2. КРЕПКО СПЯЩИЙ ВО СНЕ И НАЯВУ

22 декабря, 1974. Будда Холл

В МОМЕНТЫ ПРОБУЖДЁННОСТИ
ЛЮДИ ЗАБЫВЧИВЫ И РАССЕЯННЫ
В ОТНОШЕНИИ ТОГО, ЧТО ПРОИСХОДИТ ВОКРУГ НИХ,
ТАК, БУДТО ОНИ ВСЁ ЕЩЁ СПЯТ.

ГЛУПЦЫ — ХОТЯ ОНИ И СЛЫШАТ,
НО ПОДОБНЫ ГЛУХИМ.
ЭТО К НИМ ОБРАЩЕНА ПОСЛОВИЦА,
ЧТО КОГДА БЫ ОНИ НИ ПРИСУТСТВОВАЛИ,
ОНИ ОТСУТСТВУЮТ.

НЕ СТОИТ НАЧИНАТЬ ГОВОРИТЬ ИЛИ ДЕЙСТВОВАТЬ ЧЕЛОВЕКУ,
КАК ЕСЛИ БЫ ОН СПАЛ.

ДЛЯ ПРОБУЖДЁННЫХ ВЕСЬ МИР ОБЩИЙ;
СПЯЩИЕ ИМЕЮТ КАЖДЫЙ СВОЙ МИР.

ЧТО БЫ МЫ НИ ВИДЕЛИ, КОГДА ПРОБУЖДЕНЫ, ЭТО СМЕРТЬ;
ВСЁ, ЧТО ВИДИМ, КОГДА СПИМ, — СНЫ.

Гераклит затрагивает глубочайшую проблему человека — то, что даже пробуждённый он крепко спит.

Вы спите, когда вы спите… но вы спите так же и когда пробуждены. Что это значит? — потому что об этом говорит Будда, говорит Иисус, об этом же говорит Гераклит. Вы выглядите бодрым, проснувшимся, но это только внешне; глубоко внутри ваш сон продолжается.

Даже сейчас внутренне вы спите: тысяча и одна мысль продолжают течь, и вы не сознательны к происходящему, вы не осознаёте то, что вы делаете, вы не знаете, кто вы такие. Вы движетесь, как человек во сне.

Вы, должно быть, слышали о людях, которых двигаются во сне, ходят туда и сюда, что-то делают — а затем опять отправляются спать. Это болезнь, называемая сомнамбулизмом. Многие люди ночами встают из своих постелей; их глаза открыты, они могут перемещаться!. Они могут идти, они могут найти дверь. Они пойдут на кухню и что-то съедят; а потом они вернуться и опять лягут в постель. И если вы спросите их утром — они ничего не знают об этом. Самое большее, если они очень постараются вспомнить, то увидят, что был сон, и во сне они проснулись и пошли на кухню. Но это был только сон; хотя и это трудно вспомнить.

Многие люди совершают преступления. Часто убийцы говорят на суде, что они не знают, не помнят, что они делали подобные вещи! И они не обманывают суд — нет. Теперь психоаналитики пришли к тому, что это не обман, это не была ложь; эти люди говорили абсолютную правду. Они совершили убийство, когда они крепко спали; они совершили это — но для них это было не больше, чем сон. Этот сон глубже, чем обычный сон. Это, как быть пьяным — вы можете немного двигаться, вы можете что-то сделать, и вы немного осознаёте окржающее — но вы пьяны. В точности вы не знаете, что происходит. Что вы делали в прошлом? Можете ли точно припомнить — зачем вы сделали то, что сделали? Что происходило с вами? Отдавали ли вы себе отчёт в том, что происходит?. Вы влюбляетесь, и не знаете почему, вы гневаетесь, и тоже не можете назвать причину. Вы ищете оправдания — конечно; вы рационализируете то, что сделали, — но рационалицация не осознанность.

Осознанность означает, что что бы ни происходило в этот момент, оно происходит в полной в вашей осведомлённости; вы присутствуете при этом. Если вы присутствуете, когда гнев случается, гнев больше не может быть. Он возможен, только когда вы крепко спите. Когда вы присутствуете, немедленно начинает происходить трансформация в вашем существе, потому что когда вы присутствуете, пробуждены, многие вещи просто невозможны. Всё, что наываемо грехом, просто не возможно, когда вы пробуждены. Так что, фактически, есть только один грех — бессознательность.

Оригинальное слово ?грех? означает ?отсутствовать, пропускать?. Это не означает делать что-то неправильное; это просто значит упускать, быть отсутствующим. Ивритский корень слова грех значит отсутствовать. Он также содержиться в английских словах, означающих проступок или дурное поведение. Упускать[7] значит не быть здесь, делать что-либо, не присутствуя при этом — и это и есть грех. И, стало быть, есть только одна добродетель — делать что-то, находясь при совершении действия в полном сознании, будучи полностью присутствующим — то, что Гурджиев называл самовспоминанием, то, что Будда называл правильной внимательностью, что Кришнамурти называл осознанностью, что Кабир называл сурати. Быть там! — это всё, что нужно, ничего больше. Не нужно ничего менять, и даже если вы попытаетесь, то не сможете.

Вы пытались изменить многое в себе — достигли ли вы успеха? Как много раз вы решали больше не гневаться? И что стало с вашим решением? Когда приходит соответствующий момент, и вы снова в этой же ловушке: гнев снова приходит, а когда он уходит, вы снова каетесь. Это стало порочным кругом — вы позволяете гнев, потом катетесь, а потом вы снова готовы к гневу. Помните: даже когда вы каетесь, вы не там; это раскаивание также часть греха. Поэтому ничего не происходит. Вы пытаетесь и пытаетесь, вы принимаете множество решений, берёте на себя множество клятв… но ничего не происходит — вы остаётесь тем же. Вы точно тот, каким и родились, даже незначительных изминений не произошло. Не то чтобы вы не пытались или пытались в не достаточной мере — вы пытались, вы прилагали усилия, но всё же потерпели поражение, потому что дело не в услиях. Дело в том, чтобы быть бдительным, алертным, но не в усилиях.

Если вы бдительны, многие вещи просто отбрасываются; вам не нужно отбрасывать их. В осознанности определённые вещи просто не возможны. И это моё определение, больше нет критериев. Вы не сможете влюбиться, если вы осознаны; тогда влюблённость — грех. Будет любовь, но вы не будете в неё падать[8], вы будете восходить в ней.

Почему мы используем термин ?падать в любовь??. Это падение; вы падаете, не, восходите, не возвышаетесь. Когда есть осознанность, падение не возможно — даже в любовь. Это попросту невозможно. Если вы полностью пробуждены, вы не упадёте — вы взойдёте в любовь. И восхождение в любовь это совершенно другой феномен, чем «падение в любовь». Падение в любовь происходит в состоянии сна. Вы можете видеть это по глазам тех, кто влюблён, — они выглядят ещё более сонными, чем другие… опьянённые, грезящие. Вы можете это увидеть в их глазах, потому что эти глаза застилает сонливость. Люди, которые ВЗОШЛИ в любовь, совсем иные. Вы можете увидеть, что они больше не в своих фантазиях, они смотрят прямо в лицо реальности и они растут в этом.

