ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Александр Янов в статье «Учение Льва Гумилева» (журнал «Свободная мысль», 1992 г.) задался интересными вопросами: «В самом деле, кто и когда объяснил, почему, скажем, дикие и МАЛОЧИСЛЕННЫЕ кочевники-монголы вдруг ворвались на историческую сцену в XIII веке и ринулись покорять мир, громя по пути богатейшие и культурные цивилизации Китая, Средней Азии, Ближнего Востока и Киевской Руси, — только затем, чтобы несколько столетий спустя тихо сойти с этой сцены, словно их никогда там и не было? А другие кочевники — столь же внезапно возникшие из Аравийской пустыни и на протяжении столетия ставшие владыками полумира, вершителями судеб одной из самых процветающих цивилизаций в истории? Разве не кончилось их фантастическое возвышение таким же, как монгольское, превращением в статистов этой истории? А гунны, появившиеся ниоткуда и рассеявшиеся в никуда? А вечная загадка величия и падения Древнего Рима?»

Монголы, кстати, сошли с исторической сцены намного раньше, чем по прошествии нескольких столетий: уже веком спустя традиционная история сообщает нам об их повсеместной ассимиляции среди окрестных народов, монгольская речь практически в одночасье исчезает на громадных пространствах Евразии, как будто и не было этих монголов-завоевателей. А ведь их, монголов из Центральной Азии, и в самом деле вовсе не было (об этом рассказывается в книге «Русь, которая была»). И современные монголы, живущие в Монголии, точнее, их предки, не имеют никакого отношения ни к Чингисхану, ни к Батыю, ни к Тамерлану.

А арабы? Арабы — были. Но пришли они отнюдь не из Аравийской пустыни, как утверждает нам традиционная история. И гунны (они же авары другого временного отрезка) появились вовсе не из ниоткуда. Родина и тех и других — Армянское нагорье. В первой половине седьмого века группы семитских племен (точнее, семито-хурритских) вырвались из ставших для них тесными долин нагорья. Железное оружие, знания, сохраняемые благодаря развитой письменности, необычайная жестокость (даже к своим соплеменникам!), позволили им в кратчайшее время захватить значительные территории Ойкумены. Несколько веков спустя такие же действия повторили испанцы, в считанные годы захватившие громадные империи ацтеков и инков. И опять же, у испанцев было железное оружие, знания и проявляли они ничем не ограниченную жестокость. Разница только в том, что испанцев было всего-то несколько сотен человек. Но и их оказалось достаточно, чтобы разгромить многомиллионные индейские империи.

Семитов же было несравненно больше. Авары (гунны) через Северное Причерноморье проникли в Восточную и Центральную Европу. Арабам достался Ближний Восток, Северная Африка и южные европейские земли. Третьей группой семито-хурритских племен были пеласги и этруски, основатели Древнего Рима, захватившие Галлию, Британию и Иберию, вскоре ими потерянную, где надолго обосновались арабы. Зато в битве на Каталаунских полях пеласги не только остановили аваров (гуннов), рвавшихся к Атлантике, но и отбросили их далеко на восток, в паннонские земли. А территория Подонья стала землей обетованной для евреев (хазар), где возник Иудейский Великий Израильский (Хазарский) каганат.

Лев Гумилев, известный традиционный историк, в своих трудах не мог обойти тему роли евреев в истории Хазарии, тесным образом переплетенной с начальной историей Киевской Руси. Для Гумилева «Хазария — злой гений Древней Руси IX–X веков» (Гумилев, «Князь Святослав Игоревич»).

«Яростно отрицая татаро-монгольское иго над Древней Русью, Гумилев столь же страстно утверждает иго иудейское. Смысл этого ига сводился к тому, что „ценности Руси и жизни ее богатырей высасывал военно-торговый спрут Хазария, а потенциальные друзья византийцы были превращены во врагов“. Если учесть, что евреи не только „высасывали из Руси ее ценности и жизни ее богатырей“, но повинны были в еще более черных делах („славянские земли в IX–X веках стали для евреев источником рабов, подобно Африке XVII–XIX веков“), то нет ничего удивительного, что сокрушение „агрессивного иудаизма“ оказалось для Руси делом жизни и смерти» (А. Янов, цитируя Гумилева).

