...

Только все мы уже на вершине,
И теперь только вниз босиком…

(Б. Гребенщиков)

Эта книга о трагической эпохе 30-х годов, начавшихся Великой депрессией и закончившихся Мировой войной, о социальных процессах и людях, влиявших на развитие планеты, о трагических случайностях и возможностях, большей частью упущенных, о спорах, которые мы до сих пор ведем об этой эпохе. Что было подчинено жесткой логике событий, а что зависело от выбора людей.

В наше время, в эпоху глобализма, мировой порядок многим кажется незыблемым, вечным. Экономисты рассуждают о мощи американской экономики, которая неизменно справляется с временными трудностями, о необходимости повсеместного распространения «нормальных» экономических отношений — наиболее благоприятных для транснациональных корпораций.

Также было и в 20-е гг. Время расцвета мировой экономики, руководимой государствами Запада. Мир за пределами Европы, Северной Америки и Японии был поделен на колонии и сферы влияния. Только одна шестая суши — СССР — оставалась «страной изгоем», где государство само действовало как единая корпорация.

Капиталистическая экономика росла, и казалось, что этому росту не будет конца. В крайнем случае, он может замедляться и ускоряться. Люди мечтали о новых материальных благах, надеялись, что им выпало жить в эпоху процветания и мира. Эта иллюзия стала рушиться 24 октября 1929 г., когда началась паника на Нью-йоркской фондовой бирже. Волны этой финансовой катастрофы охватили весь мир, погрузили в нищету миллионы людей, и уже через десятилетие последствия депрессии привели мир к новой мировой войне.

Уроки этой катастрофы необходимо помнить, особенно в наше время торжества неолиберальных идей, столь близких либеральным идеям 20-х гг. Нынешнее процветание стран Запада, как и «бум» 20-х гг., все ближе приближается к своим пределам роста. История не всегда повторяется как фарс. Иногда — как новая трагедия.

Но трагические 30-е годы — это и время поиска выхода, преодоления логики катастрофы. У нее были альтернативы, и, приближаясь к новому времени перемен, мы должны хорошо знать о них. Может быть, это поможет нам сделать Двадцать первый век более счастливым, чем был Двадцатый.