Глава 9

Царицынские страдания барона

Белым крупно повезло, что летом 1919 г. Волга сильно обмелела. В связи с этим глубокосидящие суда Астрахано-Каспийской флотилии были отправлены вверх по Волге на ремонт. В частности, после падения Царицына крейсера «Красное Знамя» и «Ильич» были отправлены на перевооружение и ремонт в Саратов, куда и пришли 14 июля 1919 г. Больше в боевых действиях в кампанию 1919 г. крейсера «III Интернационал» («Дело»), «Красное Знамя» («Коломна») и «Ильич» («Бамбак») не участвовали. Осень и зиму они провели в Паратовском затоне у Казани. Эсминец «Яков Свердлов» провел осень и зиму в Саратове. Выше Саратова зимовали эсминцы «Туркменец Ставропольский», «Прыткий», «Ретивый», «Прочный», а также подводные лодки «Минога», «Макрель», «Касатка» и «Окунь». Все они после 1 июля 1919 г. в боевых действиях не участвовали.

Вообще говоря, при защите Царицына наши военморы действовали в целом безграмотно. Через 23 года, в ноябре – декабре 1942 г., канонерки Волжской флотилии на таких же буксирах и с такими же орудиями наводили страх на немцев. Канонерки находились на Ахтубе, за островом Сарпинским и ниже его. Они простреливали не только весь Сталинград, но и десятикилометровую зону на правом берегу Волги длиной около 70 км. Замечу, что при огромной огневой и воздушной мощи немцев в течение всей Сталинградской битвы не было потеряно ни одной канонерской лодки.

Надо ли говорить, что если бы командование обеих флотилий вовремя сосредоточило достаточное число кораблей у Царицына, Врангель не только не взял бы город, но и драпал бы до самой Кубани.

Видимо, кто-то намекнул об этом барону, и 21 июня (4 июля) 3я Кубанская дивизия выше Царицына форсировала Волгу и заняла село Средне-Ахтубинское, примерно там, где в 1942 г. будут стоять канонерские лодки «Чапаев» и «Усыкин». Попы, как положено, встретили белых колокольным звоном.

Советская 10я армия отступала от Царицына к Камышину по правому берегу Волги. Врангель приказал преследовать ее 1му Кубанскому корпусу. Кубанцы 22 июня (5 июля) овладели селом Балыклей. Но через два дня в районе острова Большой Варкин белые были остановлены частями 10й армии.

Предпринятые в последующие дни так же безуспешные атаки с фронта и фланга укрепленной красными позиции выяснили невозможность овладеть Камышиным силами одного лишь 1го корпуса. Врангель решил выдвинуть на поддержку генерала Покровского 4й корпус.

27го июня армии была дана директива:

а) 1му Кубанскому корпусу генерала Покровского, протянув свой левый фланг до реки Иловли, временно, до выхода 4го корпуса на указанную ему линию, – перейти к активной обороне;

б) 4му корпусу (1я конная и Сводно-горская дивизии) под командой генерала Успенского (генерал Топорков еще не прибыл из Добровольческой армии), выйдя через деревни Грязная – Зензеватка к реке Иловля, развернуться между этой последней и рекой Медведицей на фронте Гусевка – Даниловка, имея задачей в дальнейшем наступлении выйти на фронт Камышин – Красный Яр;

в) 2му Кубанскому корпусу (2я Кубанская дивизия и 9й пластунский батальон) под командой генерала Говорущенко, оставаясь в резерве командующего армией, перейти в район Дубовки.

Продвижение армии вперед при отсутствии меридиональных железных дорог в тылу армии чрезвычайно затрудняло снабжение. Для подвоза белые могли пользоваться лишь рекой Волгой. Для обеспечения движения белой транспортной флотилии на восточный берег реки был выделен небольшой отряд 1го Кубанского корпуса, который по переправе через Волгу 28 июня занял Балыклейские хутора.

