Анна Дмитриева

Заслуженный мастер

спорта СССР по теннису,

телевизионный комментатор

канала НТВ+

Российский футбол – это наше несчастье

Я не знаю, честно говоря, в чем секрет притягательности футбола. Наверное, в каждой стране по-разному. Может быть, это дань каким-то традициям, привычкам. Был момент, когда футбол у нас был притягателен так же, как и хоккей, он был тогда достаточно хорошо развит. Подобное отношение к хоккею в Америке, в Канаде. А вот в странах, где на первом месте всегда был футбол, – это продолжение традиций. Другая причина популярности футбола, мне кажется, в том, что над популяризацией футбола работают целые издания, которые на этом кормятся, – футбольные журналисты нашли себе хороший хлеб! И чем больше они будут вести разговор о футболе, тем больше смысла в их присутствии на работе. Может быть, они ратуют даже не за то дело, о котором говорят, а сами за себя. Это, по-моему, напрямую относится ко многим европейским футбольным (и нефутбольным) изданиям и объясняет завышенный интерес к европейскому футболу, доводимый иногда до истерии.

У нас сейчас наступил момент, когда мы тоже пошли по этому пути. Может быть, не в такой уж активной форме (в принципе мы готовы к тому, чтобы работать суперактивно; просто, к сожалению или к радости, пока телевидение не всегда сильно заинтересовано в спорте), но все равно футболу, надо признать, отдается предпочтение. Честно говоря, я не знаю, почему футбол у нас в России пользуется интересом, ведь матчи сплошь неинтересные, некрасивые в отличие от западных. Может быть, это – возможность поболеть еще за какую-то команду?! В некоторых случаях, когда команда представляет твой город, болеть за нее – это элемент патриотизма или личной заинтересованности. В некоторых случаях, когда не хочется читать, заниматься каким-то интеллектуальным трудом, это еще и времяпрепровождение.

Футбол притягательнее других видов спорта, наверное, потому, что он – зрелище для очень широкой аудитории. Неслучайно для него выстроены самые большие в мире стадионы. Футбол, по-моему, как и любую другую игру, которую ты наблюдаешь, можно додумывать, вносить в нее нечто собственное. Пожалуй, обсуждать его так же интересно, как наблюдать; а может быть, даже и интереснее, потому что у каждого в зависимости от фантазии и собственных представлений об этом занятии есть собственное суждение. Считается, что в футболе и в медицине разбираются все.

Я люблю смотреть игры чемпионатов мира по футболу. Больше любила в семидесятых – восьмидесятых годах – тогда, мне кажется, матчи были насыщеннее, интереснее (знаменитые встречи сборных Франции, Германии или когда выигрывали аргентинцы). На чемпионате мира в минувшем году мне было неинтересно, хотя я имела возможность наблюдать почти все матчи. Финальная игра (это все-таки некоторое исключение) была мне любопытна, а все предыдущие не захватывали меня в такой мере, в какой захватывали чемпионаты, о которых я говорила. Высиживать до конца было неинтересно, потому что почти всегда можно было предвидеть результат.

Я не специалист в этом деле – могу сказать только, что для меня интерес представляет личность. Интересны именно те чемпионаты, где есть личности. А слаженность команды, тактические задачи тренеров – я это не всегда способна проанализировать. Мне кажется, в спорте личность – это вообще самое важное.

Вы думаете, что для людей, которые при футболе, для футбольных администраторов, так же, как и для прессы, футбол – это не бизнес в первую очередь? Бизнес, который на сегодняшний день работает очень успешно! Для спортсменов это возможность преуспеть в жизни – духовной, если можно так сказать, и материальной. Для талантливых все-таки это средство самовыражения. Для игрока средней руки, наверное, как вообще для средней массы населения, которая ходит на работу, не очень ее любя, это просто нормальная служба. А для тех, кто находится по ту сторону футбола, для болельщиков, – это самые разные возможности развлечения. Кто-то любит это, считает себя знатоком футбола, даже самоутверждается, кто-то просто проводит время, потому что есть хорошая компания, кто-то у телевизора охотно коротает время с бутылкой пива.

Это, наверное, дань каким-то традициям, потому что только футбол вызывает все эти бессмысленные бесчинства фанатов, которые (фанаты) на самом деле, мне кажется, не так уж страстно преданы футболу, а воспринимают свое хулиганство как возможность побудоражить собственные нервы и произвести шум в обществе. Я не думаю, что с этой массой можно всерьез работать. Нужно это либо просто запретить, либо принять какие-то другие кардинальные решения. Я так считаю, хотя… не знаю.

