Воспоминания о Будущем

…Поселок медленно умирал. Воды залива, из года в год кормившие его своими дарами, неумолимо подтапливали здание за зданием. Уставшие бороться с силами природы, жители покидали родные дома, каждый камень которых помнил силу и пот своих строителей. Теперь их могилы в южной части поселка затягивались травой и зарастали молодым лесом, впоследствии получившем название «Черный». Новое несчастье - сильный пожар, слизнувший одно из зданий, ускорил гибель поселка. Огонь, словно разозлившись на людей, бушевал с такой силой, что от его напора плавились кирпичи и металлическая посуда. Разрушенное пожаром строение так и не будет восстановлено, его остатки постепенно сравняются с землей и затянутся травой. Такая же участь постигнет и другие, некогда фундаментальные постройки из камня к дерева, а большой причал, на котором еще совсем недавно царило оживление, полностью уйдет под воду. Более чем на сто лет скроются от людских глаз следы этого рыболовецкого поселка, располагавшегося в устье небольшой реки, протекающей по окраинам города Кранца (ныне город Зеленоградск). Скроются для того, чтобы спустя века открыться археологам, по кусочкам, словно мозаику, собирающим картину прошлого.

Это произойдет в 1982 году. А на следующий год небольшой отряд Балтийской археологической экспедиции Института археологии под руководством А.К.Станюковича приступит к его изучению. Ученые частично раскопают фундаменты одной из построек; расчистят остатки стен и очагов, что позволит понять конструкцию этого типичного для Прибалтики жилого сооружения, строительство которого, вероятно, было начато в конце XVII века.

За полтора столетия в стенах этого дома выросло не одно поколение. А в 1810 - 30-х годах он был сметен безжалостным огнем, на что указывал мощный золистый слой.

В отложившихся культурных слоях было найдено более 300 предметов. Среди них костяная шахматная фигурка, фрагменты курительных трубок, бытовой посуды, украшений, одежды, орудий охоты и рыболовства.

С помощью протонного магнитометра Станюкович определил общую планировку поселения, выявил остатки других строений, скрытых грунтом. Аквалангисты исследовали найденные под водой фундаменты.

Продолжить работы на поселении удалось лишь спустя 11 лет. Целью экспедиции, организованной Музеем Мирового Океана и Центром комплексных подводных исследований, стало изучение остатков сооружения, скрытого водами Куршского залива.

Первое, что поразило после прибытия на место автора статьи, возглавившего работы, так это вид нещадно цветущей воды. Она была густо салатовой, словно вблизи берега потерпел крушение танкер с зеленой масляной краской. Впечатление усиливали и окрашенные валуны подмываемых фундаментов, и «камуфляжный» окрас тел подводников, решивших слегка освежиться. Не лучше было и под водой - почти нулевая видимость от торфянисто-илистой взвеси.

Лагерь разбили на песчаном перешейке, отделяющем залив от озера Затон. Говорят, что в довоенное время оно использовалось для разведения угрей, на что указывают несколько рукотворных каналов, примыкающих к озеру и сохранивших следы былой культуры. Сейчас озеро заболачивается, порождая мириады комаров и гадюк. Место живописное, но не очень уютное для жилья. Перешеек шириной не более 20 м, приютивший палатки экспедиции, заливался водой при сильном волнении. И все же он имел один плюс - продувался, не давая летающим вампирам построиться в боевой порядок.

Вскоре все пошло своим чередом.

Работа спорилась. На берегу еле успевали обрабатывать добытый материал. Необходимо было сфотографировать и зарисовать находки, зафиксировать их местоположение и глубину залегания, вычертить план обмеряемых при участии водолазов «Калининградморнефтегаза» остатков каменных стен, «привязать» их к берегу и многое другое.

Успеху в работе способствовала и удаленность от ближайшего населенного пункта г. Зеленоградска. Он находился в 5 км западнее от поселения, и немногочисленные отдыхающие, все же иногда забредающие «на огонек», не «пытали» нас вопросами, нашли ли мы золото.