Овладев Царицыным, Врангель решил обзавестись собственным флотом. Однако красным удалось увести все пароходы из Царицына, и трофеями белых стали лишь четыре паровых катера и двадцать несамоходных барж. Врангель попытался перевести пять малых буксиров с Дона. В июле была создана собственная военная флотилия, состоявшая из десятка катеров, перевезенных по железной дороге с Черноморского флота. Наиболее боеспособными были «катера-истребители» – моторные катера водоизмещением около 15 тонн, со скоростью 15—18 узлов, вооруженные одной-двумя пушками калибра 37—47 мм. Командовал врангелевской флотилией капитан 1-го ранга А.Н. Заев.

Сам Врангель все это время оставался в Царицыне, занятый наведением нового порядка.

«Все эти дни мне пришлось работать не покладая рук; помимо оперативных распоряжений у меня был целый ряд забот по гражданскому управлению части Саратовской и Астраханской губерний. Под рукой не было никакого организованного аппарата. За продолжительное владычество красных была уничтожена подавляющая часть местных интеллигентных сил, все приходилось создавать сызнова. Исправляющим должность Саратовского губернатора был назначен полковник Лачинов, бывший кавалергард, затем адъютант наместника Кавказа, одно время помощник губернатора Батумской области. Сообщая мне об этом назначении, генерал Деникин упомянул, что имел в виду сделать мне приятное, так как знает о близких моих с Лачиновым отношениях. Видимо, кто-то из лиц, выдвигавших Лачинова, ввел Главнокомандующего в заблуждение. Я знал Лачинова лишь по непродолжительной службе в одной бригаде молодыми офицерами. Он прибыл с несколькими лицами своего управления в Царицын на следующий день после отъезда Главнокомандующего. Как показало дальнейшее, он оказался не в состоянии справиться со своим делом. Астраханским губернатором был назначен Б.Е. Крыштафович, по прежней своей службе хорошо знавший Астраханское войско. Подведомственная ему область пока ограничивалась лишь частью Черноярского уезда. В Царицын прибыл и Астраханский атаман Ляхов, честный и скромный человек. По приглашению его я посетил станицу Верхнецарицынскую, первой из астраханских станиц освобожденную от красного ига. Станичный сбор поднес мне звание почетного казака.

Город Царицын, Красный Верден, как называли его большевики, оказался в ужасном состоянии. Все мало-мальски состоятельное или интеллигентное население было истреблено, магазинов и лавок не существовало. Зимой в городе свирепствовали страшные эпидемии, смертность была огромной, умерших не успевали хоронить, трупы сваливались в овраге у городской тюрьмы. По словам жителей, в овраге свалено было до 12 000 трупов. С весною трупы стали разлагаться, зловоние стояло на несколько верст кругом. Я отдал распоряжение сформировать рабочие команды из пленных и засыпать овраг. Работа длилась целую неделю. Улицы города представляли собой свалочное место. Одних конских трупов было вывезено из города и пригородов более 400. Уже через несколько дней по нашем приходе город стал оживать. Улицы наполнились народом. С левого берега Волги понавезли всякой живности и зелени. Продукты быстро падали в цене. Постепенно стали открываться магазины».

Получается любопытная картинка. Во всех городах, занятых ВСЮР в 1919 г., цены резко шли вверх, усиливалась инфляция. А у нашего барона все наоборот.

На самом деле в Царицыне белые устроили большой погром. Кооперативы были разграблены. Под видом розыска казенного имущества шли повальные обыски среди рабочих и простых обывателей. Естественно, бравые казаки опознавали как казенное имущество все, что им приглянулось.

Несколько десятков улиц, особенно улица Яблокова, украшали десятки виселиц. Казненные висели на площади вокзала и на железнодорожных платформах. Однако перевешать всех подозреваемых было слишком хлопотно, и начались массовые расстрелы на реке Царице, за «кирпичным оврагом» и в ряде других мест.[51]

Любопытно, что 14 октября 1998 г. на научной конференции «Актуальные проблемы истории Царицына» выступил В.Д. Зимин, доктор исторических наук, преподающий в Волгоградской академии Государственной службы, с докладом «Белое движение в поисках национального консенсуса».

Барон любил расставлять консенсусы по центральным улицам Царицына. Всего по советским данным в городе было повешено и расстреляно свыше 3,5 тысячи человек.