Падая в любовь, вы остаётесь ребёнком; восхождение в любовь это ваша зрелость. И всё более ваша любовь будет переставать быть отношениями и станет просто качеством вашего бытия. И тогда не будет так, что вы любите это и не любите то — вы просто любите. Что бы ни прошло рядом с вами, вы делитесь с этим. Что бы ни происходило, вы отдаёте этому свою любовь. Касаясь камня, вы касаетесь его так, будто это тело вашего возлюбленного. Смотря на дерево, вы смотрите так, словно это лицо любимого человека. Это становиться состоянием существования. Теперь не вы в любви, но — вы есть любовь. Это восхождение, а не падение.

Любовь красива, когда вы восходите через неё, и она становиться грязной и уродливой, когда вы падаете из-за неё. И рано или поздно вы обнаружите, что она стала ядом, заивисмостью. Она поймала вас, ваша свобода разрушена, ваши крылья обрезаны — теперь вы в её власти. Падая в любовь, вы становитесь обладателем и обладаемым — вы владете кем-то и вы позволяете кому-то владеть вами. Вы становитесь вещью, и вы пытаетесь обратить и другого человека, в которого вы влюбились, также в вещь.

Посмотрите на мужей и жён: те и другие стали подобны вещам, они больше не личности. Те и другие желают обладать друг другом. Но только вещи могут быть собственностью, никогда личности. Как вы можете обладать личностью? Как вы можете диктовать ей свою волю? Вам не превратить личность, индивидуальность во владение! Это невозможно. Но муж пытается обладать женой; жена делает те же усилия в отношении мужа. И тогда они сталкиваются, они становятся врагами, они начинают разрушать друг друга.

Случилось так: Мулла Насреддин пришёл в контору кладбища и стал жаловаться управляющему: «Я знаю, что моя жена похоронена на вашем кладище, но я никак не могу найти её могигу!»

Управляющий сверился со списком и спросил: «Как её имя?»

Мулла Насреддин ответил: «Госпожа Мулла Насреддин».

Человек взглянул и ответил: «Тут нету госпожи, но есть могила Муллы Насреддина. Должно быть, что-то не так со списком».

«Никакой ошибки, — сказал Насреддин. — Скажите мне, где могила Муллы Насреддина? — потому что всё записано на моё имя».

Даже имя его жены.

Владение… Каждый старается обладать: любящий и возлюбленный. Это больше не любовь. Обладая другим человеком, вы на самом деле ненавидите, разрушаете, убиваете; вы убийца. Любовь должна приносить свободу; любовь ЕСТЬ свобода. Любовь будет делать возлюбленного более и более свободным, любовь даст крылья, и она откроет небеса. Она не может стать тюрьмой, заточением. Но вы не знаете такой любви, потому что она случается только с осознанностью. Вам известна только любовь-грех, потому что она происходит во сне.

И так со всем, что вы делаете. Желая сделать что-нибудь хорошее, вы приносите вред. Взгляните на этих доброжелателей: они всегда что-нибудь портят, они самые вредные люди на земле. Социалистические реформаторы, так называемые революционеры — они самые злонамеренные, разрушительные. Но очень трудно заметить, где лежит их злонамеренность, потому что они хорошие люди, они всё время делают добро другим — и таким образом они лишают другого свободы. Если вы позволите им сделать что-то хорошее для вас, вы попадёте под их власть.

Они начнут с массирования ваших ног, но вскоре вы обнаружите их руки у себя на шее; они начинают с ноги и заканчивают шеей — и всё потому что они неосознанны, они не знают, что делают. Они изучили уловку: если хочешь обладать кем-то, делай ему добро. Но они только вредят, потому что всякий, кто так или иначе старается преобладать над другим, в имени или в форме, нерелигиозен, он совершает грех. Все ваши церкви, храмы и мечети, все творят грехи, потому что они сделались собственниками, приказчиками.

Всякая церковь против религии, потому что религия это свобода. Что тогда происходит? Иисус пытается дать вам крылья свободы… Откуда тогда пришла церковь? Она появилась, потому что Иисус жил на совершенно ином плане бытия, плане осознанности; те же, кто слушал его и следовал за ним, жили в состоянии сна. Что бы они ни слышали, они интерпретировали это через свои собственные мечты — и всё, что они создавали, конечно было грехом. Христос даёт вам религию, но крепко спящие люди делают из этого церковь.

Говорят, что как-то Сатана, дьвол, сидел под деревом, очень унылый. Мимо проходил святой; и он обратился к Сатане: «Все говорят, что ты никогда не отдыхаешь, — ты постоянно творишь зло людям, без остановки. Что же теперь ты делаешь тут, под этим деревом?»

Дьвол был дейтвительно очень угнетён. Он сказал: «Кажется мою работу теперь делают монахи — и я ничего не могу с этим сделать, я бессилен. У меня была мысль покончить с собой, но эти монахи, они делают всё так хорошо!.»

Монахи, священники делают это так хорошо, потому что они превращают вашу свободу в заключение, они действуют с помощью догм — они превращают что угодно с плана сознательности в его двойник на плане сна. Попробуйте понять, что я понимаю под сном, потому что если вы можете понять, что это, вы уже сделали шаг к осознанности — ещё шаг и вы избавитесь от этого. Что это за сон? Как он происходит? какой механизм? как он функицонирует?

Ум всегда либо в будущем, либо в прошлом. Он не может быть в настоящем, для ума это не возможно. Когда вы в настоящем, ума больше нет, потому что ум означает думание. Как вы можете думать в настоящем? Вы можете думать о прошлом, так как это уже часть вашей памяти — ум может работать с этим материалом. Вы можете думать о будущем; этого ещё нет, но ум может предположить это. Ум может делать только эти две вещи: либо двигаться в прошлое; пространство так велико — всё прошлое, всё, что с вами произошло раньше, — вы можете продолжать с этим разбираться бесконечно. Или он может направится в будущее — и снова огромное пространство, бесконечное — вы можете представлять, предполагать, мечтать. Но как ум может делать что-то в настоящем? Тут нету ни единой возможности для ума сделать даже малейшее движение.

Настоящее это просто разделительная линия, вот и всё. Тут нет пространства. Она разделяет будущее и прошлое — просто разделительная полоса. Вы можете быть в настоящем, но вы не можете думать; для думания нужно пространство. Мысли требуют пространства, как и вещи, — помните это. Мысли — это тонкие вещи, они материальны. Они не духовны, потому что измерение духовного начинается тогда, когда мыслей нет. Мысль это материальная вещь, хоть и очень тонкая, но требующая пространства. Вы не можете думать в настоящем. В тот момент, когда вы начинаете думать, вы уже в прошлом.

Вы видите, как восходит солнце… Вы смотрите и восклицаете: «Какой прекрасный рассвет!» — и это уже в прошлом! Когда солнце восходит, в тот самый момент нет места даже для того, чтобы сказать: «Как хорошо», потому что, пока вы произносите эти два слова «как хорошо», переживание уже перешло в прошлое и вы смотрите не на настоящее солнце, а на его умственную копию… Но в тот самый момент, когда что-то происходит, когда солнце поднимается над горизонтом… как вы можете думать?? Что вы можете думать?. Вы можете быть с солнцем, которое поднимается, но думать вы не можете. Тут достаточно места только для вас, но не для ваших мыслей.