А что касается того, какие чувства вызывает футбол, то я отношу себя к категории людей, которые без боле-ния спорт как искусство воспринимать не могут, мне это неинтересно. Поскольку в спорте есть азарт, любой вид спорта вызывает желание поболеть за кого-то. Если я не приму чью-то сторону, то я оказываюсь вне игры. С этой точки зрения можно говорить о присутствии патриотических чувств или их отсутствии. В советской стране, кстати, очень часто болели против своих команд – в знак протеста против того строя, который существовал. Истерия по поводу побед хоккеистов вызывала раздражение у всех, но не по отношению к хоккею, а по отношению к тому строю, в котором мы жили. Все спортивные и неспортивные события оцениваются с позиций того общества, в котором ты живешь. Так устроен мир. Наверное, любое массовое спортивное соревнование вызывает какой-то подъем патриотических сил (не думаю, что националистическую истерию) – и во время Олимпийских игр, и во время футбольных чемпионатов. У нас, правда, не подъем патриотических сил, а раздражение, потому что мы все время проигрываем.

Вы спрашиваете, можно ли с помощью футбола создать у людей целостное представление о мире. Может быть, так можно говорить о каких-то небольших областях или районах, где нет ничего другого, или о маленьких странах, где футбол становится смыслом существования, но в нормальном обществе это, я думаю, невозможно. Нет, футбол никакого отношения к такой постановке вопроса не имеет. Те, кто занимаются футболом, пытаются находить в нем какие-то сверхфилософские идеи, но большинство из этих идей надуманно. Может быть, я говорю очень жестко, но футбол не является такой уж невероятной игрой, без которой нельзя жить. Может быть, я рассуждаю как женщина, может быть, я далека от футбола… хотя я руководитель спортивной программы и сама человек спорта.

Наш российский футбол – это, по-моему, наше несчастье. Потому что это очень низкий уровень… хотя, наверное, не имеет значения, каков уровень, если все соревнуются на одном уровне. Футбол, повторяю, – это бизнес для очень большой группы населения, которая так или иначе причастна к футболу, а поскольку у нас очень низкий уровень ведения этого бизнеса, футбол – наше народное страдание. Наверное, у нас нет достаточно квалифицированных людей, способных создать работоспособную организацию. Но это уже другая тема.

Я не была в Бразилии, но по рассказам понимаю, что футбол для этой страны – это, наверное, та жизнь, которая составляет их повседневность. В Италии футбол, может быть, является не только традицией, но и фактом успешной работы с населением по линии его одурманивания этим самым футболом. Я была в Испании, когда там проходили важные интересные матчи (это были дни, когда разыгрывались матчи Лиги чемпионов или чемпионатов мира), – в это время вся страна живет футболом. Но, собственно говоря, то же самое происходит и в Англии, и во Франции, и у нас в России, когда идет чемпионат мира.

Я думаю, что теннис и футбол – это совершенно не похожие друг на друга занятия. По тем страстям, которые кипят вокруг него, футбол среди всех видов спорта занимает первое место в мире. Теннис может нравиться только очень узкой группе людей – не потому, что он элитарный, а просто потому, что к нему надо быть хоть как-то причастным, чтобы получать удовольствие: надо уметь играть, разбираться в счете, знать какие-то тонкости. Футбол этого не требует, потому что, во-первых, правила проще, во-вторых, зрелищности и наглядности больше, в-третьих, к футболу так или иначе все причастны с детских лет, потому что пинали мяч ногой – во дворе, на большом или маленьком поле. Даже если ты сам никогда не пинал этот мяч, то понять, а потом и полюбить (более или менее страстно) эту игру несложно. Великий Дмитрий Шостакович вообще никогда не был причастен к спорту, но как он смотрел матчи, сколько в нем было страсти!

Говорить о футболе как явлении мировой, национальной культуры, наверное, можно. Есть страны, в которых, как у нас, например, хорошо в футбол не играют, и бейся не бейся, создавай не создавай, ничего не получается. Наверное, поэтому мы пытаемся найти объяснение тому, что футбол не становится частью нашей культуры или не может стать. Нельзя сказать, что футбол – это отражение устройства мира, это было бы неверно. Но именно в культуру российского народа он не вписывается! А вот в латинских странах это одна из составляющих культуры. Это связано, может быть, с каким-то особым восприятием движения, еще чего-то…

В Англии, например, сейчас нет ни одного теннисиста – вообще катастрофа. Это парадокс, объяснить сегодняшнюю ситуацию невозможно, при том, что там многие играют в теннис, созданы прекрасные условия для игры, достаточно денег на развитие; когда мы говорим, что спорту нужны тренеры, то в Англии они есть; и тренеры, которые бы занимались детьми, тоже есть; в теннисе (как, впрочем, и в других видах спорта) идет постоянная очень серьезная селекция: маленькая страна производит отбор, всем создавая самые благоприятные условия. Теннисная федерация Англии – самая богатая (из-за Уимблдона)…

И что же – ни одной англичанки не было даже в первой сотне! Делают всё, а ничего не получается. В футболе же наоборот.

