Главным препятствием, сорвавшим постройку «лайонов», являлись большие сроки разработки и внедрения в производство новых артиллерийских орудий и их установок. В 1939 году положение с 356-мм башнями для типа «Кинг Джордж V» оставалось близким к критическому, не говоря уже о том, что 14-дюймовки не удовлетворяли английских адмиралов по мощи. Новое 406-мм орудие имелось только в чертежах. Между тем предполагаемый баланс сил с главными потенциальными противниками в будущем еще до начала мировой войны выглядел для Англии не слишком перспективным. Адмиралтейство находилось почти в полном неведении относительно нового японского строительства, не имея достоверных данных о суперлинкорах типа «Ямато». Но даже искаженная отсутствием разведданных картина выглядела неутешительно. На конец 1943 г. предполагалось, что на европейском театре Британия сможет противопоставить немецким «Шарнхорсту» и «Гнейзенау» и 5 последующим немецким кораблям Флот метрополии в составе 2 «лайонов», 5 «кингов», «Худа» и слабых «Рипалса» и «Ринауна». Английские специалисты считали, что в это же время на Дальнем Востоке к 10 старым японским линкорам присоединятся 4 новых с 16-дюймовым вооружением и 2 линейных крейсера с 320-мм пушками. Им могли бы противостоять только 2 «лайона», 2 «нельсона», 5 модернизированных «Куин Элизабет» и примерно 3 безнадежно устаревших на этот срок тихоходных «FT». Хотя картина выглядит сильно искаженной, она качественно отражала возможную раскладку сил. Особенно неблагоприятными выглядели перспективы на Тихом океане. Британский флот там значительно уступал противнику по части скоростных судов. Линейные крейсера предполагалось держать против немцев, поэтому появление еще одного быстроходного линкора было бы очень кстати.

Сложившаяся ситуация заставила обратить внимание на лежавшие на складе 381-мм башни Мк I производства 1916 г. Простейшее решение состояло в создании нового корпуса для старых башен, которые предполагалось модернизировать для последующей службы в течение 25 лет! Снятие 35000-тонного лимита позволяло создать неплохой корабль водоизмещением около 40000 т со скоростью 30 узлов и хорошей защитой. Предполагалось, что хотя он и не будет полноценным участником «линии баталии», зато окажется очень полезным в качестве хорошо бронированного линейного крейсера, своего рода современного аналога «Худа». Адмиралтейство считало, что он сможет стать охотником за гипотетическими японскими линейными крейсерами с 320-мм пушками и вполне реальными тяжелыми крейсерами, которым англичане не могли противопоставить свои ни по качеству, ни по количеству. При необходимости «нео-Худ» был в состоянии вести бой и с 16-дюймовыми противниками. Перспективные планы шли еще дальше. Стратеги считали, что зоной действия такого «гибрида» могли бы стать Индийский океан и воды Австралии, которой и предполагалось «сплавить» не вполне полноценную единицу при удачном развитии событий. Далее, после вывода из состава флота линкоров типа «Ройял Соверен» освобождались дополнительные 381-мм установки, которые можно было бы установить на «систершипы», если бы головной корабль оказался удачным.

После положительного отзыва со стороны Морского штаба отдел военно-морского проектирования получил задание разработать предварительный проект нового линкора с ТЗ, соответствующим 40000 т, 30 узлам и восьми 381-мм орудиям. Были составлены расчеты по 3 вариантам, из которых первый, «'ISA», являлся как бы «инициативной разработкой», поскольку был начат еще до официального запроса (отсюда его водоизмещение около З8000 т). Вариант «И15С» отличался от «15В» только тем, что на нем предусматривалось использование блока машин и котлов для «лайонов», что могло бы сократить время и деньги, поскольку все чертежи уже имелись в наличии. Однако главные специалисты по кораблестроению наилучшим признали «15В». Тем не менее, строить решили все же «15С», в основном из соображений всевозможного сокращения сроков. Отдел военно-морского проектирования получил задание подготовить рабочие чертежи и активно приступил к его выполнению.

Ход проектных работ прервала вторая мировая война. Спустя 8 дней после ее начала, 11 сентября 1939 г. разработка была приостановлена на неопределенной время. Проект извлекли из-под сукна в декабре, когда к нему проявил интерес Уинстон Черчилль. Известному своей чрезвычайной активностью руководителю флота он понравился возможностью быстро получить новый и вполне боеспособный корабль. Черчилль отдал распоряжение, и в феврале 1940 г. работы над проектом возобновились. На очередном заседании Совета Адмиралтейства, состоявшемся 27 февраля, в техническое задание внесли коррективы, относящиеся в основном к усилению защиты. В частности, предусматривалось установить тонкий пояс в оконечностях, увеличить толщину брони казематов (подбашенных отделений) вспомогательной артиллерии и оборудовать бронированный вспомогательный рулевой пост в корме. К этим полезным мерам «прицепили» требование размещения 4 установок противовоздушных неуправляемых ракет UP, тяжелых, абсолютно бесполезных, но популярных в то время среди специалистов Адмиралтейства. Единственным положительным моментом такого решения являлось резервирование места, которое впоследствии можно было бы использовать для многоствольных зенитных автоматов.

С учетом изложенных выше требований был составлен проект «15D», соответствовавший водоизмещению 41200 т. Корабль постепенно «разбухал», не приобретая принципиально новых боевых качеств. Это изменение не было последним, поскольку первые же сражения с участием линкоров типа «Кинг Джордж V» дали богатую пищу для модификаций и улучшений. Их воплощение требовало дополнительного веса, для размещения которого пришлось увеличить ширину корпуса на 1 м. Кроме того, проектанты потеряли почти полгода (с июня по октябрь 1940 г.), когда более насущные потребности флота заставили вновь отложить чертежи линейного корабля в сторону. Только 17 апреля 1941 года Совет Адмиралтейства принял наконец вариант «15Е», который можно было счесть окончательным.

*В полном грузу

14 марта 1941 г. фирме «Джон Браун и Ко» был выдан заказ на постройку, а спустя 10 дней на завод поступил полный комплект чертежей. 2 октября состоялась официальная закладка линкора, который спустя месяц, 3 ноября, получил название «Вэнгард». Срок этот можно счесть символическим, поскольку корабль, предназначавшийся для действий на Дальнем Востоке, заложили всего за 2 месяца до нападения Японии на владения союзников. Как всегда, нужные суда не удавалось получить в нужное время!

Пирл-Харбор и потопление «Принс оф Уэллс» и «Рипалса» поставили работы над «Вэнгардом» на первое место по срочности. Фирме «Джон Браун» пришлось даже приостановить работы над строившимся крейсером «Беллерофон» и несколькими торговыми судами. Адмиралтейство лелеяло надежду ввести «Вэнгард» в строй до конца 1944 г. Число занятых на постройке рабочих довели до 3,5 тысяч, однако количество не могло заменить качество. Верфь испытывала недостаток именно в квалифицированной рабочей силе. Постепенно становилось очевидным заметное отставание от графика.

Между тем проектировщики не сидели без работы. В середине 1942 г. последовало предложение перестроить линейный корабль в авианосец. Начальник отдела военно-морского проектирования ответил согласием и сообщил, что дополнительная работа займет не более полугода. Принципиальная возможность создания на основе уже полуготоаого корпуса эскадренного авианосца по схеме «Илластриеса» имелась. Однако здравый смысл восторжествовал: дорогостоящее переоборудование отменили уже в июле того же года. Несомненно, если бы «Вэнгард» был бы все же построен как авианосец, он вряд ли оказался бы удачным. Даже специализированные английские корабли этого класса, имевшие солидную броневую защиту, страдали от малочисленности авиагрупп и трудности их размещения в ангарах. Несомненно, перестроенный линкор стал бы еще более уязвимым и менее вместительным.

Зато модификаций, вызванных гибелью «Принс оф Уэллс», избежать не удалось. Главными из них стали дополнительное увеличение высоты борта в носу, увеличение запаса топлива и усиление зенитного вооружения, не считая многих мелких конструкторских решений. Стандартное водоизмещение возросло до 42300 т (став как раз таким же, как у «Худа»), а запас топлива — до 4850 т. Число стволов автоматов увеличилось до 76 40-мм и 12 20-мм, 30 ноября 1944 года принцесса Елизавета разбила о борт спускаемого на воду корабля традиционную бутылку шампанского, и последний из британских линкоров сошел на воду. Достройка наплаву продолжалась, хотя шансы «Вэнгарда» принять участие в боевых действиях таяли день ото дня. Окончательно их похоронили взрывы атомных бомб над Хиросимой и Нагасаки и последовавшая капитуляция Японии. После завершения второй мировой войны темп работ упал, и на приемные испытания корабль вышел только через полтора года после спуска, в апреле 1946 г.

Корпус «Вэнгарда» имел ряд отличительных характеристик, делавших его уникальным среди прочих линкоров «владычицы морей». Интересно, что первоначально он мало чем отличался от характерного «утюга» типа «Кинг Джордж V». Большинство различий появились именно в ходе многочисленных перепроектирований. Они стали очень существенным вкладом в удачные характеристики линкора. Во-первых, на нем удалось отказаться от нелепого для 40-х годов требования возможности стрельбы прямо по носу на нулевом угле возвышения. Это требование настолько ухудшило мореходные характеристики серии «Кинг Джордж V» (корабли вышли очень «мокрыми» на большом ходу при волнении), при том что стрелять прямо по носу без повреждений корпуса все равно было нельзя, что артиллерийские специалисты Адмиралтейства не слишком на нем настаивали. «Вэнгард» получил наклонный форштевень и заметное повышение борта по направлению к нему. Спроектированный для скорости хода до 30 узлов в любую погоду, он действительно мог поддерживать большой ход практически вне зависимости от условий волнения и ветра. На верхней палубе в имелось три волнореза, один на середине полубака, второй и третий — перед двумя носовыми башнями. Наряду с подъемом корпуса у форштевня они сыграли свою роль, и корабль оставался «сухим» даже при очень сильной волне и ветре. Высота борта в носу значительно превышала таковую у своих предшественников. Если у «Кинг Джордж V» она составляла 8,45 м, в проекте «Лайона» — 8,54 м, то у «Вэнгарда» сразу после ввода в строй она достигала 11,2 м, а после дополнительного увеличения в 1946 г. — 11,28 м. В середине корпус у всех трех типов имел практически одинаковую высоту надводного борта, равную 6,9 м, а в корме «Вэнгард» вновь был самым высоким — 7,8 м вместо 7,2 м у «Кинг Джордж V». В результате он совсем не зарывался оконечностями в море, что также повышало ходовые возможности в плохую погоду. По всем оценкам «Вэнгард» стал наилучшим по мореходным качествам линкорам в истории не только Британии, но, пожалуй, и всех стран и всех времен. Хорош он был и в качестве артиллерийской платформы (период качки — 14,3 сек, практически столько же, сколько у «Кинг Джордж V». Маневренность огромного корпуса вполне естественно не могла быть великолепной, однако «Вэнгард» обладал достаточной поворотливостью: на полном ходу при максимальной перекладке руля на борт (на 35 гр.) он совершал полный разворот диаметром около 1 км чуть меньше чем за 5 минут, что для корабля таких размеров можно считать удовлетворительным. Обращает на себя внимание, то что при таких критических параметрах поворота крен не превышал 4 гр. Даже в критических условиях перекладки руля с борта на борт на максимальное отклонение крен не превышал 7,5 гр. Для того, чтобы остановить массу почти в 50 тыс. тонн, даже при реверсе турбин с «полного вперед» на «полный назад» требовалось 4,75 минуты. В общем корабль хорошо слушался руля, однако из-за неприятной вибрации при скоростях хода около 22 узлов (подробнее разобранных ниже при описании энергетической установки) полная перекладка руля на борт на больших скоростях не рекомендовалась.

