Необычный сыщик Людовика XIV, или Нет пророка в своем отечестве

Это сейчас никого не удивишь обращением правоохранительных органов к экстрасенсам и ясновидящим. Но в старые времена люди, наделенные сверхспособностями, если и годились, то только для костра или плахи, ведь в них видели людей дьявола. Однако находились все же правители, считавшие возможным привлекать ясновидящих к государственной службе, и не только в качестве пророков или предсказателей, а, например, для раскрытия преступлений, как это сделал французский король Людовик XIV. История сохранила уникальные свидетельства о том, как во Франции XVII века знаменитый лозоходец Жак Эмар Верней находил с помощью ивового прута не только воду, бытовые пропажи, но и преступников – воров и убийц.

Собственно, на славу детектива Жак Эмар Верней, которого все звали просто Эмаром, никогда не претендовал. Жил себе тихо-мирно в родном Сен-Марселине, что во французской провинции Дофине. Строил дома, делал кладку заборов. Вот только с детства обладал чудесными способностями: мог найти пропавшую вещь, потерявшуюся скотину. Просто брал в руку ивовый прут и ориентировался на направление, которое тот показывал. Вытягивался прут на север, туда же и шел Эмар. Ну а когда прут в его пальцах начинал дрожать, уверенно говорил: «Это здесь!» Именно так много раз находил он для соседей то монету, упавшую в погреб, то кольцо, закатившееся под половицу. Часто к нему приходили крестьяне окрестных деревень, и он искал им пропавших коров и коз.

Эмару было всего 18 лет, когда он столкнулся с преступлением. В начале 1682 года юноша шел мимо дома бочара, и тут прут в его руке неожиданно задергался и начал указывать направление. «У меня словно пальцы прилипли к пруту. Прут просто потащил меня за собой», – расскажет он впоследствии ученому аббату де Вольмонту, который и занесет его слова в книгу «Трактат о лозоходстве» (Париж, 1693). Следуя по направлению прута, Эмар зашел на задний двор дома и увидел там большую бочку. Эка невидаль в доме бочара! Бочка была наполнена до краев вином, но что-то дернуло Эмара опустить туда руку. И – о, ужас! – юноша нащупал внутри человеческую голову.

Тут же была вызвана городская стража. Бочар, рыдая, объяснял, что его жена пропала уже четыре месяца назад, и вот нашлась в самом неподходящем месте. Видно, кто-то убил, а концы спрятал в воду, то бишь в вино. «Но кто убил? – вскричал Эмар и снова схватился за свой прут. – Сейчас мы узнаем, откуда пришел убийца!» Но тут прут развернулся в его руке и указал прямо на бочара. Эмар ахнул, ведь он знал бочара и никак не мог поверить в то, что тот убил собственную жену. Еще и еще раз он спрашивал свой волшебный прут, но тот упрямо показывал, кто убийца. Для юноши это был шок, он даже упал в обморок. Но стражники оказались крепче. Они увели с собой предполагаемого преступника, и тот скоро сознался в убийстве.

Понемногу рассказы о способностях Эмара распространились по всей провинции. И неудивительно, что, когда 25 июля 1692 года в Лионе произошло зверское убийство, которое тут же окрестили «кошмаром в Лионе», власти решили использовать все возможности, чтобы раскрыть это дело. Преступление было дерзким: богатый виноторговец и его жена зарезаны серпом в винном подвале их же собственного дома прямо в центре города на площади Неф-Сен-Жан. Стражники, прибывшие на место преступления, пришли в ужас: пол, стены и потолок подвала были залиты кровью. Над телами уже жужжали толпы налетевших июльских мух. Зрелище было столь кошмарным, что даже у стражников сдали нервы.

Придя в себя, стражи порядка обнаружили, что виноторговец с женой не только убиты, но и ограблены. В спальне наверху злодеи вскрыли несгораемый шкаф, где хранились деньги, золотые украшения, серебряная посуда и дорогой жемчужный пояс, присланный в подарок супруге винодела из королевской казны. Дело осложнялось и тем, что виноторговец был поставщиком королевского двора. Об этом ужасном преступлении быстро узнал сам король Людовик XIV и прислал своего дознавателя. Однако дело застопорилось. Вот тут-то и вспомнили об Эмаре. В Париж к королю полетела депеша: возможно ли привлечение к государственному расследованию лозоходца из народа. Мудрый Людовик не стал возражать. Он хоть и не верил в мистику, но был готов поставить себе на службу любые способности. Вот так, получив разрешение, лионские власти и обратились к Эмару. Тому предстояло либо проявить себя, либо самому угодить за решетку.

В книгах современников («Философский трактат» врача П. Гамье, «Трактат о лозоходстве» Вольмонта) сохранились довольно подробные рассказы о том, как действовал Эмар. Спустившись в подвал на место убийства, он едва не потерял сознание. Все-таки хоть он и имел дела с преступлениями, но так и не смог к ним привыкнуть. Поднявшись из подвала, Эмар вынул свой ивовый прут. Толпа отпрянула от лозоходца, когда прут неистово закружился в его руке. Следуя указаниям своей «волшебной лозы», Эмар покружил по двору и у стены нашел закопанный в землю серп – орудие убийства, завернутое в окровавленную одежду виноторговца.

Затем прут потянул своего хозяина на улицу. Эмар отправился по направлению, которое указывала его «волшебная палочка», поворачивая там, где поворачивала лоза. Конечно, каменщик из Сен-Марселина, никогда не бывавший прежде в Лионе, не знал дорогу к городским воротам, но вышел к ним безошибочно. «Убийцы ушли из города!» – сказал Эмар стражникам. Но преследование пришлось прервать. Ворота у моста через реку Рону уже были закрыты на ночь.

