Александр Асмолов

Доктор психологических наук, профессор,

заведующий кафедрой психологии личности МГУ,

редактор нескольких научных журналов,

публицист, общественный деятель

Футбол – правила для беспорядка?

Существует ли секрет притягательности и популярности футбола? Относительная загадочность футбола связана с тем, что многие люди могут представить себя на месте играющих и вместе с ними пережить остроту соревновательных сюжетов футбола: оказаться нападающими, защитниками, вратарями. Тем самым они достраивают те линии жизни, которые не получаются у них в реальности. В этом контексте футбол выступает в роли своего рода кумира, своего рода Бога. Герои футбола становятся идеалом, примером для подражания. Это не просто герои футбола – это ты, нашедший себя в таком герое.

Футбол – один из социально-групповых видов спорта, социально-групповых состязаний, для которых характерна достаточно большая степень свободы и возможностей. Это не просто техника – это одновременно и «военный» поединок, имитация борьбы, свобода момента. Это очень важная часть жизни для многих людей – зрителей, которые поддерживают одних игроков и болельщиков и одновременно вступают в «поединок» с другими футболистами и зрителями. Этим футбол интересен, отсюда его притягательность.

Что значит футбол для меня лично? Повод для обсуждения социально-психологических проблем группы и психологии личности. Лучшей книгой о личности в футболе является вышедшая в свет в США и Англии лет шестнадцать назад работа известнейшего методолога гуманитарного знания Авема Харра, которую мы частично опубликовали в журнале «Педология», она называется «Правила беспорядка». На обложке люди, сидящие на стадионе. Почему молодежь выбирает футбол как основу для «правил беспорядка»? Само название книги «The Rules of Disorder» имеет огромную импрессию, и в этом смысле книга невероятно интересна.

Что главное в футболе? Каждый выбирает свое: тут и импровизация, и игровая дисциплина, и непредсказуемость игры, и мастерство, и многое другое. Выбор зависит от личности, которая вступает в мир футбола. На мой взгляд, главное в футболе – возможность выбора. А для многих фанатов это просто сама атмосфера стадиона, футбол для них своего рода катарсис («очищение» в старогреческом смысле этого слова) – иногда агрессивный, а иногда конструктивный. Футбол – это игра, зрелище, забава, развлечение и – средство массового психоза. Для одних это работа, для других – игра. К сожалению, ответ «повод напиться, поорать и подраться» тоже имеет место, и тогда речь идет об определенной группе, но это не группа любителей футбола. Футбол дает только повод – один из многих – напиться, подраться и поорать, так что это не есть специфика футбола. Приписывать это только футболу, считать, что это его главная особенность, было бы большим подарком тем, кто пытался в 2002 году во время трансляции чемпионата мира разбить установленные на Манежной площади экраны, сжигал машины, рушил витрины. С тем же успехом, по формуле «собрать все книги бы да сжечь!», надо разрушать телевидение.

Многие утверждают, что футбол способствует формированию патриотизма, национальной гордости, сплочению, другие, напротив, подчеркивают роль футбола в формировании националистических настроений… И в этом случае имеет место и то, и другое. Все зависит от личностных установок тех, кто приходит на футбол. Мы хорошо знаем, что целый ряд общественных движений, в том числе движение фанатов, имеют четкое ядро, лидеров. Это люди, которые сделали футбол одной из форм языческих религий. Мы знаем, что некоторые категории молодежи 1965, 1966, 1972 и 1974 годов рождения являются представителями движения фанатов, причем связанного с разными командами. Для них это форма существования, форма жизни. Лидеры могут организовать игру по правилам, а могут – и без правил. Когда я говорю «игра», я имею в виду асоциальное поведение фанатов на стадионах и вне стадионов.

Здесь возникает одновременно много вопросов. Например, как видят тот или иной футбольный матч сами фанаты, как – правоохранительные органы, в том числе ОМОН, который настолько натренирован на встречу с ними, что, когда их встречает, даже если те тихие, нежные, все равно должен применить свою боевую тактику. Возникает провокация в ответ на провокацию, иногда неясно, кто был первым. Вообще в истории культуры мира вопрос «Кто был первым провокатором?» не имеет ответа. По крайней мере, Иуду я бы к этому рангу не причислял.

Я твердо уверен, что футбол выступает как одна из серьезнейших форм манипулирования массовым сознанием и поведением людей. Для меня это очевидно по всему тому, что происходит в социогенезе футбола, в истории футбола.

Футбол может порождать мифы, но миф о сверхчеловеке, супермене – вряд ли он характерен для футбола. Я был бы более осторожен. Зато футбол создает пространство для развития многих подростковых групп. Раньше это были в основном мальчики, теперь разнополые группы, поскольку в наше время выравниваются полороле-вые характеристики мальчиков и девочек.