Они не могут этого объяснить, и никто не может. Там все спрашивают: «Почему у вас в России так здорово играют в теннис?» У нас в сравнении с ними действительно ничего нет, а наши ребята играют – парадокс! Это, наверное, все-таки в традициях, в культуре. Футбол ближе жителям латинских стран, русские лучше всех в мире танцуют в балете. Да и здесь свои тонкости: латиноамериканцы бразильцы и аргентинцы играют в футбол лучше, венесуэльцы – хуже; русские, даже если уезжают из своей страны, все равно танцуют лучше других.

Талантливых людей вообще мало. Есть способные, есть работоспособные – преуспевают в жизни люди среднего уровня, дисциплинированные, придерживающиеся определенных требований общества. Наверное, в футболе в общей массе существует такое же среднее преуспеяние, но не случайно любой тренер хочет иметь у себя в руках талант, если он сам не бездарен. Есть люди, которые не могут управлять талантом, поэтому не способны его оценить.

Красоту любой деятельности создают люди яркие, личности, которые превращают любое дело в представление (вряд ли на это способна машина). Посмотрите на немцев: хорошо сложены – но это же машины! До чего же они мне неинтересны! В теннисе за исключением Бориса Беккера для меня нет ни одного интересного спортсмена, да Беккера и немцем-то назвать нельзя, потому что он человек талантливый. Спектакль, наслаждение создает личность. В футболе надо, чтобы эту личность защищали одиннадцать человек (хотя бы от поползновений других, которые желают сбить его с ног). Так что в футболе существует еще и ценность среднего звена. Одна личность здесь ничего не может сделать. Как в жизни.

Вы знаете, что человек, который к чему-то стремится (это меньше всего имеет отношение к футболу – скорее к индивидуальным видам спорта), имеет возвышенную цель: утвердить свое «Я» на самом высоком уровне. Все, что сопутствует достижению этой цели, для него вторично, поэтому на пути к своей цели он должен быть одухотворен. Ежедневные тренировки достаточно изнурительны, скучны, однообразны, они должны быть эмоционально окрашены. Если этого нет, то ты не можешь преодолеть всего, что должен преодолеть. Поэтому и преуспевают в спорте чаще всего неординарные личности. Они-то, эти личности, и создают некую духовность спорта. Если бы их не было, то все остальные, которые по-честному работают, приземляли бы спорт. Прелесть спорта – в ярких личностях.

В своей жизни я мало встречалась с футболистами. Знаю Маслаченко… В конце пятидесятых – начале шестидесятых годов, когда играла в теннис, знала кое-кого из динамовцев, из знаменитой команды «Спартак» – там было много ярких игроков. Знала Сальникова. Как я их воспринимаю? Те, кто так или иначе преуспел в спорте, в футболе, достаточно уверены в себе, немножечко нахальны, способны на парадоксальные суждения. Самые интересные среди них следят за своим внешним видом: для них очень важно, как они смотрятся со стороны, они даже воспринимают себя как некий образец для подражания. Мне понравилось, например, что их сравнивают с представителями других видов спорта. Сами футболисты выделяют только единицы, которых они воспринимают как интересных игроков, остальных практически не замечают. С этой точки зрения очень любопытно (и показательно!), как комментатор Сергей Сальников, ведя репортаж, всех игроков обозначал под номерами, а одного-двух под фамилиями: эти две фамилии были ему известны, потому что он их воспринимал как людей, за которыми имеет смысл понаблюдать. Это, наверное, справедливо. Они честолюбивы, поэтому они всегда хотят (я имею в виду сильных личностей), всегда стараются доказать миру, как устроены не только футболисты, но вообще спортсмены, люди, которые уважают свое дело. Поэтому они много читают, любят светские развлечения, любят ходить в театры, быть на виду.

