse quatrupes in annis XX CCC solidos conponatur, et ab hos usque ad eum, qui annos L habuerit, unam conpositionem iubemus stare. Человек, похитивший и продавший ребенка свободных родителей, оставался во власти последних или же, если они были согласны, выплачивал вергельд в 300 солидов. LVis., VII, 3, 3:…si voluerint, conpostionem homicidii ab ipso plagiatore consequantur, id est solidos CCC… В свое время немецкий историк права В. Вильда высказывал предположение, что готские законы всегда устанавливали разные вергельды для свободных. Для высшего разряда вергельд был сначала 300, а в VII в.- 500 солидов, для низшего — соответственно 150 и 300 солидов. См. W. Wilda. Das Strafrecht der Germanen. Halle, 1842, SS. 427–429. На размерах вергельда в VII в. мы остановимся ниже. а что касается предшествующего периода, то предположение В. Вильды ошибочно: в «Antiquae» Вестготской правды имеются лишь два упоминания о вергельде (они приведены выше), и в обоих случаях вергельд в 300 солидов назначается для всех свободных людей.

369

о том, что нередко honestiores Вестготской правды — это именно крестьяне, свидетельствуют главы, где honestiores рассматриваются в качестве лиц, непосредственно участвующих в деревенских делах вместе с другими соседями-общинниками (LVis., VIII, 3, 10; VIII, 3, 14; VIII, 3, 16; VII, 4, 25). Разумеется, в данном случае трудно отделить зажиточных земледельцев от мелких вотчинников. Термин honestiores употребляется и в более широком смысле; иногда он служит для обозначения всех, кто не относится к inferiores. Так, глава Вестготской правды, устанавливающая, что за подделку королевского приказа honestior наказывается конфискацией половины имущества (LVis., VII, 5, 1), явно имеет в виду не зажиточного крестьянина, а какое-то лицо, стоящее на более высокой ступени социальной лестницы.

370

LVis., X, 1, 15; X, 1, 13:…si culturas suas longius extendisse cognoscitur et sibi alios ad excolendos agros forte coniunxerit…

371

LVis., X, 1,3.

372

LVis., V, 7, 8; X, 3, 5.

373

LVis., XII, 1, 1 Ch. Закон требует, чтобы судьи были снисходительными к беднякам:…circa victas tamen personas ac presertim paupertate depressas severitatem legis aliquantulum temperare.

374

LVis, X, 1, 15; Form. Wis, No. 36: Dum de die in diem egestatem paterer et huc illuc percurrerem, ubi mihi pro compendio laborarem, et minime invenirem, tunc ad dominationis vestrae pietatem cucurri sugerens, ut mihi iure precario in locum vestrum quod vocatur ill. ad excolendum terras dare iuveres…

375

В деревни приходят свободные, ищущие заработка и не имеющие определенных занятий (LVis., IX, 1, 21 Egica; IX, 1, 12); некоторые женщины-крестьянки занимаются даже проституцией (LVis., III, 4, 17).

376

В житии св. Эмилиана епископ Браулион упоминает о толпах нуждающихся, которые обращались к церквам с просьбой о помощи (S. Вraulio. Vita S. Aemil., cap. XX: Cum quodain tempore egentium ad eum convenissent turbae petentes subsidii…). В жизнеописании митрополитов Эмериты (Pauli Emerit. De vita patrum Emeritensium, cap. IX) сообщается о выдаче епископом Масоной муки, вина и оливкового масла крестьянам (rusticis de ruralibus) и горожанам. См. также Conc. Caesaraugust., III, can. 3.

377

LVis., II, 5, 8 Ch.; и упомянутом выше жизнеописании митрополитов Эмериты рассказывается об епископе, прощавшем долги толпам должников (Pauli Emerit. De vita patrum Emerit., сар. VIII:…multis captivis et egenis multam largitus est stipem ad ultimum redditis chirographis multorum debita relaxavit. Иногда должник брал на себя обязательство в случае невыплаты долга в срок вернуть полученную им ссуду в двойном размере и вдобавок с процентами. Form. Wis., No. 38.