Хорошим ходовым качествам вполне соответствовало внутреннее разделение. Число главных водонепроницаемых отсеков (по длине корпуса) достигло 27. В боевых условиях они полностью изолировались друг от друга и сообщение могло осуществляться только в вертикальном направлении через главную броневую палубу, причем эта мера применялась теперь не только к отсекам, находившимся в пределах цитадели, что давно уже стало стандартным требованием, но и к отсекам в оконечностях. При этом водонепроницаемые вертикальные шахты шли вплоть до той палубы, на которой кончались главные водонепроницаемые переборки. Интересно, что последний английский линкор являлся первым во флоте «владычицы морей», на котором это в общем-то обязательное требование было соблюдено в полной мере! Англичане весьма ценили удобство. Общее число водонепроницаемых помещений ниже главной палубы равнялось 1059. Для предотвращения быстрого распространения воды по средней палубе 10 поперечных переборок на ее уровне также были сделаны водонепроницаемыми.

Пассивные меры живучести дополнялись весьма развитой системой откачки и контрзатоплений, основанной на военном опыте. Весь корабль был разбит на 6 секций, каждая из которых имела свой пост энергетики и живучести (ПЭЖ), помимо которых предусматривался главный и вспомогательный посты живучести. Блочный принцип был признан наиболее удобным для столь большого корабля, где в случае нарушения связи зачастую терялось драгоценное время на принятие решений, а иногда ответственные лица просто не знали ситуации, сложившейся в том или ином отсеке. Следует однако отметить, что подобное распыление могло быть эффективным только в случае четкого взаимодействия руководителей дивизионов живучести различных секций, чтобы результаты их усилий не противоречили друг другу.

В отсутствии жестких ограничений по водоизмещению англичане могли наконец подумать о существенном улучшении обитаемости и условий работы команды. «Вэнгард» мог оперировать в любых водах, от экватора до крайних широт. В северных водах предусматривался подогрев паром большинства жизненно важных постов и систем вооружения и обнаружения. В тропиках вводилась в действие система кондиционирования воздуха во всех помещениях с тонкой аппаратурой (помещения операторов радаров, вычислительные центры СУАО, пункт управления истребительной авиацией, радиопередающие станции и т. п.) и в нижних отсеках, не имевших прямого сообщения с атмосферой (посты живучести, котельные отделения, погреба универсальной артиллерии, запасной рулевой пост, радиостанции и лазареты, находившиеся под броневой палубой. Кроме того, все поверхности корпуса и палуб, находившиеся под непосредственным воздействием солнечных лучей (или, наоборот, холодного ветра и ледяных брызг) имели под собой прокладки из асбеста — отличного теплоизолятора, безопасного в пожарном отношении.

Несмотря на все предпринятые для улучшения положения команды меры, условия обитания на «Вэнгарде» нельзя считать хорошими по современным меркам. Главной причиной явилось увеличение экипажа по сравнению со штатом. Первоначально предполагалось, что экипаж будет состоять максимум из 76 офицеров и 1412 старшин и матросов (в случае, когда линкор используется как флагман эскадры). Однако постоянное увеличение числа сложных устройств и усиление зенитной артиллерии привело к тому, что некоторые помещения при боевой тревоге просто переполнялись людьми (в особенности это относится к боевому информационному центру). Такое положение привело к появлению специального меморандума, в котором глава Управления кораблестроения указывал, что максимальный персонал корабля даже в военное время не должен превышать 1975 человек, в том числе 115 офицеров. В противном случае скученность в рабочих помещениях и нехватка спальных мест являлись неизбежными. Впрочем, можно отметить, что и этот предел ровно на треть превышал проектную цифру. Численность экипажа для линкора полным водоизмещением под 50 тыс. тонн нельзя считать чрезмерной; на подавляющем большинстве последних линкоров других стран она была еще больше.

Схема бронирования «Вэнгарда» практически повторяла примененную на типе «Кинг Джордж V» и непостроенных «лайонах». Опасность увеличения сроков разработки проекта исключала возможность существенного изменения расположения брони, предусмотренного техническим заданием еще 1939 года. Впрочем, англичане не высказывали никаких сомнений относительно выбранного варианта, не испытанного однако вражескими снарядами.

По-прежнему главный пояс длиной 140 м располагался на внешней обшивке корпуса, однако был утоньшен на 1 дюйм. Он имел толщину 356 мм в районе погребов (вместо 381 мм на «Кинг Джордж V)» и 343 мм в центральной части (вместо 356 мм) и состоял из трех рядов броневых плит, расположенных горизонтально ' (длинной стороной параллельно ватерлинии). Британцы продолжали применять этот архаичный вариант из-за невозможности изготовления плит высокого качества длиной 7,3 м (полная высота пояса на «Вэнгарде»), но при соблюдении всех мер предосторожности в соединении плит между собой и креплении их к корпусу. Плиты всех трех слоев располагались в шахматном порядке, причем они крепились к своим соседям по всем четырем сторонам шпонками, и, кроме того, болтами к подкладке. Два верхних слоя состояли из плит однородной толщины, тогда как нижний скашивался в виде клина к нижней кромке до толщины 114 мм. В нос и в корму от передней и задней башни имелись короткие (примерно 12 м) продолжения с постепенным уменьшением толщины плит 343 мм до 305–260 мм, защищавшие погреба от попаданий на острых курсовых углах. Они имели меньшую высоту и также утоньшались к нижней кромке до 114 мм. Цитадель замыкалась траверзами толщиной 305 мм. В целом пояс защищал от 15-дюймовых снарядов погреба от 75–80 и машины от 85–90 каб. при наиболее невыгодных для корабля углах встречи.

Броневая палуба в пределах цитадели сохранилась в том же виде, что и на типе «Кинг Джордж V» и непостроенных «лайонах». Она по-прежнему перекрывала пояс по верхней кромке и имела толщину 150 мм над погребами и 125 мм над энергетической установкой. Изменения здесь не производились по весьма простым причинам: во-первых, горизонтальная защита британских линкоров так и не подверглась существенной проверке в боевых условиях, а во-вторых, сколь-нибудь кардинальные изменения потребовали бы значительных затрат и дополнительного веса, чего создатели «Вэнгарда» как раз и старались избежать. Впрочем, защиту погребов в очередной раз немного усилили, установив дополнительные горизонтальные плиты мягкой стали толщиной 37 мм по их верхней кромке. В сумме это обеспечивало 7,5-дюймовое горизонтальное прикрытие наиболее уязвимого объекта на корабле — значение, сравнимое с лучшими зарубежными кораблями. Палубное бронирование ЭУ вряд ли можно считать достаточным по меркам конца войны, однако основной расчет здесь был на тщательное разделение на отсеки, так что в результате одиночного попадания бомбы или снаряда с пробитием потеря скорости (теоретически!) была бы умеренной (3–5 узлов).

Важным новшеством стал броневой пояс в оконечностях, отчасти возвращавший «Вэнгард» от схемы «все или ничего» к традиционной англо-германской схеме бронирования. Правда, большая длина и плотная весовая нагрузка не позволили обеспечить большую толщину защиты оконечностей. Она официально называлась «противоосколочной» и состояла из листов нецементированной брони толщиной 51–64 мм, прикрывавших пространство по внешнему борту между нижней и средней палубами. Пояс в носу имел высоту 2,45 м и заканчивался на расстоянии 3,5 м от форштевня; в корме он был шире — 3,4 м и прикрывал рулевые отсеки, причем форма корпуса позволила придать ему в корме сильный наклон верхней кромкой наружу, что обеспечивало невыгодные для снарядов углы встречи на средних и больших дистанциях. Дополнением являлись 25-мм переборки. В целом прикрытие оконечностей обеспечивало защиту от осколков снарядов и бомб, взрывающихся у борта и локализовало повреждения от попаданий в носовую или кормовую часть корпуса. Опыт войны показал, что «мягкие» оконечности могут быть превращены буквально в решето даже без прямого попадания, причем поперечные водонепроницаемые перегородки не ограничивают затопления, поскольку сами могут быть легко пробиты осколками. Кроме того, даже тонкие листы на «Вэнгарде» обеспечивали некоторую защиту от легких орудий. При угле встречи 90 гр. 64-мм нецементироаанная броня защищала от 6-дюймоаых пушек с 100–110 каб., а от 120 мм — с 35–64 каб (в зависимости от конкретной модели орудий). На первый взгляд бронирование кажется недействительным, поскольку не предохраняет от попаданий на боевых дистанциях с крейсеров и эсминцев соответственно, однако следует учитывать, что, во-первых, речь идет о бронебойных снарядах с замедлением, составляющих малую часть боекомплекта легких судов, а, во-вторых, реальный угол встречи снаряда с бортом в оконечностях, имеющим сложную форму, крайне редко бывает близок к прямому. Так что приведенные выше дистанции следует сократить как минимум на треть, а при острых курсовых углах резко возрастает вероятность рикошетов. Но, главное, даже 51–63 мм броня надежно прикрывает от фугасных снарядов средних калибров с головным взрывателем — наиболее неприятного для надстроек и других небронированных частей кораблей любого размера вида боеприпасов, если он попадает в достаточном количестве.

Горизонтальная защита оконечностей состояла из броневых палуб по уровню верхней кромки носового и кормового поясов. Толщина ее передней части в пределах продолжения главного пояса (от носового траверза до конца 280 мм брони) составляла 125 мм, а далее палуба утоньшалась до 64 мм на всем протяжении переднего пояса, т. е. до 3,5 м от форштевня. Она была выполнена максимально водонепроницаемой, с очень ограниченным числом люков; единственным большим вырезом являлась якорная шахта. В корме палуба выглядела более мощной, поскольку здесь она прикрывала такие уязвимые места, как рулевое управление, валопроводы и отчасти винты. Толщина ее составляла 114 мм — лишь немного меньше, чем над машинами и котлами. Заканчивалась палуба броневым траверзом толщиной 100 мм, представлявшим собой заднюю стенку рулевого отделения. Суммируя сказанное, можно отметить, что защита оконечностей «Вэнгарда», в особенности горизонтальная, являлась наиболее продуманной и мощной среди всех современных линкоров, имевших весьма «мягкие» нос и корму. В сущности, практически весь дополнительный вес защиты пришелся на усиление бронирования оконечностей и местную защиту, зато у линкора значительно увеличился запас плавучести за счет хорошо прикрытых броней отсеков на уровне ватерлинии в носу и корме.

