I

7 января 1855 года один английский священник начал свою утреннюю проповедь так:

«Кто-то сказал, что «человечество должно изучать человека». Я не стану опровергать эту мысль. Однако я полагаю, что так же верно утверждение, что дети Божьи должны изучать Бога; христианину надо по-настоящему изучать Бога. Самая высокая наука, самая возвышенная мысль, самая могучая философия, которой только может заинтересоваться Божий избранник, - это имя, природа, личность, дела и бытие великого Бога, которого он называет своим Отцом.

Размышление над Божественным, каким-то образом чрезвычайно совершенствует наш разум. Предмет наших размышлений настолько велик, что все мысли теряются в его безмерности; он настолько глубок, что гордыня тонет в его беспредельности. Все остальное можно объять и расчленить; во всем остальном мы чувствуем свое превосходство и идем дальше с мыслью: «Э, да я настоящий мудрец!» Но приблизившись к этой науке наук и обнаружив, что нашим мерилом ее невозможно измерить, что орлиный глаз не в силах разглядеть ее высоту, мы осознаем, что если кто-то и считает себя мудрым, то он глупец из глупцов. И мы с радостью признаем: «Я всего лишь младенец, и ничего не знаю». Ничто другое не смиряет наш разум так, как мысли о Боге...

Но смиряя наш разум, эти размышления одновременно и совершенствуют его. Кто часто думает о Боге, тот имеет разум намного сильнее, чем человек, забывший Творца. Самая лучшая наука для роста души - это наука о Христе распятом и о Святой Троице. Ничто не способно так развить интеллект, так возвысить душу человека, как серьезное, постоянное, глубокое исследование великого Объекта - Бога.

Более того: смиряя и совершенствуя нас, этот предмет размышлений еще и бесконечно утешает. О да, когда мы смотрим на Христа, мы получаем целебный бальзам на каждую рану; раздумья об Отце дают покой и спокойствие при любом горе; с помощью Святого Духа мы перенесем всякую болезнь. Хотите навсегда. распрощаться со скорбью? Хотите отбросить заботы? Тогда идите и с разбега нырните в глубочайшее море Бога; потеряйтесь в его безмерности, и вы выйдете из него освеженными и радостными, как после спокойного сна. Я не знаю ничего другого, что могло бы так же утешить душу, так же успокоить наступающие волны скорби и горя, так усмирить ветры испытаний, как постоянные размышления о Боге. Именно к этому предмету размышлений я и хотел бы призвать вас сегодня...»

Эти слова, произнесенные более столетия назад Ч. Спердженом (двадцатилетним, как это ни удивительно), были истинными для того времени; они истинны и сейчас. Это самое подходящее вступление для нашего изучения природы и характера Бога.

II

«Но позвольте! - воскликнет кто-то. - Неужели это действительно так необходимо? Да, в те далекие времена люди интересовались богословием, но мне оно кажется скучным. Зачем современному человеку тратить время на подобные занятия? Уж конечно, простой верующий прекрасно может без этого обойтись. В конце концов, сейчас 1972 год, а не 1855!»

Мне кажется, на эти слова можно дать убедительный ответ. Человек, задающий такой вопрос, вероятно, полагает, что изучение природы и характера Бога совершенно не нужно для жизни. На самом же деле это самое полезное занятие, какое только можно себе представить. Знания о Боге исключительно важны для нас. Было бы жестоко взять аборигена из племени, живущего на Амазонке, посадить его в самолет, доставить в Лондон и, ничего не объясняя, бросить его там одного на Трафальгарской площади, не. знающего ни английского языка, ни Англии. Как же жестоко мы относимся к самим себе, когда пытаемся жить в мире, ничего не зная о Боге, Которому этот мир принадлежит и Который им управляет! Тем, кто далек от Бога, мир кажется странным, безумным, неуютным местом, а жизнь в нем неприятной и полной разочарований. Без изучения Бога, вы обречены всю жизнь блуждать вслепую, не видя пути, спотыкаясь и падая, не понимая того, что вас окружает. Так можно зря потратить жизнь и потерять душу.

Итак, признав необходимость познания Бога, мы готовы приступить к изучению Творца. С чего же лучше начинать? Понятно, что отправиться в путь можно только с того места, где мы находимся теперь. Однако путешествие наше начинается в шторм, ведь вокруг учения о Боге сейчас разыгралась целая буря. Повсюду бушуют так называемые «дебаты о Боге» с лозунгами, типа: «Наше представление о Боге устарело», «Бог мертв», «Можно петь символ веры, но нельзя понять его». Нас уверяют, что «разговоры о Боге», которые христиане вели на протяжении всей истории, это просто утонченная бессмыслица, а всякое знание о Боге - нечто иллюзорное. Такие направления, как кальвинизм, фундаментализм, протестантский догматизм, древнее православие, признающие необходимость богословия, - отброшены за борт, как устаревшие. Что же нам делать? Если повременить, пока шторм утихнет, может случиться, что мы так никогда никуда и не отправимся. Я предлагаю вот что. Помните пилигрима у Беньяна? Когда жена и дети стали отговаривать его от задуманного путешествия, он «заткнул пальцами уши и побежал с криком: «Жизнь, Жизнь, Вечная Жизнь!» Я прошу вас сделать то же самое, перестаньте слушать тех, кто внушает, что пути к знанию о Боге нет; пройдите со мной хоть немножко и убедитесь сами. В конце концов, пока сам не попробуешь, не узнаешь; и любой человек, уже шагающий по дороге, не очень обеспокоится, если услышит, как те, кто не двигаются с места, говорят друг другу, что дороги этой вообще нет.

Итак, пусть вокруг бушует буря, мы отправляемся. Но какого курса нам держаться?

Пять основных истин, пять фундаментальных христианских принципов знаний о Боге будут определять наш курс на протяжении всего пути. эти истины таковы:

1. Бог говорил с человеком, и Библия - это Его Слово, данное нам, чтобы сделать нас мудрыми ко спасению.

2. Бог - Господь и Царь этого мира; Он управляет всем для Своей славы, проявляя Свое совершенство во всем, что делает, чтобы люди и ангелы поклонялись Ему и любили Его.

З. Бог - Спаситель, Своей высочайшей любовью через Господа Иисуса Христа избавляет верующих от чувства вины и власти греха, усыновляет и благословляет их.

4. Бог триедин; в Боге - три Личности: Отец, Сын и Дух Святой; и в деле спасения все Они действуют вместе: Отец предлагает искупление, Сын дает его, а Святой Дух привносит его в нашу жизнь.

5. Благочестие - это ответ человека на Божье откровение, ответ доверием и послушанием, верой и поклонением, молитвой и хвалой, подчинением и служением. Жизнь нужно увидеть и прожить в свете Слова Божьего. Только это, и ничто другое, есть истинная религия.

Теперь, опираясь на эти основополагающие истины, мы детально исследуем то, что сообщает нам Библия о природе и характере Бога. Мы как путешественники, долго рассматривали высокую гору издали, ходили вокруг нее, рассуждали о том, как она влияет на окружающую местность, и вот, наконец, приблизились к самой горе с намерением на нее взобраться.

III

Что это будет за подъем? О чем мы будем говорить? Мы будем говорить о Божественности Бога, о свойствах Божества, отделяющих Бога от человека, определяющих разницу между Творцом и Его творениями, - о таких свойствах, как Его самодостаточность, Его беспредельность, Его вечное пребывание, Его неизменность. Нам надо будет поговорить о возможностях Бога: о Его всемогуществе, Его вездесущности и всеведении. Необходимо рассмотреть совершенства Бога, аспекты Его нравственного характера, которые проявляются в Его словах и делах: Его святость, Его любовь и милость, Его правдивость, Его верность, Его благость, Его терпение, Его справедливость. Мы узнаем, что угодно Богу, что вызывает Его гнев, а что приносит Ему удовлетворение и радость.

Многим из нас эти темы мало знакомы. Однако Божий народ не всегда находился о них в неведении. Было время, когда вопрос об атрибутах Бога (так это называлось) считался настолько важным, что его включали в катехизис, обучали ему всех детей в церквях; и предполагалось, что все взрослые знакомы с ним. Например, на четвертый вопрос Вестминстерского краткого катехизиса «Что есть Бог?» давался следующий ответ: «Бог есть Дух, без начала и конца, вечный и неизменный в Своем существе, мудрости, силе, святости, справедливости, благодати и истине». Это утверждение Чарлз Ходж назвал «самым лучшим определением Бога, когда-либо данным людьми». Однако только очень немногие современные дети воспитываются на Вестминстерском кратком катехизисе. И очень немногие из сегодняшних верующих прослушали цикл проповедей - проповедей о характере Бога, подобных внушительному труду Чарнока «Рассуждения о существовании и характере Бога» (1682). И лишь очень немногие прочли хотя бы одну книгу, просто и непосредственно говорящую о природе Бога, - по той причине, что в настоящее время таких книг почти нет. Поэтому можно ожидать, что исследование всех этих вопросов даст нам хорошую пищу для размышлений и множество свежих идей, которые надо будет обдумать.

IV

Но прежде чем начать подъем на нашу гору, надо остановиться и задать себе очень важный вопрос. Собственно говоря, этот вопрос надо задавать себе всякий раз, отправляясь в путь с целью изучения святой Божьей Книги. Это вопрос о наших мотивах и намерениях. Надо спросить себя: какова моя конечная цель и чего я хочу достигнуть, размышляя о подобных вещах? Что я собираюсь делать со своими знаниями о Боге, когда получу их? Если мы добиваемся богословских знаний ради самих знаний, это не принесет нам ничего, кроме вреда. Мы станем гордыми и самодовольными, начнем кичиться самим величием предмета изучения; будем почитать себя выше других христиан только потому, что интересуемся подобными вещами и кое-что в них понимаем; станем презрительно поглядывать на тех, чьи богословские идеи покажутся нам грубыми и неверными, и с высокомерием отвернемся от них. Ибо, как Павел написал самодовольным коринфянам, «знание надмевает... Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего еще не знает так, как должно знать» (1Кор.8:1-2). Получать богословские знания ради самих этих знаний, начинать изучение Библии с единственной целью узнать ответы на все вопросы - это прямой путь к тщеславному самообману. Нужно ограждать сердце от подобных настроений и молиться. Итак, духовное здоровье невозможно без знания доктрины; но оно невозможно и со знанием ее, если к этому знанию стремиться из неверных побуждений и оценивать его по ложной шкале. Такое изучение доктрины может действительно стать опасным для духовной жизни, и нам сегодня, ничуть не меньше, чем христианам прошлого, надо быть начеку.

«Но, - скажет кто-то, - разве не естественно для каждого рожденного свыше любить открытую нам Божью истину и стремиться как можно больше узнать о ней? Посмотрите, что говорится в 118 Псалме: «научи меня уставам Твоим»; «открой очи мои, И увижу чудеса закона Твоего»; «как люблю я закон твой»; «как сладки гортани моей слова Твои! лучше меда устам моим»; «вразуми меня, и познаю откровения Твои» (ст.12,18,97,103,125). Разве не жаждет всякое дитя Божье, вместе с псалмопевцем; узнать как можно больше о своем небесном Oтце? Разве не рожден свыше человек, который вот таким образом «принял любовь истины» (2Фес.2:10)? И, следовательно, разве не будет он стремиться как можно полнее удовлетворить это желание, данное ему Богом?»

Конечно, так оно и есть. Но еще раз обратившись к 118 Псалму, мы увидим, что отношении псалмопевца к знанию о Боге было не теоретическим, а практическим. Больше всего на свете он хотел узнать Самого Бога и радоваться Ему, знание же о Боге он рассматривал просто как путь к Нему. Он хотел познать Божью истину, чтобы его сердце отозвалось на нее и чтобы вся его жизнь подчинилась ей. Обратите внимание на основную мысль первых стихов. «Блаженны непорочные в пути, ходящие в законе Господнем. Блаженны хранящие откровения Его, всем сердцем ищущие Его... О, если бы направлялись пути мои" соблюдению уставов Твоих!» (ст. 1,2,5). Псалмопевец искал истину и правильное учение в библейской доктрине и богословии не из любознательности, а для дальнейшей жизни и благочестия. Его конечной целью было познание великого Бога и служение Тому, Чью истину он стремился постичь.

Нам нужно настроиться на то же самое. Познать Самого Бога - вот наша цель в изучении Божественного. Надо углублять свое знакомство не только с учением о характере Бога, но и с живым Богом. Поскольку именно Бог - предмет нашего изучения и Он помогает нам в этом изучении, то Он Сам и должен стать конечной его целью. Изучая Бога, мы должны стремиться к жизни с Богом. Именно с этой целью и было дано откровение.

V

Как это сделать? Как превратить знания о Боге в познание Бога? Это просто, но потребуются время и усилия. Нужно превратить каждую истину о Боге, которую мы узнаем, в размышление перед Богом, ведущее к молитве и хвале Богу.

Возможно, о молитве у нас уже есть какое-то представление, но что такое размышление? Очень хороший вопрос - ведь сегодня способность размышлять почти утрачена, и христиане стали много беднее от этой потери. Размышление - это пристальное исследование, обдумывание, применение к самому себе различных известных человеку истинно делах, путях, желаниях и обетованиях Божьих. Это деятельность святой мысли, сознательно производимая в Божьем присутствии, перед Божьим оком, с Божьей помощью, производимая как общение с Богом. Цель размышления - очистить мысленное и духовное видение Бога и позволить Его истине полностью, по-настоящему изменить наш разум и сердце. Это разговор с самим собой о Боге и о себе; часто это спор с самим собой, освобождение самого себя от сомнений и маловерия и разъяснение самому себе Божьей силы и благодати. В результате всегда приходит смирение - ведь мы размышляем о Божьем величии и славе и видим собственную ничтожность и греховность. Кроме того, когда мы размышляем о неисследимых богатствах Божьей милости, явленной нам в Господе Иисусе Христе, мы получаем ободрение и новую уверенность - «утешение», в старом, библейском смысле этого слова. Именно такие мысли подчеркивал Сперджен в отрывке, приведенном в начале главы, и мысли эти истинны. И только по мере того как мы все серьезней и серьезней переживаем это смирение и возвышение, углубляется наше познание Бога, а с ним приходит и покой, и сила, и радость. Да поможет нам Бог именно так применить наши знания о Боге, чтобы мы воистину «познали Господа».

