Период с начала лета 1943 года по 10 августа 1945 года называют третьим период войны, это время побед американцев. Японцев оттесняли от одного архипелага к другому, от одного острова к следующему в направлении границ своей родины.

Американские подводные лодки вторглись в Японское море. Это были последние бои, конец которым уготовили бомбы, сброшенные на Хиросиму и Нагасаки, и капитуляция Японии.

В феврале 1943 года после шести месяцев упорных боев Гуадалканал снова перешел в руки японцев. Теперь для того, чтобы отвоевать Филиппины, американцы предприняли морское наступление. Макартур с десятью дивизиями, четырьмя американскими и шестью австралийскими, начал наступление с юга. Он высадился в июне 1943 года на восточном побережье Новой Гвинеи, исходном плацдарме для проведения будущих операций. Дальнейшие высадки проводились на северном побережье, западнее (порты Айтапе и Голландия). Спустя месяц американцы завладели островом Биак. Адмиралтейские острова, расположенные северо-восточнее Новой Гвинеи, были захвачены в апреле 1944 года.

В это время адмирал Нимиц, в распоряжении которого находилась сильная группировка авиации ВМС, начал наступление с востока. В конце января 1944 года он занял атолл Кваджалейн, оттуда он овладел морской базой Трук на Каролинских островах и осуществлял руководство ею. В мае того же года Уэйк был отвоеван обратно, а в период с июня по август – Марианские острова (Сайпан, Гуам, Тиниан). 19—20 июня японцы сдали свои позиции в воздушном пространстве в районе Марианских островов. Для них это стало катастрофой.

Во всех этих операциях принимали участие американские подводные лодки. Они выполняли задачи по охране конвоев и топили японские военные и транспортные корабли. В 1943 году американские субмарины в Тихом океане уничтожили 22 военных корабля и 296 торговых судов. Общий тоннаж потопленных торговых транспортов оценивается примерно в 1 335 000 брт. Прирост в японском торговом флоте в тот же период составил лишь около 600 000 брт. Из них 500 000 брт составили новые суда, построенные на японских верфях, а 100 000 брт – использовавшиеся японцами трофейные суда.

За этот период американцы потеряли 17 подводных лодок с численностью экипажа более чем 1200 офицеров и матросов.

1 января 1944 года в Тихом океане у американцев насчитывалось 75 подводных лодок, в то время как в начальный период войны – только 51. Между тем лодки типа S, если они еще не были потоплены, были переданы военно-морским школам.

Решающее значение в этом масштабном росте сыграл размер американского промышленного потенциала. «Противник находился в научной и технической областях в невыгодном для себя положении, – пишет Теодор Роско. – Прежде всего он сильно отставал в развитии электротехнической промышленности. Его электронные приборы были хорошими, однако возможности их практического применения были недостаточны. Отсталыми являлись такие виды противодействия, как охрана конвоев и противовоздушная оборона… Маленькие прусы с востока росли слишком быстро, их морские сапоги в некотором роде больше не подходили им…» В период с мая по июнь 1943 года в Тихом и Атлантическом океанах победа перешла в другие руки.

Тем не менее ни в коем случае нельзя сказать, что у американцев в этом отношении было все в порядке. Американские командиры, как и японские, жаловались на бюрократизм руководства, не хватало в первую очередь торпед.

Однако речь не всегда шла о вопросах жизненной важности. Например, командир подводной лодки Skipjack, капитан 3-го ранга Дж.В. Кое 11 июня 1942 года отправил жалобу начальнику управления вооружения в Калифорнию, где указал, что ему не поставлены 150 рулонов туалетной бумаги, которые он заказывал 11 месяцев назад. Командир писал: «…положение очень серьезно, особенно при атаках глубинными бомбами. К счастью, экипаж лодки Skipjack уже привык к тому, чтобы использовать большое количество официальных и уже ненужных бумаг в качестве заменителя, чем, соответственно, облегчил работу командования флота, выступавшего за снижение потока бумаг. Таким образом, мы убивали сразу двух зайцев одним выстрелом… »

Позже капитан 3-го ранга Дж.В. Кое принял должность командира лодки Cisco (SS-290). Он погиб в своем первом боевом походе, в который вышел на этой субмарине 18 сентября 1943 года из порта Дарвин в Австралии.

Список японских и американских подводных лодок, погибших в Тихом океане, слишком велик, чтобы рассказывать о деталях боев, в которых они участвовали, и обстоятельствах их гибели.

Большая американская база подводных лодок располагалась в Гротоне, в штате Коннектикут. Аллеи, которые ведут к мастерским, набережным, служебным зданиям, носят имена погибших подводных лодок: Grampus, Triton, Pickerel, Grenadier, Sealion, Grunion, Sculpin, Trout, Wahoo, Harder, Seawolf, Tang, Trigger… О гибели некоторых из них, как, например, подводной лодки Tullibee, стало известно только после капитуляции Японии.

Немногим американским подводным лодкам удавалось зайти в Японское море, до того как это сделала субмарина Wahoo. В это море, лежащее между Японским архипелагом и морским побережьем Азии, из Тихого океана ведут три пути. Пролив Лаперуза, между островами Сахалин и Хоккайдо, фарватер Цугару, между Хоккайдо и островом Хондо, и фарватер Корея, проходящий между южной оконечностью Кореи и островом Кюсю. Лежащий между русской частью Азии и Сахалином Татарский пролив не подходил для навигации. Другие подступы к Японскому морю были заминированы, а входы в них были под пристальным наблюдением патрульных катеров и наблюдательных постов.

