Глава 17

Выход корабля был назначен на 3 марта. Еще до наступления этого дня мы произвели перестановку некоторых людей. В декабре Джон Николсон, мой старший помощник, был назначен командиром другой лодки. Его место занял Билл Леймен. Гай Шеффер заменил Билла Коухилла на должности командира поста погружения и всплытия, а Дейв Бойд стал старшим механиком лодки.

На корабль начали прибывать гражданские специалисты и ученые. Наш старый друг Зейн Сандуский снова прибыл на лодку, чтобы провести испытания инерциальной навигационной системы. На этот раз его помощником был Боб Уэйделл, а Шмидт был отозван на другую работу.

Над нашей телевизионной установкой упорно трудился Креймер Бэкью, отлично знающий свое дело молодой инженер от фирмы «Бендикс». Ему пришлось встретиться с довольно большими трудностями: ведь никто еще до сих пор не устанавливал на подводной лодке подвижную телевизионную камеру. Телекамеру нужно было вмонтировать в большой водонепроницаемый стальной контейнер с окном из толстого стекла. У Креймера было еще полно хлопот, а к 3 марта он должен был закончить все работы.

Несколько раз в течение осени Дейв Бойд с воодушевлением вспоминал о своих разговорах с водолазами на полярной станции «Альфа». Дейв считал, что нам надо иметь оборудование для водолазов, чтобы мы могли обследовать ледяные торосы снизу в надежде разгадать тайны их образования. Доктор Арнест тоже был энтузиастом водолазного дела. Их неоднократные и настойчивые просьбы привели к тому, что Бойд, Арнест, помощник доктора Ричард Браун и акустик Сэм Холл были направлены в Вашингтон для обучения этому делу.

Эти четыре человека прошли в Вашингтоне двухнедельный напряженный курс обучения. Им давали специальные упражнения для укрепления мышц и велели тренироваться и после возвращения на «Скейт». Их научили разбирать и ремонтировать акваланги, подробно рассказали, что нужно делать, если под водой выскочит изо рта загубник или сорвется с лица и заполнится водой маска. Начальнику водолазной школы было известно, что этим людям предстоит плавать в очень холодной воде (хотя он не знал, где именно), и он помог им добыть хорошее снаряжение.

Все четверо вернулись из школы с темными губчатыми резиновыми костюмами толщиной в полсантиметра, которые полностью покрывали все тело, кроме лица. Губчатая резина должна впитывать и удерживать воду, которая от соприкосновения с телом нагревается и сама потом служит изолятором, предохраняя человека от расслабляющего влияния холодной морской воды. Полагали, что в таких костюмах водолазы совершенно безболезненно смогут провести в холодной воде, близкой к замерзанию, более получаса.

Дейв и доктор вернулись из Вашингтона полные энтузиазма, но мне совсем не хотелось, чтобы они опускались под лед. Должен признаться, что сам я не имел к этому ни малейшего желания. Конечно, в случае какой-нибудь аварии возможность опустить водолаза для осмотра подводной части лодки или необходимого ремонта трудно переоценить. Именно это прежде всего и заставило военно-морское министерство обучить наших людей пользоваться аквалангами.

За несколько дней до выхода в море к нам присоединился другой наш старый друг — Уолт Уитмен. Он потратил много времени, изучая литературу об арктической зиме, и теперь прибыл во всеоружии, захватив с собой целую кучу книг. Их хватило бы нам для чтения на весь путь до Северного полюса.

Но вот наконец все работы были закончены. Телевизионная установка была окончательно смонтирована. Теперь мы могли из центрального поста «Скейта» осматривать все объекты, окружающие верфь «Электрик боут», где стояла лодка. Огромный стальной цилиндр, в который была вмонтирована камера, вращался. Повернув камеру, мы ясно видели верхнюю часть рубки, из которой, как частокол, торчали перископы и антенны. Новый эхоледомер системы доктора Лайона тоже был уже установлен. Зейн Сандуский и Боб Уэйделл доложили, что вся инерциальная навигационная система находится в отличном состоянии. Надстройка «Скейта» была модифицирована и укреплена. Прожекторы, вмонтированные в палубу и рубку, казалось, были в состоянии осветить весь бассейн Северного Ледовитого океана.

Был холодный сумрачный день. На причалах верфи «Электрик боут» наступила тишина: все рабочие хотели видеть наш уход. Эл Келлн и я смотрели с мостика на причал, у которого стояла лодка. Теперь только один носовой манильский швартов соединял нас с берегом.

— Отдать носовой, — крикнул Эл, поднеся сложенные рупором руки ко рту. — Обе машины средний назад! — уже спокойнее приказал он по трансляционной сети в центральный пост. Корабль вздрогнул, вода забурлила за кормой. Темный корпус «Скейта» стал медленно удаляться от причалов, двигаясь по Темзе. Взяв курс через пролив Блок-Айленд, мы направились в открытый океан. Когда я, оглянувшись назад, посмотрел в бинокль, знакомые очертания берега уже расплылись, и я едва различил белые домики Мистика. Вскоре лодка плавно и ритмично покачивалась на атлантической волне.

Второй раз за семь месяцев «Скейт» направлялся на Северный полюс. Я оставался на мостике до тех пор, пока под кораблем были небольшие глубины. Но как только они стали достаточными для погружения, я спустился вниз, в центральный пост, и вскоре все заняли места по сигналу «По местам стоять к погружению». Спускаясь с мостика, Эл лично задраил люк в рубку.

Нос лодки врезался в серые воды мартовской Атлантики. Оставив волнующуюся поверхность, мы погружались в спокойную глубину океана.

Взяв курс на мель Нантакет, «Скейт» пошел к острову Принца Карла, расположенному в четырех тысячах миль от Америки.