24 декабря 1983 года, город Свердловск. Общежитие САИ. Только попав в фойе, мы окончательно убедились, что это не преждевременная новогодняя шутка. Скопление народа (скопление средних размеров) ждет Питерских кумиров. Устроители концерта заметно нервничают, пора бы и начинать, а кумиров нет. Они не могли знать, что в это время Майк и Цой (именно они скрываются под личиной кумиров) со своими друзьями на двух таксомоторах уходят, заметая следы, от преследования работников Обл. отдела культуры. Последние отнюдь не хлебом и солью встречают ленинградских музыкантов. Работники культуры желают отнять у самодеятельных артистов разрешение на выступление, выданное клубом туристской песни, и выдворить псевдотуристов из города. Моя бабушка сказала бы, что это чистое свинство, что сказал я — нетрудно догадаться. Молодость и темперамент взяли свое, у парадного общаги скрипнули тормоза, и нам предложили занимать места в зале. Каждого входящего в зал пристально осматривает сотня пар жаждущих глаз. Как оказалось, присутствующие неплохо знакомы с творчеством гостей, но никто не знает их в лицо. Я думаю, что если бы час назад кто-то, представившись Майком, попросил у меня добавить 10 копеек на любимый портвейн, то мог бы нарваться на грубость. Один из устроителей делает залу многозначительные жесты, что, мол, СЕЙЧАС! В зал резвой походкой входит Вовчик Бегунов (мой школьный и армейский друг), и я, конечно, поприветствовал его, бурно зааплодировав (ведь я приличный человек и не буду кричать на весь зал: здорова, Бегунов!). Зал, очевидно приняв его за одного из гостей, взорвался аплодисментами (странно, что есть еще в Свердловске люди, не знающие Бегунова). Тот, немного удивившись, что его все знают и любят, раскланялся и занял место в первом ряду. Но вот наконец-то появились два молодых человека с расчехленными инструментами и заняли места на весьма условной сцене. Да, это они!

Как гласит народная мудрость, встречают по одежке... На обоих все исключительно неброское и скромное, даже, по-моему, отечественное. Нам почему-то это показалось симпатичным, тех же, кто вырядился, как на дискотеку, это явно разочаровало. Позже стало ясно, что тех, кто смог попасть, а не тех, кто хотел попасть на концерт, в зале явное большинство.

И вот первые аккорды, выключается верхний свет, Майк представляет Цоя, Цой представляет Майка. Майк бодро поет первую песню, в конце которой звучат слова: Я ЛЮБЛЮ АКВАРИУМ (в зале аплодисменты), Я ЛЮБЛЮ ДИНАМИК (аплодисменты), Я НЕ ЛЮБЛЮ МАШИНУ ВРЕМЕНИ, ПОТОМУ ЧТО ЛЮБЛЮ ТОЛЬКО ПОДПОЛЬНЫЕ ГРУППЫ (мощнейшие аплодисменты)! Затем последовал ряд песен, которые можно объединить общим названием «Времена года». Цой исполняет песню «Весна», Майк, в ответ на это, поет свое чудесное «Лето» (правда, звучит это весьма издевательски — декабрь на дворе). Цой говорит, что в ответ на майковское «Лето» он написал свое «Лето», и, надо признаться,— получилось очень неплохо. «92 дня лета, солнце в кружке пивной, солнце в грани стакана в руке»,— подпеваю я и мой сосед. Какая-то дама, по виду староста группы или старшая по этажу, пытается заткнуть нам рты и всячески урезонить.

Но когда русскому человеку хочется петь, остановить его может только турецкий ятаган или в крайнем случае трамвай. Чей-то робкий, слегка пьяный голос кричит: «Майк, "Город N!"», но Майк поет о «тех мужчинах, которых она знала». Мне показалось, что это далеко не лучшая его песня, и, в подтверждение моих мыслей, тот же голос, но уже понастойчивей, кричит: «Майк, "Город N!"» Но очередь Цоя, и он поет свои хиты «Восьмиклассница» и «Алюминиевые огурцы». К нашим голосам присоединяется большинство зала, и мы дружно тянем «УУУУ, восьмиклассница!».

Дама, что делала нам замечания, наконец-то поняла, что «про крышу дома моего» сегодня петь не будут, и тихо вышла. Зал аплодирует все дружнее, свистит, улюлюкает, в общем, становится похоже на концерт, а уже прилично пьяный голос все настойчивее кричит: «Майк, "Город N!"»

Майк читает записки, но все же реагирует на голос из зала:

— Будет, все будет, ребята!

В записке просят «Пригородный блюз». Майк рассказывает, что это песня принесла им дурную славу:

— После нее нас все считают панк-группой, ну какой я, к черту, панк, я старый человек, я рокер!— говорит Майк и поет совсем новую песню «Гопники». В ней речь о тех, кто слушает Арабески и Отаван, кто не может связать двух слов, не сказав между ними ноту «ля», о тех, кто мешает нам жить, о гопниках одним словом. Нам песня приглянулась, и мы выражаем симпатию вслух. Некто, дойдя до нужной кондиции, забравшись на подоконник, голосом потерпевшего истерично орет: «Майк, "Город N!"» И падает с подоконника.

— Там что, уже стреляют?!— реагирует Майк.— Это очень длинная песня, и слова я плохо помню!

Зал дружно:

— Напомним!

И прогулка в уездный город N состоялась. Песни сменяли друг друга, одни чуть лучше, другие чуть хуже, но, в общем, концерт был замечательным. Абсолютно неожиданно для зала Майк спросил:

— Не пора ли заканчивать?

Зал закрутил головами и зашумел, как дубовая роща перед грозой. Становится ясно, что ребята все-таки споют «Пригородный блюз»: я слышу, как, переговариваясь между собой, они решают, какие слова спеть в начале. И вот они начинают в бешеном ритме: «Я сижу на даче и читаю...» Почувствовав, что скоро действительно придется прощаться, из зала посыпались вопросы.

Зал:

— Виктор, как ты относишься к Волану?

Цой:

— Майк его любит больше, но я его тоже люблю!

Зал:

— Майк, ваше кредо?

Майк:

— Как говорил Остап Бендер: всегда!

Зал:

— Майк, почему ты в очках? (весь концерт Майк играл в темных очках).

Майк:

— А почему ты в штанах?

Реплика из зала:

— Сыграйте по своей любимой песне, и разойдемся с миром!

Майк поет что-то из классики рок-н-ролла (на английском языке), Цой уходит от ответа, ссылаясь на незнание языка.

Зал:

— «Московский блюз». Майк:

— Ребята, здесь же не Москва!

Майк снимает с плеча гитару, которую на протяжении всего концерта так и не смог настроить, Цой расстегивает до конца красную рубаху и тоже раскланивается. ...Мы под сильнейшим впечатлением выходим под фонарный свет. Декабрьский мороз щиплет нас за возбужденные уши, постепенно приводя в себя (конечно, только тех, кто из себя вышел). Я тащусь домой на последнем трамвае, точно зная, что ночью мне приснится продолжение и я в унисон со вьюгой за окном буду петь во сне «ууу, транквилизатор» и буду улыбаться. Спасибо тебе, Миша! Спасибо тебе, Витя! Спасибо тебе, подпольный рок!

P.S. Спасибо также всем великим мастерам звукозаписи, которые оставили нам лишь приятные воспоминания о концерте и кучу испорченной пленки.

1983, ВИА «Песенка» (типа, подпись такая была).

«Было же время!» — говорил каждый из нас хоть раз в жизни. А если честно, то этот вопрос мы задаем себе чуть ли не каждый день, спрашиваем и тщетно пытаемся понять, куда все ушло и кто во всем виноват.

Начало семидесятых — золотая гитарная пора, по крайней мере у нас во дворе. Гитара — она была в каждом подъезде, в каждом дворе, в каждой компании. Дворовый опыт резюмировал: «Кто тебя полюбит, если ты не знаешь хотя бы пары аккордов...», ты — ноль, если не можешь «забацать» вступление «Шизгары». И, как следствие этой струнно-щипковой армии, плодились, как котята у подвальной кошки, сотни ансамблей, таких же бездомных и никому не нужных, но таких же смешных и свободных. В школах и студенческих общагах они самозабвенно обезьянничали, подражая своим «забугорным» рок-н-ролльным соплеменникам. Если ты это помнишь, то нет смысла описывать все в красках; если ты этого не помнишь, то и объяснять бесполезно. Тебе никогда не понять, какой это был кайф — каждую субботу мы стаскивали свои пожитки в спортзал (пожитки — это самое подходящее название для тогдашней аппаратуры, уж она-то пожила, уж она-то повидала!). У нас был микрофон, бывший хозяин которого утверждал, что в него пела Клавдия Шульженко. А еще перед каждым выступлением мы подклеивали динамики и подпаивали отлетевшие провода; умеющие же настраивать гитары делали это за всех, и часам к шести все начиналось.

Те, кто приходил из двух десятых и двух девятых классов, казались нам огромной толпой, хотя почти каждого мы знали по имени. По тайному сигналу наши люди вырубали свет в спортзале, и начиналась всеми нами любимая игра. Мы становились музыкантами, да что уж там, мы становились Битлами, а все остальные — нашими преданными фэнами (даже те, у кого мы за пару часов до этого, просили списать или сшибали двадцатчики на сигареты).

Мы трясли патлами (по мнению директора школы, то, что хоть чуть-чуть закрывало уши, уже являлось жуткими патлами). Клеши, бахрома, распущенные волосы девчонок — все это тряслось и крутилось в безумном танце. Вода стекала ручьями по сине-масляным стенам спортзала. Вновь рвались динамики, горели усилители, но все это было уже неважно. Мы все вместе молились своим богам, мы совершали дикий, но искренний обряд. Мы были похожи на перепившего шукшинского попа, скачущего на швабре вокруг стола с криками «верую, верую!». (Кстати, мне этот поп вполне симпатичен.) Мы любили друг друга, хотя, конечно, били друг другу морды и отбивали друг у друга девчонок; но все-таки мы верили и любили, по крайней мере, пока звучала вся эта офигительнейшая лажа, которая в данную минуту и была рок-н-роллом.

По-моему, в 75-м слова «дискотека» и «диско-музыка» как-то незаметно вошли в лексикон нашего двора. Двор купился на светящиеся огоньки с магическим названием «цветомузыка» и на стереозвучание. Двор запел «Варвара жарит кур...» и, закатив глаза, слушал на первых переносных кассетниках Бони М. Старенькие семирублевые гитары куда-то пропали, живая музыка скромно отошла в тенек.

Храм был разрушен, вера разорвана на маленькие кусочки. Те, кто уцелел под обломками храма, разделив между собой кусочки веры, разбрелись каждый по своим жизненным дорожкам. По всей стране, где отшельниками-одиночками, а где и полусектами-полуколхозами хранят они бережно цветастые заплатки своей молодости. Они все такие разные: совсем седые, не очень лысые и беспардонно кучерявые мужчины, и женщины в костюмах, и наоборот; но каждый из них нет-нет да и спросит: «Куда все это ушло, кто во всем этом виноват?..»

Так вот, недавно я вспомнил: у нас во дворе первый кассетник купил Я!

1989 год. В. Шахрин

Вот что гласит народная мудрость по поводу создания этого альбома.

В далеком 90-м году прошлого века в городе Свердловске (ныне ЕКБ) появился молодой человек с идеей снять фильм по сценарию Тонино Гуэры. Группе ЧАЙФ было сделано лестное предложение записать саундтрек к этой будущей нетленке российского кинематографа. Сценарий был хорош, до сих пор в архивах группы есть небольшая самиздатовская книжка с надписью на обложке «Четвертый стул». Все действие сценария разворачивалось в стенах небольшой квартиры, поэтому был придуман мягкий, комнатный звук. На восьмиканальной кассетной портастудии в течение одной недели, при маленькой помощи своих друзей, мы записали все оговоренные 12 песен. Режиссер пропал как-то странно, не по-русски. Оплатил все студийные расходы и не потребовал прав на фонограмму. Прождав добрых полгода и поняв, что «кина не будет», музыканты решили выпустить в свет самостоятельный альбом, назвав его, в знак благодарности, «Четвертый стул». В виниловом варианте на альбоме было 10 песен, сейчас у вас есть возможность слушать полный вариант этого альбома. Группа искренне благодарит всех людей, имеющих отношение к этой пластинке, и, конечно же, всех тех, кто держит ее сейчас в руках. Приятного вам времяпровождения.

(Эти небольшие истории об альбомах писались к выходу «Багет-серии» — переизданию старых альбомов.)

Очередное раздвоение личности и взгляд со стороны.

Владимир Сергеевич Бегунов-Гуляев-Гималайский — гитара.

Неисправим, неуправляем, непредсказуем.

Два раза одно и то же соло не играет.

Говорит быстрее, чем думает.

В группе появился до ее рождения. Одноклассник, однокурсник, однополчанин, сослуживец В. Шахрина.

Молодые музыканты Екатеринбурга зовут его Красный Би Би Кинг.

Несмотря на то что уже 12 лет не употребляет алкоголя, каждый считает своим долгом предложить ему выпить.

Многие уверены, что видели его пьяным на прошлой неделе.

Валерий Северин-Наливайко.

Играет на барабанах, но об автомобилях знает все! Шутит редко, но жестко. В группе с 1989 года.

Находится в вечном поиске своих этнических корней. Вот несколько вариантов: ирландец, белорус, уральский кержак-старовер, албанец, литовец, последний атлант, зеленый человечек с Марса.

Вячеслав Двинин и Пожарский — бас.

Вызывает у коллег по группе священный трепет, так как единственный знает ноты.

В группе с 1996 года.

На первой репетиции сыграл на басу 80 песен ЧАЙФа.

Собран и надежен, чем прекрасно стабилизирует обстановку в коллективе.

Являясь молодым отцом, знает наизусть море дурацких детских стишков.

Читает их с выражением, доставляя огромное удовольствие двухгодовалому сыну и соратникам по группе.

Шахрин Владимир Владимирович, по отчеству не любит, потому что сам пугается.

Человек-маятник.

Раскачивается от безудержного веселья до нечеловеческой тоски, от расчетливого прагматизма до откровенного разгильдяйства.

Жесткий, как крышка рояля, и романтичный, как легкая черноморская волна.

Любит отдыхать в Париже и деревне Григорьевка (Челябинская область).

По поводу наметившейся лысины на затылке не комплексует.

Илья Спирин — директор.

Настоящий, замечательный директор.

Илья Не Пьет Совершенно, но когда немного выпьет, то превращается в Изю, а Изя очень любит выпить.

В силу своей профессии очень переживает, что не еврей.

В студенческие годы, чтобы попасть на концерт ЧАЙФа, записывался в дружинники, теперь имеет возможность посещать все концерты бесплатно. А вот не посещать не может!

Поет очень редко, очень громко и очень противно.

Даниил Карлович — звукоинженер.

Для своих просто Карлыч.

Говорит, что имеет супербайк Ямаха и состоит в мото-банде

Никто его на мотоцикле не видел — наверное, врет, хотя периодически хромает и покупает всякую мото-хрень.

С соевым соусом может съесть все.

Саня — Мальчик-с-пальчик или Человек-гора — техник группы.

У группы Роллинг Стоунз 40 сценических техников, всю эту работу Саня делает один.

Может подготовить группу к выступлению в любом месте планеты Земля за 15 минут, а если очень надо, то и быстрее.

Покладист. Добр, не агрессивен, но может и покалечить.

Жениться ему надо (наверное)!

ЛЮДИ ЗА КАДРОМ:

Дмитрий Гройсман — арт-директор, прозорлив, как Кутузов, точен, как калькулятор. Мы все видели его летящим на дельтаплане, это фееричное зрелище. Если вы не знаете как, спросите у него.

Марина Залогина — пресс-атташе. Романтична, смешлива, застенчива.

До сих пор верит, что артисты могут быть порядочными людьми.

Любит Мумий Тролль, Агату Кристи, Л. Агутина, ЧАЙФ и ориентальных кошек. В своей профессии достигла заметных, значительных высот, да и при матерных словах из уст артиста уже почти не краснеет.

Доля иностранца
Как у вегетарианца
Выбор ограничен
И заняться нечем

((Алматы, 2001) )

Два кольца плюс два кольца
Разговоры без конца
Папа с сыном водку пили
За свои автомобили

((ауди-клубу))

Какой же он лохматый
Мягкий и приятный
Абсолютно новый
Свитер из ангоры

((моему приобретению))

Не мечтали, не гадали
Из заморской дальней дали
За банальные рубли
Купил он туфли от Бали

((приобретению Ильи))

Жалюзи и штора
Ангелы и воры
Облака и горы
Мажоры и миноры

((Алматы — Москва))

Пойман себя на мысли, что, давая интервью о делах давно минувших дней, рассказывая о каких-то событиях, вызываешь их в памяти, как кадры какого-то фильма. Просто когда-то смотрел этот фильм и сейчас его вспоминаешь. Полное ощущение, что это было не с тобой. Поэтому легко, без угрызений совести слегка меняешь события, что-то добавляешь, что-то сознательно упускаешь. Ведь каждый из нас, пересказывая содержание, фильма или просто анекдот, слегка импровизирует. В общем, чем глубже воспоминания, тем они менее документальны и все более художественны. Самое забавное, что, рассказав какую-то историю со своими изменениями несколько раз, начинаешь искренне верить, что так оно и было на самом деле.

Вот. Купил «Пятый Цеппелин» (это альбом такой, группы Led Zeppelin). У меня была такая виниловая пластинка году так в 1982-м. Многие не в курсе, но в то время в магазине можно было купить в лучшем случае А. Пугачеву (если повезет). Цеппелинов надо было покупать на туче. Туча — это музыкальный филиал вещевого рынка в г. Свердловске. Так как сам вещевой рынок был понятием стихийным и полулегальным, то туча вообще больше походила на сборища революционеров-бомбометателей. Соответственное отношение властей было очень логичным. Разогнать пластоманов на туче считали своим долгом и милиция, и воинствующие комсомольцы.