Бытует мнение, что великий спортсмен не обязательно станет хорошим тренером. Такое мнение существует потому, что спортсмен, чтобы стать тренером, должен психологически изменить восприятие самого себя. Когда человек занимается спортом, он сосредоточен на собственном мироощущении и состоянии, а если он превращается в тренера, он должен переключиться на мироощущение других, то есть обратить весь свой интеллект уже как бы вовне, от себя. Психологически это, наверное, непросто. Но это способны сделать люди, которым это интересно. Так что к бытующему мнению я отношусь с раздражением. Его берет на вооружение середняк! Даже имея определенные способности, раскрыться до конца не всегда просто. Мне думается, что все очень индивидуально.

Спортсмены – баловни судьбы?.. Конечно баловни. Я не сторонник того мнения, что они положили свое здоровье на то, чтобы потом стать таковыми. Они выбрали спорт на первых порах для развлечения, а затем (если преуспели или им просто повезло) их увлечение совпало с их возможностями. Поэтому я и считаю, что они баловни судьбы. И сама себя таковою считала всегда. Когда ты делаешь то, что тебе доставляет удовольствие, а это удовольствие приносит тебе еще и какой-то успех, – это, я считаю, удача в жизни, и это справедливо не только по отношению к футболистам. Спорт высших достижений дает возможность преуспеть и достичь высот, если у тебя есть талант.

Спорт сейчас дает возможность заработать очень много. Например, некоторые очень не любят теннисистов: «Какая-то профурсетка получает такие деньги, которые я, великолепная певица, никогда в жизни не заработаю». Увы, так устроен мир: платят-то этой «профурсетке» потому, что ее вид спорта привлекает огромное количество денег и людей. Так устроен этот бизнес: он приносит большие доходы даже тем, кто выступает на среднем уровне. Ну и как продолжение – о том, что сейчас у великих футболистов заоблачные гонорары. Мне думается, что заоблачных гонораров футболист не получает. Спортсмены зарабатывают большие деньги, если они (спортсмены) выше среднего класса. Поэтому спорт, футбол принадлежит уже к категории шоу-бизнеса, он вписан в рыночные отношения: если что-то сегодня востребовано, это приносит доход.

Юрий Рост как-то сказал: «Нет информации – нет событий». На сегодняшний день телевидение во всем мире – это информация № 1, точнее, это информатор № 1. Любое событие, которое не получило отражения на телевидении, даже если оно кажется очень значимым, не разносится резонансно по всему миру. Телевидение сегодня самый главный разносчик всей информации. А уж насколько оно хорошее или плохое, насколько полезно или неполезно, – это другой вопрос. Кстати, сейчас во всем мире смотреть по телевизору нечего, не только у нас: либо какой-то сериал, либо бессмыслица.

Есть страны (Испания, Италия), где о футболе очень любят говорить. Но ведь если люди это слушают, значит, это им нужно. Телевидение сейчас работает, очень чутко прислушиваясь к рейтингам. Заколдованный круг!

Несомненно, неправильная трактовка того или иного события вводит людей в заблуждение. Для меня удивительно (не хочу ничего плохого сказать о президенте Олимпийского комитета России Тягачеве), как после пресс-конференции, которую он давал, где он предстал человеком некомпетентным, неграмотным, незнающим и серым, – как после этого он остался у руководства Олимпийским комитетом! Для меня это загадка, понимаете? Вообще Олимпиада в Солт-Лейк-Сити (хотя я сторонник олимпийского движения, обожаю Олимпиады, считаю, что олимпизм – это суть спорта, ради которого вообще имеет смысл им заниматься) – зимняя Олимпиада оставила у меня ужасное впечатление, неприятный осадок. Это единственная такая Олимпиада… половина чемпионов оказались нечемпионами! У меня до этого было скептическое отношение к предыдущему президенту МОК Хуану Антонио Самаранчу, но тут я поняла, что он умел держать в кулаке то, что создает… тайну жизни. Потому что в любой области есть тайна жизни, но по отношению к ней нужно иметь свою точку зрения – только тогда ты в правилах этой игры (ведь в любом деле должны быть правила игры). Новый президент МОК Жак Рогге новые правила еще не создал, а старые уже пытался отменить. Это привело к тому, что были не Игры, а профанация.

А наши в этом деле были просто людьми, не способными в эти игры играть. Я все равно не поверю, что Лазутина, которая использует всевозможные препараты, не обыграла бы Мартинсон, которая ничего не использует! Потому что это невозможно. Невозможно, чтобы человек, который пользовался бы допингом, не выиграл. Если бы они выиграли с большим отрывом, то тогда было бы так, как с тем немцем, который за Испанию бежал: он «сломал» Олсена в первой же гонке, тот так и не сумел подняться – суперзвезда, которая приехала туда все выигрывать! Он на глазах у всего мира уходил от всех своих именитых соперников, как от мертвых! А наши, которые якобы ничего не принимали (наверняка они там все были на этих штуках!), проиграли той, которая была чиста… Этого не может быть.