I

Однажды солнечным днем я шел рядом с ученым, который полностью разрушил свою научную карьеру из-за столкновения с церковными авторитетами по вопросу о Евангелии благодати. Во время разговора он сказал: «Все это не имеет значения; ведь я узнал Бога, а они нет». Слова эти прозвучали вскользь, как простое замечание, но остались со мной надолго и заставили меня задуматься.

Мне кажется, очень немногие люди свободно говорят, что узнали Бога. Эти слова подразумевают определенное переживание - и большинство из нас (если мы честны) должны признать, что подобное переживание нам все еще незнакомо. Мы можем заявить, что у нас есть свидетельство, или рассказать историю своего обращения. Мы говорим, что знаем Бога - в конце концов, так и должны говорить евангельские христиане; но придет ли нам в голову сказать - без тени сомнения и имея в виду конкретные события нашей жизни, - что мы познали Бога? Сомневаюсь, ибо подозреваю, что для большинства из нас жизнь с Богом еще не стала настолько живой и явной.

Мне также кажется, что немногие из нас могли бы совершенно искренно сказать, что с познанием Бога все прошлые разочарования и сегодняшние горести (то, что мир называет горестями) перестали иметь свое значение. Ибо очевидно, что на самом деле они тревожат нас. Мы живем с ними как с «крестами» (так мы их называем). Размышляя о них - а этим все занимаются частенько, - люди то и дело впадают в раздражение, апатию и уныние. Христиане часто выглядят сухими стоиками, очень далекими от «радости неизреченной и преславной», которую Петр воспринимал в своих читателях как нечто само собой разумеющееся(1Пет.1:8). «Несчастные, - говорят про нас друзья, сколько они перенесли!» - и именно так мы себя чувствуем! Но такой фальшивой героике нет места в сознании тех, кто по-настоящему знает Бога. Они думают не о том, что могло бы случиться, что они упустили, а только о том, что приобрели. «Что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою, - писал Павел. - Да и все почитают тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего: для Него я от всего отказался и все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа и найтись в Нем... чтобы познать Его...» (Флп.3:7-10). Говоря, что почитает все потерянное за «сор», Павел показывает, что не считает все это ценным, что он не размышляет беспрестанно о вещах, от которых отказался: какой нормальный человек будет тратить свое время, ностальгически вздыхая о мусоре? А многие из нас именно этим и занимаются. Это показывает, как мало мы продвинулись в истинном познании Бога.

Сейчас нам нужно честно взглянуть на самих себя. Возможно, мы - правоверные евангельские христиане. Мы умеем ясно излагать Евангелие и за версту чуем неверную доктрину. Если кто-то спрашивает, как познать Бога, мы тут же предлагаем готовые формулы - что Бога человек познает через Господа Иисуса Христа, в благодати Его креста и посредничества, на основании Его обетования, силой Святого Духа, посредством личной веры. Однако радость, благодать и свобода духа, отличающие тех, кто познал Бога, встречаются среди нас так редко - может быть, даже реже, чем в некоторых христианских кругах, где евангельская истина известна и выражена не так четко и полно, как у нас. И здесь, по-видимому, первый окажется последним, а последний - первым. Даже немного познать Бога - ценнее, чем иметь огромные знания о Нем.

Чтобы развить эту мысль еще глубже, позвольте мне отметить две вещи.

Во-первых, можно очень много знать о Боге и не знать Самого Бога. Я уверен, что многие из нас так этого и не понимают. В нас живет глубокий интерес к богословию (которое, безусловно, является поразительнейшим, увлекательнейшим предметом; в семнадцатом веке это было хобби всякого джентльмена). Мы читаем многие тома богословских толкований и апологетики. Мы окунаемся в христианскую историю и изучаем христианский Символ веры. Мы учимся ориентироваться в Писании. Окружающие испытывают уважение к подобным интересам и нередко интересуются нашим мнением по тому или иному христианскому вопросу. Нас просят вести группы по изучению Библии, писать статьи и другие работы, то есть брать на себя ответственность и быть наставниками в христианских кругах. Друзья не устают повторять, как они ценят наши находки, и их слова подвигают нас на дальнейшие исследования Божьей истины, чтобы оправдать их ожидания. Все это чудесно; только и интерес к богословию, и знания о Боге, и способность четко мыслить и неплохо говорить на христианские темы - это совсем не то же самое, что познать Бога. Можно узнать о Боге столько же, сколько знал Кальвин, если прилежно изучать его труды, - но в то же самое время так и не узнать Бога (чего, кстати, нельзя сказать о Кальвине).

Во-вторых, можно очень много знать о благочестии, почти не зная Бога. Это зависит от того, какие проповеди слушает человек, какие книги он читает, с кем он общается. В наш аналитический и технологический век в церкви нет недостатка в христианских книгах и проповедях, где нас учат, как молиться, как свидетельствовать, как читать Библию, как отдавать десятину, как быть молодым христианином, как быть зрелым христианином, как быть счастливым христианином, как получить освящение, как привести человека к Христу, как получить крещение Святым Духом (или, иногда, как избежать такого крещения), как говорить на языках (или как объяснить несостоятельность современных харизматических явлений) и т.д. Существует также множество биографий, которые знакомят заинтересованных читателей с опытом христиан прошлого. Да, сейчас люди могут очень много узнать о христианской жизни из вторых рук. Более того, обладая хорошей долей здравого смысла, человек может использовать эти знания, чтобы помочь колеблющимся христианам вновь обрести твердую почву под ногами. Таким образом, иногда человек приобретает репутацию неплохого пастора. Однако можно обладать всем этим и почти совсем не знать Бога.

Итак, мы вернулись туда, откуда начали. Вопрос не в том, насколько мы сильны в богословии или «уравновешены» (ужасное, неловкое слово!) в своем подходе к проблемам христианской жизни. А в том: можем ли мы сказать, просто и честно сказать, что познали Бога, - не из чувства долга, как евангельские христиане, а потому что так оно и есть? Можем ли мы утверждать, что все неприятности, которые с нами произошли, или приятные события, которых в нашей жизни не было из-за того, что мы христиане, не имеют значения? По-настоящему узнав Бога, мы скажем именно так; а если нам трудно честно произнести эти слова, то нужно глубже задуматься о разнице между познанием Бога и знаниями о Нем.

II

Итак, если человек знает Бога, то все лишения и «кресты» теряют для него всякое значение; они просто исчезают из сознания. А как еще познание Бога влияет на человеческое сознание? Многие места Писания освещают этот вопрос с различных точек зрения, но, пожалуй, наиболее четкий и определенный ответ нам дает книга пророка Даниила. Ее свидетельство можно подытожить в четырех утверждениях.

1. У знающих Бога есть великие силы для Бога

В одной из пророческих глав книги Даниила мы читаем: «Люди, чтущие своего Бога усилятся и будут действовать» (11:32). В одном из английских переводов Библии (ПНВ) этот стих читается так: «люди, знающие своего Бога, будут стоять твердо и будут действовать»[2]. Пророк подчеркивает контраст между поведением людей, «чтящих своего Бога» и делами «презренного» (ст.21), который «поставит мерзость запустения» и лестью при влечет к себе «поступающих нечестиво против завета» (ст.31-32). Таким образом, люди, знающие Бога, должны отвечать действием, поступками на творящееся вокруг безбожие. Они не могут сидеть сложа руки, когда их Бога оскверняют или игнорируют; они знают: нужно противостать беззаконию.

Именно это мы видим в повествовании Даниила, когда читаем о делах Даниила и трех его друзей. Они знали Бога и поэтому чувствовали, что пора активно выступить против устоев безбожия и лжерелигии. В Данииле мы видим человека, не желающего мириться с подобной ситуацией; он чувствовал, что должен открыто ей противостоять. К ужасу начальника евнухов, не желая «оскверняться яствами со стола царского», Даниил настаивает на овощах и воде (1:8-16). Когда Дарий под страхом смерти на месяц запретил молитву, Даниил не только молился трижды в день, но молился перед раскрытым окном, чтобы все это видели (6:10). Кто-то вспоминал, как епископ Райл наклонялся вперед на своем месте в соборе св. Павла, чтобы все видели, что во время чтения Символа веры он не поворачивается на восток! Следует правильно понимать подобные жесты. Даниил, да и. епископ Райл, не был каким-то упрямцем, который наслаждался собственным бунтарством и противостоянием власть имеющим. Просто люди, знающие Бога, хорошо осознают те ситуации, когда прямо или косвенно задеты истина и честь Бога. И они настойчиво, даже если им самим грозит опасность, привлекают всеобщее внимание к таким моментам и тем самым стремятся изменить взгляды людей.

Дела для Бога не исчерпываются подобными жестами. Они даже и не начинаются с таких жестов. Люди, знающие Бога, - это прежде всего люди, которые молятся. Именно в молитвах в первую очередь и выражаются их силы и ревностность по славе Божьей. В 9 главе Даниила мы читаем: когда пророк «сообразил по книгам», что предсказанное время пленения Израиля подходит к концу, и в то же время осознал, что грехи народа заслуживают, скорее, Божьего гнева, нежели милости, он обратился к Богу «с молитвою и молением, в посте и вретище и пепле» (ст. 3). Он молился о восстановлении Иерусалима с такой неистовой силой, в таком мучении духа, которые многим из нас совсем неизвестны. А ведь плод истинного познания Бога - это способность с самозабвенной силой молиться за Божье дело. Найти выход этой силе и ослабить внутреннее напряжение можно только направив ее в такую молитву - и чем больше познание Бога, тем больше эта сила! Этим христианин может проверить себя. Может быть, в вашем положении невозможно публично выступать против нечестия и вероотступничества. Возможно, вы больны, или в преклонном возрасте, или еще что-то ограничивает ваши возможности. Но все мы можем молиться о нечестии и отступничестве, которые видим в повседневной жизни. Однако, если сил для такой молитвы мало и мы редко ее практикуем, это верный знак того, что мы едва ли знаем своего Бога.

2. У знающих Бога есть великие мысли о Боге

Здесь не хватит места, чтобы подытожить все, что Книга Даниила рассказывает о мудрости, силе и истине великого Бога, Который управляет историей, являет Свою верховную власть, оказывая милость народам и отдельным людям или обрушивая на них гнев по Своему благоволению. Пожалуй, во всей Библии нет более живого и обстоятельного описания Божьего всемогущества.

Мы видим мощь и великолепие Вавилонской империи, поглотившей Палестину, появление будущих великих мировых держав, по сравнению с которыми Израиль, по любым человеческим стандартам, выглядит как немощный карлик. И на этом фоне вся книга Даниила есть свидетельство о том, что Бог Израиля есть Царь царей и Господь господствующих, что вся власть действительно принадлежит небесам, что рука Божья лежит на каждом повороте истории, что, вообще, история - это «Его история» развитие Его вечного плана и что царство, которое в конце концов победит, - это Божье царство.

Истина, которую Даниил преподал Навуходоносору в главах 2 и 4, напомнил Валтасару в главе 5 (ст.18-23); которую Навуходоносор признал в 4 главе (ст.34-37), а Даниил исповедовал в главе 6 (ст.25-27); которая была основой молитв Даниила в главах 2 и 9 и его уверенности в противостоянии властям в 1 и 6 главах, а также уверенности его друзей в 3 главе, - эта истина, ставшая главным содержанием всех Божьих откровений Даниилу в главах 2, 4, 7, 8, 10, 11 и 12, утверждает, что «Всевышний владычествует над царством человеческим» (4:22; ср. 5:21). Бог знает и предузнаёт все; и Его предузнание - это предопределение. Следовательно, Ему принадлежит решающее слово как в мировой истории, так и в судьбе каждого человека; и в конце концов Его царство и праведность восторжествуют, потому что помешать Ему не в силах ни люди, ни ангелы.

Как Даниил думал о Боге, можно увидеть из его молитв (молитва - это всегда самое лучшее свидетельство о том, как человек видит Бога). Вот слова Даниила, обращенные к Богу: «Да будет благословенно имя Господа от века и до века, ибо у Него мудрость и сила; Он изменяет времена и лета, низлагает царей и поставляет царей, дает мудрость... Он знает, что во мраке, и свет обитает с ним» (2:20-22); «Господи Боже великий и дивный, хранящий завет и милость любящим Тебя и соблюдающим повеления Твои... У Тебя, Господи, правда... У Господа Бога нашего милосердие прощение... Праведен Господь Бог наш во всех делах Своих...» (9:4,7,9,14). Так ли мы думаем о Боге? Таковы ли наши с вами молитвы? Как воздействует на нас Его святое величие, Его нравственное совершенство и Его милостивая верность? Становимся ли мы, как Даниил, смиренными и послушными, благоговеем ли перед Ним, взываем ли к Нему о милости? И этим тоже можно измерить, насколько - мало ли, много ли - мы знаем Бога.

3. Знающие Бога проявляют великое дерзновение для Бога

Даниил и его друзья постоянно рисковали. Это вовсе не было глупым упрямством. Они понимали, что делали. Они знали цену и взвесили риск. Они прекрасно осознавали, к чему могут привести их поступки, если каким-то чудесным образом не вмешается Бог - как это и происходило. По словам Освальда Чеймбера, они «с улыбкой умывали руки от последствий», так как знали, что правда на их стороне, а преданность Богу заставляла их стоять за эту правду. («Должно повиноваться больше Богу, нежели человекам», говорили Апостолы (Деян.5:29). «Не дорожу своею жизнью, только бы с радостью совершить поприще мое», сказал Павел (Деян.20:24). Именно так вели себя Даниил, Седрах, Мисах и Авденаго. Так поступают и все знающие Бога. Возможно, им бывает трудно определить правильный курс, но как только курс этот становится им ясен, они вступают на него с дерзновением. Их не тревожит, что другие Божьи люди иначе смотрят на происходящее и к ним не присоединяются. (Были ли Седрах, Мисах и Авденаго единственными евреями, отказавшимися поклоняться идолу Навуходоносора? Повествование не упоминает об этом. Юношам было ясно, что должны сделать они сами, и этого было достаточно). И так тоже можно проверить, знаем ли мы Бога.

