ЖЕНА ОКТАВИАНА АВГУСТА БЫЛА ПОРЯДОЧНОЙ СТЕРВОЙ

(Послесловие к книгам С. И. Валянского и Д. В. Калюжного)

… Давеча читал в одной я книге,
Там сказал кому-то раб перед таверной:
Мы, оглядываясь, видим только фиги.
Я вперед взглянул. Там тоже фиги. Скверно…

(Тимур Шаов)

… Близ одного города завелся дракон. Он обложил население данью, кроме того, каждую субботу требовал себе юную девицу, которую нагло и беспринципно сжирал. Однажды в город забрел солдат, возвращавшийся с войны. Жители города стали просить его избавить их от дракона. Солдат сразился с драконом и убил его. А потом… сам стал драконом, поскольку свято место пусто не бывает.

Темный народ были средневековые (или какие там?) китайцы, сочинившие эту притчу. Марксистской сознательностью они к тому времени еще не овладели, поэтому финал истории глубоко отличается у них от финала, скажем, всенародно любимого на Руси блокбастера про красноармейца Сухова. Зато этот сюжет дает некую общую формулу, которую можно применить к самым разным сторонам человеческой деятельности. Например, к науке.

Молодой ученый – существо по меньшей мере снисходительное к парадоксам, да и к чужим завиральным идеям весьма и весьма восприимчивое. (За исключением совсем уж откровенных комсомольцев, но теперь, кажется, таких почти не осталось, на науке нынче деньгу не наваришь.) Но во что превращается это существо к старости, обретя все возможные научные степени, опубликовав пять пудов научных работ, заняв номенклатурное кресло в своем институте (а то и в профильном госкомитете), основав научную школу, обзаведясь учениками, студентами, аспирантами, стажерами, лаборантками, соискателями, дипломниками и т. д. и т. п.?

Правильно. В дракона.

Хруст костей перспективных аспирантов разносится над полями научных баталий. С научным руководителем не поспоришь. Да и ни с кем из заслуженных стариков своей кафедры не поспоришь – голосовательные шарики-то на твоей защите они будут кидать тайно. И прячет перспективный аспирант свою завиральную идею куда поглубже, бормоча про себя: вот я вас ужо, дайте только защититься…

Так молодой солдат, получая в лоб от «дедушки», утирается и гневно мечтает о том, как, сам ставши «дедушкой», не только не будет придерживаться принципа армейской дедовщины, но и всячески станет с этой системой бороться. Но чуда не происходит. Ни солдат, ни аспирант по достижении необходимых регалий мир на уши не ставят. Сидят себе на стоге сена и тихонько порыкивают на зеленую молодежь.

И давно бы, наверное, все науки были «завершены» и остановились в своем развитии и существовании, но истинным спасением для стагнирующей дисциплины становится приход в нее варягов из смежных областей знания. Это я про физика С. Валянского и то ли экономиста, то ли журналиста Д. Калюжного, сочинивших несколько книг под общим названием «Хронотрон».

Читатель, наверное, заметил, что труд их начисто лишен какой-либо политической начинки. Политика тут очень простая: не говори опрометчивых вещей. Сперва прикинь, может ли такое быть. То есть вычлени реальный факт и посмотри, насколько верны традиционные его толкования. Это и есть один из основных принципов изобретенной авторами науки хронотроники. Принцип «здравого смысла», для большинства людей дикий и непривычный.

Вот только что показали любимый фильм детства: «Спартак» с Керком Дугласом. В детстве он шел на ура. А теперь?

Ладно, спор о том, были гладиаторы рабами или меченосцами, воинами-профессионалами, оставим для других страниц; это вопрос достаточно запутанный. Знаю только, что лично я не стал бы держать у себя, скажем, на садовом участке нехилый отряд вооруженных мужчин, обученных классно воевать и убивать, с тем чтобы целый день они, хорошо покушав, тренировались, а на ночь надевали кандалы в ожидании, когда их продадут на убой. Стал ли бы это делать читатель – оставляю на волю читателя.

Но вот раб, одетый в кроеную одежду, ни в какие ворота не лезет. Холсты в то время ткались вручную, стоили немыслимых денег, и вот представьте себе: это дорогущее изделие кто-то (а кто? явно не сам Спартак) размечает, разрезает ножницами, наметывает, потом сшивает, потом загибает края, потом украшает орнаментом и… надевает на раба, который учится в школе гладиаторов, чтобы раб это носил повседневно, и спал в этом, и дрался, и ходил на цугундер.

