ВОЙНА НА ИСТОЩЕНИЕ. 1968-1970 гг.

После Шестидневной войны прошел год. Летом 1968 года египтяне, опираясь на подъем морального духа в армии и народе, начали периодические артобстрелы израильских позиций на восточном берегу Суэцкого канала. К этому времени вооруженные силы благодаря советской помощи были полностью восстановлены и укреплены [149]. Наиболее успешная "акция" египтян была проведена с моря. В ночь с 9 на 10 ноября 1969 г. эсминцы "Насер" и "Домьетта", на борту которых находились советские специалисты, во взаимодействии с ракетными и торпедными катерами, береговой артиллерией и при поддержке авиации подвергли обстрелу израильские позиции в районах Румани и Эль-Балузы. В результате обстрела были уничтожены сосредоточенные в этих местах военная техника, склады топлива и боеприпасов, а также механизированная бригада израильтян. При отрыве от противника эсминцы в течение двух часов подвергались атакам более чем 40 израильских самолетов, 3 из которых были сбиты. Командир бригады эсминцев и командиры кораблей были удостоены высшей награды Египта. Остальные участники операции были награждены специально учрежденными офицерскими и матросскими медалями. Шесть советских участников операции получили награды после возвращения в 1970 г. на родину: двое – орден Красной Звезды, один – медаль "За боевые заслуги", три советника были удостоены награды "За мужество и смелость при выполнении задания правительства СССР" [150].

Вялотекущие боевые столкновения продолжались почти в течение года, пока осенью 1969 года ВВС Израиля не получили первую партию новейших истребителей "Фантом F-4". Этот самолет по своим летным характеристикам превосходил всех своих соперников, изготовленных в Западной и в Восточной Европе. Установленная на нем новейшая электронная аппаратура позволяла "фантому" совершать бреющие полеты на низких высотах с большой скоростью, что значительно уменьшало опасность поражения от советских САМов (зенитных ракет класса "земля – воздух" [151]). Ввод "фантомов" в действие увеличил эффективность израильских ВВС в схватках с египетской ПВО. Легкость и безнаказанность полетов привели к тому, что воздушные операции были включены в учебные планы израильского военно-летного училища, с проставлением оценок в "зачетку". На египетских объектах отрабатывались упражнения по пикированию, заходу на цель, практической стрельбе и т. д. Использовались израильские "фантомы" и для психических атак на жителей египетских городов. Истребители-бомбардировщики проносились на сверхзвуковой скорости на предельно малых высотах над Каиром и другими населенными пунктами, производя потрясающий эффект: в домах вылетали стекла, у многих людей лопались барабанные перепонки [152].

В конце 1969 года Израиль приступил к осуществлению плана операции "Хордос" с целью уничтожения 18 военно-стратегических объектов Египта. Перед этим ВВС Израиля совершили более 300 разведывательных полетов авиации, в ходе которых были выявлены египетские зоны ПВО. После их подавления израильские ВВС нанесли ракетно-бомбовые удары по центральным районам и пригороду Каира. В результате операции были разрушены многие сооружения гражданского назначения, в том числе металлургический комбинат в Хелуане, построенный при содействии советских специалистов. При налете на деревню Бахр эль-Бакр жертвами стали арабские школьники – 31 ребенок погиб, более 40 получили тяжелые ранения.

Израильтяне чувствовали себя хозяевами положения не только в воздухе. В ночь с 26 на 27 декабря 1969 года отряд коммандос высадился с вертолетов в районе поселка Рас-Гариба на побережье Красного моря.

Целью израильских спецназовцев была радиолокационная станция разведки и целеуказания П-12М "Десерт" советского производства, входившая в систему противовоздушной обороны армии Египта.

Рота охраны была уничтожена, аппаратная и антенно-мачтовые устройства демонтированы и вместе с расчетом радара вывезены вертолетами на Синайский полуостров. Изучение трофея позволило противнику выработать эффективную тактику противодействия радиотехническим средствам египетской ПВО. Успех операции израильских коммандос стал возможен главным образом из-за неправильной организации охранения этого важнейшего военного объекта. По свидетельству советского военного советника – танкиста майора М.И. Антонова, вся египетская пехота в этом районе размещалась в окопах и блиндажах, а вкопанный в землю танковый батальон (командир – подполковник Ахмед Хафеш) в ущелье, в нескольких километрах от радиостанции. Без помощи пехоты машины не смогли выйти на боевые позиции и оказать надлежащего сопротивления израильским десантникам. Из-за потери важнейшего объекта десятки египетских солдат и офицеров пошли под трибунал, а командующий военным округом, в зоне ответственности которого произошел инцидент, был отстранен от занимаемой должности и уволен из Вооруженных сил. Оборудовать новые позиции было поручено советским военным специалистам [153].

В складывающейся не в пользу Египта ситуации президент Насер в декабре 1969 года прибыл в Москву с конфиденциальным визитом. В ходе встреч с Л.И. Брежневым и А.Н. Косыгиным египетский лидер, после обсуждения официальных вопросов, обратился с просьбой о направлении в АРЕ контингента советских частей ПВО. Следует сказать, что впервые вопрос о посылке советских войск в Египет был поднят еще в марте 1968 года на переговорах с прибывшими в Каир министром иностранных дел СССР А.А. Громыко и министром обороны СССР А.А. Гречко. Президент Насер первоначально настойчиво просил увеличить поставки вооружения и техники для формирования еще двух дивизий, затем увеличения числа египетских летчиков, проходивших обучение в СССР, и, наконец, направить в Египет "летчиков-добровольцев" из социалистических стран или советских авиационных частей и полков ПВО.

Как вспоминал генерал Малашенко: "Реакция маршала А.А. Гречко была сдержанной. Министр отвечал, что эти вопросы решать непросто, об их содержании он доложит советскому руководству. Отметил, что, по его мнению, сформировать и вооружить еще две дивизии в течение года сложно, на это потребуется не менее двух лет. Количество же египетских летчиков, обучаемых в СССР, можно несколько увеличить. Относительно дополнительных поставок гусеничных машин было заявлено, что Советская армия сама в них нуждается.

Командирование летчиков-добровольцев в ОАР маршал Гречко считал нецелесообразным, а переброску целых частей из Советского Союза – вопросом большой политики" [154].

В отличие от министра обороны, активным сторонником расширения военного присутствия в Египте был посол СССР в Каире С.А. Виноградов. Генерал Малашенко позже вспоминал, как военные, и в первую очередь генерал П.Н. Лащенко, пытались доказать послу, что египтяне имеют двойное превосходство в силах над Израилем, но не хотят воевать сами и поэтому стремятся освободить Синай чужими руками [155]. На некоторое время доводы военного руководства возымели действие. Последующие события показали правоту генерала П.Н. Лащенко. Все военные специалисты, побывавшие в Египте и Сирии, в один голос отмечали постоянное стремление арабского руководства решать проблемы чужими руками – они страстно хотели победы над ненавистным Израилем, но предпочитали, чтобы это сделали солдаты и офицеры Страны Советов.

Спустя полтора года мнение советского руководства по поводу непосредственного участия в ближневосточном конфликте изменилось. На этот раз вопрос встретил "понимание" и согласие было дано.