Стать пластоманом было легко, но хлопотно. Как вы догадались, пластоман — это человек с пачкой виниловых пластинок в руках. Приехал на тучу, достал пластинки из сумки, сделал шаг в толпу, и вот ты уже пластоман. Пластоманы бывали двух видов. Первые — это те, что приезжали на тучу с целью наживы, их интересовали в первую очередь деньги. Первых было немного, у них были самые толстые пачки с дисками, и все в аккуратных, полиэтиленовых пакетиках. Основная их задача была диск продать или поменять с добивкой, то есть в процессе обмена убедить клиента, что предложенный ему для обмена диск дороже и надо бы доплатить 10 рублей. Конечно, они тоже слушали и любили музыку, но их пачка дисков ничего не говорила об их музыкальном вкусе, только о благосостоянии.

Второй вид пластоманов составлял большинство, вот их в первую очередь интересовала музыка. Пачки у них были потоньше, пообтрепаннее, а глаза блестели охотничьим огнем. Такой вид пластомана целую неделю слушал свои 3—5 пластинок, переписывал их друзьям, ну а «сегодня» ему надо было максимально обновить свою передвижную фонотеку и, конечно же, пообщаться, поделиться своими ощущениями и послушать мнения других о другой музыке. Именно так, в поисках и трудах, в жару и на морозе формировался музыкальный вкус молодых людей в период социалистического застоя. Пластинки стоили недешево, в 70-х от 40 до 80 рублей (стипендия у нас в техникуме была 18—25 рублей), и поэтому первую пластинку покупали в складчину, на двоих. У меня были такие пластинки «на двоих» с моим другом Серегой Денисовым, помню не все, но первый Куин (Queen) и «Мосты и стены» Дж. Леннона (John Lennon's Walls and Bridges) — помню. К осени 1978-го у меня был десяток своих пластов. За месяц до ухода в армию все пластинки были проданы за ненадобностью, а на вырученные средства бурно прошли последние денечки на гражданке. После возвращения из рядов нестерпимо ощутил нехватку этих поездок на тучу, ее атмосферы и даже запахов. Выкроив из бюджета 40 рублей, в один из выходных поехал приобщаться. Цены выросли. Появились новые герои — Бони М, Смоуки (Boney M., Smokie), и стоили эти герои уже значительно больше ста рублей. В общем, смотрелся я со своим «сороковником» весьма по-сиротски. Через пару часов мною был куплен сборник лучших песен Т. Рекс (Т. Rex, Get it On) за 30 рублей, мне повезло, что в Свердловске Марк Болан был совсем непопулярен. На оставшийся чирик (10 рублей) у очень подозрительного чувака и была куплена пластинка «Пятый Цеппелин» без конверта. Если говорить о коммерции, то покупки мои были так себе, если же говорить о музыкальной составляющей, то я вернулся в жизнь пластомана очень убедительно.

Наслаждался этими двумя пластинками я долго и самозабвенно, но надо было меняться. Ехать с одним диском — это унизительно, да и поменять Болана было проблематично. «Цеппелин» же в нашем городке знали, да и два диска — это уже почти пачка. Я уговорил свою молодую супругу (архитектора по образованию) изготовить обложку для альбома. Как выглядел оригинал — мы не знали, поэтому фантазия наша была ограничена только доступными нам подсобными материалами. Небольшая кучка иностранных журналов, аэрограф с компрессором от холодильника, перья и цветная тушь. Получилось очень живенько, с какими-то небоскребами, с замочной скважиной в правом верхнем углу. Этот шедевр был тщательно запаян в не очень прозрачный полиэтиленовый пакет из продуктового магазина. Сейчас я абсолютно убежден, что мы сделали отличный коллаж и по содержанию и по качеству. Даже выходные реквизиты на торце диска и фирменный ангел в углу конверта были как настоящие. И вот я слушаю на CD «X оф зе X» (Houses of the Holy, оригинальное название «пятого» LedZeppelin) и понимаю, что музыка не устарела совсем. Отличный альбом, ни одной проходной песни, но...

Но наша доморощенная семейная обложка была лучше этих ползущих по голым камням таких же голых, посиневших от холода гуманоидов. Я давно уже юноша зрелый, но в чудеса (в разумных пределах) верю: а вдруг у кого-то из вас пылится на полке виниловая пластинка «Пятый Цеппелин» в странном конверте? Дайте знать, мне было бы приятно вернуть в дом семейную реликвию.

Гастроль в жаркий Ростов-на-Дону ознаменовалась двумя ключевыми событиями. Рыбалка и Зеленый концерт.

Рыбалка была запланирована заранее, и ради нее ЧАЙФы прилетели в Ростов за два дня до концерта. В аэропорту ЧАЙФов встречали местные друзья рыбаки (в свободное от рыбалки время музыканты) с удочками, спиннингами и другими рыбацкими прибамбасами. В гостинице бросили гитары и помчались на рыбные места (река Маныч). По дороге уговаривали себя, что сейчас наладим снасти и спать, чтобы с первой зорькой на промысел. Приехали к месту дислокации к десяти вечера и решили поужинать чем бог послал. Шашлыки, свежая картошечка, свежее пивко, ну и винца маленько. В два часа ночи Шахрин начал уговаривать рыбаков разойтись по койкам, чтобы не проспать зорьку. Коллектив возмутился, мол, не фиг худрука давать, когда хотим, тогда и ляжем, хорошо сидим и всякое такое. Шахрин решил заразить всех личным примером и, демонстративно зевая, удалился на койко-место.

Проснулся Вова часов в семь утра и, повалявшись часок, насладившись тишиной и чистым воздухом, решил пойти прогуляться, заодно и посмотреть, как там успехи у рыбаков. Встретив во дворе местного жителя, не рыбак Шахрин поинтересовался, давно ли ушли настоящие рыбаки. Удивился местный житель и сказал, что час назад угомонились и вы первый, кто проснулся. «Ха-ха-ха!»,— сказал Шахрин и пошел на речку купаться. Через некоторое время к купальщику примкнули Слава Двинин и Илья Спирин. К двенадцати дня, когда солнце припекло по полной схеме (+40 °С) и все в округе вернулись с уловом, наши чудо-рыбаки проснулись и потребовали завтрак. Ростовские друзья сказали, что не время впадать в отчаянье, что есть здесь неподалеку одно местечко, где рыбы тьма в любое время суток, только рыбалка там платная. Купили лицензию, к часу дня крючки с наживкой упали в воду. Врать не будем, деньги взяли не зря. Рыба была, и очень приличных размеров. Была и уха, и жареная щука, и за пивом ездили еще два раза (причем в последний раз купили и водки). Был и местный бард, которому по доброте душевной Бегунов настроил гитару. Пел он, прерываясь только на принятие жидкости, часов шесть. Были веселые соседи (полковники-десантники со своими боевыми подругами), пили они в сто раз больше (ну, в семьдесят-то точно!) и развлекались очень круто. Били окна у собственной машины (из-за женщины), дрались, мирились и вспоминали Чечню.

К девяти вечера, загрузив остатки улова и уставших товарищей (были и такие), быстро помчались до городу Ростову. Хорошая была рыбалка, сказал Бегунов, улыбаясь во всю обгоревшую физиономию (с нежно-розовой полосой от банданы). И все с ним согласились.

Памятка артистам, идущим за нами. Есть такая старинная традиция — отмечать последний концерт в туре легким бардаком на сцене и публичными шутками над коллегами по бизнесу (можно добавить еще парочку хороших зеленок).

Зеленый концерт. (Зеленка — такая древняя артистическая традиция проведения последнего концерта в туре.)

Тур под вывеской САМСУНГ заканчивался. Ростов, суббота, жара сумасшедшая. Первой играет Чичерина, и на закрытой сцене ребята чувствуют себя как в теплице. ЧАЙФы решили шутить по-доброму и на одной из песен с очень серьезными лицами вышли на сцену с салфетками и, не обращая внимания на рев публики, начали вытирать пот с «чичеринцев». Когда процедура вытирания была закончена, на сцене появился Бегунов и начал поливать артистов водой из бутылки. Сделав свое грязное дело, ЧАЙФы с таким же невозмутимым видом удалились со сцены.

Чичерина дала «ответку», и в песне «40 тысяч километров» поменяла слова на «ой-йо». На последнем куплете Шахрин вышел на сцену, пригласил Юлю на танец, и в танце дуэт допел песню до конца. Всем, включая публику, номер понравился. Во время выступления ЧАЙФов по сцене, танцуя египетский танец и летку-енку, выползала живая змейка из всех «чичеринцев» и технической группы тура.

Ну а вечером был банкет!

Ну как этот ваш БГ умеет напустить загадочности и магического тумана на ровном месте? Отвечаю: не знаю как, но умеет, на то он и гений!

1996 год. По стране катится предвыборная кампания, очень уверенно чувствующие себя коммунисты сидят по парткомам и баням и делят портфели, которые более чем реальны. Люмпен наигрался в демократию и хочет обратно в нелюбимый, но привычный совок. Доморощенные демократы, в основном из бывших коммунистов, судорожно пытаются всеми средствами удержаться на очень сильно шатающемся стуле государственной власти. По стране срочно создаются десятки новых прогрессивных телеканалов, сотни радиостанций, а непосредственно по далям и весям колесят несколько агитбригад из популярных артистов. Та пресловутая коробка из-под ксерокса наверняка не была сиротой, у нее были братья и сестры. Небольшая коробочка из-под ботинок фабрики «Скороход» досталась и артистам в жанре рок.

Сразу оговорюсь, что до сих пор не испытываю ни малейших угрызений совести по поводу участия. Ситуация в то лето была вполне однозначной. Или мы оставляем «зёму» Ельцина президентом, или возвращаются коммуняки. Причем предводитель последних сам по себе не так уж и страшен, но за его спиной плотной колонной стоят тысячи Шариковых. Не могу сказать за всех, но ЧАЙФ принял участие в этих агитках по убеждениям, хотя деньги, конечно же, были нужны. Сам Ельцин на рок-сцене не появился ни разу, хотя на поп-концертах задорно выплясывал и играл на ложках, но мы не скучали. Артисты были достойные, концерты были фееричными. В городе Тольятти к нам присоединились Андрей Макаревич и Борис Гребенщиков.

Место действия — ледовый Дворец спорта. Десятки артистов тусуются по коридорам, в ожидании своего выхода, вначале на настройку, а позже непосредственно на свою часть концерта. Ко мне подходит полный божественной ауры Борис и после нескольких дежурных фраз о планах и о творческих успехах, понизив голос, сообщает, что недавно вернулся из Бразилии и привез волшебные пилюли из коры реликтового болотного бразильского баобаба. За точность ботанического определения не отвечаю, но звучало мистически убедительно. Мастер извлек из кармана пригоршню коричневых капсул и отсчитал мне штук пять. Я попытался что-то промямлить, про то, что я не употребляю и вообще не понимаю, что с этими таблетками делать, но гуру сказал, что это не наркотики, это совсем другое, загадочно закатил глаза, поправил спадающую прядь волос и медленно удалился в коридорную даль.

Я действительно не имею дело с наркотиками, и поэтому пять капсул в кармане жгли мне ногу и визжали милицейской сиреной. Войдя в гримерку, я увидел, как девчонки из группы Колибри, сбившись в стайку, разглядывают такие же капсулы и спорят, когда же их надо пробовать: до концерта, или лучше не рисковать и приобщиться к тайному бразильскому пониманию мира после шоу. Молодую группу Сплин в другом углу гримерки подобный вопрос не мучил. Они решали задачу, поскольку же штук единовременно надо принять. В коридоре ко мне подошел Алик Потапкин (ударник Наутилуса) и прямо в лоб спросил:

— Будешь?

На ладони у него лежали бразильские пилюли, я начал немного волноваться, чем закончится сегодняшний концерт, что увидит публика и не повяжут ли всех нас. Я поделился всеми этими новостями с другом Бегуновым.

— Не надо выкидывать и не надо принимать, надо спрятать!— сказал Бегунов.

Так решили не все, и спустя некоторое время я заметил, как странно люди в гримерках смотрят друг на друга. Очень внимательно и напряженно смотрят. На вопросы типа «ну как?» и «ну что?» раздавались туманные ответы: «Ну так... Что-то есть, но пока не могу разобраться в ощущениях. Мастер же сказал — это не наркотики, это...»

Народ, явно не находя заметных изменений в себе, пытался увидеть изменения в окружающих, и от напряжения, ожидания и общего напряга эти изменения видел.

Вечером после концерта в дверь моего гостиничного номера постучали. Я открыл. На пороге стояли Гребенщиков и Макаревич. Кумиры были пьяны.

— Пошли водку пить!— сказал Андрей Вадимович. И сказал таким знакомым с детства голосом.

— Не обижай стариков, не отказывай!— вторил ему с не менее знакомыми интонациями Борис Борисович. По-моему, в этот момент я ощутил себя самым счастливым человеком на земле. Кумиры пришли, сами пришли, и зовут пить водку.

И мы сидели в номере и пили. Признаюсь, было очень интересно, но не всегда понятно. Книги, про которые говорили, я в основном не читал, фильмы не смотрел. В странах, о которых шла речь, не бывал. Смею надеяться, что за прошедшие 10 лет я кое-что наверстал. В одну из пауз, когда содержимое стопки падает внутрь организма и россиянин смачно выдыхает и крякает, я робко спросил, как же все-таки правильно распорядиться волшебными капсулами. Андрей сделал удивленное лицо, он был явно не в курсе, а Боря, очень обыденно и почти без улыбки, рассказал следующую историю:

— Иду по коридору Дворца, не знаю, чем себя занять. Вдруг из открытой тренерской комнаты тольяттинской «Лады» выскакивает человек и начинает радостно трясти мне руки, обнимать и, как водится, говорить, что он на моих песнях вырос. В порыве восторга он предлагает:

— А давайте я вам клюшку подарю!

— Да зачем мне летом, в дороге клюшка...

— Ну щитки и краги!— не унимается человек из тренерской.— Хорошо, тогда возьмите банку со спортивным питанием, вот в этих коричневых капсулах комплекс витаминов и других полезных веществ...

Длинная пауза, аплодисменты. Что-то еще комментировать? Мне лично все ясно: БГ — гений!

P.S. Когда я выползал из звездного номера, расклеившиеся от счастья аксакалы заказывали по телефону еще одну бутылку водки. А под утро я проснулся от приступа смеха.

From: Андрей Матвеев.

То: Владимир Шахрин.

Subject: Шевчук.

Message: Володя, поясни суть вопроса с Шевчуком, читателям может быть не все ясно.

Обнимаю, А. М.

From: Владимир Шахрин.

То: Андрей Матвеев.

Subject: Re: Шевчук.

Message: Андрей, друг мой, история эта смешная и драматичная одновременно. Летом 2000 года, передвигаясь по Волге на специально оборудованной для концертов барже, во время наших посещений местных радиостанций практически в любом городе журналисты рассказывали нам о том, что за несколько дней до нашего визита у них на радио был Юрий Юлианович и очень нелестно отзывался о группе ЧАЙФ, обвиняя нас в продажности и предательстве идей рок-н-ролла. После то ли пятого, то ли шестого такого интервью мы решили сообщить Ю. Ю., что мы в курсе происходящего, нам показалось, что, написав открытое письмо в злобно-шутливой форме, мы сможем все перевести в разряд дружеских «разборок». Юра юмора не понял, и два года после этого мы находились в смешной и жесткой конфронтации, периодически вступая в публичную словесную перепалку. В настоящий момент вся эта история давно в прошлом, мы сейчас в хороших, дружеских отношениях, но в моем компьютере это письмо осталось.

Обнимаю, В. Ш.

Что происходит с Ю. Ю. Шевчуком? Вы тоже заметили, что что-то происходит? С Юрой Шевчуком у нас нет и быть не может никаких конфликтов. Юра — талантливый поэт и воспитанный интеллигентный человек, к тому же мужчина. Если говорить о конфликте, то, скорее всего, речь идет о полном комплексов, самовлюбленном человеке, выдающим себя за Юрия Шевчука. Нет, серьезно, уже несколько лет мы убеждены, что произошла страшная подмена. Ну не мог отличный уфимский парень Юрка Шевчук в такой оскорбительной форме публично высказываться в адрес, во-первых, женщины, во-вторых, уважаемой артистки А. Б. Пугачевой. Не мог радетель за молодые таланты поливать грязью молодых артистов, как-то: Мумий Тролль, Земфира, Танцы минус, Смысловые галлюцинации, Сплин и др. Не мог старинный приятель Юра говорить журналистам ничем не подтвержденную чепуху про группу ЧАЙФ. Перед нами вот уже несколько лет плод тщательно подготовленной авантюры по подмене доброго, обаятельного артиста на старого, занудного лектора с мутной лекцией на тему «Я знаю, как нам обустроить нашу жизнь». Мы думаем, что лет 6—7 назад представителям темных сил удалось каким-то образом изолировать настоящего Юру, предварительно завладев его тетрадями со стихами, и внедрить человека с внешним сходством (благо борода и очки присутствуют) и удачно имитирующим голос (хорошие пародисты и не такие трюки проделывают). Все вы видели, что именно с этого времени человек, выдающий себя за Юрия Шевчука, выступает на сцене с подставкой для текстов. Он элементарно не может запомнить чужие стихи. У нашего Юры никогда не наблюдались эти пренебрежительные, барские взгляды на людей меньшего достатка. Человек, выдающий себя за Юрия Шевчука, постоянно ставит себя в пример, говоря, что он не играет концертов в клубах и на заказных мероприятиях, тем самым публично унижая достоинство сотен музыкантов, которые, за неимением спонсоров типа «Русское золото» и БАШКРЕДИТ-Банк или просто имея гораздо меньшие гонорары, честно зарабатывают свои небольшие деньги в клубах, играя живые концерты и исполняя на них свои песни. Почти все популярные артисты принимали участие во всевозможных политических акциях, и никто из них не делал никаких политических заявлений и не вступил ни в какие организации. Группы просто пели свои песни, надо сказать, к огромному удовольствию публики, и получали заслуженные деньги. Это очень хорошо, что некоторые могут себе позволить ездить только на дорогих машинах и вкушать в приличных ресторанах. Но хорошо бы и помнить, что некоторые обедают в столовках и едут на работу в трамвае.

Хотелось бы привлечь общественность и органы к этой темной истории об исчезновении любимого страной, умного и справедливого артиста Юрия Шевчука. Кто остановит самозванца Ю. Ю.?!

