В первые месяцы второй мировой войны один английский журналист решил совершить плавание на тральщике с тем, чтобы дать в свою газету хороший очерк о боевой работе корабля.

Когда он прибыл на тральщик, первое, что его удивило и несколько встревожило, было большое число спасательных поясов, развешанных по бортам.

Младший офицер, сопровождавший журналиста, заметил легкую растерянность гостя и ободряюще подмигнул ему, затем произнес: «Когда мы наскочим на что-либо этакое, неприятное, не раздумывайте. Хватайте первый попавшийся под руку пояс и не выпускайте его. Достоинство этого корабля в том, что вам не придется терять времени на прыжок за борт. Палуба уйдет из-под ваших ног, и вы очутитесь в воде меньше, чем за минуту».

Вряд ли такое «утешение» действительно подбодрило журналиста, но… устами офицера гласила истина.

Когда на море грохочут залпы артиллерийских орудий и разрывы снарядов, когда падающие в воду снаряды и авиабомбы вздымают огромные фонтаны воды, когда дым пожаров на кораблях застилает небо и то на одном, то на другом из них вырываются кверху снопы темнобагрового пламени, когда всему этому в горит рокот моторов бешено кружащихся над морем самолетов и вой несущихся вниз бомб, — тогда картина морского сражения полна и понятна. Но когда в воздухе не слышно даже одиночных выстрелов, когда почти мирные на вид корабли как будто спокойно и уверенно идут по выбранному курсу, когда и противника не видно, а вся обстановка выглядит мирно и безмятежно, трудно поверить, что идет смертельно опасная, до предела напряженная борьба с могучим противником, прячущимся под водой, — с миной. Скрытность врага, иногда обнаруживаемого в последний момент перед ударом, — в этом его дополнительная грозная сила. Нужно много беззаветного мужества, скромного, незаметного героизма и тонкого мастерства, умения воевать с невидимым врагом, чтобы одерживать победы в этой борьбе.

Для моряков, которые борются с минами, борьба с врагом — это повседневные будни, непрерывная кропотливая и точная работа, и так же непрерывна грозящая им на каждом пройденном кабельтове смертельная опасность. Их работа — борьба, а борьба — работа, и в каждый ее миг мужество и решительность, хладнокровие и расчет, преданность долгу и высокое мастерство и, наконец, беспредельная любовь к отчизне — все эти качества, особенно отличающие советских моряков, объединены в одну великую силу, уверенно одолевающую даже невидимого врага.

На корабли флота — тральщики, ведущие борьбу с минами противника, и их личный состав возложена повседневная боевая задача — заблаговременно очищать от мин пут наших боевых кораблей, в походе, а иногда и в бою — итти впереди и убирать с дороги расставленные врагом смертельные ловушки.

Так эти корабли — советские тральщики — выполняли свои боевые задачи, когда левый фланг великого фронта отечественной войны еще упирался в Черное море, когда наши армии и флот изгоняли гитлеровских захватчиков с его берегов, так же героически действовали они на Балтике, в Баренцовом море, у берегов освобождаемой Норвегии, оберегая вместе с другими кораблями флота фланги наступающей Красной Армии, очищая от мин и помогая отвоевывать у врага новые и новые морские пространства, новые и новые участки побережья.

Но и после победоносного окончания войны для тральщиков боевая страда будет еще некоторое время продолжаться. Ведь во время войны воды морей, океанов, многих рек и озер «были густо засорены минами. Мирная жизнь на морях, океанах, реках и озерах, безопасное грузовое и пассажирское судоходство, будет невозможно, пока все прибрежные воды, фарватеры и подозрительные районы не будут тщательно, надежно очищены от мин. Вот почему и в мирное, послевоенное время тральщикам останется еще много ответственной, опасной, но очень почетной боевой работы, вот почему они заслуживают почетное название отважных тружеников моря. Так назвал моряков с советских тральщиков, адмирал флота И. С. Исаков в своей книге «Советский Военно-Морской Флот в отечественной войне».

У тральщиков свое основное оружие — тралы. Как зародилось и развилось это оружие?