Еще одним важным улучшением стало дополнительное местное бронирование погребов боезапаса при помощи продольных переборок из 37-мм нецементированной стали. Оно стало следствием попадания, полученного «Принс оф Уэллс» в бою С «Бисмарком» в 1940 г., когда 380-мм снаряд с последнего прошел под водой и попал ниже главного боевого пояса. Снаряд пробил обшивку борта и все легкие переборки ПТЗ, уткнувшись в главную 44-мм броневую противоторпедную переборку. По счастью для англичан, он не взорвался, но специалисты ясно представили себе те последствия, к которым могли привести раскаленные осколки в районе погребов. Поэтому на 3 кораблях серии «Кинг Джордж V» (кроме потопленного в конце 1941 г. «Ирине оф Уэллс» и головного корабля серии) были дополнительно смонтированы 37-мм переборки в зоне хранилищ зарядов главного и вспомогательного калибров. Аналогичные переборки были включены в проект «Вэнгарда» еще в ходе его постройки.

Принятая ранее на типах «Кинг Джордж V» и «Лайон» сложная схема бронирования барбетов сохранилась и на «Вэнгарде». Барбеты всех башен, кроме носовой, на протяжении по 30 градусов в обе стороны от диаметральной плоскости имели толщину 280 мм (в направлении центра корабля). Так же бронировалась и дуга в 33 градуса с прямо противоположной (ближайшей к оконечностям) стороны. Следующие 25 градусов с оконечностей прикрывались 305-мм изогнутыми плитами. Наконец, боковые части, в которые с наибольшей вероятностью могли приходиться попадания под невыгодными (для брони) углами, близкими к нормали, имели наиболее солидную защиту — 330 мм. Барбет носовой башни защищался по той же схеме, только сектор утоньшенной брони со стороны форштевня составлял всего 20 градусов на каждый борт, а толщина его равнялась 305 мм. (Идея состояла в том, что в эту часть барбета снаряд мог попасть только пройдя через длинный участок вздернутого носа корабля, что маловероятно, поскольку относительно толстая обшивка должна была взвести взрыватель, и разрыв произошел бы еще до достижения барбета.) Зато у барбета той же башни «А» были расширены участки тонкой брони, прилегающие к следующему барбету башни «В» (общий сектор 280-мм и 305-мм брони составлял по 45 гр. на борт). Англичане упорно продолжали свою странную традицию «кусочного» бронирования барбетов, пытаясь выиграть несколько десятков тонн, но усложняя технологию и оставляя «щели» из тонких полос, попадания в которые были хотя и маловероятными, но все же возможными.

Неудачное решение о удалении с больших кораблей тяжело бронированной боевой рубки, принятое еще в середине 30-х годов при проектировании нового поколения линкоров (ставших типом «Кинг Джордж V»), просуществовало и до «Вэнгарда», хотя трагический опыт первого боя «Принс оф Уэллс» с «Бисмарком» должен был бы послужить тревожным звонком. Хотя защита рубки несколько усилилась, она по-прежнему предохраняла только от прямых попаданий снарядов эсминцев и от осколков главного калибра. Никакой гарантии от повторения ситуации, сложившейся на мостике «Принса» в 1940 году (или на мостике крейсера «Эксетер» в бою с «Графом Шлее» у устья реки Ла-Плата в конце 1939 года), когда выходил из строя весь командный состав и как минимум часть средств управления кораблем, по-прежнему не было. Остается предположить, что Адмиралтейство уповало на счастливую случайность, повторившуюся в обоих боях, когда в строю оставался командир корабля, однако в таком случае это скорее вопрос веры, а не расчета. Либо же соображения англичан инстинктивно предвосхищали время, поскольку число важных для функционирования современного корабля помещений на мостиках и надстройках постепенно становилось настолько большим, что их стало в конце концов просто невозможно адекватно защищать, не говоря уже об антеннах локаторов и кабелях, связывающих их с центрами обработки данных. Трудно сказать, что к примеру в 1950 году более сказалось бы на боеспособности линкора — гибель командира или выход из строя главных систем радиолокации и отображения информации.

Вместе с тем уровень противоосколочной защиты различных объектов на мостиках и надстройках достиг максимального значения для линейных кораблей. Хотя для этой цели использовались тонкие плиты нецементированной брони (от 25 мм до 51 мм), в большинстве случаев органы управления кораблем, его артиллерией и многочисленные наблюдательные, радиолокационные и навигационные посты получили достаточную защиту от осколков. Здесь сказался опыт боев у Гуадалканала, когда, в частности, американский линкор «Саут Дакота» получил в ночном бою два десятка попаданий в надстройки снарядами калибра от 203 мм и ниже, в основном с эсминцев. Ни одно из попаданий не пришлось в те части корабля, которые ранее считались жизненно важными; ни один снаряд не пробил брони, более того, многие из них даже не взорвались, но «Саут Дакота» на время полностью вышла из строя и потеряла противника, поскольку перестала действовать достаточно совершенная на то время электроника — из-за перебитых кабелей и повреждения помещений и аппаратуры. В тех же условиях «Вэнгард» повел бы себя значительно лучше. Однако следует отметить, что англичане не первыми обратили внимание на местную защиту: крупные германские единицы, линкоры и крейсера, получали защищенные посты уже в начале войны, тогда как в Британии спохватились только к ее концу. Тем не менее, общий объем местной противоосколочной защиты на «Вэнгарде» впечатляет: он составляет почти 3000 т — вес всего бронирования лучших из тяжелых крейсеров!

Ниже приводится распределение весов различных элементов броневой защиты последнего из английских линкоров. Помимо отмеченного выше внушительного веса противоосколочной защиты в виде тонких (до 51 мм) переборок и плит, интересно отметить, что на «Вэнгарде» вес броневого пояса оказался почти в точности равным весу палубной защиты (около 4900 т).

Противоторпедная защита (ПТЗ) линейных кораблей типа «Кинг Джордж V», созданная на основе обширных исследований по программе «Джоб-74», проведенных в течение 30-х годов, потерпела сокрушительное фиаско при атаке японской авиации «Принс оф Уэллс» в Сиамском заливе. Рассчитанная на взрыв 1000-фунтов (454 кг) ТНТ, система не смогла противостоять взрывам вдвое более легких зарядных отделений японских авиационных торпед. После попадания первых двух торпед линкор практически вышел из строя, а 6 попаданий оказалось достаточно, чтобы послать его на дно, причем затопления оказались настолько обширными, что корабль оседал с умеренным креном. После гибели «Принса» специалисты различных стран (в том числе В.П.Костенко в СССР) отмечали существенные недостатки системы подводной защиты британских линкоров, в частности недостаточную высоту продольных переборок, доходивших только до уровня нижней палубы, их плохое крепление к остальным корпусным конструкциям в верхней части, возможность для затопления помещений через верх ПТЗ, прикрытый только легкой переборкой из судостроительной стали, и главное — небольшую {менее 4 м) глубину зоны расширения газов. Большие пустые объемы вовне от противоторпедной переборки приводили к появлению значительного начального крена, а его ликвидация за счет контрзатоплений в отсеках ПТЗ противоположного борта уменьшала эффективность защиты.

Тем не менее, английские конструкторы сохранили все основные элементы этой системы подводной защиты и на «Вэнгарде». Это объясняется главным образом тем, что проект его уже был готов к моменту, когда японские торпеды топили «Принс оф Уэллс». Правда, следует отметить, что были предприняты все возможные меры для устранения отмеченных выше недостатков.

Подводная защита состояла из трех слоев, разделенных продольными переборками. Ближайший к борту слой служил для рассеивания начальной силы взрыва и должен был оставаться пустым. Напротив, средний слой был постоянно заполнен жидкостью. Он служил для распределения давления взрыва по возможно большей площади и гасил ударную силу обломков обшивки, которые в противном случае могли бы пробить главную противоторпедную переборку. Внутренний слой также оставался пустым и предназначался для «смягчения» действия жидкости из среднего слоя в момент взрыва. Предполагалось, что он способен предотвратить гидравлический удар по броневой противоторпедной переборке (ПТП), составлявшей его внутреннюю стенку. Дополнял систему 4-й, фильтрационный слой, находящийся внутрь от броневой ПТП. Из его названия следует, что он предназначался в качестве «последней инстанции» для приема жидкости через небольшие трещины в ПТП. Небольшая глубина и отсутствие сколь-нибудь солидных конструкций не позволяет считать фильтрационный слой существенным препятствием для распространения силы взрыва в случае, если главная броневая переборка была бы пробита. Толщина последней оставалась небольшой — от 37 до 44 мм.

В качестве «лечебных мер» на «Вэнгарде» прежде всего увеличили общую ширину ПТЗ: на нем она простиралась на глубину до 4,75 м. Однако и этой, в принципе довольно скромной ширины, не удалось достичь на всем протяжении цитадели. По-прежнему крайне уязвимыми оставались погреба крайних башен, где ширина ПТЗ падала до 2,6–3 м. Также не вполне удовлетворительной была защита передних котельных отделений.

Из остальных мер наиболее существенной было продление всех продольных противоторпедных переборок вверх на одну палубу; теперь они простирались до средней палубы (по английской классификации). Это значительно увеличивало зону расширения газов вверх вдоль борта и снижало вероятность разрушения верхней части ПТЗ, которая в свою очередь была усилена. Конструкторы также более тщательно отнеслись к водонепроницаемости отсеков, расположенных непосредственно за броней в районе ватерлинии. При гибели «Принс оф Уэллс» расположенные ранее в этом месте душевые для команды мгновенно заполнялись водой, а их негерметичные стенки, пол и потолок способствовали быстрому распространению затоплений. На «Вэнгарде» душевые перенесли на палубу выше: теперь они располагались вне зоны ПТЗ на средней палубе.

Все перечисленные выше меры безусловно улучшили защиту «Вэнгарда» от подводных взрывов по сравнению с его предшественниками, однако неизменность основных принципов, положенных в основу неудачной ПТЗ и малая толщина основной броневой противоторпедной переборки не позволяют высоко оценить возможности последнего из британских линкоров. За всю историю создания кораблей этого основного боевого класса страна, построившая наибольшее число единиц и до самого конца находившаяся в числе лидеров в самых различных вопросах кораблестроения, так и не смогла достичь уровня своих соперников, Германии и Японии, в области подводной защиты.

