Архиепископ Марк Берлинский - ключевая фигура в деле объединения церквей. Но вот, кто бы мне объяснил, почему.

Кто уполномочил архиепископа Марка? Или это добровольная общественная нагрузка, как говорили в советские времена?

Ответа нет. Как и на некоторые другие вопросы биографии. Например, о том, как он оказался на Западе. Или почему КГБ отпустил его из-под ареста в 1979 году. Это напоминает биографию советского патриарха Пимена, из которой тоже выпали самые интересные эпизоды.

В 1979 году архиепископа Марка арестовали при пересечении советской границы за ввоз антисоветской литературы. Какого это было числа, никто не знает. Сколько времени Марка продержали в КГБ, одни сутки или несколько, - тоже. Все словно воды в рот набрали.

В то время архиепископ Марк был активистом НТС (Народно-Трудового Союза) - некогда боевой белогвардейской организации, изрядно нашпигованной потом агентами КГБ.

Некоторые из русских эмигрантов сегодня говорят так: «А что, если КГБ просто попугал архиепископа Марка, да и отпустил с Богом?».

Уверяю вас как отставной подполковник КГБ: этого быть не могло. Потому что ввоз антисоветской литературы подпадал под 70-ю статью УК РСФСР «Антисоветская агитация и пропаганда». Она считалась особо опасным государственным преступлением и сулила немалый тюремный срок.

Да и чем бы тогда чекисты, арестовавшие Марка, отчитывались за свою работу? Тем, что отпустили? А где же конкретный результат, который так ценится в КГБ? Или, как говорят там, «сухой остаток»?

Да и никто бы не позволил его отпустить!

Ведь всякий иностранец, правдой или неправдой попавший в руки КГБ, считался лакомым жирным цыпленком. Его можно было обменять на советского разведчика, попавшего в плен, или использовать в коммунистической пропаганде.

Все это считалось большим успехом и сулило чекистам награды. А если отпустить, то и поощрений не будет. Да ведь КГБ - военная система. Каждый шаг здесь надо согласовывать с десятком начальников.

Чекисты могли его отпустить лишь обмен на еще большее поощрение. А его дают за вербовку иностранца. Она считается высшим достижением в работе чекиста. Его карьера идет вверх.

О том, как вербовать иностранцев, попавших к нам под арест, учат в Минской школе КГБ.

Наивного западного человека облапошить очень легко. Для этого используют «злого» и «доброго» следователей.

«Злой» говорит так:

—Ну, теперь ты попался! Читал небось «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына? А с тех пор наши лагеря не изменились. Засадим тебя туда лет на семь, и прикажем нашей агентуре среди заключенных, чтобы они тебя каждый день насиловали. И двух месяцев не продержишься!

Но тут вступает в разговор «добрый» следователь:

—О, не будь столь жесток к нашему другу! Ведь он будет сотрудничать, не так ли?

Донельзя запуганный иностранец, никогда в жизни не сталкивавшийся с подобным обращением, обреченно кивает. И тут добрый следователь подсовывает листок бумаги.

- Пиши расписку: «Обязуюсь сотрудничать с КГБ»! - говорит он внезапно посуровевшим голосом.

Если иностранец отказывается, процедура может затянуться надолго.

С Марком работали. Ему пришлось даже ночевать в КГБ. Но вот где - на дощатых нарах Лефортовской тюрьмы или на мягких простынях конспиративной квартиры?

В 1979 году я уже был старшим лейтенантом КГБ и отлично помню ту настороженность, с которой КГБ относился к ввозу антисоветской литературы.

Противодействие ему было задачей не только контрразведки, ловившей таких, как Марк, но и разведки, действовавшей за рубежом.

Она вербовала продавцов магазинов русской книги в странах Запада, заставляя их доносить о том, кто из советских граждан покупал у них запрещенную литературу.

Абсолютно все представители внешнеторгового объединения «Международная книга» в советских торгпредствах были офицерами политической разведки КГБ. Именно они и вербовали продавцов русской литературы. И при этом были прямы:

—Если будешь сообщать нам о своих советских покупателях, заключим с тобой контракт себе в убыток. У нас государство богатое.

И когда западный предприниматель, порой русского происхождения, рассыпался в благодарностях, разведчики так же говорили ему внезапно посуровевшим тоном:

—Пиши расписку!

После этого доверчивый книготорговец до самой смерти попадал под дамоклов меч ареста контрразведкой своей страны.

Для того чтобы вернуться в атмосферу тех лет, я позвонил в Москву известному правозащитнику Сергею Григорьянцу. Он провел 9 лет в лагерях, будучи обвиненным по той самой 70-й статье - «Антисоветская пропаганда».

И почему-то КГБ не отпустил его, как архиепископа Марка. Наоборот, ФСБ, наследница КГБ, ненавидит правозащитника святой ненавистью до сих пор.

В конце восьмидесятых годов, на волне перестройки, Сергею Григорьянцу удалось создать правозащитный фонд «Гласность». Его целью стало развенчание деятельности КГБ. От проводимых им международных конгрессов «КГБ: вчера, сегодня, завтра» ФСБ скрежетала зубами, но сделать ничего не могла: демократия! Хотя даже в ее недолгий периоду Сергея Григорьянца убили сына, и чекисты неоднократно намекали ему, что это сделали они.

Однако с приходом к власти Путина ФСБ поняла, что руки развязаны. В конце 2003 года, в обстановке откровенных провокаций «Гласности» удалось провести свою последнюю конференцию «Роль спецслужб в управлении Россией». После этого ее деятельность была парализована.

Сергей Григорьянц рассказал мне следующее:

«Если в семидесятые годы у кого-нибудь находили антисоветскую литературу при въезде в страну, то против этого человека выдвигали обвинение в антисоветской пропаганде. Следствие по таким делам находилось в компетенции КГБ.

Если кого-либо из иностранцев все-таки приходилось отпускать по политическим соображениям, то это делали в скандальной форме. Иностранца выдворяли из СССР и навсегда закрывали въездную визу.

То, что КГБ поступил с архиепископом Марком так «гуманно», говорит о том, что между ними, возможно, было достигнуто полюбовное соглашение».

Недавно в мои руки попал № 2741 газеты «Наша страна», в которой была опубликована и моя статья «Неравный брак».

В этом же номере я прочитал статью Николая Казанцева «Роль солидаристов в капитуляции». Следующие ее строки несказанно поразили меня как бывшего чекиста:

«Энкаведисты внедряли своих агентов в ряды НТС разными методами. Один из них состоял в обработке попавшихся в их лапы «ходоков».

В связи с этим заставляет крепко задуматься один многозначительный штрих биографии архиепископа Марка Берлинского, ныне с фанатичной одержимостью стремящегося подчинить Зарубежную Церковь руководимой сексотами КГБ Московской патриархии.

В молодости герр Арндт был весьма активным солидаристом и, будучи еще мирянином, ездил в СССР с энтээсовской литературой. Там его арестовали. И хотя нескольких его товарищей выпустили через ряд часов после допроса - Марка продержали намного дольше!

Думается, если бы в Синоде при митрополите Филарете узнали про этот крайне подозрительный эпизод - не стать Марку епископом Зарубежной Церкви».

То есть как? Получается, что Марк не сообщил своему церковному начальству о таком важном обстоятельстве, как арест советской контрразведкой?

Но это так странно! Человека выпустили из застенков КГБ. Значит, обвинения нет, он юридически чист. Но он, вместо того чтобы качать права, молчит в тряпочку. Подыгрывая тем самым своим мучителям и подтверждая факт полюбовного соглашения с КГБ. Это ли не явный признак вербовки?

«А где доказательства?» - спросят меня.

Их может быть только два - вышеупомянутая расписка в агентурном сотрудничестве или улики, полученные контрразведкой другой страны.

Ведь даже если кому-то удастся посмотреть агентурное досье Марка, то и оно не послужит уликой. Настоящих имен вы там не найдете, только псевдонимы:

- Сегодня Иванов встречался с «Петровым».

В кавычках - псевдоним агента. Без кавычек - разведчика. Пойди догадайся, кто.

Подлинны лишь имена начальников, накладывавших резолюции. Именно из-за них досье даже давно расшифрованных агентов никогда не показывают иностранцам.

Что касается расписки, то завербованный иностранец может и отказаться ее дать. Это разрешается. Тогда в отчет о вербовке разведчик вносит такую фразу: «Расписка не отбиралась по оперативным соображениям».

Но начальству она не нравится. Ведь в КГБ никто никому не верит. А что, если никакого агента нет, а разведчик просто кладет в карман казенные деньги? Таких случаев - тьма. Для них даже выдуман специальный термин - «мертвые души». А расписка успокаивает начальство.

Теоретически расписку Марка увидеть можно. Если она существует, то хранится в архиве 15 отдела Службы внешней разведки. На первом этаже огромного здания в Ясенево, окна которого выходят на зеленый луг, летом заросший полевыми цветами. Правда, выпрыгнуть на него нельзя - мешают решетки.

Но тайком скопировать расписку можно. Она подшита в конверте к первому тому агентурного дела. Я много раз хотел это сделать, читая личные дела других агентов, но боялся камер слежения, установленных в потолке.

Путин эту расписку видел точно. Ее приносили в кабинет. Не в Кремле, а здесь же, в Ясенево. На втором этаже главного здания за неприметной дверью, к которой ведет красно-зеленая ковровая дорожка. Раньше тут был кабинет Андропова.

Иностранная контрразведка тоже может доказать, что тот или иной гражданин ее страны тайно сотрудничает с российской Службой внешней разведки. Но только в том случае, если он нарушает законы. Например, ворует секретные документы.

Но ведь агенты бывают разные!

Главные из них - информаторы. Рискуя жизнью, они похищают государственные тайны своей страны и передают их России. Почему - разговор в каждом случае особый.

Но есть и другие категории агентов. Например, содержатели почтового ящика. Их обязанности гораздо проще - получить письмо и отнести его, куда скажут, не задавая вопросов.

Иных агентов пренебрежительно именуют вспомогательными. Разумеется, сами они об этом не знают. Их вербуют для выполнения отдельных поручений разведки - от телефонного звонка до убийства.

А есть и агенты влияния, воздействующие на политику своей страны в выгодном для России духе. Но законов они, как правило, не нарушают.

Если архиепископ Марк действительно агент КГБ, то он принадлежит именно к этой категории. Соответствует ли его деятельность внешнеполитическим целям путинской администрации? Безусловно, да. Она помогает подчинить Зарубежную Церковь Москве, чтобы взять под контроль ФСБ русскую эмиграцию.

А соответствует ли она его личным целям? Ведь в газетах пишут о том, что Марк хочет стать главой Германской митрополии Московской Патриархии.

А вот этого, боюсь, не произойдет. Потому что архиепископ Марк, каким бы хитроумным он ни был, не знает главного правила КГБ.

А оно предписывает избавляться от агентов, выполнивших свою миссию. Ведь они слишком много знают, а потому становятся опасными. Теперь не они зависят от разведки, а она, наоборот, дрожит в ожидании того, что бывшие агенты сболтнут что- нибудь лишнее.

Достаточно вспомнить о судьбе английского разведчика Кима Филби. В молодости, в тридцатые годы, он был завербован советской разведкой. Поверив коммунистической идее, но ни разу в СССР не бывав. Через тридцать лет, после провала, он впервые приехал туда, спасаясь от своих бывших коллег. Увидев мрачную действительность шестидесятых хрущевских годов, он понял, что КГБ всю жизнь водил его за нос.

Филби запил. И умер в забвении.

Не могу не вспомнить и несчастного американского военно-морского лейтенанта Соутера. Ему тоже удалось убежать в Москву, поработав некоторое время советским шпионом.

Стоило ему окунуться в советскую жизнь, как он стал ярым противником коммунизма. Привыкший к американской свободе слова, он прививал свои опасные взгляды молодым разведчикам в Краснознаменном институте КГБ, где преподавал английский язык.

Руководство КГБ не на шутку встревожилось и перевело его на курсы руководящего состава, где публика считалась более идеологически стойкой.

Но Соутер не замолкал и там. И тогда было объявлено, что он покончил с собой, задохнувшись выхлопными газами собственной машины. Рядом нашли записку: «Прошу похоронить меня в форме майора КГБ», - что и сделали с большой помпой. Но все это кажется очень странным.

Похоже, что от правдолюбивого Соутера просто избавились.

Имеющая огромный опыт, российская разведка тонко учитывает изменчивость и неблагодарность человеческой натуры. Да, сегодня Марк всем доволен, а завтра? Что, если он обидится на Москву и даст интервью, от которого берлинский резидент Службы внешней разведки поседеет?

Ведь такое случалось даже в насквозь отфильтрованной Московской Патриархии! В конце восьмидесятых годов, в разгар горбачевской перестройки, митрополит Хризостом публично заявил о том, что он агент КГБ.

Но он - советский человек, прошедший суровую школу выживания в тоталитарном государстве. Чего же тогда можно ожидать от архиепископа Марка, привыкшего к западной свободе слова?

Итак, зачем создавать себе проблемы на будущее? Не проще ли назначить на место германского митрополита другого архиепископа Берлинского и Германского? Его зовут Феофан, и назначен он Московской Патриархией. Нельзя исключать, что она специально учредила в Германии эту параллельную должность. Чтобы всегда иметь замену Марку. Надежного дублера, как у космонавтов.

Да и российским митрополитам не нужен новый конкурент, да еще иностранец. Они вполне могут возроптать, говоря так: «Что, русского не могли найти?» В обстановке национализма и ксенофобии, охвативших Россию, к такому протесту прислушаются и власти, и паства.

А если Марка убрать на покой, то пусть он дает интервью сколько угодно. Его и слушать никто не будет. Скажут, обиделся.

В биографии этого архиепископа есть еще одна тайна, похлеще первой.

Никто не знает, как Марк очутился на Западе. Николай Казанцев в своей статье «Роль солидаристов в капитуляции» («Наша страна», № 2741) пишет об этом так: «К тому же он, воспитанник коммунистической Германии, добровольцем поступил в ее армию, где стал офицером. Интересно, в каких войсках он служил?».

Простим автору незнание тонкостей нашей военной службы. Ни в одной из социалистических стран после службы в армии офицером стать было нельзя. Для этого требовалось кончить военное училище или окончить гражданский институт, где есть военная кафедра.

Все это тоже очень странно. Как и подчеркивание добровольности поступления Марка на солдатскую службу.

Ведь в ГДР была всеобщая воинская обязанность! Добровольно или нет, но каждый был обязан отправиться после школы в солдатские казармы. Мне известно, что именно сам архиепископ Марк все время упирает на эту добровольность, которая никакого юридического значения не имела.

Но в то же время никому не известно, как он попал на Запад. Говорят, что Марк перебрался в ФРГ в 1963 году. Но легально этого было сделать нельзя, тем более офицеру. Если бы Марк убежал, то его бы сочли предателем. Но тогда бы он никогда не рискнул поехать в СССР под страхом немедленного ареста.

Но он рискнул. И даже арест состоялся. Но не за это. И тут же его отпустили. Поверьте мне, старому чекисту: все это очень странно. Так не бывает.

За разъяснениями я обратился к генералу Олегу Калугину. Он подтвердил, что архиепископ Марк не мог легально покинуть ГДР в те годы иначе, чем при содействии органов государственной безопасности.

Молодежь из социалистических стран не отпускали на Запад ни под каким видом. Тем более офицеров.

В условиях тогдашнего ГДР офицер мог поехать на Запад только в качестве разведчика.

Тут многое встает на свои места. Странное получение офицерского звания без окончания военного училища может объясняться учебой в разведшколе, где тоже давали звание лейтенанта. Солдатская служба, скорее всего, отпадает, становясь все той же разведшколой.

В таком случае и арест Марка в 1979 году в СССР приобретает новые версии. Их две.

Арест был следствием обычной советской неразберихи, которой и в КГБ достаточно. Когда Марк заявил о своей принадлежности к разведке ГДР (или «друзей», как говорили у нас в КГБ), его проверили по учетам. Ускоренная проверка как раз и занимала около двух суток - ведь бумаги приходилось перебирать вручную! Разобравшись, Марка тихо отпустили и договорились забыть об этом эпизоде.

Марка арестовали демонстративно, желая показать, что советская власть его не любит. Такое практиковалось в отношении фальшивых религиозных диссидентов. Некоторые из них сами просили КГБ посадить их в тюрьму, чтобы обрести ореол мученика.

Но если допустить, что архиепископ Марк - ветеран восточногерманской разведки «Штази», то сразу возникает вопрос о том, гражданин какой страны он сейчас? Если ФРГ - это только крыша?

Насколько я знаю, многих офицеров разведки ГДР принимали в советское гражданство после крушения тамошнего социализма. Что, если и архиепископ Марк теперь гражданин России?

Это полностью меняет картину.

Интересно, почему наш епископат так упорно не кается в агентурном сотрудничестве с КГБ? Ведь сделал же это митрополит Хризостом, и ничего с ним не случилось, никто его не уволил. Почему же молчат остальные?

Раньше я думал, что из страха новых разоблачений. Признаешься в своей работе на КГБ, как всплывет еще и членство в КПСС. Как отреагирует на это Зарубежная Церковь?

Да, верхушка Патриархии состояла в КПСС, и это обстоятельство до сих пор удается держать в секрете. Говорят, что первым коммунистом был патриарх Пимен, старший офицер Красной армии, вступивший в партию на фронте.

А верующих офицеров там быть не могло, даже беспартийных. Более того, все они были обязаны бороться с религией. Это означает, что будущий патриарх отрекался от веры.

Высокопоставленные работники ЦК КПСС, раскрывшие мне в свое время этот секрет как офицеру разведки, практиковали такую грубоватую шутку. Подловив на кремлевском приеме или на конференции борцов за мир человека в епископском облачении, они хлопали его по плечу и громко осведомлялись: «Скажи, отец, в каком кармане рясы партбилет носишь?». Архиерей конфузливо улыбался, но не возражал: ведь вокруг были все свои!..

И все же они молчат по другой причине. О ней недавно рассказал мне знаменитый генерал КГБ Олег Калугин. В девяностом году он стал депутатом Верховного Совета СССР и первым начал разоблачать агентов в рясах.

Патриархия не на шутку встревожилась. Там боялись не отдельных разоблачений, а раскрытия главного секрета. О том, что Патриархия намеренно создавалась Сталиным так, чтобы быть сообщающимся сосудом с Лубянкой, как и другие советские учреждения. Никому же не придет в голову выявлять агентов КГБ в нашем МИДе, где все агенты. Но если признать, что то же и в Патриархии, в чем тогда ее святость?

Вскоре генерала Калугина пригласили на приватный обед к патриарху, где Алексий Второй сказал так: «Ну, что вы муссируете эту тему? Да, мы сотрудничали с органами, и я в том числе. Но ведь это была борьба за мир, за разоружение! Что же в этом плохого?»...

^{Генеральный секретарь ЦК КПСС Л..Брежнев, патриарх Пимен (Извеков), митрополит Алексий (Ридигер) и главный раввин московской хоральной синагоги Яков Фишман празднуют годовщину октябрьской революции 1917 г.}

Выдавать стукачество в КГБ за борьбу за мир - до этого не додумывался еще никто! Да и не было у нас такого направления работы, как борьба за мир. Эти слова - пропагандистская чепуха. Наоборот, мы боролись за войну! В результате нашей деятельности военные конфликты вспыхивали один за другим - в Афганистане, Эфиопии, Мозамбике, Анголе. Это приводило к неимоверному разбуханию военно- промышленного комплекса, частью которого была разведка. Страна не выдержала этой тяжести, и СССР рухнул.

Алексий Второй ясно дал понять, что не считает свое стукачество в КГБ чем-то зазорным и совершенно не собирается в нем раскаиваться. Наоборот, он гордится им, как Путин сейчас гордится своей работой в КГБ в советские годы. Отсутствие такого покаяния перебрасывает мост к продолжению сотрудничества Патриархии с КГБ в наши дни. И почему родовитый дворянин Ридигер так предан советской власти? Что их связало накрепко?

В далеком теперь 1996 году журналистская судьба привела меня на коммунистический митинг в Новочеркасске. В стране шли президентские выборы, и серьезным соперником Ельцину выступал глава КПРФ Зюганов. Он приезжал за поддержкой в этот казачий край, где его предшественники в двадцатые годы проводили «расказачивание» и массовые расстрелы. Но сейчас там сильны прокоммунистические настроения.

На митинге выступал и пожилой священник местного собора, отец Владимир. Он тоже призывал голосовать за Зюганова, что вызвало огромное удивление у иностранных журналистов. Но отец Владимир твердо заявил так: «Для того чтобы мы учились в Духовной семинарии, нас отозвали с фронта! Мы до сих пор благодарны Коммунистической партии за это! И потому учебу в семинарии воспринимали как фронтовое задание. Мы так и называли себя всю жизнь - беспартийные коммунисты!».

А какое ведомство имело право отзывать людей с фронта, да еще в критический год войны, когда в армию гребли даже больных и немощных? Только НКВД. А кому он мог дать эту неслыханную привилегию, спасающую от смерти? Только надежной и проверенной агентуре.

Сталин создал Патриархию руками Лубянки! Это ведомство стало ее матерью. Генетическая связь с КГБ - такой же родовой признак Московской Патриархии, как связь с Белым Движением у Зарубежной Церкви.

Стукачество Патриархии в КГБ - серьезный аргумент против соединения с ней Зарубежной Церкви: а вдруг оно продолжается и по сей день? Кто может поручиться, что сейчас его нет?

Сторонники объединения стараются всячески приуменьшить это стукачество и свести его к частным случаям: мол, лишь некоторые священники становились агентами КГБ на фоне в общем независимой жизни Церкви. Здесь, на Западе, эту наживку заглатывают легко.

^{Патриарх Алексий (Симанский) и митрополит Николай (Ярушевич)}

Настоятель Свято-Иоанно-Предтеченского собора в Вашингтоне протоиерей Виктор Потапов так рассуждает в августовском номере журнала «Приходская жизнь»: «В ограде Русской Православной Церкви Заграницей идут горячие споры о ее будущих путях и по поводу воссоединения с Московской Патриархией. В связи с этим приходится слышать резкие выпады против отдельных архиереев и церковных деятелей. Возражения порою сводятся к тому, что нельзя объединяться с церковью в России потому, что там некоторые священнослужители коррумпированы и сотрудничали с КГБ и не покаялись в этом. Могут ли затемнить святость Церкви недостатки отдельных людей?».