«29го июня в Петров день был у меня официальный обед для епископа, начальников губернии, представителей администрации и города. В тот же день вечером я выехал в Екатеринодар. Я хотел добиться присылки мне наконец кубанских пополнений.

Главнокомандующий принял меня в присутствии генерала Романовского. Я доложил о ничтожном боевом составе полков, отсутствии необходимых пополнений, указал, что общая численность войск, входящих в состав армии, столь незначительна, что совершенно не оправдывает существование многочисленных штабов, и что если части не будут пополнены, то казалось бы необходимым свести некоторые из них вместе, расформировать ряд штабов и самую армию свести в корпус».

Очень странно. Барон освободил от злодеев большой город, бьют колокола, народ ликует, дамы цветочки кидают. Казалось бы, десятки тысяч горожан, казаков и поселян из окрестных станиц огромными толпами начнут осаждать белые штабы: возьмите нас бить красных извергов. А Петр Николаевич поехал побираться к Главкому: людишек нет, дайте еще кубанских казачков.

«Мне удалось получить согласие Главнокомандующего на оставление в составе армии впредь до завершения Камышинской операции 2й Терской дивизии и обещание присылки в ближайшее время формируемых на Кавказе Ингушской и Дагестанской конных бригад. Вместе с тем на время Камышинской операции ввиду общности задач, поставленных мне и Донской армии и тесно связанных операций правофланговых моих и Донских частей, 1й донской отдельный корпус (3я и 4я пластунские и 10я и 14я конные бригады) был в оперативном отношении подчинен мне. 1й донской корпус занимал широкий фронт, имея ближайшей задачей занятие железнодорожного участка Красный Яр – Самойловка.

А.И. Пильц предложил мне на должность саратовского губернатора генерал-лейтенанта Ермолова, бывшего губернатора Дагестанской области. Не имея своего кандидата, я не возражал, и генерал Ермолов вскоре прибыл к месту службы.

Пробыв в Екатеринодаре 4 дня, я выехал в Царицын.

Немедленно по занятию Царицына я приказал выбрать позицию к северу от города и начать ее укрепление. Последняя должна была преграждать с севера подступы к Царицыну и к станции Гумрак, позволяя использовать в течение боев кольцеобразную железнодорожную сеть Царицынского узла. Уже через несколько дней рекогносцировка позиции была закончена. Начинаясь у Волги, к северу от балки Мокрая Мечетка, позиция тянулась по северному берегу этой балки, подходила к железнодорожной дороге к северу от станции Гумрак и, пересекая дорогу, давала станции Гумрак еще некоторое обеспечение с северо-запада. Балка Грязная, впадающая в Мокрую Мечетку, с севера делила позицию на два естественных участка. Ближайший тыл позиции, балка Мокрая Мечетка с лежащими на дне балки селами Городище и Уваровка, давал надежное укрытие от огня, но не был удобен для маневрирования. Я назначил начальником работ инженерных войск генерала Глаголева. Из пленных сформирован был ряд рабочих дружин. Лесные материалы и огромные запасы проволоки, брошенные красными при отходе, имелись на месте».

Итак, взяв Царицын, барон уже боится его уронить. А «демократическая пресса» Царицына с упоением расписывает взятие Саратова… Колчаком!

Рабочих и служащих Царицынского орудийного завода (будущий знаменитый завод «Баррикады») под угрозой расстрела заставили выйти на работу. Замечу, что в 1914—1919 гг. завод еще не изготовлял новых орудий. Но при красных с апреля 1918 г. по январь 1919 г. было отремонтировано 547 орудий, построено и вооружено 20 бронепоездов, отремонтировано 46 бронеавтомобилей и т. д.

Однако, к великому удивлению рабочих Орудийного завода, им пришлось не столько работать на белых, сколько заниматься демонтажем завода. День и ночь сматывались огромные бухты и грузились в вагоны. Были сняты особо ценные электрические приборы, электрощиты, трансформаторы и т. д. Из кузницы были вывезены молоты (осталось только два). Была демонтирована самотаска, увезен весь подвижный транспорт.

