Заключение

ЗАКАТ ФЕОДАЛИЗМА И РЫЦАРСТВА

В XIV веке произошла великая революция в средневековом обществе: сословное разделение общества, особенно в Англии, стало менее жестким. Чисто феодальные связи, основанные на феодальной присяге и владении землей, постепенно уступили личным контактам на всех уровнях, от виллана, берущего внаем часть поместья в обмен на относительно небольшую плату наличными, до графа или военачальника, служащих по контракту королю за ежедневное жалованье с оговоренным числом солдат.

Феодальные указы о мобилизации, направленные к сеньорам, продолжали существовать в Англии до 1385 года, но обычным способом набора воинов стали контракты. Самый ранний письменный контракт на рыцарскую службу относится к 1213 году; Роберт, лорд Беркли для того, чтобы заплатить долг в 500 марок короне, согласился служить с 10 рыцарями за свой собственный счет в армии английского короля во Франции. Следующим был субконтракт, заключенный в 1287 году между Эдуардом Мортимером и Питером Молаем. Последний согласился служить первому за десять покрытых доспехами лошадей на всем протяжении кампании короля против восставших валлийцев. В контракте были подробно описаны лошади Молая с приведением их цены и было оговорено, что, если какая-нибудь из них будет убита или умрет во время кампании, Молай получит полную компенсацию. Исходя из количества лошадей, можно предположить, что свита рыцаря состояла из трех других рыцарей и семи сержантов, что было обычной величиной свиты в те времена. Если участие в кампании оказывалось успешным, такой рыцарь мог получить новые контракты в новых кампаниях и в конечном счете мог бы стать баннеретом (то есть иметь свое знамя) и получить соответствующий этому титулу надел земли. Для социальной революции XIV века было характерно, что к среднему возрасту баннереты оказывались с большими свитами, чем некоторые графы, в то время как другие командовали полевыми армиями или действовали как представители короля на больших территориях Франции.

В первую половину Столетней войны необходимость в организации многочисленных сложных кампаний во Франции привела к широкому распространению сложных контрактов. Королевские чиновники уже начали этот процесс, стремясь стандартизировать форму соглашения. Обычно оговаривались район операций и срок службы, количество солдат, которых необходимо было поставить, и их ранг – рыцари, сержанты и лучники (конные или пешие), а также размер их жалованья. В конце оговоренного периода (или если оплата не поступала) подписавший контракт был свободен, но многие контракты упоминали возможность продления контракта на аналогичных условиях. Плата обычно выдавалась заранее и включала regard – дополнительную оплату старшему по рангу как поощрение за хорошую службу. За лошадей, павших во время кампании, была положена компенсация. И наконец, указывались условия получения «военной добычи»; они включали такие вещи, как право грабить, захват земли и замков, а также получение выкупа за пленников. В определенный день все солдаты должны были явиться, чтобы пройти осмотр, часто – в порт посадки на корабли. Их лошадей осматривали тоже, для того чтобы занести их данные в список стоимости и для предотвращения подмены. Если какой-нибудь командир являлся без надлежащей свиты, его могли призвать к ответу. В конфликтах подобного рода не было каких-то феодальных отношений, они были чисто коммерческими.

В 1257 году в первый раз мобилизованному войску английских графств впервые была предложена плата от короля, которая начиналась с момента пересечения границы страны. Вскоре такая плата стала обычной. Исчезновение бесплатной службы стало, без сомнения, большим бременем для короны. Английская пехота XIV века получала жалованье от жителей более низких социальных слоев, подлежащих военной службе согласно Ассизу о вооружении 1242 года и затем Уинчестерскому статуту 1285 года. Все имевшие доход от 2 до 5 футов стерлингов в год должны были обеспечивать себя луком и стрелами. Именно из этой группы были сформированы лучники Эдуарда III и его командиров. Перед кампаниями «тяжеловооруженные сержанты» собирались в своем собственном графстве или округе назначенным королем специальным уполномоченным по сбору войск, который затем отбирал самых подходящих для требуемой службы. Поскольку английская тактика в XIV веке зависела от взаимодействия лучников со спешившимися тяжеловооруженными воинами (таким образом отражались атаки тяжелой французской рыцарской конницы, например при Креси 26 августа 1346 года. – Ред.), было важно, чтобы пехота не отставала от кавалерии на марше. В ходе Столетней войны постепенно возрастало число лучников, двигавшихся на дешевых лошадях, но для боя лучники всегда спешивались.