Прекрасный цветок в саду, и вы говорите: «Удивительная роза!» — и, говоря, вы не находитель с розой в этом моменте; это уже память. Когда цветок здесь и вы здесь, вы присутствуете друг для друга, какие мысли могут быть?! О чём вы будете думать? Как думание будет возможно?. Нет никакого пространства. Пространство так узко — фактически, его не существует вообще., - что вы и роза не можете существовать как два, пространства достаточно только для одного.

Вот почему в глубоком присутствии вы есть цветок, и цветок становится вами. Вы есть также мысль, ?цветок? — тоже мысль в уме. Но нету думания — кто тут цветок и кто тот, кто наблюдает. Наблюдатель становится наблюдаемым. Границы вдруг исчезают… Внезапно вы проникаете внутрь цветка, а цветок проникает в вас… И больше нет двоих — СУЩЕСТВУЕТ ТОЛЬКО ОДИН.

Но начав думать, вы снова станете двумя. Когда вы не думаете, где дуальность? Когда вы существуете вместе с цветком, не думая, это диалог — не дилогия, но диалог. Когда вы существуете вместе со своим любимым, это диалог, не дилогия, а именно диалог, потому что двух больше нет. Когда вы сидите рядом со своим возлюбленным, держите его руку в своей, вы просто есть. Вы не думаете о днях прошедших; вы не думаете о грядущем — вы здесь, сейчас. И это так прекрасно, быть здесь и сейчас, так интенсивно — ни одна мысль не может проникнуть в эту интенсивность. И узки врата настоящего. Даже двое не смогут пройти сквозь них, только один. В настоящем мышление не возможно, мечтание не возможно — потому что мечтание это думание в картинках. То и другое вещественно, материально.

Когда вы в этом моменте, без единой мысли, вы впервые по-настоящему духовны. Открывается новое измерение — измерение осознанности. Из-за того, что вам не знакомо это измерение, Гераклит говорит, что вы спите, вы не пробуждены. Осознанность означает быть в этом моменте настолько полно, что нет никакого движения к прошлому, нет никакого движения к будущему — всякое движение прекращается. Это не значит, что вы становитесь неподвижны. Начинается новое движение, движение в глубине.

Есть два типа движения. И это означает символ иисусова креста: эти два движения, их пересечение. Одно движение линейно, горизонтально: вы движетесь по линии, от одной вещи к другой, от одной мысли к другой, от одной мечты к следующей мечте; от А вы движетесь к Б, от Б — к В, от В — к Г. Это ваше движение — по горизонательной линии. Это движение времени, это движение тех, кто крепко спит. Вы можете двигаться, как челнок: назад и вперёд — вся линия ваша. Вы можете пойти от Б к А, так же, как и от А к Б, — та же линия. Но есть и другое движение, подразумевающее совершенно другое измерение. Вы не двигаетесь от А к Б и от Б к В и далее; вы двигаетесь от А к более глубокому А… От А1 к А2, А3, А4.. В глубину, или в ширину.

Когда мышление останавливается, начинается новое движение. Теперь вы погружаетесь в глубину, в то, что не имеет дна. Люди, которые глубоко медитируют, рано или поздно приходят к этой точке, и они начиают бояться, что эта бездна откроется — они чувствуют головокружение смотря в эту бездонность, они ужасно испуганы. Вы можете ухватиться за старое движение, потому что это известное; это же выглядит, как смерть. Крест Иисуса означает именно смерть. Переход от горизонатльного к вертикальному — это настоящая смерть.

Но это смерть только с одной стороны; с другой это воскресение. Вы умираете, чтобы родиться. Что-то умирает в одном измерении, но что-то рождается в другом… Горизонтально вы Иисус, а вертикально — Христос.

Двигаясь от одной мысли к другой, вы остаётесь на линии времени, на горизонтали. Идя в момент, а не в мысль, вы двигаетесь к вечности; вы не статичны — ничто не статично в мире, ничто не может быть постоянным, — но это новое движение, лишённое мотивации. Запомните эти слова. По горизонтали вы двигаетесь, побуждаемые определённой мотивацией. Вам нужно достичь чего-то — денег, власти, престижа или Бога., но вам нужно достичь. Там присутствует мотивация, всегда. Мотивированное движение означает сон.

Немотивированное движение — это осознанность. Вы движетесь, потому двигаться — это абсолютное удовольствие, вы движетесь, так как движение это жизнь, вы двигаетесь, потому что жизнь это энергия, а энергия это движение. Вы двигаетесь, потому что энергия есть восторг — ни для чего другого. Нет никакой цели, вы не собираетесь чего-то достигать. Фактически, вы никуда не идёте, вы вообще не идёте — вы просто в восхищении текущей энергией. Нет цели помимо этого движения — оно имеет собственную внутренню ценность и никакой внешней. Будда так же живёт, Гераклит живёт, я живу здесь, дышу — но это другой тип движения… немотивированный.

Кто-то спросил меня несколько дней назад: «Почему ты помогаешь людям в медитации?»

Я ответил этому человеку: «Это мой восторг. Нет никакой причины — я просто наслаждаюсь». Так же, как какой-то садовник наслаждается, разбрасывая семена в саду, в ожидании цветов… Когда вы цветёте, я наслаждаюсь. Это просто садоводство. Когда кто-то цветёт, это сущий восторг. Нет никакой причины. Я просто делюсь своим восторгом. И если кто-то из вас упускает, я не собираюсь расстраиваться. Если вы не цветёте, всё так же хорошо — потому что нельзя форсировать расцвет. Вы можете насильственно открыть почку — но сделав так, вы убьёте её. Это может выглядеть, как цветение, но это не так.

Весь мир движется, существование в постоянном вечном движении. Ум движется во времени. Существование двигается в глубину и в ширину; ум — только вперёд или назад. Ум двигается горизонтально: это сон. Если вы можете двигаться вертикально, то это пробуждённость.

Будь в моменте. Привнеси свою тотальность бытия в этот момент. Не позволяй прошлому вмешиваться, не позволяй входить будущему. Прошлого больше нет, оно мертво. И, как говорит Иисус: «Позволь мертвецам самим хоронить своих мертвецов». Прошлого больше нет! Почему вы беспокоитесь об этом? Зачем вы снова и снова пережёвываете его?! Вы безумны? Его нет, оно только в твоём уме, это не более, чем память. Будущего ЕЩЁ нет. Что ты делаешь, думая о будущем? То, чего ещё нету, — как ты можешь что-то думать о нём? Как ты можешь что-то планировать? Что бы ты ни делал, не воображал, этого не случиться, и ты почувствуешь разочарование, потому что у целого есть свой собственный план. Зачем тебе иметь свой план, который обязательно будет против этого?

У существования свои планы — и целое всегда мудрее, чем часть. Как вы можете претендовать быть целым? У целого своя собственная судьба, собственное осуществление. Не беспокойтесь об этом. И что бы вы не воображали, это будет грех, потому что вы упускаете момент, этот момент. И если это становится привычкой — как и просиходит; если вы начинаете упускать, это переходит в привычку, становится постоянным, — и когда в следующий раз придёт будущее, вы упустите его, потому что это уже не будущее, оно пришло настоящим. Вчера вы думали о сегодняшнем дне, потому что ?это будет завтра?; теперь это пришло, это сегодня — но вы снова думаете о завтра, и сновы вы не узнаете его и будете ждать своего «завтра» опять. Если вы уже установились в таком виде отношений с реальностью, вы всегда ожидаете завтра., но когда вы будете жить? Завтра никогда не приходит. Вы будете продолжать упускать — и это грех. Это и есть значение ивритского корня слова ?грех?. В тот момент, когда входит будущее, входит и время. Вы согрешлили против существования, вы упустили. И становясь привычным, фиксированным, это делает вас роботом, ваше упускание привычно, автоматично.