В июле и августе более трехсот вагонов с награбленным имуществом Орудийного завода белые отправили на юг. В сентябре инженер Васильев и его подручные приступили к демонтажу нефтепровода и трубопровода.

Тут Врангель оказался на удивление прозорливым. Бежать все равно придется, а столь ценное оборудование, в большинстве своем импортное, можно и на Западе продать.

Но пока белые пытаются наступать.

«5го июля, узнав от перебежчиков, что расположенные в районе деревень Николаевка – Романов красноармейские части готовы при нашем наступлении сдаться в плен, части 1й конной дивизии на рассвете зашли со стороны деревни Николаевки в тыл 12му советскому полку, который действительно после небольшого сопротивления целиком сдался в плен. Части дивизии стремительно двинулись на Рыбинское, где захватили в плен весь штаб 2й советской стрелковой бригады. Дивизия взяла в этот день свыше 1000 пленных, около 30 пулеметов и большой обоз.

Вплоть до 11го июля армия вела упорные бои, стремясь овладеть подступами к Камышину. 1й корпус сдерживал врага на фронте остров Большой – Варкин – Щепкин – Липовка; 4й, выйдя долиной реки Иловли во фланг и тыл неприятельских позиций, угрожал непосредственно Камышину. К противнику все время продолжали подходить свежие части. Я приказал 2му корпусу выдвинуться из моего резерва на присоединение к 1му. Части 2го корпуса начали 6го июля сосредотачиваться в Балыклее.

К вечеру 11го июля части армии, проведя перегруппировку, заняли исходное для атаки положение. Атака была назначена на рассвете 12го июля. Войскам ставилась задача: атаковать и разбить противника, стремясь прижать его к реке Волге и постараться овладеть Камышином. Войска расположились: 1й корпус – против укрепленной позиции противника, тянувшейся от берега Волги через Варкин, Щепкин на Липовку. 2й корпус у Балыклеи, 4й корпус на правом берегу Иловли на фронте Рыбинское – Романов, уступом впереди левого фланга 1го корпуса.

В то время как части армии готовились к нанесению противнику решительного удара под Камышином, отряд 1го корпуса, занявший 28го июля на левом берегу Волги хутора Балыклейские, успешно продвинулся вперед. Однако 2го июля противник, перейдя в наступление, оттеснил отряд. Последний понес большие потери и, теснимый противником, стал быстро отходить на юг. 6го июля он был уже у Водяного. Быстрый отход левобережного отряда 1го корпуса обнажил фланг нашей Камышинской группы и создал угрозу тылу 3й Кубанской дивизии, удачно продвигавшейся к юго-востоку и успевшей овладеть уже посадом Царев и Капустиным Яром. Разъезды 3й дивизии уже подходили к железной дороге Саратов – Астрахань.

Для обеспечения тыла Камышинской группы и 3й Кубанской дивизии на левый берег Волги в село Безродное спешно был переправлен отряд под командой полковника Львова, в составе батальона стрелкового полка 3й Кубанской дивизии, двух конных дивизионов, сформированных из добровольцев Заволжья, и одной батареи. Отряд полковника Львова, перейдя в наступление, уже 8го июля занял деревню Широкое и погнал противника далее на север.

На рассвете 12го июля части армии атаковали красных. Группа генерала Покровского (1й и 2й кубанские корпуса), стремительно атаковав противника с юга, сбила его на всем фронте его укрепленной позиции и погнала на север.

Преследуя красных, части группы уже к 12 часам вышли на линию Караваинка – Романовна – 6 верст северо-западнее Ежовки, захватив при этом более 1000 пленных, орудия и пулеметы, 4й конный корпус, совместно с 10й донской конной бригадой, имевшей задачей, действуя долиной реки Иловли в обход Камышинской группы противника с севера, нанести главный удар своим правым флангом, в 3 часа атаковал красных, занимавших позицию на высотах левого берега ручья Березовый, сбил их и стал преследовать на Саломатино – Таловку, которые и занял, захватив при этом более 2000 пленных, орудия и пулеметы.