В декабре 1969 года Генеральный штаб Советских Вооруженных сил и Главный штаб Войск противовоздушной обороны представили руководству страны план операции "Кавказ". Он предусматривал размещение на территории Египта крупной группировки регулярных советских войск, способной противостоять ВВС Израиля и обеспечить безопасность ближневосточного союзника СССР.

Однако еще до переброски в Египет советских частей ПВО в Египет поступила новая советская разработка ПЗРК "Стрела" – переносной зенитно-ракетный комплекс, стреляющий с солдатского плеча и наводимый на цель по тепловому излучению двигателя самолета. Обучение пользованием "Стрелой" египетских солдат проводили инженеры-испытатели Коломенского КБ. Первое боевое крещение "Стрелы" произошло в самом конце декабря 1969 года. 10 израильских "фантомов" по привычке на малой высоте перелетели Суэцкий канал и приблизились к позициям египетской армии. В результате нескольких залпов ПЗРК было сбито 6 самолетов противника. Интенсивность налетов на Египет резко снизилась.

9 января 1970 года с подмосковного аэродрома в Каир вылетела оперативная группа генералов и офицеров МО СССР. Ее возглавили заместитель главнокомандующего войсками ПВО страны генерал-полковник (позже – генерал армии) А. Щеглов и заместитель главнокомандующего ВВС генерал-полковник авиации (в последующем – маршал авиации) А. Ефимов. В группу входили генералы А. Беляков, А. Ваньков, Л. Громов, М. Науменко, полковник Б. Грицай, подполковник А.Жданов и ряд офицеров Генерального штаба Вооруженных сил СССР, войск ПВО, ВВС и РТВ.

Группа должна была провести рекогносцировку местности и выбрать элементы боевых порядков готовившихся к отправке в ОАР советских воинских частей, а также египетских войск. В кратчайшие сроки советские специалисты разработали несколько генеральных планов строительства и типовые решения площадок и огневых позиций для дислокации зенитно-ракетных комплексов С-75 "Двина" (для египетских войск) и С-125 "Печора" (для ограниченного контингента советских войск), технических дивизионов и батарей, КП бригад и укрытий для размещения техники на стационарных и временных позициях, создания запасных (полевых) и ложных позиций для подвижных зенитных установок ЗСУ-23-4 "Шилка" и ПЗРК "Стрела-2". Был предложен ряд вариантов базирования советской авиации на местных аэродромах, выполнены расчеты по воздействию различных боеприпасов противника на возводимые сооружения и отдельные их конструктивные элементы. Для пяти основных районов прикрытия группировок войск (Северо-Александрийский, Центральный, Южный и Приканальный) в период с 5 марта по 10 апреля 1970 года планировалось построить 25 позиций для ЗРК "Двина" и 24 – для ЗРК "Печора" [156].

В 1969-1970 годах советским командованием при непосредственном участии военных советников была разработана новая тактика применения несколько устаревших комплексов С-75, находившихся в это время на вооружении египетской ПВО. Создавались так называемые маневренные группы в составе дивизиона С-75, батареи 57-мм орудий и отделения стрелков-зенитчиков комплекса "Стрела-1". Группа ночью совершала марш, развертывалась в районе пролета израильских самолетов, наносила неожиданный удар, свертывалась и уходила в другой район. Однако на первом этапе использования этой тактики ракетчики столкнулись с большими трудностями. Дело в том, что стационарный комплекс С-75 был мало приспособлен к маневренным действиям. На его свертывание и развертывание положено несколько часов. В Советской армии за счет четкой работы этого добивались за 30-40 минут, что было сложно достичь с египетскими солдатами. В результате один из дивизионов во время боевых действий был разбит, погибли советник командира дивизиона, советник командира бригады и большое количество офицеров и солдат [157].

В середине января в Египет прилетел главком Войск ПВО страны маршал П.А. Батицкий [158], который возглавил работу оперативной группы.

Советская группировка войск, уже подготовленная к середине января 1970 года для отправки в Египет, включала в себя особую зенитно-ракетную дивизию (командир – генерал-майор А.Г. Смирнов, численность личного состава – 10 тысяч человек по штатам военного времени) в составе трех зенитно-ракетных бригад и Центра радиоэлектронной борьбы (командир – подполковник А. Исмаков). Каждая бригада состояла из 8 дивизионов ЗРК С-125 "Печора" по 4 пусковые установки в каждой. Дивизионам были приданы взводы прикрытия в составе четырех ЗСУ "Шилка", отделения ПЗРК "Стрела-2", а также средства РЭБ. Соединение замыкалось на старшего по ЗРВ генерал-майора Л. Громова.

Управление дивизии формировалось в конце 1969 года в Днепропетровске, на базе 11-й дивизии ПВО. Новое соединение получило условное наименование – 18-я особая зенитно-ракетная дивизия (обычно дивизию называли "11-й Днепропетровской"). Первая бригада формировалась на базе соединений и частей Московского округа ПВО. Ее возглавил полковник Б. Жайворонок (участник конфликтов в Венгрии и Чехословакии) [159]. Вторая, которой командовал подполковник Н. Руденко (участник войны во Вьетнаме), прибыла из 2-й отдельной армии ПВО, дислоцированной в Белоруссии. Основу третьей бригады под командованием майора В. Белоусова (участник войны во Вьетнаме) составил личный состав из 6-й отдельной Ленинградской армии.

Кроме зенитно-ракетной дивизии в группировку входила истребительно-авиационная группа (старший группы генерал-майор авиации Г. Дольников) в составе двух полков [160] и группа военных советников и специалистов (главный военный советник и старший группы военных специалистов генерал-полковник И. Катышкин (1968-1970). В последующем эти должности до их упразднения соответственно занимали: генерал-полковник В. Окунев (1970-1972), генерал-лейтенант П. Самоходский (1972-1974) и генерал-майор Е. Боковиков (1974-1978) [161].

В общей сложности группировка насчитывала 32 тысячи генералов, офицеров и солдат.

В первых числах февраля 1970 года в Каир вылетела группа специалистов во главе с генерал-майором А. Смирновым. В ее задачу входили контроль и помощь в строительстве КП и позиций ЗРДН, на котором работали десятки тысяч египтян.

В начале марта 1970 года зенитно-ракетные комплексы 125-й системы (по американской классификации "САМ-3") с советскими военнослужащими стали прибывать в египетский порт Александрию [162]. Это был первый контингент советских войск, переброшенный в Египет в рамках операции под кодовым названием "Кавказ" [163]. Всего для этой цели было задействовано 16 транспортов Министерства морского флота СССР. Первым из них стал сухогруз "Роза Люксембург", прибывший в Александрию 5 марта. Суда отходили из порта Николаев, официально с грузом сельскохозяйственной техники, спортсменами и туристами на борту. Конечную цель маршрутов капитаны сухогрузов узнавали последовательно. Пакет № 1 вскрывали в Черном море, а пакет № 2 – пройдя Босфор и Дарданеллы. При каждом капитане имелся представитель особого отдела ("капитан-наставник"). На борту работали офицеры военной контрразведки, политотдела и партийного комитета дивизии. В портах захода суда проходили таможенный контроль, однако, по словам очевидцев, он ограничивался лишь осмотром палубы. По мнению С. Дудниченко, находившегося на борту "Георгия Чичерина", отбывшего из Николаева 8 марта 1970 года, этому способствовал, к примеру, в Стамбуле, "конверт с деньгами, который почти в открытую передал представителям местных властей капитан сухогруза" [164].