Совсем даже не отдельных, дорогой отец Виктор! Отдельные - это как раз те, кто избежал вербовки. А сотрудничали с КГБ абсолютно все епископы и подавляющее большинство священников. Ведь Церковь считалась враждебной средой, и ее надо было контролировать через агентуру. Даже сам механизм поставления в епископы допускал туда только агентов.

Епископы входили в номенклатуру ЦК КПСС, и потому каждого утверждал Идеологический отдел. А какое ведомство посылало туда документы для важных кадровых назначений? Правильно, КГБ. Справку о будущем епископе готовило Пятое управление, осуществлявшее общий надзор за Церковью, и разведка, если он хотя бы раз побывал за границей. Каждая из справок заканчивалась одной фразой: «Сотрудничает с такого-то года».

Именно она и была для ЦК КПСС самой главной! Эта фраза свидетельствовала о том, что будущий епископ не только лоялен к советской власти, но и висит у нее на крючке: ведь на каждого агента непременно имеются компрометирующие материалы! А это значит, что от такого епископа можно не ждать никаких диссидентских выходок. Справедливость этого правила подтверждает и сегодняшний день: все епископы свято хранят обет молчания.

Церковные же заслуги кандидата в епископы не только не интересовали Идеологический отдел, но и были ему враждебны. Чем меньше заслуг - тем лучше. После этого ЦК санкционировал хиротонию. Да вот только можно ли считать ее таковой?..

Впрочем, хиротонией дело не завершалось. После нее надо было получить регистрацию в качестве епископа в Совете по делам религий. Она давалась после конфиденциальной беседы с его председателем Куроедовым, генерал-лейтенантом КГБ.

Он любил приезжать обедать в генеральскую столовую на Лубянке. Входя, показывал всем пропуск в кремлевскую столовую и говорил: «Видите? С самим Брежневым отобедать могу! Но предпочитаю делать это со своими ребятами!».

Генералы отвечали приветственным гулом и отодвигали стулья, приглашая Куроедова каждый к своему столу. Нередко его партнером по застольным беседам бывал и мой отец, заместитель начальника пограничных войск КГБ. По вечерам он пересказывал мне удивительные истории из церковной жизни, в то время совершенно закрытой. А все епископы, благословленные Куроедовым, до сих пор занимают свои посты и даже пытаются присоединить Зарубежную Церковь.

Все они по-прежнему остаются в агентурной сети. Их бы исключили из нее за расшифровку в случае публичного покаяния, но ведь его не было. Это означает, что их досье по-прежнему лежат в сейфах Лубянки. И не в архиве, а в оперативных кабинетах.

Наши иерархи не только стучали друг на друга в КГБ, но и занимались шпионажем. В первую очередь - в среде русских эмигрантов. Не гнушались им даже митрополиты. Например, митрополит Венский и Австрийский Ириней завербовал в 1969 году американского военного разведчика Джорджа Трофимова, отбывающего сейчас в США пожизненное заключение.

^{Патриарх Алексий (Симанский) и председатель Совета по делам РПЦ при Совете министров СССР генерал-майор КГБ В. Куроедов (слева). 1962 г.}

Около тридцати лет резидентура КГБ в Израиле помещалась в Духовной Миссии Московской Патриархии. Ибо других советских учреждений в этой стране не было после разрыва дипломатических отношений в середине шестидесятых. В штате Миссии офицеры разведки работали как священники и миряне, а «настоящее» духовенство было агентурой у них на связи. Секретарь Миссии и майор КГБ Ломов убежал в конце восьмидесятых на Запад, и Патриархия сделала все, чтобы избежать огласки.

Священники в погонах - не такая уж большая редкость в Патриархии. С одним из них я встретился в самый первый день работы в штаб-квартире разведки КГБ в Ясенево в 1977 году.

Помню, как меня поразили ее огромные, чуть ли не километровые коридоры, по которым деловито сновали сотни мужчин в штатских костюмах с галстуками. Пиджаки их были аккуратно застегнуты, волосы расчесаны на прямой пробор, и весь их прилизанный внешний вид должен был свидетельствовать о высочайшей лояльности. Но вот мимо меня прошагал офицер с большой рыжей бородой. Что за вызывающий внешний вид, недопустимый для коммуниста-чекиста?!

«Не волнуйся, он отпустил бороду по приказу начальника разведки! - со смехом объяснил мне приятель, работавший в отделе кадров. - Сейчас этот оперработник стажируется в иностранном отделе Патриархии, а вскоре уезжает в зарубежную командировку»...

Куда именно, мой приятель скрыл, подчиняясь принятому в КГБ правилу конспирации, но зато рассказал о своем знакомом профессоре Краснознаменного института КГБ (ныне - Академия внешней разведки), в чьем платяном шкафу рядом с полковничьим мундиром висела ряса. Когда патриарх Пимен отправлялся за рубеж, профессор-полковник надевал рясу и присоединялся к его свите.

В те же годы молодой начальник внешней контрразведки генерал Олег Калугин приехал инспектировать резидентуру КГБ в Восточном Берлине. В один из дней к нему подошел полковник Гуменюк Иван Назарович и пригласил вечером заехать в русский собор.

«Я буду там служить», - пояснил полковник Гуменюк.

Он делал это так профессионально, что прихожане, подходя к нему под благословение, были уверены, что целуют руку у отца Иоанна, а не у полковника Гуменюка.

«Ну, ты прямо, как настоящий!» - восхищенно сказал ему генерал Калугин следующим утром в резидентуре.

Такие «прямо, как настоящие» священники входили в штат храмов Московской Патриархии по всему миру, но в дружественных арабских странах они практически составляли весь клир. Местные мусульманские контрразведки закрывали на это глаза, поскольку священники-чекисты работали против Запада.

Судьба этих людей не всегда складывалась счастливо. Господь подвергал их тяжелым испытаниям. У одних дети начинали верить в Бога, что считалось недопустимым в семье чекиста, другие сами познавали бытие Божие. Коллеги-чекисты это моментально унюхивали и ставили крест на их карьерах. Об участи горе-священников от разведки я подробно рассказал в своей книге «КГБ в Японии» (М., «Центрполиграф», 2000).

Ну, а сейчас где эти горе-священники? Остаются ли среди клириков Московской Патриархии?

На Западе принято считать, что они испарились. Но почему? Разве хотя бы в одном российском учреждении произошла люстрация чекистов? Увы, она была задавлена мощным коммунистическим лобби. Тем более не было никакой люстрации в патриархии, нынешнем главном воспевателе советского прошлого.

Мне известна всего одна такая попытка. Она состоялась в газете «Известия» сразу после провала августовского путча 1991 года. Тогдашний главный редактор Игорь Голембиовский вызвал в свой кабинет всех чекистов, работавших в его газете в качестве журналистов, и предложил им уволиться или из «Известий», или из КГБ. Совместительства он более был терпеть не намерен.

Голембиовскому этой вольности не простили, и в путинской России его преследуют. Алексий Второй, напротив, пребывает в зените славы. Из чего можно заключить, что чекистов из своих рядов он не изгонял.

Сотрудничество Патриархии с КГБ, увы, не осталось в прошлом, как считают многие на Западе, а при Путине даже возрастает. Причина этого - в новом типе общественного устройства, которое Путину удалось создать в России: государстве спецслужб. Внутренней политикой и пропагандой у нас ведает ФСБ, а внешней - СВР. Все остальные ведомства находятся у них в подчинении. Участвуя в сегодняшней российской политической жизни, просто невозможно избежать контактов с разведкой и контрразведкой. Патриархия с готовностью использует в них свой советский опыт.

Например, заигрывания Путина с северокорейским диктатором Ким Чен Иром держатся в страшной тайне, чтобы о них не узнали американцы, однако Патриархия к ним допущена и принимает в них самое живое участие.

В Пхеньяне в августе 2006 года открылся патриархийный храм Живоначальной Троицы, хотя религия в этой стране запрещена, и вера считается политическим преступлением. Но Ким Чен Ир сделал для своего русского друга исключение. Строительство велось в основном на российские деньги, но и Ким Чен Ир любезно выделил из бюджета своей нищей страны около миллиона долларов. Это дало ему право именоваться «Зиждителем храма сего».

«О зиждителе храма сего Господу помолимся!» - будет отныне возглашать русский дьякон на каждой службе. Сделать северокорейского диктатора объектом религиозного поклонения - такого не удавалось еще никому из иностранных президентов! Появление в столице КНДР русского храма, первый камень которого был заложен в июне 2003 года, это знак огромной личной дружбы Ким Чен Ира с Путиным в пику американцам.

Ким был настолько добр, что по такому случаю даже основал новое государственное учреждение - Православный Комитет КНДР, хотя ни одного православного верующего в этой стране нет уже более полувека.

^{Председатель президиума Верховного Совета СССР Шверник (слева) и председатель Совета по делам РПЦ генерал-майор КГБ Карпов (справа) в Кремле после вручения ордена патриарху Алексию (Симанскому). 1960 г.}

^{Председатель Президиума Верховного совета Эстонской СССР И. Кэбин вручает митрополиту Таллинскому Алексию (Ридигеру) орден Дружбы народов, 1979 г.}

Делегация этого липового Комитета ездила недавно в Москву. В Патриархии она посетила только один отдел, кроме внеш- нецерковного. Какой бы вы думали? По сотрудничеству с вооруженными силами и правоохранительными органами! Интересно, что ей там было нужно? Похоже, что Ким Чен Ир считает Патриархию военизированной организацией, предназначенной для решения специальных задач.

Появление русской церкви в Пхеньяне создает для обоих лидеров канал тайных контактов, недоступный международному контролю. Ведь никто не будет знать, какие послания станут привозить в Пхеньян молчаливые священники в черных рясах.

Этот канал особенно ценен тем, что всеми остальными могут официально поинтересоваться американцы. Например, Буш спросит Путина на одной из встреч:

—Скажи, друг Владимир, не ведешь ли ты закулисных шашней с Ким Чен Иром?..

И Путин вынужден будет объясниться, потому что все это проверяется средствами разведки. А на вопрос о церковных контактах Путин с полным правом может ответить так:

—А вот это тебя не касается, дружок! Вера - дело святое!.. И Бушу будет нечем крыть, потому что его правительство действительно не вмешивается в дела церкви.

А в Московской Духовной Академии теперь учатся студенты из КНДР. Интересно, откуда они взялись? Ведь если бы они были настоящими верующими, их бы посадили. Ответ напрашивается сам собой - только из Министерства государственной безопасности. Ким Чен Ир создает у себя православную церковь по сталинскому образцу, руками чекистов.

Но все офицеры дружественных спецслужб, аккредитованные в России, находятся под ненавязчивым патронажем Службы внешней разведки. Их приглашают в дома отдыха, на закрытые собрания, банкеты. Интересно, уезжая из Лавры в Москву, говорят ли северокорейские семинаристы своему духовнику так: «Благословите, батюшка, на поездку в Дом приемов СВР, что в Колпачном переулке»?

«Засветилась» Патриархия и в шпионском скандале, вызванном убийством российскими разведчиками бывшего чеченского лидера Зелимхана Яндарбиева в Катаре. В феврале 2004 года они подорвали автомобиль, в который садился Яндарбиев, выходя из мечети, после чего были арестованы.

Один из них оказался местным резидентом ГРУ. Дипломатический иммунитет не позволял ему находиться в тюрьме, и его отпустили. Но двое других задержались там надолго. Они сразу же признались в своей принадлежности к ГРУ, став живым свидетельством того, что Россия занимается международным терроризмом. Тем самым, с которым она так горячо призывает бороться. Путин был в бешенстве. Он приложил титанические усилия к тому, чтобы вызволить незадачливых террористов, но все было тщетно.

И тогда к ним устремился поток российских представителей. Множество официальных лиц под различными предлогами пытались прорваться в камеру, но катарские власти никого не пускали по соображениям безопасности. И правильно делали: ведь киллеров положено ликвидировать! Для этого достаточно распылить в камере крошечную ампулу бесцветного вещества, спрятанную под ногтем. И - нет человека, нет и проблемы, как говорил товарищ Сталин.

Отчаявшись, Москва решила использовать своего самого безотказного помощника для деликатных поручений - Патриархию. В камеру устремился епископ Ставропольский и Владикавказский Феофан. Якобы, томящиеся там офицеры - настолько глубоко верующие люди, что их хлебом не корми, а дай выслушать наставление епископа. Причем именно Феофана, известного своими контактами с разведкой. До этого он долгие годы служил в Отделе внешних церковных сношений, где был ближайшим помощником митрополита Кирилла, проходящего в чекистских сводках как агент «Михайлов».

Катарцы и его не пустили. Возможно, они знали о том, что Патриархию используют в шпионаже. Да и вера наших разведчиков вызывает большие сомнения! Ведь во взорванном ими автомобиле находился и малолетний сын Яндарбиева. Едва ли верующий христианин решится убить невинного ребенка. Даже террористы-эсеры, взорвавшие генерал-губернатора Москвы Великого Князя Сергея Александровича в 1905 году, поначалу несколько раз отказывались от покушения, видя, что он едет с детьми. А наши горе-террористы до этого прошли Чечню, где ГРУ пытает и убивает людей. Раз именно их назначили исполнителями, резонно предположить, что все это они делали собственными руками. В том, что с ними произошло, скорее можно усмотреть карающую Божью длань. А епископу Феофану лучше бы войти в тюрьмы к тысячам людей, невинно осужденных в России!

Московская Патриархия удивительно милостива к убийцам, выполняющим президентский наказ. Недавно Алексий Второй наградил орденом равноапостольного князя Владимира полковника белорусских спецслужб Александра Павличенко, известного организатора «эскадронов смерти». Они ликвидируют политических противников президента Лукашенко. Патриарший экзарх в Белоруссии митрополит Филарет лично ходатайствовал о награждении, ссылаясь на то, что в подведомственном Павличенко гарнизоне построили храм. Такой повод явно не соответствовал высокому статусу ордена.

«Новая газета» сообщила об этом в статье «Церковь особого назначения» в августе 2004 года. «Награждение Дмитрия Павличенко орденом святого равноапостольного князя Владимира никакому логическому объяснению не поддается. Потому что за построенными на территориях воинских частей и даже тюрем храмами в Беларусь ходить не надо - этого и в самой России более чем достаточно. Но почему-то тех, кто строит храмы по всей России, орденами не награждают. А может, патриарх с митрополитом решили, что тот, кто собственной рукой отправляет людей к Богу, заслуживает высокой церковной награды?» - пишет газета.

«Никто в Европе уже не сомневается в причастности Павличенко, а также Шей- мана и Сивакова, бывших секретаря Совета безопасности и министра внутренних дел, к организации и исполнению убийств, - продолжает газета. - Потому и отказались греческие власти впустить в Афины Сивакова, который сейчас занимает пост министра спорта и должен был возглавить олимпийскую делегацию. Евросоюз сделал по этому поводу специальное заявление. А ровно через три дня Русская православная церковь награждает Павличенко орденом. Случайность? Или все-таки «наш ответ Чемберлену»?!».

Светлана Завадская, жена похищенного 7 июля 2000 года оператора ОРТ Дмитрия Завадского, сказала: «Очень печально, что Русская православная церковь награждает вторым по значению орденом в России Дмитрия Павличенко, которого знают в цивилизованном мире как человека, подозреваемого в причастности к похищениям и убийствам людей. Как человека верующего, меня это очень оскорбляет. Православная церковь в России и Беларуси настолько политизирована, что мне, видимо, пока будет лучше общаться с Богом без посредников».

А у нас, в русской эмиграции, многие, наоборот, мечтают слиться с Московской Патриархией. Зачем?

В России враждебно относятся к Зарубежной Церкви. Ее приходы яростно изгоняют из страны, хотя иерархов охотно привечают. Здесь, на Западе, этого противоречия почему-то стараются не замечать, но церковная Москва враждебности не скрывает.

«На территории России действия РПЗЦ носят раскольничий, неканонический характер, и поэтому их храмы нельзя посещать прихожанам Русской Православной Церкви», - объясняет верующим иеромонах Адриан (Пашин) на сайте Православие. ru.

А издает этот сайт Сретенский монастырь, чей наместник, архимандрит Тихон - самый пламенный переговорщик с Зарубежной Церковью об объединении. Но недавно он издал книгу, восхваляющую патриарха Сергия - того самого, кого Зарубежная Церковь столь яростно отвергает. А Патриархия, в свою очередь, назвала творение архимандрита Тихона лучшей православной книгой года, так же откровенно показав свое отношение к патриарху Сергию. Просто голова идет кругом!..

Но многие священники Русской Зарубежной Церкви почему-то относятся к этим странным противоречиям с юмором, словно к недоразумениям или «перегибам», как говорили в сталинское время. Словно они - ничто по сравнению с громадьем стоящих перед нами политических задач. Когда священникам указываешь на это, те лишь снисходительно улыбаются.

Точно такая же мудрая усмешка набегала на холеные лица партийных работников советской эпохи, когда их спрашивали о том, почему в магазинах супердержавы СССР нет мяса.

«Да, мяса нет, хотя настоящий патриот такого вопроса не задаст! - парировали важные коммунисты. - Зато у нас есть нечто такое, что вы ахнете! Но пока это секрет!»...

Такой ответ многих устраивал. В путинской России тоже стало модным смеяться над тем, что вызывает тревогу. Это ощущаешь по тому, как отвечают российские политики американским телезрителям в прямом эфире.

Какая диктатура? Какой культ личности Путина? - заливаются они дребезжащим смехом, но в глазах уже виден страх.

Такими же взрывами хохота отвечали когда- то деятели советской культуры на вопросы иностранцев о сибирских лагерях.

Сталин поощрял талантливых писателей-юмористов, избегающих острых тем. Именно на пике массовых репрессий были созданы искрометные кинокомедии «Цирк» и «Волга-Волга», популярные по сей день. По всей стране тогда развивалась индустрия юмора.

Советская манера высмеивать трагедию перешла и в Зарубежную Церковь.

—Правда ли, что Алексий Второй пренебрежительно назвал Зарубежную Церковь «полторы старушки»? - спросила одна из женщин на нашем приходском собрании в вашингтонском Свято-Иоанно-Предтеченском соборе.

—Да, назвал! Ну и что в этом такого? - тонко улыбнулся настоятель о. Виктор Потапов, очевидно, воздавая должное патриаршему юмору.

—А почему в России недавно опять закрыли несколько наших приходов? - не сдавалась прихожанка.

—А потому, что у них регистрации нет! - весело парировал второй священник, о. Владимир Бойков, и вопрос был закрыт.

—Да у них заговор! - догадался я.

Эх, не было у меня в руках микрофона, чтобы спросить: а почему, собственно, не зарегистрировали приходы? Что помешало?

Похоже, большинство прихожан, выросших в Америке, поняли это так, что приход лишь не успели вовремя зарегистрировать. Ведь любая регистрация здесь - только техническая процедура.

А в России регистрацию надо заслужить! Многомесячным хождением по кабинетам, униженными мольбами и взятками.

Потому что в нашей стране она носит разрешительный характер. В регистрации могут и отказать. А добиться правды в суде очень трудно.

Регистрацией общественных и религиозных организаций ведает Министерство юстиции. Всегда бывшее тихим, скучноватым и сугубо штатским ведомством, при Путине оно милитарилизовалось.

^{Книга архимандрита Тихона.}

Теперь Министерство юстиции входит в силовой блок. У него даже появилась своя армия. Она состоит из спецвойск («спецназ») и тюремного ОМОНа. Так называются боевые отряды милиции особого назначения, призванные подавлять восстания заключенных. А пока их нет, омоновцы тренируются на мирных узниках.

Раз в месяц рота мускулистых бойцов вламывается в тот или иной лагерь и молотит дубинками всех без разбора. Иногда рядом ходят врачи и указывают больных, с которыми следует обходиться щадяще. При Ельцине правозащитники возмущались этим, а сейчас помалкивают. Да и выразить протест негде.

Весь силовой блок находится под контролем ФСБ. Министерство юстиции пребывает с нею в постоянном рабочем контакте, в том числе по вопросам следствия.

Московская Патриархия также официально сотрудничает с обоими этими ведомствами через свой Отдел по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными органами. Результатом этого взаимодействия становится закрытие приходов Зарубежной Церкви.

Его обоснованием служит то, что Московская Патриархия не признает за Зарубежной Церковью права окормлять в России, на своей исторической родине. Она считает зарубежников непрошеными гостями, вроде католиков. Однако здесь, на Западе, почему-то считается хорошим тоном умалчивать об этом.

Алексий Второй заявил на встрече с преподавателями и слушателями Российской академии госслужбы в конце 2003 года: «Русская Зарубежная Церковь создала параллельные приходы на территории России и республик бывшего СССР, тем самым перейдя на каноническую территорию Московского Патриархата».

А вот уж с этим позвольте не согласиться! Русскую Зарубежную Церковь создали те епископы и священники, которые поколениями служили именно на этой земле, называвшейся тогда Российской империей. Отсюда они уезжали в вынужденную эмиграцию, уходили от красных штыков, направленных в спину. Среди них был и святой Иоанн Сан-Францисский. Что же, теперь Россия и для него стала неканонической страной?

Но где же тогда каноническая территория Зарубежной Церкви? За рубежами России? Но там действуют и приходы Московской Патриархии! И что-то я не слышал от ее представителей такую фразу: «Недавно мы открыли храм в Буэнос-Айресе, на нашей неканонической территории!».

Выходит, она там тоже каноническая. Как и везде, где нужно по праву сильного. Так рассуждал Сталин, крестный отец нынешней Московской Патриархии.

Невольно приходит на ум один из эпизодов, о котором вспоминали бывшие президенты прибалтийских республик, аннексированных Сталиным в 1939-40 годах. Они писали, что советские дипломаты были исключительно вежливы с ними до тех пор, пока не был подписан пакт о присоединении. В одно мгновение дипломаты сделались необычайно грубы и сдали своих подопечных в НКВД.

Думаю, именно так присоединят и Зарубежную Церковь. Методом враждебного поглощения.

Словарь толкует это понятие так: «Скупка одним лицом или группой лиц контрольного пакета акций без согласия руководителей и акционеров компании».