Теперь пару слов о конкретных выпадах в адрес группы ЧАЙФ. То, что Ю. Ю. называет принципами, мы называем рамками. В рок-н-ролле правил нет, именно поэтому мы и начали его играть еще в школьном возрасте. В казино не играли ни разу (захотим — будем, и разрешения не спросим). В клубах даем десяток концертов в год (очень нравится). В альбоме «Время не ждет» лишь одну песню, да и то с натяжкой, можно назвать веселой.

Рок-н-ролл с оптимистичным взглядом на жизнь и позитивной энергетикой — это Элвис Пресли, Чак Берри, Джерри Ли Льюис, Криденсы, Иглз, Манго Джерри, Роллинг Стоунз, Би Би Кинг, продолжать? О продажности... Может, Ю. Ю. не в курсе, но мы играли и в Чечне и в Таджикистане, дали несколько концертов в госпитале для ветеранов войн, семь лет помогаем детскому отделению областной психиатрической больницы, выходим на субботники с екатеринбургскими школьниками, выступаем на важных для страны праздниках, отдаем свои песни на благотворительные пластинки и т. д. Юра, наш старый приятель, настоящий Юрка Шевчук, если ты нас слышишь — подай нам знак! Мы по-прежнему любим тебя и надеемся, что все образуется и мы, как прежде, споем вместе про «Не стреляй» или «Поплачь о нем» и будем радоваться, что мы есть, что мы разные, что у нас есть возможность делать свое дело каждому по-своему. Иногда лучше петь, чем говорить.

Уважаемый Анатолий Борисович, здравствуйте. Это Шахрин Владимир, тот самый Шахрин, что поет песни в группе ЧАЙФ. Признаюсь честно, никогда не писал официальных писем и не умею этого делать, посему прошу это обычное письмо считать официальным.

Анатолий Борисович, в следующем, 2005 году (да, с наступающим Вас), исполняется 20 лет со дня первого концерта группы ЧАЙФ, в общем, у нас грядет юбилей. Хотелось бы достойно отметить эту дату. Хотелось бы избежать банальных банкетов с салатами оливье и сделать что-то интересное и запоминающееся.

В начале 90-х годов ЧАЙФ придумал и осуществил несколько музыкально-экологических экспедиций с названием «Рок чистой воды». Основным девизом этих акций был тезис, что только человек с чистой душой может быть действительно озабочен проблемами экологии, природы и искусства. Экология души — вот та мысль, на которой хотелось бы снова акцентировать внимание во время чествования юбиляра. Есть, на наш взгляд, очень интересная идея проведения юбилейного тура (подробности прилагаются). Но конечно же, нам необходим хороший финансовый партнер для «Сбычи мечт».

Памятуя о наших совместных работах и опираясь на личные симпатии к Вам, хотелось бы (потупив взор и ковыряясь пальцем в ладони) попросить Вас рассмотреть возможность выступить в роли такого финансового партнера в наших грандиозных проектах.

Еще менее официально — Анатолий, поздравляю Вас с наступающим Новым годом!

Желаю не растерять оптимизма и позитива и с присущим Вам чувством собственного достоинства вступить в 2005 год!

Пусть все будет так, как вы захотите.

В. В. Шахрин

From: Андрей Матвеев.

То: Владимир Шахрин.

Subject: Чубайс.

Message: Володя, дружище, извини, но опять требуется пояснение к истории с А. Чубайсом: читателям тоже может быть не все понятно, да и я не очень понял.

Обнимаю, А. М.

From: Владимир Шахрин.

То: Андрей Матвеев.

Subject: Re: Чубайс.

Message: Андрей, друг мой, хорошо, что ты продолжаешь жить по рецептам профессора Преображенского и не читаешь русских газет. Суть проблемы в одной из публикаций газеты «Известия» с заголовком «Шахрин разочаровался в Чубайсе». В этой статье была упомянута рассказанная мною корреспонденту история о том, как после прямого эфира у Познера, когда я сказал, что на меня жуткое впечатление произвела картина, виденная перед этим в Волгограде,— возвышающаяся в темноте и абсолютно неподсвеченная фигура Родины-матери на Мамаевом кургане. А разговор в передаче шел о патриотизме, в студии присутствовал и Чубайс. Очень скоро из его секретариата пришло письмо о том, что освещение на Мамаевом кургане восстановлено и скульптура освещена.

Это первая часть. Есть и вторая. Чуть позже, по личной просьбе Александра Борисовича, я озвучил эту историю на одной из московских радиостанций. Аудиофайл с записью программы активно использовался в предвыборной компании. Как ты понимаешь, денег за это я не попросил. В преддверии же двадцатилетия группы я написал несколько писем в секретариат А. Б. и ему лично с предложением рассмотреть возможность для РАО ЕЭС стать партнером юбилейного тура группы ЧАЙФ. Ответа не было, и на все наши попытки связаться и выяснить судьбу этих писем секретариат его упорно отмалчивался. Вот об этом несостоявшемся сотрудничестве я и упомянул в беседе с корреспондентом «Известий». Потом я узнал, что в секретариате начали уверять, что никакого письма не было, но в моем компьютере оно осталось. Вот оно, ничего неприличного мы Чубайсу не предлагали!

А вот и сценарий тура, который прилагался к письму А. Б. Чубайсу.

Общая идея тура посвященного двадцатилетию группы ЧАЙФ в 2005 году.

Нам видится тур ЧАЙФ XX лет состоящим из нескольких концертных серий.

СЕРИЯ 1, ВОЛГА-ВОЛГА, ИЮЛЬ 2005.

На большой сухогрузной барже монтируется полноразмерная сцена со звуко- и светооборудованием. На этой же барже строится временный жилой городок, по принципу строительных вагончиков, для проживания технической группы. Баржа оформлена рекламными щитами представляющей компании и символикой группы ЧАЙФ.

Наша чудо-баржа передвигается по реке Волге от Костромы до Астрахани (города можно корректировать). В каждом крупном городе, где есть договоренность о проведении концерта, баржа подходит к центральной набережной и ЧАЙФ играет двухчасовой концерт (вход на концерт свободный). К концу концерта, уже в наступившей темноте, устраивается световое и лазерное представление.

В концерте помимо группы ЧАЙФ могут принимать участие дружественные коллективы и специальные гости.

Концертная площадка на барже позволяет одновременно решить задачи с аппаратурой, с оформлением сцены, размещением, питанием, гримерными комнатами и передвижением тура из одного города в другой.

В 2000 году группа ЧАЙФ принимала участие в подобном туре и имеет точное представление о том, как это будет выглядеть. Есть и весь необходимый персонал для обеспечения технической и организационной части тура. Предполагаемые города: Кострома, Ярославль, Казань, Нижний Новгород, Тольятти, Самара, Саратов, Чебоксары, Волгоград, Астрахань.

СЕРИЯ 2, ЗОЛОТОЕ КОЛЬЦО, август 2005.

Вторая серия тура может представлять из себя серию концертов по городам средней полосы России. В этой части страны можно выстроить концертный график с переездами артистов и аппаратуры на расстояния, не превышающие 300 км. Это позволит использовать одну сцену и один комплект звуковой и световой аппаратуры, что, в свою очередь, подразумевает одинаковое концептуальное оформление сцены и единый, качественный уровень концерта. Предполагаемые города: Тула, Орел, Липецк, Белгород, Тверь...

СЕРИЯ 3, СТОЛИЧНАЯ, сентябрь 2005.

Третья серия тура включает в себя концерты в Москве, Питере и Екатеринбурге. Эти концерты будут представлять из себя большие гала-концерты, где в первом отделении приглашенные звезды будут петь свои версии песен группы ЧАЙФ, а во втором отделении непосредственно сам ЧАЙФ. Во время концерта на сцену будут выходить известные люди страны для поздравления группы (артисты театра и кино, политики, спортсмены). Могут быть добавлены Киев, Минск и другие столицы ближайшего зарубежья, а также крупные города Сибири и Дальнего Востока.

Ко всему туру планируется выпустить юбилейный комплект альбомов группы, состоящий из 20 CD-дисков, печатную продукцию, футболки, бан-даны и другую атрибутику.

Нам не хотелось бы видеть афишу и оформление сцены пестрящими десятками мелких спонсоров. Хотелось бы сотрудничать с сильной, представляющей весь тур компанией.

Новый год

Я Новый год!

Че ржете, я правда Старый Новый год

Вы ждали праздника?

Меня вы ждали?

Вот! (принимает красивую позу).

Вот я пришел, пришли и вы, мои друзья,

Пришли певцы и гитаристы,

Ударники пришли, приперлись и басисты,

Пришли охрана и пивной обоз,

А где же Заяц? Где же Отмороз?

Вот что, друзья: давайте сунем пальцы в рот

И свистнем...

Чур, не блевать!

Не время портить праздник.

Приди к нам, Дед! (взывая вдаль)

Приди к нам, розовый проказник! (взывая вдаль)

Скажу я три волшебных слова:

ЕЙН, ЦВЕЙН, ДРЕЙН,

И зал взревет, как сто один харлей!

(кричит в зал) ЕЙН, ЦВЕЙН, ДРЕЙН!

Из-под елки вылезает Заяц.

Заяц

Ну хрена ль разорались, детвора?

Неужто грянуть музычку пора?

Щас Дед придет,

Припрет волшебный посох...

(шепотом) припрет... душевное словечко...

Забилось от волнения сердечко,

Щас не об этом, дело надо говорить,

наш дедушка пытается рубильник подключить,

там заколдованный электрик мутит фазу,

волшебным посохом его наш дед подлечит сразу.

Чу, слышу твёрдый шаг и шелест

положительных вибраций...

Давайте-ка, ребята, не жалейте для дедушки оваций!

Зал рукоплещет, появляется Дед Отмороз.

Дед Отмороз

Ну, здравствуй, мой ушастый друг Гораций,

Каких ты пиплу обещал вибраций?

Ой, кто здесь? Кто пробрался в лес волшебный?

(Обращается к Зайцу, который пьет из горла.)

Морковный сок?

Заяц

Конечно, сок,

а что еще здесь можно пить?

Дед Отмороз

А сок кошерный?

Старый Новый год

Забегался наш дедушка,

по саунам, по горнолыжным базам,

кончай нести пургу,

пора уж фестиваль начать, зараза!

Дед Отмороз

Блииизится уже развязка,

Все страшнее будет сказка,

Морские дьяволы и плетки...

Заяц

Дураки на вертолете...

Дед Отмороз

Пантеры, свиньи, пауки...

Заяц

Из могилы две руки...

Дед Отмороз

Выйдут двое из ларца,

Одинаковы с лица,

Голос Гамлета отца...

Заяц

Упа дрица ца ца ца!

Дед Отмороз

Сбил меня ты с нужной мысли...

Заяц

Рифма есть — Агата Kpucmи!

На сцене Агата Кристи.

Дед Отмороз

Все, началось, блин,

Сорвало с крыши гайки,

Смешались в кучу джинсы, майки...

Заяц

Чувихи, чуваки смешались тоже,

Но по согласию

Все мирно и никто не бьет по роже!

Старый Новый год

Мы рады видеть всех на фестивале,

Тут будет и панк-рок и хали-гали!

Дед Отмороз

Панк-рок в альтернативном зале за углом,

Акустика в отдельном зале небольшом,

Кому же уходить отсюда влом...

Заяц

Не дергайтесь, и здесь не будет скучно,

К двенадцати у всех у нас заглючит...

Дед Отмороз

Поймем и мы, кто на поляне лучший!

Старый Новый год

Москва — Луна, встречайте их покруче!

Играет вторая группа, 3 песни. В это время Старый Новый год уходит на акустическую сцену и своими словами говорит о ее регламенте и специфике.

Дед Отмороз

Ну что, детишки, как проходит расколбас?

Заяц

Я знаю рифму: бен Ладен — педераст!

Дед

Вот вроде розовый, а все с коричневым оттенком...

Заяц

Я знаю рифму: Агилера, покажи коленку...

Дед Отмороз

Попрыгай лучше возле елки, позабавь детишек,

Привез из Амстердама я волшебных шишек,

Сейчас как пыхну из волшебной палки!

Заяц

Я знаю рифму: пыхай хоть три раза —

Меня-то не берет, а группа выйдет сразу...

Дед Отмороз

Три раза пых, и вот свершилось чудо!

Вот группа Дюрер. Ребята, вы откуда?

На альтернативной сцене.

Дед Отмороз

Здесь совсем другой формат,

Посмотри-ка на ребят,

И прикиды, и хайры,

И широкие штаны,

Трэшем плющит не по-детски,

Поют по-русски али по-немецки?

Заяц

Отстал от жизни, Отмороз,

Трэш — говно, металл — понос,

Хардкор, панк-рок, альтернатива,

Вот така здесь перспектива!

Дед Отмороз

Помню, как-то группе СТРЭНГЛЕРЗ

Подогнал тексты на сленге....

Заяц

А помнишь, как в 79-м

Секс Пистолз англичан покрыли матом?

Дед Отмороз

Бородою о паркет!

Жаль, что здесь паркета нет!

Раззуди плечо, народ!

Заяц

Кто там следующий идет?

Выходит следующая группа.

На главной сцене.

Старый Новый год

Дембель Заяц, ну и Дед,

Не видал бы их сто лет,

Ушли на панковский тусняк,

Танцуют танец краковяк,

Развлекают молодежь,

Неформалы. Что возьмешь!

Мы же здесь без Отмороза

Будем петь и строить козы,

Без блудливого зайчишки

Мы, девчонки и мальчишки,

Встретим дорогих гостей

Из соседних областей.

Выходит Звезда Полынь, 3 песни.

Дед Отмороз

Ни фига себе шизгара!

Такого не видал угара,

Помню, так и я кутил,

Когда Санта заходил.

Заяц

Санта-Клаус — поц и лох,

Вот олень его не плох...

Аппетитный был олень!

Ищет Клаус третий день

Того волшебного олешку...

Дед Отмороз

Удались у нас пельмешки!

Ну а Санта, как младенец,

Затянул ИХ БИН ВЛАДЕЛЕЦ!

От волнения весь дрожит...

Заяц

Снегурка он, а не мужик!

Дед

В рок-н-ролле бабы ВО!

Не боятся ничего!

Там, в единственной гримерке,

За простой тряпичной шторкой...

Заяц

Есть в той шторке чудо-дырка,

Тыща пикселей картинка.

Дед Отмороз

Ты опять про пикселя!

Я тут, детишек веселя,

Весь в поту, в мозолях руки!

Заяц

Одичал ты, Дед, от скуки,

Без нормальной женской ласки!

Вот тебе ансамбль из сказки!

На сцене Татьяна Баграмян, 3 песни.

Дед Отмороз и Заяц — Шаловливый Палец идут на акустическую сцену.

Дед Отмороз

Прямо как в сказке про подснежник —

Вон идет через валежник.

Заяц

С лентой алой в волосах,

В тренировочных штанах,

Ни дать ни взять, а братец Май!

Дед Отмороз

Давай, братишка, запевай!

Сядь у нашего костра,

Дык, ты не брат, дык, ты сестра!

Заяц

Это даже еще лучше,

Ну и ты народ послушай.

Дед Отмороз

Про любовь и про снежинку,

Ну и про желтые ботинки,

На буддистский наш мотив...

Заяц

Рифма есть — презерватив!

Дед Отмороз

Ты людям праздника не гадь,

На краю поляны сядь,

Отдохни от шума-гама...

Заяц

Группа перед вами прямо!

Представляют артиста.

Главная сцена.

Старый Новый год

Снова нет волшебной пары,

Там, где песни под гитару,

Они шутят и смеются,

Над артистами стебутся!

Там, смотрю, рекою пиво (показывая вдаль),

Старый мельник, что за диво,

Вам привез и нам помощник,

С пивом всем немного проще,

Вот опять на сцене гости,

Их мы дружно все попросим,

Дать просраться всем, кто в зале,

Что, мы зря их все так ждали?!

Выходит группа Пиночет, 3 песни.

Старый Новый год уходит на альтернативную сцену.

Старый Новый год

Нету сил, Терпеть нет мочи,

Можно я скажу попроще

О веселом и не очень...

Расскажу я в двух словах

О фестивальных спонсорах!

(Говорит своими словами о спонсорах, делая акцент на спонсорах площадки.)

Все, уже истек мой срок,

Начинается панк-рок!

На главной сцене.

Заяц

Все, не можу, нету сил

(рука в кармане). Кто морковку откусил?

С чем теперь приду к зайчихе?

Дед Отмороз

С такой проблемой надо тихо,

Вот тебе еще морковка {достает морковь)!

Заяц

Знаю рифму — ай да Вовка!

Девчонки, кто со мной в буфет?

Будем делать мне...

Дед Отмороз

Омлет!

Все, ни слова о моркови,

Иначе будет море крови,

Щас как дам волшебной палкой!

Заяц

Че, и посоха не жалко?

Дед Отмороз

Быть кровавому потопу!

Заяц

Знаю рифму — иди ты в жопу!

Дед Отмороз

Рву свои седые дреды,

Где скороходы, мои кеды?

Ухожу к попсе на елку,

Ему морковь, а хрена ль толку?

Заяц

Ладно, Дед, не кипешись,

Сядь под ель и оттянись,

Грянет щас уральский рок,

А моркву припрячу впрок

(показывает морковь залу)!

Выходит группа Лимонад, 3 песни.

Дед Отмороз

А где наш Старый Новый год?

Спеть на троих про поворот?

Старый Новый год

Здесь я, что скакать козлом,

Пыхать даром волшебством,

Я привел отличный бэнд,

Сейчас подключат, ай момент!

Выходит группа Плюм-бум, 3 песни.

Дед Отмороз

Как тут Старый Новый год?

Врал, поди? Он вечно врет!

Заяц

Как, ребята, бодрость духа?

Дед Отмороз

А у нас опять непруха!

Мы забыли объявить,

Без чего не может жить

Ни футбол, ни фестиваль...

Заяц

Даже сам Бабрак Кармаль!

Дед Отмороз

Спонсор — это, братцы, свято!

Поаплодируем, ребята!

Читают список спонсоров.

Дед Отмороз

Вам спасибо, господа!

А это кто идет сюда?

Заяц

Это что за паренек,

Знаешь песню про ларек?

Дед Отмороз

Знаешь, ну тогда не пой,

Не пой и про «какую боль»,

В общем, ты играй, что знаешь,

Пошли, косой, ты им мешаешь!