Это было в разгаре войны между северными и южными штатами Америки. Южане уже часто и с успехом применяли против кораблей северян мины, станционные (донные), якорные и плавающие. Все больше и больше страху нагоняло новое оружие на противников, а защиты от него еще не было. Еще ни одна из сторон не сумела решить задачу — как защитить корабли от смертельных подводных ударов.

В начале 1863 г. эскадра северян стала на якорь в устье реки Джемс. Большие корабли, сгрудившиеся на небольшом, водном пространстве, представляли собой хорошую мишень для плавающих мин. Это учли южане. Они пустили вниз по течению реки восемьдесят плавающих мин и заранее предвкушали радость победы, уничтожение крупных боевых кораблей противника.

Но не знали южане о том, что как только корабли северян выбрали место стоянки, с одного из них были спущены на воду два баркаса с людьми и грузом и с небольшими лодками на буксире. Баркасы поднялись на несколько кабельтовых вверх по реке и стали на якорь. Люди на баркасах стали спускать за борт свой груз. Это были на вид обыкновенные, только очень большие сети, похожие на рыболовные, но с огромными ячейками и изготовленные из толстого пенькового каната. Сети были установлены на поплавках и на якорях в несколько рядов наперерез течению реки. Затем баркасы поднялись еще немного дальше вверх по реке и причалили к берегу. Матросы пересели в лодки, вооружились «кошками» — небольшими четырехлапыми якорями — и баграми, затем выгребли на середину реки. Удерживая лодки на среднем течении, они зорко вглядывались в воду, точно подстерегая, высматривая, не плывут ли вниз по реке «сюрпризы» южан.

День прошел без тревог. Охотники за минами аккуратно сменялись через каждые несколько часов, но никаким уловом похвастать не могли. Но на другой день, когда уже смеркалось, зоркие часовые заметили приближение темных почти полностью погруженных в воду предметов. Один, два, вот уже несколько таких предметов. Люди на лодках напрягли зрение и мышцы рук, вооруженных «кошками и баграми. Раздалась команда.

Пламя зажженных факелов осветило слегка рябившую поверхность реки. Весла гребцов дружно опустились в воду, и лодки двинулись вверх по реке навстречу приближающимся предметам.

Матросы, вооруженные кошками, приготовились. Высунув вперед кошки, они стерегут удобный для ловли момент. И когда этот момент наступает, зубцы кошек осторожно захватывают пловучие предметы и лодки отводят их к берегу. Энергично и быстро работают «охотники». И все же нет-нет, а отдельные плавучие «гостинцы» проскальзывают мимо и плывут дальше вниз по реке. Но там их задерживает сеть. От столкновения с сетью не срабатывают ударники мин, они рассчитаны на удар о массивный корпус корабля. И все восемьдесят плавучих мин были выловлены.

Так впервые были применены сети для вылавливания мин. Это был первый опыт борьбы с подводным ударом.

Корабли северян не только блокировали берега океана, прилегающие к территориям южан.

Еще большая опасность грозила южанам от кораблей, проникающих в реки и подымавшихся по ним в глубину их расположения.

Мощная артиллерия этих судов усиливала наступающие армии северян. Чтобы помешать проникновению неприятельских кораблей в устья рек, южане перегораживали проходы под водой заграждениями — затапливали старые суда или скрепленные цепями брусья — и устанавливали минные заграждения, состоящие из якорных или донных станционных мин, взрываемых с берега.

Как преодолеть эти препятствия?

На этот вопрос ответил талантливый судостроитель и изобретатель тех времен инженер Джон Эриксон. К сконструированному и построенному им первому кораблю-броненосцу с вращающейся орудийной башней («Монитор») он приделал особое приспособление и назвал его «торпедо Эриксона». Это был крепкий деревянный плот. Его задний край был оформлен так, чтобы можно было точно пригнать плот к форштевню оберегаемого корабля. К переднему краю плота под водой на выдвинутом вперед устройстве крепился пороховой заряд весом в 700 фунтов. Торпедо было так устроено, что при взрыве вся сила пороховых газов устремлялась вперед, а плот оставался невредимым.