Однако Гумилев здесь ошибается, так как он не замечает оборотной стороны жестокой реальности. Древние русы, народ чуждый коренным племенам Киевской Руси, были отнюдь не столь благородны, как это хочется всем нам видеть. Именно русы, состоявшие на хазарской службе, как раз и занимались отловом славянских рабов и поставкой их на невольничьи рынки Хазарии и Крыма. А «благородный» князь Святослав разгромил Хазарию по элементарной причине: он устранил соперника, вассалом которого он был еще совсем недавно. Или вы забыли слова Святослава, сказанные им матери своей и боярам своим: «Не любо мне сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае — ибо там середина земли моей, туда стекаются все блага: из Греческой земли — золото, паволоки, вина, различные плоды, из Чехии и из Венгрии серебро и кони, из Руси же меха и воск, мед и РАБЫ» («Повесть временных лет»)? Для князя Святослава земли Руси не были Отчизной, а лишь территориями, откуда можно было черпать дань мехами и живым товаром.

То, что евреи занимались работорговлей, это непреложная истина. Ведь они по роду своих занятий были торговцами. А чем торговать: конями, тканями или рабами — роли не играло. Вот и Ибн Хордадбех писал: «Они доставляют из ал-Магриба (т. е. крайнего запада — А. Максимов) слуг-евнухов, невольниц, мальчиков-слуг, парчу, заячьи шкурки, пушнину, соболий мех и мечи» («Книга путей и стран»).

«Международная торговля, особенно в странах Северной Европы, все больше оказывалась в руках слоя людей, НЕ ИМЕВШИХ СОБСТВЕННОЙ СТРАНЫ, … почти целиком в их руках находилась работорговля, считавшаяся в то время не более предосудительной, чем в наши дни торговля скотом», — пишет Сесиль Рот в книге «История евреев с древнейших времен по шестидневную войну».

Человеческая жизнь, ценящаяся меньше стоимости коня или коровы… Не есть ли это признак безумия? Безумия, внезапно возникшего на просторах Ойкумены в VII веке н. э. Безумия, ставшего обыденностью. Безумия, быстро распространившегося на соседние народы и племена и намертво впитавшегося в кровь десятков новых поколений.

У древних русов, угорского племени, обитавшего на землях Тамани, мы наглядно видим признаки того же безумия. Хазары деформировали психологию соседних племен (а русы как раз оказались соседями хазар-евреев), которых они либо подчинили, либо использовали в своих целях. Русы, сборщики и поставщики хазарской дани, оказались испорченными хазарами. Много ли для этого надо? Даже в наше просвещенное время нужно совсем-то чуть-чуть, чтобы превратить группу людей в группу чудовищ. А для русов местное славянское, угорское, скифо-сарматское население было лишь объектами наживы.

Для Гумилева «носители Ветхого завета, изгнанные с родины и рассеявшиеся по свету в поисках пристанища, оказываются самым чудовищным из произведений биосферы — „блуждающим этносом“. Причем блуждать заставляют их вовсе не гонения» (А. Янов). Но Гумилев здесь все же неправ. Если взглянуть на историю евреев с точки зрения альтернативной версии, то мы получим совсем иную картину. Делая свои выводы, Гумилев проходит мимо начального периода еврейской истории, времени, когда евреи были рабами и париями. К ним, униженным и обездоленным, пришел Бог. Он избрал их за страдания. Он показал им путь к «земле обетованной». Они же, став господами на этой земле, узурпировали Бога только для своего народа. А когда пришел Сын Божий, пытаясь раскрыть им глаза, они распяли Его. Именно в этом и заключается хазарское безумие, за которое люди расплачиваются до сих пор. Именно оттуда, «из хазарской истории начинаются все тайны, все подводные течения нынешнего „глобалистского“ безумия» (А. Байгушев). Безумия, охватившего весь мир, безумия, сулящего гибель человека как личности.