Футбол – одно из средств познания реальности и целостности мира, хотя это не есть задача футбола.

Особая философия футбола? Ответ на этот вопрос очень прост: если есть философы футбола, то у него будет и своя особая философия.

В чем отличие российского футбола от английского, итальянского…? Российский футбол, с моей точки зрения, как это ни парадоксально, характеризуется большим альтруизмом. Потому что россияне менее прагматичны, чем англичане или итальянцы, а российские болельщики менее прагматичны, чем английские болельщики или итальянские тиффози. Эта непрагматичность (я не говорю о ней со знаком «+» или «-») идет, мне кажется, от нашей установки на соборность. И тем самым какие-то моменты в российском футболе вызываются нашим подсознанием.

Футбол для Бразилии (прежде всего) и Италии – национальный вид спорта. А национальный вид спорта – это основа для национальной гордости, формирования чувства идентичности (идентификации) себя со своей страной. В шкале ценностей, с помощью которой можно описать массовое сознание того или иного этноса, государства, социальной структуры, футбол у бразильцев и итальянцев (о немцах говорить несколько сложнее) безусловно занимает одно из высоких мест. Я считаю, что футбол выступает как явление национальной культуры. Я думаю, что есть футбольная культура страны: есть футбольная культура Бразилии, есть принятые нормы футбольной культуры в России, есть английская футбольная культура (Англия – родина футбола).

Говорить, что футбол сегодня становится глобальным явлением мировой культуры, можно только с большой осторожностью, так как целому ряду стран мира этот вид спорта вообще не присущ. Но вместе с тем благодаря массовой информации футбол все более и более охватывает сознание населения нашей планеты.

Я бы говорил о футболе как о субкультуре спортивного мира – термин «подкультура» не имеет достаточно корректных критериев. Думаю, что сегодня мы вправе говорить о футболе именно как о субкультуре. Или как о массовой культуре. Называть футбол контр культурой и тем самым давать ему весь набор деструктивных характеристик – это значит обеднять футбол и играть на тех пуритан, которые хотят, чтобы весь мир был спокойным, без-движным, и тем самым двигаться к полной, я бы сказал, асфиксии социальной жизни.

Футбол имеет свою притягательность. Но вопрос о том, насколько магия футбола отличается от магии, например, хоккея или баскетбола, – это вопрос исследований. Исследований, которые могли бы провести наши коллеги социологи, культурологи и психологи. Это вопрос их дисциплинарного исследования, и он требует глубокого и всестороннего анализа различных групп.

Говорить о духовности футбола, баскетбола, хоккея я бы побоялся. Термин «духовность» стал сегодня разменной монетой, и меня огорчает, когда его используют вольно. (Так можно договориться до духовности … туалетной бумаги. Это избыточная ассоциация понятия – в данном случае избыточная ассоциация понятия «духовность».)

Что касается обобщенного портрета футболиста, то его не существует, – существует эмоциональный портрет футбола. Если бы кто-то захотел, он написал бы этнопсихологию футболиста и по ней создал бы этнопсихологию или национальный характер той или иной страны. Национальный характер Пеле – это одно явление, национальный характер Льва Яшина – другое, в каких-то точках они антагонисты, а в каких-то могут совпадать, пересекаться. Футбол интересен, думаю, теми особенностями, которые отличают друг от друга нации.

Великий в прошлом футболист, а потом тренер – это не есть специфическая ситуация футбола. Великий конькобежец, потом тренер, великий футболист, потом тренер – это ситуация не с футболом, а ситуация профессиональной биографии ведущих представителей спорта. Это не жизненный путь от игрока к тренеру. Футбол – это частность, это жизненная биография.

Стереотипы о футболистах как баловнях судьбы, любителях «красивой жизни» присутствуют в нашей жизни, но они вызывают у меня скептическое, ироничное отношение Футбол, если ты настоящий футболист, – это тяжелая работа, тяжелое ремесло, как у любого профессионала в спорте. Это труд, это пот, это веер разочарований, это постоянная борьба за свое место под солнцем. О «красивости» этой жизни могут говорить только те, кто видит человека, который уже одержал победу. Но тогда следует говорить о психологии футболиста, о психологии любимца публики, а футбол здесь ни при чем.

Финансовая сторона футбола. Да, там ходят астрономические суммы, но не футбол в этом виновен, а те менеджеры, которые занимаются футбольным маркетингом. Если люди сами за это платят, пусть платят, я не вижу в этом ничего страшного. Футболисты правильно делают, когда назначают себе цену с учетом конъюнктуры, было бы смешно и нерационально не пользоваться такого рода ситуациями. Ну и здесь же по поводу купли-продажи. Я не понимаю, когда говорят о каком-то «рабстве» футболистов. Существуют правила игры, кто-то их нарушает, кто-то играет по правилам. Хозяин (например, государство) приглашает человека (например, летчика, инженера, ученого) для подготовки к космическим полетам, включает его в определенные рамки зависимости – является это рабством?