Во Франции в низших слоях общества возрастало недовольство феодальной иерархией. Это столетие началось с сокрушительного поражения цвета французской рыцарской конницы, разбитой фламандской бюргерской пехотой из Куртре (Кортрейн) (11 июля 1302 года). (Французское войско графа д’Артуа насчитывало 10 – 12 тысяч, в том числе 2,5 тысячи конных рыцарей, войско фламандцев – 13 – 20 тысяч пеших воинов. Французские рыцари, атаковавшие фламандцев, построившихся для боя в болотистой местности, с трудом преодолевали ручей, падали в вырытые «волчьи ямы» и уничтожались фламандцами, вооруженными длинными копьями. Французы потерпели поражение, потеряв до 4 тысяч убитыми. – Ред.) Авторитет рыцарства стал падать, поскольку оно не могло больше выполнять свою часть феодального договора – защищать людей от убийств и грабежей со стороны англичан (а позднее и от французских наемных банд). Потерю влияния дворянства можно видеть в постановлениях Генеральных штатов (Генеральные штаты были созваны дофином Карлом для изыскания средств на ведение войны и для выкупа плененного короля Иоанна II Доброго. – Пер.), собравшихся в Париже в 1356, а затем в 1357 году после поражения при Пуатье. Постановления предусматривали назначение Генеральными штатами комиссии из 36 человек для замены министров короля, запрет дворянам вести частные войны и их подчинение местным властям и содержание отряда в 3 тысячи тяжеловооруженных воинов, которые будут получать жалованье от Генеральных штатов, а не от короля.

Куда меньше известно о развитии в XIV веке контрактной системы найма солдат во Франции. Использовался письменный контракт, lettre de retinue, который отличался от аналогичного английского договора только по форме. Разность военных целей двух стран вела к различиям в организации национальных армий. В то время как английские армии обычно собирались на ограниченный срок для быстрых рейдов в глубь вражеской территории, французы должны были содержать многочисленные небольшие гарнизоны и иметь полевую армию для пресечения нападений. Проблема с гарнизонами была частично решена организацией отрядов арбалетчиков в каждом крупном городе. Феодальные приказы о всеобщей мобилизации (ban de l’ost), исходящие от короля и направленные к сеньорам, все еще использовались во Франции чаще, чем в Англии, особенно при подготовке крупных кампаний под командованием короля. С другой стороны, были предприняты решительные меры для ведения организованных кампаний, в которых солдаты получали жалованье через определенное время, имелся четкий порядок подчинения, а командиры несли ответственность за действия своих людей. Королевский «Ордонанс» 1351 года и письмо, написанное королем военным казначеям вскоре после этого, дают нам некоторую информацию об организации французской армии того времени. Армия состояла из двух основных групп. К первой принадлежала конница, состоявшая из рыцарей, оруженосцев и сержантов (valets); вторую составляли арбалетчики-пехотинцы и копьеносцы, которые несли большие щиты, называвшиеся pavises, из-за которых действовали арбалетчики. Конница группировалась по эскадронам (routes) определенной численности. Была введена строгая система сбора и переклички командирами короля, призванная гарантировать, чтобы каждый эскадрон имел полную численность, надлежащее вооружение и своих собственных лошадей. Имя каждого солдата было занесено в список сбора с перечислением его снаряжения и описанием его лошади, чтобы командиры не одалживали лошадей из других эскадронов на день переклички. Пехота организовывалась аналогичным образом и делилась на отряды из 25 – 30 человек под командованием коннетабля, который должен был иметь pennoncel e queue (длинный флаг) с гербом или изображением, которое он желает. Арбалетчики на сборах должны были несколько раз показать себя в стрельбе, возможно, для того, чтобы показать, как они управляются со своим оружием. Необходимые доспехи оговаривались только для valets, арбалетчиков и воинов с большим щитом, предположительно из-за того, что рыцари и оруженосцы экипируют себя сами. Во второй половине столетия пехота часто передвигалась верхом, предположительно, чтобы иметь способность опережать высокомобильные английские колонны и прибывать в намеченное место (или поле боя) первыми. В настоящее время точно неизвестно, были ли арбалетчики и воины с большим щитом в одних и тех же отрядах, или, как во флорентийской армии, они маршировали отдельными подразделениями вплоть до самого построения перед боем.