В пределах этого Внутреннего Японского моря корабли ходили совершенно спокойно, ничего не опасаясь, как в мирное время.

Маш Мортон, командир Wahoo, получил приказ войти в Японское море и топить торговые суда. Он планировал опробовать новую тактику. До сих пор его коллеги производили пуск залпа торпед только по одной цели. Предусматривалось, что цель может изменить свой курс и что ее скорость и могла быть определена с погрешностями. Теперь же предполагалось пускать по цели только одну торпеду.

Wahoo относилась к лодкам старого типа. Она вышла в море из Пёрл-Харбора 8 августа 1943 года. Основная масса ее офицеров и команды были новичками на лодке. После высадки десанта в Мидуэе, ночью Wahoo в надводном положении на полном ходу прошла вдоль пролива Лаперуза вблизи мыса Соя, где были зажжены несколько маяков. Подводную лодку заметил с берега сторожевой пост, который при помощи световых сигналов потребовал назвать себя. Маш не ответил на требование. Вскоре лодка оказалась одна в морской акватории противника. Маш Мортон обнаружил несколько японских торговых судов, шедших с включенными навигационными огнями и без единого корабля сопровождения. Спокойный и уверенный в успехе в надводном положении, Мортон приблизился к одному из судов, шедшему на малой скорости и даже не думавшему прибегать к зигзагообразному курсу. Он выпустил одну-единственную торпеду, которая, однако, прошла под судном. Мортон счел, что это судно следует предоставить его счастливой судьбе, и взял курс на другое торговое судно, по которому он также выпустил лишь одну торпеду. Снова промах! Все девять торпед, выпущенные по девяти различным целям, прошли мимо либо не сдетонировали, несмотря на точнейшее наведение. Мортон кипел от ярости и проклинал командование флота в Вашингтоне.

На седьмой день похода успокоившийся Маш Мортон отправил адмиралу Локвуду радиограмму, в которой сообщал о полном отказе торпед. «Немедленно возвращаться на базу!» – ответил Дядюшка Чарли. 29 августа после шестого неудачного боевого рейда субмарина Wahoo появилась на горизонте Пёрл-Харбора. Мортон и его команда угрюмо молчали и не отвечали на приветствия моряков с берега, которые, как всегда, радовались благополучному возвращению одного из товарищей.

По прибытии лодки адмирал Локвуд распорядился о проведении пробных пусков этих торпед по скалам острова Коулаве. Была найдена неисправность в механизмах взрывателей и предохранителях торпед. В сентябре 1943 года американские подводные лодки получили на вооружение по-настоящему исправные торпеды.

9 сентября Маш Мортон на своей Wahoo снова вышел в море. На борту были электрические проверенные торпеды типа М18, находившиеся в исправном состоянии. Тем не менее у Локвуда было такое впечатление, что командир Мортон сорвался, что у этого сорвиголовы соскочила пружина. Wahoo выполнила 13 сентября промежуточную остановку на острове Мидуэй, далее о лодке никто ничего не слышал[30].

Только после войны из японских докладов стало известно о четырех японских судах, потопленных подводной лодкой в период с 29 сентября по 9 октября в Японском море. В этом районе в тот период находилась только Wahoo. В действительности она потопила не 4, а по меньшей мере 8 судов. Японцы были склонны занижать свои потери и преувеличивать успехи. Подлодка Wahoo за шесть боевых походов уничтожила 27 кораблей общим тоннажем 119 100 брт.

«Wahoo, подобно многим другим нашим подводным лодкам, беззвучно затонула на большом кладбище кораблей, – пишет Эдвард Л. Бич, – и навсегда унесла с собой тайну своей гибели. Это была настоящая смерть моряка, а лодка получила почетную могилу. Я могу себе живо представить, что Wahoo, заслужившая славу, как всегда победоносно и мужественно, продолжала свою борьбу с противником до момента катастрофы, когда она, будучи жертвой несчастного случая и не известным никому из ныне живущих образом, также почила в вечном покое».

Этими словами писатель, сам бывший во время войны командиром подлодки USS Trigger и участвовавший в ожесточенных боях, отождествляет душу командира с душой его лодки¹.

Подробности гибели лодки рассказал единственный оставшийся в живых член экипажа лодки, артиллерист К.В. Куикендаль, вернувшийся после окончания войны с медных рудников Аскио.

Командир Tullibee, капитан 3-го ранга К.Ф. Бриндупке, в ночь с 26 на 27 марта 1944 года преследовал конвой, состоявший из одного войскового транспорта и трех торговых судов, охранявшийся двумя охотниками за подводными лодками и одним эсминцем. Бриндупке продолжал преследование в подводном положении, используя только радиолокатор, в то время как ночь еще более затрудняла видимость из-за обильных дождей. Дважды ему удавалось приблизиться, однако в результате невозможности точного определения положения цели он не мог произвести пуск торпеды. Море штормило, когда командир Tullibee предпринял третью попытку. Ему удалось выпустить две торпеды по большому транспорту. Куикендаль нес вахту на мостике и изо всех сил вглядывался в горизонт, чтобы сквозь плотную завесу дождя разглядеть противника. Приблизительно через полторы минуты после пуска торпед Tullibee потряс сильный взрыв, и матрос пришел в чувство, когда очутился один в открытом море. Из-за проливного дождя ничего не было видно, и он слышал только крики. Это были голоса его товарищей, которые кричали ему с борта лодки. Он долго боролся с волнами, когда стал слышен лишь плеск воды и все тот же дождь… Утром он был близок к тому, чтобы потерять сознание, однако еще плыл, когда заметил подходивший японский корабль. Матрос подумал, что спасен, однако рядом с ним заколыхались столбики воды, вздымаемой пулеметной очередью. Пули чудом прошли мимо. Наконец, японцы утомились от своей игры и подняли его на борт. Это произошло 27 марта 1944 года в 10 часов у островов Палау. С американцем обращались жестоко, однако, к своему удовлетворению, он узнал, что его подлодка все-таки затопила большой транспорт и ушла. Ночь и подобный Всемирному потопу дождь не позволили японцам обнаружить Tullibee.