На другой день лозоходец вместе с тремя стражниками и судебными чиновниками отправился из Лиона на поиски преступников. В деревушке неподалеку прут указал Эмару на дом, где жил садовник местного графа. Когда преследователи вошли в дом, ивовый прут уткнулся в три стула, стол и бутылку вина. «Преступников трое, – прокомментировал Эмар. – Они были здесь и выпили две пинты вина». Садовника и его жены в то время не было дома, но их дети подтвердили, что к ним действительно заходили трое неприятных, грубых людей, потребовавших вина.

Преследование продолжилось. К тому времени стражники и чиновники уверовали в способности Эмара. В первом попавшемся на пути городе они от имени короля потребовали у местной власти лошадей, так что дело пошло быстрее. И не зря! Ориентируясь на направление прута, маленький отряд проехал по долине реки Роны больше 240 километров до небольшого городка Бокэр. Там прут, чуть не вырываясь из руки хозяина, уткнулся прямо в ворота… местной тюрьмы. Опять же по приказу короля ворота открыли, и Эмар попросил начальника тюрьмы показать ему тех, кого арестовали недавно.

И вот больше десятка осужденных выстроились на тюремном дворе. Лозоходец медленно двинулся вдоль их ряда. Когда поравнялся с молодым хромым горбуном, прут заходил ходуном в пальцах Эмара. «Это – один из троих!» – прошептал каменщик. Оказалось, что горбун попал в тюрьму за мелкое воровство всего за час до того, как туда прибыл Эмар.

Горбуна доставили в Лион. Он твердил, что ничего не знает, что всего-то своровал в Бокэре краюху хлеба, но, когда его привезли в дом виноторговца, он не выдержал и сознался, что его наняли двое профессиональных убийц-грабителей. Они давно наблюдали за богатым домом и поняли, что вдвоем такую добычу им не унести. Так что горбун просто помог им вытащить вещи, но сам он никого не убивал.

«Это правда? – спросил глава стражников у Эмара. – На этом парне действительно нет крови?» Лозоходец снова вытащил свой прут и начал задавать ему вопросы. Прут крутился в пальцах Эмара в разные стороны. Наконец каменщик сказал: «Может, парень и не убивал виноторговца с женой, но кровь на его руках есть. Спросите, где его наняли убийцы и почему?» Стражники взялись за допрос и узнали, что горбун встретил убийц в своем родном городе Тулоне, где сам он слыл, между прочим, весьма кровожадным пиратом, убивающим всех подряд. Так что горбуна вполне справедливо казнили.

Ну а Эмару приказали найти его подельников. И он их выследил! Вместе с отрядом стрелков отправился в Тулон. По дороге с помощью своего прута нашел постоялые дворы, где останавливались беглецы. Потом на средиземном побережье близ Тулона он сыскал лодочника, который продал одну из своих барок двум отчаянным молодцам. Те собирались плыть в Геную, разумеется тайком. Пересечь границу Франции отряд стрелков не осмелился. Командующий офицер просто послал депешу в Париж. Ответа не последовало. Так что поиски прервались.

Однако Эмара не оставили в покое. По приказу принца Конде в 1693 году его отвезли в Париж. Поселили в хорошей гостинице, вкусно кормили и даже приодели. После того как простой каменщик приобрел вид приличного горожанина, его привезли на заседание парижской Академии наук. Важные деятели науки долго говорили с Эмаром о его даре. Потом решили устроить испытание. В саду вырыли шесть ям. Четыре заполнили металлами, одну – гравием и одну оставили пустой. Потом ямы заровняли и поверху посадили траву. Эмар должен был определить, в какой яме что находится.

Каменщик, до смерти напуганный присутствием столь важных особ, долго бродил вокруг ям, не решаясь ничего сказать. Казалось, если он неверно ответит, его тут же бросят в тюрьму. И только после того, как один из важных академиков все-таки сумел втолковать Эмару, что даже неудача ему ничем не грозит, осмелился промямлить что-то. «Говори громче! – закричали недовольные деятели от науки. – И быстрее!» Один из академиков даже всплеснул руками: «Да что же этот мужик молчит и молчит? Из-за него я на званый обед опоздаю!»

Испытуемый перепугался еще сильнее и ткнул пальцем: «Тут – гравий… тут – пусто… а вот тут – металлы…» Ответ оказался верным. Но скептики академики пошли в атаку: «А какие металлы? Говори!» Вконец запуганный Эмар сел прямо на землю – ноги не держали. Честное слово, легче искать преступников, чем говорить с академиками! Он лишь покачал головой: «Может, железо, может, медь…» Один из академиков фыркнул: «А может, серебро или золото! Гадаешь, о чем и сам не знаешь!»

Эмар хотел сказать, что он не гадает, а пользуется ивовой лозой, но его уже выталкивала вон стража. На этом его пребывание в Париже закончилось. Впрочем, может, это и к лучшему, ведь в 1701 году инквизиция выпустила особый указ о богопротивности лозоходства. К тому времени король Людовик XIV уже был стар и впал в набожность. А инквизиция приобрела в стране вес. Эмар же вернулся домой и снова принялся за работу каменщика. Правда, как и раньше, он помогал людям: искал пропавшее, указывал места, где надо рыть колодцы. Однако все это теперь он делал тайком. И кто знает, возможно, не случись тогда указа инквизиции, практика лозоходства уже много веков официально помогала бы людям.