Как в Англии, так и во Франции расширение контрактной системы в армии означало, что высшие командиры не обязательно должны происходить из дворянских семей. Дю Геклен (Дюгеклен) был выходцем из довольно незаметной бретонской семьи, но из-за того, что высокородные дворяне явно злоупотребляли своим положением при короле, смог получить звание коннетабля Франции. В Англии некоторые самые известные командиры Столетней войны были простыми рыцарями, как, к примеру, Томас Дагуорт, Джон де Чандос, Хью Калвелей и Роберт Кноллис. Джон Хоуквуд, глава «Уайт кампани», чей мемориальный портрет работы Паоло Учелло (настоящее имя Паоло ди Доно (1396 или 1397 – 1475), итальянский живописец флорентийской школы. – Ред.) находится в кафедральном соборе во Флоренции, как утверждают, был сыном дубильщика и учился на портного.

Низкое происхождение Хоуквуда – возможно, более низкое, чем у кого-либо еще, – показывает, как далеко реальная жизнь ушла от идеалов рыцарства; мысль о том, что человек низкого происхождения получает рыцарское звание, все еще подвергалась осмеянию в рыцарских романах. (Традиция, считавшая, что человек определяется прежде всего его происхождением, – чисто индоевропейская и прослеживается у всех арийских народов с глубокой древности (например, у хеттов, иранцев, славян, индоариев, германцев, римлян и др. – Ред.) Упадок рыцарства, который шел параллельно с упадком феодализма, происходил частично из-за несоответствия его высоких идеалов фактам повседневной жизни. Со временем рыцарство стало предметом воспевания поэтов и герольдов, объектом для изображения на гобеленах, картинах и скульптурах, украшавших дома богатых, но при этом рыцарей больше видели на придворных праздниках, на пирах и турнирах, чем на поле боя, председательствующими в суде или присутствующими в правительстве. Обязанность каждого рыцаря защищать женщин, особенно благородного происхождения, не помешала лорду Молинсу послать своих солдат осаждать Маргарет Пэстон в ее доме Гресхам, Норфолк, в 1449 году. Летописцы, подобные Фруассару, прославляли героев из дворянства и их рыцарские добродетели, очевидно не замечая, как низко рыцарство опустилось по сравнению с идеалом. Эдуард III не колебался, отдавая приказ повесить юного Томаса Сетона на глазах его родителей, которые стояли на стенах Берика, – так Эдуард пытался вызвать сдачу города. Не поколебался он и предать смерти шотландцев, захваченных в Халидон-Хилл (1333), – не в пылу сражения, а на следующий день после битвы. Фруассар горюет по поводу казни пленных после битвы при Альжубаротте (1385) из-за потери возможного выкупа, а не из-за потери жизни дворян.