Однако, поскольку американцы более не получали известий от подводной лодки, 15 мая было объявлено о гибели субмарины. Свою историю Куикендаль рассказал по возвращении на родину. По его мнению, подводная лодка погибла из-за взрыва одной из собственных циркулирующих торпед, а взрывом его выбросило в море. Другая же торпеда прошла прямо на корабль противника и хорошо сделала свое дело².

Японцы питали страсть к невероятным размерам. В 1940 году они решили построить самый большой в мире линкор – Shinano. В 1942 году корабль был закончен только наполовину. Shinano и два его прототипа Yamato и Musashi должны были стать самыми большими военными кораблями в истории морских войн. Толщина брони должна была составить 506 миллиметров, мощность двигателей – 200 000 лошадиных сил, а калибр орудий – 457 мм. Однако в июне 1942 года японцы потеряли 4 основных авианосца: Akagi, Kaga, Soryu и Hiryu. Ввод в эксплуатацию нового авианосца был крайне необходим. Верховное командование решило перестроить Shinano в авианосец.

Бронированные башни на его 457-мм пушки не устанавливались, а освобождавшийся таким образом резерв веса использовался для строительства бронированной взлетно– посадочной полосы из высококачественной стали толщиной 200 миллиметров. Располагавшиеся ниже две палубы могли вмещать около 150 самолетов, машинное отделение защищалось новой бронированной палубой 203 миллиметра толщиной. Shinano должен был стать плавучим аэродромом длиной 300 и шириной 40 метров. 18 ноября состоялся праздник, посвященный вводу в эксплуатацию гигантского корабля. В кают-компании корабля торжественно установили портрет императора в тяжелой золотой раме. Так как район Токио все чаще подвергался бомбардировкам со стороны американских «Летающих крепостей» (В-29), было решено направить авианосец в труднодоступное для достройки Внутреннее Японское море. В реальности же работоспособным было только машинное отделение, Shinano же не был закончен до конца. Не была испытана его внутренняя герметизация, а герметичные заслонки даже ни разу не были опробованы, не было известно, возможно ли их герметично запирать. Отсутствовали герметичные уплотнители на сальниках, по которым сквозь переборки проводились трубы, и электрические коммуникации. Система пожаротушения также не была собрана, отсутствовали необходимые насосы. Однако особо важным было то, что на его борту вот уже месяц как находились 1900 человек, которые, однако, еще ни разу не выходили в море вместе, так что нельзя было с уверенностью сказать, что эти люди составляли экипаж. Многочисленные инженеры и рабочие продолжали строительство корабля, когда во второй половине дня 28 ноября 1944 года под защитой 4 эсминцев корабль вышел в море.

11 ноября Archerfish вышла в море из Сайпана под командованием капитана 3-го ранга Дж.Ф. Инрайта в свой пятый боевой поход. Подводная лодка уже имела на своем счету несколько потопленных вражеских судов, в том числе пароход тоннажем 9000 брт, потопленный ею 22 января 1944 года. Как и многие американские подводные лодки, имевшие схожие задачи, она спасла нескольких американских пилотов бомбардировщиков B-29, упавших в море при бомбардировке Токио.

Отведенный лодке Archerfish для оперирования район располагался в 150 милях южнее Токио. Лодка приняла радиограмму: «Бомбардировок не будет. На сегодня задач по спасению пилотов не ставится».

Вечером 28 ноября 1944 года Archerfish, находясь в 16 милях от Инамба-Сима, после скучного дня установила контакт на радаре на удалении 25 000 метров. Это произошло в 20 часов 48 минут. Инрайт взял курс в указанном направлении, скомандовал полный ход, и охота началась.

В его бортовом журнале, в который скрупулезно заносились все происходившие события, лучше, чем где бы то ни было, описывается проведение атаки на самый большой военный корабль в мире и ее успех:

«28 ноября 1944 года, 21 час 40 минут. Цель опознана. Авианосец по курсу 210°, скорость 20 узлов. Обнаружено только транспортное средство сопровождения. Севернее на горизонте ограниченная видимость. Захожу с левого борта. Корабль следует зигзагообразным курсом.

22 часа 30 минут. Слева по борту корабль сопровождения. Сближение в надводном положении с этой стороны невозможно. Задний ход.

22 часа 50 минут. Сближение с целью. Расстояние до цели не позволяет провести атаку из подводного положения.

Авианосец разворачивается… Сопровождение нас не замечает.

Я приказываю постам наблюдения сойти вниз.

23 часа. Группа кораблей противника состоит из одного авианосца и четырех кораблей сопровождения. Конвой сопровождает транспорт по одному кораблю спереди, за кормой и по обоим бортам.

