Глава 7

Монеты

Людей, имеющих склонность к некоторому формализму и абстракционизму в искусстве, византийские мозаики и картины могут привлекать больше, чем более реалистичные скульптуры Рима или натуралистические живописные полотна Ренессанса. Но вряд ли вызовет споры утверждение, что чеканщики монет Византийской империи не достигли тех же высот мастерства, что и граверы Греции и медальеры Италии. В то же время византийские монеты никак нельзя было назвать непримечательными ни с художественной, ни с исторической точки зрения. Многое в них красиво и бросает свет на византийскую цивилизацию в целом. Рисунки на монетах разнообразные и часто очень интересные. Исполнены они в большинстве своем профессионально, а при внимательном изучении портретов, на них изображенных, становится явной оригинальность, большая, чем можно предположить при беглом взгляде. Поистине монеты не только рассказывают нам о внешности императоров, но и с поразительной четкостью отражают прогрессивные перемены, имевшие место в ходе истории Византии.

Рот, в его великолепном исследовании византийских монет из собрания Британского музея, делит их на семь четко разграниченных хронологических групп. Самая ранняя начинается с царствования Аркадия (491) и продолжается до дней Константина IV (685), так как полагает, что до 490 года имели хождение монеты более римские, нежели византийские по виду. Действительно, даже в монетах VI века прослеживается сильное римское влияние. На их аверсе изображен бюст императора в квадратной солидной манере, присущей римским монетам, а надписи сделаны на латыни или, позднее, неким двуязычным шрифтом, наполовину латинским, наполовину греческим. На реверсе сначала была фигура либо Тихе[4]данного города, либо святого Михаила, преобразованного из классического изображения крылатой победы (фото 59а). Позднее там обычно помещали крест на ступенчатом пьедестале.

Однако к концу этого периода римское влияние ослабло, и доминировать стали греческие элементы. Портреты стали более формализованными и в то же время более индивидуальными. Свидетельством тому является изображение Фоки с острой бородкой или старого Ираклия с его длинной бородой и огромными усами (фото 59b, e). При Юстиниане II на реверсе появляется голова Христа, но чаще предпочитают иконоборческий символ вроде креста. Было вполне подобающим изобразить крест на монетах Ираклия, который прославился спасением от персов креста, на котором был распят Иисус. На некоторых монетах он даже сам держит крест. Интересно отметить, что любовь к символизму, бывшая характерной чертой христианского искусства до Константина, сильно проявляется именно в монетах. Для многих запрещение изображать божественные фигуры при иконоборцах не было чем-то неправильным.

Самым важным фактором в ротовском определении второго периода монетных групп, от Юстиниана II до Феодосия III (685–717), было сокращение числа монетных дворов сначала из-за исламских завоеваний, а затем в результате имперской политики, согласно которой дела государственные все больше сосредотачивались в Константинополе. Третий период, от Льва III до Феофила (717–842), совпадает по времени с эпохой иконоборчества и характеризуется не только отсутствием на монетах каких бы то ни было религиозных фигур, но даже иногда заменой второго императорского портрета крестом.

До таких крайностей доходил страх перед опасностью религиозного искусства. Портреты той эпохи традиционные, угловатые и сухие. Они резко контрастируют с портретами на монетах четвертой и пятой групп ротовского деления: от Михаила III до Иоанна I (842–976) и от Василия II до Константина VIII (976—1081). Эти последние отличаются силой и блеском исполнения, ярко отражающим дух великой македонской династии. Особенно наглядно выражают характер этого времени реверсы монет. Поначалу там обычно была надпись, в которой перечислялись титулы императора – свидетельство автократической концепции императорского достоинства. Позднее обычной стали фигуры Христа или Богоматери, что выражало концепцию императора – наместника Христа на земле и роль Богоматери, покровительницы и защитницы столицы государства (фото 59, b, p, q). С течением времени эти фигуры выполнялись все более изощренно. Так, императоры показаны были сидящими на троне или во весь рост, а вместо головы Христа появилось изображение Спасителя во славе. Появились разнообразные варианты изображения Богоматери. Иногда чеканились образы святых угодников. Эта перемена точно совпадает по времени с периодом правления от Алексея I до Алексея IV (1081–1204), периодом экономических трудностей и политического упадка, характеризующих эпоху Комнинов. Вновь портреты становятся схематичными, в соответствии с плоскостной манерой, которую мы видим в мозаиках и живописи тех лет. (На манер знаменитой мозаики, известной как панель Иоанна в Айя-Софии, около 1118 г.)

Латинские императоры, правившие в Константинополе с 1204-го по 1261 год, кажется, монет не выпускали, в то время в ходу были венецианские серебряные монеты по виду похожие на византийские. Однако в Фессалонике, Никее и Трапезунде правившие там независимые императоры выпускали свои монеты. После 1261 года возобновилась чеканка монет в Константинополе (фото 59, g, r), и местные монетные дворы были закрыты.

Исключение составлял трапезундский монетный двор, который продолжал там существовать одновременно с независимой империей вплоть до окончательного завоевания этих краев турками в 1461 году. Его монеты представляют интерес скорее исторический, чем художественный.

Константинопольские монеты Палеологов (1261–1453) отличаются рисунком тщательным, загроможденным деталями. Изображения часто носят описательный характер (коронация императора или план города). Поистине никогда больше искусство чеканки монет не достигало таких высот. Оно зеркально отражало историю своего времени, когда одни события догоняли другие, военные кампании следовали одна за другой, и масса мелких действующих лиц поочередно завладевали исторической сценой. Монеты тех лет, как и личности, страдают отсутствием серьезной концепции, хотя рассказ их жив и ярок.