Один из участников событий следующим образом описывает переброску советских частей в Египет: "Грузили все. Начиная от техники и полевых кухонь до колотых березовых поленьев и резервуаров с питьевой водой. Как выразился старшина, теперь нас можно выбросить на необитаемый остров, где мы могли бы самостоятельно существовать. Переодели в гражданскую одежду… Выстроили перед кораблями. Выкликали каждого пофамильно. Мы подходили к столу, застеленному кумачом, и принимали от растроганного генерала "благословение" в дальний путь. Пришлось выложить из карманов все имеющиеся документы и выслушать от непосредственных командиров такую версию, что "в случае непредвиденных обстоятельств мы называем себя… физкультурниками".

1 марта (1970 г. – А.О.) отчалили. Пока шли в наших водах, разрешили находиться на палубе. Дальше приказ: всем в трюмы. В Средиземном море корабль попал в шторм, и для нас, сухопутных, он оказался нелегким испытанием. Представьте трюм, набитый людьми, как бочка с сельдью. И все проявления массовой морской болезни…

На третьи сутки подошли к берегам Африки. Корабль встал на рейде. Ждали темноты, разгружаться надо было ночью. В кромешной тьме мы выстроились на пирсе. Местный представитель нашей державы вкратце объяснил обстановку и – новое переодевание (в форму египетских вооруженных сил). Теперь мы выглядели все как один, что рядовой, что полковник. Не обошлось без казусов, ведь все мы были из разных частей, и большинство подчиненных и командиров не знали друг друга в лицо. Нам ответили так: по вашим возможным трупам враг не должен определить ни воинское звание, ни род войск, ни национальность". (Позже для опознания генералы и офицеры носили полевые куртки поверх брюк, а сержанты и солдаты заправляли их под ремень. – А.О.)

После разгрузки в порту и перекрашивания техники "под пустыню" люди и вооружение были отправлены на машинах в пункты дислокации.

Размещение дивизионов ПВО для защиты египетских объектов было закончено в кратчайшие сроки. Были прикрыты аэродромы, порты, группировки войск, левый берег Суэцкого канала, Асуанский гидроузел и другие объекты. Так, три бригады были сосредоточены в районе Каира, одна группа из двух дивизионов на юге прикрывала Асуан, а другая, на севере, – порт Мерса-Матрух. Была создана и четвертая бригада пятидивизионного состава (командир – полковник Шумилов) для прикрытия Александрии. Однако впоследствии она была расформирована.

В ночь с 14 на 15 марта 1970 года первые дивизионы под командованием подполковников Н. Кутынцева и Кириченко заступили на боевое дежурство. В апреле свои позиции занял дивизион из бригады майора В. Белоусова, под командованием В. Таскаева (замполит – капитан В. Михайленко).

Позиции, подготовленные для размещения дивизиона В. Таскаева, представляли собой железобетонные укрытия для кабин и личного состава, которые выдерживали прямое попадание 500-кг бомбы, а также укрытия для пусковых установок ракет и заряжающих машин из мешков с песком и обваловки. Дивизиону были приданы для непосредственного прикрытия от ударов авиации 4 ЗСУ "Шилка" и отделение переносного зенитно-ракетного комплекса (ПЗРК) "Стрела-2". "Шилки" располагались на расстоянии 300-500 м от дивизиона по кругу, а посты "Стрела-2" вывозились с рассвета и дежурили до заката солнца на расстоянии 5- 7 км на вероятных маршрутах полета израильских самолетов на малых высотах. От наземного противника дивизион охраняли до роты египетских военнослужащих. Для каждого дивизиона было предназначено несколько таких позиций, которые менялись примерно через одну – две недели. На оставляемых точках организовывались ложные позиции – ставились деревянные макеты [165].

Во время разворачивания средств ПВО одним из советских дивизионов был сбит бомбардировщик Ил-28 с египетским экипажем, подбит штурмовик Су-7б и пассажирские самолеты Ан-24 и "Боинг" [166]. Расследование инцидентов показало, что по небрежности египетской стороны на сбитых самолетах не была установлена система "запрос – ответ" и погибшие экипажи не могли реагировать на сигналы с земли. После этого был отдан приказ "Не стрелять". Воспользовавшись этим, один из израильских "Фантомов", на экране локатора "спрятавшийся" за заходившим на посадку пассажирским лайнером, нанес удар по г. Александрии [167]. Тем не менее эти трагические эпизоды, как заявили египетские офицеры, показали им эффективность советских средств противовоздушной обороны [168]. В дальнейшем удалось наладить тесную координацию между воинскими подразделениями Египта и группировкой советских войск, что позволило вести эффективную борьбу против израильской авиации.

Следует сказать, что, несмотря на секретность, развертывание советской группировки не осталось не замеченным противоборствующей стороной. В западной печати появились сведения о "советском присутствии в Египте", включая точные координаты новых позиций ЗРК и аэродромов базирования советской авиации. Между тем Москва официально заявляла, что советники в Египте есть, а войск нет. Чтобы доказать обратное, израильской стороной была сформирована специальная группа коммандос для захвата советских военнослужащих. Плененных планировалось представить в ООН как подтверждение агрессивной политики СССР. Лишь особые меры предосторожности, а также сознательная дезинформация арабской стороны со стороны советской разведки не позволили израильтянам выполнить поставленную задачу [169].

Вступление в боевые действия советских пэвэошников изменило ситуацию в египетском небе. Благодаря их действиям за период с 30 июня по 3 августа было сбито 12 вражеских самолетов и 3 подбито. Первые два "Фантома" были уничтожены дивизионами капитана В. Маляуки и майора Г. Комягина 30 июня 1970 года, а 18 июля еще четыре. Позже отличились дивизионы майоров С. Завесницкого и И. Кузьменко. Рекордом стало 3 августа, когда советскими средствами ПВО было сбито пять "Фантомов" (по другим данным, семь).

За успешное выполнение боевой задачи командиры дивизионов К. Попов и Н. Кутынцев были удостоены звания Героя Советского Союза. Всего же за успешные действия в Египте были награждены правительственными наградами 166 офицеров, сержантов и солдат зенитно-ракетной дивизии, многие получили также египетские награды. Кроме того, более 200 человек было представлено к награждению, но документы, по словам генерала А. Смирнова, "затерялись в верхних инстанциях". Сам командир генерал-майор (позже – генерал-полковник) А. Смирнов был удостоен ордена Боевого Красного Знамени.

Однако "демонстрация" превосходства отечественного вооружения над западным (эта конкуренция была немаловажным фактором многих локальных войн второй половины XX века) давалась советской стороне также нелегко. Как правило, с огромными финансовыми затратами и человеческими жертвами.