23 часа 30 минут. Радирую об обнаружении противника³.

23 часа 40 минут. Противник идет полным ходом зигзагообразным курсом на нас.

24 часа. Противник сменил курс, вероятно, на вест. Теперь мы находимся по левому борту от него, меняю курс на 270, мы выжимаем все возможное, что позволяют двигатели.

29 ноября 1944 года. Начались гонки для занятия удобной для пуска торпед позиции. Скорость противника приблизительно на один узел больше, чем наш максимальный ход, однако его зигзагообразный ход позволяет нам медленно приближаться.

2 часа 41 минута. Второй доклад о положении противника⁴, когда он остается, на курсе 275°. У меня нет шансов приблизиться для пуска торпед.

3 часа. Противник изменил курс на южный, нахожусь прямо по курсу противника.

3 часа 5минут. Меняю курс на 100°, погружение… Начинаю атаковать с 11 000 метров, на 7000 метров вижу авианосец в перископ. Корректировка курса на 10°, чтобы отрезать ему путь.

3 часа 16 минут. Противник идет зигзагом. 30°. Сфотографирован…

3 часа 17 минут. Начат пуск из всех шести носовых аппаратов, установка гидростатического взрывателя на 3 метра. Отметка 14. Поправка на дрейф 38°».

Через сорок семь секунд Инрайт услышал и увидел, как первая торпеда попала авианосцу прямо в корму рядом с винтами и рулем. Столб огня вырывался из борта корабля.

Вскоре после этого прогремел взрыв второй торпеды. Затем Archerfish нырнула и ушла. По истечении некоторого времени прогремело еще четыре взрыва, сопровождавшиеся треском. Конвойные суда начали контратаку лодки. 14 глубинных бомб взрывались на удалении 300 метров от субмарины, последний взрыв произошел в 3 часа 45 минут. Весь экипаж подводной лодки слышал отдаленный отзвук взрыва вражеского авианосца, который тонул. Это продолжалось 20 минут, затем все стихло.

В 6 часов 14 минут Инрайт осмотрелся, двигаясь на перископной глубине. Видимость нулевая. Через четыре часа он услышал звук сильного взрыва, причину которого он так и не узнал[31]. Американцы до конца войны не знали, что они уничтожили Shinano в точке с координатами 32° северной широты и 137° восточной долготы⁵.

Через 4 часа после торпедирования пылающий Shinano получил сильный крен на правый борт. Изображение императора вместе с рамкой было тщательно обвернуто флагом и перенесено на эсминец сопровождения, затем началась эвакуация экипажа с авианосца. 29 ноября 1944 года примерно в 11 часов дня Shinano опрокинулся через правый борт. Судно продрейфовало несколько минут, затем исчезло навсегда. Спаслось приблизительно три четверти экипажа. Гигантский авианосец провел в море в целом 24 часа.

Американцы сильной группировкой 19 февраля 1945 года начали наступление на Иводзиму. Островок шириной 5 километров и длиной 9 километров лежит на расстоянии 1400 километров к югу от острова Хондо, основного острова Японского архипелага.

Японское соединение Kamitake, состоявшее из двух подводных лодок, I-58 и I-36, вышло в море из Курэ 1 марта, чтобы атаковать собравшиеся у побережья американские корабли с севера. Хасимото, командир лодки I-58, мог быть доволен, поскольку в его распоряжении имелся новый работоспособный радиолокатор, антенна, состоявшая из восьми частей. Радар несколько раз спасал лодку от потопления.

Хасимото намеревался использовать кайты, которыми была вооружена лодка. Шедший 8 марта сильный дождь благоприятствовал проведению атаки при помощи управляемых торпед. Хасимото опасался атаки американских эсминцев при посадке пилотов в кайты, а потому распорядился, чтобы они заняли свои места в торпедах за 3 часа до предполагаемой атаки. Пилоты находились внутри аппаратов уже 90 минут, когда Хасимото получил срочную радиограмму: «Запланированная операция для Kamitake отменена. I-58 немедленно вернуться на Окинаву для участия в совместной операции флота в качестве пункта связи 11 марта». Требовать объяснений было невозможно, нельзя было сказать, как прискорбно то, что нельзя применить ожидавшие наготове кайты. Скоро была получена следующая радиограмма: «Операция НА (англ.) чрезвычайно важна. Вы непременно должны выполнить полученный приказ. Сообщите ваш маршрут и час вашего прибытия на Окинаву».

Пилоты кайтов вернулись обратно в подлодку. Торпеды превратились в балласт, поэтому их не без сожаления выбросили за борт.

I-58 шла со скоростью 14 узлов курсом на Окинаву, где ей предстояло выполнить свою задачу в качестве коммутатора связи. Командир I-58 никогда раньше не жалел, что выполнил приказ.

16 марта после упорного сопротивления Иводзима перешел в руки американцев.

Остров Окинава лежит в южной части архипелага Рюкю. Сначала, в период 26—29 марта 1945 года, американцы овладели соседними островами Керама.

Оттуда они могли производить артиллерийские обстрелы Окинавы.

Японские подводные лодки немедленно вышли в море: сначала боевая группа, состоящая из лодок I-8, RO-46 и RO-41, затем группа Tatara, сформированная из больших подводных лодок I-47, I-58, I-56 и I-44. На борту каждой из этих лодок находились по шесть торпед-кайтов.

Некоторые из субмарин вскоре после прибытия к Окинаве были потоплены⁶.