4. Знающие Бога находят в Боге великий покой

Нет покоя равного покою человека, который полностью уверен, что познал Бога, а Бог познал его, и что их взаимоотношения гарантируют ему милость Божью в течение жизни, до смерти и после нее, навеки. Об этом покое говорит Павел в Послании к Римлянам 5:1 - «оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом чрез Господа нашего Иисуса Христа»; - а сущность этого покоя он рассматривает в 8 главе того же Послания. «Итак, нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе... Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы - дети Божьи. А если дети, то и наследники... Притом знаем, что любящим Бога, призванным по Его изволению, все содействует ко благу... кого Он оправдал, того и прославил... Если Бог за нас, кто против нас?... Кто будет обвинять избранных Божьих?... Кто отлучит нас от любви Божьей?... я уверен, что ни смерть, ни жизнь,.. ни настоящее, ни будущее... не может отлучить нас от любви Божьей во Христе Иисусе» (ст.1,16,17, 28,30,31,33,35,38,39). Именно такой покой жил в сердцах Седраха, Мисаха и: Авденаго; отсюда их спокойная уверенность перед ультиматумом Навуходоносора: «Если же не поклонитесь, то в тот же час брошены будете в печь, раскаленную огнем, и тогда какой Бог избавит вас от руки моей?» Они дали царю замечательный ответ (3:16-18): «Нет нужды нам отвечать тебе на это» (Никакой паники!) «Бог наш, Которому мы служим, силен спасти нас,.. и от руки твоей, царь, избавит» (Вежливо, но непреклонно - они знали своего Бога!) «Если же и не будет того, (то есть, если не придет избавление) то да будет известно тебе, царь, что мы богам твоим служить не будем» (Им все равно! Жизнь или смерть - они примут все по воле Божьей).

Мне долго жить иль умереть,

Не волен я решать.

Мне Силы даст на каждый день

Господня благодать.

Я был бы счастлив долго жить,

Служа Тебе, Господь.

А если нет, - зачем скорбеть?

Меня отчизна ждет!

Глубина этого покоя - это еще одна мерка, по которой можно судить, знаем ли мы Бога по-настоящему.

III

Хочется ли нам так знать Бога? Если да, то:

Во-первых, нужно понять, насколько нам не достает познания Бога. Нужно научиться измерять себя не по своим знаниям о Боге, не по дарам и служению в церкви, но по тому, как мы молимся и что происходит в наших сердцах. Мне кажется, многие из нас совсем не имеют представления, насколько мы бедны в этом отношении. Пусть Господь Сам покажет нам это.

Во-вторых, нужно искать Спасителя. Во время Своей земной жизни Он звал людей идти рядом; так они узнавали Его, а узнав Его, познавали Его Отца. В Ветхом Завете говорится, как Господь Иисус делал то же самое и до воплощения - общался с людьми в образе Ангела Господня, чтобы те могли узнать Его. Книга Даниила рассказывает о двух таких случаях. Ибо кем же был тот четвертый муж, «подобный Сыну Божью» (3:25), ходивший вместе с друзьями Даниила в раскаленной печи? Кем быть тот ангел, посланный Богом, чтобы загородить пасти львам, когда Даниил находился с ними во рву (6:22) Сейчас Господа Иисуса Христа нет с нами в телесной форме, но в духовном плане все осталось по-прежнему: мы все равно можем найти и познать Бога, взыскав и найдя общение с Иисусом Христом. Только тот, кто искал Господа Иисуса и нашел Его (ибо обетование гласит, что, взыскав Его всем сердцем своим, мы непременно Его найдем), может встать перед всем миром и свидетельствовать, что познал Бога.

I

Зачем мы были сотворены? Чтобы познать Бога. Какую цель мы должны поставить перед собой в жизни? Познать Бога. Что такое «вечная жизнь», которую дает Иисус? Познание Бога. «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин.17:3). Что в жизни приносит больше всего радости, счастья и удовлетворения? Познание Бога. «Так говорит Господь: да не хвалится мудрый мудростью своею, да не хвалится сильный силою своею, да не хвалится богатый богатством своим. Но хвалящийся хвались тем, что разумеет и знает Меня» (Иер.9:23-24). Какое состояние человека приносит Богу больше всего радости? Когда человек знает Бога. «Я милости хочу... И Боговедения более, нежели всесожжений» (Ос.6:6).

В этих коротких предложениях мы очень многое выразили. Основная мысль сказанного согреет сердце всякого христианина, но тот, для кого религия - простая формальность, останется холоден (и тем самым станет ясно, что он так и не родился заново). Таким образом, мы имеем основу, форму и цель нашей жизни - плюс принцип, по которому мы определяем важность вещей и дел, и шкалу ценностей. Как только человеку становится ясно, что главная цель его пребывания на земле - это познание Бога, все жизненные проблемы занимают надлежащие места. Сегодняшний мир кишит людьми, которые страдают от изнуряющей болезни, обозначенной Альбером Камю как абсурдизм («жизнь - это плохая шутка»), и жалуются на то, что можно назвать «лихорадкой» Марии Антуанетты, поскольку та дала ее описание («все безвкусно»). Эти расстройства омрачают всю жизнь: все сразу же превращается в проблему и в утомительное бремя, потому что нет ничего стоящего. Однако у христиан существует иммунитет и к «червям» абсурдизма, и к «лихорадке» Марии Антуанетты - хотя иногда и у них бывают недомогания, если сила искушения омрачает их разум. Но эти недомогания, по милости Божьей, длятся недолго. Жизнь стоит прожить, если существует большая цель, если есть что-то, захватывающее все наше внимание. Именно это есть у христианина, и больше ни у кого другого. Ибо существует ли цель более высокая, великая и манящая, чем Бог?

Однако с другой точки зрения, мы сказали еще совсем немного. Говоря о познании Бога, мы употребляем словесную формулу, а формулы похожи на чеки; от них мало толку, если не знаешь, как обменять их на банкноты. Что мы имеем в виду, употребляя фразу «познание Бога»? Какое-то особое чувство? Мурашки по спине? Пребывание в полусне, похожее на парение в свободном пространстве? Наплывы чувств и возбуждение, к которому стремятся наркоманы? Или познание Бога - это особое интеллектуальное переживание? Может, это голос? видение? странные цепочки мыслей, набегающие в сознание? или что-то еще? Все это нужно обсудить, тем более что, согласно Писанию, тут очень легко обмануться и думать, что знаешь Бога, на самом деле совсем не зная Его. Тогда перед нами встает вопрос: что же именно можно по праву назвать «познанием Бога» ?

II

Думаю, ясно, что «знать» Бога - дело более сложное, чем «знать» человека; точно так же, «узнать» ближнего своего труднее, чем «узнать» дом, книгу или язык. Чем сложнее объект, тем больше усилий требуется, чтобы познать его. Познание объекта абстрактного, например, языка, достигается обучением; познание чего-либо неодушевленного, например, горы Бен-Невис или Британского музея, происходит в процесс е осмотра и исследования. Такие занятия, хотя и требуют соответствующих усилий и сосредоточенности, все же достаточно просты для описания. Познание же живых объектов - гораздо сложнее. Невозможно познать живое существо, не узнав прежде как его прошлое, так и его реакцию и поведение в конкретных обстоятельствах. Человек, говорящий «я знаю эту лошадь», обычно имеет в виду не только, что он ее как-то видел. Скорее всего, человек этот подразумевает: «Я знаю, как она себя ведет, и могу вам сказать, как с ней обращаться». Такое познание достигается только через предварительное знакомство с лошадью, через наблюдение за ее действиями и после попытки с ней справиться.

Когда речь идет о людях, задача становится еще сложнее, так как люди надевают маски и, в отличие от лошадей, не показывают, что у них на сердце. Для того чтобы хорошенько узнать лошадь, достаточно нескольких дней. Однако можно провести месяцы и годы в обществе человека, делать что-то вместе с ним и все же сказать: «На самом деле я его совсем не знаю». Мы различаем степени познания друг друга, говоря, что знаем кого-то «хорошо», «не очень хорошо», «близко»; с кем-то мы «только здороваемся», а кого-то «насквозь видим» - в зависимости от того, насколько человек открылся нам во время общения.

Таким образом, качество и степень нашего познания людей зависит больше от них, нежели от нас. Мы познаем человека настолько, насколько он позволил нам узнать себя. При встрече наша задача сводится к тому, чтобы проявить к нему внимание и интерес, показать свою благожелательность и по-дружески раскрыться со своей стороны. Однако с этого момента именно ему, а не нам, решать, узнаем мы его или нет.

Представьте себе, что нам предстоит познакомиться с человеком, который, как нам кажется, стоит «выше» по положению, в интеллектуальной или профессиональной сфере, в личном благочестии или в чем-то еще. Чем острее мы осознаем собственную неполноценность, тем сильнее будем чувствовать, что сейчас наша задача - только проявить уважительное внимание и позволить самому этому человеку вести разговор (представьте свое знакомство с королевой Англии или герцогом Эдинбургским). Нам хотелось бы получше узнать эту высокую персону, но мы прекрасно понимаем, что это решать им, а не нам. Если этот человек ограничится только вежливыми формальностями, мы, возможно, почувствуем разочарование, но и не подумаем жаловаться; ведь мы и не претендовали на его дружбу. Но если он выразит нам свое доверие и откровенно расскажет, что думает о положении вещей, а потом предложит вместе решить какие-то конкретные проблемы и попросит о постоянном сотрудничестве, - чтобы мы были рядом по мере надобности, - мы будем очень польщены и это сильно изменит наши взгляды на жизнь. И если до этого жизнь казалась пустой и унылой, больше такого не будет, - ведь этот великий человек взял нас к себе личным помощником. Об этом можно и домой написать! - да и есть ради чего жить!

Вот что значит познать Бога. Бог через Иеремию говорит: «Хвалящийся хвались тем, что разумеет и знает Меня» (9:24), ибо познание Бога - это такие взаимоотношения, от которых сердце любого человека замирает в восторге. Ведь происходит вот что: Творец, Господь Саваоф, великий Бог, перед Которым народы кажутся лишь каплей. в море, подходит к нему и начинает говорить с ним словами и истинами Священного Писания. Может быть, Библия и христианские истины известны этому человеку уже много лет, но они ничего для него не значили. И вот однажды он просыпается и осознает, что Бог говорит с ним - с ним! – через библейское послание. Слушая Бога, человек обнаруживает, как низок он. Бог говорит с ним о его грехе и непослушании, о его слабости, слепоте и глупости; помогает увидеть себя беспомощным и воззвать о прощении. Но это еще не все. Внимая Богу, человек осознает, что Тот открывает ему Свое сердце, становится его другом и превращает его, по словам Барта, в партнера, участника завета. Поразительно, но все это правда: те взаимоотношения, в которых грешные человеческие существа знают Бога, - это взаимоотношения, в которых Бог, так сказать, берет их в Свой штат, чтобы с этой минуты они работали вместе с Ним (см. 1Кор.3:9) и стали Его личными друзьями. То, что Бог сделал, вытащив Иосифа из тюрьмы и поставив его премьер-министром фараона, Он делает для каждого христианина: и тот обнаруживает, что избавлен от плена сатаны, облечен доверием и принят на службу к Богу. Вся жизнь кардинально меняется. Стесняется человек своего положения слуги или гордится им, зависит от того, чей он слуга. Очень многие люди с гордостью вспоминали, как они оказывали личные услуги сэру Уинстону Черчиллю во время второй мировой войны. Насколько же больше гордости и похвалы в том, чтобы знать Господа небес и земли и служить Ему!

Что же нам делать, чтобы познать Бога? Обдумав все, о чем мы сейчас говорили, можно сказать, что знать Бога это, прежде всего, слушать Его Слово и с помощью Святого Духа понимать, что Божье Слово говорит лично мне; во вторых, наблюдать за природой и характером Бога, раскрытыми в Его Слове и Его делах; в-третьих, отвечать на Его призыв и поступать так, как Он говорит; в-четвертых, видеть Божью любовь, которую Он явил, когда приблизился и привел нас в Свое святое общение, и радоваться этой любви!

III

Библия облекает эти мысли в плоть, используя образы и аналогии, говоря нам, что мы познаем Бога, как сын - своего отца, а жена - мужа, как слуга узнает царя, а овцы - своего пастыря (это и есть четыре основные аналогии). Во всех четырех аналогиях познающий «поднимает взгляд» на того, кого пытается познать, а этот последний берет на себя ответственность за благополучие первого. Это часть библейского понятия познания Бога: Он любит и заботится о тех, кто знает Его, - то есть, о тех, кому Он позволяет Себя узнать. Некоторое время спустя мы вновь к этому вернемся.

Далее Библия добавляет: так узнать Бога мы можем только через познание Иисуса Христа, Который Сам есть Бог, явленный во плоти. «И ты не знаешь Меня...? видевший Меня видел Отца»: «Никто не приходит к Отцу, как только чрез Меня» (Ин.14:9,6). Поэтому очень важно, чтобы мы четко себе представляли, что значит «познание» Иисуса Христа.

Для Его земных учеников познание Иисуса было очень похоже на выше приведенную иллюстрацию о знакомстве с великим человеком. Ученики были обычными галилеянами. Ничем особенным, что привлекло бы к ним внимание Иисуса, они похвастаться не могли. Но Иисус - Учитель, говоривший «как власть имеющий», Пророк, который был больше, чем пророк, Господь, вызывавший в них все возрастающее благоговение и почитание, Которого они уже не могли не признать своим Богом, - Иисус нашел их, призвал к Себе, доверил им Свои планы и послал провозглашать от Его имени Царство Божье. «И поставил из них двенадцать, чтобы с Ним были и чтобы посылать их на проповедь» (Мк.3:14). Они же исповедали, что Он, избравший и назвавший их Своими друзьями, есть «Христос, Сын Бога живого» (Мф.16:16), рожденный Царем, несущий «глаголы вечной жизни» (Ин.6:68). И то чувство особой чести и преданности, которое пришло к ним вместе с этим знанием, целиком преобразило их жизнь.