Пожалуй, «пожарный» характер проекта «Вэнгарда» ярче всего проявился в его энергетической установке. Она практически полностью, как по идеологии, так и по параметрам, повторяла консервативную уже на момент ее создания ЭУ линкоров типа «Кинг Джордж V». Опять-таки, такое решение прежде всего обусловлено желанием затратить на создание одиночного корабля с несколько «случайным» вооружением как можно меньше времени и средств. По-прежнему в ней использовались низкие даже для конца 30*х (не говоря уже о 40-х) годов параметры пара (давление 28 атм. и температура 370 °C). Турбинная установка по-прежнему сопрягалась с гребным валом через одноступенчатый редуктор с передаточным числом 10:1 (скорость вращения вала по проекту 245 об/мин). Британская промышленность так и не смогла во время войны решить проблему создания надежных двухступенчатых редукторов большой мощности ввиду отсутствия надежного технологического метода качественной нарезки зубьев шестерен крупных размеров.

Что касается расположения элементов ЭУ, то на «Вэнгарде» сохранился блочно-эшелонный принцип, впервые примененный на типе «Кинг Джордж V». Четыре блока механизмов, каждый из которых обслуживал свой вал, были полностью независимыми. Каждый из них включал котельное отделение с 2 котлами, турбинное отделение и отсек вспомогательных механизмов. Подача топлива, котельной воды, смазочного масла и других расходуемых материалов также была независимой для каждого из блоков. Для большей живучести котельные и турбинные отделения обоих бортов чередовались в шахматном порядке — вариант, также впервые примененный на «Кинг Джордж V». Подобное решение требовало более длинных валопроводов для внешних винтов, чего англичане в принципе старались избегать.

Теоретически весьма выгодное, блочное расположение не лучшим образом показало себя при гибели «Принс оф Уэллс». Высокая степень изоляции блоков механизмов вызывала значительные трудности при «крестообразном» переключении, когда пар из КО одного блока подавался в МО другого. В принципе такой режим был возможен, но для переключения требовалось время и полная сохранность сложной системы паро-, топливо- и маслопроводов. На практике выход из строя хотя бы одного из трех главных элементов любого блока (котлов, турбин и вспомогательных механизмов) приводил к невозможности функционирования блока в целом, хотя бы и временного.

Главной заботой инженеров-механиков при создании «Вэнгарда» являлось необходимость повышения мощности энергетической установки. Задачу удалось решить наиболее простым способом — за счет форсирования турбин. Если на «Кинг Джордж V» максимальная проектная скорость вращения валов составляла 236 об/мин, то по первоначальному варианту на «Вэнгарде» она предполагалась равной 245 об/мин, что соответствовало мощности блока в 30000 л.с. Однако в конце 1942 года было принято решение о принятии форсированного режима с 250 об/мин и мощностью 32500 л.с. на вал, что в совокупности давало 130000 л.с. и обеспечивало бы скорость 30 узлов при стандартном водоизмещении (42300 т) и 28,5 — 29 узлов при полном (48500 — 49100 т). Британские машиностроители no-прежнему находились на высоте, и идея форсирования полностью себя оправдала. Хотя, как это обычно водится, линкор превысил проектное водоизмещение почти на 2000 т, на испытаниях удалось без труда достичь требуемых скоростей, и, более того, их заметно превысить. Удачные пропульсивные характеристики корпуса позволили кораблю развить 31,57 узла при 256,7 об/мин и мощности на валах 135650 л.с. при водоизмещении, близком к стандартному (45720 т). При испытаниях на мерной миле у Эррана в июле 1946 г. линкор показал 30,38 узла при 250,6 об/мин и мощности 132950 л.с., но при полном водоизмещении в 51070 т. Интересно, что при мощности, соответствующей мощности «Кинг Джордж V» (120000 л.с.) и значительно большем водоизмещении (51160 т) он развил практически ту же скорость — свыше 28 узлов, что свидетельствует об отличных обводах подводной части. Можно с большой долей уверенности утверждать, что приведенное выше значение достигнутой скорости (31,5 узла) не является предельным. По ставшей с 20-х годов стандартной практике англичане уже не старались выжать из машин и котлов максимум, так что реальные возможности «Вэнгарда» в критических условиях могли быть еще выше.

По-прежнему котельная установка состояла из 8 трехбарабанных котлов «адмиралтейского» типа. Они располагались по два в 4 полностью изолированных отсеках. Максимальное рабочее давление в котлах составляло 32 атм.; в турбины пар подавался при давлении 28 атм.

По своему устройству турбинная установка практически полностью повторяла «Кинг Джордж V» (4 турбины, каждая в своем отделении, при «шахматном» расположении относительно КО). Правда, первоначально предполагалось установить турбины крейсерского хода на каждой из турбин высокого давления с подсоединением через зубчатый редуктор, однако от такого решения в конце 1942 г. отказались, надеясь сэкономить на этом около 100 т веса. Однако эта экономия «рассосалась» по другим статьям машинной установки, и в результате удалось лишь сохранить ее вес на прежнем проектном уровне — 3250 т.

«Вэнгард» имел 4 винта, изготовленных из марганцевой бронзы, диаметр которых составлял 4,5 м — несколько меньше, чем у других боевых судов аналогичного размера. В сочетании с более высокой, чем на «Кинг Джордж V» скоростью вращения валов, они обеспечивали довольно высокий КПД, однако специалисты полагали, что еще большего успеха можно было бы добиться при увеличении скорости вращения турбин, большем диаметре винтов и применении двухступенчатого зубчатого редуктора. По отмеченным выше технологическим и финансовым причинам англичанам пришлось отказаться от этого решения.

Важным усовершенствованием являлось разнесение линий внутренних и внешних валов с 10,2 м до 15,7 м. На «Кинг Джордж V» зоны вращения винтов внутреннего и внешнего валов перекрывались примерно на 0,5 м, что при атаке «Принс оф Уэллс» привело к одновременному выводу из строя двух валов от одного попадания торпеды. Конструкторы надеялись, что принятой меры будет достаточно для обеспечения большей безопасности в случае такого же попадания.

Расположение валов и винтов оказалось довольно удачным, за одним исключением. Внутренние валы испытывали вибрацию при 200 об/мин и более, причем особенно заметную — на 24-уэловой скорости. Но и в этом случае удалось «обмануть природу». При нормальных условиях этой скорости соответствовала частота вращения валов около 200 об/мин, однако тот же ход достигался и при вращении внутренних валов со скоростью 222 об/мин, а внешних — 174 об/мин. В этом случае вибрация ощущалась гораздо меньше. После первых испытаний трехлопастные винты внутренних валов заменили на 5-лопастные, чем удалось достичь еще большего эффекта. Впрочем, окончательно вибрацию одолеть не удалось, и в качестве меры предосторожности при скоростях 24 узлов и более рекомендовалось не класть руль на борт более чем на 10 градусов. Это несколько ограничивало маневренность корабля, особенно если учесть, что при 156 об/мин вообще не рекомендовалось перекладывать руль.

Для улучшения условий работы людей увеличили просвет как в турбинных, так и в котельных отделениях, которые по опыту эксплуатации кораблей серии «Кинг Джордж V» оказались тесноватыми и очень душными в тропических широтах. Средства вентиляции также значительно усилили. Что касается улучшений функционирования самой ЗУ, то следует отметить более тщательное отношение к футеровке топок (которая на предыдущем типе давала трещины при сильных ударах), а также устройства дополнительного охлаждения отработанного пара и конденсата. Улучшилась также конструкция форсунок и передней части топки. В связи с печальным опытом потопления «Принс оф Уэллс» появились предохранительные устройства, «смягчающие» действие сильного взрыва. Большое значение придавалось герметизации турбин и изоляции турбинных отделений. Турбины могли работать в частично или даже полностью затопленных отсеках. Главные вентили паропроводов получили помимо ручного также гидравлический привод с дистанционным управлением. Теперь их можно было, по крайней мере теоретически, переключать из центрального поста и специального пункта управления машинной установкой. Ранее, на типе «Кинг Джордж V», персонал вынужден был хотя бы иногда находиться на площадках с приборами и клапанами, расположенных в верхней части турбинных отсеков, так что при полном их затоплении полностью терялся контроль над главными машинами. Предусматривался также независимый паропровод к каждому из 4 групп машин, предотвращало возможность прекращения подачи пара к турбинам той группы, у которой выходили из строя котлы и соединительный «перекрестный» паропровод. В общем, живучесть ЭУ на «Вэнгарде» значительно возросла, и в тех условиях, в которые попал в 1941 г. «Принс оф Уэллс», он скорее всего сохранил бы достаточно высокую скорость.

По-прежнему критической зоной являлись сальники валопроводов, которые в принципе не могли сохранять герметичность при повреждениях корпуса в районе выхода из него валов. Развороченная сорванным с подшипника и кронштейна вращающимся валом корма «Принс оф Уэллс» послужила одной из главных причин его быстрого затопления. В этом отношении мало что можно было предпринять; как уже отмечалось, конструкторы расставили на большее расстояние валопроводы и улучшили герметизацию сальников — единственное, что позволяла традиционная схема большого боевого корабля. В этом отношении ситуация практически не изменилась за последние 80 лет.

Дальность плавания, ставшая самой большой неприятной неожиданностью на типе «Кинг Джордж V», осталась все же недостаточной. Оптимистичные 14000 миль при 10-узловом ходе по проекту 1941 г. подверглись существенному пересмотру в свете эксплуатации линкоров предыдущей серии. Правда, разработчики предложили пожалуй еще более высокие характеристики: 6000 миль при 20 узлах плюс запас топлива на бой. Поскольку экстенсивный путь увеличения запаса топлива не обещал многого ввиду отсутствия резервов водоизмещения, были предприняты все меры для уменьшения расхода. В результате он упал с 363 г/л.с./час (тип «Кинг Джордж V») до 290 г/л.с./час. Не отказались и от увеличения емкостей цистерн: вместо 4100 т по проекту «Вэнгард» мог принимать до 4425 т нефти и 427 т дизельного топлива. Для этого пришлось расширить на 0,7 м бортовые цистерны в средней части корпуса и оборудовать специальные «экстренные» танки в днище под погребами концевых башен. 300 т топлива загружались в них в крайнем случае и расходовались в первую очередь, поскольку такое соседство представлялось очень опасным при подводном взрыве.

В результате всех мер удалось заметно увеличить дальность по сравнению с «Кинг Джордж V», однако она оставалась все же недостаточной. По данным ходовых испытаний «Вэнгард» мог пройти максимум 7400 миль. Эта средняя величина сильно зависела от состояния днища и от того, в каких водах оперировал корабль — северных и тропических. При чистом днище наиболее экономичная скорость равнялась 14 узлам; дальность составляла 8400 миль. После 6-месячной службы без докования в умеренных широтах экономичный ход падал до 13 узлов, а после такого же срока службы в тропиках, где обрастание происходит значительно быстрее — до 11,5 узлов. Дальность при указанных условиях равнялась 7400 и 6100 миль соответственно.