На протяжении всей долгой истории Византии важнейшим материалом для монет было золото. Главной денежной единицей была монета, весившая примерно 60 граммов. Сначала она была известна как солид, затем, в византийском мире, как номисма, и, наконец, на Западе, как бизантин или безант. Она получила широчайшее распространение и, по сути, была главным средством денежного обращения в международной торговле до XI века, когда доверие к ней подорвали снижением качества сначала Михаил IV (1034–1041), а потом Михаил VII (1071–1078). Византийские монеты были переоценены Алексеем I (1081–1118), который выпустил номисмы семи различных достоинств. Это помогло исправить ситуацию внутри страны, но за границей утраченное доверие не вернулось, что подтверждают условия мирного договора, заключенного Алексеем с Боэмундом Антиохийским. В нем оговаривалось, что оплата должна производиться в монетах предшественника Алексея, Михаила, а не тех, которые чеканились в его собственное царствование. В ранний период, то есть до Константина V (740–775), чеканили еще половинку солида, называемую семис, и треть солида, называемую тремис, а при Василии II были две разновидности номисмы: тяжелая и легкая.

Золотые монеты чеканили в основном в Константинополе, монеты из других металлов какое-то время выпускали и в других местах. Так, серебряные монеты ассоциировались с Римом, Равенной и Карфагеном. При Юстиниане в этих городах стали чеканить бронзовые монеты. Они же выпускались в Фессалонике, Никомедии, Кизике, Антиохии, Александрии, Херсонесе, а также на Сицилии. Те же монетные дворы продолжали действовать при императоре Ираклии, но число их неуклонно сокращалось. С середины VIII столетия из-за исламских завоеваний прекратился выпуск византийских монет в Италии, Северной Африке и Восточном Средиземноморье. В эпоху македонской династии весь выпуск монет сосредоточился в Константинополе.

Сегодня серебряные византийские монеты крайне редки, вероятно, их никогда не было столько же, сколько золотых. Самая крупная из них называлась милиарисий (фото 59, f), и в разные времена она отличалась по весу и виду. Ираклий повелел наладить выпуск новой серебряной монеты, называемой гексаграмма, Константин V заменил ее другим типом, отличавшимся надписью на реверсе. Алексей I выпустил серебряную номисму. При Андронике II появилась еще одна серебряная монета, в основу которой был положен венецианский гроссо (фото 59, g). Иоанн V (1341–1391) выпустил большую серебряную монету, названную гиперпер (фото 59, i).

Четкая система выпуска бронзовых монет начинается с Анастасия I (491–518), который ввел в обращение большую бронзовую монету фоллис (фото 59, о), равную 40 нуммиям. Она была помечена на реверсе большой буквой «М», означавшей сорок. Были также монеты в 20, 10 и 5 нуммий, помеченные соответственно буквами «К, I, E». В Фессалонике и Александрии чеканились монеты и других достоинств, вроде александрийской в 12 нуммий, помеченной «IB». Такие знаки достоинства на бронзовых монетах применялись вплоть до Македонской эпохи, но совершенно вышли из употребления после правления Василия I, когда их заменили божественными фигурами, такими же, как на золотых монетах.

В ранний период монеты иногда датировали годом данного царствования. Последний раз такое датирование выпуска бронзовых монет было в тридцатый год царствования Константина V (777). Есть и другие монеты, дату выпуска которых можно привязать не только к тому или другому императору. Например, когда на них присутствует два императорских портрета, знаменуя коронование соправителей (фото 59d). Такое четкое датирование можно видеть на монетах Феофила: на ранних выпусках он представлен один, а на более поздних – с императрицей Феодорой и тремя их дочерьми. Это могло произойти только после смерти в 829 году его отца Михаила II, у которого он до того года был соправителем.

При Василии II и Константине VIII (976—1025) был введен новый тип монеты, тонкой и вогнутой, называемой скифати. Они оставались в ходу и дальше наравне с привычными более толстыми монетами, но так и не вытеснили их из обращения. Вызывает удивление сам факт их выпуска, может быть, они хотели показать более низкую их ценность или предполагали использовать в какой-то определенной местности, например только в пределах империи. Часто рисунок на тонких монетах был изящнее, чем на толстых. И хотя трудно определить их иначе как упадочные, они, тем не менее, были весьма привлекательны. Как и на толстых монетах, их реверс характеризовался большим числом религиозных фигур (Христа, Богоматери, даже святых). Так, на монетах Иоанна II (1118–1143) появляется святой Георгий. На монетах Мануила I (1143–1180) – святой Федор и святой Димитрий, а также голова молодого Спасителя, Христа Иммануила.

До эпохи Андроника II (1282–1328) византийские монеты, казалось, были в избытке. После его правления, если судить по дошедшим до нас источникам, число их уменьшилось, а золотых монет какое-то время не было вовсе. Затем они были вновь пущены в оборот Мануилом II (1391–1425). Если бы судьба повернулась иначе, не была столь жестока и ход событий не столь неумолим, Мануил II стал бы одним из по-настоящему великих византийских императоров. Достойной данью памяти необыкновенно выдающегося человека служит этот последний акт, символизирующий одновременно и прошлое величие империи, и честность ее экономической политики, которая сделала безант одной из самых знаменитых монет в истории.