Тут есть люди, приехавшие из разных стран. Когда они там, у себя дома, они очень много думают обо мне, они взволнованы, они читают мои книги и мечтают о встрече. Но приезжая сюда, они начинают думать о доме; как только они достигли вожделенного, им уже пора назад! Они начинают беспокоится на счёт жены и детей, думать о работе и о тысяче и одной вещи. И я вижу всю эту глупость. Они уедут, и они снова начнут там думать обо мне и желать встречи. Они упускают момент, и это грех.

Пока вы здесь со мной, будте здесь со мной; будте полностью здесь — вам нужно изучить новый вид движения, вам нужно двигаться в вечности, а не во времени.

Время — это мир, вечность — это Бог; горизонтальное — мир, вертикальное — Бог. То и другое встречаются в точке — именно там был распят Иисус. То и другое, горизонтальное и вертикальное встречаются в точке — и это момент здесь и сейчас. Есть два направления, куда вы можете отправиться из здесь-и-сейчас: одно — это мир, будущее; другое — в глубину, это Бог. Будте более и более осознанны, бдительны, более и более сенситивны к настоящему..

Что вы будете делать? Как это станет возможным? — потому что вы так крепко спите, что и это может стать лишь одним из ваших снов… Вы можете превратить и это в сон, в объект мыслительного процесса. Вы можете создать вокруг этого столько напряжения, что из-за него присутствие в настоящем окажется невозможным. Если слишком много думаете о том, как быть в настоящем, это думание не может оказать вам помощь. Если вы чувствуете себя виновным, иногда начиная двигаться в прошлое; и это будет казаться такой рутиной, что вы снова и снова захотите отправиться в будущее., — и тут же вы почувствуете вину, что опять совершили грех. Поймите, в чём ваш грех, хорошенько осознайте его — но не становитесь грустны, не чувствуйте вину — и это очень, очень тонко. Если вы погружаетесь в чувство вины, вы всё упустите. Повторяется то же, что и раньше, на новый лад: теперь вы упускаете из-за того, что увлечены чувством вины. Теперь вы думаете о прошлом, так как упустили настоящее; это прошлое, и вы чувствуете вину — и в этот самый момент упускаете.

Так что запомните одну вещь: когда бы вы ни поняли, что вновь ушли в прошлое или в будущее, не делайте проблему из этого — просто возвращайтесь в настоящее, — но не создавайте проблему (потому что это будет ещё одна уловка ума). Всё хорошо! Просто верните себя к осознанности. Вы упустите ещё миллион раз — это не произойдёт прямо сейчас… Это может случиться, но не по вашей воле и не оттого, что вы будете так умелы или стойки. Вы так долго создавали определённый тип поведения, что вам не извести его за один раз. Но не волнуйтесь — Бог никуда не спешит, вечность может ждать вечно.

Не создавайте напряжение на этой почве. Когда бы вы ни почувствовали, что упустили, просто вернитесь назад. Не чувствуйте вину — это трюк ума, это возвращение ко всем старым играм. Не нужно раскаяния: «Я снова забыл». Вспомнив, вернитесь к тому, чем вы были заняты: принятию душа, например, — просто вернитесь. Или во время еды или во время прогулки — вернитесь, начните снова осознавать. В любой момент, почувствовав, что вы больше не здесь и сейчас, просто вернитесь — так легко и невинно. Не создавайте вину. Становясь виноватым, вы всё упустите.

Нет никакого греха и нет вины — но это сложно для вас. Если вы чувствуете, что что-то идёт не так, вы тут же начинаете ощущать вину. Ум очень, очень хитрый. Когда вы чувствуете вину, игра тут же начинается опять; на новой почве, но игра та же. Люди приходят ко мне и говорят: «Мы продолжаем забывать!» И они так грустны, говоря: «Мы забываем и забываем. Мы пытаемся, но уже через несколько секунд… Мы сохраняем бдительность, самовспоминание, но потом снова теряем это — что нам делать?» Ничего нельзя сделать. Это вообще не вопрос делания. Что вы можете сделать? Самое лучшее, что можно, это не создавать чувство вины. И просто вернуться..

Чем больше вы возвращаетесь… — не делайте этого с серьёзным лицом, ни с большим усилием; просто и невинно, не создавая проблем, так как в вечности не может быть проблем. Все проблемы существуют на горизонтальном плане, и эта проблема также находиться там. Вертикальный план не знает проблем — это сущий восторг; нет никакой вины, беспокойства, сердечной боли, ничего. Будте простыми и возвращайтесь назад.

Вы упустите много раз — это определённо. Но не беспокойтесь об этом — это так, как и должно быть. Вы упустите, но в этом нет ничего такого. Не уделяйте слишком много внимания тому факту, что вы упустили, уснули уже столько раз, уделите больше внимания тому, как много раз вы уже вернулись, снова возвратили осознанность. Помните ЭТО. Акцент должен быть не на том, сколько вы упустили, а на том, сколько вы возвращали вспоминание. И наслаждайтесь этим. То, что вы снова упустили, это понятно, это ваша старая привычка, так и должно было случиться — всего лишь ещё один раз. Вы человек, и вы жили на горизонтальном плане на протяжении многих и многих жизней, так что это естественно. Чудо в том, как много раз вы уже смогли вернуться. Вы сделали невозможное — почему бы не радоваться по этому поводу!

За двадцать четыре часа вы упустили двадцать четыре тысячи раз, но так же 24 тысячи раз вы вернулись. Постепенно начинает функционировать новая установка. Так много раз вы уже вернулиь домой, и новое измерение в вас создаётеся из этого, как из кирпичиков. Более и более вы будете способны оставаться сознательным, всё меньше вы будете двигаться вперёд и назад. Диапазон хождения вперёд-назад будет всё уменьшаться; меньше вы будете забывать и всё чаще помнить — вы входите в вертикаль. В один прекрасный день горизонталь исчезнет. Интенсивность станет осознанностью, и горизонталь исчезнет.

Это то, что означает слово ?иллюзия? в понимании Шанкары, веданты и индуистов… Когда ваша осознанность становится совершенной, этот мир, мир, созданный вашим умом, вышедший из ума, просто исчезает. И другой мир будет показан тебе. Майя исчезает, иллюзии больше нет. Иллюзия существовала, потому что вы были бессознательны, потому что вы спали. Это точно, как сон. Ночью вы блуждаете в своих снах, и когда вы спите и видите всё это, это кажется таким реальным!.. Думали ли вы когда-нибудь во сне: «Возможно ли такое?» Во сне происходит невозможное, но не вы беспокоитесь об этом. Во сне у вас есть настолько сильная вера, там никто не скептик, даже Бертран Рассел. Нет! Во сне все невинны, как дети — верящие всему, что просиходит. Вы видите, как во сне к вам подходит жена… и вдруг она становится лошадью. Но ни на мгновение вы не подумаете: «Разве такое возможно?»

Сон это вера, абсолютная вера. Вы не можете забеспокоиться на счёт реальности… Если вы усомнитесь в сне и начнёте думать об этом, все правила будут нарушены. Как только вы усомнитесь, сон начнёт исчезать. Даже если вы просто вспомните или поймёте, что это сон, это будет шоком, сон сразу расколется, и вы станете полностью осознанны.