На Западе это деяние уголовно наказуемо, а в России разрешено. Там оно - норма жизни. Именно враждебным поглощением разрешается большинство конфликтов между российскими фирмами.

Но вернемся к выступлению Патриарха в Российской академии госслужбы. В нем есть поистине историческое высказывание.

«Встречаясь с тремя епископами Русской Зарубежной Церкви, которые представляли епархии Соединенных Штатов Америки, Германии и Австралии, я начал с того, что прочитал выдержки из письма, написанного в 1991 году в ответ на письмо, которое направил мне и одновременно митрополиту Виталию (Устинову) Конгресс соотечественников, который проходил в Москве в августе 1991 года».

Промыслом Божиим случилось так, что этот конгресс стал последним политическим мероприятием советской власти. На второй день его работы произошел Августовский путч, ознаменовавший ее конец.

Но готовил-то этот конгресс КГБ! А кто еще в нашей стране имел право якшаться с предателями и шпионами, как ласково именовали наших зарубежных соотечественников в советских коридорах власти? Пожилые преподаватели в Минской школе КГБ называли их не иначе, как «эмигрантской сволочью». Это ведь никуда не ушло! Избавления от старых коммунистических кадров в КГБ не было!

Молодые разведчики, выпускники гуманитарных факультетов МГУ, среди которых было немало моих друзей, писали все липовые бумажки этого конгресса, в том числе и вышеупомянутое письмо.

И в самом деле, можно ли представить, что эмигранты, съехавшиеся со всего мира и пребывавшие под постоянным наблюдением КГБ, вот так сразу выступили с воззваниями к главам двух Церквей? И чтобы это воззвание до них дошло? И легло бы в патриарший архив? Да пока авторы письма согласовывали свои мнения, конгресс бы кончился!

До сих пор помню возмущенные молодые голоса, разносившиеся по коридорам штаб-квартиры разведки КГБ в Ясенево: «Почему мы должны заниматься этим дурацким конгрессом, когда разваливается страна? Что будет с нами завтра? Что станет с нашими семьями?»... Но - жесткая воинская дисциплина брала верх.

Это говорит о том, какое огромное значение КГБ придавал присоединению Зарубежной Церкви еще в советское время! Он не забывал об этом даже на краю собственной гибели!

Государственный переворот и Конгресс соотечественников КГБ готовил одновременно. И руководили этим одни и те же люди.

Ничего не изменилось и в наши дни. 7 апреля 2004 года это подтвердил в прямом эфире телекомпании MHZ-2 заместитель Председателя думского Комитета по общественным организациям и религиозным объединениям Александр Чуев.

«В деле обеспечения христианского единства самым главным для нас является присоединение Зарубежной Церкви», - заявил он прямым текстом.

Так он проговорился о том, что это задача общегосударственная, а не церковная. Крупному деятелю новой путинской России и в голову не пришло, что Церковь у нас все-таки отделена от государства. И что ее использование в государственных интересах раньше было принято хотя бы маскировать.

Но сейчас о них принято говорить прямо, как в армии. То, что нужно государству, считается святым. А уж кому Путин отдаст сталинский приказ - Думе, разведке или Церкви, не так важно.

Все эти ведомства в одинаковой степени зависят от государства. Ведь храмы Московской Патриархии ей не принадлежат! Они находятся в государственной собственности, хотя на Западе об этом почему-то не знают. Там исходят из того, что Церковь в России так же материально независима, как в Америке. Хотя на самом деле она пребывает в финансовых тисках государства.

«Православная газета», официальное издание Екатеринбургской епархии Московской Патриархии, характеризует это положение так: «В 1917 году все имущество Православной Церкви было национализировано и фактически перешло в собственность государства. В последнее десятилетие ранее национализированное стали передавать верующим. Но, как оказывается, в собственности Русской Православной Церкви нет на сегодня ни одного храма. Храмы передаются всего лишь в пользование».

Странно слышать это, потому что Закон о свободе совести от 1997 года разрешает передачу государственной собственности Церкви. Пункт второй статьи 22 гласит: «Передача религиозным организациям в пользование по функциональному назначению культовых зданий и сооружений с относящимися к ним земельными участками и иного имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности, осуществляется безвозмездно».

Однако с 1997 года так ничего передано и не было! Государство предпочло другой путь, изложенный в пункте первом все той же статьи: «Религиозные организации вправе использовать для своих нужд земельные участки, здания и имущество, предоставляемые им государственными, муниципальными, общественными и иными организациями и гражданами, в соответствии с законодательством Российской Федерации».

Но все это может быть отобрано при изменении политического курса страны.

В Московской Патриархии с тревогой ждут массового оттока верующих в Зарубежную Церковь после избрания митрополита Кирилла патриархом. Простые россияне понимают, что Зарубежная Церковь - носитель более чистого православия, уходящего корнями в царскую Россию. Что она по-настоящему независима от государства хотя бы потому, что государств, на территории которых она осуществляет свое окормление, много, и она ни к одному из них не принадлежит.

Именно поэтому типовой Устав прихода Московской Патриархии лишает его всего имущества в случае ухода в другую Церковь, в том числе и в Русскую Зарубежную. Церковный устав царской России такого требования не содержал. На Западе церковный приход также вправе распоряжаться своим имуществом. Это крайне затрудняет переход патриарших общин в Зарубежную Церковь.

Но зато сама Московская Патриархия не упускает случая завладеть ее имуществом, проявляя при этом невиданное оперативно-чекистское мастерство.

Об этом рассказывает газета «Церковные новости».

Недавно в юрисдикцию Московской Патриархии перешел один из английских приходов. РПЦЗ сама дала на это согласие, поскольку приход разваливался. В его Совете оставалось лишь несколько стариков - кто из второй эмиграции, а кто даже из первой. Поведение посланцев Московской Патриархии не на шутку встревожило их.

Тогда как приходской Совет старался решать проблемы по-хорошему, по- православному, общими силами, московские гости только приказывали, обманывали и угрожали. Пожилые прихожане, проведя всю жизнь на буржуазном Западе, никогда не сталкивались с такими авторитарными методами. Это живо напомнило им то, как бесцеремонно и по-милицейски грубо Московская Патриархия отнимала храмы Зарубежной Церкви на Святой Земле в 1997 году.

Прихожане растеряны и не знают, что делать. У них создалось впечатление, что представители Московской Патриархии интересуются больше имуществом, чем приходской жизнью.

Главная проблема отношений между Зарубежной Церковью и Московской Патриархией - это разница менталитетов, говорят они. Если зарубежники сформировались в условиях свободы, то Московская Патриархия - при диктатуре, когда Церковь служила правительству. В Зарубежной Церкви много монахов, которые не умеют и не хотят быть политиканами. Они проигрывают церковным аппаратчикам...

Один из прихожан так написал обо всем этом:

«Архиепископ Анатолий стал манипулировать приходом, говоря нам одно, а делая другое. Он пообещал разумное самоуправление под началом Патриарха, а вместо этого подготовил за нашей спиной юридические документы, по которым приход лишается всей собственности, включая землю, и превращается в подразделение Отдела внешних церковных сношений.

А это - совершенно не каноническая организация, пережиток советско- кагэбэшного времени, сохраняющая, однако, гигантскую власть под Путиным в Патриархии.

Троих пожилых прихожан, юридических хранителей собственности, принуждают теперь подписать договор, отстраняющий их от власти. Сменщиков будет назначать митрополит Кирилл, Председатель Отдела внешних церковных сношений. Даже Патриарх упомянут в договоре третьим после него!

Новый договор даже не требует, чтобы юридические хранители собственности были православными и принадлежали приходу! Это означает, что если старики подпишут договор, то их выкинут, а вместо них назначат троих адвокатов из Лондона. Они станут выполнять инструкции митрополита Кирилла. Сам же приход можно будет считать закрытым.

Это и есть сергианство в действии! Примета не прошлого, а сегодняшнего дня! Его порождает отсутствие соборного управления, господство всемогущих бюрократических организаций типа ОВЦС и самой Патриархии, которую правильнее было бы назвать личным аппаратом Патриарха. Они привыкли действовать запугиванием и обманом - советскими аппаратными методами, привитыми на церковную почву.

Зарубежные русские должны понимать, что Церковь в России - и лучше, и хуже, чем они думают. Это не одна только церковная бюрократия. Там есть и истинно православные люди, противники экуменизма и обновленчества.

Но иметь дело Митрополиту Лавру и другим придется не с ними, а с руководством, включающим людей типа Митрополита Кирилла, которые просто хищники, не пастыри, а волки.

Если этого не понять, а пойти с ними на необдуманное соглашение, то Зарубежную Церковь просто съедят.

^{На заседании Всемирного Совета церквей митрополит Кирилл (Гундяев) совершает экуменическое «богослужение», ему «прислуживает» председательница ВСЦ язычница Приянка Мендис из Шри Ланка}

Это будет трагедией для Церкви в России. Потому что пока Зарубежная Церковь сохраняет независимый голос, православным в России легче бороться за исправление Патриаршей Церкви».

Российская разведка сопровождает каждую свою крупную политическую акцию волной вранья в мировой прессе. Ее создает дезинформационная Служба «А». Она сочиняет ложные тезисы и вбрасывает их в прессу через подкупленных журналистов, своих агентов. Затем честные люди воспроизводят их в своих статьях и интервью, принимая за чистую монету.

Узнать почерк разведки можно лишь по частой повторяемости тезисов. Ведь за каждый повтор Служба «А» дает дополнительную плату.

В операции «Зарубежная Церковь» таких тезисов два.

Московская Патриархия готова порвать с экуменизмом и вот-вот выйдет из Всемирного Совета Церквей. Осталось сделать небольшой шаг. Вопрос о предстоящем выходе уже широко обсуждается в приходах.

Путину нужен «свой» патриарх. У Сталина был Сергий, у Хрущева Алексий, у Брежнева Пимен, а Путин хочет видеть патриархом митрополита Лавра. Но для этого вначале нужно присоединить РЗЦ к Московской Патриархии.

Оба тезиса рассчитаны на русских эмигрантов, искренне любящих свою историческую родину, но не знающих многих ее неписаных законов.

Оба эти тезиса ложны. При внимательном рассмотрении они рассыпаются, как карточный домик.

Миф № 1. Россия порывает с экуменизмом.

Увы, этот вопрос у нас не является предметом общественного интереса. Хотя бы потому, что большинство наших верующих составляют деревенские старухи, которые и слова-то такого не знают: «экуменизм». Они во всем, полагаются на мнение батюшек.

А те иногда со вздохом признают, что вступить во Всемирный Совет Церквей их заставил КГБ. А вот с какой целью - не объясняют.

Но советские времена вроде кончились, а Россия по-прежнему там. Значит, и нынешней разведке это членство необходимо. Но для чего?

Ответ прост: для того, чтобы через завербованное иностранное духовенство влиять на политических деятелей Запада.

Ведь во многих странах среди ревностных прихожан есть и парламентарии, и министры обороны, и начальники разведок. Почему бы российской разведке не попытаться их завербовать через одного из епископов или кардиналов?

Эта идея вполне реальна. Только сначала надо сделать так, чтобы эти иерархи сами стали нашими агентами. Этим и занимается вся огромная миссия Московской Патриархии под руководством Женевской резидентуры разведки.

Огромное скопление духовенства избавляет российских разведчиков от необходимости тратиться на дорогу. Да и повод для знакомства весьма убедителен: мол, интересуюсь вашей деятельностью в Совете Церквей. Расскажите мне о себе, дайте интервью!

И иностранный епископ вполне может согласиться на задушевную беседу с русским другом: ведь проповедь - его пастырская обязанность.

А тот вручает дорогой подарок. Или, наоборот, показывает фотографию, публикация которой на страницах газет сломает епископскую карьеру. После этого вербовка идет как по маслу.

Бывает и по-другому. Иностранный епископ сам вербует нашего разведчика и обращает его в свою веру. Такие случаи бывали. В вербовке побеждает тот, кто духовно сильнее.

И совсем не так легко установить первичный контакт с тем же епископом в родной для него стране. Если там к нему попросится на прием российский журналист, отчего-то воспылавший интересом к религии, реакция епископа будет настороженной: «Почему вас интересую именно я, а не другой мой коллега?»

У представителей МП в ВСЦ тоже много работы. Служба внешней разведки использует их в качестве сводников с иностранным духовенством.

«Это мой друг из российского посольства! Очень достойный человек! От всей души рекомендую его вам!» - убедительным густым басом говорит московский батюшка, представляя лютеранскому пастору малознакомого российского дипломата с бегающими глазками. И пастор, выросший в тепличных условиях буржуазной демократии, свято этому верит.

Ведь его никто никогда не обманывал: на Западе ложь считается признаком дурного тона. Пастор просто не успел научиться распознавать ее.

А в России ложь - норма жизни. Советские люди воспитаны в обстановке всеобщего вранья. Нас обмануть труднее.

Пастор польщенно улыбается, услыхав предложение продолжить беседу в ресторане. Там он краснеет в смущении, видя непомерно роскошный набор блюд.

И, естественно, соглашается выполнить маленькую просьбу своего собеседника о том, чтобы не звонить друг другу по телефону, а назначить время и место следующей встречи прямо сейчас.

А это - первый признак шпионажа. Разведчик знает, что его телефон прослушивает швейцарская контрразведка, и старается скрыть от нее свое знакомство с пастором.

Однако все то, что проделал сейчас российский разведчик с пастором, по плечу и духовному лицу из Московской Патриархии. Если, конечно, он - опытный агент КГБ. В советское время только таких и посылали во Всемирный Совет Церквей.

Но духовенство молодеет. После 1991 года его массовая вербовка уже не проводилась. Затрудняет ли это сейчас работу нашей разведки?

Нет, потому что она знает, что любой священник, работающий за рубежом, должен выполнять все поручения российского посольства. Ведь Московская Патриархия взяла курс на поддержку государства во всем. Даже в том, что не согласуется с христианской совестью.

И потому, даже не будучи завербованным, московский священник все сделает так, как прикажет ему российский разведчик.

По его поручению он будет сам приглашать пастора в рестораны и заводить там разговоры на щекотливые темы, выискивая слабые места. Потом пойдут более рискованные поручения - например, напоить пастора допьяна и снять отпечатки пальцев. Или ключей.

Так постепенно молодой русский священник сам становится агентом разведки. Без колебаний он дает расписку о сотрудничестве и берет политически грамотный псевдоним «Патриот». А посольский разведчик получает из Москвы двойное поощрение.

Не случайно Солженицын назвал Всемирный Совет Церквей «изрядно осовеченным». Это - результат многолетней совместной работы КГБ и Московской Патриархии.

Ее участие в экуменическом движении - это не более чем ширма для российской разведки.

Работа по Всемирному Совету Церквей - важнейшая задача линии «ПР» (политическая разведка) женевской резидентуры Службы внешней разведки. Полтора десятка офицеров занимаются только ею. У каждого есть план-задание на несколько лет вперед и сменщик в Москве, мечтающий провести в Швейцарии четыре счастливых года.

Что же, теперь прикажете лишаться всего этого, чтобы угодить Русской Зарубежной Церкви? А не проще ли пойти другим путем: растворить ее Московской Патриархии, как некогда чекисты растворили в ванне с кислотой белого генерала Кутепова? А похитить его в Париже помогли такие же белые генералы!

Да и российское духовенство тоже не возражает против поездок в Швейцарию.

Людям, живущим на Западе, трудно представить, какую щемящую радость доставляет россиянам мысль о поездке за границу. А уж пожить там несколько лет в комфортных условиях многим представляется и вовсе неслыханным счастьем.

Представьте себя священником сельского храма на русском Севере, где весной и осенью непролазная грязь, а в церковь ходят только дети, потому что родители беспробудно пьют. И вдруг в один из дней епископ намекает вам, что появилась возможность прокатиться в Швейцарию, да со всей семьи, да на несколько лет... А оттуда возвращаться в сельскую глушь вовсе не обязательно.

Тут слезы счастья потекут по вашему изможденному лицу.

Вспомним и о том, что у многих священников есть сыновья, пошедшие по отеческим стопам. Работа во Всемирном Совете Церквей совсем не помешает их карьере.

Поэтому Московская Патриархия и дальше будет с серьезным видом уверять Зарубежную Церковь о своем предстоящем выходе из Всемирного Совета Церквей, не делая для этого ни одного шага.

По той же причине, думаю, она очень скоро восстановит отношения с Епископальной церковью, прерванные в конце 2003 года из-за избрания епископом гомосексуалиста.

Епископальная церковь нужна разведке! Слишком сильна она в США, слишком много среди ее приверженцев американских генералов, крупных политиков, засекреченных ученых и прочих лиц, представляющих вербовочный интерес.

А епископов-гомосексуалистов и в Московской патриархии хватает. Только они об этом помалкивают. Гомосексуализм здесь иносказательно именуют «никодимовым грехом».

Ведь в течение 70 лет КГБ продвигал на высшие церковные посты именно гомосексуалистов. Даже патриарх Сергий, говорят, тоже был им. Постоянно пребывающие под дамокловым мечом разоблачения, гомосексуалисты были легко управляемы.

В то же время КГБ практиковал ложное обвинение непокорных епископов в гомосексуализме. Вот что пишет епископ Григорий (Граббе) в книге «Русская Церковь перед лицом господствующего зла», рассказывая о Поместном соборе Русской Православной Церкви 1971 года: «Об архиепископе Новгородском Павле один архиерей заметил: «Вся вина владыки Павла в том, что он привлекает молодежь, и вот ему хотят влепить педерастию. Погубят они владыку Павла, погубят. Раз кто стал на прямую линию, погубят!» Так и получилось. Его убрали, и больше о нем ничего не известно».

Гомосексуальные скандалы разыгрываются в Московской Патриархии только тогда, когда они приходят извне. Героем такого скандала, случившегося в 1999 году, был епископ Екатеринбургский Никон.

Патриархия долго игнорировала многочисленные жалобы священников, но не смогла сделать вид, что не замечает громких выступлений газет. Решением Священного Синода его отправили «на покой» в Псково-Печерский монастырь.

Но уже в 2002 году епископ Никон появился в Москве в качестве настоятеля храма в Вешняках, одного из самых богатых в столице. Его спасло влиятельное гомо- сексуалистское лобби Московской Патриархии.

Миф № 2. Патриархом может стать иностранец. Зерна этой лжи падают на благодатную почву. Ведь в Кремле и в самом деле пока не определились с новым патриархом!

К митрополиту Кириллу, разбросавшему всех конкурентов и ставшему недавно единственным кандидатом на патриарший престол, в Кремле относятся без восторга. Думаю, причины этого лежат далеко от вопросов веры. Скорее всего, речь идет о борьбе властных кланов.

На месте митрополита Кирилла Кремль хотел видеть другого митрополита - Мефодия. Говорят, что он даже не агент КГБ, как все другие советские епископы, а кадровый офицер Главного разведывательного управления министерства обороны. Что, впрочем, не мешает ему быть агентом КГБ, поскольку армия также находится под его контролем.

У нас таких людей называют «офицерами глубокого прикрытия». В Московской Патриархии их немного, но они очень влиятельны, потому что имеют на связи агентуру среди духовенства.

Для Путина митрополит Мефодий - свой в доску. Наедине с ним можно общаться без церемоний на правах Верховного главнокомандующего.

Да вот беда - митрополиту Кириллу удалось услать Мефодия в далекий Казахстан. Хотя тот пользовался уважением верующих за то, что ему удалось поднять Воронежско-Липецкую епархию из руин.

Сейчас окружение митрополита Кирилла распускает слухи о том, что он, став патриархом, резко поднимет престиж Церкви, уравняет ее с государством. То есть повторит эксперимент патриарха Никона, правившего в XVII веке. Даже тогда он кончился неудачно. В путинской же России, где ФСБ контролирует все, он будет пресечен на корню.

Да и ни в чем подобном митрополит Кирилл ранее не был замечен. Наоборот, для него характерно другое: пренебрежение церковным администрированием ради бизнеса, к которому у него явно лежит душа.

Да и не стоит переоценивать степень кремлевского недовольства митрополитом Кириллом. Ведь он тоже агент КГБ! Кличка его - «Михайлов». Это значит, что Путину известна вся его частная жизнь. Он полностью беззащитен.

В сейфах Лубянки хранится множество папок с документами, компрометирующими митрополита Кирилла. Их положено иметь о каждом агенте. Этого требуют правила КГБ.

Если агентом стал кристально честный человек, обманом втянутый в сотрудничество, компроматериалы создают намеренно. Их или фабрикуют, заставляя других агентов писать ложные доносы, или втягивают честного человека в сомнительные ситуации, вынуждают совершать преступления. Потом перед ним выкладывают доказательства и говорят так: «Теперь ты у нас на крючке! Не вздумай своевольничать!»

На языке КГБ это называется «закреплением сотрудничества». Пункт о необходимости получения все новых «закрепляющих материалов» стоит в годовом плане работы с каждым агентом.

А на митрополита Кирилла никаких компрома- териалов и выдумывать не надо! Достаточно его гражданского брака, о котором все знают.

А что касается закона мирского, то стоит Кириллу сделать неверный шаг, как с ним поступят так же, как с Ходорковским: упекут в тюрьму за финансовые махинации. Российские законы устроены так, что любого предпринимателя всегда можно привлечь к уголовной ответственности.

А угодливые российские журналисты будут радостно восклицать: «Вот видите, перед российским законом все равны! Даже митрополиты!»

В этом суть путинского «избирательного правосудия».

Поэтому митрополит Кирилл, став патриархом, будет ходить по струнке и выполнять все указания Кремля.

Избрание талантливого бизнесмена Кирилла на патриарший престол вызовет глубокое разочарование россиян. Значительная часть их перейдет в другие православные церкви, в том числе в Русскую Зарубежную. Поэтому уже сейчас митрополит Кирилл встал в ряды ее яростных гонителей. Да, да, той самой Зарубежной Церкви, с которой Московская Патриархия так мечтает соединиться!

В марте 2004 года Кирилл вызвал в Москву епископа Ишимского и Сибирского Евтихия, принадлежащего к Зарубежной Церкви, и поставил ему ультиматум - или стать патриаршим викарием, или убираться вон из России.

Как странно это согласуется с принципом отделения Церкви от государства!

А кстати, кто у нас выдает или аннулирует визы? Министерство иностранных дел, - скажут мне. Так-то оно так, но только после проверки, которую проводит ФСБ. Именно она, а не МИД, на самом деле выдает визы. Ею и стращал митрополит Кирилл епископа Евтихия.