Когда Новый Завет говорит, что Иисус Христос воскрес, помимо всего прочего это значит, что Господь не покинул людей, что любой человек, где бы он ни был, может вступить с Ним во взаимоотношения, подобные тем, какие были между Ним и Его учениками во время Его земной жизни. Различие только в том, что, во-первых, теперь Христос пребывает с христианином не телесно, а духовно, и поэтому невидимо для человеческого глаза; во-вторых, христианин, благодаря свидетельству Нового Завета, знает истины о божественности и искупительной жертве Иисуса, в то время как Его земные ученики осознавали это лишь постепенно; и, в-третьих, теперь, говоря с нами, Иисус не произносит ежедневно новые слова, а скорее, доводит до нашего сознания и Свои слова, записанные в Евангелиях, и все библейское свидетельство о Себе. Но познание Иисуса Христа идет через такие же взаимоотношения личного ученичества, как и во время Его земной жизни. Иисус Евангелий и сейчас идет рядом с христианами; и сейчас, так же, как и тогда, знать Его означает идти с Ним.

«Овцы Мои слушаются голоса Моего, - говорит Иисус, - и Я знаю их, и они идут за Мною» (Ин.10:27). Его «голос» - это Его свидетельство о Себе, Его обетования и Его призыв. «Я есмь хлеб жизни,.. дверь овцам,.. пастырь добрый,.. воскресение» (Ин.6:35; 10:7,14; 11:25) «Кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца, пославшего Его. Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную» (Ин.5:23-24). «Придите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас. Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня,.. и найдете покой душам вашим» (Мф.11:28-29). Мы слушаемся «голоса» Иисуса, когда признаем истинным Его свидетельство о Себе, верим Его обетованию и откликаемся на Его призыв. С этого момента мы узнаем Иисуса как Пастыря, а Он знает тех, кто доверился Ему, как Своих овец. «...Я знаю их, и они идут за Мною, и Я даю им жизнь вечную, и не погибнут вовек, и никто не может похитить их из руки Отца Моего» (Ин. 10:27-29). Знать Иисуса - значит получить от Иисуса спасение от греха, от вины, от смерти, отныне и навеки.

IV

Если оглянуться назад и подытожить все сказанное о том, что же такое - «знать Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Христа», можно выделить следующие моменты.

Во-первых, познание Бога подразумевает личное общение - как и во всяком непосредственном знакомстве с личностью. Познание Бога есть нечто большее, нежели знание о Нем; это все более тесное общение с Ним, по мере того как Он открывает Себя и общается с нами, познав нас. Познание Бога - непременное условие доверия к Нему, («Как веровать в Того, о Ком не слышали?» - Рим.10:14), но широта наших знаний о Боге еще не означает глубины нашего познания Бога. Джон Оуэн и Жан Кальвин обладали гораздо большими богословскими знаниями, чем Джон Беньян или Билли Брей, но кто осмелится отрицать, что эти последние не знали своего Бога так же близко, как и первые? (Конечно же, все четверо просто вгрызались в Библию, а это значит гораздо больше, чем официальное богословское образование). Если бы решающим фактором было безупречное знание библейской истории, то образованные богословы познали бы Бога лучше всех. Но это не так; можно удерживать в памяти самые правильные понятия, но так никогда и не вкусить сердцем того, что эти понятия обозначают. У простого верующего, читающего Библию, слушающего воскресные проповеди, исполненного Святым Духом, разовьется гораздо более глубокое познание своего Бога и Спасителя, чем у самого образованного человека, если тому достаточно собственной богословской безупречности. А причина в том, что первый, общаясь с Богом, просит помощи в практическом применении истины в своей жизни, а второй этого не делает.

Во-вторых, для познания Бога необходимо личное участие в отношениях с Ним - вовлечение в это общение разума, воли и чувств. Иначе полноценных личных взаимоотношений не получится. Чтобы узнать кого-то, нужно общаться с этим человеком, принимать близко к сердцу его интересы и заботы. Без этого взаимоотношения станут поверхностными. «Вкусите, и увидите, как благ Господь», - говорит псалмопевец (Пс.33:9). «Вкусить» значит «попробовать» что-то, чтобы узнать вкус. Стоящая перед нами пища может аппетитно выглядеть, да и повар говорит, что это очень вкусное блюдо, но какое оно на самом деле, не узнаешь, пока не попробуешь его сам. Точно так же не узнаешь, каков человек на самом деле, пока не «вкусишь» его общения и дружбы. Друзья, так сказать, постоянно «вкушают» друг от друга - разговаривая как об отношении друг к другу (представьте себе влюбленную пару), так и об отношении ко всему, что их обоих интересует. Когда они вот так, словами и поступками, открывают друг другу свои сердца, каждый из них - либо к своей радости, либо к печали - «вкушает», каков его друг на самом деле. Они проникаются заботами и интересами друг друга и поэтому принимают в них личное и эмоциональное участие. Они сочувствуют друг другу, думают друг о друге. Это важный аспект обоюдного познания. То же самое можно сказать о христианском познании Бога, которое, как мы уже видели, само представляет собою дружеские взаимоотношения с Ним.

В наше время эмоциональная сторона познания Бога часто принижается из-за страха подтолкнуть людей к слезливому погружению в самих себя. Конечно, нет ничего более далекого от религии, чем поглощенность самим собой. И надо постоянно напоминать, что Бог существует не для нашего «успокоения», «удовлетворения», «счастья» ИЛИ наших «религиозных переживаний», как будто это и есть самое интересное и важное в жизни. Необходимо также подчеркивать, что всякий, кто на основе «религиозных переживаний» «говорит: Я познал Бога», но заповедей Его не соблюдает, тот лжец, и нет в нем истины» (1Ин.; ср. ст. 9,11; 3:6,11; 4:20). Но не надо забывать все же, что познание Бога - это взаимоотношения, подразумевающие не только интеллект и волю, но и эмоциональность, иначе они не были бы близкими и личными взаимоотношениями. Верующий должен эмоционально переживать победы и превратности Божьего дела в мире - точно так же, как служащие при кабинете сэра Уинстона эмоционально переживали все победы и поражения в войне. Верующий радуется, когда Богу воздают честь и имя Его славится,- и переживает острейшую боль, видя, как над Ним насмехаются. Варнава, прибыв в Антиохию и «увидев благодать Божью, возрадовался (Деян.11:23); а псалмопевец писал: «Из глаз моих текут потоки вод оттого, что не хранят закона Твоего» (Пс.118:136). Точно так же христианин чувствует стыд и боль, когда бывает обличен в грехе против своего Господа (посмотрите, например, Псалом 50 или Евангелие от Луки 22:61-62), и испытывает приливы радости, когда Бог доносит до его сознания славу вечной любви, которой Он возлюбил его (радуется «радостью неизреченною и преславною» - 1Пет.1:8). В этом состоит аспект эмоциональных переживаний нашей дружбы с Богом. И если этот аспект человеку незнаком, то насколько бы верными ни были его мысли от Боге, он еще не знает того Бога, о Котором думает.

И в-третьих, познание Бога подразумевает благодать. В наших взаимоотношениях с Богом инициатива с начала до конца принадлежит Ему. И это понятно, ведь Бог неизмеримо выше нас, а мы в своем грехе утратили всякое право на Его благоволение. Мы не сами становимся Божьими друзьями; это Бог устанавливает с нами дружбу, позволяя нам узнать Себя, говоря нам о Своей любви. В Послании к Галатам Павел подчеркивает эту мысль о первоначальности благодати в познании Бога: «Ныне же, познавши Бога, или лучше, получивши познание от Бога...» (Гал.4:9)[3]. В этой уточняющей фразе Апостол выказывает убежденность В том, что сначала пришла благодать и что она остается основой спасения принявших ее. Их познание Бога стало следствием того, что Бог познал их. Они познали Его верой потому, что сначала Он избрал и выделил их благодатью.

Слово «познать», употребляемое по отношению к Богу, говорит о всевышней благодати, указывает на то, что Бог первым возлюбил, избрал, искупил, призвал и сохраняет нас. Бог полностью знает нас, «насквозь нас видит», - и это тоже имеет в виду Апостол в 1Кор.13:12, подчеркивая контраст между нашим, несовершенным познанием Бога и Его совершенным познанием нас. Но основная мысль Павла не в этом. Главная мысль выявляется в отрывках, подобных следующим:

«И сказал Господь Моисею... ты приобрел благоволение в очах Моих, и Я знаю тебя по имени» (Исх.33:17). «Прежде нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя, и прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя» (Иер.1:5). «Я есмь пастырь добрый, и знаю Моих, и Мои знают Меня,.. 11 жизнь Мою полагаю за овец... Овцы Мои слушаются голоса Моего, и Я знаю их, и они идут за Мною... и не погибнут вовеки» (Ин.10:14-15, 27-28). Здесь Божье познание Его народа связано со всем Божьим замыслом спасения. Это познание подразумевает личную привязанность Бога, Его искупительное дело, верность заключенному завету и зоркое внимание к тем, кого Он познал. Другими словами, как мы и намекали раньше, оно подразумевает спасение, сейчас и навеки.

V

Итак, наиболее важно не то, что я знаю Бога, но нечто большее - то, что Он знает меня. Я начертан на Его ладони. Он никогда не забывает обо мне. Все мое познание Бога зависит от Его инициативы в познании меня. Я знаю Его, потому что Он первый узнал меня и продолжает меня познавать. Он знает меня как любящий друг и ни на минуту не выпускает меня из поля зрения, Его внимание не отвлекается ни на мгновение - а значит, Его забота обо мне никогда не ослабевает.

Потрясающая мысль! Какое невыразимое утешение - утешение не расслабляющее, а придающее силы, - приходит с пониманием, что Бог всегда помнит тебя, любит и хранит для твоего блага. Какое невероятное облегчение испытываешь, осознавая, что Он любит тебя, несмотря на все самое худшее, что только есть в тебе, что никакое неприятное открытие не может вызвать у Него разочарования - как я сам часто разочаровываюсь в себе - и не может угасить Его желания благословлять меня. Конечно, мысль о том, что Ему известны все мои грязные стороны, которых не видят другие люди (и я рад этому!), и что Он видит во мне больше нечистоты, чем я вижу в себе сам, приносит с собой великое смирение. И я чувствую также великое желание любить Бога и поклоняться Ему, когда думаю о том, что по какой-то невообразимой причине Он хочет видеть меня Своим другом, хочет быть моим Другом, что Он отдал на смерть Своего Сына, чтобы осуществить этот замысел. Сейчас нам не понять этих мыслей, но даже упоминания о них достаточно, чтобы показать, насколько важно осознавать, что не только мы знаем Бога, но и Он знает нас.

I

Что вы представляете себе, услышав слово «идолопоклонство»? Дикарей, падающих ниц перед тотемным шестом? Жестокие лица статуй в индуистских храмах? Пляски жрецов Ваала вокруг алтаря, построенного Илией? Конечно, все это самое настоящее идолопоклонство, однако нам нужно осознать, что существует еще множество не столь явных его форм.

Взгляните на вторую заповедь. Она читается так: «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли. Не поклоняйся им и не служи им; ибо Я Господь Бог твой, Бог ревнитель...» (Исх. 20:4-5). О чем же говорит эта заповедь?

Если прочесть ее изолированно саму по себе, то можно было бы предположить, что речь идет о поклонении изображениям других богов, кроме Иеговы, - например, о вавилонском поклонении идолам, которое высмеивал Исаия (Ис.44:9-20), или о язычестве греко-римского мира во времена Павла, о котором тот писал в Послании к Римлянам 1:23, 25: «...славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся... Они заменили истину Божью ложью и поклонялись и служили твари вместо Творца...» Но, судя по кoнтeкcтy, вторая заповедь вряд ли может относиться к такому вот идолопоклонству, поскольку тогда она просто повторяла бы первую заповедь, ничего к ней не добавляя.

Поэтому мы считаем, что вторая заповедь - как, собственно, и считалось всегда - говорит о том, что (по словам Чарлза Ходжа) «идолопоклонство состоит не только в поклонении лжебожествам, но и в поклонении истинному Богу посредством изображений». Это значит, что мы не должны создавать никаких изображений Триединого Бога или одного из лиц Троицы с целью христианского поклонения. Таким образом, заповедь говорит не об объекте, а о способе нашего поклонения; согласно ей нельзя использовать статуи и изображения Того, Кому мы поклоняемся, в качестве вспомогательных средств поклонения Ему.

Поначалу кажется довольно странным, что подобный запрет вошел в число десяти основных принципов библейской религии, потому что, на первый взгляд, в этом запрете довольно мало смысла. Что плохого в том, что верующий окружает себя статуями и картинами, если они помогают ему вознести свое сердце к Богу? Мы привыкли считать, что вопрос о том, использовать эти вещи при поклонении или нет, относится исключительно к сфере личного вкуса и темперамента. Мы знаем, что у некоторых в комнате висит распятие или изображение Христа, и люди утверждают, что эти предметы помогают им сосредоточить мысли на Христе во время молитвы. Многие заявляют, что им легче поклоняться Богу в церквях, наполненных подобными вещами, и сложнее это делать там, где таких внешних атрибутов нет. Ну и что здесь такого, спросим мы. Что в этом страшного? Если это действительно кому-то помогает, что об этом дальше говорить? Какой смысл это запрещать? Оказавшись в таком вот недоумении, некоторые предполагают, что вторая заповедь применима только к безнравственным и неприличным изображениям Бога, заимствованным из языческих культов, но ни к чему другому.