Выходит Мото-роллер, 3 песни.

Старый Новый год

Да, шумно в сказочном лесу,

Вот и праздник на носу,

Вот и сказочный народ,

Песни бодрые поет.

Я один не веселюсь,

Грянет полночь — растворюсь

В том большом пивном стакане,

В резвом лампочек мерцанье,

Растворюсь в полночной песне,

В неприличном вашем жесте (показывает факу),

На всякий случай — до свиданья!

Не по кайфу мне прощанья,

И пока еще не время

Бить себя гитарой в темя,

Еще пока никто не помер,

Объявляю новый номер!

Выходят КедрыВыдры, 3 песни.

Дед Отмороз

Вы еще тут не заснули?

Зашумел наш лес как улей!

Заяц

Куда ты, Дед, нас всех послал?

Что, можно? Эх, а я не знал!

Дед Отмороз

Играть пора,

Покрылись дреды пылью,

Завьюжила пурга, метели вдруг завыли,

(обращаясь к залу) завыли, загудели провода!

Заяц

(на народный манер) Вы такого не видали никогда!

Дед Отмороз

Готовьте ваши тушки и запаситесь пивом впрок,

Мы продолжаем СТАРЫЙ НОВЫЙ РОК!

Появляются ESSE, и звучат 3 песни.

Появляется Заяц с бутылкой водки и огурцом (ведущий говорит, что с шариком и банкой варенья).

Дед Отмороз

Вот вроде ты не Карлсон,

А морда вся в варенье,

Как будто бы в лесу

Сегодня день рожденья!

Заяц

Ну надо же, все в курсе,

И бобры, и лисы-чернобурки,

Один наш Дед забыл:

Сегодня бёздник у Жени Горенбурга!

Старый Новый год

Он мегамозг,

Он мистер Позитивная Улыбка,

Для этой пьян... Ой, праздника,

Он просто золотая рыбка!

Дед Отмороз

Ну, если рыбка,

То пусть тогда хоть тресни,

Но мне, деду, и вам

Споет душееевну песню!

Играет ансамбль ТОП.

Дед Отмороз

Скажи, мой друг,

Тебе тот голос из подполья

Не кажется знакомым

До волшебной боли?

Как будто где-то слышал,

Как будто в старой песне

Про бедного сержанта

Что съел свою невесту...

Заяц

Ты бы с волшебным посохом поосторожней,

Возьмут тебя когда-нибудь

На северной таможне!

Уже и голоса, и песни, и виденья...

Знать, вызрели в лесу опасные растенья!

Старый Новый год

Я тоже помню этот голос,

А Дед меня постарше,

Сейчас предстанет он во всей красе,

Владимир Шахрин [64] Открытые файлы

В ансамбле всех времен,

Апрельском Марше!

Выступает ансамбль Апрельский Марш.

Заяц

Вот сейчас должно случиться,

Что и твой посох пригодится,

Сейчас как вштырит, как попрет,

Что ни песня — то улет!

Дед Отмороз

Ждал я этого момента,

Нужного ингредиента

Года два, а то и боле,

Орет лесной народ — доколе!

Вот четверг, а вот суббота,

Пятницы нам всем охота!

Старый Новый год

Два чудесных молодца,

Ансамбль Пятница!

Выступает ансамбль Пятница.

Ведущий говорит о том, что герои потеряли Снегурку, где она?

Заяц

А Снегурка твоя дура,

Вся волшебная ментура

Ищет праздничный костюм,

Отморозила весь ум

И себе, и силам власти...

Как смогла в маразм власти!

Дед Отмороз

Не гони на малолетку,

Позабыла, видно, детка,

Что сдала в ломбард наряды.

Больна она, а вы и рады,

Без нее — как гомосеки

Мы втроем, на дискотеке!

Старый Новый год

Шлем Снегурке наш привет,

Убили негра или нет?

Играет ансамбль Запрещенные Барабанщики.

Дед Отмороз

Дети, вы не утомились?

Заяц

Газировкой не облились?

Старый Новый год

Не облопались конфеток?

Дед Отмороз

Не блевали в туалетах?

Заяц

Не заснули там в прихожей?

Дед Отмороз

Не заработали по роже?

Старый Новый год

Познакомились друг с другом?

Дед Отмороз

Орлы, нашли себе подругу?

Заяц

Девчонки, взяли на такси у друга?

Дед Отмороз

С Новым годом! Киз дер быш,

А по-русски: группа ЧИЖ

Играет ансамбль ЧИЖ и К°.

Ведущий

Есть конец у каждой сказки,

Скинули артисты маски,

Вот Шахрин, вот Могилевский

Бегунов всем вам известный

Я, Серега Чернышев,

Объявлю и был таков!

Дальше в сценарии бардак,

Не написано никак,

Должен я вам объявить

То, чего не может быть:

На сцене хор ветеранов отечественного

Шоу-бизнеса имени пятого фестиваля

Старого Нового Рока!

В детстве я был мальчиком очень влюбчивым. Память каким-то чудесным образом сохранила детские влюбленности. Вот девочка из детского сада, и у нее огромный бант, и мы танцуем на утреннике венгерский танец. Я зачем-то помню имя — Оля Филинкова. Вот девочка из нашей группы по плаванию. Мы идем после тренировки в «Урале» до остановки троллейбуса, и я чувствую себя очень счастливым, если она соглашается съесть со мной в булочной пирожок по 5 копеек и кофе с молоком по 11 (какие-то карманные деньги у меня были всегда). А вот первое любовное разочарование: лето, пионерлагерь «Орленок», я старожил лагеря, остался с прошлой смены и встречаю следующую. Вижу ее (ни лица, ни имени не помню) — богиня в ситцевом сарафане. Я-то знаю, что в нашем лагере действует на девчонок безотказно — качели-лодочки. Бегу, занимаю очередь и приглашаю ее на аттракцион. Мы качаемся, знакомимся, какие-то дежурные слова. Качели взлетают, как в той детской песне (выше ели, не ведая...), ситцевое платьице чудесно развевается на ветру. Не знаю, как реагирует на качели женский организм, но у мальчиков начинает щекотать в паху, а потом и вовсе начинает подташнивать, как вы знаете — я мальчик. При первых рвотных позывах я начал спрашивать, может, она устала или ей нехорошо. Хорошо!— кричала она и заливалась смехом. А может, мы уступим качели другим ребятам. Они тоже хотят качаться? Нет, там никого нет, давай еще сильнее!— отвечала незнакомая мне девочка. Ветер в очередной раз подхватил ее подол. Ножки-то у нее кривенькие и коленки синенькие, заметил я. Не помню, что заставило нас остановиться. Может, кто-то из старших, может, горн протрубил к обеду. Блевал я качественно и долго, на обед не ходил. Когда много лет спустя я прочитал на плакате в одной больнице «Случайные связи опасны», то уже знал об этом.

Моя теория «О естественной среде обитания, или Жизнь болотного карася» уже не раз мною же и озвучивалась. Повторю в двух словах.

В заброшенном, гадком, ничем не выдающемся болоте живет, и, надо сказать, счастливо и продуктивно живет, болотный карась (золотистый). Наивно думая, что данная рыба заслуживает лучшей жизни, его, карася, переселяют жить в чудо-аквариум. Все там охренительно замечательно, и вода чистая, и рыбки золотые плещутся, и корм с неба сыплется по графику, и кислород подают через трубочку. Вот только через месяц наш карась обыкновенный потускнеет, поскучнеет и люто затоскует, а то и вовсе сдохнет. А вы спрашиваете: почему мы не переезжаем в Москву. Многие наши уехали, и что? Стало лучше? Или написали что-то более стоящее, чем в родном болоте?

Яркий пример — любимый мной Вуди Аллен. Этот парень может творить и жить только в Нью-Йорке. В Техасе его бы линчевали, а в Европе сожгли на костре. А может, он там ничего бы такого замечательно циничного и самоироничного не сваял.

Естественная среда обитания!

83-85

Традиционная

Марьиванна

И он сам

Мой блюз

Бичи

Я был солдатом

Моя квартира

Будильник

Уже

85-88

Твои слова красивы

Рок-н-ролл этой ночи

Пиво

Зинаида

У взморья

Оранжевое настроение

Дуля с маком

Высота

88-92

Ковбои

Всему свое время

Вперед

Не дай мне повод

Давай вернемся

Ой-йо

Зимнее море

Поплачь о нем

92-96

Не спеши

Мама

Город мой

Псы

17 лет

Но это так

Внеплановый концерт

Четверо парней

96-2000

Всё хорошо

Твои сны

Ничего не пишется

Кошка

Силы небесные

Светлая муза

Аргентина — Ямайка 5 : 0

Я рисую

Серега

2000-2003

Время не ждет

Не доводи до предела

Дурные вести

Она мила

Кама-река

Обе подруги

За полшага

Уезжаю

Сальто назад

Париж

Начнем с того, что это — шикарный подарок, неделю с любимой женщиной в Париже. Звучит неплохо. Так что 17 июня с одной небольшой сумкой мы с женой отправились получать мой подарок.

Екатеринбург — Москва — Рига — Париж.

Три взлета, три посадки, с перекурами по два часа. В порту им. Шарля де Голля все время поглядывали по сторонам с мыслишкой, где здесь, если что, культурно стошнить.

Надо отметить, что все мои знакомые, когда-либо бывавшие в Париже, прочли мне лекции о том, как выжить в этих каменных джунглях. Рассказывали так старательно и подробно, что я, как космонавт, был готов к любым ситуациям. «Французы — скряги!» — говорили бывалые, и, увидя свой номер, я сказал Лене:

— Не такой уж он и маленький!

По полметра вокруг кровати все-таки есть, а сама кровать вполне соответствует романтическим планам. Дверь в санузел откатная, но ходовая убита наглухо, одним словом, катается плохо. Опыт старого гастролера по советским отелям подсказывает простое техническое решение — выламываю дверь и ставлю ее рядом. Телевизор работает, горячая вода есть, чем не жилище. Теперь по стаканчику чаю и топтать старушку Европу.

Тьфу ты, ёмаё, только зазевался — вляпался в собачье дерьмо. Надо сказать, что нас и об этом предупреждали, но мы думали, клевещут. Нет, ребята, какие уж тут шутки — романтичного юношу, потерявшего бдительность в этом жестоком мире наживы и чистогана, поджидают засады на каждом углу. Впредь под ноги мы смотрели очень внимательно (наступил еще каких-то пару раз, и все).

Гуляем! Не могу понять, отчего так хорошо — вроде бы жарко, на вывесках ни хрена не понятно, все стены ухряпаны стремными граффити (то ли Фантомас, то ли Зорро), а вот хорошо, и все тут. Понял только наутро (три посадки помогал тормозить): да ведь мы же сто лет просто вдвоем нигде не были. Никто в этом городе не знает нас, мы не знаем этого города. Кроме нас, никого нет.

УУУУУУУУУУ АААААААААА ХОРОШО!

Извините, отвлекусь — сижу сейчас, изображаю из себя Гоголя, подходит жена, берет меня за руку и ведет на кухню, а там ни с того ни с сего — пиво и тазик с креветками (а некоторые до сих пор не верят в любовь).

Вкусно! Но сейчас не об этом, сейчас о Париже. Уличные кафе представляют из себя бесконечную вереницу столов и стульев на узеньких пешеходных тропинках. Посещение подобных заведений — занятие весьма странное. Мы решили приобщиться к французским народным массам и заказали кофейку: прохожие тебя задевают и при этом постоянно бормочут, пардон, мол, и все такое. Машины, того и гляди, зацепят боковыми зеркалами; в общем, с первого раза не очень понятен этот общепит. Но кофе, надо сказать, отменный.

Вечером посещаем небольшой домашний ресторан. Хозяева — муж и жена, они же делают всю работу в зале. Все безумно вкусно, объелись, как Винни-Пухи, а если учесть, что вина из бочки было сколько хочешь, то можно признаться, что первый вечер я помню весьма смутно.

Утром — завтрак с ломовыми круассанами и на обзорную экскурсию по городу. Два с половиной часа мы смотрим из окна автомобиля на заграничную жизнь и слушаем нуднейшие комментарии гида. Я смотрю в глаза своей спутницы, и она без труда читает в них: «Какого лешего, это мы и в Клубе кинопутешественников посмотрим!»

В этот момент машина притормаживает в районе Триумфальной арки, и мы выходим на Елисей-ские Поля. Чтобы ознакомиться с видами на урожай этих самых полей, поднимаемся на Триумфальную арку.

Вот тут я два раза и офигел. В первый — поняв, какая она огромная (50 метров), и во второй — когда стремительной ланью моя жена взбежала наверх, а я, старый конь, за ней увязался. Вид потрясающий. Я понял, что когда говорят «Пролетая как фанера над Парижем», то воображаемую фанеру запускают именно с этого места. Сфоткались, заснялись и спустились вниз, естественно пешим ходом. Ну и прошлись по Елисейским Полям...

Я смотрел на это великолепие и думал: «На Эйфелеву башню не полезу, ни за какие коврижки». (Забегая вперед, скажу — слово свое сдержал.) В общем, ноги я стоптал по самые коленки и, как потомственный уральский боярин, поймал такси и в «Яр», то бишь отель. Надо отметить, что мысли о замечательной кроватке в номере посещали мой воспаленный мозг подозрительно часто. Может, и вправду что-то в парижском воздухе витает, а может, какого зелья в чай подсыпают басурмане. В этот день, пожалуй, стоит отметить обед во вьетнамской столовке, где подавали божественные креветки, по сказочно низким ценам. Очень хотелось сказать вьетнамским братьям что-нибудь хорошее, но, кроме «Хо Ши Мин — чемпион!» по-французски, в голову ничего не шло, пришлось ограничиться нашим русским «мерси». Вечером гуляли по окрестностям гостиницы. Оказалось, очень миленький райончик, а в завершение прогулки вышли к церкви Сан Северин и засняли ее на видео — в подарок Валере Северину (Уже дома Валера, увидев такую красоту, чуть не прослезился, выпил, закусил и изрек: «Вот сюда помирать и поеду!..» и еще раз выпил. Все барабанщики очень романтичные создания.)

На следующий день решили основательно подтянуть на должную высоту наш культурный уровень. Прямо к открытию подъехали к музею д'Орсе. Еще раз убеждаемся — экономный французы народ: бывший вокзал за ненадобностью переделали в один из лучших музеев мира. Обездолили, одним словом, местных бомжей. Я, конечно, патриот и считаю, что у нас в Е-бурге на вокзале тоже есть на что посмотреть, но Гоген, Моне, Сезанн, Ван Гог, Ренуар втыкают будьте-здрасьте!

И еще оказалось, что оформление нашего альбома «Реальный мир» есть не что иное, как вид на огромные часы, открывающийся посетителям музейного буфета (ох и дуют же нас, деревенщину, столичные дизайнеры). Если серьезно, то музей шикарный, и, что приятно, все можно фотографировать и снимать на камеру.

После пищи духовной нестерпимо хочется сделать что-нибудь хорошее и полезное. Заходим в мексиканский ресторанчик, берем пива и «начос». Жена говорит, что я гений (в данной ситуации с ней трудно поспорить — чувствую себя настоящим мачо).

Надо сказать, что к этому моменту мы вполне освоили метро, оказалось, очень удобно, да и занятно. Типчики в метро попадаются похлеще Бегунова, но самые колоритные — это, бесспорно, футбольные фанаты. К вечеру пиво давит им на мочевой пузырь, моча, соответственно, ударяет в голову, и, видимо, с такой силой, что башню сносит полностью. Взрослые мужики скачут и орут, как последние рокеры на своих междусобойчиках. Алкаши местные тоже любят попеть дурным голосом в метро. Последние, в отличие от бескорыстных болельщиков, просят подать на бутылочку бордо, и, судя по их довольным, пьяным рожам, подают неплохо.

В отеле нас ждал сюрприз — под нашими окнами завелись барабанщики. Я уже говорил, что французы — народ жадный, так вот, они еще и ленивые. Им ноты учить лень, на рояле репетировать страсть как не хочется. Зато они, как оказалось, обожают стучать в барабаны, а так как барабанить в одиночку все равно что в одиночку водку трескать, они сбиваются в группы и гремят хором. Как любому большому художнику, им хочется народной любви, и они исполняют свои шедевры под окнами ни в чем не повинных туристов. Скажу сразу, играли они три дня, до полпервого ночи; на их счастье, не было у меня, как у Марадоны, с собой духового ружья, уж я бы им показал, как стреляет отставной российский пограничник (всем барабанщикам большой привет).

Следующий день начался прекрасно! Погода отличная, под окнами ни одного барабанщика. Мы идем гулять без цели. Маршрут абсолютно от балды, иногда достаем карту, ориентируемся на местности и идем куда глаза глядят. Признаюсь, что подобный вид туризма в Париже себя оправдывает, потому что, куда бы ты ни направлялся, обязательно выйдешь к какому-нибудь историческому памятнику или просто красивому месту. Одним словом, примерно к обеду мы вышли к Люксембургскому дворцу и решили промочить горло бутылочкой винца, соответственно в Люксембургском саду.

Про то, что ноги я загубил в первый же день, я вам уже говорил. Как оказалось, ботиночки на тоненькой кожаной подошве никак не способствуют оздоровлению усталых, натруженных ног.

Я все это говорю к тому, чтобы вы не подумали, будто ваш покорный слуга какой-нибудь конченый алкаш, бухающий по любому поводу. Нет, ребята, просто бутылочка вина — это хороший повод окаменеть на некоторое время. В общем, сидим в Люксембургском саду, птички поют, французики щебечут мерси, мол, пардон, силь ву пле и все такое. Вино розовое холодненькое, бутылочка в испарине, как доктор прописал. Вдруг, чу, слышим, где-то киловатты с децибелами бухают, не иначе как буги-вуги играют. Решили сходить, посмотреть. Подходим к большому проспекту и видим нечто, с первого взгляда напоминающее нашу социалистическую первомайскую демонстрацию — машины в цветах и шариках. Вокруг машин какие-то люди в карнавальных костюмах под рейв выплясывают. Вот павлин-мавлин хвостом трясет, вот двух чертей какая-то дамочка плеточкой стегает. И тут мне моя любимая и говорит:

— А ведь это в женском платье не женщина, и у павлина, что голой задницей крутит, спереди что-то явно бугрится!