Такие простые рассуждения, казалось бы, о мелочах, убили очарование от фильма напрочь. Такое вот «шерлокхолмсовское» влияние оказывают на читателя книги физика и экономиста. Каким отъявленным врагом абстрактного мышления ни будь, все равно уже к середине любой их книги открывается в черепушке третий глаз и критически оценивает высказывания окружающих на историческую тему.

Недавно в одном доме некий поэт, весьма образованный человек, читал стихи про Московскую Русь времен, предположительно, Ивана III. На Красной площади у него дощатые прилавки, и с этих прилавков торгуют, стало быть, московские торговцы. Дернул меня черт за язык, поинтересовался: что, доски в те времена, как нынче, под ногами валялись? Известно ли присутствующим, что доски выпиливались вручную и стоили, таким образом, тоже слишком дорого, чтобы из них громоздить прилавки и пускать всякую сволочь торговать с этих прилавков? Кто не верит, пускай выпилит вручную пару-тройку досок из бревна. Народ призадумался.

А как вам такая вещь (это заявила мне одна дама с высшим образованием, которой я показал оригинал-макет одной из книг)? «Здесь полно исторической неправды!» – сурово сказала она, наткнувшись на портрет мумии фараона, одного из прототипов, по мнению Н. Морозова, образа Иисуса Христа (см. главу «Юлиан Философ» в книге «Другая история Средневековья»). «Почему же?» – спросил я, решив разъяснить ей разницу между гипотезой и окончательным вердиктом. «Потому что Иисус Христос был не такой, как на этой картинке», – ответила дама. Тут я насторожился. «А какой он был?» – спросил я. «Он был красивый стройный молодой человек с черной бородой и голубыми глазами». «А вы откуда знаете? – поинтересовался я крайне осторожно. – Вы его что, видели?» – «Видела!» – огорошила меня дама. «Где же?» – «Да на иконе!»

Это, конечно, клиника, но ведь так и обстоит дело с историческими представлениями подавляющего большинства людей, и даже никакое высшее образование от этого не спасает. Помню, мой однокурсник, известный К*, был исключен с первого курса МГУ за то, что в пьяном виде требовал от монгольского студента Чондрлогийна денежной компенсации за… триста лет татаро-монгольского ига. Тот никак не мог взять в голову, что за иго такое, вследствие чего был легко бит.

Словом, «… вежливо благодарил знатока и энтузиаста. Это «грозно», Клип, поистине «грозно»! Где вы брали свой курс истории, Клип? Ну, так я и думал – Гарвард!..» (В. Аксенов. Новый сладостный стиль).

Для справедливости заметим, что люди сходят с ума не только по части прошлого, но и по части будущего. Зачастую люди серьезные. Вот такая, например, цитата: «… В недавно вышедшей книге американского автора М. Дроскина высказана гипотеза, что в первых пяти книгах Ветхого Завета зашифрованы предсказания событий, которые произошли либо произойдут через тысячи лет, например предсказания о Гитлере, изобретении электричества и самолетостроения, покушении на Кеннеди. Не буду давать оценку этой гипотезе, но хотел бы сказать, что в Библии достаточно ясно предсказано Уотергейтское дело 1974 г.» (Петр Баренбойм. Библейские корни независимости суда).

Неплохо? Совсем как булгаковский Кант, который расчекрыжил все пять доказательств, а «потом, как бы в насмешку над самим собою, соорудил собственное шестое доказательство». Или шинкаревский Максим, который отрицал закон отрицания отрицания, а потом, будучи вызван в соответствующие органы, отрицал свое отрицание и, таким образом, убедился на практике в его правоте… Или как вам объяснения пророчеств Нострадамуса? Сначала у него нашли предсказание «конца света» в 1999 году. А потом накопали пророчеств аж до 3000 года, через тысячу лет после «конца света».

Наука хронотроника лечит и это. Одно из определений ее таково: наука, изучающая эволюцию человечества во времени и пространстве с целью нахождения оптимальных путей этой эволюции в условиях ограниченности материальных ресурсов. В перспективе это должно гарантировать нас от безответственных фантазий отдельных наделенных правом голоса «ученых», выдаваемых оными за истину в последней инстанции. Как в отношении прошлого, так и в отношении будущего. Фантазерство – качество, конечно, похвальное для научного работника, но только когда к фантазерству прилагается крепкий логический аппарат. И научная чистоплотность. Для фантазеров, лишенных этих двух качеств, есть – пожалте – широкий, к примеру, набор разнообразных религий.