Но сама формулировка заповеди исключает такое ограниченное толкование. Бог вполне конкретно говорит: «Не делай себе (англ. никакого - прим. перев.) кумира и никакого изображения» для поклонения. Это категорическое требование исключает не только использование рисунков и статуй, где Бог изображается в виде животного, но и использование рисунков и статуй, где Он изображается в виде высшего известного нам существа - человека. Оно исключает также использование статуй и изображений Самого Иисуса Христа в виде человека, хотя Сам Иисус был и остается Человеком; ведь все изображения и статуи обязательно создаются «по подобию» идеального человека, кумира, каким он нам представляется, и поэтому подпадают под запрет, наложенный заповедью. На протяжении истории христиане высказывали различные мнения по поводу того, запрещает ли вторая заповедь использование изображений Иисуса для обучения (например, на занятиях воскресной школы), и на этот вопрос нелегко дать ответ. Несомненно одно: заповедь требует, чтобы мы отделили поклонение, как вместе с другими верующими, так и наедине с Богом, от всех изображений и изваяний Христа и, конечно, от всех изображений и изваяний Его Отца.

Но в таком случае, в чем же заключается смысл этого обширного запрета? Исходя из того, что заповедь выделена в числе самых важных и за непослушание к ней добавлено пугающее наказание (провозглашение ревности Бога и Его суровости в наказании нарушителей), можно предположить, что речь действительно идет о вещах исключительно серьезных. Так ли это на самом деле? Да. Библия показывает, что с этим непосредственно связаны слава Божья и благополучие человека. Нам предложены два рассуждения, и они вместе четко объясняют, почему эта заповедь так настоятельно подчеркивается. Эти рассуждения касаются не действительной или предполагаемой полезности предметов, но их истинной сущности. Рассуждения эти таковы:

1. Изображения бесчестят Бога, поскольку замутнеют Его славу. Подобие того, что на небе вверху (солнца, луны, звезд), что на земле (людей, животных, птиц, насекомых), что в воде (рыб, млекопитающих, ракообразных) как раз не является подобием их Творца. «Истинного подобия Бога, писал Кальвин, - не найти во всем мире; и посему... слава Его осквернена и истина Его извращена ложью всякий раз, когда Его ставят перед нашими глазами в видимой форме... Посему создание всякого изображения Бога само по себе неблагочестиво; поскольку подобным осквернением извращается Его величие, и Его представляют нам не таким, Какой Он есть». Основная мысль здесь не в том, что изображения представляют Бога, как существо с телом и конечностями, в то время как в действительности, ни тем, ни другим Он не обладает. Если бы дело было только в этом, то изображения Христа были бы вполне безобидными. Однако на самом деле здесь все гораздо глубже. Основная причина возражений против изображений и статуй заключается в том, что они неизбежно скрывают большую часть истины - если не всю истину - о личном естестве и характере божественного Существа, Которого они пытаются представить.

Для большей наглядности Аарон сделал золотого тельца (то есть, изображение быка). Телец задумывался как наглядное изображение Иеговы, могущественного Бога, выведшего израильтян из Египта. Несомненно, люди хотели воздать Богу честь, думая, что телец - подходящий символ Его великой силы. Но нетрудно увидеть, что на самом деле подобный символ оскорбляет Бога: ибо что можно узнать о Его нравственном характере, Его праведности, благости и терпении, взирая на Его изваяние в виде быка? Таким образом, аароново изображение скрыло славу Иеговы. Точно так же скорбное распятие скрывает славу Христа, поскольку скрывает Его божественную сущность, Его победу на кресте и Его нынешнее царствование. Оно изображает Его человеческую слабость, но ничего не говорит о Его божественной силе; оно изображает Его боль, но прячет от наших глаз Его радость и могущество. В обоих случаях, символ оказывается более всего недостойным потому, что он не в силах изобразить. То же самое можно сказать обо всех других наглядных изображениях Бога.

Что бы мы ни думали о религиозном искусстве с точки зрения культуры, не нужно ожидать, что изображения Бога явят нам Его славу и приведут нас к поклонению; ибо именно Его славу эти изображения никогда нам не покажут. И именно поэтому Бог добавил ко второй заповеди слова о том, что Он - «Бог ревнитель» и отомстит всем, кто не повинуется Ему: ибо Божья «ревность» в Библии – это Его стремление восстановить Свою славу, которая оскверняется, когда при поклонении используются изображения. В Ис.40:18, после яркого провозглашения неизмеримого величия Божьего, Писание спрашивает: «Итак, кому уподобите вы Бога? И какое подобие найдете Ему?» На этот вопрос ответа не ожидается; за ним может следовать только пристыженное молчание. Он задан, чтобы напомнить нам, как нелепо и неблагочестиво полагать, что изображение, созданное, как и все изображения, по подобию какого-либо творения, может быть подходящим изображением Творца.

Но это не единственная причина, по которой нам запрещено использовать изображения для поклонения.

2. Изображения вводят людей в заблуждение. Они передают ложные представления о Боге. Именно та неадекватность, с которой они Его изображают, извращает наши мысли о Нем и вкладывает в наш разум всевозможные ошибочные понятия о Его характере и воле. Когда Аарон сделал изображение Бога в виде тельца, израильтяне заключили, что Бог - это Существо, которому можно поклоняться в безудержном бесчинстве. Поэтому и устроенный Аароном «праздник Господу» превратился в постыдную оргию. Точно так же, из истории известно, что использование распятия в молитве побудило некоторых людей приравнять набожность к постоянным размышлениям о физических страданиях Христа. Это привело к тому, что в их сознании духовная ценность физической боли была болезненно преувеличена, и они так никогда и не узнали воскресшего Спасителя.

Эти примеры показывают, как изображения искажают Божью истину в человеческом разуме. Психологически неизбежно то, что постоянно сосредоточивая свои мысли на изображении или образе Того, Кому молитесь, вы начнете представлять Его именно таким, каким видите Его на этом изображении. Таким образом, вы, в каком-то смысле, «преклонитесь» перед вашим кумиром и «поклонитесь» ему. И вы не сможете поклоняться Богу в истине именно в такой степени, в какой этот кумир искажает истину о Боге. Вот почему Бог запрещает вам и мне использовать кумиры и изображения при поклонении.

II

Осознание того, что образы и изображения Бога влияют на наши мысли о Боге, приводит нас в еще одну сферу, где применим запрет второй заповеди. Запрещая создание осязаемых изображений Бога, она так же запрещает нам придумывать и Его мысленные образы. Как часто мы слышим нечто подобное: «Мне нравится думать о Боге как о великом Архитекторе (или Математике, или Художнике)»; «Я не представляю себе Бога как Судью; мне нравится думать о Нем просто как об Отце». По опыту нам известно, как часто за подобными замечаниями следует отрицание какой-нибудь библейской истины о Боге. Нужно сказать и особо подчеркнуть, что люди, считающие себя вправе думать о Боге так, как им нравится, нарушают вторую заповедь. Лучшее, что они могут себе представить, - это Бог в образе человека, может быть, идеального человека или суперчеловека. Но Бог вообще не человек. Мы были созданы по Его образу, но не должны полагать, что Он существует в нашем образе. Думать о Боге на таком уровне - значит ничего о Нем не знать, не знать Его Самого. Здесь-то и претыкается все предположительное богословие, основанное не на библейском откровении, а на философских рассуждениях. Павел предупреждает нас о том, к чему приводит такое богословие: «Мир своею мудростию не познал Бога» (1Кор.1:21). Следовать за воображением собственного сердца в мире богословия - значит идти по дороге незнания Бога и стать в конце концов идолопоклонником; и идолом в этом случае будет ложный образ Бога в виде человека, созданный с помощью воображения и предположений.

Таким образом, становится ясна цель второй заповеди. Как запрет она предостерегает от таких способов поклонения и религиозной деятельности, которые бесчестят Бога и искажают Его истину. Но она же и призыв осознать, что Бог-Творец вездесущ и свят, непостижим и необъятен, что Он находится вне сферы любого воображения и любых философских догадок. Итак, это призыв к тому, чтобы мы смирились, слушали Его и учились у Него, позволяя Ему открывать нам, Каков Он на самом деле и как нам следует о Нем думать. «Мои мысли - не ваши мысли, - говорит Он, - ни ваши пути - пути Мои. Но, как небо выше земли, так пути Мои выше ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших» (Ис.55:8-9). Павел пишет в том же духе: «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божья! как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его! Ибо кто познал ум Господень?» (Рим.11:33-34).

Бог совсем не такой, как мы с вами; Его мудрость, Его цели, Его шкала ценностей, Его методы настолько отличаются от наших, что нам никогда не приблизиться к ним с помощью интуиции и не исследовать их по аналогии с нашим представлением об идеальном человеке. Нам не узнать Его до тех пор, пока Он не заговорит и не расскажет нам о Себе. Но ведь Он уже заговорил. Он говорил Своим пророкам и Апостолам, говорил через них; Он говорил словами и делами Своего Сына. Благодаря откровению, данному нам в Священном Писании, мы можем сформировать истинное представление о Боге; другим путем сделать этого нельзя. Следовательно, вторая заповедь побуждает нас извлекать мысли о Боге только из Его собственного святого Слова и ни из какого другого источника.

Уже из самой формулировки заповеди становится очевидно, что именно в этом состоит ее позитивный смысл. Запретив создание идолов и поклонение им, Бог объявляет Себя «ревнителем», наказывающим не идолопоклонников только, но всех, «ненавидящих» Его - то есть, тех, кто игнорирует Его заповеди. В данном контексте было бы естественно ожидать, что Бог произнесет конкретную угрозу в адрес идолопоклонников; почему же, тогда, Божья угроза так обобщена? Видимо, для того, чтобы мы осознали: люди, создающие идолов и поклоняющиеся им (а значит, в конечном итоге, извлекающие из этих идолов свое богословие), скорее всего, всегда и во всем будут игнорировать открытую нам Божью волю. Разум, наполненный идолами, - это разум, еще не научившийся любить Слово Божье и прислушиваться к нему. Люди, полагающие, что образы, материальные или мысленные, приведут их к Богу, вряд ли смогут достаточно серьезно воспринимать Божье откровение в целом.

Во Второзаконии 4 сам Моисей разъясняет запрет использовать изображения и кумиры для поклонения именно в этом смысле. Он противопоставляет создание идолов и послушание Божьему Слову, объясняя, что первое и второе взаимно друг друга исключают. Он напоминает израильтянам, что на горе Синай они не видели никакого зримого образа Божьего, но только знамения Его присутствия, и слышали Его слово. Моисей призывает народ жить так, как будто они все еще стоят у подножия горы, слушая слово Божье, которое указывает им путь, и чтобы перед глазами у них не было никакого воображаемого образа Божьего, отвлекающего их от Самого Бога.

Мысль ясна. Бог не являл им Своего видимого образа, но говорил с ними; поэтому им нужно не искать наглядных символов Бога, а повиноваться Его слову. Некоторые полагают, что Моисей боялся, как бы израильтяне не позаимствовали образцы идолов у окружавших их идолопоклоннических народов. Конечно, Моисей несомненно этого боялся. Именно это он и имеет в виду: любые изображения и образы Бога, созданные человеком, мысленные или материальные, являются заимствованиями из грешного и безбожного мира, и поэтому не соответствуют Божьему святому Слову. Сотворить себе кумира - значит взять свои мысли о Боге из человеческого источника, а не у Самого Бога. Вот в чем состоит проблема с кумирами и изображениями.

III

И тут перед нами встает вопрос: насколько мы сами соблюдаем вторую заповедь? Конечно, у нас в церквях нет изображений в виде быка; возможно, на стене в нашей комнате нет распятия (хотя, наверное, есть кое-какие картинки с изображением Христа, и нам нужно хорошенько о них подумать). Но можно ли с уверенностью сказать, что Бог, Которому мы поклоняемся, - и есть Бог Библии, Триединый Иегова? Поклоняемся ли мы единому истинному Богу в истине? А может, наши представления о Боге таковы, что мы верим совсем не в христианского Бога, а в какого-то другого - так же, как мусульманин, иудаист или свидетель Иеговы верят не в христианского Бога, а в кого-то другого?

Вы скажете: а как об этом узнать? Ну, что ж, вот вам проверка. Бог Библии говорил нам в Своем Сыне. Свет познания Его славы дан нам в лице Иисуса Христа. Всегда ли я ищу бесспорную истину о естестве и благодати Божьей в Иисусе Христе и Его деле? Вижу ли я, что все замыслы Божьи сосредоточены на Христе?

Если я уже вижу это, если мое сердце и разум уже побывали на Голгофе и приняли ее спасение, тогда можно быть уверенным: я действительно поклоняюсь истинному Богу, Он - мой Бог, и уже сейчас я живу жизнью вечной, согласно словам Господа - «Сия есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин.17:3).

I

Неудивительно, что думающим людям довольно трудно поверить в Евангелие Иисуса Христа, потому что реальность, о которой там идет речь, превосходит человеческое понимание. Печально, однако, что некоторые делают веру сложнее, чем она есть, отыскивая трудности там, где их нет.

Возьмем, к примеру, искупление. Для многих здесь кроется трудность. Как можно поверить, спрашивают они, что смерть Иисуса из Назарета - человека, умершего на римском кресте, - понесла грех мира? Как может эта смерть сегодня, в наше время повлиять на прощение Богом наших грехов? Или воскресение - тоже камень преткновения для многих. Как, спрашивают они, можно поверить, что Иисус физически воскрес из мертвых? Конечно, трудно отрицать, что гробница действительно оказалась пустой, - но ведь еще труднее поверить, что Иисус перешел в вечную жизнь в теле. Разве не легче поверить в любую гипотезу: например, о временном оживлении после обморока или в то, что тело Иисуса было украдено? Или еще непорочное зачатие, которое в нашем столетии нередко отрицалось в протестантской среде. Как, спрашивают нас, можно поверить в подобную биологическую аномалию? Или возьмем евангельские чудеса - для некоторых это тоже препятствие. Ну хорошо, говорят они, Иисус исцелял (благодаря свидетельствам, трудно отрицать, что Он действительно это делал, к тому же история знала немало целителей). Но как поверить, что Он ходил по воде, или накормил пять тысяч человек, или воскрешал мертвых? Все эти рассказы в самом деле невероятны. Вот с такими и похожими проблемами сталкивается сегодня разум, колеблющийся между верой и неверием.

