Луч света в темном царстве.

Наталья Романова – один из самых поразительных социальных феноменов современности. Ее деятельность – это редкий и чуть ли не единственный пример того, как выражение «разрушить старое, чтобы построить новое» не является пустыми выспренными словами, за которыми ничего, кроме агрессии, не скрывается.

Система ее Школы грамотности уникальна прежде всего тем, что обращается напрямую к адресату – к ученику, к подростку. Это не методика, придуманная важными дяденьками и тетеньками для того, чтоб облегчить жизнь другим таким же дяденькам и тетенькам. Именно из-за того, что наша система образования выстроена во многом по вышеуказанному принципу, происходит какое-то чудовищное непопадание, обучение превращается в некую полую матрешку, где отсутствует последнее и самое важное звено – сами учащиеся. Именно разрушение этой неверной и нелепой схемы и есть первичная цель деятельности Натальи. И в данном случае «разрушение» – это именно слом песочной тюрьмы грамматики, из-за которой не видно солнца и не вдохнуть воздуха самого языка. Подросток не может полюбить язык, когда тот является для него тюрьмой, сбитой из бесчисленных и бессмысленных «правил». Он сможет полюбить его, когда язык станет для него простым, когда «трудности нет» (позиция, к которой Наталья сводит основные надуманные проблемы грамматики). Интересно, что никто из всем известных «священных коров» и «гуманистов» от филологии эту задачу решить не смог. Только нагнали пафосу и измарали тонны бумаги.

Наталья знает, что такое язык. Являясь, кроме всего прочего, чрезвычайно популярной в среде молодежи панк-поэтессой, она (если не учитывать мощнейшее содержание ее стихов) виртуозно использует, именно использует, а не эксплуатирует, реально существующие пласты современного русского языка. Наталья обращается и в своей системе грамотности, и в поэзии, к молодежи по той причине, что мир взрослых всегда оказывается миром подавления и насилия, скрытого за ханжескими и лживыми лозунгами. Непонятно, где и в каком месте происходит эта самая «забота о молодых», постоянно декларируемая высокопоставленными лицами, если под видом заботы им подсовывают систему запретов и надуманных и заведомо не решаемых предлагаемыми способами проблем. Такая «забота» – это на самом деле не что иное, как забота о собственном комфорте. Давно подмечен факт, что в большинстве случаев – чем сентиментальней культура, речь и суждения человека, чем чаще происходит апелляция к добру и вечным ценностям, тем чаще за этим не скрывается ничего, кроме звериной жестокости. Верно и обратное. Если это понимать, то слово «жесткий», применимое к учебной деятельности и поэзии Натальи Романовой, – это лучший комплимент ей самой. То, что она делает, – это борьба против пугал, затмевающих пространство жизни человека. И это уже оценено по достоинству, в основном теми, кого она освободила из тюрьмы никчемных и лживых «правил». И будет оценено еще очень и очень многими.

Илья Кауфман,

кандидат философских наук