ПЛАЧ

Уходит в прошлое эпоха, эпоха Ельцина. Грустно, что ее завершает не достойный финал, а агония.

Так бывает. Мы еще раз перенадеялись.

Просчетом реформаторов были не только их ошибки. Их главной нерешенной проблемой оказался Борис Ельцин, который и привел их к власти.

Совершив в 1996 году обман общества и избрав во имя удержания власти тяжело больного президента, реформаторы приговорили и реформы, и себя поименно.

Будем честны: все самое значимое, пусть противоречивое, но сотворенное во имя торжества демократии и преобразований, Ельцин совершил до 1996 года.

Свой второй президентский срок Ельцин исполнял относительно, это чрезвычайно ослабляло власть в целом, лишало ее наступательности и воли.

В сознании нации стал складываться образ малоподвижной, недужащей и ленной власти. Власти внушаемой и безвольной, потому как каприз и раздражение никогда не заменяли воли. Назови ее как угодно: политической, властной, управленческой.

В 1996 году мы возвели на престол «царя», а мы голосовали за него, который так и не понял, что власть никогда не бывает пустующим пространством. И не использованная тобой власть, но предписанная тебе высшим законом, и неважно, по какой причине не использованная, в силу твоего устойчивого недомогания и недомыслия будет непременно востребована людьми, к тебе приближенными. И употреблена ими на свой лад, и в пользу своей корысти.

И чем обширнее поле этой властной корысти, творимой за спиной твоего имени, тем глубже пропасть, в которую рушится Владыка.

Мы искренне хотим, чтобы президент передал бразды правления в срок, а не ранее того. Хотя бы одно дело в России пусть будет уважительно доведено до конца — судьба первого демократического президентства.

Пусть будет все по-человечески — достойно.

Ну а история рассудит.

Стране очень нужна властная образованность и мудрость.

Заслуга Ельцина в том, что он подарил России импульс демократического развития и был хотя и противоречивым, но гарантом этого развития, пока хватало сил.

Его беда в другом: он просмотрел момент, когда власть выскользнула из его рук и пошла по рукам, власть не заслуживающим.

Наверное, он скажет фразу, в таких случаях привычную. Ее положено говорить уходящим: «Вы еще вспомните меня. Вы еще пожалеете, что я ушел». Все может быть.

То, что долго не забудем, — спору нет. Дорога мало что не проложена и не мощена еще. Как же забыть!

А вот жалеть не хотелось бы. В таком случае мы зряшная нация и у нас нет доброй судьбы.