Но главная трудность - совсем не в этом. Она кроется не в учении об искуплении, данном в Страстную пятницу, не в пасхальном учении о воскресении, но в рождественском учении о воплощении. Самое поразительное – это христианское утверждение, что Иисус из Назарета был Богом, Который стал человеком; что вторая Личность Троицы стала «вторым человеком» (1Кор.15:47), определившим судьбу всех людей, вторым главным представителем человечества; что Он принял человеческое естество, не потеряв при этом Божьего естества; и значит, Иисус из Назарета был воистину и полностью Богом так же, как и человеком. Перед нами две тайны в одном: существование нескольких Личностей в едином Боге и союз Бога и человечества в Иисусе. Именно здесь, в событиях Рождества, и кроются самые фундаментальные и неисследимые глубины христианского откровения: «Слово стало плотью» (Ин.1:14); Бог стал человеком; Бог-Сын стал евреем; Всевышний появился на земле беспомощным младенцем, который только и мог лежать и таращить глазенки, морщиться и пищать, которого нужно было кормить и менять ему пеленки, а потом и учить говорить, как всякого другого малыша. И в этом не было никакого обмана или иллюзии: младенчество Сына Божьего было реальностью. Чем больше об этом думаешь, тем больше поражаешься. Никакая литература не смогла придумать ничего более фантастического, чем истина воплощения.

Вот это и есть настоящий камень преткновения. Именно на этом месте всегда спотыкались иудаисты, мусульмане, унитарии, свидетели Иеговы и многие другие, говорящие о вышеупомянутых препятствиях (о непорочном зачатии, чудесах, искуплении и воскресении). Именно из-за неверия в воплощение обычно возникают трудности с принятием других мест Евангелия. Но как только воплощение осознается как реальность, все другие трудности исчезают.

Если бы Иисус бы только замечательным, очень благочестивым человеком, то новозаветным рассказам о Его жизни и делах воистину было бы сложно поверить. Но если Иисус бы тем самым Вечным Словом, через Которое Отец создал вселенную, «чрез Которого и веки сотворил» (Евр.1:2), то нет ничего удивительного в том, что Его приход в мир, Его жизнь в мире и уход из мира сопровождался удивительными делами творящей силы. Нет ничего странного в том, что Он, Творец жизни, воскрес из мертвых. Если Он Сын Божий, то гораздо более поразительно, что Он должен умереть, чем то, что Он воскрес. «Это все загадка! Бессмертный умирает», - писал Уэсли; и в воскресении Бессмертного нет загадки, подобной этой. Если бессмертный Сын Божий действительно покорно вкусил смерть, то совсем не странно, что эта смерть должна иметь спасительную силу для приговоренного человечества. Как только человек признает Иисуса Богом, ему уже сложно отыскать во всем остальном препятствия и трудности; все факты составляют единое целое и дополняют друг друга. Воплощение само по себе есть неисследимая тайна, но в его свете весь Новый Завет обретает смысл.

II

Евангелия от Матфея и от Луки довольно подробно рассказывают о том, как Божий Сын пришел в мир. Он родился на заднем дворе маленькой гостиницы, в незаметном иудейском селении, во времена расцвета Римской империи. Обычно, повторяя этот рассказ в каждое Рождество, мы каждый раз приукрашиваем его; на самом деле он довольно жесток и непригляден. Иисус родился не в гостинице, потому что она была набита битком и никто не пожелал уступить место рожающей женщине; поэтому ей пришлось родить Его в хлеву, а Его первой колыбелью стали ясли для скота. Повествование разворачивается бесстрастно, без комментариев, но думающему читателю становится не по себе при виде такой очевидной черствости и нравственной низости. Однако евангелисты рассказывают об этом не для того, чтобы преподать читателю нравственный урок. Для них смысл рассказа - не в обстоятельствах рождения (кроме замечания о том, что рождение Иисуса в Вифлееме является исполнением пророчества; см. Мф.2:1-6), но в том, кем был родившийся младенец. По этому поводу в Новом Завете есть два утверждения. Мы их уже обозначили; давайте теперь рассмотрим их поподробнее.

1. Младенец, рожденный в Вифлееме, был Богом

Точнее, выражаясь языком Библии, Он был Сыном Божьим или, как обычно называют Его христианские богословы, Богом-Сыном. Заметьте, не просто сыном, или одним из сынов, а единственным Сыном. Для того чтобы читатели осознали единственность Иисуса, в первых трех главах своего Евангелия Иоанн четыре раза повторяет, что Он был «единородным» Сыном Божьим (см. Ин.1:14,18; 3:16,18). Соответственно, христианская церковь исповедует: «Верую во единого Бога Отца... и во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единороднаго...»

При чтении христианских апологетов иногда создается впечатление, что утверждение об Иисусе как единородном Сыне Божьем есть окончательный и полный ответ на все вопросы о том, кто Он такой. Однако вряд ли это так, поскольку само это утверждение вызывает вопросы и может быть неправильно понято. Если Иисус - Сын Божий, значит ли это, что существуют два бога? Значит ли это, что иудаисты и мусульмане правы, обвиняя христианство в политеизме? Или слова «Сын Божий» следует понимать таким образом, что, хотя Сам Иисус и стоит совершенно отдельно от всех творений, Он не такой Бог, как Бог-Отец? В ранней церкви это утверждали ариане, а в наше время - унитарии, свидетели Иеговы, кристадельфиане и другие. Так ли это? Что же имеет в виду Библия, называя Иисуса Сыном Божьим?

Некоторым эти вопросы кажутся довольно запутанными, но Новый Завет дает довольно ясные ответы на них. В принципе, все они поставлены и разрешены Апостолом Иоанном в прологе к его Евангелию. Очевидно, что он обращался как к евреям, так и к грекам. По его словам, он писал для того, чтобы читатели «уверовали, что Иисус есть... Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его» (Ин.21:30). На протяжении всего Евангелия Иоанн показывает Иисуса именно как Сына Божьего. Однако Иоанн понимал, что слова «сын Божий» могут вызвать в сознании читателей некоторые неверные ассоциации. В иудейском богословии они употреблялись как титул будущего Мессии (который должен быть человеком). Греческая мифология знала множество «сыновей богов», суперлюдей, рожденных от союза бога и смертной женщины. Ни в том, ни в другом случае ни о какой божественности речи не шло. Иоанн хотел, чтобы его рассказ об Иисусе не был воспринят (или истолкован) в этом плане, и подчеркивал, что Иисус называл Себя Сыном (как и христиане называли Его Сыном) именно в смысле Его божественной сущности, и ни в каком другом. Именно поэтому и появился знаменитый пролог (Ин.1:1-18). Церковь Англии ежегодно читает его вслух в день Рождества - и совершенно справедливо. Нигде в Новом Завете природа и значение Иисуса как Бога-Сына не объясняется так ясно, как здесь.

Посмотрите, как тщательно и последовательно Иоанн развивает эту тему.

Апостол не употребляет термин «Сын» в первых предложениях: он говорит о Слове. Тут не было опасности быть неверно понятым, ибо читатели, знакомые с Ветхим Заветом, немедленно улавливали смысл. В Ветхом Завете Слово Божье творит небо и землю, эта Божья сила исполняет Его замысел. Ветхий Завет подразумевает, что Божьи слова сами по себе обладают силой, которая осуществляет замысел. Бытие 1 рассказывает, как в начале творения «сказал Бог, да будет,.. и стал...» (Быт.1:3). «Словом Господа сотворены небеса... Он сказал, - и сделалось (Пс.32:6, 9). Иными словами, Слово Божье - это Бог в действии..

Иоанн берет этот образ и далее сообщает нам семь фактов о Слове Божьем.

(i) «В начале было Слово (ст.1). Вот оно, вечное бытие Слова. У Него не было начала; когда начиналось все остальное, Оно - было.

(ii) «И Слово было у Бога (ст.1)[4]. Здесь Слово - отдельная личность. Сила, исполняющая Божьи замыслы, - это сила отдельной Личности, Которая находится с Богом в вечном, живом общении (таково значение этой фразы).

(iii) «И Слово было Бог» (ст.1). Здесь указывается "на божественную сущность Слова. Будучи Личностью, отдельной от Отца, Он - не творение; Он Сам по Себе Бог, также, как и Отец. Тайна, с которой мы здесь сталкиваемся - это тайна личностного различия в единстве Бога.

(iv) «(Все чрез Него начало быть»[5] (ст.3). То есть, Слово творит. Оно было представителем Отца в деле творения, совершенного Им. Все сотворенное было сотворено через Него (в этом еще одно доказательство, что Он, создающий, как и Отец, не принадлежит к разряду творений).

(v) «В Нем была жизнь» (ст.4). Перед нами Слово оживляющее. В сотворенном мире нет жизни, кроме той, что в Нем и через Него. Так Библия отвечает на вопрос о происхождении и продолжении жизни во всех ее формах: жизнь дается и поддерживается Словом. Творения обладают жизнью не сами по себе, но в Слове, во второй Личности Бога.

(vi) «И жизнь была свет человеков» (ст.4). Слово просвещает. Давая жизнь, Оно дает и свет; это значит, что каждый человек получает личные откровения от Бога уже потому, что он живет в мире Божьем, и все это, так же, как и то, что человек жив, происходит благодаря Логосу.

(vii) «И Слово стало плотью» (ст.14). Слово во плоти. Младенец лежащий в яслях в Вифлееме был не кто иной, как вечное Слово Божье.

Раскрыв, кто и что такое есть Слово, а именно - Бог, Создатель всего сотворенного - Иоанн определяет Его как личность. Через воплощение, говорит он, стало ясно, что Слово есть Сын Божий. «И мы видели славу Его, славу как единородного от Отца» (ст.14). Личность Его подтверждена в 18 стихе: «...единородный Сын, сущий в недре Отчем...». Здесь Иоанн высказывает мысль, к которой он нас вел. Теперь становится яснее, что имеется в виду, когда Иисуса называют Сыном Божьим. Сын Божий есть Слово Божье; мы видим, что Слово - это и есть Сын Божий. Вот о чем говорит пролог к Евангелию.

Итак, всякий раз, когда Библия называет Иисуса Сыном Божьим, она утверждает Его личную божественную сущность. Рождественский рассказ покоится на поразительном факте: младенец в яслях был Богом.

Но это еще не все.

2. Младенец, рожденный в Вифлееме был Богом, Который сделался человеком

Слово стало плотью, ребенком. Он не перестал быть Богом; Он точно так же был Богом, как и раньше. Но при этом Он стал человеком. Он не был Богом - минус какие-то элементы божественного, но Богом - плюс все, что принял в Себя, став человеком. Он, сотворивший человека, теперь начал на себе испытывать, что значит быть человеком". Он, создавший ангела, ставшего потом дьяволом, оказался в таком положении, где Он мог быть искушаем сатаной; и совершенство Его человеческой жизни было достигнутую только через борьбу с дьяволом. Павел, описывая Его в небесной славе, находит в этом великое утешение: «По сему Он должен был во всем уподобиться братьям,.. ибо как Сам Он претерпел, быв искушен, то может и искушаемым помочь». «Ибо мы имеем не такого первосвященника, который не может сострадать нам в немощах наших, но Который, подобно нам, искушен во всем, кроме греха. Посему да приступаем с дерзновением к престолу благодати, чтобы получить милость и обрести благодать для благовременной помощи» (Евр.2:17-18; 4:15-16).

Тайну воплощения невозможно постигнуть. Ее нельзя объяснить, можно только сформулировать. Пожалуй, лучше всего она изложена в словах: «Наш Господь Иисус Христос, Сын Божий, есть Бог и человек;.. совершенный Бог и совершенный человек... Который будучи Богом и человеком, не есть два, но один Христос; един не посредством обращения Бога в плоть, но посредством принятия человеческого Богом» («Символ веры» Афанасия). Нашему разуму это недоступно. По словам Чарлза Уэсли, в яслях мы видим:

Наш Бог - и вдруг так бесконечно мал,

Непостижимо человеком стал.

Непостижимо! Неплохо было бы это запомнить, оставить всякие досужие домыслы и просто замереть в восхищении.

III

Как нам следует думать о воплощении? Новый Завет призывает нас не ломать голову над физиологическими и психологическими проблемами, но благодарить Бога за любовь, которую Он явил нам. Ибо это был акт великого самоуничижения и смирения. «Он, всегда бывший Богом в Своем естестве, - пишет Павел, - не цеплялся за Свои права как равный Богу, но сбросил все привилегии и согласился стать рабом и родиться смертным человеком. А став человеком, Он смирился, прожив жизнь величайшего повиновения, даже до смерти; а умер Он смертью обычного nрестуnника» (Флп.2:6-8; перевод Филлипса (ДБФ)[6]. И все это для нашего спасения.

Богословы временами забавляются мыслью о том, что изначально воплощение было предназначено для усовершенствования сотворенного порядка, а мысль о его искупительном значении появилось у Бога уже потом. Но, по справедливому замечанию Джеймса Денни, «Новый Завет ничего не говорит о воплощении, которое можно отделить от искупления... Не Вифлеем, но Голгофа стоит в фокусе откровения, и любое христианское построение, игнорирующее или отрицающее это, разрушает христианство»[7].

Особая значимость Вифлеемских яслей состоит в том, что ясли - это одна из ступенек, по которым Сын Божий спустился к кресту, и нам не понять их значение вне этого контекста. Поэтому ключевым отрывком из Нового Завета, толкующим воплощение, является не прямое утверждение «И Слово стало плотью и обитало с нами» (Ин.1:14), но скорее, более широкое заявление: «Ибо вы знаете благодать Господа нашего Иисуса Христа, что Он, будучи богат, обнищал ради вас, дабы вы обогатились Его нищетою» (2Кор.8:9). Здесь мы видим не только сам факт воплощения, но и его значение. То, что Сын Божий принял на Себя человеческую плоть, показано здесь именно так, как мы должны воспринимать это, - не просто как чудо природы, но как чудо благодати.