При повышенных скоростях запас хода после докования выглядел получше: 6950 миль на 20-узловом ходу, 5350 миль при 25 узлах, 3380 миль при 28 узлах (242 об/мин) и 3600 — при 29,5 узлах. Он столь же заметно падал при обрастании: после полугода службы для северных вод дальность снижалась примерно на 17 %, а после такого же срока в тропических водах — на 35 %. (На полной скорости снижение дальности было меньше — на 8 и 19 % соответсвенно.) Приведенные значения показывают, что энергетическая установка последнего британского линкора была явно предназначена для использования высокоскоростных режимов, что в принципе соответствовало тактическим установкам конца второй мировой войны.

В первоначальном варианте электрооборудование «Вэнгарда» состояло из 6 турбогенераторов и 2 дизель-генераторов, соединенных в кольцевую магистраль постоянного тока с напряжением 220 В. Однако опыт начальных лет войны, в особенности подрыв на донной мине крейсера «Белфаст», в результате которого крейсер полностью лишился источников электропитания, было решено в большей степени распределить генераторы и изменить их состав, установив 4 турбогенератора мощностью по 480 кВт и 4 дизель-генератора по 450 кВт. Последние помещались в отдельных отсеках, расположенных по 2 спереди от МО в носу (сбоку от погребов 133-мм орудий) и по бокам от задних турбинных отделений в корме. Размещение турбогенераторов также было довольно оригинальным: 2 из них находились в отсеках по бокам от передних котельных отделений, а 2, предназначавшихся в качестве вспомогательных при стоянке корабля в гавани — в отсеках специального отделения вспомогательных генераторов, расположенных между передними турбинными отделениями. Таким образом, генераторы занимали 8 отдельных отсеков. Для обслуживания сети, общая мощность которой была наибольшей среди всех построенных британских линейных кораблей, служили 18 щитовых помещений, распределенных по всей длине корпуса под броневой палубой.

В состав вспомогательных механизмов входили 4 опреснителя, 3 из которых могли давать по 100 т пресной воды в сутки, а четвертый — вдвое больше. Последний обслуживал основные нужды корабля, в том числе при его нахождении в порту, и располагался в правом отсеке вместе с вспомогательным генератором, а остальные три были рассредоточены в отдельных помещениях. После первых лет службы один из них был заменен на более мощный, производительностью 200 т/сутки. Помимо опреснительной аппаратуры «Вэнгард» нес 390-тонный запас пресной воды в специальных цистернах. Вскоре после ввода в строй обнаружилось, что этого недостаточно для нужд экипажа и для котлов, и в 1947 г. запас увеличили на 100 т, а спустя год — еще на столько же, так что на протяжении большей части карьеры линкор мог принимать до 590 т пресной воды. Для обеспечения судна сжатым воздухом высокого давления (в частности, для продувки стволов орудий, для стартеров дизелей и т. д.) служили 4 компрессора по 95 л.с. Еще 2 менее мощных компрессора (по 26 л.с.) обслуживали магистрали низкого давления.

Механизмы управления гидравлическим приводом башен ГК включали 4 насоса с турбоприводом, также заключенные в отдельные отсеки. Рабочее давление жидкости-носителя в них составляло 80 атм, а производительность — до 28 литров в минуту.

Возврат к использованию «складских запасов», как это ни странно, имел гораздо больше положительных моментов, нежели отрицательных. Артиллерийские специалисты Морского штаба вновь получили корабль наилучшей с их точки зрения конфигурации — с 8 пушками в двухорудийных башнях, распложенных по две в носу и корме. Сами установки обычно оцениваются в превосходной степени (во всяком случае англичанами) и считаются вершиной их развития в Британии. Они эксплуатировались уже много лет и составляли подавляющее большинство от имевшихся на флоте линкорных башен. 381-мм сменные стволы имелись в достаточном количестве и позволяли производить замену внутренних труб не спеша; при этом вместо снятого орудия на корабле устанавливали уже «обработанное» из запасов. (Некоторые стволы этого калибра имели длинную историю, побывав на нескольких различных кораблях). К достоинствам установки можно отнести высокую надежность и почти полное отсутствие отказов, хотя устройство ее было достаточно сложным. В частности, предусматривалось заряжание в широком диапазоне углов возвышения — качество, от которого отказались в 14-дюймовках «Кинг Джордж V». Для реализации этого свойства зарядник перемещался вместе с орудием по дуге в вертикальной плоскости.

Вместе с тем установка возрастом в четверть века имела свои недостатки. Один из них был связан с самим орудием, имевшим «проволочную» конструкцию. (На внутреннюю трубу навивалось под напряжением несколько километров толстого стального троса прямоугольного сечения, после чего на эту «обмотку» надевалась внешняя труба.) Единого мнения о прочности «проволочных» орудий нет: ряд специалистов считали, что они более склонны к прогибанию, чем стволы, составленные из колец, но в то же время высказывались мнения о примерной эквивалентности обоих типов конструкции. Нет никаких оснований считать «проволочные» стволы недостаточно прочными, чему свидетельством является операция, проведенная итальянцами над 305-мм пушками этой конструкции, у которых в 30-е годы были рассверлены несколько слоев навивки при увеличении калибра до 320 мм без каких-либо отрицательных последствий. Однако столь же несомненны ограничения по длине ствола и предельных баллистических данных таких орудий. Достаточно вспомнить фиаско длинных 50-калиберных 305-мм пушек с высокой начальной скоростью, которые имели очень большое рассеяние из-за вибрации и прогибания ствола. Поэтому 381-мм орудие имело относительно скромные баллистические характеристики, которые к тому же с трудом поддавались улучшению.

Другие недостатки были связаны с конструкцией башни. Ее лобовая плита имела явно недостаточную толщину — 229 мм. Также слишком тонкой для защиты от навесного огня и авиабомб считалась и крыша (114 мм). Предельный угол возвышения не обеспечивал стрельбу на дистанциях свыше 12 миль. Пламянепроницаемость башни (сконструированной еще до уроков Ютланда) также не удовлетворяла меркам 40-х годов. Наконец, установленные в башнях 4,6-метровые дальномеры совершенно не соответствовали возросшим стандартам управления огнем.

Однако большинство из этих недостатков удалось устранить в ходе модернизации установки. Лобовую плиту заменили на 343-мм, в которой были прорезаны более высокие амбразуры, обеспечившие угол возвышения 30 гр. Ввиду того, что в башне применялась естественная балансировка орудий по центру тяжести, цапфы находились на порядочном расстоянии от наклонной лобовой плиты, хотя на казенную часть был навешен дополнительный груз-противовес. При этом порты получились довольно большими, и их пришлось прикрыть сверху специальными броневыми крышками. Заменили также крышу, которая теперь состояла из нецементированных крупповских плит толщиной 152 мм. С крыши была убрана смотровая башенка командира, которая на практике ограничивала возможности ведения огня из возвышенных установок по диаметральной плоскости, поскольку орудийные газы приводили к контузиям. Был усилен и пол башни (с 51 мм до 76 мм), что, однако, не связывалось с улучшением защиты, а вызывалось необходимостью правильного распределения веса установки, баланс которой был нарушен тяжелой лицевой плитой. Сама башня и подачи оборудовались дополнительными предохранительными экранами против пламени. Улучшилось и оборудование: 4,6-м дальномеры уступили место 9-метровым, и впервые в британском флоте башни имели дистанционное управление для наведения в горизонтальной плоскости. Обитаемость также улучшилась за счет монтажа поглотителей влаги. Новые установки могли использовать модернизированные снаряды весом 879 кг с большим радиусом головной части, имевшие большую длину. Кроме того, станины, цапфы и противооткатные устройства были рассчитаны на применение усиленных зарядов весом в 220,4 кг (кордит марки SC-300). Теоретически это позволяло увеличить начальную скорость старой пушки до 805 м/сек, однако благоразумие и экономия (при усиленном заряде ствол выгорал значительно быстрее) заставили на практике отказаться от этой меры. В боезапас линкора усиленные заряды не включались, однако следует помнить, что он вошел в строй уже в мирное время, и неизвестно, как сложились бы дела в случае возможности боя с сильно бронированным противником. «Штатная» начальная скорость модернизированного орудия составляла 785 м/сек. Но даже при ней удалось достичь вполне приемлемых характеристик: по пробиваемости брони на дальних дистанциях обновленное 381-мм орудие почти не уступало 406-мм пушке «Нельсона», а при использовании усиленного заряда даже несколько превосходило ее. При сравнении с 356-мм орудием, составлявшим главное вооружение типа «Кинг Джордж V», наблюдается заметный выигрыш на всех дистанциях. Однако зарубежные 15-дюймовки (за исключением немецких) имели лучшую баллистику.

Сравнительные данные по пробиваемости брони английским орудиями времен 2-й мировой войны

(Расчетная пробиваемость вертикальной/ горизонтальной крупповской брони в мм на дистанции в каб.).

В результате всех изменений вес башни (вместе со вращающейся подбашенной частью подачи) составил 855 т — на 20 т больше, чем по проекту. Еще около 70 т добавили более мощные гидравлические приводы и столько же или даже чуть больше — жидкий носитель и масло, не включенные в «итоговый вес» по первоначальному проекту. (Общий вес башни с механизмами, установленными в снарядном погребе, по корабельному формуляру составил 904 т, из которых около 200 т приходилось на собственно пушки). Максимальная скорость горизонтальной наводки равнялась 2°/сек. Вертикальная наводка производилась быстрее — до 5°/сек, что связано с меньшей перемещаемой массой. Важным новшеством явилось полноценное дистанционное управление башнями главного калибра — единственное в этом роде в британском флоте. Техническая скорострельность не изменилась по сравнению с удачным в этом отношении прототипом и составляла 2 выстрела в минуту. Новая установка получила обозначение Mk IN — то же, что и модернизированные башни линкоров и линейных крейсеров, проходивших переоборудование в 30-е годы. Впрочем, внутренней устройство самой башни за 10 лет практически не изменилось, чего нельзя сказать о устройстве подачи.