Вскоре после выхода I-58 была атакована американскими эсминцами и самолетами, действовавшими в тесном взаимодействии. Хасимото потерял семь дней, пытаясь подойти к Окинаве. Затем он получил приказ направить лодку к восточному берегу Формозы… После этого подводная лодка вышла в поход на север через Тихий океан. Плавание было продолжительным, изнуряющим и удручающим. Виной тому явились плохая погода, длительное нахождение под водой и американские эсминцы, которые искали субмарину. Пилотам кайтов ничего не оставалось делать, как играть в шахматы. Атака в такую погоду для них была невозможна, а отсутствие кораблей противника на якорных стоянках делало его ненужным. Как можно приблизиться к стоящему на якоре кораблю, если невозможно подойти к рейду незамеченным противником? После тридцатидневного похода кайты, обслуживание которых невозможно было производить на борту подлодки, стали непригодными к применению. 29 апреля I-58 вернулась на свою базу. Там Хасимото узнал, что ни одна из посланных к Окинаве подводных лодок не вернулась.

Тем не менее кайтам удалось потопить несколько кораблей противника. C этой целью пришлось перестраивать подводные лодки таким образом, чтобы пилоты торпед могли стартовать в то время, как подлодка находилась в подводном положении. В результате отказались от торпедирования кораблей, стоящих на якоре, которые слишком хорошо охранялись. Напротив, атаки совершались по судам, находившимся в море, пуская против них одновременно по шесть кайтов.

Поражение Японии было уже близко и ничто не могло предотвратить его. Все новые попытки были провалены, даже самые смелые, такие как бомбардировка шлюзов Панамского канала, спланированная и подготовленная японским Верховным командованием. Для выполнения этой задачи были построены самые большие подводные лодки в мире: I-400, I-401 и I-402 водоизмещением по 3430 тонн, радиус действия которых достигал до 10 000 миль. Каждая могла перевозить по 3 самолета-бомбардировщика. В апреле 1945 года I-401 подорвалась на мине в Японском море, которое к тому времени стало уже неспокойным. I-400 и отремонтированная I-401 предприняли рейд в район острова Трук, прежде чем приступили к выполнению своей задачи по бомбардировке Панамы⁷.

Операция была спланирована на 25 августа. Но 6 и 9 августа на Хиросиму и Нагасаки были сброшены атомные бомбы. 15 августа Тэнно своим выступлением по радио закончил войну, не произнеся ни слова о капитуляции или поражении.

Когда в Средиземном море закончилась война, много английских подводных лодок освободились для выполнения других задач. В октябре 1943 года 4-я флотилия, состоящая из 11 подводных лодок, в том числе одной голландской и одной подлодки снабжения, была направлена на Дальний Восток. Некоторое время их базой было Коломбо, затем они передислоцировались в порт Тринкомали, на восточном побережье острова Цейлон. Вместе с субмаринами 8-й флотилии они атаковали в то время оживленное судоходство у побережья Японии, которое осуществлялось при помощи плавучих транспортных средств малого водоизмещения, каботажных судов и даже джонок. Подводные лодки занимали позиции на севере и в пределах трассы Малаккского пролива, а также у западного и южного побережья Суматры. Там, по большей части артиллерийским огнем или даже тараном, они топили малые суда, перевозившие боевую технику или другое военное имущество. Таким образом они оказывали помощь 14-й британской армии, которая действовала в Бирме. Также они высаживали на берег офицеров разведки, присоединявшихся к партизанам, сражавшимся в джунглях.

В апреле и мае 1944 года эти подводные лодки принимали участие в операции по спасению летчиков, которые были сбиты над морем при бомбардировках Сабанга.

Восточнее британского района СЕАК (Юго-Восточная Азия) находилась американская зона SubSoWesPac (Submarine South-West Pacific – юго-восточная зона подводных лодок в Тихом океане). С прибытием новых соединений весной 1944 года англичане расширили зону действий, вплоть до американского района, причем в качестве базы они задействовали Фримантл (Австралия). За 8-й флотилией, действовавшей в американском секторе с августа 1944 года, в апреле 1945 года последовала 4-я флотилия, усиленная дюжиной вновь прибывших лодок типа A.

Опыт, приобретенный в Малаккском проливе, показал, что одиночные атаки подводных лодок имеют мало шансов на успех. Поэтому английские субмарины переняли тактику американских лодок, действовавших в группах от двух до четырех боевых единиц. В большинстве же случаев английские субмарины действовали парами. Например, в марте 1945 года Trenchant дежурила вместе с Templar. Позже они образовали боевую группу вместе со Stygian.

В течение 1944 года 12-я флотилия подводных лодок, в которую входили подводные лодки-малютки типа X и так называемые «Чериоты», была направлена на Дальний Восток. Флотилии была придана плавучая мастерская Bonaventure.

В конце октября лодка Trenchant выпустила два «Черио– та» у порта Фукет, севернее Пинанга. Они закрепили свои взрывные заряды на двух торговых судах. Первое, тоннажем 4859 брт, было потоплено, второе получило тяжелые повреждения. Английские подводные лодки уничтожили в течение последних шести месяцев 1944 года на Дальнем Востоке 16 судов, имеющих водоизмещение более 500 тонн, общим тоннажем 35 356 брт. Они завоевали репутацию «подводных лодок-убийц». Telemachus уничтожила 17 июля 1944 года в Малаккском проливе большую японскую подводную лодку I-166, Trenchant 23 сентября у Пинанга – германскую U-859. Голландская лодка Zwaardvisch 6 октября отправила на дно у северного побережья Явы субмарину U-168. Со своей стороны англичане потеряли Stygian, которая 22 ноября была потоплена японской подводной лодкой в Малаккском проливе.