ФСБ - это воссозданный КГБ советской эпохи. После демократических реформ девяностых годов чекистам удалось все вернуть назад. В нынешнюю ФСБ входят все управления советского КГБ, кроме двух: Первого, разведывательного, и Девятого, охранявшего членов Политбюро.

^{Митрополит Кирилл (Гундяев).}

^{Митрополит Мефодий (Немцов).}

Но и они сохраняют тесные связи с ФСБ. От советского КГБ у них остались общие с нею органы жизнеобеспечения - поликлиники и госпиталя, дома отдыха, пенсионная система, а главное - телефоны оперативной связи - ОС. По ним чекисты могут поговорить обо всем, не боясь быть подслушанными. Все они считают День чекиста, отмечаемый 20 декабря, своим общим профессиональным праздником.

Бывшее Первое главное управление КГБ называется сейчас Службой внешней разведки. Оно с успехом проводит операцию «Зарубежная Церковь».

А бывшее Девятое управление теперь именуется Федеральной службой охраны. Она охраняет Путина, еще ряд высших сановников и - Патриарха всея Руси...

«Ну и что же в этом плохого? - могут мне возразить, - президент заботится о жизни Алексия Второго...

О нет, президентская охрана предназначена вовсе не для этого! Она назначается по другому признаку - по степени доступа охраняемого лица к государственным секретам. Чем больше он их знает, тем выше вероятность того, что его могут похитить и выкачать все секреты с помощью пыток или психотропных препаратов.

Не жизнь охраняемого лица, а тайны, которые он знает - вот истинный предмет заботы президентской охраны.

А жизнь? Та же охрана может ее и отнять.

Когда сановник впадает в немилость, его арест тоже поручают охране.

Как, должно быть, тяжело ощущать, как руки, еще минуту назад бережно поддерживавшие тебя под локоть, предательски-грубо хватают сзади и запихивают в машину.

Создатель советских космических кораблей академик Сергей Королев немало лет провел в сталинских лагерях. Снова достигнув славы, он признавался друзьям, что никак не может привыкнуть к своей охране. «Ложась спать, я жду, когда они ворвутся в спальню и закричат: «Собирайся, падла!».

Все это ему уже пришлось однажды испытать.

Главное для охраны - не допустить утечки секретов. Поэтому она прослушивает разговоры охраняемого лица и следит за ним днем и ночью. Отделаться от нее нельзя.

Нет, скажу я вам, охрана от КГБ - совсем не такое большое счастье!

Патриарха Алексия Второго охраняют по высшему разряду, словно начальника самой секретной службы. Потому что он знает главное - тайны кремлевского двора, порой гнусные и страшные. Любая из этих тайн может вызвать международный скандал.

Медицинским обслуживанием патриарха также занимается Кремль. Алексий Второй лечится в Кремлевской больнице вместе с высшими государственными чиновниками. И действительно, лечат там превосходно. Да вот беда: лечение высокопоставленных пациентов - не единственная задача врачей Кремлевской больницы. Есть и еще одна - их устранение по приказу сверху.

Эта сторона больничной жизни окутана мраком тайны. Одному Богу известно, сколько наркомов и партийных секретарей окончили свое земное существование в опытных руках врачей Кремлевской больницы! Известно только о Фрунзе, сталинском наркоме обороны. Ему сделали ненужную операцию по приказу Сталина.

Устраняли там и духовных лиц. Ведь верхушка Московской Патриархии тоже была прикреплена к Кремлевской больнице еще в сталинские времена. Непонятно, какую ценность представляла жизнь иерархов для коммунистических властей, открыто поставивших целью уничтожение религии и церкви.

Епископ Григорий (Граббе) пишет в своей книге «Русская Церковь перед лицом господствующего зла»: «Священный Синод вынес отлучение и предал анафеме всех «бывших православных», открыто хуливших имя Божие. Затем в начале 1963 года Патриарх Алексий выступил с мужественною речью на заседании Всесоюзного конгресса в Кремле, в которой он довольно ясно намекал на притеснение Церкви со стороны правительства.

За эти два деяния митрополит Крутицкий Николай (Ярушевич) поплатился жизнью. Это была первая жертва хрущевского гонения».

С митрополитом Николаем расправились тоже в Кремлевской больнице, вызвав у него сердечный приступ.

Так неужели Алексий Второй, безусловно зная обо всем этом, не нашел в себе сил отказаться от Кремлевской больницы? Выходит, что не нашел. Да и пристало ли ему пользоваться вообще какой-либо охраной? Не лучше ли положиться на Волю Божью?

А вдруг митрополиту Лавру, если он станет патриархом, не понравится, что его днем и ночью пасет путинская охрана?

Вдруг он решит пользоваться услугами частных врачей вместо того, чтобы покорно ложиться на операционный стол в Кремлевской больнице?

А главное - что, если он откажется призывать россиян голосовать за Путина, как это сделал недавно Алексий Второй?

Что прикажете делать с митрополитом Лавром, если он сошлется на то, что Церковь у нас отделена от государства?

На языке КГБ таких людей называют «неуправляемыми». Зато митрополит Кирилл, наоборот, вполне управляем. А потому - пусть лучше он будет патриархом. А остальное - дело техники!

«Друг» - это агентурный псевдоним протоиерея Василия Фонченкова, священника Русской Зарубежной Церкви. В семидесятые годы он помогал КГБ сажать в тюрьмы священников-антикоммунистов. Теперь это не мешает ему пребывать в клире Зарубежной Церкви. КГБ чувствует себя в ней настолько уверенно, что не считает нужным скрывать свою агентуру. Служит «Друг» в Зальцбурге.

Не верите? Отсылаю вас к книге «Архив Митрохина», написанной в соавторстве с профессором Кристофером Эндрью. Василий Митрохин, начальник архивного отдела КГБ, умудрился вывезти в 1992 году на Запад множество секретных документов. На протяжении десятилетий, рискуя жизнью, он тайно выносил их копии из здания КГБ. Лицо Митрохина мне знакомо, я встречал его в коридорах Лубянки. Он производил впечатление сурового правоверного коммуниста. Видимо, такая кондовая внешность спасла его от подозрений.

Высокий профессионализм Митрохина позволил нам не ограничиваться бездоказательным навешиванием на священника агентурного ярлыка. Вот факты, которые он приводит.

«Христианский Комитет в защиту прав верующих старался защитить себя от проникновения КГБ в том числе и за счет своей малой численности, которая никогда не превышала четырех человек. Однако в мае 1979 года в него вступил о. Василий Фонченков, о котором в Комитете не знали, что за девять лет до этого он был завербован Пятым управлением КГБ в качестве агента под псевдонимом «Друг». Как отмечается в его личном деле, он «использовался в разработке лиц, представляющих оперативный интерес (в Православной Церкви), выполнял задания добросовестно и проявлял инициативу». С 1972 года Фонченков работал преподавателем Духовной академии в Загорске, одновременно занимая должность в отделе международных отношений Московской Патриархии. В 1976-77 годах он был священником церкви св. Сергия в Восточном Берлине и издателем Stime der Orthodoxie («Голос Православия»), журнала Центрально- Европейского экзархата Московской Патриархии. Его связи в иностранных церквах вполне могли рекомендовать агента «Друга» ничего не подозревавшим коллегам в Христианском Комитете.

Кампания борьбы КГБ с открытым диссидентством в православной Церкви достигла пика в 1979-80 годах, ознаменовавшись волной арестов ведущих диссидентов, - главным из которых был о. Глеб Якунин, - которых впоследствии посадили в тюрьму или убедили публично покаяться. Возможно, для того чтобы спасти Фонченкова от расшифровки, он был вызван в КГБ для допроса, после чего выступил с заявлением о том, что ему угрожали арестом, однако обвинение ему никогда не предъявлялось». (Здесь и далее цит. по книге Кристофера Эндрью «Меч и щит. Митрохинский архив и секретная история КГБ.»).[2]

Один только факт работы о. Василия Фонченкова в Отделе внешних церковных сношений Московской Патриархии позволяет говорить о его агентурном сотрудничестве с КГБ. Ведь этот отдел неканонический. Он был создан советским КГБ для использования внешнецерковных контактов в своих целях. Истинные начальники этого отдела сидят вовсе не в Патриархии, а в небольшом розовом здании у метро «Проспект Вернадского». Там находится управление РТ Службы внешней разведки. Эта аббревиатура означает «разведка с территории России». Управление РТ также направляет в шпионские командировки российских ученых, общественных деятелей. Некоторые его офицеры работают под видом мирян в Отделе внешних церковных сношений.

«А может быть, там не все агенты?» - спросите вы. Увы, все. Потому что каждый может стать невольным свидетелем тайных операций разведки и других нарушений конституционного принципа отделения церкви от государства. КГБ может уберечься от огласки, только если накрепко привяжет каждого подпиской о сотрудничестве.

Далее автор «Меча и щита» отмечает, что в 1979 году КГБ удалось склонить к публичному покаянию священника Дмитрия Дудко, однако добиться того же от о. Глеба Якунина не представлялось возможным. Поэтому, пишет он, «только жене Якунина разрешили присутствовать на суде. Остальные члены семьи и друзья, а также западные журналисты, не были туда допущены... Среди получивших отказ был и Фонченков. Возможно, это было сделано для того, чтобы спасти его от расшифровки».

На официальном церковном сайте ortho-rus.ru этот период биографии Фонченкова изложен в другой тональности: «В 1973 г. был рукоположен во священника, в 1976-77 гг. был настоятелем Сергиевского храма в Карлхорсте (Берлин) и редактором журнала «Stimme der Orthodoxie». В 1979 г. вступил в Христианский комитет по защите прав верующих, в настоящее время в юрисдикции Русской православной Церкви За рубежом. Служит в Зальцбурге». Здесь его вступление в Комитет выглядит как некая заслуга, вроде редактирования журнала на немецком языке. У неискушенных людей может сложиться мнение о том, что Фонченков и сейчас пребывает в этом Комитете, мужественно борясь за права верующих. Им и в голову не придет, что он вступил туда, чтобы разрушить его, а участников посадить.

«А что скажет главный герой описываемых событий, сам Глеб Якунин?» - подумал я и набрал номер его московского телефона.

«Появление о. Василия Фонченкова в нашем Христианском комитете по защите прав верующих я воспринял спокойно, - рассказал о. Глеб. - Ведь мы были знакомы давно, и я знал, что он настроен антисоветски. Меня не смущало то, что он был сыном старого большевика, именем которого в Москве названа одна из улиц. В те годы дети махровых сталинистов нередко становились противниками режима. Правда, сейчас я понимаю, что недооценил той легкости, с которой он общался с нами, дискутировал. Ведь контакты с диссидентами были опасными для советских людей. Однако твердой уверенности в том, что Василий Фонченков агент КГБ, у меня не было, хотя он и преподавал в Духовной академии, находившейся под строжайшим контролем «органов». Отдел КГБ, занимавшийся ею, расположен напротив входа в Лавру, сразу за кинотеатром.

 «Я не держу зла на о. Василия и даже благодарен ему за то, что он осторожным намеком предупредил меня о готовящемся аресте, - подчеркнул о. Глеб. - Кроме того, он не свидетельствовал против меня. Его и еще нескольких человек почему-то избавили от допроса, хотя по логике должны были допросить. Так КГБ бережет свою агентуру. После того, как меня посадили, Фонченков занял руководящее положение в Комитете, но на следующий год его деятельность была свернута. Мы узнали, что Политбюро приняло постановление о том, чтобы искоренить все диссидентское движение репрессиями, и решили не рисковать людьми».

«После моего освобождения из тюрьмы я не встречался с о. Василием Фонченковым, но он звонил мне после выхода книги Митрохина. Голос его был встревожен. Он утверждал, что все написанное в ней - дезинформация, и спросил, не хочу ли я выступить с опровержением. Я отказался, объяснив, что считаю книгу Митрохина серьезным источником информации. Он спросил, не я ли был инициатором ее появления в свет. Я отвечал, что нет, и даже поблагодарил о. Василия за то, что он дал мне знать о моем предстоящем аресте. Это ему не понравилось, и он заявил, что ни о чем меня не предупреждал. Между прочим, он звонил мне из Москвы. Ему пришлось вернуться туда после того, как некоторые священники написали возмущенные письма митрополиту Лавру. Но когда небольшой шум стих, Василий Фонченков снова вернулся на Запад», - горько усмехнулся о. Глеб.

«Друг» далеко не одинок. Просто через него Господь посылает нам вразумление. КГБ давно нашпиговал «друзьями» Русскую Зарубежную Церковь. В ней немало священников со схожими биографиями. Вначале все они работали в чекистском Внешне- церковном отделе Патриархии. Затем по непонятным причинам, - скорее всего, по заданию КГБ, - перешли в Зарубежную Церковь, причем этот переход не сопровождался ни покаянием, ни разрывом с Москвой. В чем тогда был его смысл, неясно. А здесь, в Зарубежной Церкви, эти священники открыто работают на Москву. Но никого вокруг это почему-то не удивляет.

Легко представить, что случилось бы с советским разведчиком Штирлицем, героем знаменитого фильма «17 мгновений весны», если бы он ходил по коридорам гестапо и агитировал за Сталина. Но в Русской Зарубежной Церкви это почему-то проходит. Настолько мощны в ней позиции КГБ.

Готовясь к поглощению Русской Зарубежной Церкви, КГБ зорко следит за настроениями в эмигрантской среде. Сейчас его беспокоит, что в ней пошли разговоры о вербовке священников. Поэтому КГБ бросил очередной дезинформационный тезис: «Да, все советские священники, работавшие за рубежом, были агентами КГБ! Ну и что? Время было такое!» Недавно я услышал эту свежую мысль сразу от нескольких русских эмигрантов.

Ее лживость в том, что она отодвигает агентурную работу в прошлое. Дескать рухнула советская власть, кончилась и она. Но ведь КГБ-то не рухнул! А сейчас он прибрал к рукам всю государственную власть.

Все те, кто были агентами в советскую эпоху, остаются ими поныне. Есть только один способ прекратить быть агентом КГБ: отречься публично, в печати, и тогда КГБ сам исключит вас за расшифровку. Такие случаи были, и даже среди священников. Но «Друг» этого не сделал.

Его личного агентурного дела я не видел, но уверен, что в нем есть такая запись: «Использовался по делам, завершавшимся арестом и осуждением объектов оперативной разработки». Это значит, что он - агент боевой, не то, что какой-нибудь сельский батюшка, для отвода глаз сигнализирующий в КГБ о том, что другие священники пьют. «Друг» может использоваться в острых мероприятиях. И в этом смысле совсем не случайно то, что он находится в Австрии.

Ведь эта страна очень важна для российской разведки. В ней мягкий контрразведывательный режим, потому что нейтральная Австрия не представляет интереса для иностранных разведок. Поэтому КГБ давно привык проводить здесь рискованные мероприятия, за которые в других странах могут дать по шапке.

Как правило, это встречи с особо ценными агентами, висящими в своих странах на волоске - генералами, парламентариями, засекреченными учеными.

Вот один из них объявляет товарищам по работе:

—Что-то мне в Австрию захотелось! В древний Зальцбург! Пройтись, знаете ли, по моцартовским местам!..

—Что ж, поезжайте, это дело хорошее! - кивают товарищи. Через пару дней наш герой петляет по старинным улочкам Зальцбурга и в условном месте встречается с российским дипломатом. А вдруг за дипломатом следят? Нет, лучше заглянуть, в живописную русскую церковь! А в конце светской беседы со священником передать ему конверт с фотопленкой. Никакая контрразведка в церковь и сунуться не посмеет: вера - дело святое!

О. Василий Фонченков - правая рука архиепископа Марка. Неужели тот ничего не знает о книге Митрохина? Или, наоборот, упоминание в ней служит для него положительной характеристикой? Ведь и биография самого Марка полна недомолвок, словно у разведчика-нелегала. Неясно, как он, уроженец ГДР и офицер ее армии, перебрался на Запад в шестидесятые годы, ибо легально это было сделать нельзя. В семидесятые будущий архиепископ был задержан в Москве за ввоз антисоветской литературы, но вскоре КГБ тихо отпустил его, хотя по закону это было сделать невозможно. Все эти несообразности я проанализировал в статье «Две тайны архиепископа Марка». Ее можно найти в Интернете.

Там же я прочитал о том, что о. Василию Фонченкову являлся во сне император Николай Второй. Интересно, что он ему сказал? «Почему ты, друг, служишь Чека, убившей меня?».

На какие деньги выстроено подворье джорданвильского монастыря в Подмосковье? Когда задаешь этот вопрос русским эмигрантам в Америке, у них отвисает челюсть: ни о каком подворье они и понятия не имеют. Некоторые, впрочем, что-то слышали - то ли о нем, то ли о роскошной даче митрополита Лавра вблизи Москвы.

А между тем у подворья есть точный адрес: поселок Вельяминово Истринского района Московской области. Это престижнейшее дачное место на Новорижском направлении, куда посторонних не пускают. Здесь живут высокопоставленные чиновники-казнокрады и богатые российские предприниматели, многие из которых, как известно, имеют мафиозные корни. Рядом с джорданвилльским подворьем возвышается дворец водочного короля.

Подворье занимает просторный трехэтажный особняк с мансардой и прекрасной домовой церковью, расписанной архиепископом Алипием. По оценкам специалистов, его стоимость явно превышает миллион долларов, особенно с учетом взяток местным властям, столь распространенных в России.

Есть в подворье и телефон, мало кому известный. Поэтому поднявший трубку монах Зарубежной Церкви Николай Савинов был очень любезен. Он объяснил, что подворье построено в двухтысячном году, но пока действует нелегально, как частный дом. За благословением же на полноценное интервью он посоветовал обратиться к митрополиту Лавру.

Ничего себе частный дом, откуда переадресовывают в Америку, считающуюся в России день ото дня все более враждебной. И отсылают к митрополиту Лавру, хотя хозяином он не числится: дом, как я узнал, записан на группу других клириков Зарубежной Церкви.

Наличие иностранного подворья при Московской Патриархии предполагает сослужение с ней. По правилам Отдела внешних церковных связей, один только настоятель подворья присылается из-за рубежа, а служат в нем российские батюшки. Но ведь Зарубежная Церковь не имеет евхаристической общности с Патриархией! А подворье построено больше пяти лет назад. Неужели кто- то выбросил деньги на ветер?..

Не надеясь на удачу, я позвонил в Джорданвилль митрополиту Лавру. И меня с ним соединили! В тот день на телефоне дежурил монах-американец, не владеющий русским языком и, видимо, не читавший моих статей о работе КГБ в Зарубежной Церкви. Если бы его заменял кто-нибудь из русских монахов, откровенно работающих на Москву, поговорить с Лавром мне бы не удалось. В случившемся я увидел Божий промысел.

Поначалу митрополит Лавр был благодушен.

—Подворье пока не открывалось, - сообщил он.

—Когда откроется?

—Когда договоримся.

—А когда подворье появилось в своем нынешнем виде? - уточнил я.

—Несколько лет назад, - ответил Лавр.

—Откроется ли оно официально после установления евхаристического общения с Московской Патриархией? - спросил я.

—Может быть, и позже, - пояснил Лавр. - Нужны люди туда. Возможно, вопрос о подворье будет обсуждаться на двусторонней комиссии...

Но когда я попросил объяснить, соответствует ли существование подворья каноническим правилам, Лавр насторожился.

—Для чего вам это нужно? - переспросил он. Я честно ответил, что для статьи.

—Это не описывается! - отрезал Лавр, и интервью закончилось.

Последний раз я получал такой ответ в штабе российских коммунистов. Я позвонил туда, чтобы спросить, в какой гостинице остановился Зюганов, глава КПРФ.

Но ведь о подворье уже знают российские власти, в первую очередь ФСБ, следящая за американскими организациями в России. Зачем же скрывать его от собственных прихожан? Ведь в Церкви не может быть никаких секретов.

Но как объяснишь, что строительство подворья началось в конце девяностых годов, когда и речи не было о сослужении с Московской Патриархией? Значит, вопрос был решен еще тогда, за спиной верующих. Значит, и переговоры с ней, начавшиеся в 2003 году, были фикцией, или, как говорили в советские времена, обманом трудящихся. А это скандал.

^{Митрополит Лавр (Шкурла).}

Московский протоиерей Михаил Ардов рассказывал мне, что в далеком уже 1994 году он приехал в Джорданвилль и предложил монастырскому издательству свою книгу, обличающую сергианство Московской Патриархии. Лавр ее издание не благословил. Сейчас говорят, что тогда монастырское издательство не печатало книги неизвестных авторов из России, боясь попасть впросак. Но Михаил Ардов в то время былсвященником Зарубежной Церкви и даже получал от нее деньги на свой храм в Москве. Думаю, что причина отказа была в другом.

А нью-йоркский протоиерей Сергий Клестов поведал о том, как он укорял митрополита Лавра за его совместное моление с Алексием Вторым в мае 2004 года на Бутовском полигоне под Москвой, где в 30-х годах шли массовые расстрелы.

—Как вы могли, владыка, - говорил он, - сослужить с сергианами на месте гибели новомучеников, в которой сами же сергиане повинны? Вы смешали новомучеников с теми, кто предал Христа!

—Так ведь я же не в облачении служил, - кротко заметил Лавр.

—А не все ли равно было новомученикам, в облачении вы или без? - продолжал о. Сергий Клестов, но на это Лавр уже ничего не сказал.

«Лавр давно планировал создать себе базу в России, и этот дворец в Вельяминове он строил для себя», - сообщил мне один известный московский священник, тесно общавшийся с Лавром в девяностые годы.

«Лавр всегда душил любую инициативу, ведущую к усилению Зарубежной Церкви, - продолжал он. - Тогда многие видные деятели Московской Патриархии приезжали к нему на беседу, прося принять их в Зарубежную Церковь. Но он ни одного не принял. Однако с гостями  был ласков, и так же ласково отправлял их восвояси. А со своими был часто грубоват, делал вид, что очень устал, проявляя хитрую изобретательность».