Неприятным моментом, связанным с применением готовой установки 25-летней давности стало расположение зарядных и снарядных погребов. Во времена создания башни Mk I хранилища снарядов располагались у самого днища корабля, а зарядные погреба — над ними. Ко второй мировой войне стандартным стало прямо противоположное размещение. Конструкторы стремились удалить чрезвычайно опасные кордитные заряды как можно дальше от вражеских снарядов. Перед проектировщиками «Вэнгарда» встала почти неразрешимая задача, поскольку система подачи соответствовала старым стандартам, а менять ее было бы долго, дорого и хлопотно. В результате пришлось пойти на странный компромисс. Главный зарядный погреб остался на самой нижней платформе, но в дополнение к нему оборудовали перегрузочное отделение по загрузке зарядов в подачу, расположенное над снарядным погребом. Такое решение позволяло оставить старые механизмы и устройства подачи, одновременно максимально обезопасив основную массу кордита от взрыва или воспламенения. Небольшое количество зарядов, находившихся в любой момент времени в перегрузочном отделении, не могло вызвать серьезного пожара. Для дополнительной безопасности это отделение оборудовалось пламянепроницаемыми дверями сверху и снизу, а заряды перемещались в него в специальных пеналах — полезная практика, спасшая от взрыва несколько крупных германских боевых кораблей еще в Ютланде и Доггер-банке.

Универсальная артиллерия — шестнадцать 133-им универсальных орудий Mk I в двухорудийных башнях Mk III полностью повторяла вариант, примененный на линкорах типа «Кинг Джордж V». 133-мм орудие, предназначавшееся первоначально в качестве главного вооружения крейсеров ПВО, оказалось не вполне /дачным в качестве зенитного, что к моменту ввода в строй «Вэнгард» было уже вполне очевидным. Первоначально планировавшиеся под амбициозную скорострельность 16 выстрелов в минуту с широким применением автоматики установки предусматривали тем не менее ручные операции. На деле даже техническая скорострельность едва достигала 10–12 выстрелов в минуту, а практическая составляла не более 7–8. Снаряд весом 36,5 кг оказался слишком тяжелым для унитарного патрона, и пришлось использовать раздельное заряжание, причем даже сам по себе снаряд также был слишком «увесистым» для ручных операций. Наличие ряда таких операций при подаче и заряжании не позволяло вести стрельбу в быстром темпе в течение нескольких минут подряд. Таким образом, терялось большинство преимуществ полуавтоматического орудия, что являлось особенно важным при стрельбе по самолетам. Определенными «козырями» являлись значительная досягаемость по дальности и высоте, однако надежное поражение удаленных воздушных целей прежде всего зависело от качества системы управления огнем и наличия радиолокационного взрывателя. Появление в ходе второй мировой войны скоростных самолетов практически любого назначения (пикирующих бомбардировщиков, тяжелых штурмовиков, истребителей-бомбардировщиков и даже торпедоносцев) делало малоповоротливые 133-мм установки практически бесполезными, поскольку они просто не успевали следовать за своими целями, в особенности на близких дистанциях.

Впрочем, реальной альтернативы у англичан не было. 114-мм орудие (новые, весьма удачные образцы которого были разработаны как раз к концу войны) считалось слишком «малокалиберным» для поражения надводных целей. Конечно же, реальный ход военных действий показал, что универсальная артиллерия практически никогда не использовалась в качестве противокорабельной, однако проект «Вэнгард» составлялся еще в преддверии возможных «больших сражений», а вовремя сменить ориентацию Адмиралтейству не удалось. Из крупных держав верное решение приняли только американцы, создавшие еще в 30-х годах удачное 127-мм орудие с длиной ствола 38 калибров, ставшее единым вторым калибром на всех больших боевых кораблях и главным — на легких, В самой пушке и установках удалось добиться удачного сочетания ручных и автоматических операций; они обладали высокой скоростью наводки и при наличии радиолокационного взрывателя оказались прекрасными зенитками. Англичане близко познакомились с этим орудием в войну и дали ей очень высокие оценки. Рассматривалась даже возможность принятия его на вооружение, однако единственным кораблем, оборудованным 127-миллиметровками, остался старый легкий крейсер «Дели». Несмотря на отличные характеристики со стороны артиллеристов, не получил американские установки и «Вэнгард». Дело заключалось не столько в «национальности» пушки, поскольку собственные 114-мм орудия имели снаряд примерно того же веса (25 кг) и скорострельности, как у американской 5-дюймовки, а в концепции. Адмиралтейство упорно не хотело лишать свои линкоры возможности останавливать эсминец противника одним снарядом и поливать вражеские крейсера потоком 36-кг «гостинцев», хотя в 1945 г было более чем ясно, что с этой маловероятной задачей могли справиться корабли сопровождения.

В первоначальном варианте автоматическое зенитное вооружение «Вэнгард» состояло из 8-ствольных «пом-помов» — главного оружия крупных британских военных кораблей в годы войны, и в эти годы сильно себя дискредитировавшего. «2-фунтовый пом-пом», созданный еще в конце первой мировой войны, устарел уже к концу 30-х годов и морально, и технически. Его некогда высокая скорострельность (техническая — 160–180, практическая — 100–115 выстр./мин) стала вполне рядовой, а вот все недостатки сохранились. Главными из них оставались недостаточная начальная скорость снаряда и ленточная система питания с применением брезентовых лент, постоянно заедавшая после нескольких выстрелов. Таким образом, теория «огневого потока», насыщенного 40-мм снарядами, потерпела крах, как и система вооружения британских самолетов большим количеством малоэффективных, но скорострельных 7,7-ми пулеметов, основанная на той же идее. Недостатки пушки усугублялись недостатками установки. 8-ствольная установка Мк VI весила больше некоторых башен среднего калибра — 16 тонн, а скорость ее вертикальной и горизонтальной наводки не позволяла следовать за быстро перемещающихся в поле прицеливания современными самолетами.

Англичане попытались компенсировать качество количеством. Если в первоначальном проекте «ISE» предполагались те же 6 установок Мк VI, что и на типе «Кинг Джордж V», то при вводе в строй «Вэнгард» имел уже 9 таких же установок, плюс один четырехствольный автомат Mk VII. Главной проблемой при этом стало нахождение новых мест для объемных 8-стволок, требовавших пространства не меньше, чем башня главного калибра крейсера. Практически все резервы первоначального расположения уже были исчерпаны, и новые установки можно было разместить только в зоне действия орудийных газов пушек главного калибра, что не только исключало отбитие воздушных атак при стрельбе по надводным целям, но и ставило под сомнение целость самих автоматов. Решение проблемы пришло неожиданно: ценность авиавооружения к концу войны стала настолько сомнительной, что и флотские специалисты, и проектировщики легко отказались от самолетов на «Вэнгарде». Заднюю трубу сместили несколько в нос по сравнению с «Кинг Джордж V» и проектом «Лайона», освободив тем самым место для двух 8-ствольных «пом-помов» в центральной части корабля. Одновременно удалось «очистить» заднюю надстройку и сместить несколько в нос и два кормовых «пом-пома», убрав их из зоны действия орудийных газов задних башен ГК. Но вот для девятой установки Mk VI хорошего места уже не оставалось, и ее пришлось поместить в корме. При этом стрельба прямо по корме нижней задней башни на малых углах возвышения была бы для этого автомата губительной, и ее пришлось ограничить только самым крайним случаем. В результате «Вэнгард» мог стрелять на ближних дистанциях прямо по носу и корме только двумя орудиями из возвышенных башен. Дополнительный 4-ствольный «пом-пом» Mk VII предполагали разместить на возвышенной носовой башне — место, также явно неудовлетворительно, но широко использовавшееся на большинстве линкоров второй войны, когда остальные возможные точки оказывались занятыми.

В ходе войны свои высокие качества продемонстрировали производимые по лицензии в Англии и США 40-мм автоматы шведской фирмы «Бофорс». В отличие от «пом-помов» они имели достаточно высокую начальную скорость и обойменное питание, позволявшее при слаженной работе расчета поддерживать не менее высокую скорострельность. «Бофорсы» применялись в различных установках; наиболее популярной из применяемых на больших кораблях была американская 4-ствольная Мк II. Однако англичане продолжали придерживаться теории максимальной плотности огня для одной установки, и приступили к разработке своего варианта — 6-ствольного автомата Мк VI. В середине 1943 г. Управление вооружения предложило использовать новую разработку на «Вэнгарде», срок готовности которого примерно совпадал с запуском в производство установки. Для проектировщиков изменение не составило практически никакой проблемы: все 9 «пом-помов» Mk VI заменили на «бофорсы» в установках с тем же номером модели, а четырехствольный «пом-пом» на башне «В» — на двухствольный. Сокращение числа стволов с 76 до 56 тем не менее означало заметное повышение эффективности зенитного вооружения. Предлагалось также разместить на надстройке шесть 4-ствольных 20-мм «эрликонов» в установках Mk XIV и прямо на верхней палубе еще 14 спаренных автоматов той же марки с ручным управлением. Они являлись бы «последним резервом» обороны корабля, поскольку могли использоваться даже при полном прекращении подачи электроэнергии. Такие установки появились при модернизациях на многих линкорах различных стран, но реально они применялись крайне редко и с очень малой эффективностью, поскольку и выбор цели, и наведение оставались на долю стрелка, который к тому же был совершенно беззащитен от пуль и снарядов бортового оружия атакующих самолетов и от осколков собственных зенитных снарядов. Поэтому уже ближе к готовности «Вэнгарда» его легкое зенитное вооружение было пересмотрено в очередной раз. 4-ствольный «эрликон» сняли с производства, решив выпускать вместо него одноствольный «бофорс» Mk VII, снабженный силовым приводом и улучшенной системой прицеливания. По высказанным выше соображениям под сомнением оказалась и ценность спарок. Все же все варианты предполагали сохранение «эрликонов» в том или ином количестве. Но опыт последних боев за Иводзиму и Окинаву показал, что 20-мм автоматы ввиду небольшой дальности стрельбы не способны остановить «камикадзе» (на американских эсминцах частью в шутку, но частью всерьез считалось, что когда они открывают огонь, то это — сигнал «спасайся, кто может», поскольку избежать попадания вражеского самолета невозможно). Поэтому в конце концов «Вэнгард» вошел в строй только с 40-мм автоматами. До последнего момента его пытались оборудовать как можно более современным оружием. Так, в качестве спаренной установки на возвышенной носовой башне применили только что разработанный автомат STAAG (Mk II). В нем также использовались 40-мм стволы «бофорсов», однако в остальном STAAG был принципиально новым оружием, с полностью автономным питанием и системой управления огнем, размещенной на самой установке. Намного опередивший свое время, он, однако, оказался несколько «сырым», и его сложная автоматика и механика часто давала сбои. В итоге автоматическая зенитная батарея «Вэнгард» состояла из 10 установок Mk VI, одного STAAG и 11 одноствольных Mk VII с силовым приводом (всего 73 40-мм стволов «бофорсов»).