378

LVis., IV, 2, 18 Ch.; IV, 5, 1 Ch.

379

Conc. Tolet., IV, can. 38.

380

Крестьян, видимо, принуждали продавать свое имущество по низкой цене (LVis., V, 4, 6 R) и заключать невыгодные договоры (LVis., II, 5, 5 Ch.). Четвертый Толедский сбор постановил, что люди, у которых епископы, судьи или магнаты (potentes) отобрали имущество, могут жаловаться провинциальным соборам. Conc. Tolet., IV, can. 3.

381

В трактате Исидора «Institutionum disciplinae», рисующем облик знатного юноши, благовоспитанного и гуманного, отмечаются такие его черты:…adfinibus nihil nocentem, neque rura sua exclusis pauperibus latius porrigentem… (A. Anspach. Isidori Hispalensis «Institutionum discplinae». «Rheinisches Museum fur Philologie». Neue Folge. Frankfurt a. Main, 1912, Bd. 67, S. 559).

382

Должностные лица взимают с населения незаконные поборы и повинности в свою пользу (Cassiod. Variae, V, 39; LVis., XII, 1, 2 Reccaredus) захватывают имущество частных лиц (LVis., VIII, 1, 5 Ch), за недоимки отбирают у крестьян земли (Edicitum Ervigii de tributis relaxatis. MGH, Legum sectio I, t. I, pp. 479–480).

383

LVis., IX, 2, 8 W.

384

Conc. Tolet., XII, tomus, р. 476:…cuius severitatis institutio, dum per totos Hispaniae fines ordinata decurrit, dimidiam ferre partem populi ignobilitati perpetuae subjugavit…

385

LVis., IX, 2, 9 Erv.

386

Только однажды в законе Рекцесвинта упоминается conventus publicus vicinorum (LVis., VIII, 5, 6). Но роль этого собрания весьма ограничена: сходка соседей уполномочена лишь выслушивать сообщения о приблудившемся скоте.

387

LVis., IX, 1, 21 Egica. Сервы упомянуты в числе vicini. LVis., II, 4, 10 Recces.

388

LVis., IX, 1, 21: Nam et ceteri habitatores loci illius, seu cuinscumque gentis vel generis homines, quorumlibet sint servi, tam ecclesiarum quam etiam fisci nostri vel diversorum possessorum… Если в VI в. в качестве свидетелей и представителей общины привлекались все «соседи» (vicini), то по законам VII в. обращались к «почтенным соседям» (honesti vicini) или к «добрым людям» (boni homines) — ibid., IX, 1, 1 Erv.; XI, 1, 1 Erv.; IX, 1, 21 Egica.

389

LVis., VIII, 1, 9; IX, 1, 8; IX, 1, 21; X, 1, 16; XII, 1, 2; Conc. Tolet. III, can. 18; 21.

390

В VII в. считается обычным, когда участник военного похода получает оружие от своего сеньора и сражается под его начальством (LVis., IX, 2, 9 Erv.).

391

LVis., II, 3, 4 Ch.: Questionem in personis nobilibus nullatenus per mandatum patimur agitari. Ingenuam vero et pauperem personam adque in crimine iam ante repertam non aliter ex mandato subdendam questioni permittimus… LVis., II, 3, 9 Ch.: Nam etiam si potens cum pauperem causam liabuerit… Cp. I.Vis., II, 4, 30 Recces.

392

LVis., II, 4, 6 Ch.:…si minoris loci persona est et non habuerit unde conponat… Cp. I.Vis., IX, 2, 9 Erv.

393

LVis., VI, 1, 2 Ch.:…ut persona inferior nobiliorem a se vel potentiorem inscribere non praesumat.

394

LVis., II, 4, 3 Ch.: In duobus autem idoneis testibus, quos prisca legum recipiendos sancsit auctoritas non solum considerandum est, quam sint idonei genere, hoc est indubitanter ingenui, sed etiam, si sint honestate mente perspicui adqui rerum plenitudine opulenti Cp. LVis., II, 1, 19 Ch.; II, 1, 30 Recces.; II, 4, 5 Ch.; VI, 1, 2 Ch.; VI, 1, 5 Ch.; IX, 1, 21 Egica.