О футбольных тренерах. Этих людей вообще не знаю, знала только Бескова в его светской жизни, видела Ро-манцева – не вызвал никаких симпатий (но ведь так оценивать неправильно). Знала Качалина… Это люди разных поколений, разного времени, поэтому мне трудно анализировать. Наверное, все-таки тренер, по-настоящему занимающийся командой, это прежде всего человек очень сильный, способный видеть некую стратегию в развитии той дисциплины, которую он преподает. Если он не смотрит вперед, в будущее, он не способен понять сути. А суть – это умение понимать «поползновения» своих подопечных, которые молоды и, несомненно, открывают какие-то новые горизонты; если он не способен смотреть в будущее, он вынужден заставлять всех уступать в том, что называется «темп в развитии».

Он должен быть открыт для всех современных новаций, но при этом достаточно четко должен знать, чего он хочет от своей команды. Он должен отлично знать, какую идею вносит в свое пребывание на поле, площадке или где бы то ни было, потому что бессмысленно полагаться только на волю случая, этого просто нельзя допускать. И еще: он должен иметь некую харизму – она создает ореол и ему, и команде. Не случайно, когда в команду приглашается такой тренер «с харизмой», команда начинает выигрывать, хотя, казалось бы, он ничего особенного не сделал, – команду уже воспринимают по-другому. Еще надо, чтобы тебя боялись, чтобы против тебя пытались сделать нечто особенное, что всегда приводит к сумбуру. Предположим, если бы Каспаров играл не с Карповым, а с кем-то другим, он сыграл бы иначе.

Вы просите дать характеристику футбольного болельщика… Он очень многолик, потому что представляет все общество. Я вспоминаю замечательную сцену: я, маленькая девочка, стою с родителями около МХАТа, а рядом великие Барнет и Пырьев, элегантные и очень импозантные по тем временам, беседуют о чем-то важном, высоком. Разговаривают немножко даже напыщенно. И вдруг они увидели футболиста Сальникова – засунули руки в карманы и – почти шепотом: «Сальников, Сальников!!!». Стали вдруг мальчишками, знаете! Футбол (как и вообще спорт, но футбол в первую очередь) возвращает людей в их юность, которая ушла безвозвратно, но в каждом живет. Независимо от положения, сословия этот элемент юношеского восприятия мира присутствует до старости. На трибунах, спортивных соревнованиях, и особенно на футболе, это видно особенно ярко.

Судейство? Мы говорим о футболе для того, чтобы выяснить, почему он стал частью человеческой жизни, частью общества. Для этого нужно футбол препарировать. Можно говорить о тактических вариантах, об особенностях индивидуумов, о тренерской работе, о неправильной организации клуба и, конечно, о судействе. В судействе всегда есть и будет субъективизм. А ведь субъективизм не проверишь – случайный он или преднамеренный. Видение события, происходящего в счита-ные доли секунды, может быть неадекватным. Многие рассуждают: почему нельзя широко использовать современные технические возможности: видеозапись, специальную аппаратуру? Я сформулировала это для себя в теннисе.

Я считаю, в теннисе сегодня уже можно посмотреть на компьютере, куда попал мяч. Только на корте это не надо показывать, чтобы игроки не сошли с ума. Судья не пользуется этим, потому что в правила игры, которые существуют, входит и человеческий фактор судейства. Потому что если это все формализовать, если лишить это духа, страсти, раздражения, то игра очень многое потеряет. Проявится механистичность. Можно продолжить в этом контексте: зачем, например, планка прыгунам в высоту или с шестом, можно же каждый раз просто фиксировать, куда они запрыгнули. Ведь очень часто, особенно в прыжках с шестом, спортсмены перелетают настолько высоко над этой планкой, что и рекорд будет совсем другим! Тогда правила игры уйдут в сторону! Потому что нужно прыгнуть именно в этот момент над этой планкой, а не тогда, когда ты раскрепощен. В каждом отдельном деле есть свои тонкости, которые создают спорт как явление.

Я не знаю, насколько это правильно и справедливо, но мне кажется, что все-таки самое страшное в футболе и в любом спорте – это продажность игр. Уходит вся прелесть спорта. Самое страшное, когда кто-то проигрывает не всерьез.