Вот как описывает один из боев командир бригады ПВО полковник Б. Жайворонок:

"Постоянно инспектируя позиции, 18 июля 1970 года я прибыл на передний край, где располагались дивизионы под командованием майора Мансурова и подполковника Толоконникова. Минут через двадцать после моего приезда начался налет. Это вряд ли можно передать словами. Представьте: пятидесятиградусная жара, вентиляторы с ней не справляются, все сидят в трусах и касках (плюс противогазы), нервно смеясь, глядя друг на друга. Араб-планшетист принимает данные. "Фантом" выходит на нас, точка цели все ближе к середине экрана, то есть ближе к нам. Неожиданно араб срывает с себя наушники, каску и устремляется к выходу. Кто-то хватает его за трусы, бьет каской по голове, ругань: "Ах ты, гад, мы вас тут защищаем, а ты – удирать?!" Но остальные не отвлекаются, у офицера наведения нога выбивает дробь по металлическому полу кабины. Уже весь экран усеян точками целей, каждая из которых несет смерть, и все, все, все идут на нас, но никто не дрогнул в этом аду. Сбит головной самолет, остальные тут же отворачивают, начинают перестраиваться для очередного захода…

Испытывал ли я страх? Конечно. Кроме того, семья: жена, двое детей. Живут в военном городке, в случае чего, куда они? Денег для безбедного существования нет, но… пронесло.

Страшный удар пал на соседний дивизион Толоконникова. Девять обгорелых до неузнаваемости трупов осталось после бомбежки. И невозможно было определить, кто есть кто, – документы не полагались. Не было даже медальонов, как у солдат Великой Отечественной. Дикость, конечно…" [170].

Дивизион подполковника В.М. Толоконникова, о котором пишет полковник Б. Жайворонок, был атакован 18 июля 1970 года во время попытки израильтян ликвидировать советскую зенитно-ракетную группировку. В налете на 5 дивизионов участвовали 24 "Фантома" (6 групп по 4 истребителя-бомбардировщика в каждой). На дивизион подполковника В.Толоконникова налет осуществлялся с разных направлений. В результате боя ракетчики уничтожили 2 самолета противника и 1 повредили. Однако из-за попадания бомбы в пусковую установку в момент ее перезаряжания произошел взрыв ракеты. В результате погибли лейтенант С.П. Сумин и пусковой расчет в составе сержанта А. Мамедова, ефрейтора А. Забуги, рядовых братьев-близнецов И. и Н. Довганюк, Г. Величко, Н. Добижи, Е. Диденко и И. Наку. В ходе этого боя было сбито 4 самолета противника.

Всего на территории Египта был развернут 21 советский зенитно-ракетный дивизион (по другим данным – 18). На военных аэродромах базировались авиачасти, ставшие главной частью в отражении налетов израильских ВВС, возобновившихся летом 1970 года.

К концу 1969 года Советское правительство поставило в Египет десятки самолетов МиГ-21, МиГ-17, Су-7, Ил-28, Ту-16, Ил-14, вертолеты Ми-4, средства связи и РТО, другие средства обеспечения. В январе 1970 года в АРЕ перебазировалась советская авиационная группа, включавшая в себя 35-ю отдельную разведывательную истребительную эскадрилью (30 МиГ-21 мф, 42 летчика – командир полковник Ю. Настенко) и 135-й истребительный авиационный полк (40 МиГ-21 мф, 60 летчиков – командир полковник К. Коротюк). 1 февраля 1970 года эскадрилья и полк (по египетской терминологии – авиационные бригады) заступили на боевое дежурство. Вскоре в Египет были переброшены отдельные эскадрильи морской авиации ВМФ СССР, в том числе отряд РЭБ на самолетах Ту-16п из состава Балтийского флота (командир – полковник Жидецкий), отдельный авиационный отряд МиГ-25, а также прибыли военные советники, специалисты, преподаватели, в том числе офицеры Военно-воздушной академии им. Ю.А. Гагарина.

Группа морских летчиков Ту-16п стала формироваться в январе – феврале 1970 года на базе 240-го гвардейского морского ракетного авиационного полка дважды Краснознаменного Балтийского флота. Полк базировался на аэродроме Быхов в Белоруссии.

Были подготовлены две группы – два отряда по 4 летных экипажа в каждом и по 4 самолета Ту- 16п (Ту-16 РЭБ). Первой группой командовал майор Маресов, второй – майор Е.В. Зимняков.

Военная техника готовилась особенно тщательно и скрупулезно. Двигатели, стоявшие на этих самолетах, заменили на двигатели первой категории с повышенным ресурсом. Все важные агрегаты и приборы также заменили на новые. Красные звезды на самолетах были смыты, и нанесены опознавательные знаки авиации АРЕ.

Первая группа под командованием майора Маресова была отправлена в марте 1970 года на аэродром Асуан. Вылет второй планировался через неделю на аэродром Хартум в Судане. Однако из-за переворота в стране переброска группы была задержана и состоялась только в конце мая 1971 года на смену группы майора Маресова. Группа состояла из 4 экипажей, командирами которых были майор Е. Зимняков, капитаны Б. Станкевич [171], П. Химченко, А. Гришкин, старшие техники самолетов В. Модестов, М. Грызунов, Б. Зорин и Г. Лозынин [172]. Инженер отряда – Б. Купцов.

Группа вылетела с аэродрома Быхов, через аэродром Октябрьский под Симферополем и далее на аэродром города Асуан с промежуточной посадкой в Каир-Весте. По официальным документам летчики являлись специалистами сельского хозяйства [173].

Прибывшие в Египет самолеты Ту-16п были размещены в капонирах, покрытых сверху маскировочными сетками, и находились друг от друга на значительном расстоянии. Их положение было выбрано с учетом опыта войны 1967 года, когда самолеты Ту-16, поставленные Египту Советским Союзом, стоявшие на аэродроме Каир-Вест в один ряд, были уничтожены с одного захода израильской авиацией. Жили советские экипажи и инженерно-технические работники вблизи высотной плотины Ас-Саддаль Али, которая располагалась в 6 км к югу от старой Асуанской плотины. Этот поселок, состоящий из двухэтажных коттеджей, был в свое время построен для советских специалистов, которые в течение десяти лет возводили эту плотину [174].

К началу 1970 года в составе Военно-воздушных сил АРЕ действовали примерно две бригады самолетов МиГ-21, две бригады МиГ-17, бригады Су-7, Ил-28, Ту-16, Ил-14, Ми-4, отдельная смешанная разведывательная эскадрилья (Ан-12) и другие подразделения. Однако все они были не полного состава – бригада включала четыре эскадрильи. Тем не менее по тому времени это была внушительная сила, с высокими боевыми и эксплуатационными характеристиками. Относительно большой процент среди египетских летчиков составляли выпускники Краснодарского, Киевского и Фрунзенского военно-учебных заведений [175].

По сведениям участника событий полковника В.Я.Булыгина, авиация перебазировалась летными и воздушными эшелонами на Ан-22 и Ан-12, а дивизия ПВО – морским транспортом. Воздушный маршрут пролегал над Средиземным морем. Ориентирами и радиомаяками служили расставленные по пути советские военные корабли. Они же обеспечивали и охрану трассы от израильской авиации. Для перебазирования (1973 г.) только отряда МиГ-25РБ (четыре самолета, семь летчиков, 220 специалистов, боеприпасы, оборудование) потребовалось 12 рейсов Ан-22 и 72 – Ан-12. Самолет Ан-22 перевозил один МиГ-25РБ. Операция была проведена с соблюдением секретности и успешно завершена. Впоследствии она длительное время изучалась генеральными штабами и военно-учебными заведениями многих стран [176].