Пригляделись — батюшки-святы, дак это же педерасты ряженые и подельницы ихние, которым и без мужиков нормально.

Как потом оказалось, у них в этот день был праздничный митинг в поддержку самих себя. Ну хоть меня покрась, но на угнетаемое сексуальное меньшинство это совсем не похоже. Колонне протестующих не видно было конца. Здоровенные танцующие педерасты размахивали флагами цвета радуги и веселились, как на свадьбе. Как оказалось, по всему Парижу развешаны эти флаги. Так они свои педрильники метят. Уж не знаю почему, но на этом действительно чужом празднике жизни нам вдруг стало нестерпимо грустно. Вспомнилась оброненная как-то Бегуновым фраза: «Если трансвеститы и гомосеки люди будущего, то мне в этом будущем делать нечего!»

Нестерпимо захотелось реабилитировать Париж в наших глазах, и мы купили мне кеды.

Праздник советской семьи продолжается. Ура! Хо-ро-ши кеды!

Едем в отель и под звуки барабанного ансамбля вывешиваем на балконе альтернативный флаг — мои семейные трусы.

Вечером гуляем по Монмартру, бульвару Капуцинов, бульвару Итальянцев и внезапно выходим к знаменитой теплице. Ну вы знаете, такая треугольная, в Лувре стоит. Позволю себе повториться, вечером Париж очень красивый, даже непрофессионалу понятно, что подсветкой зданий и фонтанов занимались настоящие художники. Браво, господа осветители, мы получили истинное эстетическое наслаждение, да и в спортивной обуви все стало гораздо красивее. Вернувшись к месту якорной стоянки, обнаруживаем, что мерзавцы с барабанами угомонились. На Париж опустилась ночь.

Оказывается, Монмартров в Париже два; один — это улица, на которой мы были вчера, а другой — непосредственно тот самый пресловутый холм, где уже несколько веков любит потусоваться мировая творческая интеллигенция. С утра начинаем восхождение на самую высокую точку Парижа. На горе, как водится, местные попы построили церковь исполинских размеров, называется Сакре-Кёр.

Вокруг люди, не желающие трудиться физически, пытаются выудить из доверчивых туристов денежные знаки. Тут вам и художники (по нескольку лет продают одинаковые картинки), тут и живые статуи, главная задача которых ничего не делать, пока не звякнет монетка. Но как только вы поможете материально такой статуе, тут она вам и подмигнет, и рукой помашет, а может даже и сплясать (под шумок и ноги разомнет, да и просто почешется).

А вот и вездесущие чилийцы в пончо поют, естественно, «Эль Кондор Паса» (это песня такая, похоже, другой в Чили нет). Но безусловно, царем горы в этот день был местный духовой оркестрик. Таких лоховозов, ей-богу, в жизни не встречал (любой наш убитый алкоголем жмуровской бэнд просто «Виртуозы Москвы» по сравнению с этими «Виртуозами Монмартра»). Но, как ни странно, именно все это плюс чудесный вид на город способствуют созданию прекрасного настроения и праздничной атмосферы.

Но что за праздник без кружечки темного пива? Страшное желание овладело мной и моей супругой. Надо сказать, с большим трудом находим бар, где подают «Гиннесс», и вот мы за столиком в углу утоляем свое желание, над столом на стене висят чьи-то старые лыжи и коньки (не иначе, кто-то из клиентов откинул), а пиво, если честно, кисловато, но мы стараемся этого не замечать.

По пути в отель заходим к итальянцам и берем ломовую пиццу, полируем все это сверху опять же пивком и, теперь уже окончательно, смотрим на мир влюбленными глазами.

К вечеру решаем, что быть в Париже и не побывать у Эйфелевой башни — слишком тонкое извращение. Опускаемся в метро, и минут через восемь мы там. В этот день гуляли аргентинские болельщики. Сегодня Аргентина надругалась над маленькой безобидной Ямайкой, со счетом 5 : 0. Ужас!

Как тараканы после дихлофоса, из всех щелей вылезают машущие бело-голубыми флагами фанаты. Они орут дурными голосами и норовят со всеми поделиться своей радостью, даже с ямайскими болельщиками, которые скромно, в уголочке, поют под свои барабаны грустные ямайские напевы. В знак солидарности с ямайским народом ночью я написал песню от имени потерпевших.

Можно исполнять на любую реггийную мелодию.

Сегодня солнце зашло за тучи,
Сегодня волны бьют так больно,
Сегодня умерла надежда Ямайки,
Моя душа плачет.
Зачем ты стучишь в мои барабаны,
Зачем ты танцуешь под мои барабаны,
Зачем ты поешь мою песню,
Мне и так больно.

Припев:

Какая боль,
Какая страшная боль:
Аргентина — Ямайка 5 : 0

Мне больно смотреть на это небо,
Такие белые облака на голубом,
Как твои бело-голубые флаги.
Я закрываю глаза,
Я вижу зеленые леса Ямайки,
Я вижу ее желтые пляжи,
Я вижу ее прекрасных женщин —
Их лица печальны.

Припев.

Наши женщины прощают нам нашу слабость,
Наши женщины прощают нам наши слезы,
Они прощают всему миру смех и веселье,
Даже Аргентине.
Так танцуй же, танцуй под мои барабаны,
Так пой же, пой мои песни,
Сенсимильи хватит на всех,
Пока звучит регги.

Припев.

Не устану говорить комплименты по поводу ночного Парижа. Он прекрасен. На подсвеченной Эйфелевой башне мы видим цифры, сообщающие нам, что до 2000 года осталось 559 дней.

Я уже говорил, что Париж, как оказалось, не такой уж большой город, поэтому уже на шестой день возникает вопрос — куда бы еще сходить. В Версаль не хотим, потому что нет желания смотреть на царские цацки и всю эту позолоченную дребедень. В Диснейленд не поедем из солидарности со своими детьми (они в этот момент в деревне Григорьевка). Концерт Боба Дилана и Массив Атак (MassiveAttack) через неделю. На футбол билетов нет. Куда податься бедному крестьянину?

Решили съездить в современный деловой квартал Ля Дефанс. Ну что сказать, в этих современных зданиях из стекла и бетона определенно что-то есть, а разбросанные тут и там малые архитектурные формы (вроде как современная скульптура) придают этой урбанистической картинке весьма несерьезную романтическую атмосферу. Вполне по-французски. Даже гигантская альтернативная арка смотрится хорошо. Больше всего мне понравились фонтаны, в которых понатыканы железные хреновины наподобие рыбацких коловоротов. Был бы я Шишкин, нарисовал бы этот фонтан и назвал картину «Рыбаки ушли».

Дальше мы заходим в заведение, где первый раз за неделю слышим русскую речь, и в очень больших количествах. Угадайте с трех раз, как называется это место? Правильно, это МАГАЗИН. Я не знаю, как он называется, но наверняка с прилагательным ГРАНД (большой). Действительно, очень большой, и, действительно, очень много соотечественников.

Как известно, когда всего слишком много, то уже ничего и не хочется. Сам не пробовал, но мне почему-то кажется, что на конфетной фабрике меньше всего хочется конфет, а в женской бане — женщин. Так и тут, чем больше ходим, смотрим, тем меньше желания что-нибудь купить. Заходим в китайский ресторанчик, берем чего-то непонятного, но очень вкусного, немного пивка, и на этом наш шоппинг заканчивается.

Вечер, как всегда, очень романтичный. Едем на остров Сите, где знаменитый собор ихней Парижской Богоматери и причал прогулочных корабликов. Берем билет и катим по вечерней Сене. Девушка-гид очень забавная, по-французски говорит нежно, с придыханием, а по-английски — сурово, как военные сводки. На верхней палубе орут австрийские болельщики, по сторонам сплошная красота. По набережным гуляют влюбленные, под мостами устраиваются на ночевку местные бомжи (так и хочется крикнуть голосом артиста Ульянова: «Привет вам, господа нищие!»).

После идем гулять пешком. На одном из мостов толпится народ — это какой-то журнал мод проводит фотосессию. Свет, гримеры, фотографы и, естественно, модель. Ножки кривенькие, ручки тоненькие, в общем, смотреть не на что. Такая худая и бледная, что хочется купить ей гамбургер.

Мы с женой обнимаем друг друга покрепче и усталые, но довольные идем до хаты до дому.

Вторник. Последний день в любой стране в общем-то одинаков: надо дощелкать пленку, потратить местные тугрики и попытаться понять, что еще можно успеть в плане туризма.

Мы идем искать военный магазин, который видели из окна такси. Точного адреса, естественно, не помним и поэтому параллельно отрабатываем всю программу на день. Очень интересные магазины, работающие по национальному и географическому принципу. Вот товары из Китая: тут и френчи а-ля Мао, и женские шелковые телогреечки. А в африканском нам приглянулась кушеточка из распиленного пополам бревна красного дерева, стоимостью 6000 франков.

Виды для фотосъемок самые что ни на есть парижские. Омрачают все это великолепие два крохотных нюанса — пресловутые цветастые педрильные флаги, которые постоянно попадают в кадр (в этом районе, как оказалось, самый эпицентр однополой любви), и второе — то, что мой организм, меня не спрося, решил заболеть. Заболело сразу все: ноги, желудок, спина, горло, голова, да и температура до кучи. В план посещений вносим аптеку. Аптек в Париже как ресторанов, через каждые двадцать метров (французы очень любят поесть и полечиться). Взяли в аптеке упаковку «колес» и полчаса искали, где бы купить воды (кругом одно вино). Воду нашли, и в каком-то дворце очередного Людовика начинаю лечиться.

Дальше все было по стандартному сценарию советских фильмов про войну. Главный герой хрипит на ухо радистке (с которой у него, естественно, любовь): «Брось меня, мы вдвоем не дойдем до наших, брось меня, главное — выполнить задание и донести пакет» (в пакете сувениры для родственников и подарок Гройсману на день рожденья). Ну а мужественная радистка, естественно, ласково отвечает: «Родной мой, мы обязательно дойдем, впереди нас ждет долгая счастливая жизнь!» А сама из последних сил несет и секретный пакет, и изнемогающего боевого друга.

Все, как положено, закончилось хорошо — показали мы французикам, что такое настоящая любовь во вражеском тылу. Добрались до отеля, а там, кстати, выяснилось, что не все органы поражены страшным недугом (но на этом месте, по сценарию, камера ползет в потолок, свет гаснет, а дальше она уже будит его на завтрак).

Да, военный магазин мы так и не нашли. Среда. Упаковываем чемодан, съедаем по парочке дежурных круассанов, и в двенадцать за нами приходит машина. Мимо теперь уже знаменитого стадиона Сан Дени едем в аэропорт. В порту выясняются две новости, как положено одна хорошая, другая похуже,— болезнь отступила, и чувствую я себя на крепкую тройку с минусом, но зато рейс задерживается.

Попинали с парнишкой из Красноярска мячик и посетили центр беспошлинной торговли. Вот тут нас и ждала настоящая засада. Угораздило нас купить в подарок маме и папе настоящего французского сыра с плесенью. Ну, мы его понюхали, вроде бы пахнет, ну так он и должен пахнуть. Завернули нам его в пакетик. Через некоторое время народ в зале ожидания начал на нас оглядываться. Ну, думаем, узнали артиста, потом понимаем, что смотрят как-то не идолопоклоннически. Наверное, сыр чуют догадываемся мы, и заворачиваем чудо-покупку ещё в один пакетик. Входим в самолет и тут понимаем что сыр наш (будь он неладен) стал пахнуть еще больше. Быстро еще раз заворачиваем и закидываем на верхнюю полку. Теперь, если что, можно делать вид что это не мы хулиганим. Я бы еще долго мог описывать все прелести путешествия с французским сыром, но, к сожалению, это уже много лет назад сделал писатель Джером К. Джером (слишком поздно мы вспомнили этот рассказ).

Одним научным открытием я все-таки с вами поделюсь. Дорогой сыр (пропади он пропадом) чем больше заворачиваешь, тем он больше пахнет. Да самое главное — сыр этот, вонючий с плесенью, безумно вкусный.

Дома нас встретили по-семейному тихо. С группой подельников выпили парочку бутылок французского вина. Бегунов заставил меня по просьбам трудящихся написать этот отчет о проделанной работе.

На прощание хочется сказать спасибо всем действующим лицам этого произведения (даже барабанщикам и сыроварам) и пожелать, несмотря на великолепие нашей Родины, когда-нибудь всем побывать в городе лягушачьих лапок и снесенной Бастилии.

Июнь — июль 1998 года,

В. В. Шахрин

Жарким августом 1996 года группа ЧАЙФ пересекла КПП с вооруженной охраной и въехала на территорию закрытого города с условным названием Свердловск-45. Здесь, в обстановке строгой секретности, почти два месяца записывался альбом «Реальный мир». Многое на этом альбоме ЧАЙФы делали впервые. Впервые на записи играл новый бас-гитарист В. Двинин. Впервые использовались цифровые технологии. В первый и последний раз все барабанные партии записывались в последнюю очередь, после гитар и вокалов. Из-за жуткой жары в студии практически всю запись музыканты провели в одних трусах. Есть даже любительские видеозаписи, поверьте, зрелище не для слабонервных. В свободное от записи время музыканты гуляли по маленькому военному городку, пугая местных барышень. Все попытки познакомиться пресекались на корню веским аргументом — узнают сразу все, а нам еще тут замуж выходить. Видимо, поэтому альбом получился такой серьезный и даже немного холодноватый. Сама группа очень гордится этим альбомом, считая его одной из самых интересных работ группы. После найденных оригинальных треков и цифрового мастеринга альбом зазвучал так, как его придумали музыканты.

Дополнительные треки и домашние демозаписи наглядно демонстрируют, что происходит с песней с момента ее сочинения по пути к вашему CD-проигрывателю. Музыканты группы ЧАЙФ благодарят всех, кто имел отношение к этому альбому, и желают вам сладостных мгновений в РЕАЛЬНОМ МИРЕ.

Скажу одну умную вещь, только вы не обижайтесь. Никто не знает точных критериев оценки «рок» и «не рок». Для бабушки у подъезда ЧАЙФ — невыносимо тяжелая музыка, для любителя «мяса» — поп-музыка. СВОБОДА — это право выбора, наш фестиваль для свободных людей. Есть выбор на этапе ехать — не ехать, и далее до выбора музыки стараемся сделать ее максимально разнообразной и новой.

Музыкальный вкус — это вообще очень тонкая и деликатная тема. Он не говорит ни об уме, ни об интеллекте, ни о возрасте, ни о социальном положении. Многие мои знакомые, которых я очень уважаю, слушают, на мой вкус, чудовищную музыку. Подозреваю, что они не лучшего мнения о моем вкусе. Ария не лучше и не хуже Пятницы, они совсем разные, и отлично, что было (на фестивале) и то и другое. Судя по отзывам, десятка два групп нашли своих новых поклонников, а зрители открыли для себя парочку новых имен. А это как раз и было одной из главных задач фестиваля.

Все говорят про «Крылья» или «Нашествие», а много ли молодых имен попадает на эти фестивали? Все три наших сцены были, и были интересны.

Мы как раз и хотели показать максимально разнообразную музыку, у нас не было задач продвигать какой-то конкретный жанр. Три площадки позволяли в любой момент найти что-то по душе.

Аппарат на всех сценах был хороший. Если б вы знали, на каком говне приходится играть, гастролируя по миру! Причем за границей напороться на хреновый аппарат гораздо больше шансов, чем в России, хотя и у нас иногда выкатывают набор дров для камина. Оргкомитет на крепкую четверку справился со всеми административными и бытовыми проблемами. Невероятное количество согласований, разрешений, договоров пришлось утрясать. Проложили силовой кабель, восстановили освещение, возвели ограждения. Охрана. Пожарные. Медики. Местные власти. Расчищали поляны, устанавливали сцены и торговые конструкции, при этом общались с группами, делали промокомпанию, искали спонсоров, туалеты. Собаки, билеты, афиши... Это все я перечисляю для тех, кто считает, как круто они заработали!

Ребята, мы очень крупно потратились и за два дня до феста с проданными 400-ми билетами не отказались от идеи и были готовы попасть на очень приличные деньги. Спасибо вам огромное, что вы поверили в наш с вами фестиваль и приехали. Правда — СПАСИБО! Если бы пиво и шашлыки были бизнесом Горенбурга и Шахрина, то вряд ли бы мы занимались таким сомнительным с точки зрения денег делом, как фестиваль. Нам действительно нравится эта музыка, нам действительно не безразлична судьба молодых парней с гитарами. Мы вкладываем в наш фестиваль всю душу и все наше умение и опыт. Конечно, не все идеально, и нет предела совершенству, и конструктивная критика вещь полезная и поучительная. Но от неприкрытого хамства граждан, годящихся нам в детишки, опускаются руки и пропадает всякое желание заниматься фестивалями для молодых артистов. СНР — это не конкурс, и мы об этом говорили сотню раз. Мы ничего не присуждаем и никого не награждаем. Некоторые спонсоры и партнеры фестиваля учреждают призы-подарки понравившимся им группам. Лично я узнал, кто стал на этот раз обладателем подарков вчера, прочитав информацию на этом сайте. Никто из оргкомитета к призам отношения не имеет.

Делаю трагическое лицо и сучу левой ножкой.

Мы облажались с выбором транспортной компании, это факт. Каюсь. Ну вот такой у нас ушлый народец, посидели шофера в лесу и придумали срубить бабла на тех, кто очень хочет домой, свинство полнейшее, прошу понять, что это не автобусы оргкомитета. Это люди на договоре, наших прибылей в транспорте — ноль! В любом случае — извините! Могу сказать, что организаторы многих фестивалей вообще не парятся по поводу транспорта, каждый едет, как может. Еще крупный косяк — плата за место за палатку. Я, если честно, и не знал об этом. Оказывается, за день до концертов было принято решение сделать палаточный городок не за пределами «Волны», а на ее территории. Решили, что лучше, если палатки будут на освещенной огороженной территории и под охраной. Это конечно же стоит денег. 100 рублей цена нормальная (на «Нашествии» — 500), но, конечно, надо было предупредить заранее, я-то вообще выгляжу кисло, так как лично по телеку вещал, что палатки бесплатно. По большому счету крупных косяков больше и не было.