Мы уже знаем, что в те времена слово «Торпедо» служило общим названием подводных взрывчатых снарядов, предназначенных для удара в подводную часть неприятельского корабля. Перед Торпедо Эриксона была поставлена другая задача. Новый подводный снаряд направлял свои удары не против кораблей противника, а в защиту своего же корабля, к форштевню которого он был прикреплен. Торпедо Эриксона служило своему кораблю как боевой разведчик, который шел впереди, зарядом нащупывал препятствие или мину и при этом взрывался. Взрыв разрушал препятствие и освобождал путь кораблю. Но, кроме этого, тот же взрыв заставлял взорваться и все мины, если они находились тут же недалеко на якорях или на дне в радиусе нескольких десятков метров. Получалось, что торпедо Эриксона было направлено против мин и поэтому его следовало бы назвать не торпедо, а контрторпедо или контрминой.

И эта контрмина служила кораблю охраной, была его «охранителем». Недостаток этой охраны заключался в том, что она очень замедляла ход корабля, уменьшала его скорость до трех с половиной узлов. И, кроме того, торпедо Эриксона не предохраняло от пловучих мин; эти мины могли проплыть мимо форштевня корабля и удариться о его борт.

Поэтому примерно в те же годы была сделана попытка защитить корабль от пловучих мин: на выдвинутые вперед и в стороны шесты, «шпироны», надевалась противоминная сеть. Мина, запутавшаяся в этой сети, или вовсе не взрывалась или взрывалась все же в некотором удалении от борта корабля, а это намного уменьшало причиненные повреждения. Оставались еще донные станционные мины. Их нельзя было нащупать контрминой или поймать в сеть — они прятались на самом дне речного русла или прибрежных морских вод. В этих случаях выручали минеры — искатели мин. Впереди кораблей высылались шлюпки с матросами, вооруженными кошками. Каждая шлюпка волочила за собой по дну два «дрека». Кошки и дреки захватывали своими лапами проводники (которыми мины соединялись с береговой станцией управления), рвали их и обезвреживали мины.

Так началась еще в прошлом столетии всесторонняя борьба с подводным ударом, с минами.

Кое-какие успехи были достигнуты в этой борьбе только на реках. Здесь годились и сети, и кошки, и Торпедо Эриксона. Но на море все это приносило мало пользы. Море (даже узкие проходы) нельзя было перегородить минными сетями.

Сети, опоясывавшие корабль, опускались под воду только в опасных водах, но они значительно уменьшали скорость хода и маневрирования. Их можно было применять только на стоянках. Поэтому от плавающих мин, разбросанных на морских путях, не было другой защиты, кроме собственной бдительности моряков.

Не было сколько-нибудь надежного средства защиты и против якорных и донных мин. По идее Эриксона против таких мин стали применять контрмины. Это значит, что там, где загражденный минами участок моря был невелик, если речь шла об определенном фарватере, на этом участке перед проходом судов взрывались под водой мины с зарядом в 200–250 килограммов пироксилина.