IV

Однако здесь нам надо задержаться и посмотреть, как иногда понимаются только что процитированные слова Павла. В Послании к Филипп.2:7 фраза, переведенная Филлипсом как «сбросил все привилегии», а в Синодальном переводе - как «уничижил Себя Самого», буквально означает «опустошил Себя Самого». Некоторые спрашивают: разве это, вместе с утверждением 2Кор.8:9 о том, что Иисус «обнищал», не проливает свет на саму природу воплощения? Разве это не означает, что став человеком, Сын Божий утратил определенную долю Своей Божественности?

Это так называемая теория кеносиса (Кеносис - греческое слово, означающее «опустошение»). За всеми формами этой теории стоит одна мысль: чтобы полностью стать человеком, Сыну пришлось отказаться от некоторых свойств Бога, иначе Он не смог бы полностью ощутить ограниченность во времени и пространстве, в знании и сознании, что так характерно для человеческой жизни. Эту теорию формулировали по-разному. Некоторые полагали, что Сыну пришлось отложить только Свои «метафизические» свойства (всемогущество, вездесущность и всеведение), сохранив при этом нравственные (справедливость, святость, правдивость, любовь). Другие утверждали, что, став человеком, Он отказался от Своих особых, присущих Богу возможностей, а также и от самосознания Бога, хотя в течение земной жизни Он вновь обрел последнее.

В Англии теория кеносиса впервые была высказана епископом Гором (Bishop Gore) в 1889 году с целью объяснить, почему Господь оставался в неведении о том, что критики девятнадцатого века называли ошибками Ветхого Завета. Гор полагал, что став человеком, Сын Божий лишился Божьего всеведения, хотя и сохранил полную Божью непорочность в вопросах нравственности; что Он был ограничен иудейскими представлениями того времени, которые безоговорочно принимал, не зная, что не все они были верны. Поэтому Он считал Ветхий Завет в буквальном смысле слова богодухновенным и полностью истинным, а также приписывал Пятикнижие Моисею, а 109 Псалом - Давиду, что, по мнению Гора, не соответствует истине. Многие последовали за Гором, отыскивая подтверждения для опровержения мнения Христа о Ветхом Завете.

Но теория кеносиса не верна. Во-первых, эти домыслы не имеют никакого основания. Из контекста видно, что всякий раз говоря, что Сын опустошил Себя и обнищал, Павел имеет ввиду, что Он лишился не Божьей сущности и силы, а Божьей славы и достоинства, славы, «которую Я имел у Тебя прежде бытия мира», как сказал Христос в Своей великой первосвященнической молитве (Ин.17:5). Синодальный перевод и перевод Филлипса верно передают мысли Павла в Послании к Филипп.2:7. Писание не дает никакого основания для утверждения, что Сын Божий лишился какой-либо стороны Своего Божьего естества.

Во-вторых, возникает еще один большой и неразрешимый вопрос. Как можно говорить, что человек Христос Иисус был полностью Богом, если Он был лишен каких либо аспектов Божеского? Как можно говорить, что Он совершенным образом явил нам Отца, если в Нем не было хоть каких-нибудь сил и свойств Отца? Более того, если, согласно теории, на земле невозможно совместить истинно человеческое с полнотой Божьей, то на небе это, по-видимому, тоже невозможно; следовательно, «человек во славе» навеки лишился некоторых из Своих Божьих качеств. Если, как говорится в Уставе Англиканской церкви 2, «Божье и человеческое» посредством воплощения «соединились в одного Человека и вовек неразделимы», то, согласно теории кеносиса, во время воплощения Бог-Сын отказался от некоторых свойств Бога, которые Ему уже не вернуть. Однако, Новый Завет ясно и настойчиво говорит о вездесущности и всеведении воскресшего Христа (Мф.28:18,20; Ин.21:17; Еф.4:10). Но если защитники теории кеносиса полагают, что на небесах нет несовместимости этих Христовых качеств с истинной человеческой сущностью, то на каком основании они считают, что эта несовместимость существует на земле?

Далее, Гор использует свою теорию, чтобы оправдать приписываемые Христу ошибки в некоторых частях Его учения, хотя и утверждает, что в остальном учение обладает властью свыше. Это невозможно. Христос четко и определенно утверждал, что Его учение было от Бога: что Сам Он был только посланцем Отца. «Мое учение - не Мое, но Пославшего Меня», «как научил Меня Отец Мой, так и говорю», «ибо Я говорил не от Себя, но пославший Меня Отец, Он дал мне заповедь, что сказать и что говорить,.. итак, что Я говорю, говорю, как сказал Мне Отец» (Ин.7:16; 8:28; 12:49-50).

После всех этих утверждений Христа перед нами только два пути: либо мы принимаем их и верим в Божью власть всего учения Иисуса - включая Его заявления о богодухновенности и достоверности Ветхого Завета, - либо отвергаем их и ставим под сомнение Божью власть всего Его учения. Если Гору действительно хотелось утвердить истинность нравственного и духовного учения Христа, он не должен был сомневаться в истинности Его учения о Ветхом Завете. Если же он решил не соглашаться с Иисусом по поводу Ветхого Завета, то ему надо было быть последовательным и заявить, что поскольку слова Иисуса нельзя принять такими, каковы они есть, то мы не обязаны с Ним во всем соглашаться. Если пользоваться теорией кеносиса так же, как и Гор, то оказывается: она доказывает, что Иисус, лишившись Божьего знания, не оставался больше непогрешимым; и заявляя о том, что Его учение - от Бога, Он обманывал Себя и нас. Однако поверив Иисусу как Богу и Учителю, согласно Его словам, нам придется отвергнуть теорию кеносиса или, по крайней мере, ее применение.

Сами Евангелия содержат свидетельства, опровергающие теорию кеносиса. Действительно, знания Иисуса как о земном, так и о небесном иногда были ограничены. Время от времени Он задавал вопросы - «Кто прикоснулся к Моей одежде?», «Сколько у вас хлебов?» (Мк.5:30; 6:38). Он Сам заявляет, что, как и ангелы, не знает дня Своего возвращения (Мк.13:32). Но в другие моменты Он проявляет сверхъестественное знание. Ему известно прошлое женщины-самарянки (Ин.4:17-19). Он знает, что у первой рыбы, пойманной Петром, во рту будет монета (Мф.17:27). Ему не нужно сообщать, что Лазарь умер, Он это уже знает (Ин.11:11-13). Точно так же время от времени Он проявляет сверхъестественную силу и власть, творя чудеса исцеления, давая пищу тысячам людей и воскрешая мертвых. Иисус, описанный в Евангелиях, не был полностью лишен Божьего знания и власти; время от времени Он пользовался и тем, и другим, но большую часть времени предпочитал этого не делать. Другими словами, создается впечатление сдержанной Божественной силы.

Как объяснить эту сдержанность? Конечно же, с помощью истины, которую особенно подчеркивает Евангелие от Иоанна - полного повиновения Сына воле Отца. Часть открытой нам тайны Троицы заключается в том, что Отец, Сын и Святой Дух находятся друг с другом в определенных отношениях. Сын появляется в Евангелиях не как отдельный, независимый Бог, но как подчиненный, думающий и действующий только так, как научил Его Отец. «Сын ничего не может творить Сам от Себя», «Я ничего не могу творить Сам от Себя» (Ин. 5:19,30). «Я сошел с небес не для того, чтобы творить волю Мою, но волю пославшего Меня Отца (Ин.6:38), «...ничего не делаю от Себя,.. Я всегда делаю то, что ему угодно» (Ин.8:28-29). В этом и есть сущность второго Лица Троицы - признавать власть Первого и подчиняться Его благоволению. Именно поэтому Он называет Себя Сыном, а Первого - Отцом. Будучи равным с Отцом в вечности, власти и славе, Он естественным образом выступает в роли Сына и радуется, исполняя волю Отца. Точно так же для Отца естественно планировать и начинать дела Бога, а для Духа Святого - идти от Отца и Сына и выполнять Их совместные замыслы. Таким образом, повиновение Бога-человека Богу-Oтцу во время земной жизни не было чем-то новым, начавшимся при воплощении. Это были вечные небесные взаимоотношения между Сыном и Отцом, продолженные теперь во времени. Как на небе, так и на земле Сын полностью зависел от воли Отца.

Если это так, то все становится ясно. Бог-человек не имел независимых знаний так же, как не действовал независимо от Отца. Он также не сделал всего, что мог бы сделать, потому что некоторые вещи не входили в планы Отца (Мф.26:53-54), поэтому - сознательно - Он не знал всего, что мог бы знать, но знал только то, что хотел Отец. Его знание, как и все остальное, было ограничено волей Отца. И значит, Он оставался в неведении (например) о времени Своего возвращения не потому, что в момент воплощения отказался от всеведения, а потому, что Отец не хотел, чтобы Сын получил именно эти конкретные сведения на земле до Своих страданий. Кальвин несомненно был прав, так прокомментировав Евангелие от Марка 13:32: «До тех пор пока Он до конца не выполнил Своей (посреднической) миссии, это знание не было Ему дано, и получил Он его только на небесах». Следовательно, ограниченность знаний Иисуса следует объяснять не воплощением, а волей Отца для Сына во время Его земной жизни. Итак, в Евангелиях содержатся факты, опровергающие теорию кеносиса, но в них нет таких фактов, которые невозможно было бы объяснить, не прибегая к этой теории.

V

Теперь мы видим, что значило для Сына Божьего опустошить Себя и обнищать. Это означало отложить славу (настоящий кеносис), добровольно сдерживать власть, принять трудности, одиночество, насмешки, злобу и непонимание; в конце концов, это означало смерть, сопровождаемую такими муками - духовными даже больше, чем физическими, - что Его «томление» доходило до предела в их предвидении (см. Лк.12:50 и повествования о Гефсимании). Это означало любовь к самым незначащим людям, которые смогли «обогатиться Его нищетой». И настоящее значение Рождества состоит в том, что у погибшего человечества есть надежда - надежда на прощение, на мир с Богом, надежда славы, - потому что по воле Отца Иисус Христос обнищал и родился в хлеву, чтобы через тридцать лет умереть на кресте. Это самое чудесное, что мир когда-либо слышал или услышит.

Мы многословно распространяемся о «духе Рождества», часто имея в виду лишь сентиментальное веселье в кругу семьи. Но из всего сказанного ясно, что слова эти несут в себе исключительно весомое понятие. Они означают, что в нас отражаются Его чувствования - Того, Кто ради нас обнищал в самое первое Рождество. И каждый христианин должен быть отмечен духом Рождества.

К нашему стыду надо сказать, что многие христиане - я буду говорить конкретнее - многие из самых «правильных» и зрелых христиан идут по жизни с духом священника и левита из притчи нашего Господа и, видя нужды людей вокруг (может быть, после молитвы, чтобы Господь позаботился об этих нуждах), отводят глаза и переходят на другую сторону улицы. Это не дух Рождества. Не назовешь духом Рождества и настроения тех христиан - и их, увы, много, - которые стремятся создать уютный христианский дом среднего класса, познакомиться с милыми христианами среднего класса и воспитать детей в приличных христианских традициях среднего класса, отгородившись тем самым от всех христиан и нехристиан, которых они считают ниже среднего класса.

Дух Рождества не засияет из христианина-сноба. Ведь дух Рождества - это дух тех, кто, следуя за своим Господом, живут по принципу обнищания, тратя средства и самих себя для обогащения других, делая добро, отдавая время, внимание и заботу другим - и не только своим друзьям. Но проявляющих этот дух не так много, как хотелось бы. Если по милости Своей Бог оживит нас, одним из Его дел будет взрастить как можно больше этого духа в наших жизнях и сердцах. Если мы хотим духовного оживления для самих себя, надо стремиться воспитывать в себе этот дух. «Ибо вы знаете благодать Господа нашего Иисуса Христа, что Он, будучи богат, обнищал ради вас, дабы вы обогатились Его нищетою». «Потеку путем заповедей Твоих, когда Ты расширишь сердце мое» (Пс.118:32).

I

«Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу», - поет церковь. «Что это такое? - спрашиваем мы. - Хвала трем богам?» Нет, это хвала одному Богу в трех лицах. Как поется в гимне,

Иегова! Дух, Отец и СЫН!

Один в трех лицах! Бог един!

Таков Бог, Которому поклоняются христиане, - Триединый Иегова. Сердце христианской веры в Бога - это открытая нам тайна Троицы. Triпitas - латинское слово, обозначающее троичность. Христианство покоится на доктрине triпitas, троичности, tri-личности Бога.

Нередко люди полагают, что доктрина о Троице просто потому, что она таинственна - совершенно ненужный богословский хлам, без которого можно прекрасно обойтись. Во всяком случае, наша жизнь отражает именно такое воззрение. Молитвенник Англиканской церкви предписывает в течение года по крайней мере тринадцать прочтений на службах символа веры Афанасия Великого, классической формулировки этой доктрины, в то время как на самом деле его редко услышишь даже на одной из служб в году. Средний англиканский священник никогда не проповедует о Троице, ну разве что в праздник Троицы. Средний же не конформистский священник, не признающий праздник Троицы, вообще о Троице не проповедует. Интересно, что сказал бы на это Апостол Иоанн? Ведь согласно ему, учение о Троице - это существенная часть христианского Евангелия.

Как мы увидели в предыдущей главе, в первых же словах своего Евангелия Иоанн знакомит нас с тайной двух отдельных лиц единого Бога. Несомненно, это богословские глубины, но Иоанн бросает нас прямо туда. «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». Слово было личностью, находящейся во взаимоотношениях с Богом, но и Само Слово было вечным Богом. Как говорит далее Иоанн, Оно было единородным Сыном Бога-Отца. Иоанн ставит эту тайну о едином Боге в двух лицах в самое начало Евангелия, потому что знает, что никто не поймет слов Иисуса из Назарета, не осознав прежде, что этот Иисус не кто иной, как Бог-Сын.