Одной из главных задач советской авиации и средств ПВО было прикрытие строительства Асуанской плотины, на которой работало до 15 000 советских специалистов, а также группировки кораблей Средиземноморского флота. Основными самолетами двух авиационных бригад (под общим командованием генерала Г.У. Дольникова) был самолет МиГ-21 мф. Он имел четыре ракеты Р-ЗС. двухствольную пушку, три подвесных бака общей емкостью 1800 л. Действовала истребительная авиация как с трех основных и двух запасных аэродромов, так и с подскока (из засад) и специально расширенных участков шоссейных дорог.

Появление в египетском небе советских истребителей привело к временному снижению активности израильской авиации, поэтому первая встреча советских и израильских пилотов произошла лишь 13 апреля. Закончилась она мирно, – противники разошлись, не решившись вступить в бой. Аналогично разрешились ситуации 18 и 29 апреля.

К июню 1970 года советские летчики имели уже до 100 и более боевых вылетов, но воздушных боев не проводили. Бригады, главным образом, прикрывали ВМБ г. Александрия, Марса-Матруха, Асуан, имея на аэродроме дежурное звено, в воздухе – пару, продолжали прикрывать корабли флота при переходе из Александрии в Порт-Саид. Кроме того, по просьбе командования АРЕ советские летчики неоднократно прикрывали боевые порядки египетских истребителей-бомбардировщиков и бомбардировщиков до линии фронта.

Самолеты Ту-16п отдельной авиационной эскадрильи РЭБ выполняли боевые задания в Средиземном море и зоне Суэцкого канала, прикрывая активными помехами полеты египетских самолетов-разведчиков, а также другие задачи.

Первый же воздушный бой, в котором участвовали советские летчики, был проведен 22 июня 1970 года парой МиГ-21 (летчики Крапивин и Сальник из 35-й бригады). В результате боя был уничтожен истребитель-бомбардировщик "Скайхок".

Подробности этого боя рассказал полковник В.Бабич, исследовавший вопросы боевого использования авиации в локальных конфликтах:

"22 июня, в соответствии с планом ранее разработанной операции, звено МиГ-21, пилотируемых советскими летчиками, в предрассветных сумерках скрытно перелетело на один передовой аэродром Катамия, где летчики заняли так называемую "нулевую" степень готовности.

При этом пара МиГ-21 с работающими двигателями поочередно с интервалом в 10 минут дежурили на ВПП. Одновременно с основной базы взлетело звено МиГов и направилось в зону с целью оградить перехватчики при отходе от возможных атак "Миражей". При этом были учтены ранее допускавшиеся ошибки в организации боевых действий – дежурство истребителей в воздухе видимости израильских РЛС. Замысел предстоящего перехвата вражеских штурмовиков основывался в первую очередь на маскировке своих намерений. Скрытность действий обеспечивалась за счет осуществления атаки в тот момент, когда противник менее всего ее ожидал.

Ждать противника долго не пришлось, и вскоре расчеты египетских РЛС засекли групповую низколетящую цель (шестерку "Скайхоков", прикрываемую звеном "Миражей"). Как только поступила информация о готовящемся налете израильской авиации, по команде с КП пара перехватчиков, возглавляемая капитаном Сальником, пошла на взлет с передового аэродрома. Оторвавшись от полосы, МиГи на бреющем направились к предполагаемому рубежу встречи с противником вне пределов видимости израильских РЛС. По команде с земли летчики перевели машины в набор высоты для визуального поиска вражеских самолетов.

"Вынырнули" МиГи очень удачно – "Скайхоки" были рядом, и их пилоты, тут же отказавшись от нанесения удара, выполнили расхождение и устремились обратно к каналу на бреющем, сбрасывая по пути бомбовую нагрузку. Почти сразу же появились "Миражи", но разобраться в обстановке их пилотам сразу не удалось, и капитан Сальник над Суэцким заливом двумя ракетами поразил "Скайхок", который, кувыркаясь, врезался в воду. Из-за малой высоты полета пилоту штурмовика не удалось воспользоваться катапультой, и он погиб" [177].

Вся мощь авиации и ЗРВ была бы малоэффективной, если бы не система боевого обеспечения, созданная при непосредственном участии советских специалистов. В связи с этим показательны слова одного из американских летчиков сбитого "Фантома". На вопрос арабского офицера "Как осуществлялось управление" – он ответил: "Это у вас русские организовали настоящую систему: всякие ЦКП, ГКП, ПНЦ, а у этих евреев ничего не поймешь – взлетаешь и не знаешь – кто и откуда тобой будет управлять" [178].

В этот период непосредственно в боевых порядках соединений и частей египетской армии работали генералы и офицеры главного военного советника. Среди них: начальник штаба ГВС генерал-майор М. Гареев, заместитель ГВС по политчасти генерал-майор Щукин, советники командующего инженерными войсками египетских войск генерал-майоры М.Заика и Н. Шитов, советник начальника связи генерал-майор В. Фетисов, советник командующего войсками специального назначения генерал-майор П. Калинин, советники полевых армий и механизированных дивизий полковники В. Максимов, Н. Хорьков, В. Ступин и др.

Следует отметить, что в Египте прошли испытание отдельные образцы отечественной техники и вооружения. Например, впервые был облетан в боевых условиях новейший самолет МиГ-25 (М-500). Испытательную группу возглавил полковник Бежевец.

Подразделение МиГ-25РБ вело разведку на ТВД, контролировало перемещение судов. Отметим, что разведчик-бомбардировщик МиГ-25РБ был первым советским самолетом, способным уничтожать наземные цели с высот более 20 км. Полет и бомбометание осуществлялись в автоматическом режиме. Координаты цели "зашивались" в бортовую ЭВМ. МиГ-25РБ значительно превосходил "Фантомы" и "Миражи", имел на вооружении восемь термостойких бомб ФАБ-500Т, сброс которых выполнялся за 40 км от цели. При падении бомба ФАБ-500Т (ТМ) развивала огромную скорость, с которой она ударялась о землю, оставляя две воронки: на месте падения и на месте взрыва, "проскальзывая" под землей 30-40 м. Показательно, что в декабре 1973 года, при попытке перехвата звеном F-4, наш разведчик (летчик – майор В. Маштаков) при пикировании с высоты 22 км достиг скорости 3150 км/ч. Выпущенные по нему с дальности 12 км две ракеты "Спарроу" не смогли "достать" его и взорвались в воздухе.

А.Смирнов, находившийся в Египте в начале 1970-х годов, в своей книге "Арабо-израильские войны" приводит эпизод действий двух советских истребителей МиГ-25РБ. В начале 1972 года они ходили в пробный учебно-тренировочный поход на Тель-Авив. Самолеты зашли со стороны Средиземного моря, являвшегося нейтральной зоной, затем развернулись и сделали круг над "цитаделью сионизма". Израильтяне в ответ на это подняли в воздух "Миражи" и "Фантомы", а затем стали обстреливать "МиГи" из ракетных комплексов "Хок". Все было напрасно – самолеты остались недосягаемыми. Пролетев через Синай, нашпигованный самой современной боевой техникой, они благополучно сели на базе в Египте [179].