Запуталось, запуталось человечество в своей истории, как собака в репейнике. Сражения на ученых советах, конгрессах, симпозиумах, конференциях, защитах и прочих прениях идут не за Истину, а за фонды, стипендии, субсидии, спонсоров, публикации, помещения, приглашения за кордон и пр. Идет война амбиций различных научных школ, дешевое политиканство, а то… а то и просто безответственное валяние дурака. Нет такой археологической экспедиции, где не попытались бы хоть раз подшутить над начальником, сунув ему в раскоп какую-нибудь фиговину.

В Смоленской экспедиции студенты, за что-то обозлившись на свою начальницу, подбросили в свежий раскоп ржавые детские грабельки. Начальница описала находку как «чесало», сооружение – как скотный двор и помчалась к профессору Авдусину похвастаться научным открытием, стоящим целой диссертации. Тот оказался человеком битым, мигом определил в несуразной железяке заводское изделие и даже доковырялся сквозь ржавчину до знака качества.

А в экспедиции близ города Евпатории, начальником которой был ныне покойный археолог Альберт Коновалов, подлые студенты вытесали плиту, на которой древними греческими буквами начертали «Альбертополис». Плиту разломили напополам и спрятали половинки в разных частях раскопа. Сперва нашли ту часть, где было написано «… ополис». Начальник, решив, что это будет название города, который они копали, всех поставил на уши и дал телеграмму в Москву. Через три дня, аккурат к спешному приезду директора института, нашли вторую половину. Как оправдывался одураченный начальник перед впустую приехавшим директором – история умалчивает.

Эти милые шутки были разоблачены. А сколько было таких, где обман так и не вскрылся?… И сколько работ написано про такие вот находки?

Заметим также, что археология – дисциплина, на первый взгляд, романтическая: костер, песни, девочки и т. д. Восемь часов под палящим солнцем на отвале и рука, как верблюжье копыто, от лопаты, – к таким прелестям мало кто готовит себя. Так что в археологию валом прут личности сомнительные, несерьезные. На одного настоящего работягу-археолога приходится десяток археологических маргиналов. Результаты пребывания таких личностей в роли начальника экспедиции удручающи.

Авторы представленных на суд читателя книг избытком общения с ортодоксальными историками не избалованы. Возмущенные покушением на свою «священную корову» – официальную хронологию, те, подобно канзасским фермерам, сперва стреляют, потом спрашивают, чего от них хотели. Издавая свои труды, авторы хотели бы привлечь внимание «больших белых братьев», поднять проблему совместно. Решение ее долго и трудоемко. Есть, пожалуй, только один способ: взять пребольшой компьютер и запихнуть туда все, что нам известно о прошлом человечества до XVII века. Пусть железная машина работает, вычленяет исторические нестыковки, которых легион, а уж обсуждать и устранять эти нестыковки – пожалте всем миром.

Однако известно, как звучит третий закон товарища Ньютона в вольной интерпретации классиков марксизма: «Всякая система готовит себе могильщика». Могильщики, которых своим консерватизмом подготовила себе официальная историография, блестяще образованны, коварны и ядовиты. Они не просто мутят воду в кристальных бассейнах академических построений. Не просто камня на камне не оставляют от хрупкого домика общепринятой «хронологии земных цивилизаций». Иного читателя они доводят до своего рода интеллектуального исступления, когда чешутся руки поправить физиономию ближайшему профессиональному историку с археологом за то, что они, подобно древним египетским жрецам (которые на самом деле не были древними), во мраке невежества держали народ свой.

Да не просто во мраке невежества. У нас, увы, этот оруэлловский подход к изучению истории был усугублен еще скверной привычкой большевиков превращать все науки в «продажных девок империализма». Истории «влетело» в этом плане по полной программе. Коммунисты эту «девку» имели бесплатно и как хотели. В Киеве на месте Десятинной церкви испокон века висела огромная черная мраморная плита с надписью золотом (тогда еще на русском языке): «На этом месте археологами были обнаружены жилища VIII–XV веков». Вдруг в 1982 году киевское градоначальство затеяло хитрую финансовую аферу: оно взяло да объявило тысячепятисотлетие города Киева. Как вы думаете, что сделали с плитой? Убрали? Нет. Вещь дорогая. Стерли надпись? Почти угадали. С личной санкции тогдашнего «министра археологии» Бориса Александровича Рыбакова замазали черной краской три палочки в римской цифре VIII. То-то веселились сотрудники славянского сектора Киевского института археологии, расположенного в здании прямо напротив этой доски!