Плавучая ремонтная база Bonaventure вошла в июле 1945 года в залив Брунея на севере острова Борнео с шестью карманными подводными лодками типа XE на борту. Британское командование отправило Bonaventure и ее карманные подлодки на Дальний Восток без какого-либо конкретного задания. Командир плавучей базы был в восторге, когда получил задание повредить кабель, связывавший между собой Сингапур, Сайгон и Гонконг. Кроме того, его подводные лодки были в состоянии уничтожить два тяжелых крейсера Takao и Myoko, лежавшие на рейде перед Сингапуром, и, хотя и будучи поврежденными, могли атаковать силы генерала Монтбаттена, готовившиеся для участия во вторжении в Малайю. Большие подводные лодки Spark и Stygian покинули 26 июля Бруней и взяли курс на Сингапур. Они буксировали лодки-малютки типа XE-1 (Дж.Е. Смарт) и XE-3 (И.Е. Фрэйзер) соответственно.

Четырьмя днями позже обе лодки прибыли в район открытого моря перед Сингапуром и по ночам отпускали лодки-малютки. Нужно было пройти еще 40 морских миль до военно-морской базы Джохор. Вода вокруг японского крейсера Takao, стоявшего на якоре, была настолько гладкой, что XE-3 с трудом удалось подойти к нему под киль. Подводному пловцу старшему ефрейтору Дж. Магеннису удалось прикрепить взрывной заряд с часовым механизмом, который он привел в боевое положение. Между тем старший лейтенант Фрэйзер отцепил располагавшийся с другой стороны лодки второй заряд. Лодка-малютка застряла в мертвой точке между морским дном и килем крейсера, и Фрэйзер, управляя аппаратом, пытался выйти из тупикового положения. С большим трудом командиру XE-3 удалось освободить лодку, и субмарина внезапно вынырнула на поверхность. Японцы этого маневра не заметили, и таким образом лодке удалось уйти из порта и вернуться в условленное место к Stygian.

XE-1 вышла, чтобы атаковать крейсер Myoko, стоявший на якоре в проливе на удалении 2 миль. Смарт понимал, что он не располагает достаточным временем, чтобы достичь Myoko, и решил разместить свои подрывные заряды также под днище Takao, удвоив таким образом мощность взрыва. Мощность зарядов была огромная, и искалеченный крейсер Takao быстро затонул на рейде. Четыре английские подводные лодки вернулись 4 августа в залив Брунея.

Между тем лодка Spearhead отбуксировала XE-4 в Сайгон, а Selene с XE-5 на буксире прибыла в район Гонконга. Обе карманные подводные лодки находились под командованием М.Х. Шина и Х.П. Вестмакотта соответственно, действовавших в порту Берген в апреле и в сентябре 1944 года.

Оба перерезали кабель и блестяще провели операцию, таким образом доказав необходимость использования подлодок-малюток для проникновения в хорошо охраняемые акватории и для выполнения специальных задач.

Trenchant – подводная лодка 4-й флотилии. Она покинула Фримантл (Австралия) в конце мая 1945 года с задачей затруднить судоходство у японской Явы. Лодка находилась под командованием A.P. Хецлета. Сначала она потопила при помощи бортового орудия японский минный заградитель № 105. Хецлет получил приказ взять курс к малайскому побережью и дополнительные сведения от двух американских подводных лодок о том, что тяжелый крейсер Ashigara недавно вошел в гавань Батавии. Хецлету было приказано патрулировать у северного входа на рейде Банка, чтобы перехватить крейсер. Также в этом районе патрулировала английская подводная лодка Stygian.

В течение ночи Trenchant искала эсминец Kamikaze, который на следующий день был безуспешно атакован подлодкой Stygian, которую он впоследствии сам преследовал и атаковал глубинными бомбами. Командир Kamikaze, будучи уверен, что он на его пути находится только эта одна английская подлодка, радировал Ashigara, что путь свободен… Поэтому Ashigara вышел без охранения со скоростью 18 узлов, и, проходя мимо подлодки Trenchant, был атакован восемью торпедами с расстояния 4800 метров. Пять из них попали в цель. Ashigara загорелся и через полчаса затонул. Trenchant вновь продолжила патрулирование.

Торпедирование крейсера Indianopolis 29 июля 1945 года I-58 была не только одной из немногих подводных лодок, которые пережили войну, она еще известна тем, что незадолго до окончания войны уничтожила американский крейсер Indianopolis.

Уже на выходе из флотской базы Курэ 18 июля 1945 года, чтобы избежать потопления американской субмариной, подводная лодка вынуждена была пересечь трассу Бунго, двигаясь зигзагом на полном ходу.

По пути на юг I-58 обнаружила при помощи радара группу бомбардировщиков B-29 – на лодке был установлен радиолокатор контроля надводной и воздушной обстановки, – следовавших курсом на Японию. Утром 27 июля I-58 прибыла в назначенный район патрулирования, расположенный на линии Окинава—Гуам, в котором проходило множество американских кораблей.