«В первые годы после крушения советской власти на просторах России оставалось много бесхозных церковных зданий, других помещений. Зарубежная Церковь могла получить их чуть ли не даром. Но Лавр саботировал все предложения об этом. На его лицо тотчас набегала иезуитская улыбка, являющаяся, как известно, признаком двойной жизни. Он притворялся непонимающим, сонным. Но самым вопиющим примером саботажа был отказ Лавра взять великолепную старинную церковь в селе Бехове, вблизи Поленова, родового гнезда великого русского художника. Этот приход мог бы стать жемчужиной Зарубежной Церкви в России. Если предположить, что Лавр - агент влияния Москвы, имеющий цель подрыва Зарубежной Церкви изнутри, то более характерного поведения не найти», - горько вздохнул мой собеседник.

А еще он рассказал, что несколько лет назад, когда здоровье Алексия Второго резко ухудшилось, «православный чекист и банкир» Пугачев и предприниматель Борис Йордан предложили Путину кандидатуру Лавра на пост российского патриарха. Они сделали это через путинского политтехнолога Глеба Павловского, а нынешнему патриарху в утешение купили виллу в Швейцарии.

Богатое семейство Йорданов всегда было близко Лавру. Отец Бориса Йордана, ныне покойный Алексей Борисович, в 1999 году создал в России Фонд содействия кадетским корпусам. Но не при Зарубежной Церкви, что было бы логично, а при Патриархии, о каноническом общении с которой тогда и речи не было. Духом Белого офицерства в этом фонде не пахнет, там верховодят советские генералы-коммунисты. Зачем нужен он Зарубежной Церкви? И что думает по этому поводу митрополит Лавр?

^{Митрополит Лавр (Шкурла) и В. Путин.}

В биографиях иерархов Зарубежной Церкви, ратующих за подчинение Москве, есть странности, заставляющие вспомнить о КГБ. Например, никто не знает, как архиепископ Марк, уроженец ГДР и офицер ее армии, перебрался на Запад в 60-е годы. Легально он это сделать не мог. И почему КГБ тихо отпустил Марка из-под ареста за ввозантисоветской литературы в семидесятые годы, хотя закон этого не допускал? Эти биографические странности я подробно описал выше в главе «Две тайны архиепископа Марка».

Рассказывают, что архиепископ Иларион вначале пытался поступить в ленинградскую духовную академию, но там ему порекомендовали поехать учиться в Джорданвилль. По одним данным, он обращался в Патриархию через настоятеля ее собора в Нью-Йорке, по другим - сам ездил в СССР. Как бы то ни было, учиться в семинарии Зарубежной Церкви по рекомендации советской стороны - это то же самое, что учиться в школе ЦРУ по заданию КГБ.

Есть биографические странности и у митрополита Лавра. Это - его регулярные поездки к родственникам в советской Чехословакии.

—Но ведь не в СССР же он ездил! - возразят некоторые.

Увы, это одно и то же! Потому что у разведок социалистических стран была единая с КГБ система учета въезда американцев. Кого-кого, а бывших граждан «буржуазной Чехословакии» и антисоветчиков она не оставляла без внимания. Митрополит Лавр же относился именно к ним. Ведь деятели Зарубежной Церкви на языке КГБ именовались «активистами эмигрантского антисоветского центра». Едва такой «активист» обращался за визой в Чехословакию, как из Праги в Москву следовал звонок по секретному телефону ВЧ:

—Не желаете ли воспользоваться?

Московские чекисты могли воспользоваться эмигрантом-антисоветчиком для получения ордена или повышения в чине. Ведь по приказу КГБ ни один такой активист не должен был оставаться без внимания. Ему обязательно нужно было навредить - завербовать, скомпрометировать или, на худой конец, так напугать, чтобы он больше не приезжал. Это называлось «взять в оперативную разработку».

Лавр каждый раз в нее попадал, приезжая в Чехословакию, но всегда возвращался с миром. И снова получал визу, - говорят, даже после ввода в 1968 году советских войск в Чехословакию, когда порядки в ней резко ужесточились. В те годы мои родители часто ездили отдыхать в Карловы Вары по приглашению чехословацкого КГБ, и по возвращении отец рассказывал мне, какую тяжелую борьбу ведут чехословацкие чекисты с внутренними врагами.

К Лавру не могли не «подходить» наши товарищи. Не только из чехословацкого КГБ, но и из советского, чье огромное представительство в Праге превосходило численностью местных коллег. Чекисты могли уцепиться за одну из человеческих слабостей митрополита Лавра.

Говорят, что брат Лавра занимал крупный пост в чехословацкой компартии. А к партийному работнику предъявлялись требования идейной чистоты. Он не мог иметь братом попа-антисоветчика, к тому же американца. Иначе на партсобрании ему сказали бы так:

—Ты воспитываешь трудящихся в духе преданности идеалам марксизма- ленинизма, а брата своего воспитать не смог?!

Ответ мог быть только одним:

—Мой брат на нашей стороне. Те, кому надо, об этом знают...

В КГБ принято делать подарки начальству. Такова его традиция, уходящая в сталинские времена. Что подарить Путину в связи с покорением Зарубежной Церкви? Над этим вопросом ломает голову главный резидент российской разведки в Вашингтоне.

Ответ же напрашивается сам собой: вашингтонский Свято-Иоанно- Предтеченский собор. Он будет символом недостижимой русской победы над Америкой, бастионом стратегических интересов России под самым носом у Белого дома! Путин будет приходить сюда не почетным гостем, а хозяином, как к себе домой. Как он заходит в московский храм Христа Спасителя, главную церковь российской власти. Здесь, в США, ею должен стать вашингтонский храм Иоанна Предтечи.

Пусть Буш хозяйничает в своем Белом доме! А наш российский президент будет делать то же самое в двух шагах от него, в русском храме, на пятачке родной земли во враждебном американском окружении! Представляете, какой пропагандистский эффект это будет иметь в России? Да после этого Путин еще несколько сроков просидит в президентском кресле!

Сейчас прихожане уверены, что им ничего не угрожает, что собор принадлежит им, а их интересы охраняет американский закон. Но ведь КГБ не будет с ними судиться! Он прибегнет к другим методам. Незаконным, но действенным.

Людям, выросшим на Западе, свойственна убежденность в несокрушимой силе закона. У нас, россиян, такой уверенности нет. Разве трудно подменить прихожан? Ведь их горстка, а за КГБ стоит мощь огромного государства.

Многие чрезмерно уповают на то, что в рядах прихожан могут быть доверительные собственники, или опекуны, называемые в американской юриспруденции «тра- стиз». Якобы эти опекуны железной стеной защитят собор от вражеских поползновений. Но ведь они тоже живые люди! Одни из них могут воспылать странной любовью к Путину, как это недавно сделали многие священники Зарубежной Церкви. Другие, не столь сговорчивые, будут обезврежены по-иному. Простор для оперативной деятельности КГБ здесь широк. В вашингтонской резидентуре, расположенной, кстати, неподалеку от собора, в российском посольстве, напишут многостраничный план оперативных мероприятий, получат под него «силы и средства», как уклончиво выражаются в разведке, и начнут действовать.

Для захвата собора будет применен механизм, отработанный на выборах в Чечне, где вместо чеченцев голосуют российские солдаты. В Вашингтоне же это будут делать офицеры, причем обоего пола. Как саранча они набегут под видом эмигрантов и проголосуют за передачу собора России. А зарубежная собственность у нас принадлежит администрации президента, то есть лично Путину. Для того чтобы угодить ему, КГБ не останавливается ни перед чем, даже перед войной, о чем свидетельствует война в Чечне.

Путинская разведка опьянена безнаказанностью. Благодушные западные лидеры все прощают другу Володе. Они опомнятся лишь тогда, когда он сделает их соучастниками своих преступлений.

Прихожане-чекисты будут действовать грамотно, в соответствии с утвержденным планом. Они завалят соборную казну приношениями, в сравнении с которыми взносы нынешних прихожан покажутся несерьезными. Ведь за последние семь лет российский бюджет на нужды обороны и безопасности вырос в пять раз, а на нуждах родины у нас не экономят. У прихожан такой нахрап вызовет чувство протеста, и они с брезгливостью отшатнутся, как это принято в Америке. А КГБ только это и нужно! Да, операция по захвату собора будет провернута нагло, топорно и грубо, но разве не так проходит сейчас захват всей Зарубежной Церкви?

Против лома нет приема. Каждый бывший советский человек знает эту истину. А американцу ее нужно объяснять.

—Вот, товарищ президент, ваш личный собор в Вашингтоне! Оттяпали недавно у местных лопухов! - доложит Путину резидент разведки, и тот одобрительно усмехнется. Резидент же получит звезду Героя.

А вскоре Путин скажет Бушу с трогательной интонацией:

—Как я рад, Джордж, что у меня появилась своя церковь в Вашингтоне! Я полюбил в ней молиться по вечерам...

И Буш уважительно закивает: как же, свобода религии - первейшая вещь!

А потом еще скажет, что увидел в Путине душу истинного христианина.

Американцы не заметят присоединения Зарубежной Церкви к советской разведке. Они усмотрят в этом лишь внутри-церковную проблему. С лучезарной улыбкой американские юристы будут наблюдать за передачей собора России, их союзнику по антитеррористической коалиции. Потому что буква закона будет соблюдена, а среди юристов тоже встречаются агенты КГБ.

Американские власти не только не вмешиваются в деятельность церкви, но и панически боятся это делать, чтобы не задеть ненароком чьих-нибудь религиозных чувств. Российские же власти этого совершенно не боятся и ведут себя в религиозных организациях по-хозяйски, как слон в посудной лавке.

Нынешний соборный клир будет сметен могучим ураганом. Хозяином здесь, как и на всех президентских объектах, станет личная охрана Путина, а ей священники- иностранцы не нужны. Они не имеют допуска к секретам.

Предвижу их возмущение, вопросы к новым хозяевам. Но при Путине силовики привыкли не церемониться с подданными, могут и ударить прикладом. Священники Зарубежной Церкви, так восхищавшиеся Путиным, теперь на собственном опыте познакомятся с хамством его подчиненных. Они ощутят такую же беспомощность перед ними, как и рядовые советские люди. И наконец-то поймут, что Зарубежную Церковь присоединили вовсе не к Московской Патриархии.

Присутствуя на богослужениях в древнем Успенском соборе во Владимире, Путин без стеснения встает на Царское место. Значит, нечто подобное могут оборудовать и в вашингтонском соборе, якобы как знак грядущего возрождения российской монархии. Часть русской эмиграции это воспримет на ура. Соорудят же Царское место умельцы из КГБ.

Стоя на нем, Путин будет испытывать мстительную радость от того, что некогда собор был основан непримиримым противником советской власти, каким был святой Иоанн Сан-Францисский.

Поношение началось, когда иерархи Зарубежной Церкви вступили в предательский сговор с Путиным. На встрече с ним в Нью-Йорке в сентябре 2003 года они преподнесли ему икону Великой княгини Елизаветы Федоровны.

- А почему не нашего святителя Иоанна Сан-Францисского? Ведь это было бы логичнее! - удивлялись потом многие на приходских собраниях.

Официальное объяснение было таким: одна их многочисленных путинских резиденций находится во дворце в Ново-Огарево, который в 1917 году был реквизирован у Великой княгини. Сейчас там даже якобы открыта ее маленькая часовня, хотя проверить это не может никто.

Такое объяснение звучит издевательски. Путинские предшественники-чекисты выкинули Елизавету Федоровну из дворца, подвергли мучительной смерти, - и за все это Путина награждают ее иконой. Такой дар можно было понять, если бы Путин осудил кровавую историю КГБ, отрекся от преступлений чекистов. Но ведь нет - сегодня чекисты снова считаются героями.

Причина в другом. Иоанн Сан-Францисский был убежденным антисоветчиком и антикоммунистом, а таких людей в путинской России не любят. В качестве знамени Зарубежной Церкви им больше подходит политически нейтральная Елизавета Федоровна, не успевшая ничего сделать против советской власти.

3 июля 2004 года в Св. Скорбященском соборе в Сан-Франциско, где почивают мощи святителя Иоанна, упала его икона, мирно лежавшая на аналое. Ее стекло треснуло. Это произошло тогда, когда о. Петр Перекрестов (которого теперь все чаще называют «товарищем Перекрестовым») заявил на Одиннадцатом Всезарубежном съезде православной молодежи: «Нам нужно оставить прошлое позади и идти вперед». Необъяснимое падение иконы было божественным знамением, свидетельствовавшим о том, что св. Иоанн с этим не согласен.

Ко мне попала видеозапись того, как обсуждалось это событие на трапезе в день престольного праздника в храме преп. Серафима Саровского, 1 августа, в городе Си- Клифф в штате Нью-Йорк. На обсуждении присутствовал митрополит Лавр. Его реакция была показательной.

Первым говорил молодой священник Серафим Ган. Слезливым голосом он убеждал прихожан, что никакое это не знамение, а так, частный случай, просто буря была. Ужасно тяжело было видеть врущего священника, тем более молодого. Но так он отстаивал «линию партии» на унию с Москвой. О, сколько я видел таких выступлений на партийных собраниях в Советском Союзе!

С гневной отповедью выступил настоятель прихода протоиерей Сергий Клестов.

- Как же мы можем оставить наше прошлое? - взволнованно произнес он. - Мы получили преемство от патриарха Тихона. От новомучеников наших и исповедников. И мы должны отказаться от всего этого?! От владыки Антония Храповицкого, от владыки Анастасия, от владыки Аверкия, от владыки Филарета? Когда икона упала... В этом нам великое знамение было дано, и над этим смеяться очень даже грешно...

При первых же крамольных словах настоятеля митрополит Лавр стал поспешно собираться, ему даже принесли клобук. А вскоре протоиерей Сергий Клестов был снят с прихода.

Сторонникам унии с Москвой свойственна тяга к лжи и закулисным маневрам, словно они прошли выучку в партийно-советском аппарате. Например, протоиерей Георгий Ларин не так давно заявился к архиепископу Алипию Чикагскому, не симпатизирующему Патриархии, и пригрозил, что если тот посмеет хотя бы пикнуть против подчинения Зарубежной Церкви Москве, то будет немедленно отправлен на покой в джорданвилльский монастырь.

А ложь и принуждение - это орудия дьявола.

^{Образ Святителя Иоанна Шанхайского}

Попущением Божиим именно Сан-Франциско, где почивают мощи святителя Иоанна, стал рассадником капитулянтских настроений. В этом дает себя знать многолетняя работа сан-францисской резидентуры КГБ, набившей руку на русских эмигрантах. Поэтому здесь, а не в Нью-Йорке, где находится синод, намечено провести Всеза- рубежный Поместный Собор. Подразумевается, что он утвердит унию с Москвой, хотя пути Господни неисповедимы. Но можно ли представить более явное поношение святого Иоанна Сан-Францисского, когда над его мощами торжественно возгласят о том,что его любимое детище, Зарубежная Церковь, передается сталинской Московской Патриархи?

А скоро и генерала Деникина похоронят в Москве под красным знаменем. Путин не откажет себе в удовольствии сыграть над его могилой Гимн партии большевиков, как первоначально назывался нынешний сталинский гимн России.

Так низкорослый рыжий мальчик из бедной рабочей семьи сполна утолит свою классовую ненависть.

P.S. На похоронах Деникина все так и произошло, а вот Всезарубежный Поместный Собор пошел не по путинскому сценарию. Он сохранил независимость Зарубежной Церкви, ибо слишком уж много ее прихожан и священников выступают против перехода под власть чекистской Москвы. Но и Москва тоже не успокоилась. Борьба продолжается.

На собрании прихожан Свято-Иоанновского собора в Вашингтоне был представитель Российского посольства.

«Грубой провокацией «Голоса Америки»» назвало мое выступление там 17 августа 2005 года близкое к Патриархии агентство «Русская линия». Так знакомо пахнуло от этих слов семидесятыми годами, когда я, молодой советский разведчик, работал в ТАСС и редактировал там точно такие же фразы.

Агентство обвиняло меня в том, что я поливаю грязью епископат Русской Православной Церкви. А я всего лишь сказал, что в советский период все епископы назначались коммунистическим государством и по церковным канонам подлежат извержению из сана.

Но с кем в таком случае собирается объединяться Зарубежная Церковь? С чекистами? Да, именно с ними. Это я и хотел подчеркнуть.

«Не прекращаются попытки торпедировать процесс воссоединения Русской Церкви!» - грозно предупреждает «Русская линия», словно вопрос окончательно решен. Но это не так, и движение протеста набирает силу во всем мире. События могут пойти совсем не по сценарию Москвы, что происходит теперь все чаще.

Однако в Москве неофициально считают Зарубежную Церковь уже присоединенной, осталось лишь подписать несколько бумажек, предназначенных для отвода глаз русской эмиграции.

«Расстрелять и оформить через трибунал!» - как любил выражаться маршал Жуков. А оказывается, что расстрелянный позволяет себе трепыхаться. Непорядок!

Собственность Зарубежной Церкви распределена между серьезными дядями, которые шутить не любят. Если они пронесут ложку мимо рта, кое-кто в Москве может получить пулю в лоб. Поэтому всякое упоминание о такой возможности вызывает паническую реакцию.

В передаче «Голоса Америки» участвовал настоятель вашингтонского Свято- Иоанно-Предтеченского собора протоиерей Виктор Потапов. И хотя он ратовал за объединение, Москва заподозрила его в нелояльности и потребовала решительно отмежеваться от меня, как в сталинские времена. О.Виктор поспешил сделать это, опубликовав статью «Грех огульности».

«Должен возразить уважаемому Константину, когда он огульно говорит, что все епископы Русской Православной Церкви в России - агенты КГБ, - писал он. - Прежде всего следует сказать, что с тех пор, как Советский Союз развалился в 1991 году, былосвыше ста хиротоний новых епископов. А это постсоветское время, когда уже КГБ не решал, кто может, а кто не может стать епископом»...

И тем не менее агенты КГБ есть и среди них. Например, епископ Феофан (Ашурков), чья связь с разведкой широко известна. Долгие годы он был правой рукой митрополита Кирилла, председателя Отдела внешних церковных сношений, агента «Михайлова». Есть среди новых епископов и другие секретные сотрудники КГБ, завербованные в молодости.

«Кроме того, - продолжал о. Виктор, - даже в темное советское время Василий Фуров, заместитель председателя Совета по делам религий, в адресованном в ЦК КПСС секретном докладе, который попал на Запад, еще в 1973 году писал, что есть три группы епископов. Есть епископы, которые действительно сотрудничают. Есть епископы, которые сотрудничают наполовину. И есть епископы, которые вовсе не сотрудничают, а являются врагами Советского Союза. Так что даже тогда было много епископов, которые отказывались сотрудничать, а может быть, только делали вид, что готовы сотрудничать».

Но ведь Фуров характеризует третью группу епископов совсем по-другому! Он пишет так: «Третья - это та часть епископата, у которой в разное время проявлялись и проявляются попытки обойти законы о культах, некоторые из них религиозно консервативны, другие - способны на фальсификацию положения в епархиях и сложившихся отношений к ним органов власти, у третьих замечены попытки подкупа уполномоченных и клеветы на них и на должностных лиц местных органов власти» [3].

Да, видимо, это люди с тяжелым характером, склочники или, наоборот, правдолюбцы. Но никак не антисоветчики. Более того, Фуров специально отмечает, что «многолетние наблюдения, глубокое изучение настроений правящих архиереев еще раз подтверждают, что епископат лояльно относится к советской власти». Никаких «врагов Советского Союза» тут нет и в помине! Как же так, отец Виктор?..

Статья о. Виктора создает милый сердцу западного читателя образ Церкви, которая хотя и зависела от государства, но все же сама решала, кому становиться епископом. А разве может быть иначе? Да, порой КГБ приставал к епископам с вербовкой. Одни отказывались, другие нет, - что ж, все люди грешны!

^{Патриарх Алексий (Симанский) и доктор Майкл Рамзей, Архиепископ Кентерберийский, Примас всея Англии, Лондон, 1964 г.}

Но в СССР действовал обратный порядок! Требовалось сначала стать агентом КГБ, а только потом епископом. А не наоборот. Ведь епископам полагалось встречаться с иностранцами и даже выезжать за границу. Могли ли они делать это, не будучи агентами КГБ?

Секретный доклад Фурова в семидесятые годы передал на Запад о. Глеб Якунин, получивший за это тюремный срок. Он тоже выступал в той передаче «Голоса Америки» и сказал так: «Любой монах, который хотел стать епископом, должен был сначала дать подписку о сотрудничестве с КГБ и выбрать себе агентурную кличку. Только после этого он мог стать епископом!»...

Или о. Виктор с ним тоже не согласен?

«Временный патриарший Священный Синод» митрополита Сергия тоже был сформирован на Лубянке. В 1927 году НКВД предлагал Священномученику Архиепископу Углическому Серафиму, управлявшему Русской Церковью сто дней, взять этот синод, но тот отказался и выдвинул свой, за что был взят под стражу. А митрополит Сергий этот чекистский дар принял. Он захватил церковную власть незаконно, с помощью НКВД, при живом местоблюстителе Петре, находившемся в заключении. Какие после этого могут быть сомнения в чекистском происхождении Московской Патриархии?..

Тема вербовки священников и сейчас волнует российское духовенство. Недавно дьякон Андрей Кураев заявил, что в семидесятые годы он считал бы нормальным сотрудничество с Лубянкой, потому что это помогало бы укрепить единство СССР.

Но тогда эта цель не считалась главной. Она характерна для наших дней, когда России реально грозит распад. Этим заявлением Андрей Кураев призывает российское духовенство к сотрудничеству с Лубянкой в наши дни.

Проводники унии с Москвой оказались в глупейшем положении. Для того чтобы показать, что в лице Патриархии они сливаются вовсе не с советским учреждением, им приходится задним числом нахваливать Советский Союз, хотя в советское время они его поносили. Им приходится доказывать, что там существовала хоть в чем-то независимая Церковь, хотя как раз тогда они это начисто отрицали. Путин возвращает Россию в советское прошлое, и наши объединители ведут нас туда вместе с ним.

На приходском собрании, состоявшемся 22 августа, о. Виктор также был очень добр к Стране Советов. Тогда было больше порядка, напоминал он, отсутствовала порнография. И хотя в советское время он говорил по-другому, его слова были истинной правдой.

Но ведь на это упирает и путинская пропаганда! И делает логический вывод: развал Советского Союза был исторической ошибкой, все наши нынешние беды начались после этого СССР надо возрождать...