Таким образом, МиГ-25РБ был в то время единственным в мире самолетом, который мог бы беспрепятственно атаковать столицу Израиля, так как охраняющие ее "Хоки" имели досягаемость по высоте 12,2 км и наклонную дальность в 31 км. Уничтожить несущиеся с огромной скоростью из стратосферы бомбы, сброшенные с самолета, не смог бы никто [180]. Однако уничтожение Тель-Авива в планы советского руководства не входило.

После смерти Г. Насера эти машины на "Антеях" были эвакуированы в Советский Союз.

В небе Египта были "апробированы" и самолеты МиГ-23, оснащенные индивидуальной системой радиоэлектронной защиты "Сирень". Эти истребители совершали полеты практически над всей территорией Израиля и в районах дислокации ЗРК ПВО "Хок" производства США. При этом локаторы "Хоков" – гордости американских пэвэошников, "забивались" сверхсекретной аппаратурой РЭБ "Смальта", которая была доставлена в Египет в апреле 1970 года. Подобными средствами РЭБ, а также самолетами МиГ-23 израильская сторона не располагала. В результате была нарушена вся система ПВО Израиля. Недовольство ряда оппозиционных партий, связанное с закупкой правительством неэффективных ЗРК американского производства, послужило одной из основных причин отставки премьер-министра Голды Меир.

Впоследствии система "Смальта" была поставлена на вертолеты и находилась на боевом дежурстве, в том числе и в Европе, где начали развертываться "Хоки". В результате надежды американцев на широкомасштабную продажу "перспективного" ЗРК потерпели провал в отличие от советских комплексов "Печора", которые со временем стали закупаться почти 40 странами мира [181].

Всего же с 20 июля 1969 года по начало августа 1970 года при активном участии советских солдат и офицеров были сбиты 94 израильских самолета, что составляло примерно 50% от имевшегося в Израиле парка боевых машин.

Понесли потери и летчики советской авиационной группы. Так, в конце марта 1970 года, по сообщению западной прессы, над Суэцким каналом были сбиты девять самолетов МиГ-21, которые, по утверждению "осведомленных кругов", управлялись советскими пилотами. В задачу этих самолетов входила охрана советских транспортов, доставлявших в Египет ракеты САМ-3. Восьми летчикам удалось катапультироваться и благополучно достигнуть земли. Один пилот разбился вместе со своим самолетом [182].

30 июля 1970 года в воздушном бою южнее г. Суэца были сбиты 4 самолета МиГ-21 МФ (по другим данным – 5). Они в составе звена из 12 истребителей вылетели на перехват звена израильских истребителей-бомбардировщиков "Скайхок", атаковавших советский зенитно-ракетный дивизион. В воздухе они встретились с 12 израильскими истребителями "Мираж" и 8 штурмовиками F-4. В результате боя (как стало известно после его анализа, из-за неправильных действий расчета КП Био-Арейда) погибли летчики В.А. Журавлев, Н.П. Юрченко, Е.Г. Яковлев и Каменев.

Вот как рассказывает об этом бое уже упоминавшийся выше полковник Бабич:

"В 15.37 в небе появились новые цели: три звена "Миражей" в сомкнутом боевом строю на высоте 7000 м со скоростью около 1000 км/час шли севернее Сухны в направлении северной зоны дежурства египетских истребителей. Последних, по команде с земли, тут же развернули навстречу противнику. Одновременно к ним на помощь были направлены истребители южной группы. Оказавшись с МиГами на встречном курсе, "Миражи" разомкнулись на пары, как бы предлагая своим оппонентам сделать то же самое и начать поединок. Однако наши летчики такой вариант отвергли и четверкой атаковали одну из пар. В этот момент в бой вступило второе звено израильских истребителей, и, таким образом, на каждый МиГ приходилось уже по два "Миража".

Одновременно "южное" звено МиГов было внезапно атаковано из засады звеном – 4. Взорвавшиеся писком "Сирены" предупредили летчиков об угрозе, но было поздно. В круговерти стремительного боя, когда капитан Юрченко уже ловил в прицел уходящий крутым виражом "Мираж", ведомый – капитан Макар – предупредил своего командира о появлении сзади противника и начал строить противоракетный маневр.

Однако ведущий посчитал, что у него еще имеется небольшой запас времени, и, завершив процедуру приведения в готовность оружия, все же выполнил прицельный пуск по израильскому истребителю. Видимо, последнее, что видел капитан Юрченко, это как вспыхнул "Мираж" (потерю самолета ВВС Израиля не подтвердили. – А.О.), а в следующее мгновение его МиГ-21 был поражен управляемой ракетой "Спэрроу".

Разбираться с МиГом ушедшего в боевой разворот ведомого экипажам "Фантомов" было "не с руки", так как они сами в этот момент попали под удар пары капитана Сыркина, шедшей с принижением. Выполнившие форсированный разворот "Фантомы" некоторое время смогли удержать МиГи вне эффективной дальности применения оружия, а затем пара советских истребителей, в свою очередь, попала под удар звена "Миражей", возглавляемого Ашером Сниром, и вскоре осколки взорвавшихся рядом управляемых ракет поразили истребители капитана Сыркина и капитана Яковлева.

Несмотря на то, что катапультироваться удалось обоим, в живых остался только один Сыркин. Между тем, организовав изоляцию района боя, экипажи "Фантомов" отошли на безопасную дистанцию, и в дальнейшем разгром группы советских истребителей довершили "Миражи". Как погиб капитан Каменев, в точности не известно" [183]. Последним был сбит МиГ-21 капитана В. Журавлева – пушечной очередью пилота израильского "Миража" на малой высоте при выходе из боя [184].

Всего же, по некоторым подсчетам, за период с 1 октября 1969 года по 1 декабря 1971 года общие боевые и небоевые потери советской группировки составили около 25-30 человек [185].

К концу июля 1970 года стало очевидным, что война между Египтом и Израилем зашла в тупик. Она могла с переменным успехом продолжаться еще длительное время. Тогда США выдвинули план мирного урегулирования ближневосточной проблемы, получивший название "плана Роджерса". Он предусматривал прекращение огня на 90 дней. СССР и Египет (не без давления Советского Союза) поддержали американскую инициативу. Израиль же затянул с ответом. Однако вскоре ситуация резко изменилась. В результате огня советских ракетных дивизионов израильская сторона понесла ощутимые потери и была вынуждена принять "план Роджерса". 8 августа 1970 года наступило перемирие.

Объявленное на три месяца перемирие по разным причинам растянулось на три с лишним года. Все это время советские специалисты должны были "обеспечивать боеготовность египетской армии" и выполнять "специальные задания".

О том, что это были за задания, рассказал один из участников "спецкомандировки", летчик 47-го отдельного гвардейского разведывательного авиаполка ВВС СССР Николай Левченко:

"Еще в конце года (1970-го. – А.О.) зашла речь о том, что намечается какая-то спецкомандировка летного и технического состава, эксплуатирующих МиГ-25. То кадровики, то особист по одному вызывали народ на собеседование, и во второй половине марта вызывавшиеся куда-то растворялись. Потом оказалось, что все наши "исчезнувшие" люди в Египте. Туда, на авиабазу Кайро-Уэст, отправили 63-й ОАО (отдельный авиационный отряд), сформированный из летчиков и авиаспециалистов НИИ ВВС, ОКБ Микояна, МАП и нашего полка. На вооружении отряд имел четыре МиГ-25Р/РБ. Из тех, кто в полку начинал летать на МиГ-25, в отряд попали Н.П. Чудин, А.И. Уваров, Н.П. Борщев и Ю.В. Марченко.