И это еще не все, что Иоанн хочет открыть нам о личностях в едином Боге. В повествовании о Вечере Господней он рассказывает, как Спаситель, объяснив ученикам, что уходит, чтобы приготовить им место в обители Отца, обещает прислать им «другого Утешителя» (Ин.14:16). Обратите внимание на эту фразу; она несет важный смысл. Она говорит о Личности, и о Личности замечательной. Утешитель - богатство этого понятия становится очевидным, если взглянуть на его толкования в различных переводах - «советник» (ПНВ), «Тот, Кто станет вам Другом» (Нокс)[8]. В этом слове переданы мысли о воодушевлении, поддержке, помощи, заботе, принятии на себя ответственности за благосостояние человека. Другой Утешитель - да, потому что Иисус с самого начала был их Утешителем. Задача нового - продолжить эту сторону служения Иисуса. Поэтому, только осознав, что делал Сам Иисус в плане любви, утешения, терпеливого наставления и заботы о благе учеников в течение трех лет, мы сможем понять все, что имел в виду наш Господь, говоря о «другом Утешителе». В сущности Христос говорил: «Он будет заботиться о вас так, как Я заботился о вас». Воистину, замечательная личность!

Наш Господь назвал нового Утешителя: «Дух», «Дух Святый» (14:17,26). Это имя обозначало Бога. В Ветхом Завете Слово Божье - это Его всемогущая речь; Дух Божий - Его всемогущее дыхание. Обе фразы передают мыслью Божьей силе в действии. Речь и дыхание Бога действуют вместе при сотворении мира. «Дух Божий (дыхание) носился над водою. И сказал Бог,.. и стал...» (Быт.1:2). «Словом Господа сотворены небеса, и духом (Духом) уст Его – все воинство их» (Пс.32:6). Иоанн показал в прологе, что Слово, о Котором здесь идет речь, является личностью. На Тайной вечере наш Господь говорит, что Дух - тоже личность. И Он подтверждает Свое свидетельство о Боге-Духе, называя Его святым Духом, как и в дальнейшем назовет святым Отца (17:11).

Обратите внимание, как Христос соединил миссию Духа с волей и предназначением Отца и Сына. Во-первых, это Отец послал Сына (см. 5:23 и т.п.). Отец пошлет Духа, говорит наш Господь, «во имя Мое» - то есть, в качестве Христова посланника, чтобы творить волю Христа и действовать Его властью в качестве Его представителя (14:26). Как Иисус пришел во имя Отца (5:43), действуя как Его посланник, говоря слова Отца (12:49-50), творя дела Отца (10:25; сравн. 17:12) и по всему миру неся свидетельство о Том, Кто послал Его - так же и Дух придет во имя Иисуса, чтобы действовать в мире в качестве посланника и свидетеля Христова. Дух «исходит от (раrа: с места возле] Отца»(15:26), как раньше Сын «исшел от [раrа] Бога» (16:27). Послав в мир вечного Сына, теперь Отец призывает Его в славу и посылает на Его место Духа.

Но это только одна сторона вопроса. В другом месте говорится, что именно Сын пошлет Духа «от Отца» (15:26). Как Отец послал в мир Сына, так и Сын пошлет в мир Духа (16:7). Дух послан Сыном и Отцом. Итак, перед нами следующая цепочка взаимоотношений:

1. Сын подчинен Отцу, поскольку Сын послан Отцом во имя Его (Отца).

2. Дух подчинен Отцу, поскольку послан Отцом во имя Сына.

3. Дух подчинен как Отцу, так и Сыну, поскольку Дух послан как Сыном, так и Отцом (ср. 20:22, Он «дунул на них, и говорит: примите Духа Святого»).

Итак, Иоанн передает, как наш Господь приоткрыл тайну Троицы: три личности и один Бог, Сын, творящий волю Отца, и Дух, творящий волю Отца и Сына. Особо подчеркивается, что Дух, Который придет к ученикам Христовым и «пребудет с вами вовек» (14:16), будет вместо Христа исполнять Его служение. Поэтому, если дело Христа-Утешителя было важным, то и служение Святого Духа-Утешителя не менее важно. И если дело Христа много значит для Церкви, то и дело Духа Святого должно для нее очень много значить.

II

Но если взглянуть на историю Церкви и особенно на сегодняшнее ее состояние, складывается совсем иное впечатление.

Удивительно, насколько по-разному Церковь относится к учению Библии о втором и третьем лицах Троицы. Личность и дело Христа были и остаются предметом постоянного внимания Церкви. Личность же и дела Святого Духа почти всегда игнорируются. Учение о Святом Духе - Золушка среди христианских доктрин. Складывается впечатление, что ею интересуются только очень немногие христиане. О личности и деле Христа написано множество отличных книг, книги же о личности и делах Святого Духа, стоящие внимания и прочтения, можно пересчитать по пальцам. Христиане не сомневаются относительно того, что сделал Христос. Им известно, что Он искупил людей Своей жертвенной смертью, - пусть даже они расходятся во мнениях, как именно это произошло. Но обычный христианин имеет весьма туманное представление о том, что же делает Святой Дух. Некоторые говорят о Святом Духе приблизительно так же, как о духе Рождества - как о смутном ощущении, вызывающем семейное умиротворение и ощущение религиозности. Некоторые полагают, что Святой Дух выявляет нравственные убеждения неверующих, типа философии Ганди или теософского мистицизма Рудольфа Стайнера. Но большинство, скорее всего, вообще не думают о Святом Духе и не имеют никакого представления о Его деле. Можно сказать, что они оказываются в таком же положении, как ученики, с которыми Павел познакомился в Ефесе: «Мы даже и не слыхали, есть ли Дух Святый» (Деян.19:2).

Просто невероятно, что люди, исповедующие глубокую веру в Иисуса Христа, так мало знают о Духе Святом и так мало Им интересуются. Христиане знают, что если бы не было Спасителя, тогда они остались бы погибшими. Но многие христиане даже не представляют себе, что случилось бы, не будь в мире Духа Святого. Они просто не задумываются о том, как пострадают в этом случае они сами и Церковь! Безусловно, что-то здесь не так. Чем оправдать, что мы не обращаем внимания на служение Христова Посланца? Разве не пустое лицемерие говорить, что мы чтим Христа, если мы игнорируем и тем самым бесчестим Того, Кого Христос послал вместо Себя, чтобы Он заботился о нас от Христова имени? Разве не следует уделять Святому Духу гораздо больше внимания, чем мы уделяем Ему сейчас?

III

Но так ли важна работа Святого Духа?

Необходима! Да если бы не было этой работы, в мире не было бы ни Евангелия, ни веры, ни Церкви, ни христианства.

Во-первых: без Святого Духа не было бы ни Благой Вести, ни Нового Завета.

Когда Христос покинул землю, Он передал Свое дело в руки учеников. Он повелел им идти и научить все народы. «Вы будете свидетельствовать», - сказал Он им во время вечери (Ин.15:27). «Будете Мне свидетелями... даже до края земли», - таковы были Его прощальные слова на Елеонской горе перед вознесением (Деян.1:8). Они были поставлены на это служение. Но какими свидетелями могли они быть? На протяжении всей земной жизни Христа они были не очень-то блестящими учениками; постоянно недопонимали Его слова и упускали главные мысли Его учения. Разве можно было ожидать от них чего-то большего теперь, когда Иисуса рядом не было? Разве не очевидно, что даже при самых лучших намерениях, они вскоре смешали бы евангельскую истину с кучей неверных понятий и идей (возникших из самых добрых побуждений) и их свидетельство быстро превратилось бы в безнадежную неразбериху?

Но этого не произошло, потому что Христос послал к ним Духа Святого, чтобы Он наставил их «на всякую истину» И уберег от ошибок, напомнил о том, что они уже знали, и открыл то, что Господь для них приготовил. «Утешитель... научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам» (Ин.14:26). «Еще многое имею сказать вам, новы теперь не можете вместить. Когда же придет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину; ибо не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит [т.е., Он будет говорить то, чему научит Его Христос, так же, как Христос открыл им то, чему научил Его Отец: см. 12:49-50; 17:8,14], и будущее возвестит вам. Он прославит Меня, потому что от Моего возьмет и возвестит вам» (16:12-14). «Он будет свидетельствовать о Мне [вам, ученики Мои, к которым Я Его посылаю]; а также и вы [наставленные и вооруженные Его свидетельством] будете свидетельствовать...» (15:26-27). Христос обещал, что, наученные Духом, Его первые ученики смогут говорить как множество уст Христовых, чтобы, подобно ветхозаветным пророкам, начинающим свои речи словами: «Так говорит Господь Иегова», новозаветные Апостолы могли сказать о своей проповеди: «Так говорит Господь Иисус Христос».

Все так и произошло. Дух сошел на учеников и свидетельствовал им о Христе и Его спасении, согласно обетованию. Говоря о славе этого спасения («что приготовил Господь любящим Его»), Павел пишет: «А нам Бог открыл это Духом Своим;.. мы приняли... Духа от Бога, дабы знать дарованное нам от Бога, что и возвещаем не от человеческой мудрости изученными словами, но изученными от Духа Святого» (1Кор.2:9-13). Дух свидетельствовал Апостолам, открывая им всю истину и вдохновляя их на то, чтобы возвещать ее во всей правде. Поэтому у нас есть Евангелие, поэтому у нас есть Новый Завет. Но без Святого Духа в мире не было бы ни того, ни другого.

И это еще не все.

Во-вторых: без Святого Духа не было бы ни веры, ни рождения свыше - другими словами, не было бы христиан.

Свет Евангелия сияет; но «бог века сего ослепил умы неверующих» (2Кор.4:4), а слепые не реагируют на свет. Как сказал Христос Никодиму, «если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божья,.. не может войти в Царствие Божие» (Ин.3:3,5). Говоря о Себе и Своих учениках, обращаясь к Никодиму и к подобному типу религиозных людей, не рожденных заново, Христос объяснил, что всех не рожденных свыше неизбежно ждет неверие - «вы свидетельства нашего не принимаете» (ст.11). Евангелие не производит в них переворота; их цепко держит неверие.

Так что же, проповедь Евангелия - пустая трата времени, а благовестие надо оставить как безнадежное занятие, обреченное на провал? Нет, потому что Дух пребывает с Церковью, дабы свидетельствовать о Христе. Апостолам, как мы видели, Он свидетельствовал, открывая им истину и вдохновляя их. Остальным людям на протяжении столетий Он свидетельствовал, освещая истину: открывая слепые глаза, восстанавливая духовное зрение, помогая грешникам увидеть, что Евангелие - действительно Божья истина, а Христос - действительно Сын Божий. «Он [Дух] пришед, - обещал нам Господь, - обличит мир о грехе и о правде и о суде» (Ин. 16:8). Нам никого не убедить в истинности христианства своими собственными доводами. Никто не может доказать истинность христианства кроме Святого Духа, Который Своей всемогущей силой обновляет ослепленное сердце. Это дело - убеждать людей в истинности Христова Евангелия - принадлежит исключительно Духу Христову. И свидетелям о Христе надо полагаться не на убедительное изложение истины человеком, но на Духа, который покажет эту истину в силе. Здесь дорогу нам указывает Павел: «И когда я приходил к вам, братия, приходил возвещать вам свидетельство Божье не в превосходстве слова или мудрости... И слово мое и проповедь моя не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы, чтобы вера ваша утверждалась не на мудрости человеческой, но на силе Божией» (1Кор.2:1-5). И поскольку Дух свидетельствует именно так, люди приходят к вере, когда проповедуется Евангелие. Но без Духа в мире не было бы ни одного христианина.

IV

Почитаем ли мы Духа Святого, признавая Его работу и полагаясь на нее? Или оскорбляем Его, не обращая на Него внимания, и тем самым бесчестим не только Духа, но и Господа, пославшего Его? В своей вере признаем ли мы авторитет Библии, авторитет пророческого Ветхого Завета и апостольского Нового Завета, которые Им вдохновлены? Читаем ли мы, слушаем ли Библию с тем уважением и послушанием, которые по праву принадлежат Слову Божьему? Если нет, то мы бесчестим Духа Святого. В своей жизни внимаем ли мы наставлениям Библии, живем ли по Библии, не слушая тех, кто против нее, признаем ли, что Слово Божье не может не быть истинным, что все, сказанное Богом, сказано серьезно и Бог это исполнит? Если нет, то мы бесчестим Духа Святого, давшего нам Библию. В своем свидетельстве помним ли мы, что только Святой Дух Своим свидетельством может подтвердить наше, полагаемся ли мы на то, что Он сделает это, доверяем ли Ему и показываем ли на деле свое доверие, как делал это Павел, избегая уловок человеческой хитроумности? Если нет, то мы бесчестим Духа Святого. Разве современное бесплодие Церкви - это не Божье наказание за то, что мы бесчестим Духа Святого? И можно ли надеяться, что наказание это будет отменено раньше, чем мы научимся в мыслях, в молитве, в ежедневной жизни чтить Духа Святого? «Он будет свидетельствовать...»

«Имеющий ухо слышать да слышит, что Дух говорит церквям» .

Примечания:

2

Пересмотренная нормативная версия Библии (ПНВ) – The Revised Standard Version of the Bible

3

Англ. «Будучи познанными Богом» - прим.перев.

4

Англ. «с Богом» - прим.перев.

5

Англ. «все сотворено Им» - прим.перев.

6

Новый Завет на современном английском Дж.Б.Филлипса (ДБФ) (Коллинз, 1958) The New Testament in Modern English by J.B.Phillips (Collins, 1958).

7

Дж. Денни, «Смерть Христа», 1902, с.235 – James Denney, The Death of Christ, 1902, p.235 f.

8

Новый Завет нашего Господа и Спасителя Иисуса Христа в переводе Рональда Нокса – The New testament of our Lord and Saviour Jesus Christ translated by Ronald Knox