395

LVis, II, 3, 9 Ch.

396

LVis., II, 3, 4 Ch. Ср. LVis, VI, 1, 2 Ch.

397

Conc. Tolet. VIII, can. 10; LVis., II, 1, 6 Recces.

398

Еще Бревиарий Алариха выделял в особую категорию лиц, которым присуща была «голая свобода» (nuda libertas). Таковыми считались дети, рожденные от сожительства свободных женщин с рабами. Они не могли наследовать своей матери, хотя сами и считались вольными людьми. LRVis., CTh., IX, 6, 1:…in nuda maneant libertate, neque per se neque per interpositam personam qualibet titulo voluntatis accepturi aliquid ex facultatibus mulieris. Теперь же в положении тех, кто не имеет достоинства, оказывается весь слой inferiores (хотя его представители не лишены права наследования).

399

LVis., II, 4, 2:…si nobilis fuerit… si licet ingenue, minoris tamen fuerit dignitatis persone…

400

LVis., II, 1, 9 Recces.

401

И. В. Арский, например, утверждал, что к концу VII в. «свободные готы исчезают. Над огромным морем крепостных и рабов — христиан и евреев господствует небольшая кучка испано-готской знати». И. В. Арский. Последнее десятилетне визиготского государства в средневековых испанских хрониках. «Проблемы истории докапиталистических обществ», 1935, № 5–6, стр. 69.

402

Эти племена не были окончательно покорены ни римлянами, ни вестготами. Накануне арабского вторжения последний вестготский король Родриго предпринял поход против восставших басков.

403

С. Sanchez-Albornos. Las behetrias, p. 201.

404

Ibid, p. 202.

405

А. С. Flоriano. Diplomatica espanola del periodo Astur. Oviedo, 1949 t. I, No. 15 (а, 796), р. 93.

406

А. С. Floriano. Op. cit., t. I, No. 33 (а. 827).

407

E. Saez. Documentos Gallegos ineditos del periodo asturiano. AHDE, t. XVIII, 1947, No. 3 (а. 835); см. также комментарий Э. Саэца к этим грамотам. Ibid., pp. 404–406.

408

С. Sanchez-Albornoz. Serie de documentos ineditos del reino de Asturias, СНЕ I–II, 1944, XII (а. 877) р. 344.

409

А. С. Floriano. Op. cit., t. I, No. 6 (а. 757), рр. 54–55; E. Saez. Op. cit., No. 4 (а. 842), р. 414; No. 10 (а. 879), р. 422; No. 14 (а. 895), р. 427; С. Sanchez-Albornoz. Op cit., VI (а. 858), р. 340; VII (а. 861), р. 341; VIII (а. 861), р. 341.

410

Е. Levу. Westromisches Vulgarrccht. Das Obligationenrecht. Weimar, 1956, SS. 256–261.

411

I.RVis., PS, III, 9, 17; LVis., IV 2, 14.

412

LRVis., PS, III, 9, 17; LVis., GTh. VIII, 5, 2.

413

CEur., 320.

414

CEur., 322; LVis., IV, 2, 14. Ср. LVis., V, 2, 6 Ch.

415

LRVis., CTh., III, 19, 3, 1: Si forte cesserit ut minores possessionem iuris emphyteutici, hoc est, quod ex fisci bonis parentes eorum habere meruerunt…; LRVis., NVal., VIII, 1.

416

LRVis., N. Marc., III, 1.

417

Е. Levy. West Roman Vulgar law. Philadelphia, 1951, р. 92. Ср. А1vаro dOrs. Op. cit., p. 181.

418

LVis., X, 1, 11: Terras, que ad placitum canonis date sunt, quicumque suscepit, ipse possideat et canonem domino singulis annis, qui fuerit definitus, exolvat; quia placitum non potest inrumpi. Quod ci canonem constitutum singulis annis inplere neclexerit, terras dominus post suo iure defendat; quia sua culpa beneficium quod fuerat consecutus, amittit, qui placitum non inplesse convincitur.