С мая 1971 -го по апрель 1972 года летчики отряда выполняли разведполеты вдоль Суэцкого канала, затем и восточнее, а уже к зиме – и над территорией Израиля. МиГ по своим высотно-скоростным характеристикам оказался такой машиной, что средства ПВО Израиля были не способны пресечь его разведывательные полеты. На эти задания летали не только летчики-испытатели, но и летчики нашего полка.

Я же попал в Египет в составе второй группы в апреле 1972 года. Тогда мы сменили первый состав 63-го ОАО, и уже 22 апреля я выполнил в небе Ближнего Востока два полета – ознакомительный маршрут и вылет на фоторазведку со стратосферы.

В мае 1972 года на авиабазу Кайро-Уэст из Союза прилетели министр обороны СССР А.А. Гречко, Главком ВВС П.С. Кутахов и Главком ВМФ С.Г. Горшков. 16 мая они устроили показ новой советской авиационной техники – самолетов Су-17 и МиГ-25 – прибывшему на аэродром президенту Египта Анвару Садату. Мой МиГ-25 пронесся над полосой на высоте 15-20 метров и на форсажах, свечой, вертикально вверх растворился в небе. Эффект был ошеломляющий…

За наземный и воздушный показ самолета МиГ-25 гвардии подполковника Мирошниченко, гвардии капитана Маштакова и меня наградили орденами АРЕ. Но вручить их нам так и не успели. После 15 июля 1972 года в срочном порядке наш отряд, как и всех советских специалистов, отозвали в СССР. С 22 апреля по 13 июля я выполнил в небе Египта 15 полетов, 12 из которых – на высотах более 20 000 метров" [186].

Вместе с летчиками в Египте продолжали работать и советские специалисты ПВО. В их числе был лейтенант С. Я. Лукьянов, за год до командировки окончивший Орджоникидзевское зенитно-ракетное училище. В мае 1972 года он в числе еще примерно 400 пэвэошников прибыл на теплоходе "Россия" из Николаева в Александрию, а затем в порт Мерса-Матрух.

Лейтенант С.Я. Лукьянов был назначен начальником одного из отделений технической батареи, обеспечивавшей два дивизиона С-125, находившихся в 15 и 50 км от военного городка, где жили советские военные специалисты. С.Я. Лукьянов вспоминает:

"Без оружия никогда не ходили, при себе всегда – пистолет и автомат. Периметр городка охраняли египтяне, а батарею – сами, с приказом: если где что шевельнется – стрелять без предупреждения. Да и как иначе? Было известно, что в Израиле для захвата советских военнослужащих сформирована специальная группа коммандос. Ведь официально советских войск в Египте не было. Пленных предполагалось представить в ООН доказательством, что СССР ведет в Египте войну с Израилем…

По объявлению тревоги батарею готовили к уничтожению – ставили растяжки и приводили в готовность заложенную всюду взрывчатку. После этого выдвигались в определенные точки в пустыне, километров за пятьдесят, где прикрытие эвакуированной батареи обеспечивали летчики и моряки. Ну а если дела будут совсем плохи, предписывалось уходить в сторону Ливии…

Отношения с местными складывались нормально, но с некоторой спецификой. Сказывалось различие в ритме жизни. Там не любят, когда быстро говоришь, отвечаешь, принимаешь решение. Считается, что это неправильно. И переубеждать бесполезно. Несколько удивляла, например, и обстановка на командном пункте. Чтобы в Союзе кто-то на КП осмелился окурок бросить – и представить невозможно. А там – запросто… Впрочем, свои обязанности египтяне выполняли нормально, но как повели бы себя в боевой обстановке, сказать было трудно" [187].

Отношения между двумя "братскими" странами резко изменились летом 1972 года. Начался период охлаждения. В итоге летом Анвар Садат в резкой форме потребовал в кратчайшие сроки вывести из страны все советские войска. Тогда же стало известно: США по линии ЦРУ заверили Садата, что готовы оказать Египту любую помощь при условии избавления от советских войск.

Отзыв советских военных специалистов стал фактически кульминационным моментом кризиса в советско-египетских отношениях, начавшегося вскоре после смерти президента Египта Насера и прихода к власти Анвара Садата. Арабские генералы и офицеры стали открыто негативно высказываться по поводу качества советского оружия и военной техники, обвинять СССР в поставках АРЕ неэффективной и устаревшей военной техники. Заметим, что в большей степени эти обвинения были инспирированы пропагандистскими службами США, старавшимися протащить на рынок вооружения свою продукцию [188].

"Уезжали, можно сказать, в срочном порядке, – вспоминает С.Я. Лукьянов, – вместо полутора лет пробыв пять месяцев. Дали неделю на сборы, чтобы только успеть передать египтянам технику. Но никакого изменения отношения к "советским" не замечалось. Был один инцидент, а может, просто недоразумение. Перед самым отъездом поехали в город. Сели в открытом кафе – коньяк, пиво, шашлычок.

Смотрю какой-то араб пытается нас сфотографировать. Подошли – выхватили фотоаппарат и разбили. Откуда ни возьмись – полицейские. Но я сразу показал специальный пропуск. Пусть не фотографирует, говорю. Они его – под руки, и как будто ничего не было.

До Каира шли огромной колонной. Причем особо предупредили: в пути – ни малейших задержек. И когда случилась авария, две машины просто сбросили в кювет… В Союз летели на гигантских "Антеях", по 300 человек в самолете. В полете все изнутри инеем покрывалось. Но это было уже все равно – лишь бы побыстрее домой. Когда сели во Львове, все эти сотни человек, выйдя из самолетов, с непривычным для военных умилением валились на траву: "Травочка, родная! Прохлада, деревья!" [189]

В конце 1973 года "трехмесячное" перемирие между Израилем и Египтом, заключенное 8 августа 1970 года, было нарушено. Началась очередная арабо-израильская война.

Примечания:

[1]

Фронт национального освобождения Алжира был создан 10 октября 1954 года на совещании командиров пяти зон (вилайя) и представителя группы, находившейся в Египте. На этом же собрании было принято решение о формировании военного крыла Фронта – Армии национального освобождения (АНО). Костяком Фронта и АНО стали лидеры полувоенной Организации безопасности (или Специальная организация), возникшей в 1947 году, – Айт Ахмед, Бен Белла, Керим Белькасем, Бен Буланд и др. Организация безопасности, в свою очередь, была создана в 1946 году (руководитель Масали Хадж) на базе Движения за торжество демократических свобод

[14]

Свобода. Мюнхен. 1958. № 9. С. 23.

[15]

Меркс Ф. Наемники смерти / Перевод с нем. М., 1986. – С. 75.

[16]

Локальные войны: история и современность / Под ред. И.Е. Шаврова. М., 1981.-С. 181.

[17]

Локальные войны: история и современность. / Под ред. И.Е. Шаврова. М., 1981.- С. 181.

[18]

Вооруженная борьба народов Африки за свободу и независимость. М., 1974.-С. 179.