На лице появляется улыбка: спасибо исполинских размеров всем, кто работал на фестивале, спасибо тем, кто поверил и поддержал фестиваль, и ГАЛАКТИЧЕСКОЕ СПАСИБО всем, кто приехал в качестве зрителей и сделал этот праздник!

Звучит музыка. В 19:00 голос по внутренней объявляет о начале концерта.

19:05 — начинаем транслировать видеопоздравления друзей и соратников

19:25 — камера из-за кулис провожает каждого из ЧАЙФов на сцену, зажигаются индивидуальные экраны артистов. Голос ДГ объявляет — дамы и господа, ЧАЙФ! Звуковой-световой эффект — Здравствуйте, родные!

1. Давай вернемся

2. В её глазах — в проигрыше Шахрин кричит в зал через мегафон

3. Время не ждет

4. Кончается век

5. Ты моя крепость

6. Не доводи до предела

7. Африка

8. Завяжи мне глаза

9. Обе подруги — Шахрин говорит о 20 годах и представляет сына Бегунова. В проигрышах сын с отцом устраивают гитарную дуэль

10. Не со мной

11. За полшага

12. Трамвай

13. В ночь по новым адресам — на экранах мультик без звука

14. Мимо

15. Не дай мне повод

16. Достучаться до небес — на коде полное затемнение, ЧАЙФ уходит со сцены, объявив песню памяти всем, кого сегодня с нами нет

17. Не зови — клипсо звуком, на последнем куплете выходят музыканты, Бегунов в той же одежде, что и в клипе. Играем коду песни живым звуком с видеорядом клипа на экранах

18. Ой-йо

19. Кама-река

20. Матаня

21. Всему свое время

22. Псы — Шахрин играет на акустической гитаре, остальные дают ритм (стучат) на бытовых предметах (бутыль, канистра, ведро)

23. Белая ворона

24. Рок-н-ролл этой ночи

25. 5:0

26. 17 лет

27. Не спеши

28. Оранжевое настроение — как только люди помашут руками, в зал пошли шары (а может, и раньше?), слова благодарности и прощание

Бис

29. С войны

30. Поплачь о нем

31. Rock'n'Roll — это я — на сцену приглашаем всех ЧАЙФов и друзей

У каждой, самой маленькой вещи, окружающей нас, есть своя пластика, своя жизнь, и существует эта жизнь, только взаимодействуя с другими, более крупными мирами, являясь частью жизни более крупного мира, подчиняясь уже его пластике.

В клипе шесть персонажей, шесть жизней. Каждая состоит из множества составляющих деталей и микромиров. Все шесть персонажей вместе являются лишь частью более крупного мира, который, в свою очередь… (Читайте дальше.)

Задача — гармонично соединить все эти шесть историй, создав единое пространство, единый мир.

Все должно смотреться как один танцевальный номер, где танцорами являются и люди и предметы.

Очень крупно головка патефона поворачивается и опускается на винил. Эта деталь в руке, на руке кожаная фенька, рука делает движение, фенька двигается по руке, крутится винил. Укрупняется кадр, патефон стоит на тумбочке с кружевной салфеткой, движения света от включения лампы. Меломан крутит ручку подзаводки патефона, в кадр попадают части туловища и лица. В кадре весь Меломан с деталями интерьера (пластинки, подсвечник, каслинское литье). Камера делает движение, и в кадр частично попадают пишущая машинка, фотоаппарат и музыкальный инструмент.

Отъезд камеры, и мы видим Меломана в общем интерьере, с остальными персонажами.

Очень крупно часть наручных часов. Движение механизма и стрелок. Камера, чуть увеличивая, захватывает хром, браслет и руку обладателя часов. Браслет бликует и двигается вместе с манжетой рубашки. Камера берет более крупный план и соединяет руку с часами со старой пишущей машинкой. Руки делают ритмичные манипуляции с механизмом машинки. Камера захватывает части туловища и лица Писателя. Появляется на крупных планах весь писатель и части интерьера. Стол, стул, дымящаяся трубка и т. п. Камера двигается, открывая фрагментами работающий патефон, фотоаппарат и музыкальный инструмент.

Отъезд камеры, и мы видим Писателя в комнате с другими персонажами.

Крупно движущиеся детали объектива старого фотоаппарата. Блестят хром и кожа. На этих деталях рука с красивым кольцом двигает объектив, взводит замок. Кольцо делает движение вместе с рукой. Весь фотоаппарат с частями костюма Фотографа, в кадр попадает часть его лица. Камера ловит движение света, одежды и фотоаппарата. Весь Фотограф в кадре, камера двигается, выхватывая за его спиной патефон, пишущую машинку и музыкальный инструмент. Фотограф нажимает вспышку, и в кадре появляются фотографии всех героев и незнакомого молодого человека в современном прикиде, в наушниках на голове. В кадре снова вся комната и Фотограф в общем интерьере со всеми персонажами.

Двигающаяся часть музыкального инструмента (механизм колка).

Рука, приводящая механизм в движение. Двигаются пальцы, двигается манжет рубахи с запонкой (запонка бликует). Руки Музыканта «танцуют» по струнам, в кадр попадают часть одежды Музыканта и фрагменты его лица (всё в движении).

Весь Музыкант в кадре, за его спиной появляются «детали» других персонажей. Движение света по инструменту и Музыканту. Отъезд камеры на всю комнату, в кадре все четверо. Вспышка света и во весь экран нарисованный на компьютере план «нашей» комнаты с условно обозначенными персонажами (вид сверху в стилистике компьютерных игр). Камера отъезжает, и мы видим, что это не взгляд с высоты, а экран монитора. Камера еще отъезжает, и мы видим того незнакомого парня с фотографии.

Он молод, одет суперсовременно, на голове у него наушники, он слушает нашу песню и придумывает в компьютере наших героев и мир, который мы только что наблюдали. Звук становится «тонким», и последние аккорды мы слышим как бы из его наушников, камера взлетает над Программистом, и его комната тоже становится нарисованной, только уже на листе бумаги, над которым склоняется Старик художник.

У него на столе, рядом с рисунком, стоит патефон с пластинкой. Камера наезжает на патефон, уходит из резкости на самый крупный план хромированной головки патефона, возвращая зрителя к первым кадрам клипа.

Осень преподнесла нам не только неприятные известия. Параллельно с политическим кризисом и с падением рубля в нашей стране происходили события явно положительного характера. Об одном таком фантастическом явлении я и попытаюсь рассказать. Речь пойдет о волжском туре групп ЧАЙФ и TEQUILAJAZZZ. Так как я стал невольным участником всего тура, то позволю себе выбрать жанр путевых заметок.

Официальный старт тура был назначен на 11 сентября в городе Волгограде. На встречу с Родиной-мамой группы прибыли по железной дороге, получив все, что должен получить нормальный россиянин от МПС. Жестокий насморк, боль в пояснице и легкое похмелье. В наших поездах еще со стародавних времен так уж повелось. В вагоне или жарко, или холодно. Досуг тоже всем известен — пей да кури.

Через час пребывания на волжской земле участники экспедиции понимают, что это еще не бабье лето — это лето, просто лето. Жара 30 градусов, кучка энтузиастов ныряет и выныривает, техники ставят аппарат. Федоров, Бегунов и Шахрин едут на радио. По окончании эфира работники станции высказывают свою разочарованность по поводу кроткого поведения музыкантов в эфире. В пример привели «Блестящих», которые, по словам работников станции, вели себя в студии весьма по-хамски и достаточно бесцеремонно. Сразу видно — настоящие артисты.

К 15 часам подъехали во Дворец спорта. Аппарат уже стоит, охрана вместе с работниками Дворца мечется по чердакам и подвалам, вылавливая просочившихся «зайцев». Как показала практика, дело здесь вовсе не в том, что денег на билет нет. Это уже как некий экстремальный вид спорта, как пейнтбол или порнодомино,— сам процесс гораздо важней результата.

18:15. ТЕКИЛА вышла на сцену — шоу началось.

Час пролетел моментально, это очень хороший признак, значит, все катится легко и естественно. У ЧАЙФов была своеобразная премьера: в роли гитарного техника на сцену вышел молодой е-бургский музыкант Владимир Демьянов. Будущая звезда отечественной блюзовой сцены от волнения перепутал все шнуры и неправильно настроил гитары. От этого на сцене повеяло классическим бардаком, и стиль концерта определился сам собой — студенческая вечеринка на несколько тысяч человек.

Со стороны все смотрелось весьма достойно, но что-то было не так. Явно не хватало какой-то маленькой, привычной детали. Лишь когда публика покинула зал и все увидели пол, усыпанный бутылками из-под минеральной воды, все стало на свои места. Дворец надругался над зрителем, не разрешив продавать пиво во время концерта. Три с половиной часа без глоточка пива — в это трудно поверить.

У участников тура не осталось сомнений: Волгоград — город-герой!

Отбив штурм поклонников, поужинав и собрав вещички, примерно в два часа ночи колонна выдвинулась в сторону Саратова.

Технология сна в автобусе проста, но требует определенных навыков и доработочки на месте. Предлагаю общие рекомендации. Опытнейшие и мудрейшие берут с собой из дома подушку (надувную или диванную). Кто оплошал, должен изготовить подушечки из подручных средств. В ход идут свитера, куртки, мягкие гитарные чехлы и прочее.

Чем больше, тем уютней ваше гнездо. Дальше вы выбираете удобную позу и пытаетесь в ней окаменеть. Удачной позы хватает часа на три, затем руки и ноги затекают, и все надо начинать сначала. Есть альтернативный способ ночевки в автобусе. Выпить водки и сразу окаменеть. У некоторых получается спать так, как положат его отзывчивые и чуткие друзья, до утра.

До обеда каждый занят своим делом. Кто спит, кто совершает шоппинг. Уже известная троица в радиоэфире занимается развеиванием слухов, связанных с туром. Надо сказать, небезуспешно — в день концерта купили 800 билетов. Саратов порадовал артистов горячей публикой и убойным питанием в спортивном кафе.

Саратов получил по бартеру отличный концерт. Становится очевидным, что две абсолютно разные группы прекрасно умещаются в рамках одного концерта. Кто-то из публики сказал, что у него ощущение, будто на один билет он побывал на двух концертах. Появился термин: два в одном флаконе.

Ночь. Уже на пятый раз поведана героическая история о купании в Волге работников ФИЛИ и части ТЕКИЛЫ. Уже угомонился Бегунов, который проводит курс молодого блюзмена с молодым техником. Даже Дусер прекратил вечер воспоминаний о случаях на дорогах Европы. Спим уже гораздо крепче, хотя кашель все громче и тревожнее.

Самары ждали с особым трепетом: во-первых, это один из самых гастрольных городов (ЧАЙФы, например, так и не смогли сосчитать, сколько раз они здесь были), во-вторых — вожди тура обещали в Самаре полноценную якорную стоянку. Появилась реальная возможность уснуть горизонтально. Концерты с каждым разом все лучше и лучше, хотя и предыдущие мне очень понравились. То, что творила публика в зале самарского Дворца спорта, описать почти невозможно. Ликующий народ водил хороводы, выстраивался в замысловатые змейки и в конце концов начал строить живые пирамиды. Самой высокой оказалась в четыре яруса. Такое не в каждом цирке увидишь!

Если в зале в тот момент находились иностранцы, я думаю, что в голову к ним лезли примерно следующие мысли: «И это они называют всенародной депрессией!»

Прав был классик — умом Россию не понять.

После концерта пришлось делать живой коридор из ОМОНа, чтобы музыканты могли дойти до автобуса.

Уже в гостинице артисты наглядно показали, что недалеко ушли от своих зрителей.

Вместо того чтобы воспользоваться единственной возможностью нормально выспаться, они до утра горланили песни, ходили друг к другу в гости и, по-моему, даже употребляли алкоголь. Ужас...

От Самары до Тольятти — 80 км. Первыми в путь отправились Женя и Володя на «Волге» с ужасно разговорчивым водителем. Есть такой сорт водителей, у которых в машине нет приемника, потому что в машине есть они. Единственный способ увернуться от общения — это закрыть глаза и не подавать признаков жизни. Очень неадекватно реагировали работники ГАИ на армейскую футболку Шахрина и лысую голову Федорова — попросили предъявить документы и выйти из машины. Опознали артистов быстро и отпустили с миром.

В Тольятти ждала первая засада — шла тренировка «Лады». Зал на клюшке, аппарат на улице.

Хоккей в Тольятти — это свято, поэтому пришлось смириться и ждать. К 14 часам Дворец открыли, техники взялись за дело. Ш. и Ф. очередной раз ответили в эфире, почему они так называются и зачем они в такое жуткое время поехали играть буги-вуги для народа.

Основной состав подъехал лишь к 17:30, у автобуса возникли проблемы с коробкой. О концерте в Тольятти стоит сказать отдельно. Внешне все выглядело весьма трагично — сцена, трибуна и между ними огромная ледовая пустота. Культовый вид спорта и тут дал о себе знать. Лед не закрыли, на лед не пустили. В общем, группы как в телевизоре, зрителя вообще не видно. Слава богу, шумели будьте -здрасте, так что сомнений не было — там, в темноте, пара тысяч есть. Гигантское расстояние до зрителя заставляло музыкантов слегка утрировать сценические движения: махали руками и ногами, как в шейпинг-зале, а Дусер на песне «Зимнее солнце» надел коньки и форму «Лады» и всю песню показывал произвольную программу по фигурному катанию. На барабанах в это время играл чайфовский Валера. Сам не видел, но говорят, что в конце концов, к удовольствию публики, Дусер рухнул. ЧАЙФ позволял себе менять слова в песнях и развлекаться импровизациями. На финиш вышли все петь «Поплачь о нем». Голоса Шахрина и Федорова сочетаются идеально, дуэт получается отменный, ну а хор энергичных юношей выше всяких похвал. Лед таял, публика млела, отличный экстремальный концерт.

Тольятти порадовал прекрасным ужином в маленьком, уютном английском пабе.

Пока грузился аппарат, ТЕКИЛА устраивала ледовое шоу. ЧАЙФам их личный опыт подсказывал, что со спортом в туре надо поосторожнее — голимое членовредительство. Карты, кости, домино, ну на худой конец бильярд.

С водителями туру повезло, за время концерта всё починили. Ночь прошла спокойно, лишь барабанщики разговаривали во сне. Дусер про то, что он Русская Ракета и не иначе, а Валера про каких-то 15 тысяч байкеров.

Казань. Университетский городок. Тот самый, где учился будущий вождь мирового пролетариата. Так и кажется, что сейчас из-за угла вам навстречу выскочит молодой Вовочка Ульянов, стрельнет два рубля на пиво и убежит курить с будущими соратниками по партии. Революционный дух явно передался участникам концерта. ТЕКИЛА с третьей песни ставит на уши сидячий тысячный зал Казанского университета. ЧАЙФы доводят начатое народное дело до победного конца.

К последнему залпу урало-невской «Авроры» зал безумствует. С залпом «Авроры» сравнение весьма уместное: с громкостью явно перестарались. Лично у меня было ощущение, что от звука и энергии стены развалятся. Весьма авангардно прозвучала финальная песня. В очередной раз отличились исполнители на ударных инструментах. Валера вышел к микрофону, а его место занял Дусер. Последний начал играть «Поплачь о нем» в ритме жесткого трип-хопа.

Бегунов с Двининым судорожно пытались уложить известную гармонию в прогрессивный ритм, а Шахрин просто остановился, явно не понимая, как все это можно спеть.

После короткого совещания прямо на сцене договорились на компромиссном варианте и сыграли народный хит в ритме хард-твиста. Явно тень Ильича бродила по залу, внося смуту в головы участников концерта.

Автобус - дом родной. Позвоночник окончательно принял форму сиденья. Люди, лежащие в нелепых, устрашающих позах, уже никого не удивляют Извращенцы из TEQUILAJAZZZ купили кассету Шуры, и дружно шепелявя песню об отшумевших летних дождях, мы мчимся к своей последней точке на кар-

те тура.

Нижний Новгород. Как всегда, монтаж сцены и визиты на телерадиокомпании. Шахрина на одном из телеканалов пытаются взять на «слабо» по поводу физзарядки в эфире. Последний, не моргнув глазом попрыгал, отжался и качнул пресс. На настройке обе группы ходили, хитро улыбаясь, в воздухе пахло «зеленкой». Есть такая старая артистическая традиция - отмечать последний концерт гастролей небольшими подлянами друг другу. Три музыканта ТЕКИЛЫ после начала своего шоу обнаружили перед собой три абсолютно разных списка песен для исполнения. Один эстрадный, второй с блатными песнями, а третий с военно-патриотическими В программе концерта TEQUILAJAZZZ фигурировали: «Зайка моя», «Марш артиллеристов», «Эх, хвост-чешуя» и другие популярные песни. Во время песни «Птицы, рыбы, звери, все идут ко мне» по сцене, медленно, закатив глаза, походкою оживших мертвецов, ходили распоясавшиеся горцы. Еще было несколько профессиональных шуток, смысл которых непосвященному человеку вряд ли будет понятен.

Одним словом, шутили по-доброму. Питерские хлопцы, оценив доброту, ограничились запуском бумажных самолетов и исполнением любимой песни «про дожди» прямо посреди песни «17 лет», выскочив на сцену и отобрав сразу все микрофоны. Все было к месту и не испортило общего настроения концерта. Публика, решив, что так и надо, радовалась вместе с музыкантами. На коде барабанщики наконец-то договорились играть по полпесни, и от этого аранжировка старого хита только выиграла. Точка в туре была поставлена качественно и смачно, говоря словами участников тура — шпильнарядная получилась кода. Затих последний аккорд, и шоу перекочевало в буфет Дворца спорта, где все музыканты, администраторы, техники, водители и нижегородские друзья резвились еще часа полтора.

Всё. Групповой снимок на память и по домам. ТЕКИЛЕ — последний автобросок до Москвы, а ЧАЙФам по чугунке до Екатеринбурга.

Нет сомнений, тур удался. Ни один концерт не слетел, аппарат не подвел, автобус успевал в срок. Это нормально, так и должно было быть. Вот что действительно удивило меня: ни одной жалобы, ни одного стона, ни одного намека на истерику и скандал. На время тура все эти люди забыли о существовании государства и его кризисе. Они обходились без газет и телевидения с их беспросветными новостями и комментариями. Они жили вне времени и пространства. Они просто занимались своим любимым делом, и оттого, что делали они свое дело хорошо, люди, приходившие на концерты, хотя бы на эти три часа могли почувствовать себя счастливыми. А многие до сих пор не могут понять, какой во всем этом смысл...