Телевидение выступает системой, формирующей установки в любом виде массового спорта, как и в любом явлении жизни вообще. Считайте, нет телевидения – нет и футбола. Вот моя формула. Если мастер перегона трансляции дает одну картинку по футболу, то дилетант дает тройную. Такие мастера, как ныне, к сожалению, ушедшие Синявский и Озеров, это горячо влюбленные в футбол люди. И, добавлю, продукт своего времени. Когда они комментировали, мы видели коммунистический рисунок футбола. В руках комментатора сделать восприятие футбола агрессивным или говорить о футболе, как о поэзии. Поэтому роль комментатора невероятно велика. А отсюда задача подбора комментаторов, телеведущих – от личности комментатора во многом зависит культура футбола, или восприятие футбола как культуры.

Сегодня футболист вряд ли может быть назван гладиатором. Он прежде всего спортсмен, а не шоумен, и действо на футбольном поле – это скорее театр, кино, шоу, где после завершения спектакля, фильма все живы и здоровы.

Футбольный тренер – это учитель, и, как любой учитель, он может быть хорошим и может быть плохим. Когда тренера, как и учителя в школе, делают в обществе козлом отпущения – мол, все дети растут наркоманами или все футболисты хулиганы – это абсурд. Тренеры, ей-богу, это избыточная ноша ответственности, которую добровольно тащит человек, выбравший эту профессию.

Что касается футбольного чиновника, мецената футбола, менеджера, судьи, отвечу так: это разные роли. Или даже так: у каждого свой сценарий. В ряде ситуаций, в нашей стране особенно, роли чиновника и мецената могут совпадать, но это нехорошо.

Футбольный болельщик, на мой взгляд, это человек, который, вглядываясь в нюансы футбола, проигрывает огромное количество ролей, которые хотел бы сыграть в жизни сам.

С моей точки зрения проблема футбола – мирового футбола! – состоит в том, чтобы максимально обеспечить мягкое восприятие этой игры, а не превращать футбол в источник раздора, разгрома и агрессии. Когда футбол перестанет быть только образующей системой, тогда футбол будет в новом обличье. Как сделать так, чтобы люди, смотря футбол, оставались индивидуальностями и не превращались в толпу? Как сделать так, чтобы они не теряли свое «Я», а усиливали его, общаясь с этой замечательной игрой?

Проблема российского футбола – это проблема российского спорта в целом: понять, что их больше никто кормить не будет. Российский футбол, как и другие виды советского спорта, был иждивенцем. Считалось, сиди и спи – придумают другие, за тебя решат, кто будет лучшим футболистом, кто худшим. И здесь, как и во всех областях нашей тогдашней жизни, были «позвоночные» футболисты. Их раскручивали, как певцов. Это было в ущерб футболу, но не в ущерб партийным деятелям, и в этом смысле у нас есть сходство с другими странами. Это иждивенчество, когда футбольные лидеры говорят: «Пусть президент рассудит, пусть премьер рассудит». Это явление опасное и бесперспективное. Выход – нормальная конкуренция в сфере большого спорта, нормальная конкуренция в сфере футбола. Когда будут найдены правила конкуренции, тогда футбол будет более гибкой, более мобильной системой.

Если бы я руководил российским футболом, то я бы сделал все, чтобы исполнить мечту россиян: превратить футбол в массовую игру, а не в игру олимпийского типа, потому что это дает возможность решать проблему занятости наших подростков. Здесь уже я выступаю с позиции педагога: занятость, вовлечение в такой спорт, как футбол, – это отвлечение подростков от наркомании и многих других аномальных явлений. Ведь у нас спорт никогда не занимал доминирующего положения в школе.

Моя судьба сложилась так, что, начиная с 1993 года, я несколько лет был заместителем министра образования России, отвечал за всю систему дополнительного образования школ, куда входили все – я имею в виду подростковые – виды спорта. Я участвовал в работе Коллегии комитета по физкультуре и спорту, мне были приятны встречи с моими коллегами Ирой и Тамарой Пресс, Игорем Тер-Ованесяном и другими. Мы вместе пытались сделать все, чтобы детский спорт стал одним из важных разделов школьной жизни, чтобы в России расширялась сеть спортивных школ. Я считаю, что это невероятно необходимо сегодня. Я считаю, что футбол, как и другие виды спорта, – это основа для достижения согласия, и часто иронично говорю: те, кто ищет национальную идею, не понимают, что именно спорт в нормальном обличье, а не гладиаторство – это одна из уникальных возможностей для привлечения в жизнь такой нормальной вещи, как физическая культура. Физическая (!) культура (!). Ее никогда не надо было называть физкультурой – тогда смысл слова «культура» теряется.