419

LVis., X, 1, 12: De terris, que definito annorum numero per placitum dantur. LVis., X, 1, 19 Recces.

420

LRVis., PS, V, 7. 8.

421

LRVis., PS, V, 7, 10 I.

422

CEur., 306. Ср. LVis.,V, 1, 4.

423

Conc. Tolet. VI, can. 5: Saepe fit ut proprietati originis obsistat longinquitas temporis; quapropter providentes decernimus, ut quisquis clericorum vel aliarum quarumlibet personarum stipendium de rebus Ecclesiae cujuscunque episcopi percipiat largitate, sub precariae nomine debeat professionem scribere, ut nec per tentionem diuturnam praejudicium afferat Ecclesiae…

424

LVis., X, 1, 12: Si per precariam epistulam certus annorum numerus fuerit conprehensus, ita ut ille, qui susceperat, terras post quodcumque tempus domino reformaret, iuxta conditione placiti terram restituere non moretur. Cp. LVis., X, 1, 11; X, 1, 13; X, 1, 14.

425

LVis., V, 2, 6 Ch.: Qui vero sub hac occasione largitur, ut eandem rem ipse, qui donat, usufructario iure possideat, et ita post eius mortem ad illum cui donaverit, res donata pertineat, quia similitudo est testamenti habebit licentiam inmutandi volumtatem suam, quando voluerit, etiam si in nullo lesum fuisse se dixerit. Ille vero, qui falsa donatione circumventus aliquid in utilitatem donatoris expendit, aut ab ipso donatore recipiat, aut ab eius heredibus, ne iniuste damna sustineat, qui lucrum se habere de inani promissione putabat.

426

LVis., V, 2, 6 (ред. Эрвиг.).

427

Об аналогичном переходе от дарения in die obitus sui к прекарию у лангобардов см. А. И. Неусыхин. Ук. соч., стр. 238–239.

428

LRVis., PS, V, 7, 5 I:…possidet… precario qui per precem postulat, ut ei in possessione permissu domini vel creditoris fiducia commorari liceat. Isidоr. Etymol., V, 25, 17.

429

LVis., X, 1, 12; X, 1, 13: Qui ad placitum terras suscipit, hoc tantum teneat, quod eum terrarum dominus habere permiserit… Form. Wis., No. 36: Dum de die in diem egestatcm paterer et huc illuc percurrerem ubi mihi pro compendio laborarem, et minime invenirem, tunc ad dominationis vestrae pietatem cucurri sugerens ut mihi iure precario in locum vestrum, quod vocatur illud, ad excolendum terras dare iuveres…; Cp. Form. Wis., No. 37.

430

Form. Wis., No. 36, 37.

431

Вестготская правда свидетельствует о стремлении прекаристов расширять границы своих участков в связи с тем, что подрастают дети и внуки. LVis., X, 1, 13: Si ille, qui ad placitum accepit terras, extendat culturas… Quod si culturas suas longius extendisse cognoscitur et sibi alios ad excolendos agros forte coninnxerit, aut plures filli vel nepotes in loci ipsius habitatione subcreverint…

432

Form. Wis., No. 37: Et ideo spondeo me ut annis singulis secundum priscam consuetudinem de fruges aridas et liquidas atque universa animalia vel pomaria seu in omni re, quod in eodem loco augmentaverimus, decimas vobis annis singulis persolvere. Cp. LVis., X, 1, 19 Recces.

433

LVis, X, 1, 19 Ch.

434

LVis., X, 1, 11: Quod si canonem constitutum singulis annis inplere neclexerit, terras dominus post suo iure detendat; quia sua culpa beneficium, quod fuerat consecutus, amittat, qui placitum non inplesse convincitur; Form. Wis., No. 36.