Этот типичный интерес местных жителей к «презренному металлу» почему-то всегда утомляет и отвлекает от работы. Другое дело - местные рыбаки. Быстро убедившись, что выставленные недалеко от берега буи, обозначающие границы затопленной постройки, не являются новым, неизвестным орудием лова, они охотно делились с нами своими наблюдениями. А рассказать им было о чем: о местах зацепов или торчащих из берега камнях, которые могут оказаться валунами древних фундаментов, о случайных находках и легендах, распространенных в этих местах. Такая информация важна и помогает порой выйти на действительно ценный объект.

Постепенно на листе бумаги стал вырисовываться обмеряемый под водой фундамент. Он был сложен в несколько рядов из валунов, достигающих в длину до полутора метров каждый, и имел дугообразную форму, ориентированную почти на восток - запад. От рассыпания кладку предохраняли вбитые в дно ольховые, сваи. Этот прием широко использовался в старину при строительстве гидротехнических сооружений практически повсеместно, где имелся лес.

Форму строения объяснила лоция: дугообразная стена защищала его от преобладающих в этих районах северных и северо-восточных ветров, а небольшие выступы-переломы треугольной формы служили волнорезами. Южная часть постройки имела удобные «карманы» для швартовки небольших судов и лодок. Это был, по всей видимости, причал. Причем довольно крупный - длиной более 30 м.

Вероятно, здесь останавливались суда, приходящие в Кранц, основанный в середине XIII века, проходили контроль, товар перегружали в лодки и по реке доставляли к городу. На это косвенно указывает и разнообразие находок, обнаруженных под водой. Среди них: голландские курительные трубки XVIII века, фрагменты поливных и неполивных сосудов, фарфоровой посуды, медные монеты достоинством в 1 шиллинг конца XVIII века с монограммой Фридриха-Вильгельма II, медные, оловянно-свинцовые и латунные пуговицы, часть из которых английского производства. Некоторые на лицевой стороне имели изображения цветов, крест-якорь-сердце (вера-надежда-любовь). Но больше всего было керамики. Это фрагменты сосудов местного производства и западноевропейского типа. Центрами изготов ления последних, так называемого каменного товара, б города бассейна Рейна: Ререн) Зигбург, Фрехен и др. К этим находкам следует добавить керамику, произведенную по сходной технологии в Риге, а также «голубые произведения» - сосуды с рельефным растительным орнаментом и цветной поливой. Центр их производства - Рейнская область, Вестервальд. Эта посуда была распространена в городах Прибалтики и изготавливалась в XVII-XVIII веках.

Находки керамики

Более 70 грузил для сетей из камня, свинца и обожженной глины, деревянные поплавки и крючки поведали нам, что местные жители занимались рыболовством. Здесь же ремонтировались суда и лодки, на что указывали корабельные гвозди, снобы и клепки.

Интересна конструкция и другого сооружения, исследованного экспедицией и датирующегося концом XVIII века. Сейчас оно находится на урезе воды и частично подтоплено.

Его валунный фундамент был уложен на решетчатый настил из обожженных ольховых лаг. Эта платформа, по замыслу строителей, должна была предотвратить проседание соорркения в мягкий торфянисто-илистый грунт. В качестве стоек для поддержания кровли использовались стволы деревьев с мощными корневищами, заваленными камнями фундамента. Обнаруженные находки свидетельствовали, что в качестве засыпки для устройства земляного пола использовался грунт с остатками культурного слоя более раннего периода, возможно взятого поблизости - с участка, ныне затопленного водами озера Затон.

Полученные сведения о жизни и гибели поселения дополнили историко-географические материалы. Так, на карте Восточной Европы венецианского картографа ди Кастальди, составленной в 1562 году и найденной А.К.Станюковичем, на этом месте обозначено поселение под названием Sudan. Интересно, что и сама бухта, на берегу которого оно изображено, носит такое же название.

На карте Пруссии 1861 года населенного пункта с таким названием уже не показано. Это совпадает с результатами проведенных археологических исследований и подтверждает, в частности, мнение о гибели поселения в середине XIX века.

Любопытно, что на той же карте в километре от берега залива отмечено поселение с близким по звучанию названием Ruhdan. Возможно, что это название оно получило от жителей погибшего поселка Sudan в память о своем прежнем селении. Так ли это - покажут дальнейшие исследования.