Мир, который вы видите вокруг себя, не является реальным миром. Не то чтобы он не существовал. Он существует, но вы видите его через экран воображения, через свои сны, с позиции своей бессознательности. Вы смотрите на него, и вы интерпритируете его на свой манер; вы похожи на пьяницу…

Случилось вот что: Мулла Насреддин прибежал… Он был совершенно пьян, и мужчина, управляющий лифтом, уже собирался закрыть дверь, но он как-то протиснулся внутрь. Была полная кабина народу. Все видели, что этот человек пьян — его дыхание имело определённый запах… Он пробовал прикрыться, пробовал стоять лицом к двери — но он ничего не видел, его глаза тоже были пьяны и сонны. Кое-как он пытался стоять, но и это было не возможно. И он чувствовал себя очень смущённым, потому что все видели, и все думали, что он абсолютно пьян; он должен был это понимать. В какую-то минуту он совершенно забыл, где он находиться и сказал: «Вы наверно удивлены, что я созвал вас всех».

Увидев, сколько людей вокруг, он подумал, что это он созвал их на собрание, и они не могут понять почему. Но на утро он будет в норме. Он будет смеяться над этим, так же, как и вы смёетесь..

Все будды смеялись, становясь пробуждёнными. Их смех подобен рыку льва. Они смеются не над вами — это великая космическая шутка. Они жили в грезе, во сне, полностью опьянённые желанием, и через это желание они смотрели на мир. И оказалось, это не настоящий мир, а лишь проэкция их желаний на реальность.

Вы используете всё сущее как экран. И вы проэцируете свои мысли на него, и вы видите вещи, которых на самом деле там не существует; а вещи, которые есть, вы не видите. Но у ума есть объяснения для всего. Если возникнут сомнения, ум всё объяснит. Он создаёт теории, философии, различные системы — просто, чтобы чувствовать себя комфортно, «всё правильно», говорит он. Все философские системы существуют, чтобы сделать жизнь удобной, так что всё выглядит верным и целессобразным — но на самом деле всё неверно, пока вы спите.

Ко мне пришёл один человек. Он был обеспокоен; он был отцом прекрасной девочки. Он был очень обеспокоен. Он сказал: «Каждое утро она выглядит слегка больной. Я был у всех докторов, и они сказали, что всё хорошо. Что мне делать?»

Я сказал ему: «Ступай к Мулле Насреддину — он великий мудрец, живущий тут неподалёку. Он знает всё, я никогда не слышал, чтобы он сказал: ?Я не знаю?. Ступай к нему».

Он ушёл. Я пошёл следом, чтобы послушать, что скажет ему Насреддин. Насреддин закрыл глаза, обдумал проблему и затем сказал: «Даёшь ли ты ей молоко перед тем, как она пойдёт спать?»

Мужчина ответил: «Да!» Насреддин сказал: «Я понял проблему. Если ты даёшь ребёнку на ночь молоко, потом на протяжении всей ночи она ворочается с боку на бок, справа налево, и в конце концов молоко в животе превращается в творог. Потом творог становится сыром, а сыр превращается в масло… масло становится жиром, жир переходит в сахар, из сахара получается алкоголь — ну и, конечно: утром у неё похмелье!»

Точно таковы философы: они производят объяснения; они объясняют и то, что не может быть объяснено; они претендуют на знание того, что не может быть известно. Но они делают жизнь удобной, они подобны транквилизаторам.

Запомните в чём различие между религией и философией: философия — это транквилизатор, религия — это шок; философия помогает вам лучше спать, религия лишает вас сна. Религия это не философия, это метод, как достать вас из бессознательности. В то время как все философии создают методики, как вам жить лучше, лучше спать… они дают вам хорошие объяснения и прекрасные утопии.

Религия забирает у вас все мечты и все утопии. Религия ставит вас лицом к правде, а это возможно, только когда вы больше не мечтаете. Мечтающий ум не может видеть истину. Мечтающий ум превратит то, что есть, в очередную мечту.

Вы не раз сталкивались с этим: вы устанавливаете будильник. Утром вам надо поднятся в четыре утра, у вас поезд. И когда утром будильник срабатывает, ваш ум создаёт иллюзию: вы сидите в храме, и это колокола звонят — и всё этим объясняется. Звонок больше не проблема, он не тревожит вас — своим объяснением вы всё отмели в сторону! Ум очень тонок.

И сейчас психоаналитики сильно обеспокоены — как это происходит, как ум творит так быстро, незамедлительно!.. Это так трудно! — ум должен сначала продумать, спроэктировать это. Как получается, что вы сразу находите себя в церкви или в храме, и колокола бьют?.. Будильник включается — и тут же появляется подходящее объяснение во сне. Вам просто нужно избежать будильника; вы не хотите вставать в такое холодное зимнее утро. Ум нашёптывает: «Это не звонок — это звук колокола в храме, который ты посещаешь». Всё объяснено, и вы продолжаете спать.

Вот как действуют философы, и потому существует так много философий — потому что каждому нужны разные объяснения. Объяснения, которые помогают кому-то другому уснуть, не помогут тебе. И это то, что говорит Гераклит в этом отрывке.

Попытайтесь понять его. Он говорит:

В МОМЕНТЫ ПРОБУЖДЁННОСТИ
ЛЮДИ ЗАБЫВЧИВЫ И РАССЕЯННЫ
В ОТНОШЕНИИ ТОГО, ЧТО ПРОИСХОДИТ ВОКРУГ НИХ,
ТАК, БУДТО ОНИ ВСЁ ЕЩЁ СПЯТ.

Во сне вы не сознаёте то, что происходит вокруг вас, но на яву — сознаёте ли вы, что происходит вокруг вас?

Тут нужно большое исследование. Девяности восемь процентов информации, попадающей в ум, он не позволяет войти — 98 %. Только два процента могут войти, и эти два процента ум ещё и интерпретирует. Я говорю что-то, а вы слышите другое. Я говорю снова, и вы интерпретируете это так, чтобы это не потревожило ваш сон. Ум интерпретирует мгновенно. Вы ищете в уме место для этого, и он поглощает это; это становится частью ума. Вот почему вы упускаете Будду, Христа, Гераклита и других. Они продолжают обращаться к вам; они говорят, что нашли что-то, они нечто пережили… — но когда они говорят это вам, вы незмедлительно интерпретируете. У вас свои трюки.

Аристотель был очень обеспокоен из-за Гераклита. Он вывел, что у этого человека должен быть какой-то дефект в характере — вывел и точка! Вы всему присваиваете категорию, так как это не подходит вам, это беспокоит вас. Должно быть, Гераклит был очень тяжёл для ума Аристотеля — потому что Аристотель двигался по горизонтали, он в этом мастер, а этот человек пытался столкнуть его в бездну. Аристотель привык к ровной поверхности логики, а этот человек хочет утащить его в тайну. Нужны какие-то объяснения. И Аристотель говорит: «В этом человеке присутствует какой-то дефект — психологический, биологический, ?характерологический? — но что-то не так. Иначе почему он повторяет бессмыслицу? Почему он настаивает на необъяснимом? Почему он настаивает, что существует какая-то гармония — между противоположностями?! Противоположности противоположны. Нет никакой гармонии. Жизнь это жизнь, а смерть это смерть. Нужно ясно увидеть их и не смешивать. А этот человек просто головотяп».