435

Вестготская правда, например, особо разъясняет, как следует поступать с поселенцами, коль скоро землевладельцу приходится вернуть кому-либо (очевидно, римлянину) треть своих земель — раздел земли должен коснуться соответственно и владений поселенцев: Qui accolam in terra sua suscepcrit, et postmodum contingat, ut ille, qui susceperat, cuicumque tertiam reddat, similiter sentiant et illi, qui suscepti sunt, sicut et patroni eorum, qualiter unumquemque contigerit (LVis., X, 1, 15). Ср. интерпретацию этой статьи у К. Цеймера (имеем в виду MGH, Legum sectio I, t. I, р. 388, n. 4), Э. Вольгауптера («Gesetze der Westgoten», hrsg. von E. Wohlhaupter. Weimar, 1936, S. 283) и Н. П. Грацианского («О разделах земель у бургундов и у вестготов», стр. 324). Ср. LVis., X, 3, 4.

436

Conc. Tolet. VI, can. 5:…et quaequumque in usum perceperit debeat utiliter laborare, ut nec res divini iuris videbantur aliqua occasione neglegi… Conc. Emerit., can. 13.

437

CEur., 306; LVis., V, 1, 4; Conc. Agath., cap. 7; Conc. Tolet. VI, cap. 5; Conc. Emerit., can. 13, Ср. U. Stutz. Geschichte des kirchlichen Benefizialwesens. Berlin, 1895, S. 83.

438

LVis, X, 1, 12–14.

439

Ibid, X, 1, 12. Cp. LVis., X, 1, 11; X, 1, 19 Recces. Form. Wis, No. 36.

440

Conc. Tolet. II, can. 4; VI, can. 5; Conc. Agath., can. 22.

441

Охарактеризованный выше прекарий — преимущественно крестьянский. Но прекарий применялся в готской Испании также крупными и средними землевладельцами (см., например, LVis., II, 1, 8 Ch.).

442

См. ниже, стр. 179–208.

443

См. ниже, стр. 186–187, 205–208.

444

LRVis., CTh., II, 13, 1, I: Qui cautiones exigendas potentibus dederint, omne debitum perdant. LVis., CTh., II, 14, 1, I.

445

LVis., II, 2, 8: Quicumque habens causam ad maiorem personam se propterea contulerit, ut in iudicio per illius patrocinium adversarium suum possit obprimere, ipsam causam, de qua agitur, etsi iusta fuerit, quasi victus perdat.

446

LVis., III, 3, 9 Ch.: Nulli liceat potentiori, quam ipse est, qui committit, causam ulla ratione committere, ut non equalis sibi eius possit potentia opprimi vel terreri. Pauper vero, si voluerit, tam potenti suam causam debeat committere, quam potens ille est, cum quo negotium videtur habere.

447

LVis., II, 2, 2 Ch.

448

LVis., II, 1, 2 °Ch.

449

LVis., X, 1, 15: Qui accolam in terra sua susceperit… similiter sentiant et illi qui suscepti sunt, sicut et patroni eorum. Cp. LRVis., CTh., V, 11, 1 (coloni — patroni); LVis., V, 1, 4: Heredes episcopi seu aliorum clericorum, qui filios suos in obsequium ecclesie commendaverint, et terras vel aliquid ex munificentia ecclesie possederint… Кстати, получая прекарий, мелкий земледелец оказывался не только в поземельном, но практически — в той или иной мере — и в личной зависимости. Косвенно об этом свидетельствует текст прекарной формулы, согласно которому получающий землю обязуется во всем действовать в интересах землевладельца. См. Form. Wis., No. 36:…in omnibus pro utilitatibus vestris adsurgere et responsum ad defendendum me promitto aferre. Характерна также сама формула обращения человека, нуждающегося в земле к собственнику. Ibid.:…ad dominationis vestrae pietatem cucurri…

450

LVis., VI, 5, 8 Recces. Может быть, право господ применять телесные наказания распространялось лишь на либертинов соответствующего разряда. Однако, поскольку судебник очень широко предписывает такую меру наказания по отношению к свободнорожденным готам, не кажется невероятным, что патрон мог наказывать подобным образом не только либертинов, но и свободных, попавших in obsequium.

451

LVis., VI, 4 2; VIII, 1, 4 Ch.

452

LVis., IX, 2, 8 W.

453

А. С. Floriano. Op. cit., No. 73 (а. 861), р. 306; No. 75 (а. 861), р. 309.