Терентий Самохвалов

Нальешь себе чая на кухне, включишь телевизор и начинаешь пялиться, пытаясь вникнуть в суть очередного сериала про бандитов. Смотришь минут 10, и понимаешь, что ничего не понимаешь. Тогда говоришь себе: чё я как дурак туда смотрю, мне ведь это совсем не интересно, мне это не нравится, лучше в окно смотреть, гораздо более информативно и красиво. И иду к окну, и мне красиво, и сам себя начинаешь уважать, что вот я не такой раб ящика с картинками, я могу послать его ко всем чертям. Но в следующий раз, когда снова приходишь пить чай, опять включаешь ящик и иногда забываешь подумать, что тебе это не нравится, что тебе это совсем не надо.

Конечно, с каждым годом наши концерты и другие публичные появления все больше и больше похожи на театр. Мы выходим на сцену и играем роли молодых героев рок-н-ролла. И если зритель нам верит, значит, мы не плохие актеры, значит, эта роль нам по зубам. Если мы верим сами, значит, мы реальные парни с гитарами.

Господа, это сырые, необработанные мысли с потолка, к тому же с гигантским количеством орф. ошибок (выправлены). Все же надеюсь, что кое-что вам пригодится или хотя бы даст импульс для некоторых новых идей.

Если бы мне предложили угадать, кто из российских групп выпустит самую модную пластинку в этом году, вряд ли мне пришло бы в голову вспомнить уральский квартет ЧАЙФ.

Они, конечно, умеют писать любимые народом песни. Они, безусловно, великолепны на концертной площадке, но модно, прогрессивно? Казалось бы, не по адресу.

Геополитика. Само название «Оранжевое настроение» мегаактуально на сегодняшний день, и, главное, содержание полностью его оправдывает. Мы же все видим, что творится в мире и в стране, мы можем до зеленых соплей возмущаться глобальной или антиглобальной политикой, нас тошнит от экономических извращений, но что мы можем противопоставить этому? Только наше позитивное, я бы сказал, несерьезное отношение ко всему происходящему. Эдакая оранжевая анархия, как бы улыбающийся панк. После целой плеяды удручающе занудных и негативных исполнителей, прогрессивная часть общества ждет от музыкантов именно того, что сделали ЧАЙФы своим последним альбомом.

Теперь собственно о самих песнях. Все они в чрезвычайно модной, по-хорошему эстетской стилистике. Многие песни с неспешным, оттягивающим назад темпом, как у Beck, Gorillaz и т. п. Барабанные рисунки разряжены и понятны, как в лучших работах Tom Waits и Кеb Мо. Во многих песнях легко уловимы этнические мелодии, причем от традиционно русских до интонаций Ibrahim Ferrer и Burning Spear. Акустический контрабас и барабаны с комнатным эффектом придают всему альбому эстетски-салонное звучание. Открытый и близкий, как будто в соседней комнате, саунд придает удивительную свежесть всему проекту. Мелодии простые и легко запоминающиеся. Тексты наивны и сентиментальны, что легко вписывает Ор. Настр. в новую мировую музыкальную эстетику.

Итоги. «Оранжевое настроение», цикл работ, задуманный, по словам авторов, как движение назад от современной музыкальной цивилизации, как игра против рынка, принес ЧАЙФам фантастические результаты. Они продвинулись назад так далеко, что незаметно для всех и для себя самих оказались впереди трудящихся на музыкальном поприще масс. Теперь им осталось незаметно повернуться к отставшему российскому шоу-бизнесу спиной и сделать вид, что так и было задумано.

А может, они на самом деле 16 лет дурачат нам всем головы по поводу своей провинциальной простоты?

От кутюр. Это сделано руками не по шаблону, без лекала и выкройки, это аранжировки и саунд, которые подгонялись под каждую песню индивидуально, прямо во время записи,— это и называется работой «от кутюр».

Высший пилотаж. Как на авиасалонах публика, затаив дыхание, не отрываясь, смотрит в небо, где пилоты-ассы выделывают невероятные вещи в воздухе, казалось бы, забыв о законах притяжения, так и здесь, наплевав на все тенденции отечественного рынка шоу-бизнеса, ЧАЙФы устроили показательные выступления с фигурами высшего музыкального пилотажа.

Хай-энд. Наконец-то российские аудиофилы, помимо записей классической музыки и лучших зарубежных образцов, могут слушать на своих «хай-эндах» песни на русском языке, записанные в России. Слушать и с упоением копаться в нюансах и деталях. Звук, который можно трогать, вертеть и рассматривать со всех сторон.

Как в кино. Трудно найти аналоги в музыкальных работах, скорее всего, это совокупный продукт, как фильмы Тарантино, братьев Коэнов и Гая Ричи, где картинку нельзя отклеить от музыки, а сюжет не может жить без мастерской актерской игры.

Фэнтези. Орнастра — пришелец из будущего, альбом, обладающий абсолютно фантастическими свойствами. На протяжении 46 минут вас мотает во времени и пространстве, вы оказываетесь то на школьной вечеринке, то в своей старой квартире, то на танцах в спортзале, то на картошке с друзьями-первокурсниками. Причем ощущения настолько натуральны, что вы чувствуете, как комната наполняется запахами, а перед глазами появляются реальные картинки из прошлого.

Муз. агентство «Музыка мира»

Борис Егоров

Примерно год понадобился В. В. Шахрину для того, чтобы научиться без ошибки произносить название екатеринбургской группы BlackCatBones. Еще полгода на то, чтобы убедить музыкантов этой группы запеть по-русски. И вот в июле этого года в студии ABAБлек Кет Боунз записывают четыре песни на родном языке. К трем из них текст написал Шахрин. Впервые он попробовал писать на уже готовую чужую мелодию, в чужом стиле, от чужого лица. Что получится — пока не ясно, но Шахрина радует сам факт данного события. Есть основание предположить, что, если все срастется, в стране появится еще одна хорошая группа (им бы название еще сменить).

Имя Вадика Кукушкина наверняка известно истинным знатокам группы ЧАЙФ. Именно он в начале восьмидесятых придумал это странное словосочетание. За все эти годы Вадик, будучи, безусловно, очень талантливым поэтом, почти не заявлял о себе. Лишь в 1988 году в очень узких кругах ходил его альбом «Харакири». Прошло 10 лет, и, после очередного похода в гости к Шахрину, появилась идея совместного проекта. На данный момент заканчивается работа над двумя песнями. Роли распределились следующим образом:

Кукушкин — текст, мелодия, основной вокал, идеологическая цензура.

Шахрин — аранжировка, все инструменты, второй вокал, организация процесса.

Вся работа ведется в студии А. А. Пантыкина, любезно согласившегося на эксперимент (есть еще дедушки в русских селеньях).

Если по окончании этой авантюры все останутся живы и не пропадет желание, возможно, появится целый альбом (материала в достаточном количестве). О дальнейшем развитии событий мы вас непременно известим.

Заметку подготовил

Терентий Самохвалов

1. Дуля с маком

2. Дерьмонтин

3. Не беда

4. Давай вернемся

5. Дети гор

6. Пусть все будет так КТЗ

7. Четвертый стул

8. Оранжевое настроение

9. Акустические версии

10. Реальный мир

_________________________________

11. Оранжевое настроение 2 Фили

12. Оранжевое настроение 4 Чайф

13. Шекогали Real (1998)

14. Симпатии Real (1999)

15. Чайф 15 лет Extrafon (2000)

16. Концерт Feelee > CD/land (1995)

17. Время не ждет Real (2001)

18. 48 Мистерия (2003)

19. Best of ЧАЙФ Feelee > CD/land (1998)

20. МРЗ RMG (2001)

21. Легенды русского рока Moroz

22. Изумрудные хиты Real (2005)

23. От себя Никитин (2006)

_________________________________

Оранжевое настроение 4 — фильм

Видеоклипы

Олимпийский 2000 — видео Real>allins DVD

ЧАЙФстори

Олимпийский — ЧАЙФ 20 лет

Музыкальное агентство «Рок Чистой Воды» представляет свой новый проект — фестиваль этнических культур «Чистая Река Этно».

Музыкальное агентство «Рок Чистой Воды» появилось на свет в 1989 году. Выделив для себя две чрезвычайно острые проблемы того времени, такие как полное безразличие центральных и местных властей к проблеме экологии окружающей среды и точно такое же безразличие к творческой молодежи. Созданное музыкально-экологическое движение провозгласило своим основным лозунгом «Человек с экологически чистой душой способен сделать мир вокруг себя экологически чистым». В период с 1989 по 1993 год «РЧВ» провело две музыкально-экологические экспедиции по Волге (более 20 концертов), экспедицию по городам, пострадавшим от Чернобыльской аварии (5 концертов), экспедицию по Байкалу (3 концерта) и большой фестиваль в Москве. Во всех вышеперечисленных экспедициях принимали участие музыканты (как известные, так и начинающие), ученые-экологи и студенты, получающие экологические специальности, журналисты центральных СМИ и местных изданий. Организация всех экспедиций и фестивалей отличалась высокой профессиональностью и оригинальностью идей.

На данный момент «РЧВ» выделяет такую серьезную проблему для нашей многонациональной страны, как растущую на глазах религиозную и национальную разобщенность нашего общества. На наш взгляд, еще 10 лет назад эта проблема не стояла так остро, и вот сегодня мы ежедневно сталкиваемся с нетерпением и непониманием людей разных национальных культур и вероисповеданий. Нам хотелось бы сконцентрировать внимание людей на наиболее интересных культурных особенностях и на тех элементах в различных культурах, которые сближают всех нас и объединяют в единое Российское государство.

Мы планируем провести крупный фестиваль народных культур под общим названием «Чистая Река Этно». К участию в фестивале нам хотелось бы привлечь молодых музыкантов, художников, писателей, журналистов, которые соприкасаются в своем творчестве с национальными традициями. Именно молодые, использующие язык современного искусства, должны привлечь к нашему фестивалю, а значит, и к проблеме, которую мы поднимаем, молодежную аудиторию.

Нам кажется, что наиболее перспективным местом для проведения первого фестиваля может стать город Ханты-Мансийск. Являясь столицей одного из самых многонациональных краев страны и уральского региона, город обладает всей необходимой инфраструктурой (аэропорт, гостиницы, концертные площадки), а также всеми техническими возможностями (телецентр, звуковая и световая аппаратура). Мы очень рассчитываем на понимание и поддержку всех государственных и коммерческих структур и частных лиц.

При поддержке СМИ декларируется общая идея фестиваля и объявляется отборочный тур. Специально созданный экспертный совет помогает отбирать самых незаурядных и интересных участников. Из тех, кто прошел отборочный тур, формируется фестивальная программа по разным секциям. Музыка, живопись, скульптура, прикладное искусство, литература, документальное кино и другие.

В течение двух дней выстраивается программа фестиваля, в разное время, на разных площадках проходят фестивальные мероприятия. Вечерами устраиваются пресс-конференции и неформальные обсуждения. В последний день снимаются телевизионные интервью и репортажи с наиболее интересными участниками фестиваля, проходит заключительная пресс-конференция и вечером на открытой площадке большой гала-концерт с участием приглашенных популярных коллективов. По окончании всего фестиваля — обязательное обсуждение и подведение итогов с приглашением всех лиц и организаций, принимающих участие в подготовке и проведении фестиваля.

Орг. Комитет фестиваля:

В. В. Шахрин (гр. ЧАЙФ)

К. К. Ханхалаев (продюсер «Рок Чистой Воды»)

24 ноября небольшая, но тщательно подготовленная группа лучших сынов Уральских гор получила секретное задание проникнуть на территорию Украины и выведать главную тайну самостийной державы.

24 ноября. Сборы были коротки, прощания недолги. Специальный самолет (по-украински летак), запутывая следы через Москву, просочился на взлетную полосу аэропорта Тирасполь.

24 ноября — аэропорт. Спецотряд, не привлекая внимания, с песнями и танцами проходит украинскую таможню. Народ в порту перешептывается: «Продиджи приехали». Заранее подготовленная легенда сработала.

24 ноября. Первая проверка. Два часа трясется в автобусе группа Ч*, враг глумится и куражится. В начале на базар за киевскими тортами; к тортам, как водится, два сорта сала, горилка с перцем и соления из частных подвалов. На словах пугают борщом с пампушками. Стало очевидно — пытать будут долго и жестоко.

24 ноября. Пригород Киева. Загородная вилла типа санаторий «Вумовец». В камерах холодно и неуютно, сдвинутые кровати при расселении по два человека, выглядят неприкрытой провокацией. Не дождетесь, гады, крикнул в темный и пустой коридор агент Бегунов, и отодвинул кровать агента Двинина на безопасное расстояние.

24 ноября. Ничего святого. Разве это борщ? Срань господня, разве это пампушки? Отравить хотят, мерзавцы, думал агент Шахрин, глядя на муки агента Бегунова, уплетающего киевский торт с псевдоборщом. Из всей предложенной национальной кухни самой съедобной оказалась горилка. Ее, в основном, и кушали.

24 ноября. Под видом радио и телеэфиров украинцы пытаются расколоть одурманенных горилкой уральцев. Те в свою очередь прикидываются классными ребятами, шутят, резвятся, всячески приковывая к себе внимание. Агенты Двинин и Северин косят под мультуродов из MTV. А в это время агент Спирин шарит по секретным файлам и по ящикам столов. Адских документов не нашел, но пива нарыл немерено. Веселых и довольных ЧАЙФов привозят в холодные загородные казематы.

24 ноября. Еще одна адская попытка — пытка. Баня без терморегулятора и бильярд с кривым кием и обгрызенными шарами. «От этой бани до мартеновской печи один шаг» — сказал агент Петрович, бздунул на каменку и сделал этот шаг. В тиши украинской ночи в танце посылали свои сообщения в центр радисты. Точка, тире, точка, два тире — неслось из бани на далекую родину.

24 ноября. Утро. Еда еще хуже, чем вчера. Одно радует — не выживут здесь натовские головорезы, значит, быть содружеству Славянских государств.

25 ноября. Опять эфиры. Опять микрофоны прямо в зубы, опять прожектора в глаза. Где? Когда? С кем? Почему? Ха-ха-ха, смеются прямо в лицо опасности храбрые ребята.

25 ноября. Начинается подготовка к ключевой фазе спецзадания. Звучат гитары, гремят барабаны, бухают басы. Зал красивый, большой, но очень странно звучащий. В каждой точке зала звук абсолютно разный.

25 ноября. И вот то, ради чего пришлось пройти весь этот кошмар, началось. Все тайные агенты и просто сочувствующие были оповещены заранее и пришли в полном составе. Зал полон. Все понимают друг друга с полуслова, с полуноты. Два часа в самом центре иностранного государства продолжался сходняк агентов уральского рок-н-ролла. А потом, совсем распоясавшись, уже не прячась, при полном свете еще двадцать минут хором горланили песни все собравшиеся на этот шабаш.

25 ноября. До чего же надо было довести этих крепких ребят со спецподготовкой за плечами, если они умоляли не кормить их больше турбазовскими угощениями. Это ужасно, но ужинали «макдоналд-сом» с горилкой. Никому не говорите, а то может начаться бойня с оскорбленной Америкой.

25 ноября. К утру стало ясно — Украина блефует по страшной силе, нет никакой главной тайны, напрасно пытали буржуины невинного Мальчиша-Кибальчиша! Если бы президентом Украины был Маугли, он бы сказал российскому народу: «Ты и я одной крови!». Ну а пока миллионы рублей и гривен тратятся на безумную игру в шпионов и иностранцев. Вот мечется по снежному Екатеринбургу простая украинская дивчина, пытаясь втюхать кому-нибудь свои гроши. Вот простой малограмотный уральский бизнесмен на границе, где все говорят по-русски, потеет, заполняя на английском языке таможенную декларацию.

Нет, все-таки не зря бесстрашная группа Ч* совершила свою дерзкую вылазку. Энергия, образовавшаяся на концерте совместными усилиями, интернациональна, а убойная польза от нее похлеще, чем у пулемета.

Привет всем участникам операции «КОНЦЕРТ». А героям, не павшим в равной схватке, Слава!Любо! Слава! Любо!

Шифровку передал радист Терентий Самохвалов

Мне кажется, что я никогда не буду писать мемуары. Мое местообитание и моя жизнедеятельность этого не предполагают. Когда в конце 90-х появилась книга «ЧАЙФStory», многие наблюдательные люди задавали мне один и тот же вопрос: ну, про музыку и тяжелую артистическую долю мы прочитали, а где, собственно, сам рок-н-ролл? Где дебоши, сексуальные оргии и прочие излишества? «ЧАЙФStory» — это не мемуары, это книга Леньки Порохни о том, что он знает о группе ЧАЙФ. В лучшем случае, о чем ему рассказали участники событий. Уж так повелось в нашей стране (и правильно повелось), что откровенничать о своих половых достижениях (или не достижениях) у нас считается не совсем приличным и, прямо скажем, делом не мужским. Лично мои жизненные наблюдения мне подсказывают, что зачастую чем больше люди об этом говорят, тем меньше этого происходило на самом деле. Наглядный пример — таксисты и прочие профессиональные водилы. Их послушать, так практически каждая дамочка, голосующая у дороги, поднимает руку только для того, чтобы отдаться ему под предлогом отсутствия денег или совсем без повода, просто потому, что такой вот он мегачувак. В общем, конечно, все эти стереотипы по поводу «секс, наркотики, рок-н-ролл» придуманы не с потолка, и парни с гитарами не ангелы, но...