В ходе второй мировой войны стало окончательно ясно, что артиллерийская система является именно системой, а не только орудийной башней с пушками. В основных морских державах были созданы весьма совершенные системы управления огнем, включавшие оптические и электронные датчики (дальномеры и радиолокаторы) и удивительные для своего времени аналоговые вычислительные системы. Развитие их шло по линии более активного применения радиолокации и надежного соединения всех элементов СУАО в единую сеть. Ярким примером этой тенденции является «Вэнгард». Англичане отошли наконец от порочной практики выделять «основной» и «резервный» пункты управления стрельбой, что в боевых условиях приводило к резкому снижению эффективности огня при выходе из строя основного пункта или просто при нарушении проводки. Последний британский линкор имел два поста управления главным калибром, соединенные с постом обработки информации. Оба директора, передний и задний, имели практически одинаковое оборудование. В частности они оборудовались артиллерийским радаром «Тип 274». Дополнительные пункты имелись в возвышенных башнях «А» и «X». Соответствующие пониженные башни носовой и кормовой группы при этом управлялись из своих «соседок». Большое значение уделялось защите и дублированию сетей связи. Интересно, что в посте обработки информации имелся лишь один экран радара «274», который мог переключаться на «картинку» от переднего или заднего радиолокатора. Такое решение упрощало задачу артиллерийского офицера, которому не надо было наблюдать сразу за двумя экранами, хотя создавало некоторые неудобства при переключении. В общем, управление артогнем ГК на «Вэнгарде» вполне соответствовало высоким стандартам конца войны.

Известная истина о том, что зенитная артиллерия эффективна настолько, насколько хороша ее система наведения, дошла наконец и до англичан. Существенным недостатком британских СУАЗО с директорами HACS различных марок являлось отсутствие системы стабилизации директора и недостаточно скоростная и довольно примитивная система обработки данных для стрельбы. Нельзя сказать, что Адмиралтейство не занималось этим вопросом. Еще до начала войны начались работы над «тахиметрической» (стабилизированной с помощью гироскопов) системой TS-1, которая должна была заменить HACS еще на «лайонах». Однако и у конструкторов, и у заводов Великобритании в тяжелые военные годы хватало других, более приоритетных задач, поэтому разработка этой сложной и прецизионной аппаратуры протекала медленно, и далее создания опытной установки не продвинулась. Значительно больших успехов в этой области добились американцы. Британии пришлось обратиться к своим союзникам, которые и поставили для «Вэнгарда» весьма совершенные стабилизированные КДП «Мк-37», Они практически не отличались от серийных, за исключением того, что данные по дальности и углу поступали от английского радара «Тип 275». «Мк-37» хорошо зарекомендовал себя в сражениях на Тихом океане. Значительный прогресс заключался и в размещении 4 КДП. Впервые на английских линкорах они располагались «ромбом»: 2 в носу и корме и 2 — в средней части. Стандартная британская конфигурация также предусматривала 4 директора, но по схеме «квадрата» (по 2 спереди и сзади, без обзора на противоположный борт). При ней затруднялась передача управления при пересечении самолетами курса корабля. Новый вариант уравнивал все направления атаки. Единственным видимым недостатком было утяжеление систем управления примерно в 1,5 раза (64 т вместо 44 т при использовании английских HACS), однако это являлось более чем разумной платой за значительное увеличение эффективности. На «Вэнгарде» имелась также дополнительная дистанционная система наведения половины из 8 133-мм установок непосредственно с постов наблюдения ПВО, которая применялась в основном для стрельбы осветительными снарядами.

Что качается автоматов, то недостатком многоствольных «пом-помов» были не только их невысокие баллистические характеристики и малая надежность, но и недостаточно эффективные средства управления. На «Вэнгарде» 6-ствольные «бофорсы» Mk-VI должны были получить индивидуальные стабилизированные директоры, оборудованные радаром «Тип 262». Они действительно были произведены в должном количестве (10 единиц), однако полный комплект КДП и некоторая электроника так никогда и не появились на линкоре. Это было вызвано главным образом окончанием военных действий; дорогостоящее и хрупкое оборудование, требовавшее настройки на корабле, частично хранилось на берегу. Мирная служба последнего линкора «владычицы морей» не создала прецедента для его полного дооборудования, хотя не вызывает сомнения, что в случае необходимости оно было бы осуществлено. Интересным исключением была единственная 2-ствольная установка STAAG. Она являлась «самодостаточной», поскольку и радар (того же типа «262»), и система стабилизации, и аналоговый компьютер и даже генератор для силовой установки привода располагались на самой установке.

«Вэнгард» имел в системе обработки информации и управления еще одно важное новшество — боевой информационный пост. Он располагался под ватерлинией и защищался столь же надежно, как артиллерийские погреба. Впервые пост был выполнен в виде единого блока, включившего несколько помещений. В одном из них размещались экраны всех радаров обнаружения и управления огнем, в остальных — операторы вычислительных систем и персонал управления ПВО корабля. Рядом же находился нижний боевой пост, в котором сосредотачивались все средства управления кораблем, так что в принципе командир или командующий соединением мог по «американскому образцу» руководить действиями линкора или эскадры, не выходя «на свежий воздух.» Естественно, первоначальным проектом столь обширные помещения не предусматривались, однако сосредоточение всех средств в виде единой информационной системы являлось настолько насущным, что разработчикам пришлось даже создать полномасштабный макет всех комнат, в котором испытывались различные варианты размещения оборудования и людей. Это позволило вносить изменения почти до самого вступления линкора в строй. Наступавший век электроники оказался настолько жадным на пространство, что после ввода «Вэнгарда» в строй помещения все равно оказались тесными. С тех пор практически ни на одном типе боевых кораблей не удавалось обойтись без увеличения объема под ненасытную электронику, и почти всегда он оказывался «под завязку» забитым техникой и персоналом.

Число и тип радиолокаторов неоднократно менялись в ходе карьеры. Уже при вступлении в строй «Вэнгард» имел почти три десятка установок самого разного назначения. Для раннего обнаружения кораблей и самолетов впервые в английском флоте использовался новый комбинированный радар «Тип 960», антенна которого расположилась на топе грот-мачты. Его дополняла установка аналогичного назначения «Тип 277», способная обнаруживать надводные цели и низколетящие самолеты (антенна на краспице фок-мачты). Для целеуказания служил особый радар «Тип 293», антенна которого крепилась к фок-мачте спереди. На экранах всех радаров отметки от своих кораблей и самолетов выглядели в виде двойных, в отличие от целей. Для этой функции применялись 2 приемника радиолокационного опознавателя «свой-чужой» типа «253», а свои сигналы для радаров «277» и «293» «метили» два передатчика той же системы «Тип 242». Для навигационных целей предназначались радиолокаторы «Тип 268» и «Тип 930», которые применялись также для обнаружения надводных целей.

Однако наиболее многочисленными были артиллерийские радары. Как уже отмечалось выше, ими оборудовались все директоры, от СУАО главного калибра до индивидуальных КДП многоствольных автоматических зенитных установок. Всего по штату «Вэнгард» имел 2 радара «Тип 274», 4 «Тип 275» и 11 «Тип 262». Техника радиолокации за годы войны сделала огромный шаг вперед. Антенны всех артиллерийский радиолокаторов имели стабилизированные антенны, как и антенны типов «930», «277», «268» и «293». Как следствие, все перечисленные выше локаторы могли действовать при любой качке, не теряя своих целей. При всем несомненном количественном и качественном прогрессе радиолокации на «Вэнгарде» нельзя сказать, что он пошел исключительно на пользу дела. Так, локатор «Тип 268» оказался практически бесполезным, поскольку на большинстве пеленгов его антенна экранировалась грот-мачтой, трубой и задним КДП универсальной артиллерии. Большое число различных установок, хотя действовавших на разных частотах, приводило к нежелательному «забиванию» одних радаров другими. Так, новейшая установка «Тип 960» препятствовала работе артиллерийских радаров управления огнем универсального калибра (133 мм), а система УКВ-связи для оперативных переговоров между кораблями одного соединения мешала функционированию радаров «Тип 293» и «Тип 277», и тем же многострадальным установкам «Тип 275».

«Вэнгард» имел также весьма развитые средства связи и радиопеленгации. Перечисление приемных и передающих станций заняло бы целый абзац, поэтому отметим лишь наиболее интересные особенности корабля. Расположение аппаратуры было принято на основании опыта второй мировой войны: большинство приемных станций помещалось на мостиках главной башнеподобной надстройки, а передающих — в кормовой надстройке. Радиопеленгаторы перекрывали весь диапазон частот; в частности, линкор мог даже прослушивать неприятельские переговоры на УКВ, что являлось новшеством для того времени. Имелся также пеленгатор, определявший направление, с которого корабль облучался радаром. Оборудование включало также зачаточные средства радиоэлектронной борьбы, включавшие детекторы радиолокационного излучения и устройства для создания помех локаторам неприятеля. В годы службы устройства неоднократно заменялись более совершенными; кроме того, устанавливались различные технические новшества, например УКВ-пеленгаторы.

Говоря о навигационном оборудовании, стоит отметить, что «Вэнгард» вообще не имел магнитного компаса, вместо которого использовались 3 полностью независимых главных гирокомпаса со своими источниками питания и приводами.

Почти сразу после окончания приемных испытаний и пробных плаваний «Вэнгарду» выпала почетная роль. Новейший линкор был избран в качестве огромной яхты для путешествия нового короля Георга VI в Южную Африку. Рейс был запланирован на 3 месяца, из которых более половины времени король и его свита находились на борту. Для этого похода некоторые помещения пришлось переоборудовать. В начале перехода, когда «Вэнгард» проходил около французской базе в Шербуре, его встретил специально посланный французский линкор «Ришелье», приблизившийся к «англичанину» менее чем на милю и давший приветственный салют из 21 залпа. Моряки и королевская семья стали свидетелями красивого зрелища: французский экипаж выстроился во фронт, выкрикивая приветствия, а «Вэнгард» произвел ответный салют. Затем два огромных корабля разошлись: «Ришелье» вернулся в порт, а «королевская яхта» продолжила свой путь.

По завершении первого рейса «Вэнгарду» предстоял второй, еще более дальний. На этот раз королевской семье предстояло кругосветное путешествие с заходом в Австралию. Ввиду затяжного характера перехода линкор поставили на еще одно, более существенное переоборудование. В ванных и душевых оборудовали постоянное водоснабжение горячей и холодной водой, а сами «санпункты» отделали нержавеющей сталью. В каютах появилась новая мебель, холодильники для охлаждения воды, а стиральные машины в прачечной было заменены на новые, более современной модели. В качестве своего рода подарка линкор получил парикмахерский салон и портняжную мастерскую. Поскольку предполагался проход Панамским каналом, с бортов линкора пришлось заранее убрать все выступающие части: мусорные рукава, сливные шланги и трапы. Но все приготовления оказались неактуальными: король Георг заболел, и путешествие не состоялось.