Но ведь вся стратегия эмигрантских объединителей зиждится на вздохе облегчения от того, что Советский Союз рухнул, а в России произошли «огромные изменения». Но идут-то они в обратную сторону! Путинская Россия сейчас напоминает брежневскую, только тюремные сроки в ней удлинились.

Просоветская политика Путина выбивает табуретку из-под ног наших объединителей, лишает их аргументов. Они вынуждены или отрицать советизацию России, или объяснять ее случайными оговорками больших начальников.

Патриарх краснеет вместе с Путиным. Он не только не протестует против возвращения в коммунизм, но и обеспечивает ему идеологическую поддержку. Встречаясь в августе с молодежью в Калуге, Алексий Второй прямым текстом восхвалял «Моральный кодекс строителя коммунизма», который якобы соответствует христианским нормам. Сколько копий было сломано в девяностые годы, чтобы доказать, что это не так!

А это значит, что московские батюшки, понаехавшие на Запад после объединения Церквей, будут рассказывать добродушной эмигрантской молодежи о том, как хорошо жилось в Советском Союзе. Желающие узнать подробности смогут обратиться в посольство РФ к товарищу такому-то. А следующим этапом станет вербовка на «идейной основе». Коммунистическая идеология и шпионаж тесно связаны.

Наше приходское собрание о. Виктор начал с критики противников унии, и в первую очередь «газетенки «Наша Страна», в частности, за то, что она опубликовала мою статью «Лавр и чекисты». Эта статья обессмысливала наше собрание, посвященное обсуждению решений «согласительной комиссии» Зарубежной Церкви и Московской Патриархии.

В статье я раскрыл тайну о том, что под Москвой уже давно действует подворье Джорданвилльского монастыря. Оно было выстроено в 2000 году, когда и речи не было о евхаристическом единстве. Значит, вопрос этот был решен еще тогда, по-советски келейно, «в узком кругу ограниченных лиц», как выражаются малограмотные провинциальные чекисты. Значит, и все переговоры об объединении Церквей, начавшиеся с 2003 года, были не чем иным, как пусканием пыли в глаза русской эмиграции.

Зачем обсуждать заведомую ложь? Словно это были действительно переговоры, а не игра в одни ворота. Словно по обе стороны стола не сидели игроки одной и той же «команды Ридигера». Словно они не старались совместить несовместимое - критику митрополита Сергия с его восхвалением, осуждение экуменизма с членством Патриархии во Всемирном Совете Церквей. Словно подписанные там двусмысленные бумажки адресованы верующим как Зарубежья, так и России. Но наши богомольные старушки в них ни слова не поймут! Впрочем, на них они и не рассчитаны, а предназначены только для усыпления бдительности русских эмигрантов. «Экспортным вариантом сергианства» назвал их настоятель храма иконы Казанской Божией Матери в г. Алексине иеромонах Тихон (Козушин).

Однако о. Виктор не уставал повторять, что зарубежники чего-то требовали от московских коллег, ставили им какие-то условия, словно их весовые категории были равны. Но чего может требовать командир взвода от командующего армией? Какие условия может ставить мышка кошке, собирающейся ее съесть? Да и можно ли представить, чтобы архиепископ Марк отстаивал интересы своей Церкви, если он их всегда только сдает?

Но о. Виктор приводит железный аргумент: под нашим давлением Патриархия в 2000 году прославила Новомучеников!..

—Как могла Зарубежная Церковь надавить на Патриархию, если никаких переговоров тогда еще не велось? Только архиепископ Марк налаживал закулисные контакты, - заявил мне протоиерей Михаил Ардов, настоятель храма Святого Царя-Мученика и всех Новомучеников и Исповедников российских на Головинском кладбище в Москве. - Патриархия пошла на это под давлением российской паствы, начавшей стихийное прославление Новомучеников, распространение их иконописных образов. Но и здесь Патриархия смешала овец и козлищ, прославив также и сергиан, по вине которых Но- вомученики погибли, - подчеркнул он.

—Этот пример, скорее, свидетельствует о том, как патриархийные епископы готовы менять свое мнение по приказу, - усмехнулся иеромонах Тихон. - Ведь незадолго до этого Архиерейский Собор почти единогласно проголосовал против прославления Новомучеников, и в первую очередь Царской Семьи. Епископы выступали с просоветскими речами. И вдруг - такой поворот. Архиепископ Марк негласно переубедил их? Нет, это Путин начал прибирать к рукам русскую эмиграцию!..

А еще в статье «Лавр и чекисты» я рассказал, по какой методике КГБ будет отбирать Свято-Иоанновский собор в Вашингтоне после объединения Церквей. Расположенный недалеко от Белого Дома, он должен будет стать символом недостижимой русской победы над Америкой, личной церковью Путина. Для этого масса чекистов вольется в ряды прихожан и проголосует за передачу собора России.

О. Виктор старался высмеять эту идею как абсурдную. Но разве Москва никогда не отбирала храмов у Зарубежной Церкви? Отбирала, и грубо. Так что моя мысль, сколько ее ни высмеивай, не кажется столь несбыточной.

—А почему тогда ваши коллеги из посольства не вступают толпами в наш приход? - с шутливой улыбкой обратился о. Виктор к молчаливой женщине, сидевшей в соседнем ряду, назвав ее по имени-отчеству. Сотрудница посольства не ответила на вопрос и лишь молча записала его в блокнот.

Оказывается, и она была на нашем собрании! Вот те на! Нас, противников объединения, обвиняют в излишней политизированности, а о. Виктор приглашает на приходское собрание сотрудницу российского посольства. Но ведь объединения Церквей еще не было!

Как остроумно предположил протоиерей Михаил Ардов, российская дипломатка хотела проследить, в каком ключе о. Виктор будет вести собрание и не пора ли ему подыскивать замену в Москве. Желающих будет - хоть отбавляй!

- Ты поосторожнее пиши об этой дипломатке! Может быть, она наша прихожанка. В церковь, знаешь, путь никому не заказан! - предупреждали меня друзья из прихода.

Так-то оно так, да ведь иностранный дипломат куда бы ни пошел, хоть в баню, его везде можно подозревать в сборе данных. Такая у него работа - быть глазами и ушами своего правительства. А нынешнее правительство России находится на Лубянке.

Может ли российский дипломат быть прихожанином Зарубежной Церкви? Разумеется, да, но у его начальства это может вызвать вопросы. Ведь Зарубежная Церковь пока еще остается иностранной и антисоветской. Да, ее приходы есть и в России, но власти их гонят, закрывают при каждом удобном случае. Они и мечтать не могут о льготах Московской Патриархии.

В несанкционированных посещениях российским дипломатом Зарубежной Церкви можно усмотреть намек на некоторую нелояльность и даже вызов власти. Для дипломата это губительно.

«Если она ходит в эмигрантскую церковь, то, значит, сама собирается стать эмигранткой? Но как тогда ей доверять государственные тайны? Может ли она оставаться на дипломатической работе?» - таким глубокомысленным вопросом вполне могут задаться контрразведчики из российского посольства в Вашингтоне. Думаю, что визиты нашей гостьи согласованы со Службой внешней разведки, головной организацией по разложению Зарубежной Церкви.

- Почему вы говорите, что Путин не верит в Бога? Это может знать только Бог! - обрушился на меня о. Виктор. В его голосе клокотала искренняя обида.

Да, я действительно сказал так по «Голосу Америки». И даже раскрыл главную тайну Путина: что он начинал карьеру вовсе не в разведке, а в «пятой линии» Ленинградского УКГБ, работавшей также против Церкви. Путин тщательно скрывает это обстоятельство от иностранных церковных деятелей. В официальных биографиях вы его не найдете.

Я напомнил о. Виктору о путинской лживости, мстительности, жестокости, которых не должно быть у верующего христианина. Но какое все это имеет значение, если у нас Церковь отделена от государства?

^{Картина члена Союза художников СССР, президента Союза художников АБОП Елены Флеровой - «Его Святейшество Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II и Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин».}

Миф о религиозности Путина важен для сторонников унии. Он позволяет представить его этаким православным императором Константином, принимающим под свое царственное крыло погибающую Зарубежную Церковь. За эту милость к нему надопростирать руки со слезами благодарности. А если он не верует, то зачем лезет в церковные дела? Значит, им руководят мирские мотивы. А какими они могут быть у предводителя «питерских чекистов»? Только такими, как отъем собственности и шпионаж, - ничего другого они не умеют.

Как отблагодарил Брежнев председателя КГБ Семичастного, который привел его к власти, свергнув Хрущева? Уволил в первый же день. Как отблагодарил Путин российских олигархов, сделавших его президентом? Натравил на них ФСБ. Почему он должен поступать иначе с теми, кто помог ему покорить Зарубежную Церковь? Кто может его заставить?

Но о. Виктор сказал, что объединяться все равно надо, и даже мягко пригрозил, что поезд может уйти, и мы прозеваем свое счастье. И я даже знаю, как называется этот поезд: третий путинский срок. Он не понравится на Западе, а подготовка к нему уже началась.

О. Виктор напомнил, что на каждой литургии мы молимся «о единении всех». Поэтому надо объединяться с Московской Патриархией. Она теперь освободилась, переродилась, действует много новых храмов и семинарий. Он особо выделил Свято- Тихоновский богословский институт, прекрасное учебное заведение. Но ведь храмы Московской Патриархии по-прежнему принадлежат государству! О какой ее независимости может идти речь?

—Мы молимся не для того, чтобы объединяться с кем попало. Смысл этого моления в том, что еретики должны войти в православие через покаяние. Еретическая Московская Патриархия, покаявшись, должна войти в Зарубежную Церковь, сохранившую истинное православие, - объяснил мне о. Михаил Ардов.

—Открытие новых храмов - это не перерождение. Патриархии просто расширили функции, - продолжал он. - Все новые семинарии - сергианские. Патриархия не освободилась, а раскрепостилась. Ею правит «олигархиерей» митрополит Кирилл, чье состояние оценивается в миллиарды долларов. Должность настоятеля московского прихода стоит до 50 тысяч, а митрополит Екатеринодарский и Кубанский Исидор заплатил за свой белый клобук 750 тысяч долларов.

—Патриархия не может существовать без государственной поддержки. Ведь истинно православных в России мало, не более двух процентов населения, - отметил в интервью со мной о. Глеб Якунин. - Беда Патриархии - пустые храмы, но она продолжает захватывать новые. У нее чрезмерно развит хватательный рефлекс, и она приложит все силы к захвату храмов Зарубежной Церкви. Надеюсь, что под угрозой ее исчезновения у прихожан возобладает трезвый взгляд, но как бы это отрезвление не пришло слишком поздно, - подчеркнул он.

Прихожане Свято-Иоанновского собора также оказались весьма скептичны.

—Мы, дети белогвардейцев, не верим Путину, возвращающему Россию в советские времена. Не верим и Патриархии. Я - против объединения, - заявила одна из прихожанок.

—А если Архиерейский Собор все же решит объединиться? - быстро переспросил о. Виктор.

—Я не приму этого решения, - твердо ответила прихожанка.

Разочарованный, о. Виктор дал понять, что старая эмиграция исчезает, а новая тяготеет к Московской Патриархии. Но как раз новые эмигранты и не хотят иметь с ней ничего общего! Они ее слишком хорошо знают.

Это мнение выразила одна из новых эмигранток.

«Я - дочь священника, и потому прошу вас - не верьте Московской Патриархии! Нам нельзя объединяться, потому что Зарубежная Церковь - единственная, которая осталась чистой. Только здесь я нашла истинное русское православие», - сказала она, сравнив Патриархию с бочкой благоуханного меда, на дне которого лежит дохлая крыса сергианства.

Но о. Виктор заверил ее в том, что Патриархия отказалась от сергианства в материалах согласительной комиссии, - осуждает его, и в этом даже можно усмотреть «какое-то покаяние».

—Ничего себе покаялись! - возмутился о. Глеб Якунин, выслушав мой рассказ. - Так и Иуда может сказать: я осуждаю свой поступок, примите меня обратно!

—Нельзя покаяться в каком-то непонятном документе или интервью, - разъяснил мне о. Михаил Ардов. - Надо пойти в Успенский собор и сделать это прилюдно, как каялись в «смутное время» за грехи русского народа Патриархи Иов и Гермоген. И даже будущий митрополит Сергий, выйдя из обновленческого раскола, каялся вовсе не в интервью «Комсомольской правде», а принародно, в храме, - подчеркнул он.

Отважится ли Алексий Второй на такой поступок? Ведь он перечеркнет весь советский период, а Путин призывает им гордиться. Выйдет ли Патриархия из Всемирного Совета Церквей в знак раскаяния в экуменизме? Наоборот, ей сейчас там прибавилось работы! В Европе путинский облик тускнеет, и его надо срочно подновить церковной позолотой. В России нет свободы слова и выборов? Зато есть свобода для Патриархии! Тут как раз пригодился бы о. Виктор со своим рассказом о Свято- Тихоновском богословском институте.

Выступая, прихожане критиковали Патриархию, но о. Виктор неизменно принимал ее сторону.

Когда Патриархия отбирала наш монастырь в Хевроне, палестинская полиция грубо волочила пожилых монахинь по лестницам? Зато теперь Москва может послать туда много монахинь, да и принадлежит монастырь все-таки русским людям!

Когда Патриархия отобрала храм в итальянском городе Бари, молодой священник Зарубежной Церкви скончался от переживаний? Но он и до этого болел!

Прихожане напомнили о. Виктору о том, что Алексий Второй недавно поздравил Вьетнам с 30-летием победы над США, по-коммунистически назвав его «братским». Но о. Виктор сразу же принизил роль Патриарха в этом деле, который де не сам поздравил, а просто подписал текст, который составили другие. Ведь ему приносят на подпись сотни бумажек! Дескать, что ему ни принесут, то он и подмахнет... В КГБ такой прием называют «переводом стрелок».

А ведь не так уж давно тот же Патриарх требовал от американских властей увольнения о. Виктора с «Голоса Америки» за антисоветские передачи. Да, с тех пор о. Виктор перековался, но Патриарх-то и не думал менять свои убеждения. Что, если он припомнит о. Виктору его антисоветское прошлое на второй день после объединения, чтобы отобрать собор?

Когда о. Виктор совсем уж не находил аргументов для защиты Патриархии, он указывал на промахи своей Церкви.

—Зато наш митрополит Анастасий отправил благодарственное письмо Гитлеру! - произнес он с благородным негодованием в голосе, не впервые прибегая к этому аргументу. А сколько писем отправил Гитлеру Сталин? Причем письмами дело не ограничилось. Германская армия возрождалась в СССР в тридцатые годы. Гитлер и Сталин заключили военный союз для борьбы против демократического Запада.

Недавно Путин полностью возродил сталинскую трактовку Второй мировой войны и готов из-за нее перессориться с соседями. Патриархия ее полностью одобряет, разъясняет с пеной у рта бестолковым иностранцам. Бичуя за поддержку Гитлера свою Церковь, но не Советский Союз, о. Виктор задним числом обеляет образ сталинской империи, куда его отец отказался возвращаться после войны из плена.

После этого о. Виктор нарисовал сладостную картину процветания Зарубежной Церкви под пятой Московской Патриархии. Получалось, что та хочет присоединить зарубежников только для того, чтобы дать им свободу, которая у них и так есть.

Но кто будет гарантом этой идиллии? Куда жаловаться, если Москва ее разрушит? Увы, на всей Земле нет такого учреждения, куда можно пожаловаться на Путина.

—А вы-то сами верите Патриархии? - осведомились прихожане. О.Виктор признался, что тоже не очень верит, но объединяться все равно надо. Но зачем же тогда было созывать собрание? О, сколько тайн в этом объединении! А тайна - признак участия спецслужб.

Сторонники объединения указывали на расцвет церковной жизни в России. Что плохого в том, что расцвет придет и к нам, в Америку? - удивлялись они.

- Плохо то, что Патриархия слишком тесно связана с государством, а это угрожает и национальной безопасности США, и каждому из нас. Под церковным прикрытием в Америку придет Путин в подряснике, - объяснял я.

Отставной профессор истории Джорджтаунского университета заявил, что объединение Церквей исторически неизбежно. Это был чисто материалистический довод. Один Господь знает, что неизбежно, а что нет. Еще совсем недавно говорили об исторической неизбежности объединения братских народов России и Белоруссии - где оно? Похоже, белорусский диктатор Лукашенко убоялся той «широкой автономии», которую сулил ему Путин.

Но противники объединения Церквей выступали чаще. И это была отнюдь не кучка экстремистов, а самые уважаемые и давние члены прихода. О. Виктор выглядел заметно расстроенным: советского «поддерживаем и одобряем» не получилось.

О. Виктор наставил на путь истинной веры очень многих эмигрантов из Советского Союза и России. Он и матушка Мария помогают больным и бедным. Но о. Виктор оказался перед тем же выбором, что и советские священники в 1927 году - присягать ли митрополиту Сергию?

В марте 2004 года патриарх Алексий Второй выступил по государственному телевидению и призвал жителей страны, верующих и неверующих, прийти на избирательные участки для выборов Путина. Разумеется, так прямо он не сказал, но ведь кандидат-то оставался один. Все остальные были отсеяны.

«Церковь отделена от государства, и Церковь и религиозные организации не вмешиваются в политическую борьбу, но мы являемся гражданами страны, и поэтому наш долг - не быть в стороне и активно принять участие в выборах президента», - заявил он.

Интернетовский сайт Grani.ru предпослал выступлению Патриарха остроумный комментарий:

«Занятно все-таки, что любое свое политическое заявление служители культа приправляют обязательным: «церковь отделена от государства». Чувствуют, что тут что-то не так. Что не надо бы выступать. Но гражданский долг берет свое. Вот и Алексий тоже.

Вообще-то, напоминание о гражданском долге и сам факт обращения к «верующим и неверующим» говорит о том, что иерарх тут выступает именно в своей гражданской ипостаси. Но в таком случае придется констатировать, что либо церковь все-таки от государства не очень отделена, либо гражданин злоупотребляет служебным положением священнослужителя. Таким образом, в этом раунде борьбы дьявола с Господом победа явно на стороне первого. Но куда деваться, если с явкой беда такая получается. И кесарь нервничает. И гражданский долг не дает покоя. И гражданин Патриарх, облачившись в парадную форму, призывает «старых и молодых, верующих и неверующих сделать правильный выбор».

Но ведь выбора никакого не было! Путинская администрация всерьез опасалась того, что избиратели не придут на избирательные участки, и призвала в помощники самого Патриарха.

Но почему он не ответил так: «Господин президент, не могу согласиться на вашу просьбу выступить по телевидению, потому что это могут счесть прямой агитацией за вас!».

Разве его расстреляли бы за это, как при Сталине? Но почему тогда он настолько покладист, что переиначивает понятие христианского долга, который вовсе не требует участия в президентских выборах?

Потому что связан государством по рукам и ногам. Ведь именно оно владеет всеми храмами Московской Патриархии и в любой момент может их отобрать. Но здесь, на Западе, об этом почему-то не знают.

Здесь уверены, что в России церковь так же финансово независима, как здесь. Что российские приходы тоже могут распоряжаться храмами по своему усмотрению. А это совсем не так.

По сей день все храмы в России принадлежат государству с тех пор, как были национализированы большевиками в 1917 году. Сейчас они, вроде бы, ушли с политической сцены, но нынешнее российское государство почему-то свято хранит их заветы.

Закон «О свободе совести и о религиозных организациях» от 1997 года (статься 21, пункт 3) разрешает передачу храмов государством в собственность религиозных организаций, причем безвозмездно. Но есть в нем и 22-я статья, пункт 2, также разрешающие безвозмездную передачу храмов, но - только в пользование.

Государство пошло по второму пути. Статья 21-я осталась на бумаге. Из контекста обеих статей видно, что в 1997 году все храмы принадлежали государству.

С тех пор положение не изменилось. Оно лишь ухудшилось.

Закон «Об объектах культурного наследия» от 2002 года еще более затруднил передачу храмов Православной Церкви.

Журнал «Церковный вестник», официальное издание Московской Патриархии, попросил прокомментировать этот закон двух сотрудников Историко-правовой комиссии Русской Православной Церкви - ее ответственного секретаря, кандидата юридических наук Юрия Куницына и эксперта, государственного советника РФ первого класса, кандидата философских наук Генриха Михайлова. Они ответили так:

«Теперь возможность передачи в собственность Церкви конфискованных у нее богоборческим режимом объектов культурного наследия сведена к минимуму, что, безусловно, нарушает ее права и противоречит международным обязательствам России. Более того, сам факт нахождения храма в собственности государства и возможность его использования не по прямому назначению ущемляет право простых граждан на совместное исповедание и распространение религии».

^{В. Путин и патриарх Алексий II (Ридигер).}

С середины восьмидесятых годов Московская Патриархия безуспешно просит вернуть ей храм Климента, Папы Римского, на Пятницкой улице, где хранится часть фондов Государственной библиотеки. Этот прекрасный храм не возвращен до сих пор.

Закон признает объектами культурного наследия абсолютно все здания и сооружения религиозного назначения, кроме вновь построенных. Следовательно, на них распространен особый правовой режим.

Но главное, не оправдались надежды на то, что будет положено начало процессу реального возврата имущества, изъятого Советским государством, в собственность Церкви.

Новый закон создает условия, при которых государственные органы смогут передавать религиозные объекты культурного наследия светским организациям и даже частным лицам в безвозмездное пользование или аренду без согласования с религиозными организациями. Отсутствие приоритетного права у религиозных организаций на получение этого имущества фактически будет означать утрату этих объектов не только для них, но и, возможно, для всего общества.

«Часть объектов культурного наследия, принадлежавшего ранее Русской Православной Церкви или старообрядческим общинам, находится сегодня в собственности уже не государственной. К сожалению, они порой используются для весьма сомнительных целей. Незаконность этих сделок очевидна. Однако принятый закон не дает оснований для возврата церковных зданий. Более того, как нам представляется, он даже защищает интересы физических и юридических лиц, имеющих в собственности любой, в том числе и церковный объект культурного наследия. Разве это не кощунство, когда храм используется под склад, производство, оборудован как ресторан или другое увеселительное заведение?».

24 сентября 2002 года в Издательском Совете Русской Православной Церкви состоялось обсуждение этого закона. О нем сообщил справочно-информационный портал «Религия и СМИ».