Мемуаров я писать не буду! Про вечера и ночи после концертов со снесенной начисто башней тоже писать как-то неловко. Это же был порыв сквозняка в наших головах, это же стихийное бедствие, в конце-то концов! Зачем кому-то знать, как в городе Хабаровске, когда меня в первый раз поселили в номере люкс, куда, конечно же, набилась вся группа с портвейном, была придумана фирменная чайфовская забава раннего периода — дорисуй картину на стене, помоги автору расширить сознание! Это была смесь солдатского юмора и бытового свинства. Со стены снимается картина (а они в люксах есть почти всегда) и при помощи ручек и карандашей дорисовывается. Вот репродукция Шишкина с медведями в лесу. Мы дорисовываем на ней немецких парашютистов, атрибуты советского лесничества, связанную полуголую партизанку, которой домогаются немецко-фашистские наймиты, и у медведей в данной версии совсем другой смысл, и мы, высунув от старания языки, не тупо бухаем, а творчески веселимся. А вот картина, на которой по сибирской реке сплавляют лес. Очень вялое полотно, так что мы дорисовываем на плоту два ящика с бухлом, а по берегам из леса к сплавщикам бегут голые селянки, машут им руками и вьются в танце у стройных сосенок. Выражение лиц у сплавщиков автоматически меняется, и вообще появляется смысл во всей этой вырубке родной природы. Процесс этот безусловно творческий, групповой и действительно веселый. Картины эти аккуратно вешаются на место, и даже самая бдительная горничная, принимая номер, пересчитает все стаканы и полотенца, но никогда не посмотрит на шедевр на стене. Нам, юным и панкующим, казалось, что это отличная диверсия по отношению к какому-нибудь «пиджаку», заселившемуся в этот номер после нас.

Или зачем, например, кому-то знать, как в гостинице «Ростов» в номере Сереги Галанина коротали ночь ЧАЙФ, Алиса и Серьга. Полный номер крепко выпивающих мужиков, и Костя (Кинчев) предлагает больше не наливать Мише, иначе он сейчас опрокинет все пепельницы в номере. Миша парирует:

— Костя, ну с чего ты взял, я нормальный, не пьяный совсем, могу пройти по прямой!

(Делает попытку пройти и опрокидывает все пепельницы.)

Костя Мише:

— Да потому, что ты сейчас начнешь плеваться прямо на пол!

Миша:

— Ну че ты (тьфу) меня Костя (тьфу) позоришь (тьфубля)!

Мишу выпроваживают и поют песни под пианино, что на беду оказалось в номере. Жильцы и администрация не в восторге. Намекают на второй час ночи. К телефону никто не подходит, дверь никому не открывается. Вдруг в дверь стучат морзянкой. Барабанщик, спящий в углу, просыпается и говорит, что надо срочно открыть, это точно пришел еще один барабанщик. Его уговаривают этого не делать: не открывай, это Миша, которого с таким трудом спровадили! Игорь нас не слушает и открывает дверь, за дверью, как и предполагалось, стоит Миша и продолжает стучать по воздуху, не заметив открывшейся двери. Кто-то подскакивает и ловко захлопывает дверь, Миша не замечает и этого, продолжая ритмично выстукивать сигналы о помощи. Утром, догадавшись, что номер будут принимать с пристрастием, и обнаружив, что на крышке коричневого пианино наблюдается прогоревшее пятно, группа энтузиастов приступает к реставрации пианино. Замазку делали из плавленого сырка и зубной пасты, добавляя пудру и покрыв все это лаком для волос. А чуть позже, когда мы правили здоровье пивом, на улице нас принимают в ментовку и закрывают в околотке. Организаторы вытаскивают нас оттуда за полчаса до начала концерта. Вот и подумайте, если я начну все это рассказывать, то какой пример юным музыкантам мы покажем, а некоторые вообще подумают, что я хвастаюсь.

Хотя одну маленькую историю, пожалуй, расскажу, потому что спустя много лет я понял, что у этой истории есть очень важный сакральный подтекст. Минск, весна, фестиваль. В моем номере странная компания, даже уже остатки от компании. Точно помню Чуму (Алиса) и Никиту Зайцева (ДДТ). Мы допиваем добытый с трудом алкоголь и травим гастрольные байки. Уж не помню, кто начал, но всплывает тема с выбрасыванием телевизора из окна. Наступает тревожная пауза, и вот мы уже смотрим из окна — высота подходящая, 10-й этаж как минимум, и телевизор старый, черно-белый, с лампами и кинескопом. Теперь самое важное — мы смотрим цену на обратной стороне ТВ (тогда еще ее писали прямо на корпусе) — 127 рублей. Выворачиваем карманы и понимаем, что эти деньги у нас есть. Дальше все просто, открывается окно, еще раз убеждаемся, что внизу никого нет, и с раскачкой, на счет три, телевизор ласточкой выпархивает из окна. Мы бурно выражаем свой восторг, и вот наконец-то долгожданное бац, блям и еще пару раз бымц, бымц. Я спускаюсь вниз и заспанной девушке на ресепшн задаю обыденным голосом вопрос:

— Скажите, а что надо делать, если у меня из номера случайно из окна выпал телевизор?

Девушка спросонья явно не готова к такому вопросу.

— Не поняла, что у вас случилось? Телевизор не работает?

— Можно сказать и так, не работает он наверняка, упал из окна!

Еще минут десять уходит на то, чтобы барышня оценила происходящее и проснулась окончательно. Тут я достаю из кармана мятые деньги и говорю ангельским нетрезвым голосом:

— Я готов компенсировать отелю убытки по остаточной стоимости...

На выезде утром с нас взяли 87 рублей, так что оставшиеся 40 рублей уже общих денег мы успешно пропили в поезде «Минск — Москва». Что я, собственно, хочу сказать этой историей? Господа артисты, гуляйте по средствам, даже напившись в говно, постарайтесь оставаться приличными людьми. Совсем недавно ехали в поезде с группой УМАТУРМАН и, отмечая рождение дочери Вовика Крестовского, оккупировали поездной буфет. Народу было человек 15, выпили всё до капли и сожрали всё до крошки, и всё это пиршество шло под бесконечные рассказы гастрольных баек. И ржали все до колик, и ребята говорили, что все это надо непременно опубликовать. Вот не уверен, что надо. Не уверен, что это будет смешно и правильно. Не уверен, что это будет гармонично — без этого странного состояния группы на гастролях, этого бесконечного, безумного «бэнд оф зэ ран». Нет, не буду я писать мемуары!

Город сменил имя. Это не могло не поменять его образа жизни — сейчас вполне современный и респектабельный Екатеринбург живет по привычным правилам среднестатистического европейского города. Не столица и не мегаполис, но уже и не глухая патриархальная провинция. Город танцует ночью, стоит в пробках утром, суетится и крутит денежные массы днем, пьет кофе в кафе, вечером в ресторанах ему готовят итальянские, французские, китайские повара, ближе к ночи город пьет разнообразные напитки и снова танцует.

Нет, конечно, большинство живет старорежимно, и на работу едут на трамвае, и обедают бутербродами из дома, ужинают, естественно, из личного холодильника, и спать ложатся в семейную постель часов так в одиннадцать. Но... Человек со стороны, турист (хотя мне трудно представить себе туриста в моем городе), командировочный или просто «извините, я тут проездом» видит город в варианте номер один. Я родился совсем в другом городе — другое имя, другие названия улиц, другие фасады и, конечно, другой взгляд на окружающий мир. Этот мир был, но как-то очень далеко и в густом тумане. Конечно, я кое-что знал о его существовании, но весьма смутно. Город был закрытым. Ну вот в прямом смысле закрытым, глобальная, засекреченная оборонка. Не гражданам СССР дорога сюда была заказана. Каждый приезд иностранного гостя становился событием. Это было редко, но празднично. Я лично помню приезд Фиделя Кастро и Эриха Хонеккера. Власти латали дороги, вывозили за город бичей и выгоняли на улицы школьников и студентов с бумажными флажками Кубы и ГДР. Ликовать вдоль дороги надо было недолго, а в школу можно было в этот день не ходить. Народу это нравилось. Скажу честно, я и вдоль дороги-то не стоял. Мы с друзьями получали символику ГДР и шли в ближайший магазин «Сельхозкооперация». В народе этот магазин назывался «Сельхоз-навоз», но магазин любили все, от мала до велика. Дети любили его за петушки на палочке (по 5 коп.) и за ягодное желе в тюбиках (17 коп.). Женщины за то, что там бывала тушенка в свободной продаже и прочая приличная жрачка из ближайших колхозов. Взрослые мужики любили его за то, что там продавалась дешевейшая плодово-ягодная бормотуха от 92 коп. до 1 р. 20 коп. за пузырь и экзотические «Гавана Клаб» и «Ром Негро» (по 4 р. 50 коп.), а также вьетнамские настойки со змеей внутри и вьетнамские сигареты, непонятно с чем внутри, но точно, не с табаком. Что особенно важно, магазин работал с 7 утра. В нашем дворе мальчики взрослели рано, в 15 лет мы питали к «Сельхоз-навозу» взрослое мужское чувство, по рублю и в школу не пойдем — это был наш девиз. Так же рано я понял, что в Свердловске шанс встретиться с секретарем Коммунистической партии Германии Эрихом Хонеккером был крайне мал, а других иностранцев вообще не было, по этой причине посещение уроков иностранного языка мне казалось полной бессмыслицей и пустой тратой времени. Ну кто мог предположить, что город сменит название! Языков я не знаю до сих пор. Скрывать не стану — комплексую, завидую тем, кто в курсе содержания свежего номера «Тайме». В глубине сознания теплится надежда, что однажды съем чудо-таблетку, капсулу знаний, и мне останется только поработать над акцентом.

Первый раз я попал за границу в 1988 году. Это был город-побратим Пльзень в Чехословакии. До поездки я знал о Пльзене лишь то, что так называется ресторан у нас на Уралмаше. В братской республике было хорошо и солнечно. Народ там играл хэви-метал а-ля Германия, и наш уральский пост-бит-недопанк «смотрелся» весьма экзотично. Чешскую сцену плотно оккупировали толстые мужики в полосатых лосинах, пищащие кастрированными голосами, мы противопоставили им брутальных помятых мужиков в потертых кожанках и строительных ботинках и человека из нашего же отдела культуры, очень похожего на М. Горбачева. Горбачев был на пике мировой популярности, и по этой причине наш двойник стал главной звездой группы. В России бушевала перестройка, чехи нам завидовали и старались доказать, что у них тоже не все так плохо, а значит, и удивить. В этом плане особенно потрясла до глубины души экскурсия на пивной завод, особенно дегустационный зал.

Оказалось, что пиво имеет цвет и вкус, что его может быть много, а главное — оно есть всегда и без очереди, так что очень нам в Чехословакии понравилось! А на сэкономленные суточные я привез детям заграничных сладостей и три банки кока-колы. Банки торжественно вскрыли на Новый год (поездка была в апреле) и потом долго использовали как вазочки для карандашей.

К концу поездки у меня появилось подозрение, что при общем одинаковом строении тела, мы с иностранцами все же очень разные. Чехи, оказывается, не подозревают, что пиво можно разбавлять водой. У нас-то каждый пацан знает это, как «мама мыла раму». В тогдашней Чехословакии, конечно же, тоже был развитой социализм, и они тоже разбавляли водой, но только молоко. «Пиво водой нельзя» — со смешным акцентом говорили наши чешские друзья, трясли головой и закатывали глаза.

Подтверждение своей догадки я получил чуть позже, в 1991 году, побывав в Италии, когда утром в Болонье мы ввалились в кафе, где, как сказали наши итальянские друзья, самый лучший капучино. Мы заказали по «большому» капучино и бутерброды с ветчиной. «Капучино с ветчиной нельзя!» — замахал руками хозяин кафе. «Нельзя!» — вторили ему молодые итальянцы. «Можно, можно!» — сказали уральские парни, и на глазах у онемевших итальянцев надругались над их концепцией питания.

В последний день наших гастролей по Италии мы решили устроить небольшой прощальный ужин по-русски. У нас было три бутылки водки и несколько банок консервов. Консервы с собой возили все советские артисты, опять же, для экономии суточных.

Молодые итальянские рокеры привезли на вечеринку своих подружек, водки нам было не жаль, а вот закуски было очень мало. Переводчица Наташа обозначила проблему, и ребята заслали гонцов за закуской к водке. Гонцы привезли сладкие хрустящие палочки и шоколадную пасту «Нутелла». Когда мы попытались вразумить итальянцев, что, мол, водку с шоколадной пастой нельзя, я сразу вспомнил хозяина кофейни и капучино с ветчиной. С гордостью могу отметить, что нам-то капучино с ветчиной очень понравился, а вот итальянцев тошнило, крепко, качественно тошнило, прямо с балкона старинного палаццо на прекрасный фруктовый сад.

Вспомнив про этот сад, не могу не рассказать историю первого дня пребывания на итальянской земле. Дорога была длинной и утомительной, поэтому, поселившись, как и мы, в старинном особняке сельхозакадемии города Имола, наша переводчица и главный организатор этих гастролей, чудесная девушка Наташа прилегла отдохнуть. Нам не спалось, и мы пошли осматривать сады академии. На дворе стояли первые дни сентября. Сады гнулись к земле от спелых персиков, абрикосов, винограда и прочих экзотических фруктов. Криминальная романтика банды Мишки Квакина живет в мальчишеских сердцах, и мы прошлись по итальянским огородам, как учил нас дедушка Гайдар. На крыше веранды мы, раздевшись до трусов, играли в домино, ели фрукты, пили вино и загорали, пугая своим видом учредителей академии, у которых в этот день был съезд.

Вечером, выехав на концерт и как раз проезжая мимо ограбленных садов, кто-то между делом спросил у Наташи:

— А что написано на этих табличках вдоль всех садов? Сорта культур?

— Нет,— сказала Наташа,— тут написано, что все учебные сады обрабатываются страшными химикалиями и ни в коем случае не пригодны для употребления внутрь, надеюсь, вы этого не ели?

— Нет!— ответили мы, но попросили вернуться в отель за очень важным оборудованием, на самом деле, вернулись мы за туалетной бумагой. Вас, конечно же, интересует развязка этой душераздирающей истории? Напрасно вы ожидаете трагичного окончания. НИ-ЧЕ-ГО! Отличный концерт, твердый качественный стул. А еще в этой академии было свое винное производство, и на вопрос, а можно ли попробовать местного вина, хозяева наивно ответили — конечно, сколько хотите, вот тут стоит ящик с вином...

Так что каждое утро, после традиционного «бон джорно», мы ставили вопрос ребром: а где, собственно, ящик? Женщины, работницы студенческой столовой, выносили очередной ящик и с нескрываемым волнением наблюдали за завтраком «сибирских» мужиков.

И еще пару слов о различиях народов. В той же Италии нас приглашают в дом к одному из организаторов гастролей. Мы цокаем языками по поводу чистоты в подъезде и возле дома, мы восторгаемся репродукциями итальянских мастеров живописи, что висят прямо на стенах парадного. Нам показывают семейные альбомы и всевозможные изящные штучки. Вот она, настоящая европейская культура на простом бытовом уровне. И вот хозяин дома достает старую толстую книгу в потертом кожаном переплете сдувает с нее пыль и говорит, что это главная семейная реликвия, что это досталось ему от отца, а тому от деда, что придет время и он передаст это своим детям.

— Библия?— спрашиваем мы.— Родословная славного семейства?

— Нет!— говорит хозяин дома.— Это подшивка комиксов, старая, начиная с первых похождений человека-паука и супермена!

Ну сейчас я как-то уже готов воспринимать существование книги-комикса. Но в 1991 году фолиант комиксов в дрожащих руках зрелого синьора?

Сегодня мы выезжаем за границу часто и обыденно Поездка во Владивосток представляется мне более хлопотной и экзотичной. Мне почему-то невероятно грустно, ведь то, что приводило нас в изумление и восторг, сегодня не производит на нас никакого впечатления и забывается через неделю. Ну что интересного я могу рассказать вам о последней поездке в Вену или вы мне о летнем отдыхе в Турции? Да ничего, потому что вы там тоже были или будете и я про турецкие пляжи знаю все. И привезли вы домой венецианскую вазу из муранского стекла а я-то понимаю, что пустая банка из под кока-колы производила на всех нас гораздо большее впечатление. Успокаивает одно, что мы все уже гораздо ближе друг к другу, хотя по-прежнему разные, ну не появилось на моих книжных полках издания «Человек-Паук. Избранное».

P.S. А на прошлой неделе, на даче, наткнулся на Сабатини, и уже неделю перед сном читаю «Одиссею капитана Блада». Чем не супермен! Это я к тому, что ни в чем не обвиняю читателей комиксов, сам такой... Но другой, потому что есть твердая уверенность, что капучино с ветчиной все же можно!

Я точно знаю, чем все это закончится. И самое главное, что будет дальше. В современном мире все меньше белых пятен. На карте, в науке, искусстве. Знания в каждой из этих областей колоссальны, и человеческий мозг сохранить все это уже не в состоянии. На помощь живому организму приходит умная машина. Все больше знаний и опыта мы доверяем компьютеру. Там уже словари, книги, карты, формулы, история... Лет через 200 там будет ВСЕ! И другие носители, в том числе и человеческая память, будут не востребованы. Человеку надо будет помнить только электронные адреса, коды допусков и прочие фишки, чтобы легко находить, где какие знания лежат в электронных мозгах. А потом произойдет глобальная катастрофа. Ну там мегавспышка на солнце. Или излучения со дна океана. Не могу сказать точно, но обязательно шарахнет!

И всё! Никто не знает, как выглядит наша планета и ее окрестности. Никто не помнит секретов производства железа и пластика. Писать уже давно никто не умеет... Еще лет 200, и цивилизация начнет активно загибаться. Все покроет новый культурный слой, и остатки наших городов засыплет землей и песком. А люди? А люди начнут все придумывать снова, и откроют Америку, и изобретут колесо, и напишут «Короля Лира», и сочинят «Щелкунчика». Возможно, кто-то случайно найдет барометр и научится предсказывать погоду, конечно же, он станет жрецом и попытается извлечь из барометра пользу. Кланяйтесь мне до земли и несите жрачку, а я поговорю с богами... А потом научатся при помощи электромагнитных колебаний издавать звуки и грянет ДЫМ НАД ВОДОЙ. И может быть, откопают из под песка остатки ДИСНЕЙЛЕНДА, и будут выдвигать версии возникновения гигантских статуй непонятного существа с огромными ушами и мышиной мордой.

Может, это божество, которому поклонялись далекие цивилизации? А может, это лик инопланетян, посеявших жизнь на земле? Главное, что поле снова будет девственно чистым и человечеству будет чем заниматься (пока еще придумают реалити-шоу)!

Самое ужасное, что меня не покидает ощущение, что все это уже было.

А вы говорите, Стоунхендж?