Лао Цзы почувствовал то же самое. Лао Цзы сказал: «Все вокруг кажуться мудрыми, кроме меня. Все очень умны, кроме меня, — я дурак!» Лао Цзы — один из величайших, мудрейший людей из когда-либо рождённых, но между вами он чувствует себя дураком. Лао Цзы говорит: «Всякий, должно быть, хорош как мыслитель, я же хороший палач». То, что Аристотель говорит о Гераклите, Лао Цзы говорит о самом себе.

Лао Цзы говорит: «Если кто-то слушает моё учение без помощи ума, он становится просветлённым. Если кто-то слушает моё учение через ум, он находит свои объяснения — которые не имеют ко мне никакого отношения. И если кто-то не слушает вообще — есть люди, которые слушают, не слушая, — если кто-то слушает так, будто он слушает, при этом не слушая, они просто смеются над моей глупостью». И третий тип ума подавляющий. Лао Цзы говорит: «Если большинство не смеётся над тобой — тогда ты должен знать, что в том, что ты говоришь, что-то не так. Только когда топла смеётся, значит ты высказываешь правду. Когда толпа считает тебя дураком, тогда есть некоторая возможность для тебя быть мудрым человеком; иначе никакой возможности».

Гераклит кажется бестолковым Аристотелю. Так же покажется и тебе, потому что Аристотель захватил все университеты, все колледжи всего земного шара. Теперь везде преподают логику, но не тайну. Везде вы научитесь быть логиком, но не мистиком. Каждого обучают быть чётким и понятным. Если вы хотите быть чётким и понятным, вам надо двигаться по горизонтали; тогда А есть А, а Б это Б, и никогда А не будет Б. Но в этой бездне вертикальности границы стираются и противоложности встречаются и сливаются в одно: мужчина это женщина, жизнь это смерть. Все границы сходятся и объединяются. Таким образм, Бог — это тайна, а не силлогизм. Те, кто создают доказательства существования Бога, делают невозможное; для Бога не существует никаких доказательств. Все доказательства существуют на горизонтали.

Вот что означает вера: вы падаете в бездну, вы узнаёте бездну на собственном опыте, вы растворяетесь в ней… и вы знаете. Вы знаете, только когда ум оставлен, никак прежде.

ГЛУПЦЫ — ХОТЯ ОНИ И СЛЫШАТ,
НО ПОДОБНЫ ГЛУХИМ.
ЭТО К НИМ ОБРАЩЕНА ПОСЛОВИЦА,
ЧТО КОГДА БЫ ОНИ НИ ПРИСУТСТВОВАЛИ,
ОНИ ОТСУТСТВУЮТ.

Где бы вы не были, это точно то место, где вы отсутствуете. Вы можете пойти ещё куда-то, но не туда, где вы есть.

В старых тибетских писаниях сказано, что Бог приходил к вам много раз, но Он никогда не мог найти вас дома. Он стучит в ваши двери, но хозяина нет — он всегда где-то… Посмотрите: дома ли вы или где-то ещё? Как Бог сможет найти вас? Нет нужды искать Его, просто будте дома, и Он сам найдёт вас. Он ищет вас так же, как и вы ищете Его. Просто будте дома, так что когда Он придёт, он сможет найти вас. Он приходит, Он стучит, миллионы раз… Он ждёт у двери — но вас никогда нет.

ГЛУПЦЫ — ХОТЯ ОНИ И СЛЫШАТ,
НО ПОДОБНЫ ГЛУХИМ.
ЭТО К НИМ ОБРАЩЕНА ПОСЛОВИЦА,
ЧТО КОГДА БЫ ОНИ НИ ПРИСУТСТВОВАЛИ,
ОНИ ОТСУТСТВУЮТ.

Это и есть сон: бытие отсутствует, нет ощущения присутствия бытия в настоящий момент — бытие находиться где-то в другом месте.

Вот что было: Мулла Насреддин сидел в кофейне и говорил о своём великодушии. И, разглагольствуя, он доходил до самых крайностей, на которые кто-то способен… - так что забывал, о чём минуту назад говорил. Тогда кто-то сказал: «Насреддин, если ты так великодушен, почему ты никогда не приведёшь нас к себе домой. Даже на небольшую трапезу никто не был приглашён. Так как на счёт этого?»

Он вошёл в такой раж, что совсем забыл о своей жене. «Что ж, — сказал он, — давайте прямо сейчас!» Когда они приближались к дому, он немного пришёл в себя. Он вспомнил про жену и испугался — тринадцать человек на подходе! Снаружи дома он сказал: «Подождите здесь! Вы все знаете, что у меня жена. И вы все тоже имеете жён. Так что постойте здесь — а я войду и попытаюсь убедить её, и тогда позову вас». Он вошёл и исчез.

Они очень долго ждали, но он не выходил…, наконец они постучали в дверь. Насреддин рассказал жене о том, что случилось, что он очень много говорил о великодушии и что его поймали. Его жена сказала: «У нас нет ничего для тринадцати человек и вряд ли что-то можно сделать в столь поздний час».

Насреддин сказал тогда: «Просто сделай так: когда они постучат, открой и скажи, что Насреддина нет дома».

Его друзя ответили: «Это неожиданно, потому что мы пришли сюда с ним! — он вошёл и мы не видели, чтобы он выходил. Мы ждали его здесь, нас тринадцать человек, и никто не видел, чтобы он выходил, — он должен быть здесь!»

Жена ушла. Она спросила: «Что делать?»

Насреддин рассердился. Он вышел из дома и сказал: «Что значит ?не выходил??! Он вышел через боковую дверь!»

Такое возможно — такое происходит с вами каждый день. Он совершенно забыл себя; вот что случилось — в своей логике он забыл о себе. Логически всё было правильно, аргументы верны, но «что вы имеете в виду, говоря, что он не выходил? Есть боковая дверь — и он вышел именно в неё!» Логические выводы правильны, но Насреддин совершенно забыл, что именно он и провозглашает их.

Вы не присутствуете здесь. Вас нет ни для мира, ни для себя. Это сон. И как же вы можете услышать? Как вы можете увидеть и ощутить? Если вы не находитесь в здесь и сейчас, тогда все двери закрыты. Вы мертвец, вы не живы. Вот почему Иисус снова и снова говорит своим слушателям: «Имеющие уши да услышат меня; имеющие глаза да увидят!..»

Гераклит, должно быть, встречал многих людей, которые слушали, но не слышали; которые смотрели, но не могли увидеть — потому что их дома были совершенно пусты. Глава дома отсутствует — уши слышат, глаза видят, но хозяина нет, никто не пристствует при этом. Глаза — это просто окна, он не могут видеть сами, но только вы сквозь них. Как окно может видеть! Вы должны стоять у окна, и тогда вы сможете увидеть. Но окно? Это только окно. Но если вы там, все кардинально меняется.

Всё тело подобно дому, а ум — это хозяин, и хозяин всегда путешествует… Он всегда где-то, а дом остаётся пустым. И жизнь стучит в ваши двери — можете назвать её Богом или как вы хотите, имя не имеет значения; можете назвать это существованием — и оно стучит в вашу дверь, оно стучит непрерывно… но вас там не найти. Это есть сон.