В 14 часов Хасимото обнаружил в перископ, что на рейде находится большое трехмачтовое судно, танкер. Он отдал команду подготовить аппараты к пуску и приказал пилотам занять свои места в кайтах. Как говорилось ранее, лодка уже могла производить пуск торпед из подводного положения. Танкер охранялся эсминцем. Приборы акустического прослушивания I-58 функционировали плохо. По средствам связи Хасимото приказал пилотам торпед № 1 и № 2 находиться в готовности и, насколько это было возможно, разъяснил им, в каком направлении они должны были двигаться. Первым произошел пуск управляемой торпеды № 2, через 10 минут произошел пуск торпеды № 1, пилот которой выкрикнул в микрофон: «Да здравствует император!» Оставалось лишь ожидать глухого шума от взрывов. Хасимото приказал поднять перископ. Танкер, как и прежде, лежал за пеленой сильного дождя. Акустик «слушал море» и ждал эхо взрывов. Лодка подняла перископ. Танкер лежал на прежнем курсе. С момента запуска торпеды № 2 прошло 50 минут. Хасимото медленно терял надежду на успех, когда услышал сильный взрыв, а через 10 минут и второй. Чтобы избежать контратаки эсминца, субмарина изменила глубину и ушла из района…

«Наши мысли оставались вместе с теми, кто еще недавно был с нами, – пишет Хасимото, – и мы молились за их счастье в новой жизни».

29 июля лодка I-58 находилась на пересечении морских трасс Лейте—Гуам и Палау—Окинава. Из-за облачности видимость была плохой, а значит, появилась возможность без особого риска идти в надводном положении. Четыре первоклассных бинокля исследовали туман, в то время как старший ефрейтор-электрик, обслуживавший радар, не сводил глаз с небольшого экрана.

Вечером Хасимото отдал приказ на погружение, затем лег в свою узкую койку, чтобы немного отдохнуть. Экипаж также спал, за исключением вахты. Примечательная картина: эти крепко сложенные мужчины, полностью или почти полностью голые, спящие на голой стали торпед или на задвинутых между полками мешках риса. Не было слышно ни звука, только иногда храп и характерный шум, издаваемый горизонтальными рулями. Крысы бегали свободно взад и вперед (избавиться от них просто не было никакой возможности).

В 22 часа 30 минут вахтенный офицер разбудил Хасимото и доложил, что на лодке все в полном порядке. После доклада он надел униформу и склонился над алтарем, затем поднялся в рубку. После осмотра горизонта в перископ Хасимото дал команду «По боевым постам!» и приказал всплывать.

Позволим Хасимото самому рассказать об атаке на Indianopolis:

«Я смотрел в оснащенный прибором ночного видения перископ. Радиолокатор надводного положения был готов к применению. Пока свежий воздух проникал внутрь лодки, мы включали компрессоры, чтобы полностью продуть балластные цистерны и пополнить запас сжатого воздуха. В этот момент штурман крикнул: «Слева по борту 90° корабль противника!» Я убрал перископ. Поднялся на мостик и посмотрел в бинокль в указанном направлении. Никакого сомнения, я увидел темную точку на горизонте ниже отблеска луны. «Тревога!» – скомандовал я. Четыре человека на мостике быстро спустились в лодку. Рулевой, который спускался последним, задраил люк, затем доложил: «Принимать главный балласт!» Вода устремилась в балластные цистерны, и лодка начала погружение. Я же пристально смотрел в перископ, чтобы не потерять из виду цель. Скоро мы оказались на перископной глубине. Весь маневр был частью нашей жизни настолько, что мы выполняли его рефлекторно.

Как только лодка погрузилась, я приказал: «Корабль в зоне досягаемости, все аппараты на товьсь. Подготовить кайты!» Было 23 часа 8 минут. Мы отклонились на левый борт, чтобы держать темную точку прямо перед собой. Я постоянно следил за ней в перископ, при этом время от времени я осуществлял панорамный обзор. Ничего другого не было видно. Предполагаемый противник постепенно приближался. Мы приготовились выпустить по противнику веерный залп из шести торпед, а он шел прямо на нас. Был ли это эсминец, который тоже обнаружил нас и готовился к бою? Было невозможно попасть в него, когда он держал курс прямо на нас, и я испытал несколько неприятных мгновений. В полумраке центрального поста было невозможно различить выражение лица, однако экипаж мог заметить мое беспокойство по голосу. Я не знал, с каким типом корабля мы встретились, и мы не могли рассчитать расстояние. Акустическая система молчала. Постепенно пятно принимало треугольную форму. Было 23 часа 9 минут. «Выпустить шесть торпед!» – приказал я, поскольку решил дать один-единственный залп. Одновременно я приказал сообщить пилоту кайты № 6, чтобы он занял место в аппарате, а пилоту № 5 – приготовиться.

Пятно становилось все больше. Корабль подходил к нам, и, если ничего не изменится, он, наверное, подойдет к нам перпендикулярно. Мы не могли оценить высоту мачты и таким образом рассчитать расстояние. Однако мы должны были знать расстояние до противника, курс и его скорость, чтобы рассчитать погрешности для торпед при пуске, то есть выполнить задачу, которая почти полностью отводится командиру, смотрящему в перископ…

Пятно принимало постепенно внешний вид большого военного корабля, палуба которого разделялась на две части. Впереди стояла очень высокая мачта. «Мы уничтожим его!» – подумал я. Так как мы видели врага в двух плоскостях, было менее вероятным, что он подойдет к нам перпендикулярно, и уже было возможно определить тип корабля. Я оценил высоту мачты примерно в 25 метрах. Это был линкор или тяжелый крейсер. Удаление было более 4000 метров. Я рассчитывал дистанцию для пуска – 2000 метров – и угол упреждения – 45° по правому борту. Один из акустических приборов указывал на достаточно высокую скорость. Прежде всего я сравнил все данные, они не подтверждали увиденное в перископе, и я остановился на 20 узлах. Я так был занят расчетами для обычных торпед, что не отдал команду к подготовке к старту кайтов, их пилоты прибыли ко мне, чтобы получить указания. Так как было полнолуние, они имели небольшие шансы на успех. Поэтому я решил использовать их лишь в том случае, если не добьюсь результата обычными торпедами.