Открывая его, Председатель издательского Совета РПЦ протоирей Владимир Силовьев заявил:

«Как известно, проблема заключается в том, что церковные здания и земли переданы Церкви на правах безвозмездного и бессрочного пользования. Но на повестке дня стоит вопрос о тех механизмах, которые обеспечат Церкви владение зданиями и землями на правах собственности».

Увы, на повестке дня у государства этот вопрос, кажется, совсем не стоит! Заместитель председателя Методического Совета Министерства культуры РФ Алексей Комич заявил на этом совещании, что Церковь должна понимать необходимость особого отношения к памятникам, а это происходит не всегда. Церковь должна иметь грамотных реставраторов и сотрудничать с государственными органами, отвечающими за памятники. Без этого отдавать здания-памятники Церкви нельзя, потому что они могут быть безвозвратно утрачены.

В свою очередь, представители Московского Патриархата назвали Закон об объектах культурного наследия антицерковным. Они также жаловались на произвол местных чиновников. Но в России лекарства от этой болезни нет!

Юридическое положение храмов весьма шаткое. В любой момент государство может их отобрать, стоит измениться его политическому курсу.

Весной 2004 года в России начата депритиватизация. Предприятия, ставшие частными в начале 1990-х годов, вновь переходят в государственную собственность. Процесс этот очень болезненный, связанный с неправедными судами, арестами не тех, кого нужно, с убийствами из-за угла.

Но народ деприватизацию одобряет. В ней он видит знак возвращения к желанному советскому прошлому с его бесплатными образованием и лечением, пусть мизерной, но гарантированной зарплатой.

Деприватизация может коснуться и Церкви. Она пройдет как по маслу, потому что государство будет возвращать себе то, что и так ему принадлежит. Недаром Церковь уже называют коллективным олигархом. А их у нас принято раскулачивать. Если тебя признали олигархом - готовься к ночному звонку в дверь. В то время как истинные олигархи, генералы ФСБ и мафия, чувствуют себя хозяевами положения. Никто не упоминает их имена всуе.

В России сейчас возрождается все советское. Что, если государство решит вернуться к тем отношениям с Церковью, которые существовали в советский период? И скажет Церкви то же, что она говорит сейчас богатым предпринимателям: «Не слишком ли много у вас имущества, господа? Не пора ли делиться?»...

И Церкви нечего будет возразить, поскольку государство знает ее главный секрет: на самом деле прихожан не так много. В будни многие храмы стоят пустыми. Меньше полутора процентов москвичей пришло на ночное рождественское богослужение 2004 года. А ведь Москва - столица православия!

Патриархия держит эти цифры в секрете, да и государство не заинтересовано в их огласке. Пока...

Как видно, отношения с государством у Московской Патриархии совсем не безоблачные. Но тем не менее каждый год, осенью и весной, Алексий Второй шлет письмо в Генеральный штаб. В нем несколько сотен фамилий верующих солдат, которым надлежит отбывать воинскую повинность в бережении от мирской скверны. Генштаб без слов утверждает патриарший указ.

Дело в том, что наша российская армия давно уже стала зоной повышенного риска. Бывалые люди говорят, что лучше отсидеть два года в тюрьме, чем провести их в армии. Хотя российские тюрьмы считаются одними из худших в мире. Международная амнистия приравнивает пребывание в них к пытке.

А в армии еще хуже. С советских лет ее поразила неизлечимая болезнь, называемая «дедовщиной». Суть ее в том, что молодой солдат в течение первого года службы подвергается жестоким издевательствам, но на втором году службы сам мучает новичков. Вырваться из этого порочного круга нельзя. Армия смельчака сломает. Офицеры поощряют дедовщину. Их никогда, за редчайшим исключением, не привлекают к ответственности за гибель солдат.

Толпы их бегут из армии, спасаясь от издевательств, и припадают к ногам «Солдатских матерей», женской правозащитной организации. Но что она может в путинской России, где все контролирует ФСБ? Солдат возвращают обратно в армию. Что с ними происходит потом, установить невозможно.

В девяностые годы Патриархии удалось создать в армии небольшие гарнизоны, где служат одни только верующие солдаты. Там их никто не избивает, не принуждает к дедовщине, не приучает к курению, считающемуся в российской армии чем-то обязательным для солдата: не куришь - значит, чужой. А еще они избавляются от искушения слышать матерную ругань, ставшую в армии главным средством общения.

Эти гарнизоны расположены вблизи от монастырей, где солдаты могут пребывать в постоянном общении с духовником. Собственно говоря, такой и должна быть нормальная служба. Вера, отдание воинского долга - и больше ничего. Как это было в царской России. Но в нынешней России этого нет.

Вообще-то верующих солдат во много раз больше тех, что упомянуты в патриаршем письме. Но они живут далеко от Москвы и не имеют возможности достучаться до Патриарха. В его список попадают лишь сыновья священников, семинаристы, ревностные молодые прихожане.

Для того чтобы тебя включили в патриарший список, надо принести свидетельство от духовника в Отдел по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными органами Московской Патриархии. А там будь что будет. Никакого юридического механизма, который контролировал бы прохождение этой бумаги, нет. Могут и согласиться, и отказать.

Но если будущий призывник приносит свидетельство от священника Зарубежной Церкви, то его выгоняют взашей, да еще с издевательской усмешкой. Привилегия освобождения от дедовщины предназначена только для своих.

Хорошо это или плохо? Безусловно, хорошо, что несколько сотен благовоспитанных мальчиков, надежды Православия, избавляются от физических и моральныхстраданий. Плохо то, что это привилегия для немногих, определяемая произвольно и узаконенная государством.

^{В. Путин.}

Но можно ли после этого говорить о том, что Церковь в России независима от государства?

В 2000 году я получил редкостную возможность пройти обучение в музеях Кремля, дававшее право работать гидом у иностранных туристов.

До сих пор благодарю Бога за это! Когда еще я смог бы обойти каждый уголок территории Кремля, открытой для посетителей, услышать удивительные, порой мистические истории экспонатов Оружейной Палаты!

Но ее хранители жаловались. - Вы представляете, - говорили они, - Путин взял моду прилетать в Кремль на вертолете и садиться на Соборной площади! От вибрации винта с икон осыпается краска. А ведь некоторые из них написаны еще в одиннадцатом веке!..

Слушатели были поражены. Было бы понятно, если бы так поступал кто-нибудь из малограмотных советских руководителей, вроде Хрущева. Но Путин - университетский выпускник! Уж он-то знает, какое значение имеет для русского народа Успенский собор. И тем не менее приземляется рядом с ним, словно у себя на даче. Согласитесь, в этой сцене есть нечто кощунственное...

В биографии Путина есть белое пятно. Оно скрывает то, в каком подразделении КГБ он работал перед поступлением в разведку. Российские биографы Путина старательно обходят эти несколько лет стороной.

Ведь молодых университетских выпускников в разведку сразу не принимали! Им полагалось набраться опыта, показать себя на низовой оперативной работе, а уж потом получить рекомендацию в разведку. Исключение делалось только для сыновей начальников, но Путин к ним не принадлежал.

В своей книге «От первого лица» Путин проговорился о том, что в КГБ его приняло то подразделение, которое «занималось» студентами.

А это было печально известное Пятое управление, боровшееся с инакомыслием. Преследовало Церковь тоже оно. Его деятельность называлась не контрразведкой, а политическим сыском. Оно было создано Андроповым по образцу Секретно- политического отдела НКВД, занимавшегося массовыми репрессиями.

Есть и еще одно доказательство. В конце семидесятых годов я учился в Минской школе КГБ вместе с нынешним российским министром обороны Сергеем Ивановым.

Все слушатели имели высшее гражданское образование, и потому учеба была недолгой, всего десять месяцев. Учили там одному - как вербовать агентуру. Выпускники технических вузов занимались отдельно от гуманитариев. Первым предстояло в дальнейшем обеспечивать безопасность оборонных заводов. Вторым - работать по «пятой линии». Именно на этом отделении и учился будущий министр обороны.

Позже он с гордостью писал, что начинал работу в КГБ в одном отделе с Путиным, и они даже были друзьями. Это подтверждает то, что Путин тоже работал по «пятой линии». Да и начальство в КГБ не допускало дружбы между офицерами разных отделов, чтобы избежать утечки информации. Дружить разрешалось лишь в рамках одного отдела.

И, наконец, о работе Путина по «пятой линии» мне рассказывал генерал Олег Калугин - знаменитый диссидент КГБ, ставший недавно гражданином США. В описываемое время он был первым заместителем начальника управления КГБ СССР по Ленинграду и Лениградской области, а Путин - его подчиненным.

Сейчас Путин стыдится своего участия в советском политическом сыске, не вспоминает о нем. В чем же состояла его работа?

В выискивании антисоветских настроений в студенческой среде. Пользуясь неискушенностью молодых людей, Путин вербовал их, заставлял доносить друг на друга.

«Но ведь прямо против Церкви он не работал!» - могут возразить мне.

Нет, церковная и молодежная «линии» тесно переплетались! Религиозное диссидентство было распространено в студенческой среде. Для его выявления Путин должен был привлекать напарников из отделения по борьбе с Церковью, имевших агентуру среди священнослужителей.

И уж, конечно, он участвовал в обсуждении их работы на партийных собраниях.

Изложенные суконным профессиональным языком, отчеты выглядели так...

«За отчетный период Пятый отдел Управления КГБ по Ленинграду и Ленинградской области проделал большую работу по церковной линии. Через агентуру в профессорско-преподавательском составе Ленинградской духовной академии были получены сведения о том, что слушатель Академии Н. допускает антисоветские высказывания, критикует политику коммунистической партии и советского государства в отношении религии и церкви.

Он был «профилактирован» (т.е. предупрежден и запуган, - прим. авт.) профессором Академии «Бдительным» (кавычки означают, что это агентурный псевдоним, - прим. авт.). Затем «Бдительный», под благовидным предлогом, познакомил Н. со старшим оперуполномоченным нашего отдела капитаном Ивановым, которого представил как аспиранта-религиоведа. После нескольких встреч в городе капитан Иванов склонил Н. к агентурному сотрудничеству с органами КГБ. Тот дал подписку о сотрудничестве и выбрал себе псевдоним «Иуда». За вербовку агента из враждебной среды капитан Иванов представлен к званию майора...»

И Путин не только выслушивал весь этот доклад не моргнув глазом, но и тянул руку вверх в единогласном одобрении, а потом вместе со всеми дружески хлопал Иванова по плечу.

Ведь и он сам вполне мог оказаться на его месте! Начальник Пятого отдела имел право задействовать для вербовки слушателя Ленинградской духовной академии любого из своих подчиненных независимо от того, к какому из отделений они принадлежали - по борьбе с Церковью или с писателями, с диссидентами или с сионистами. Все офицеры должны были уметь подменять друг друга.

И уж, конечно, Путина, как и всех офицеров Пятого отдела, не могли не привлекать к «обеспечению безопасности» Крестного хода на Пасху. Смешавшись с толпой верующих, чекисты следили за тем, чтобы никто не выкрикивал антисоветских лозунгов.

Но главная задача была другой - не спускать глаз с иностранных дипломатов, приглашенных на Пасхальную заутреню. Чтобы те, воспользовавшись суматохой, не обменялись записками с кем-нибудь из советских граждан. Для этого надо было стоять рядом с дипломатами и умело изображать верующего - истово креститься, отвешивать поклоны, не переставая при этом зыркать глазами по сторонам.

Именно там, в КГБ, Путин и научился правильно класть крест...

Многие чекисты, сами будучи циниками и атеистами, хорошо понимают психологию верующих. Это видно хотя бы по тому, как грамотно ведет нынешняя российская разведка работу по разложению Русской Зарубежной Церкви.

Это качество продемонстрировал и Путин на встрече с ее иерархами 24 сентября 2003 года в Нью-Йорке. На этой встрече он провел целых два активных мероприятия, да так тонко, что и комар носа не подточил.

Активными мероприятиями на языке КГБ называется дезинформация мирового общественного мнения. Ею занимается Служба «А» российской Службы внешней разведки. Общаясь с иерархами, Путин вел себя как ее офицер. Он любит Службу «А». Многие из ее сотрудников работают сейчас в его личной администрации, обрабатывая методами разведки российское общественное мнение.

Дезинформация - это не всегда ложь. Она может быть и правдой, только неполной.

Этот прием и использовал Путин, сходу успокоив иерархов тем, что возврата к коммунизму в России не будет.

И формально это действительно так! Коммунисты даже находятся в оппозиции, хотя и поддерживают Путина. А чего им его критиковать, если он воплотил в жизнь все их мечты и чаяния? Государство теперь снова важнее личности, свободы слова нет, милитаризация идет полным ходом, ненавистная Америка опять главный враг, а еще остающиеся на свободе буржуи дрожат от страха.

Только называется это по-другому - «государственничеством». Но ведь подчинение личности интересам государства и составляет главную идею коммунизма! Достаточно прочитать книгу Ленина «Государство и революция».

Возрожденный сталинский гимн и красное знамя служат лишь идеологическим оформлением нынешних российских порядков. А недавно там еще и снова стали платить пенсии за партийно-комсомольскую работу в советское время. Что это, как не возврат к коммунизму? И подписал этот указ не кто иной, как сам Путин. Но ведь не объяснишь всего этого в двух словах во время светской беседы!..

Со второй «активкой» Путин справился столь же успешно. Когда иерархи предложили учредить в России день памяти жертв безбожного террора, Путин ушел от ответа, сказав лишь, что об этом стоит подумать. Но при этом скрыл, что такой день в России уже существует. Это День памяти жертв политических репрессий, 30 октября. Да только теперь его замалчивают, запрещают митинги.

Посещая Соловецкий монастырь, Путин ни разу не упомянул о том, что при Сталине здесь был концлагерь, в котором погибли тысячи священников и мирян. Говорить о сталинских репрессиях в нынешней России немодно, непатриотично. Сведения о них изымают из школьных учебников. Да и новые репрессии уже начались.

Особенно не любят вспоминать этот День чекисты. Ведь он говорит о том, что вся их история была преступной. В путинской же России чекистов опять считают героями.

Этой «активкой» Путин добился двойного результата.

Он умолчал о Дне памяти жертв политических репрессий, внеся вклад в его официальное забвение.

Заронил в иерархах надежду, что День памяти жертв безбожной власти в России все-таки могут учредить. Хотя эта надежда напрасна уже потому, что при Путине советскую власть больше не называют безбожной. Напротив, о ней принято вспоминать с большим уважением!

Иерархи растрогались, видя, как бывший коммунист набожно целует икону. А он всего лишь подыгрывал им, как и подобает разведчику. Ведь Путин никогда не уходил из разведки! Становясь премьер-министром и президентом, он оставался в ее рядах. Российский закон не требует его ухода.

Иерархов принимал не только президент, но и действующий разведчик. И потому эта встреча носила столь явные черты агентурно-оперативного мероприятия.

Путин лично руководит операцией «Русская Зарубежная Церковь». Это означает, что она - самая главная сейчас для российской Службы внешней разведки. На нее брошены силы и средства по всему миру, что мы и наблюдаем.

Путин в точности следует завету известного советского разведчика Рудольфа Абеля, говорившего так: «Немцы меня всегда принимали за немца, евреи за еврея, а англичане за англичанина». А для того, чтобы понравиться атеистам, Путин может вести себя по-другому. Заявил же он телекомпании «Си-Эн-Эн», что верит в человека. Это был его ответ на вопрос о том, верит ли он в Бога.

—Как такой ответ согласуется с христианским вероучением? - спросил я недавно у знакомого священника Московской Патриархии.

—Путину можно так говорить. Он политик! - отвечал священник со вздохом уважения.

—И я политик. Мне тоже можно? - переспросил я. Батюшка с улыбкой развел руками. Ответа у него не было.

В характере Путина есть черты, каких не должно быть у верующего христианина. Он жесток и мстителен, хотя христианин должен прощать своих врагов и обидчиков. Именно так поступал его предшественник Ельцин, который не преследовал своих политических противников.

Он поощряет свой культ, предаваясь гордыне и побуждая россиян творить себе кумира. Его то и дело ловят на лжи, хотя христианин всегда должен говорить правду. Но главное - Путин лишен чувства христианского милосердия.

Вот что пишет о нем бывшая кремлевская журналистка Елена Трегубова в своей книге «Записки кремлевского диггера»: «С детьми у главы государства тоже как-то сразу не задалось. По кремлевскому пулу из уст в уста передавались анекдоты, которыми оборачивались попытки Путина приласкать деток.

В Петрозаводской больнице, вместо того чтобы пожалеть маленького мальчика на костылях, которого сбила машина, Путин заявил ему:

—Ну вот, не будешь больше правила нарушать!..

Неудивительно, что после этого крошечная девочка, которую Путин попытался поцеловать, не далась и в слезах призналась ему:

—Я тебя боюсь!..

Об этих эпизодах путинская пресс-служба запретила писать в репортажах под угрозой немедленного лишения аккредитаций. (...)

В волгоградском военном госпитале, который стоял в плане посещений Путина, журналистам раздали белые халаты и выставили на заранее заготовленные точки. В этом бутафорском облачении я случайно зашла в палату ампутантов, которых недавно привезли из Чечни. Я интуитивно почувствовала, что сейчас им больше всего надо, чтобы я улыбнулась и не побоялась с ними разговаривать, смотреть на них.

Девятнадцатилетний Алексей из Нижнего Новгорода рассказал мне, что после того, как его призвали в армию, он успел повоевать в Чечне всего три месяца: ему взрывом оторвало кисть руки и чуть не выбило глаз.

Тут дверь в палату распахнулась, и вошел Путин. Чтобы не мешать делегации, я осторожно присела на край кровати Алексея и благодаря этому услышала чудовищный разговор Верховного главнокомандующего с этим мальчиком, искалеченным на войне, которую он, Путин, развязал. Сначала генералиссимус ходил по палате, жал всем руки и вручал часы и переносной телевизор. А когда дошла очередь до Алексея, которому часы было надевать не на что, а телевизор смотреть - почти нечем, Путин спокойно поинтересовался у него:

—Глаз видит?

—Да.

—А то, что шрам такой на лице - это ничего! Сейчас хирурги все так умеют делать, что ничего потом заметно не будет! - бодро сообщил ему Путин.

После этого кандидат в президенты постарался побыстрей ретироваться из палаты ампутантов - уж больно невыгодная для телекамер предвыборная картинка там получалась.

Когда он стал прощаться, пробираясь к двери, Алексей даже не произнес, а еле слышно выдохнул:

—Даже не верится... Путин... Живой...

Больше всего мне хотелось встать и дать Путину пощечину за его бесстрастное выражение лица в тот момент, за менторский тон, которым он, не воевавший на войне, позволил себе говорить с этим мальчиком, раненным на войне, которая так понадобилась Путину для победоносных выборов. А еще - за путинскую пропаганду по всем телеканалам, которая успела так загадить людям мозги, что этот парень, едва оставшийся в живых, радуется, что увидел живого Путина».

Путин «не одобряет» свой культ, как гордо заявляют его помощники. Сам он, отвечая на этот вопрос, напряженно посмеивается, давая понять, что это лишь чье-то неумное усердие, и не больше.

Такой ответ вызывает слезы ностальгического умиления у многих пожилых россиян, потому что точно так же, и даже с теми же интонациями, комментировал свой культ Сталин. Путин вообще часто копирует Сталина, к которому относится с искренним пиететом.

На культ личности Путина работает мощная государственная машина. Чем выше взлетают цены на продукты и коммунальные услуги, тем больше вокруг появляется путинских портретов. Прилавки магазинов завалены белыми бюстиками Путина, очень похожими на сталинские и ленинские. Недавно были изданы даже «Сказки о Путине», в которых тот выступает волшебным героем. На одной из книг Путин изображен отважным спецназовцем, уничтожившим террориста Хаттаба. Эстрадные ансамбли поют бравурную песню «За нами Путин и Сталинград». За счет президентской администрации содержится пропутинская молодежная организация «Идущие вместе». Это все - чья-то неумная услужливость?

Недавно был открыт даже детский сайт президента. Он насаждает путинский культ в неокрепших детских душах. Путин предстает в нем романтическим героем и, конечно, великим скромником, как Ленин.

Например, сайт задает детям вопрос: «Что делать тем, кто слишком сильно любит президента и не может без него жить?». И сам же отвечает: «Успокоиться».

Но понятен ли ребенку такой ответ? Надо успокоиться, смирившись? Или, наоборот, прекратить воспевать Путина?

«Успокойся», - это любимое чекисткое словечко, не означающее ничего. Понимать его можно по-разному. А ребенку всегда нужна ясность. Такой ответ портит детские души. А профессиональным чутьем я ощущаю, что это слово вставил сам Путин.

Идея непогрешимости Путина уже настолько вбита в сознание людей, что сомневаться в ней считается непатриотичным.

«Если я напишу, что Путин никогда не станет чемпионом мира по дзюдо, это тоже будет непатриотичным?» - таким вопросом задался весной 2003 года на страницах «Новой газеты» популярный журналист Юрий Щекочихин.

Вскоре он умер странной смертью. Знатоки говорят, что он был отравлен одним из ядов, изобретенных в КГБ. Это косвенно подтверждается той завесой официального молчания, которой до сих пор окружена его смерть несмотря на то, что он был депутатом Государственной Думы.

Юрий Щекочихин был яростным критиком Путина, подозревал его в организации взрывов жилых домов в Москве в 1999 году, послуживших началом войны в Чечне.

Абсолютно все политики, которые утверждали то же самое, подверглись репрессиям. Одних убили, других выгнали за границу, третьи сидят в тюрьме. Может быть, Путину удастся выдать все это за чье-то головотяпство, как умел делать Сталин? Но вряд ли ему удастся убедить мир в том, что он выполняет евангельскую заповедь «Возлюби врага своего, как самого себя».

Примеров путинской лжи не счесть. Приведу лишь два.

Первый раз он соврал в Испании, в июне 2000 года. Тогда был арестован известный журналист Владимир Гусинский. Возглавляемый им холдинг «Медиа-Мост» не только критиковал войну в Чечне, но и высмеивал Путина лично. А тот, как известно, насмешек не переносит.

Международная общественность потребовала объяснений, и Путин не нашел ничего лучшего, чем сказать, что не смог дозвониться в Москву до Генерального прокурора Устинова.