13—14го июля бой под Камышином продолжался с тем же успехом.

Части группы генерала Покровского, тесня упорно сопротивлявшегося и старавшегося задержаться на каждом рубеже врага, отбросили его за реку Сестренку. 2я терская дивизия овладела железнодорожным мостом через реку Иловлю, заняла деревни Грязнуха и Ельховка, откуда продолжала преследование красных на Ельшанку. Бой отличался крайним ожесточением, красные дрались отчаянно, не сдаваясь в плен. Пленных было захвачено всего лишь около 500 человек.

В то же время 4й конный корпус, двигаясь из района Саломатино – Костарево, гнал перед собой противника долиною реки Иловли. 14го июля части корпуса заняли район Барановское – Кокушкин и продолжали движение на деревню Дубовку, стремясь перехватить все пути отхода к северу от Камышина.

10я донская конная бригада к тому же времени заняла деревню Моисеево.

15го июля под сокрушительными ударами генерала Покровского пал Камышин.

Противник, окруженный со всех сторон и прижатый к Волге, искал спасения в бегстве. Многие его части были почти полностью уничтожены (в 3дневную операцию под Камышином было взято около 13 000 пленных, 43 орудия и много пулеметов. В Камышине было захвачено 12 паровозов, более 1000 вагонов, большое количество снарядов и патронов, 3 вагона шанцевого имущества и другие большие запасы)».

Тут Врангель сравнительно верно описывает ход военных действий, но существенно преувеличивает потери красных. Замечу. что к 15 июля (н. с.) 10я армия имела всего 26 тысяч штыков и сабель при 132 орудиях, разбросанных на широком фронте Елань – Камышин длиной свыше 145 км.

Как уже говорилось, из-за ухода вверх по Волге кораблей Северного отряда Астрахано-Каспийской флотилии 10я армия лишилась поддержки судовой артиллерии. Еще 31 июля 1919 г. Троцкий приказал объединить Астрахано-Каспийскую и Волжскую флотилии в одну Волжско-Каспийскую флотилию.

Первоначально с Камы к Камышину пришли канонерки «Карл Маркс» и «Лейтенант Шмидт». 16—18 июля «Карл Маркс» обстреливал войска противника в районе выше села Балыклей. Туда же прибыла и баржа-авиатранспорт «Коммуна», шедшая на буксире парохода «Самородок». Кроме того, на «Самородке» имелся привязной аэростат для корректировки артогня.

Речной авиаотряд красных включал в себя двенадцать летающих лодок (М-5, М-9 и М-20) и три истребителя «Ньюпор». 16 июля состоялся первый вылет гидросамолета флотилии. Он бомбардировал деревню Быково.

24 июля к Северной части Волжско-Каспийской флотилии присоединились канонерские лодки «Авангард Революции» и «Стенька Разин», а также сторожевое судно «Борец за Свободу».

31 июля 1919 г. в строй Северной части Волжско-Каспийской флотилии вступили шесть канонерских лодок литеры «Б». Они представляли собой колесные буксирные пароходы, мобилизованные на Средней Волге в июне 1919 г.

Канонерки «Бурный» и «Бедовый» были вооружены четырьмя 75/50мм пушками Кане каждая, канонерки «Бдительный» и «Буревестник» имели по четыре 76мм зенитных пушки Лендера, «Бесстрашный» и «Беспощадный» – по четыре 102/60мм пушки (позже одну пушку демонтировали). Две последние канонерки пришли на фронт 18 августа, а остальные – 30 августа.

Пока 1й Кубанский корпус наступал на Камышин, 1й Донской корпус Кавказской армии попытался овладеть Астраханью. На левом берегу Волги генерал Мамонтов, успешно продвигаясь вперед, 30 июля (н. с.) овладел Владимировкой и станцией Ахтуба, выйдя на железную дорогу. Его разъезды в районе станций Эльтон и Шунгай взорвали железнодорожную линию Саратов – Астрахань и захватили один эшелон следовавших к Астрахани пополнений.