Луна стояла в небе за нами так, что корабль противника был виден очень отчетливо. На палубе были видны две башни на корме и большая боевая мачта. Я счел, что это был линкор типа Idahoe. Экипаж с нетерпением ждал приказа на пуск торпед. Но все сохраняли полное спокойствие. В таких обстоятельствах глаза командира – глаза лодки, ее уши – это акустические приборы. Экипаж не знал, что происходит за бортом, он мог только ожидать приказа. Пилоты кайтов беспрерывно задавали вопросы: «Где находится противник? Почему нет команды на старт?» Момент атаки приближался. Я изменил настройки системы наведения: угол пуска 60° правый борт, дистанция 1500 метров. Наконец, я решительно скомандовал: «Внимание!.. Пуск!» Торпеды были выпущены с интервалом 2 секунды, затем я получил доклад от расчета носовых торпедных аппаратов: «Все торпеды вышли, идут к цели». Шесть торпед, разделенных на два залпа по три, направлялись к кораблю противника. Я быстро осмотрел горизонт вокруг, однако ничего, кроме этого корабля, не обнаружил. Я направлял лодку параллельным курсом к цели, и мы в тревоге ожидали. На правом борту вражеского корабля взметнулись водяные столбы: один на высоте передней мачты, другой – на уровне артиллерийской башни, расположенной на корме. За ними вырвалось ярко-красное пламя. Третий столб пламени вырвался у башни № 2, он, казалось, окутал дымом весь корабль. «Попадание!.. Попадание!..» – кричал я при каждом взрыве, в то время как мой экипаж танцевал от радости. По-прежнему ничего другого в перископ не наблюдалось. Машины линкора остановились, но он еще шел по инерции. Я поднял перископ и разрешил своим подчиненным по очереди посмотреть на это зрелище. Скоро мы услышали звук значительно более сильного взрыва. Еще три последовали с незначительным интервалом, затем еще шесть. Экипаж, не зная причин взрывов, стал роптать: «Глубинные бомбы!», я, однако, успокоил их, заявив, что корабль противника уничтожен, а других кораблей поблизости не было. Далее я наблюдал за пожаром на корабле, однако он все еще не тонул. Я думал о том, чтобы повторить залп, в то время как пилоты кайтов просили: «Если он не затонет, пошлите нас!» Несмотря на темноту, корабль представлял собой удобную мишень, но что произойдет, если он затонет раньше, чем пилоты смогут добраться до него? Если торпеды будут выпущены, их уже не вернешь. Было бы жаль расходовать их таким образом. Я хотел немного выждать, однако мне доложили, что противник использует систему определения местоположения. Мне было очевидно, что скоро нас обнаружат, поэтому принял решение уйти на глубину и перезарядить аппараты…

Прошел один час, и я был уверен, что корабль затонул…»

Таким образом, Indianopolis (командир Чарльз Б. Маквэй) был уничтожен I-58 незадолго до конца войны, находясь на пути к своей эскадре, пересекая море у фарватера Лейте, в районе Филиппин. На борту находилось 1199 человек, но только около 800 смогли спастись на плотах. О гибели крейсера официальные власти ничего не сообщили. На доклад пилота одного из самолетов американской армии, который видел пуски сигнальных ракет с плотов Маквэя, не обратили внимание. Радиограмму командира I-58 о потоплении крейсера, отправленную в Токио, списали на страсть японцев к преувеличению. Наконец, оставшиеся в живых были обнаружены самолетом военно-морской авиации через 84 часа после трагедии. В итоге удалось спасти только 316 моряков.

Хасимото продолжил боевой поход после такого успеха. Пилоты кайтов были безутешны от того, что не они потопили большой американский корабль. Хасимото снова направил свою лодку на север и 15 августа отдал им приказ атаковать конвой противника. Были выпущены четыре кайты, которые после этого исчезли навсегда. Вечером командир I-58 получил известие, которое потрясало его, император объявил об окончании войны. «Я был полностью уничтожен, – пишет Хасимото. – Я решил не говорить ничего экипажу до тех пор, пока мы находимся в боевом походе, я не желал терпеть разброд. 17 августа мы вошли на территорию базы, прозвучала команда: «Свистать всех наверх!»

На палубе я огласил сквозь слезы послание императора о капитуляции. Далее, не сказав ни слова, я спустился по трапу на пирс и отправился в штаб доложить о подвигах наших храбрых пилотов кайтов. Ни один из них не остался в живых, чтобы разделить с нами позор поражения».

Как стало известно позднее, Indianopolis транспортировал значительную часть атомной бомбы, которую США планировали применить 6 августа в Хиросиме. Летчики B-29, которые сбросили бомбу, написали на ее корпусе: «На память о погибших на Indianopolis».

Хасимото узнал эти подробности позже, когда он прочитал название потопленного им крейсера в одном из американских журналов.