[149]

По данным зарубежной прессы, уже в течение четырех месяцев после окончания Шестидневной войны Насер получил от СССР от 180 до 200 истребителей МиГ и около 200 новейших танков. 50 истребителей и легкое вооружение было доставлено в Сирию (См: Русская жизнь, 20 октября 1967).

[150]

Гриф "секретно" снят. М., 1997. С. 79.

[151]

На Западе советские ЗРК ПВО С-75 "Двина" именовались "САМ-2", ЗРК С-125 "Печора" – "САМ-3".

[152]

История авиации, 2001, № 3. С. 44.

[153]

Время и Деньги. (Республика Татарстан). 2007. № 13-14(2468-2469, 26 января.

[154]

Военно-исторический журнал. 1994. № 5, С. 55.

[155]

Военно-исторический журнал. 1994, № 5. С. 58.

[156]

Россия (СССР) в локальных войнах и военных конфликтах второй половины XX века /Под ред. В.А. Золотарева). М., 2000. С. 190.

[157]

Ширин В. Помогали египетской армии. В сб. Интернационалисты. Смоленск, 2001. С. 111.

[158]

Батицкий П.А. Родился в 1910 г. Службу начал командиром взвода 40-го кавалерийского полка Белорусского военного округа. В годы Великой Отечественной войны командовал дивизией, стрелковым корпусом. В 1948 г. окончил Военную академию Генштаба и назначен начальником штаба ПВО Московского района. В 1950-1953 гг. – заместитель начальника Главного штаба ВВС и 1-й заместитель Главкома ВВС. С 1954 г. командующий войсками ПВО страны и заместитель обороны СССР. Маршал Советского Союза. Скончался в 1984 г.

[159]

Боевое формирование бригады проходило в СССР. Так, бригада Б.Жайворонка (из Московского округа ПВО) в первых числах января 1970 г. убыла в Казахстан на полигон Ашулук, где в течение месяца обучала египетских военнослужащих. Затем, с получением ЗРК С-125, ее личный состав прошел месячную переподготовку, совершив практические пуски 52 ракет. Бригада подполковника Н.Руденко готовилась в Бакинском округе ПВО, на полигоне Янгадже.

[160]

Прибывшие в Египет советские истребители разместились на трех аэродромах: 35-я авиабригада (так, на египетский манер, были переименованы эскадрилья и полк) в Мерса-Матрухе, на северо-западе страны, одна эскадрилья 135-й истребительной авиабригады в Эль-Файюме, а еще две – в Бени-Суэйфе.

[161]

Россия (СССР) в локальных войнах и военных конфликтах второй половины XX века /Под ред. В.А. Золотарева. М., 2000. С. 191.

[162]

До этого в Египте использовалась старая, 75-я система (ЗРК ПВО С-75 "Дивна"), известная на Западе как САМ-2, поставленная СССР в конце 1950-х годов. Эти комплексы были предназначены для стрельбы по высотным целям и не могли сбивать израильские "фантомы", которые атаковали арабские позиции с высоты 50-70 м.

[163]

Суть операции "Кавказ" заключалась в создании на территории Египта советской группировки войск ПВО.

[164]

Прыгунов С. Над пирамидами безоблачное небо // Боевое братство. 2003. № 12 (37) декабрь. С. 43.

[165]

Карасев А. Операция "Кавказ". В сб. Интернационалисты. Смоленск. 2001. С. 94.

[166]

Дроговоз И. Необъявленные войны СССР. Минск, 2004. С. 350.

[167]

Прыгунов С. Над пирамидами безоблачное небо // Боевое братство. 2003. № 12 (37) декабрь. С. 42-45.

[168]

Беляев А. Изгнание из страны фараонов// Московский комсомолец. 1993. 3 августа; Россия (СССР) в локальных войнах и военных конфликтах второй половины XX века /Под ред. В.А. Золотарева). М., 2000. С. 194.

[169]

Россия (СССР) в локальных войнах и военных конфликтах второй половины XX века /Под ред. В.А. Золотарева). М., 2000. С. 193.

[170]

Беляев А. Изгнание из страны фараонов // Московский комсомолец. 1993. 3 августа.

[171]

В состав экипажа капитана Б. Станкевича входили: старший лейтенант Д. Абрашов (помощник командира), Л. Надточный (штурман), Н. Соколов (штурман-оператор), сержант Г. Зубков (стрелок-радист), старшина Кривоносов (командир огневых установок). В наземный технический экипаж входили: старший лейтенант Г. Лозынин (старший техник), Ф. Онощенко (авиамеханик), матрос П. Остапчук (механик по электроспецоборудованию).

[172]

Лозынин Геннадий Михайлович. Родился 11 января 1936 г. в г. Аша Челябинской области. После окончания средней школы поступил в Военно-морское авиационное техническое училище им. В.М. Молотова в г. Перми. Окончил училище по специальности техник-механик по эксплуатации самолетов и авиационных двигателей. Служил в Первом гвардейском Севастопольско-Берлинском минно-торпедном авиаполку, затем в частях авиации Балтийского флота на различных инженерно-технических должностях. В 1971 г. находился в "спецкомандировке" в Египте. Военную службу закончил в 1981 году в звании майора. Воин-интернационалист.

[173]

Лозынин Г. На защите Асуана. В сб. Интернационалисты. Смоленск, 2001. С. 99.

[174]

Лозынин Г. На защите Асуана. В сб. Интернационалисты. Смоленск, 2001. С. 104.

[175]

Булыгин В.Я. Война в небе Египта //Техника и вооружение: вчера, сегодня, завтра. 2000. № З.С.21.

[176]

Булыгин В.Я. Война в небе Египта // Техника и вооружение: вчера, сегодня, завтра. 2000. № 3. С. 21.

[177]

История авиации. 2001. № 3. С. 51.

[178]

Булыгин В.Я. Война в небе Египта // Техника и вооружение: вчера, сегодня, завтра. 2000. № 3. С. 26.

[179]

Смирнов А. Арабо-израильские войны. М., 2003. С. 274.

[180]

Булыгин В.Я. Война в небе Египта // Техника и вооружение: вчера, сегодня, завтра. 2000. № 3. С. 24.

[181]

Неделя, 1997. № 43.

[182]

Новое русское слово 1970. 3 апреля.

[183]

История авиации. 2001, № 3, С. 52.

[184]

Дроговоз И. Необъявленные войны СССР. Минск. 2004. С. 348.

[185]

Булыгин В.Я. Война в небе Египта // Техника и вооружение: вчера, сегодня, завтра. 2000. № 3. С. 26.

[186]

Мир авиации. 2001, № 3. С. 37-38.

[187]

Время и Деньги. (Республика Татарстан). 2007. № 13-14(2468-2469 26 января.

[188]

К слову сказать, хваленая американская винтовка М-16, по результатам израильского конкурса стрелкового оружия, приспособленного для действий в условиях пустыни, тех лет заняла лишь четвертое место. Первое получила "штурмовая винтовка Галил" – автомат Калашникова, доработанный израильскими оружейниками. Второе место занял АК-47 (в "оригинальном исполнении") и третье – израильский пистолет-пулемет "узи".

[189]

Время и Деньги. (Республика Татарстан). 2007. № 13-14(2468-2469, 26 января.