Люди гуманитарного склада, историки ничтоже сумняшеся лепили историческим парадоксам объяснения, ни в какой мере не могущие удовлетворить ученого материалистических взглядов на систему причин-следствий. Предшествующий Возрождению тысячелетний провал в европейском искусстве? Инквизиция запрещала отвлекаться на пустяки. Античные сооружения две тысячи лет стояли себе, а теперь вдруг начали стремительно разрушаться? Техногенный фактор. Отсутствие материальных следов еврейского присутствия в Палестине? Римляне страдали антисемитизмом и разрушали все еврейское.[86]

И так до бесконечности.

Кто-то, возможно, усмотрит во всем вышесказанном некую агрессию в отношении ортодоксальных историков и будет не прав. Мы любим историков и археологов. Мы протягиваем им руки (хотя они были бы рады помочь нам протянуть ноги). Человечество, как было многократно повторено авторами едино. Так же и история человечества. Навалимся всем миром – авось вытянем из болота.

Что касается названия данной статьи, то оно из старых истфаковских анекдотов; это знаменитая фраза профессора Бокщанина, которой он неизменно начинал свои лекции по античности. Студенты хором ему вторили. Таким образом, все лекции начинались с ритуальной фразы, которую с восторгом орали в сто глоток: «Жена Октавиана Августа была порядочной стервой!..» То-то весело проходили лекции! В связи с чем уместно вспомнить также высказывание Тимофеева-Ресовского: «Наука – баба веселая и не любит, когда к ней лезут с паучьей серьезностью».

Так что есть предложение сказать авторам спасибо за научную смелость (можно себе представить, как их ринутся топтать все, кому не лень!) и простить им азарт гипотетических построений, когда они на страницах своих книг восклицают: «Не подлежит сомнению, что…». Все в мире подлежит сомнению.

А от меня авторам – стих-посвящение.

Через Греко-Палестину,
Пряча в ладан ятаган,
Делал хадж на Украину
Римский папа Чингисхан.

Вез Мерриде Магдалине
В Гизу ризу он в презент;
На него в родном Берлине
Ополчился весь конвент.

(Наплевав ему в харизму,
Невзлюбили молодца —
За пристрастие к буддизму
И за черный цвет лица.)

Ехал коротко ли, долго —
Преградила путь река!
То ли Валга, то ли Волга,
То ли попросту Ока.

В струге гунны из лагуны
Мимо берега гребут,
И Пунические руны
Под Овидия поют:

Quid est veritas, бояре?
Stultis scriptas manifest!
Sapiens nil admirare,
Credo quia absurdum est!

Наш герой раззявил глотку:
«Ком цу мир! Их бин клиент!
Аррендатто зайне лодку!..»
Но – случился инцидент.

В небе что-то просвистело,
И болезный наземь – хлоп!
Неопознанное тело
Угодило парню в лоб.

(То под вострою железкой
Брызгал в стороны гранит:
Моисей рубил стамеской
На скрижалях алфавит!)

Провалиться мне на месте,
Провалялся он пластом
По Скалигеру – лет двести,
По Петавиусу – сто!

Мир немало геморрою
Поимел за этот срок.
Например, ахейцы Трою
Сдали немцам под шумок

Для отделки их рейхстагов.
А потом случился мор
И призвание варягов
Из Афин на Беломор,

На Москва-реке в Царьграде
Грохнул Ромула Ромэн,
И Гомер в Тивериаде
Дописал свою «Кармен».

И когда проснулся спящий,
Стал он щупать свой скелет:
С виду как бы настоящий,
А на самом деле – нет.

В небесах кружилась муха;
С дуба листья мумия
Облетали. Тут из уха
Тихо выползла змея…

… Благодарные народы
Там насыпали курган.
Проплывают пароходы,
Говорят: «Но пасаран!»
Прибегают пионеры,
Тащут яйца и кулич.
И кричат: «Долой химеры!
Спи спокойно, наш Ильич!»

(Олег Горяйнов)