НЕ СТОИТ НАЧИНАТЬ ГОВОРИТЬ ИЛИ ДЕЙСТВОВАТЬ ЧЕЛОВЕКУ,
КАК ЕСЛИ БЫ ОН СПАЛ.

Действуйте, говорите с полным осознанием — и вы обнаружите в себе колоссальную перемену. Сам факт того, что вы осознанны, меняет ваши действия. Тогда вы не совершите греха. Это не то чтобы вы контролировали себя, нет! Контроль это бедный суррогат осознанности, очень бедный; это не очень вам поможет. Когда вы осознанны, вам не нужно контроллировать ваш гнев; в осознанности гнев никогда не возникнет. Вместе они не могут быть, нет возможности сосуществования. В осознанности никогда не появиться ревность. В осознанности многие вещи просто исчезнут, всё, что негативно.

Это точно, как свет: если свет есть в вашем доме, то как там может быть тьма? Она просто пропадает. Когда ваш дом освещён, как вы можете споткнуться? Вы не будете больше натыкаться на стены. Если свет здесь, вам видна дверь — и вы просто пойдёте к двери и выйдете наружу. Но в темноте, вы будете натыкаться на предметы, вы будете ощупывать их, как слепой, вы будете то и дело падать. Бессознательный спотыкается, ощупывает, падает. Гнев — это просто спотыкание; ревность — это просто ощупывание в темноте. Всё, что не правильно, не правильно, но не само по себе, а потому, что вы находитесь в темноте.

Когда Иисус хотел рассердиться, он мог рассердиться; он мог использовать гнев. Он чувствовал, что в некоторых ситуациях это может быть полезно, и он использовал это — он повелитель. Многие люди работали с Гурджиевым, и он был ужасным человеком. В гневе он был невыносимым, страшным — он был похож на душегуба; но это была просто игра, нечто, что может помочь. В любую секунду может случиться промежуток., а когда он смотрел на другого человека, он уже улыбался. И потом он снова обращался к тому, на которого только что глядел с гневом, и его взгляд снова пылал.

Это возможно. Когда вы осознанны, вы можете использовать всё, что угодно. Даже яд может стать эликсиром, когда вы осознанны; но в бессознательности любой эликсир превращается в яд — посколько всякая вещь зависит от того, пробуждены вы к существованию или нет. Действия ничего не значат. Ваша осознанность, ваше присутствующее сознание, ваша внимательность, вот что имеет значение. А то, что вы делаете или чего не делаете, это совсем не много.

Вот так было: жил один великий мастер, буддийский мастер, Нагарджуна. И к нему пришёл вор. Вор влюбился в мастера, так как он никогда не видел такой сияющей личности, не ощущал такого безграничного благословения. Вор спросил Нагарджуну: «Есть ли какая-то возможность и мне вырасти? Но я должен тебе сказать правдиво, чтобы ты знал: я вор. И ещё одно: я не могу отказаться от этого — так что не ставь такого условия. Я сделаю всё, что ты скажешь, но я не могу перестать воровать. Я много раз пытался — но никогда у меня не получалось, так что я оставил все попытки. Я принял это как свою судьбу, так что я буду оставаться вором, я буду воровать и не собираюсь говорить об этом. Я хочу, чтобы это было ясно с самого начала».

Нагарджуна сказал: «Это не проблема. Я и не собирался говорить с тобой о твоём воровстве».

Вор сказал: «Но когда бы я ни пришёл к монаху или к святому — первое, что они говорят: ?сначала прекрати воровать?».

Нагарджуна рассмеялся и сказал: «Должно быть, ты ходил к ворам — иначе из-за чего они волнуются? Я ничуть не волнуюсь из-за этого».

Вор был очень счастлив. Он сказал: «Тогда всё хорошо. Я могу стать учеником и коснуться твоих ног. Ты — правильный мастер».

Нагарджуна принял его. Он сказал: «Теперь ты можешь идти и делать что тебе нравиться. Но только одно условие от меня: будь осознан! Иди, взламывай замки, проникай в дома, бери вещи, кради… Делай, что хочешь, это меня не заботит, потому что я сам не вор, — но делай это с полной осознанностью!»

И вор даже не подозревал, что он попал в ловушку. Он сказал: «Что ж, всё в порядке. Я пойду и попробую».

Через три недели он пришёл и сказал: «Ты хитрец — ведь когда я был осознан, я не мог воровать! Когда же я воровал, осознанность испарялась. Я в затруднении».

Нагарджуна сказал: «Не будем больше говорить о тебе как о воре. Меня это не волнует, потому что я не вор. Теперь тебе выбирать! И если ты не хочешь этого, это тоже твой выбор».

Человек ответил: «Но это сложно теперь. Я попробовал немного, и это так прекрасно — и что-то всё равно останется, что бы ты ни говорил». Вор сказал: «Одной. ночью я проник во дворец короля. Я открыл сокровищницу… — я мог бы стать богатейшим человеком! Но ты следовал за мной по пятам, и я должен был оставаться осознанным. И когда я стал осознавать, внезапно — никакой мотивации, никакого желания! Когда я осознавал, бриллианты виделись мне как простые камни. Когда я оставлял осознанность, сокровище снова было передо мной. И я ждал и делал это много раз. Когда я становился осознанным, я выглядел, как будда, — и я даже не касался сокровищ, так как это выглядело глупым: обычные камни! Терять себя из-за камней? Но потом я упускал бдительность, и камни вновь становились бриллиантами, возвращалась иллюзия. В конце концов, я решил отказаться от кражи — сокровища того не стоят».

Узнав однажды осознанность, ничто уже не стоит этого — теперь вам известно величайшее блаженство жизни. Тогда многие вещи незамедлительно отбрасываются — это просто глупости, в них нет смысла. Больше нет мотивации, нет желания, мечты ушли.

НЕ СТОИТ НАЧИНАТЬ ГОВОРИТЬ ИЛИ ДЕЙСТВОВАТЬ ЧЕЛОВЕКУ,
КАК ЕСЛИ БЫ ОН СПАЛ.

Это просто ключ.

ДЛЯ ПРОБУЖДЁННЫХ ВЕСЬ МИР ОБЩИЙ;
СПЯЩИЕ ИМЕЮТ КАЖДЫЙ СВОЙ МИР.

Иллюзии — ваши личные, только ваши! Никто не может войти в ваш сон. Вы не сможете разделить его со своим возлюбленным. Мужья и жёны, они хоть и спят в одной постели, но сны у них разные. Нет возможности поделиться сном, просто потому, что это — ничто; как можно передать кому-то ничто? Он, как мыльный пузырь, — почти не существует. Вы не сможете ни с кем поделиться своими снами, вам придётся грезить одному.

Поэтому есть так много миров — сколько спящих, столько и миров. У тебя есть свой собственный мир. Когда ты спишь, ты живёшь в заточении своих мыслей, концепций, желаний и снов. Когда ты встречаешь другого, два ваших мира сталкиваются; столкновение миров — вот что это такое. Взгляните!

Посмотрите, как общаются муж с женой — они не говорят вообще! Муж думает о своей конторе, о жаловании; жена мечтает о новых платьях, думает о предстоящем Рождестве. У каждого свой личный мир внутри, но время-от-времени они встречаются — или скорей сталкиваются, — потому что плятья жены зависят от жалования мужа, а жалование мужа должно обеспечивать жену. Жена говорит: «Дорогой» — но после слова «дорогой» идут платья; она думает только о них. «Дорогой» означает не то, что в словаре, потому что каждый раз, когда женщина говорит «дорогой», это только прелюдия, и её муж уже начинает нарвничать. Он не покажет это, так как когда тебе говорят: «Дорогой…», нельзя показывать, что ты испуган. Он отвечает: «Да, любимая. Что ты?» Но он боится, так как думает о своей зарплате, о приближающемся Рождестве… это опасно.