Весь мир поднял Путина на смех. Особенно этим отличался популярный российский сатирик Виктор Шендерович. С тех пор, едва поступало известие об очередном разговоре Путина с Генеральным прокурором, Шендерович иронически сообщал с телеэкрана: «Ну, наконец-то дозвонился!»

Но шутил он только до тех пор, пока телекомпанию ТВС, где он работал, не разогнали, а его самого не отлучили от эфира.

Второй пример еще более циничен. В октябре 2003 года Путин заявил американским журналистам, что нервно-паралитический газ, от которого погибли заложники в Театральном центре на Дубровке в октябре 2002 года, был безвредным! Что он не мог причинить какого-либо вреда людям, которые стали жертвами обезвоживания и собственных хронических заболеваний.

Общероссийское движение «За права человека» выпустило специальное заявление о том, что данное утверждение президента полностью не соответствует действительности.

Ирина Хакамада, пытавшаяся спасти заложников на Дубровке, тогда сообщила прессе, что Путин сам выбирал газ.

Это было актом особого цинизма. Во-первых, Путин не специалист по газам, а во-вторых, он прекрасно знал о том, что выбранный им газ убьет заложников или оставит их инвалидами. Это говорит о жестокости и немилосердности Путина, так мало сочетающимися с заветами христианства.

Родители 14-летней Нины Миловидовой, погибшей на Дубровке, подали в Тверской суд Москвы судебный иск к Путину и к еженедельнику «Коммерсант-Власть» о защите чести и достоинства. Они требуют компенсации морального вреда.

В исковом заявлении говорится: «Опубликованные сведения о том, что «газ был безвредным и не мог причинить вреда людям», не соответствуют действительности, а кроме того, причиняют истцам боль и нравственные страдания».

Подать на Путина в суд считается в нынешней России верхом гражданской смелости. Но несчастным родителем, видно, уже нечего терять. Интересно, как будет отпихиваться от их иска наш верноподданный суд?

P.S. 5 июня 2004 года Тверской районный суд Москвы вынес издевательское решение о том, что путинская ложь распространяется исключительно на самих погибших, а интересы их родственников нисколько не задевает. Это означало, что только погибшие могли бы подавать в суд на Путина, который и так никому в России не подсуден. Суд отказался рассматривать иск родителей Нины Миловидовой и других жертв штурма Театрального центра на Дубровке.

Живо представляю сцену, которая разыграется в приходах Зарубежной Церкви, отошедших к Москве. В кабинет настоятеля постучится московский гость.

—Здравствуйте, я ваш новый настоятель! - представится он и протянет патриарший указ...

—Позвольте, это я настоятель! - с недоумением возразит хозяин кабинета.

—А теперь буду я! Вы же сами мечтали о двух Церквах под одним патриархом? Вот он меня и назначил...

—А как же обещанная широкая автономия? Я буду жаловаться! - обиженно воскликнет прежний настоятель.

- Куда?! - с сарказмом спросит московский гость, и хозяин кабинета виновато опустит бороду.

Действительно, жаловаться некуда. Американский закон не придет на помощь, такая ситуация в нем не предусмотрена.

А вслед за новым настоятелем приедет не только группа священников, но и староста, и завхоз, и казначей, и шофер, их жены. Нынешний бюджет на нужды обороны и безопасности самый большой за всю историю России, и денег хватит на всех.

Сейчас многие священники Зарубежной Церкви говорят, благодушно улыбаясь: «Да куда они без нас денутся! Ведь мы знаем местные условия, прихожан»...

Но в ближайшей резидентуре СВР тоже знают местные условия и, уверяю вас, не хуже. А что касается прихожан, то с ними чекисты тем более разберутся, сами будучи «врачами душ человеческих». Начнется массовая вербовка эмигрантов.

Присоединение Зарубежной Церкви - это часть путинской административной реформы, ведущей к укрупнению ведомств и территориальных образований с целью облегчения государственного руководства ими. Сейчас в России все возвращается под государственную длань, начиная от бизнеса. Непокорных уничтожают.

Наглой ложью звучат посулы дать Зарубежной Церкви широкую автономию. Никакой автономии - ни широкой, ни узкой - в России нет. Сейчас там выкорчевывают последние остатки местного самоуправления. Отменена выборность губернаторов.

Может быть, есть автономия где-то в Московской Патриархии? Но и там тоже царствует вертикаль власти, жесткая воинская дисциплина. Спросите у любого молодого священника, на что Церковь больше всего похожа изнутри, и он скажет: «На армию».

Путин подражает Сталину, своему кумиру, который всегда старался залезть на смежную территорию. Назвав Карелию «Карело-Финской ССР», он напал на Финляндию, и часть ее территории отошла к России. Назвал Бурятию «Бурят-Монголией», и Монголия де-факто стала частью Советского Союза. Поглощение Зарубежной Церкви будет означать выход путинской «вертикали власти» за пределы России, распространение ее на русских эмигрантов.

^{В. Путин и митрополит Лавр (Шкурла).}

Материальным выражением «вертикали власти» станут бывшие храмы РЗЦ, перешедшие в собственность российского государства. Об этом проговаривались участники переговоров. А зарубежной недвижимостью у нас ведает администрация президента - крупнейший российский собственник-спрут и единственный свободный предприниматель.

В храмах Путин получит бастионы российского политического влияния во всех главных городах мира. Навечно. А какое учреждение у нас занимается его продвижением за рубежом? Правильно, разведка. Потому храмы неизбежно станут шпионскими резидентурами.

Приобрести около трехсот новых зарубежных точек - мечта разведки! Их и сейчас столько же. Удвоение числа резидентур означает удвоение числа генеральских должностей и зарубежных вакансий. Работа за границей, остававшаяся для многих разведчиков несбыточной мечтой из-за отсутствия свободных мест, теперь станет для всех доступной. Столь лакомого куска разведка никогда не упустит.

Это особенно важно в свете начавшегося охлаждения отношений России с Западом и перехода к изоляционизму. Так Красная армия оставляла диверсионные группы на территориях, которые должны были занять немцы.

Россия уверенно идет на должность руководителя стран-изгоев - Ирана, Северной Кореи, Саудовской Аравии. Дружба с ними растет не по дням, а по часам. Западные лидеры пока не понимают опасности. Они лишь горько возопиют задним числом, обнаружив у себя под боком триста новых резидентур, и начнут тратить миллиарды на преодоление последствий. Но так было всегда.

Именно поэтому переговоры об объединении Церквей ведутся в глубокой тайне. Впрочем, какие это переговоры? Игра в одни ворота! Часть верхушки РЗЦ откровенно работает на Москву и давно сдала свою Церковь со всеми потрохами. Когда я слышу о том, что делегацию РЗЦ в очередной раз возглавляет архиепископ Марк, я не могу удержаться от горькой усмешки: «Москва с Москвой разговаривает!»

На протяжении семидесяти лет РЗЦ была объектом разработки КГБ. Я сам держал в руках план работы КГБ по ее разложению. Согласитесь, что за это время можно было хоть что-то сделать! Ведь Зарубежная Церковь маленькая, а КГБ обладает неограниченными ресурсами огромного государства. Он в состоянии подменить все духовенство. Вот только всех верующих КГБ не может завербовать. Огромное число их выступает против унии с Москвой. Они не верят в независимость Московской Патриархии от государства. Их страшит происходящее в путинской России. В этом надежда на возрождение Церкви.

Западным людям, привыкшим к ясности, трудно понять, что переговоры об объединении ведутся вовсе не с Московской Патриархией. Ведь она не имеет властных рычагов и выступает лишь просителем у государства. Даже собственные храмы ей не принадлежат! Как они отошли к государству после большевистской национализации 1917 года, так там и пребывают.

Церкви они переданы лишь в бессрочное пользование. Но в России ничего бессрочного не бывает. Стоит Путину охладеть к религии и церкви, как все кажущееся могущество Московской Патриархии растает как дым.

На переговорах с зарубежниками она выполняет роль чтеца-декламатора, озвучивая текст, который за нее написали другие: администрация президента, Служба внешней разведки и земельная мафия, контролирующая недвижимость в стране и за рубежом. Именно участием мафии объясняется спешка с поглощением Зарубежной Церкви: мафия не любит ждать.

Недавно мне позвонил знакомый журналист из Москвы и со смехом сообщил:

- Здесь вас уже заочно присоединили, а собственность вашу поделили!..

Это означает, что уже полюбовно решено, какая из мафиозных группировок будет контролировать тот или иной приход Зарубежной Церкви (впрочем, теперь почему же зарубежной?).

В них прибавится по два новых оброка: один - мафии, а другой московским епископам в личный карман: зря, что ли, они старались, да и где еще прихожане платят валютой?..

Всего этого нынешним священникам-иностранцам не объяснишь. Не поймут они этот русский обычай, что заранее предрешает их участь.

Более того, для новых хозяев они станут просто опасными! Ведь в каждом приходе появится теперь группа общительных молодых мужчин из ближайшего российского консульства. Им иностранец на приходе вообще не нужен, они будут воспринимать его как агента местных спецслужб, и предпочтут проверенного батюшку с российским паспортом.

Лукавые призывы к объединению, исходящие из Москвы, полны недомолвок. Например, говорится о том, что между Зарубежной Церковью и Московской Патриархией уже нет никаких различий, кроме отношения к сергианству и экуменизму.

На самом деле различия есть, и их много. В Зарубежной Церкви более уважительно относятся к верующим. Здесь не закрывают приходских собраний до тех пор, пока не выскажется каждый желающий. Здесь более тщательно выполняют обряды, точно следуя канонам царской России. Здесь не освящают языческих идолов, как это сделал недавно чувашский митрополит Варнава при полном одобрении Алексия Второго.

Но главное отличие состоит в том, что приходы Зарубежной Церкви владеют своими храмами на правах собственности, а в Московской Патриархии они принадлежат государству. При переходе в другую юрисдикцию иностранный приход может взять храм с собой, а российский не может. Он должен оставить храм и все имущество Патриархии.

Первоначально планировалось, что Зарубежная Церковь войдет в Московскую Патриархию вместе с храмами. Но это получило нежелательную огласку, вызвавшую возмущение верующих.

Однако есть и другой путь: перейти под Московскую Патриархию, оставив храмы себе и ограничившись лишь поминанием Алексия Второго. Но вместе с этим поминанием чекисты начнут замену приходских советов. Работа эта архилегкая в условиях западной расслабленности и всеобщей доверчивости. КГБ же в этом набил руку за семьдесят лет.

Работа с приходскими советами пойдет споро. Патриотов завербуют, колеблющихся подкупят, слишком умных убьют. А из России подкатит волна ложных эмигрантов, перед которыми разведка поставит цель пробиваться в приходские советы. Если там сейчас и тысяча долларов считается крупной суммой, то московские гости будут вносить десятки тысяч.

В итоге приходские советы проголосуют за присоединение храмов к Москве.

А что касается лже-эмигрантов, то их и сейчас уже много. Я с удивлением обнаружил это, приехав в Америку. Эти люди были присланы для разложения эмиграции изнутри. Их работа дает плоды.

Недавно здесь, в Америке, я познакомился с одним из священников Зарубежной Церкви. Как водится, первым делом спросил, под чьим омофором он пребывает - митрополита Лавра или Виталия.

- Пока под Лавром, а там посмотрим, - отвечал он.

Все громче слышны разговоры о расколе. В случае унии с Москвой одни приходы перейдут к митрополиту Виталию, другие - в Российскую Православную Автономную Церковь. Она гонима в России, что придает ей авторитет за рубежом. Многие приходы и монастыри присоединяются к ней. Появилась даже пословица: «Зарубежная Церковь сейчас находится в Суздале».

И всю эту бучу в тихом эмигрантском болоте подняло КГБ! Как бы ни развивались события дальше, все ему будет на руку. КГБ играет с Зарубежной Церковью в беспроигрышную игру. То ли слившись с Москвой, то ли распавшись в расколе, она все равно перестанет существовать. Исчезнет единый духовный центр русской эмиграции. Одним потенциальным политическим противником у Путина станет меньше. Для чего и затевалась операция «Зарубежная Церковь».

Произойдет то, что уже было в истории России: белые ушли, красные пришли. Наследники большевиков разрушат последний, чудом сохранившийся институт царской России.

7 ноября у нас, в вашингтонском Свято-Иоанно-Предтеченском соборе, епископ Михаил Бостонский служил панихиду по убиенным от безбожной власти. Я представил, каким торжественно-мрачным диссонансом служила она в течение семидесяти лет тому безудержному веселью, которое лилось в этот день в Советском Союзе и странах- сателлитах. Миллионы людей откровенно радовались, и только одни эмигранты поминали своих погибших.

Потом епископ Михаил сказал проповедь о том, что безбожная коммунистическая власть, к счастью, окончательно ушла в прошлое.

В том, что это не так, каждый мог убедиться, уже перейдя в церковный зал, где предстояла встреча с епископом. Там, на доске объявлений, висел рекламный плакат Ансамбля песни и пляски Российской армии имени Александрова. Того самого, который написал нынешний сталинский гимн, называвшийся первоначально Гимном партии большевиков. Этот гимн и поет сейчас новая Россия.

Рекламный плакат был испещрен красными флагами. Российская армия в нем была названа Красной, - той самой, которая плодила жертв недавно отзвучавшей панихиды. А на самом видном месте красовался герб, но совсем не двуглавый орел, а «сер- пасто-молоткастый», советский. Ансамбль песни и пляски - подразделение Министерства обороны. Рекламный листок мог быть утвержден только им. Какое еще нужно свидетельство возвращения России к советскому прошлому?

Многим эмигрантам неясно, что случилось с безбожной властью: ушла она или осталась? С одной стороны, ее уже похоронили, а с другой - все ее люди и сейчас во власти. Начиная от Путина.

Они перестали бы таковыми быть, если бы покаялись. Но они и не собирались этого делать! Наоборот, в нынешней России восхваляется все советское. И суд над КПСС в 1991 году захлебнулся под тяжестью мощного коммунистического лобби. И русский народ не покаялся в убийстве царской семьи. И Московская Патриархия не покаялась в сотрудничестве с КГБ и работе на коммунистов. Никто в. России ни в чем не покаялся за исключением горстки интеллигентов в начале девяностых годов.

Но они были атеистами. Церковное же покаяние принес, по-моему, один только я. А потом объявил об этом с телеэкрана, в программе «Совершенно секретно», призвав всех своих коллег-чекистов к покаянию перед Господом.

На следующий день мой телефон взорвался от звонков.

- Нам не в чем каяться! - кричали взбешенные голоса, и старческие, и молодые.

В итоге мне пришлось бежать в Америку, спасаясь от мести бывших коллег. Такое вот покаяние принесла Россия. А между тем многие эмигранты исходят из того, что какое-то покаяние все же было.

Епископ Михаил Бостонский раньше был противником унии с Москвой, а теперь стал сторонником. Я спросил его, не жалко ли ему отдавать свою паству на заклание КГБ. Ведь вместе с московскими батюшками сюда придет путинское государство, возглавляемое спецслужбами. Они начнут массовую вербовку эмигрантов. А потом их, так же массово, пересажает ФБР. Обе спецслужбы будут довольны, но сломается много судеб.

Епископ ответил исторической фразой: «Быть православным - значит быть лояльным к России», тем самым одобрив вербовку. Но нынешняя Россия - это совсем не та милая и наивная крестьянская страна, которую покидали его предки. Россия Путина больше напоминает гитлеровскую Германию. Мне вспомнились слова старого эмигранта графа Ламсдорфа о своих собратьях, помогавших СССР: «Они думали, что помогают России, а помогали Совдепии». Сейчас придется помогать путинской империи КГБ.

Россияне бегут от Путина. Политических беженцев из России больше, чем из любой другой страны мира! В прошлом году двадцать четыре тысячи россиян попросили убежища на Западе. Вряд ли бы они стали убегать из той умиротворенной православной страны, какой представляют себе Россию многие эмигранты.

Коснувшись вербовки эмигрантов, епископ Михаил объяснил, что она тоже ушла в прошлое вместе с безбожной властью. Потому что Россия, став православной, считает эмигрантов не врагами, а друзьями.

Но российская власть никогда и нигде не заявляла об этом! Эмигрантов она величает соотечественниками, не больше. И официально Россия не является православным государством. Второе место по численности в ней занимают татары, и Путин постоянно лавирует между православным и мусульманским духовенством. Он хочет сделать Россию членом Лиги исламских государств. Могло бы такое прийти в голову правителю православной России?

А главное, начальник разведки Лебедев нигде не говорил, что русских эмигрантов больше не вербуют. Это епископ Михаил сам за него додумал. Да и почему бы не вербовать эмигрантов, если они граждане стран Запада, который снова объявлен главным врагом России?

Неубедительную и умозрительную схему предлагает епископ Михаил. Стоит ли ради нее рубить сук, на котором сидишь?

А что до вербовки эмигрантов, то Путин сделал ее приоритетным направлением разведки наряду с политическим, научно-техническим и нелегальным шпионажем. К этому его подтолкнула сама жизнь. Эмигрантов стало так много, что их надо держать в узде. Если они станут обличать Путина, ему несдобровать. А всеобщей лояльности можно добиться только средствами разведки. Да и к секретам они доступ имеют.

Работа по русским эмигрантам на языке КГБ называется «линия «ЭМ». Заместитель по этой линии появился недавно у каждого из многочисленных резидентов Службы внешней разведки по всему миру. В подчинении у него находится группа разведчиков, работающая только по эмигрантам. Этим притоком свежей крови и объясняется немыслимая активность в поглощении Зарубежной Церкви. Молодые офицеры хотят показать оперативный результат. Они вгрызаются в Церковь со всех сторон.

Вербовать эмигрантов легко. В душе у многих из них живет приукрашенный образ родины, этакий град Китеж, имеющий мало общего с суровой российской жизнью. Они испытывают чувство вины перед родиной, создающее благоприятный фон для вербовки.

Скажешь такому: «Помогите России!», а у него уж и слезы из глаз. Это называется «вербовкой на патриотической основе». Проклятая ностальгия!

На ней играет разведка.

Сознание отстает от бытия, как говорил Карл Маркс. Многие эмигранты мыслят точно по Марксу: Россия возвращается в сталинизм, а они все считают, что в ней град Китеж.

Но главную ценность для разведки представляют все же не они, а православные американцы, англичане, французы: коренные жители. Они имеют больший доступ к секретам. Их разведывательные возможности шире. Не знающие подводных камней нашей жизни, по-западному доверчивые, безгранично верящие священнику, они станут легкой добычей СВР. Большинство их выступает против унии с Москвой. Если она состоится, они уйдут из Зарубежной Церкви.

В своем верноподданическом раже верхушка РЗЦ приписывает Москве даже те достоинства, которых та сама за собой не числит. Например, она открытым текстом заявляет, что не желает критиковать митрополита Сергия и считает его святым. (Действительно, вопрос его канонизации сейчас обсуждается.) Но верхушка РЗЦ, словно не слыша всего этого, славословит Москву за отказ от сергианства!

В недавнем Послании Архиерейского Синода РЗЦ от октября 2004 года говорится о том, что Социальная концепция Московской Патриархии по существу обличает Декларацию митрополита Сергия и объявленный ею курс. Но никакого обличения сергианства я в ней не нашел, одно лишь его откровенное восхваление!

В Концепции нет ни слова о преследованиях Церкви в советский период. Словно в насмешку над своими обожателями из Зарубежной Церкви, авторы Концепции характеризует его устами Поместного Собора 1990 года, созванного сергианами под властью большевиков! Этот Собор хладнокровно замечает, что после Собора 1917-1918 годов все Поместные Соборы «проходили в условиях, когда история сделала невозможным возвращение к дореволюционным принципам церковно-государственных отношений». Эта какая же такая история? Нельзя ли поподробнее, товарищи?

Далее Собор продолжает так: «На протяжении тысячелетней истории Русская православная Церковь воспитывала верующих в духе патриотизма и миролюбия. Патриотизм проявляется в бережном отношении к историческому наследию Отечества, в деятельной гражданственности, включающей сопричастность радостям и испытаниям своего народа, в ревностном и доблестном труде, в попечении о нравственном состоянии общества, в заботе о сохранении природы». Ну чем не сергианский текст? Слышна даже прямая цитата из его декларации. Именно так любил изъясняться патриарх Пимен, тщательно избегая упоминания о Христе.

Но наших епископов прельстило, конечно, другое. Это слова о полной независимости Церкви от государства, вплоть до неповиновения ему в случае принуждения им православных к отступлению от Христа.

Но как это возможно на практике? Неужели Путин и его последователи решатся противопоставить себя всему миру, выкинув лозунг: «Россияне, отрекайтесь от Христа!» Не полные же они идиоты, в конце концов! Да и зачем это нужно? Ведь любую неблаговидную цель можно объяснить заботой о родине, что и происходит сейчас в России.

А как Церковь может быть независимой от государства, если ему принадлежат все ее храмы? А светом и теплом снабжает тоже оно? Возьмет да отключит, как уже сейчас делает милиция во время арестов. Вот и вся независимость.

Московская Патриархия не может существовать без государственной поддержки. Она разрослась до огромных размеров, а число верующих не так велико, как хотелось бы. Подлинных православных христиан не более одного процента, что является страшной тайной.

Нет, не обличение сергианства напоминают вышеупомянутые пассажи, а сталинскую конституцию, не рассчитанную на применение.

Без всякой исповеди верхушка Зарубежной Церкви посылает сергианам прощение, которого они и не думали просить. Она направляет нас к молитвенному общению с нераскаявшимися грешниками. В этом состоит ее грех.

Но, к счастью, на Западе родилось новое поколение духовенства. В отличие от престарелых архиереев, подвергавшихся воздействию КГБ на протяжении всей долгой жизни, оно выросло свободным. Оно любит православие и русскую культуру, но ничем не считает себя обязанным российским властям. Ему и в голову не придет соединяться с кагэбэшной Московской Патриархией. Поэтому в нем началось движение протеста. У него даже появился лозунг: «Нам не нужен патриарх Путин!».

Примечания:

2

Andrew, Christopher and Mitrokhin, Vasili The Sword and the Shield. The Mitrokhin Archive and the Secret History of the KGB. New York, Basic Books, 1999, pp. 495-496.

3

Настоящий лик Московской Патриархии. - Издание братства преп. Иова Почаевского Нью-Йоркской и Канадской епархий Русской Зарубежной Церкви. Нью-Йорк - Монреаль, 1991, с. 8.