23 июля 1919 г. из Волжско-Каспийской флотилии был выделен специальный Верхнеастраханский отряд кораблей под командованием А.К. Векмана, бывшего капитана 2-го ранга царского флота, у красных он дослужился до вице-адмирала. Отряд базировался на Владимировку и Черный Яр.

Против Верхнеастраханского отряда действовал новый британский авиаотряд. Эти ДН-9 прибыли к Врангелю в начале июля. Англичане базировались на аэродроме в Бенетовке. 30 июля в ходе бомбардировки Черного Яра ружейным огнем с земли был сбит один из «Де Хэвиллэндов». 5 августа пять ДН-9 три раза бомбили Черный Яр, сбросив в общей сложности 67 бомб.

К 15 августа 1919 г. в составе красной 11й армии насчитывалось 14,2 тыс. штыков, 3,2 тыс. сабель, 40 орудий, два бронепоезда, два броневика и семь аэропланов.

В начале сентября части 11й армии контратаковали белых. 4 сентября на правобережном участке ударная группа заняла Вязовку. 5 сентября две бригады 34й стрелковой дивизии заняли хутора Каменный и Каменный Яр. После трехдневного затишья бой разгорелся с новой силой. 9 сентября полки 50й стрелковой и 8й кавалерийской дивизий заняли Солодники. Успеху наступающих частей активно содействовали суда Верхнеастраханского отряда. С целью отвлечь внимание противника от Царицына ударные части 298го полка перешли в наступление на кизлярском направлении, но были вынуждены отойти под нажимом численно превосходящих сил противника.

Однако Врангель перебросил туда 3ю Кубанскую дивизию под командованием генерала Бабиева.

Врангель писал:

«Рядом успешных боев генерал Бабиев отбросил противника в укрепленный Черноярский лагерь. Часть его конницы, обойдя Черный Яр с юга, вышла к Волге на участке Грачевская – Соленое Займище. С 1го по 10е сентября (с 14 по 23 сентября по старому стилю) части генерала Бабиева захватили 3000 пленных, 9 орудий и 15 пулеметов. Черноярская группа красных потеряла свою активность».

Отступавшие красные части были окружены в районе Черного Яра. Они закрепились и при содействии судов флотилии оказывали упорное сопротивление. Установленная на правом берегу Волги в районе Соленого Займища батарея белых преградила сообщение по реке с окруженными войсками.

26 сентября белые начали наступление на Черный Яр. От огня белой батареи был разбит буксир красных и сгорели две баржи с нефтью. Бомба с аэроплана белых попала в корму плавбатареи № 2, один человек убит, 8 ранено.

27 сентября белые захватили исправный вооруженный пароход красных «Братья Сафоновы».[52]

В районе Черного Яра остались вооруженные пароходы (канонерские лодки):

«Бела Кун» (до 4 сентября 1919 г. «Адлер», до 8 февраля 1919 г. «Вега»), «Товарищ Маркин» (до 1 июля 1919 г. «Слуга Покорный») и «Карл Маркс» (до 5 мая 1919 г. «Марк»), а также плавбатарея № 2 (до 26 мая 1919 г. № 3, бывшая баржа «Золотая рыбка», плавбатарея была вооружена двумя 152/45мм, одной 76мм и одной 37мм пушками, и двумя пулеметами).

Командующий Волжско-Каспийской флотилией Раскольников приказал считать эти суда Верхнеастраханским отрядом, а суда, действовавшие ниже Соленого Займища – Среднеастраханским отрядом. Командовать этим отрядом был назначен В.А. Арский.

1 октября три аэроплана белых бомбили суда Волжско-Каспийской флотилии. На перехват вылетели два красных истребителя «Ньюпор». В воздушном бою один «Ньюпор» был сбит, белые же потерь не имели.

3 октября с 6 до 11 часов белая авиация произвела три налета на суда обоих отрядов. Авиабомбами был потоплен вооруженный пароход «Демагог» (бывший «Иосиф»), повреждены «Маркин» и «Бела Кун».

4 октября красные части взяли Соленое Займище, а 5 октября Верхнеастраханский и Среднеастраханский отряды флотилии воссоединились.