Сама идея войны за прибыль – в форме платы или форме трофеев – всецело противоречила идеям рыцарства, и тем не менее главные войны XIV века велись в основном наемниками. Возможность грабежа открыто объявлялась побуждающим мотивом для зачисления в наемники. Фактом стала уменьшившаяся роль рыцарства в военных действиях из-за роста коммерческого подхода даже у самых благородных дворян и увеличение числа профессиональных командиров низкого происхождения, не прошедших рыцарскую подготовку и пробивавшихся в жизни своими путями. Многие состояния фактически выросли в результате войны; замок Кайстер в Норфолке был построен Джоном Фастолфом, как считается, на выкуп с герцога д’Алансона, которого он взял в плен в Вернее. Томас Холланд, отпрыск малоизвестной семьи с севера, захватил в плен графа д’О при падении Кана в 1346 году и добился романтической женитьбы на Джоанне, графине Солсбери, Прекрасной Деве Кента, сделав себя графом Кентским. Фактически выкуп являлся показателем статуса, и нет случая, чтобы рыцарь требовал снизить сумму выкупа, поскольку считалось, что этим он теряет лицо.

Однако внешне рыцарство процветало. Турниры становились все более изысканными, призванными воскресить золотую эпоху Артура и Карла Великого и даже великолепие дворов более раннего времени, Александра Великого и Гая Юлия Цезаря, от которых, как считалось, и вело свое происхождение рыцарство. Считалось, что в ту древнюю эпоху все рыцари были верными и отважными, а все женщины благородного происхождения – прекрасными и любящими. Турниры давали возможность показать рыцарские доблести и свои пышные украшения. Турниры являли блеск и пыл, характерные для войны, но лишенные неудобств любой военной кампании.

Придворный этикет стал строже и более изысканным. Короли, подобные Эдуарду III, поощряли рыцарство на основание собственных орденов (сам Эдуард основал орден Святого Георгия, или орден Подвязки) для того, чтобы собирать вокруг себя самых прославленных командиров, как для увеличения своей собственной славы, так и для того, чтобы дать примеры военного искусства своим подданным. Писатели того времени стали наделять сложным символическим значением каждую часть снаряжения и одежды рыцарей.

Не следует думать, что рыцарство быстро сошло на нет. В Столетней войне небольшие группы рыцарей из любви к военному делу и в погоне за добычей добивались немало успехов, как, к примеру, в знаменитом «бое тридцати», имевшем место в Бретани в 1351 году. В 1349 году Эдуард III и Черный принц отправились из Англии под большим секретом, чтобы принять участие в засаде на Жоффруа де Шарньи, который хотел внезапно захватить замок Кале во время перемирия. Оба они вместе с графом Суффолком и лордами Стаффордом, Джоном Монтасютом, Джоном Бошампом, Беркли и де ла Вейром находились под командой Уолтера Менни, простого баннерета. Военный клич, использовавшийся в то морозное декабрьское утро, когда англичане сделали вылазку из ворот Кале и напали на силы Шарньи, был «Спасайтесь, кто может». Ясно, что во время этой операции король не облачался в свои доспехи с гербом Англии, так что никто из противников его не узнал. После завершения боя король устроил пир, на котором он и принц ждали своих пленников. Каждый пленник получил новую одежду. Сэру Евстахию де Рибомону, который дважды в этот день ударил короля так, что он пал на колени, король также подарил ожерелье из красивых жемчужин со своей собственной головы, осыпал похвалами и освободил без выкупа. Аналогично Черный принц после битвы при Наваретте (Нахаре, 1367) с рыцарской щедростью освободил дю Геклена (Дюгеклена), хотя с политической точки зрения было бы лучше держать столь способного и вдохновляющего французских воинов командира пленником. В 1352 году Генри Ланкастерский, который был одним из самых успешных и устрашающих английских полководцев, был принят королем Франции, после чего его начали развлекать при французском дворе, куда он прибыл для ответа на вызов Отто, герцога Брауншвейгского, наемника на французской службе.