В 1949 году «Вэнгард» ненадолго вошел в состав Средиземноморского флота. 21 июля того же года он возвратился на родину и вновь прошел переоборудование в Портсмуте, Теперь линкор стал флагманским кораблем учебной эскадры Флота метрополии, сменив в этой роли «Энсон». Можно удивиться, увидев самый мощный артиллерийский корабль страны в этой роли, однако послевоенная обстановка складывалась для Англии таким образом, что в наибольшей степени в походах была задействована именно эта эскадра. (Ситуация не новая; в таком же положении долгое время находился русский флот на рубеже столетий, а также германские ВМС в 20-х — 30-х годах.) С лета t949 по лето 1952 года «Вэнгард» совершил ряд учебных походов, причем в сентябре 1950 г. он возглавил весь Флот метрополии: на нем поднял флаг адмирал Ф.Вайен. Затем на некоторое время флагманом стал авианосец «Индомитэбл», однако с 12 мая 1951 г. на «Вэнгард» вновь развевался флаг командующего. В 1952 году последовал очередной ремонт с модернизацией. Последний британский линкор испытал судьбу многих своих предшественников: в результате дооборудования его перегрузка возросла настолько, что пришлось уменьшить максимально принимаемый запас топлива, поскольку в противном случае инженеры не ручались за прочность корпуса. После ремонта «Вэнгард» поочередно исполнял то роль флагмана учебной эскадры, то роль главного корабля Флота метрополии. Так 15 июня 1953 г. на морском параде в честь коронации Елизаветы II на нем держал свой флаг командующий флотом.

Между тем карьера совсем нового (находившегося в активной службе всего седьмой год) корабля незаметно приближалась к закату. В сентябре 1954 года он лишился положения флагмана, готовясь к очередному ремонту в Девонпорте. В ходе обследования корпуса выяснилось наличие дефектов в отливке форштевня, и «Вэнгарду» пришлось надолго стать в док. По окончании работ линкор перевели в резерв и вскоре он по сути дела перестал быть полноценной боевой единицей. Сначала с него сняли все многоствольные «бофорсы» — в качестве временной меры, облегчавшей повседневную портовую службу, которая, однако, стала постоянной. Затем корабль лишился последних автоматов — одноствольных 40-миллиметровок. Даже обострение обстановки в связи с Суэцким кризисом не заставило Адмиралтейство ввести в строй явно небоеспособный корабль и англо-французская десантная операция прошла без участия «Вэнгарда». В рутинной портовой службе проходил год за годом, пока наконец 8 июня 1960 года самый крупный корабль королевского флота лишился звания флагмана резервного флота. Последовало распоряжение о сдаче его на слом. Даже формально линкор отслужил только 14 лет, а активная его деятельность завершилась еще до истечения 10-летнего срока.

Вынося решение о постройке «Вэнгарда», Адмиралтейство ставило в качестве главной задачу получить как можно быстрее новый, относительно дешевый линейный корабль, предназначенный в основном для действий на Тихом Океане. Если оценивать эффективность воплощения этой идеи, то следует признать, что она оказалась близкой к нулю. «Вэнгард» не удалось построить до завершения войны, а его чисто «линкорная» боевая мощь уступала японским «супер-линкорам» «Ямато» и «Мусаси». Тем не менее, давая оценку последнего британского линкора, следует все время «держать за кадром» условия его появления на свет.

Создавая «Вэнгард», англичанам приходилось с одной стороны, корректировать и исправлять все недостатки и недочеты, выявленные в их стратегической линии «капитальных судов» последнего поколения, а с другой — постоянно помнить о стоимости и сроках, максимально унифицируя проект с предшественниками. Результат усилий инженеров можно признать положительным: безусловно, «Вэнгард» стал лучшим британским линкором. Особенно больших успехов конструкторам удалось добиться в традиционных для Британии кораблестроительных элементах: корпусе, мореходных и ходовых качествах. В этом отношении английский корабль можно признать лучшим не только в королевском флоте, но и, пожалуй, абсолютно лучшим в этом классе. Следует отметить также высокую общую сбалансированность проекта. Скорость 31,5 узла (около 30,5 уз. в полном грузу) лишь ненамного уступает быстроходным американским «айовам», на которых пришлось пожертвовать многим (в частности, защитой). Бронирование, заметно отошедшее от крайнего проявления системы «все или ничего», вполне соответствует тактическим требованиям второй мировой войны. Впервые английский корабль получил зенитное вооружение и, главное, систему управления им, полностью отвечающие времени. Вообще оборудование «Вэнгарда» заслуживает очень высокой оценки; это относится как к электронике, так и к традиционным системам обеспечения боевой деятельности и эффективности.

Однако на вопрос, все ли «выжали» создатели «Вэнгарда» из стандартного водоизмещения почти в 45000 т, скорее следует ответить отрицательно. Так, механическая установка с низкими параметрами пара оставалась почти полной «репликой» консервативной еще на момент создания ЭУ типа «Кинг Джордж V», То же можно сказать о системе противоторпедной защиты. Хотя здесь удалось исправить практически все исправляемые промахи, неудачная концепция оставалась, а вместе с ней оставалась неуверенность относительно повреждений от подводных взрывов таких современных средств, как немецкие донные мины или мощные японские торпеды. Концепция броневой защиты цитадели также осталась прежней, «лобовой», рассчитанной только на отличное качество цементированной брони британского производства. Можно даже не говорить о главной артиллерии более четвертьвековой давности.

Поэтому по чисто формальным элементам «Вэнгард» не только не превосходил, но по ряду параметров уступал зарубежным линкорам, построенным на несколько лет раньше. Сказанное относится как к главному калибру, так и к защите. Специальные меры, предпринятые французами и итальянцами (внутреннее расположение главного пояса, наклонная броня) или старая схема «пояс + скос палубы» у немцев обеспечивали лучшую защиту жизненных частей от попаданий через борт. Здесь, однако, следует отметить большую высоту пояса на английском корабле, которая при непробитиях обеспечивает гораздо больший запас плавучести. Броня палуб в районе погребов выглядит вполне «на уровне», тогда как защита ЭУ от попаданий бомб и снарядов на дальних дистанциях уступает например «Ришелье». По-прежнему недостаточно хороша ПТЗ, традиционная «ахиллесова пята» боевых кораблей английской постройки. Особенно выпукло слабости броневой защиты проявляются с учетом разницы в баллистических данных 381-мм пушек. По зонам свободного маневрирования «Вэнгард» является наименее предпочтительным среди всех линкоров последнего поколения. Правда, с учетом очень высокого качества брони британского производства приведенные ниже значения будут выглядеть для него несколько лучше (границы зон раздвигаются дополнительно на 15–20 каб.).

Сравнивая формальные технические данные, не стоит забывать, что в ходе второй мировой войны стало более чем когда-либо ранее ясно, что чистые цифры далеко не всегда являются действительным критерием боевой эффективности кораблей. Не говоря уже о подготовке экипажей, которая в королевском флоте всегда была на должной высоте, следует отметить, что, например, формально отличные баллистические качества итальянских 381-мм орудий не помогли им достичь ни одного попадания в боях на Средиземном море. При потоплении «Бисмарка» его главный пояс и толстый скос палубы вряд ли были пробиты до сближения на 3–4 мили, что не помешало английским линкорам полностью вывести из строя германский рейдер, не получив ни одного попадания. На передний план вышли надежность функционирования вооружения и систем его управления в самых различных условиях — от полярной снежной бури до жаркой тропической ночи. В этом отношении последний английский линкор, с его проверенной артиллерией, многочисленными и защищенными (по крайней мере от осколков) приборами и устройствами мог проявить себя очень неплохо в боях с тем же «Тирпицем» или «Витторио Венето».

Однако «Вэнгард» строился прежде всего для тихоокеанского театра, так что следует рассмотреть его шансы в сравнении с остальными участниками сражений на этом театре. Все американские линкоры выглядят предпочтительнее прежде всего за счет гораздо более мощного 406-мм бронебойного снаряда весом в 1225 кг. «Англичанин» (который, правда, был союзником) проигрывает на большинстве дистанций не только «Айове», но и «саут дакотам» и «вашингтонам». Но, если вспомнить, что американский фугасный снаряд для 16-дюймовых орудий имел вес всего 861 кг, т. е. практически столько же, сколько английский 381-мм, и то, что заокеанские корабли, бронированные по ярко выраженной схеме «все или ничего», быстро теряли боевую эффективность при разрушении мачт, мостиков и надстроек с радиолокаторами и другими приборами, то защищенный на большей площади «Вэнгард» выглядит в сравнении с ними совсем неплохо.

Аналогичные выводы можно сделать и в отношении японских линкоров. Нет смысла сравнивать «Вэнгард» со старыми модернизированными кораблями. С другой стороны, «Ямато» и «Мусаси» настолько превосходят английский корабль и по огню, и по защите жизненных частей, что в их «честном» поединке (в дневное время и при хорошей видимости), если бы таковой поединок мог иметь место, «вершине британской техники» должно было прийтись туго. Впрочем, это справедливо и для любого другого линейного корабля второй мировой войны, хотя даже здесь следует еще раз напомнить сделанное выше замечание относительно формальной и фактической эффективности. В 1945 году уже настолько трудно отделить пушки и броню от радиолокаторов, компьютеров и условий боя, что говорить о чистой дуэли линкоров можно лишь теоретически. А как один из элементов комбинированного авианосно-артиллерийского соединения, являясь его «центром устойчивости», «Вэнгард» мог принести гораздо больше пользы, чем японские «мастодонты».

Существует, наконец, вопрос стоимости, который всегда следует иметь в виду при оценке английских кораблей, а в конце второй мировой войны — в особенности. Экономика Великобритании не могла позволить себе ничего похожего на серию «Айов». Отсюда вынужденность многих решений, начиная от использования старых башен и кончая нарочитым пренебрежением новыми техническими решениями в области защиты и машинной установки. Общая стоимость последнего британского линкора составила 11,53 млн. фунтов стерлингов, В приведенное выше значение не входит исходная цена четырех 381-мм башен.) Много это или мало? Формально почти вдвое больше, чем цена построенного на четверть века раньше линейного крейсера «Худ». Однако с учетом инфляции британской валюты и значительного удорожания оборудования стоимость «Вэнгарда» кажется вполне приемлемой; в сопоставимых ценах она наполовину меньше стоимости «Бисмарка», который явно уступает «англичанину» по электронике и возможностям ПВО. Более того, фактически «Вэнгард» обошелся казне дешевле, чем меньшие по размеру и менее эффективные единицы типа «Кинг Джордж V», к тому же имевшие ряд дефектов. Хотя Адмиралтейству не удалось в полной мере реализовать свою идею «экстренного и дешевого линкора на скорую руку», но, несмотря на большой размер, а также затянувшееся проектирование и строительство, «Вэнгард» не стал «пожирателем денег». Ему не нашлось места в послевоенном мире, а финансовые возможности Великобритании не позволили законсервировать свой последний линкор на манер американских. Если бы имелись деньги, 381-мм орудия более чем полувековой давности вполне могли бы сказать свое слово, например при Фолклендах, когда англичанам не хватало мощи 114-миллиметровок для поддержки своих войск.