Жена Муллы Насреддина говорила: «Что происходит? Недавно я так страдала, я рыдала и плакала, и слёзы катились по полу — а ты даже не спросил меня: ?Почему ты плачешь??»

Насреддин сказал: «Достаточно! Слишком дорого стоит спросить об этом. Я уже много раз совершал эту ошибку — и каждый раз за твоими слезами были новые платья, машины, дома, мебель… столько всего за всеми этими рыданиями! И вот теперь они начинаются снова…»

Никакого диалога не может быть, потому что у каждого внутри свой собственный мир. Только конфликт и возможен.

Мечты и сны — личные, истина — не личная. Истина не может быть личной, она не может быть только твоей или моей, она не может быть христианской или индуистской, индийской или греческой. Истина не может быть личной. Сны — личны, приватны. Помни: всё, что только твоё, должно принадлежать к миру снов. Истина — это открытое небо, оно одно, и открыто для всех.

Вот почему, когда говорит Лао Цзы, его выражение может быть одним, когда говорит Будда, он говорит несколько по-другому, когда говорит Гераклит, это ещё иначе — хотя они говорят об одном, они указывают на одно. Они не живут в своих собственных мирах. Их личные миры исчезли вместе с их мечтами, желаньями — всем умом. У ума свой собственный мир, но сознание не имеет своего мира. Когда ты пробуждаешся, ты пробуждаешся к одному общему миру… Все пробуждённые знают только один мир, он общий для них всех — это просто существование. Те же, кто продолжают спать, находятся каждый в своём мире, мире своих снов.

Тебе нужно отбросить свой мир; это единственное, от чего я настаиваю, чтобы вы отказались. Я не говорю: оставте жену, оставте работу, откажитесь от денег… оставте всё. Нет! Я лишь говорю: оставте свой личный мир, мир своих снов. Это и есть санньяса для меня. Раньше санньясины покидали этот мир, видимое. Человек уходил в Гималаи, оставляя жену и детей. Но это совершенно не нужно! Этот мир вам не покинуть так просто — как вы сможете его покинуть? Даже Гималаи принадлежат к этому миру. Единственный мир, от которого нужно отказаться, — это личный мир желаний и сновидений, мир ума. Отказавшись от него, даже находясь на рынке, вы ощущаете покой Гималаев. Оставаясь в нём, даже в Гималаях, вы создадите вокруг себя свой личный мир.

Как вы сможете улизнуть от себя? Куда бы вы ни пошли, вы будете вместе с собой. Где бы вы ни делись, вы будете вести себя точно так же. Ситуации могут быть иные, но разве вы будете другим? Вы будете спать и в Гималаях. Какая разница будете вы спать в Пуне, в Бостоне, где-то в Лондоне или в Гималаях? Где бы вы ни были, вы будете продолжать сновидеть. Перестаньте — перестаньте создавать сны! Станьте более бдительны. И вдруг сны исчезнут, а с ними и все несчастья.

ЧТО БЫ МЫ НИ ВИДЕЛИ, КОГДА ПРОБУЖДЕНЫ, ЭТО СМЕРТЬ;
ВСЁ, ЧТО ВИДИМ, КОГДА СПИМ, — СНЫ.

Это действительно красиво: всегда, когда вы спите, вы видите только сны, иллюзию, мираж; это ваше создание, ваш персональный мир. Но когда вы просыпаетесь, что вы видите? Гераклит говорит: «Всё, что вы видите, проснувшись, это смерть». Возможно, как раз поэтому вы не хотите видеть. Поэтому вы мечтаете и создаёте целые выдуманные миры вокруг себя — и вы смотрите на них и никогда не сталикваетесь лицом к лицу с фактом смерти. Но помните — человек становится религиозным, только прямо столкнувшись со смертью, и не раньше.

Когда вы сталкиваетесь со смертью, прямо, лицом к лицу, когда вы не избегаете, не прячетесь, не пытаетесь убежать, не создаёте каких-то выдумок между собой и неоспоримостью смерти, вдруг вы обнаруживаете, что смерть это жизнь. Чем глубже вы двигаетесь в смерть, тем глубже узнаёте жизнь — потому что, говорит Гераклит, противоположности встречаются и смешиваются, они — одно.

Если вы пытаетесь избежать факта смерти, вы также избегаете и жизни. Вот почему вы уже теперь похожи на мертвецов. Вот такой парадокс: сбеги от смерти — и останешся мёртвым; прийми смерть, посмотри ей в лицо — и станешь живее всех живых. В тот момент, когда вы заглянёте глубоко в лицо смерти, так глубоко и интенсивно, что почувствуете, что умираете… — не только снаружи, но внутри, по-настоящему коснётесь смерти, — придёт кризис. Этот кризис — крест Иисуса; это кризис умирания. И в этот момент — умирая из одного мира, горизонтали, мира ума, — вы возрождетесь в другой мир.

Воскресение Иисуса — не физический феномен. Христиане без всякой надобности создали вокруг этого множество гипотез. Это не было воскресением тела, это было перемещение на иной план того в том самом теле; можно сказать, что это было воскресение на план другого тела, которое никогда не умирает. Это тело временное, то — вечное. Иисус воскресает в другой мир, мир истины; личный мир исчезает, его больше нет.

В последний момент Иисус сказал, что он встревожен, смущён. Даже такой человек, как Иисус, умирая, был в замешательстве, и это должно быть так. В слезах он обращался к Богу: «Что ты делаешь со мной?» Он бы хотел уцепиться за горизонталь, за эту жизнь — даже такой человек, как Иисус.

Так что не ощущайте себя виновным — вы тоже будете цепляться. Это просто человек в Иисусе — а он был более человеком, чем Будда, Махавира. Это человек — и когда человек подходит близко к смерти, он смущается, плачет — потому что он не хочет уходить, не хочет исчезать. И немедленно оно становиться осознан к тому, о чём просил. И он сказал: «Да будет воля твоя» — расслабился, сдался. Колесо поворачивается сразу же — он больше не на горизонтали — он взошёл на вертикаль, он погрузился в глубину. Он воскрес в вечность.

Умрите во времени — и вы воскреснете в вечности.

Умрите в уме — и вы станете живы в сознании.

Умрите в постоянном думании — и тогда вы родитесь в осознанности.

Гераклит говорит: «Что бы ты не увидел, пробудившись, это смерть…» Вот почему мы живём в мечтах, снах, пользуемся наркотиками, интоксикантами — просто чтобы не сталкиваться с фактом. Но факт должен быть принят. Если вы смотрите прямо на факт, он становится истиной; убегая, вы продолжаете жить во лжи. Если вы видите и принимаете факт, для вас открывается дверь к истине. Факт — это смерть, и вы должны принять его. И истина будет жизнью, вечной жизнью, жизнью в изобилии, жизнью, которой нет конца.

Тогда смерть — уже не смерть. Тогда жизнь и смерть объядиняются — они как два крыла — это скрытая гармония.

Примечания:

7

To miss

8

Fall — падать; fall in love — влюбляться