Взрыв такой контрмины заставлял взрываться все мины противника, прячущиеся под водой на расстоянии около 40 метров. Это средство действовало наверняка, но… у него оказались свои, очень большие недостатки. Прежде всего было необходимо, чтобы противник не мешал работе минеров-подрывников, а это случалось не часто. Затем расходовалось огромное количество взрывчатых веществ. Так, например, чтобы очистить проход длиной всего в одну милю и шириной только в 65 метров, понадобилось бы около семи тонн взрывчатого вещества, а ведь фарватеры приходилось очищать почти непрерывно. Полностью снаряженная контрмина с зарядом в 250 килограммов весила немного меньше тонны и была довольно громоздкой. Чтобы орудовать такой громоздкой тяжестью, приходилось затрачивать много времени и усилий. И очень часто вся эта масса взрывчатого вещества и ценных материалов, из которых изготовляли контрмины, расходовалась напрасно. Ведь нельзя было заранее точно и наверняка знать, весь ли проход загражден минами или только часть его. Все равно приходилось проверять все подозрительное пространство. И поэтому перед изобретателями была поставлена новая задача — найти более совершенные средства борьбы с минами, такие средства, которые бы сначала нащупывали, обнаруживали мину и затем уничтожали бы ее или помогали бы ее уничтожить. Много всяких интересных устройств предлагали изобретатели. Особенно отличались на этом поприще русские минеры. Так, лейтенант Емельянов в 1883 г. предложил применить против мин гигантские подводные ножницы, которые захватывали и перерезали минрепы якорных или кабели донных мин. Это противоминное средство было принято на вооружение флота. Но и оно оказалось мало действенным. Очень скоро другой офицер русского флота предложил новое средство борьбы с минами — трал, который захватывает и либо вытаскивает на поверхность, либо вовсе «срезает» мины. И до этого изобретатели комбинировали в одно целое почти все уже испытанные до того времени зацепляющие, подрезающие и подрывные устройства, но все же не получали хороших результатов. Трал оказался наиболее практически пригодным средством борьбы с якорными минами.

Постепенно, один за другим устранялись его недостатки. Пока не было особенно крупных столкновений на море, улучшение тралов и всего дела борьбы с минами — траления — шло медленно. Но русско-японская война 1904–1905 гг. и особенно первая мировая война подвинули вперед дело траления. В наши дни применяются различные виды тралов для борьбы с якорными минами.

Против донных, станционных, якорных мин, поставленных противником у своих берегов, нельзя было применить никаких средств предварительной очистки водного района. Противник бдительно охранял эти заграждения. Кроме того, обычно якорные мины оставались в некоторых случаях и после траления участка. А иногда противник успевал незаметно снова заградить минами протраленную площадь. В пути следования кораблям всегда приходилось ожидать опасных «сюрпризов», быть настороже. Поэтому трал приспособили для непосредственной защиты корабля, сделали трал принадлежностью его собственной противоминной защиты, его охранителем. Это — активная защита корабля. А большие боевые корабли (линейные корабли, тяжелые крейсера) стали строить с так называемыми противоминной защитой и утолщениями (их еще называют «булями» или «блистерами»). Это — пассивная защита корабля, которая только отдаляет центр взрыва от жизненно важных частей судна. Кроме того, попрежнему эти корабли защищаются на стоянках сетями, спущенными под воду. И, наконец, против появившихся в конце первой мировой войны и особенно показавших себя во второй мировой войне магнитных и акустических мин изобрели особые тралы. Это — специальные устройства, которые или вовсе предотвращают взрыв магнитной мины, или заставляют ее (или акустическую мину) взорваться преждевременно далеко от корабля.

Обо всех этих противоминных средствах, об их устройстве и применении рассказано ниже.

Десятки и сотни тысяч мин в прибрежных водах, в узкостях, на путях боевых и торговых кораблей — это значит десятки и сотни тысяч минрепов, вытянувшихся со дна морского чуть-чуть не до поверхности моря. Как бороться с ними?

К началу первой мировой войны минеры научились искусству воевать с прячущимся под водой, невидимым противником.

Как устроен современный трал?

Его тралящей частью служит толстый стальной трос, очень длинный, иногда до 200 метров длины. Этот трос нужно заставить двигаться под водой на такой глубине, чтобы он захватывал минрепы всех мин, попавшихся на пути, ниже самой мины. Как же это делается?

Два толстых пеньковых троса прикрепляются каждый к одному из концов стального троса. Когда трал опущен в воду, он должен двигаться на определенной глубине. Но собственная тяжесть может увлечь его как можно ниже, насколько позволит длина пеньковых тросов. Чтобы этого не случилось, стальной трос как бы подвешивается к поверхности моря — по всей длине к нему привязаны тропики, их называют «оттяжки глубины». Верхние концы оттяжек привязаны к буйкам, которые не тонут и поддерживают основной стальной трос. Совсем «близко от нижнего конца оттяжек привязаны грузы, которые не дают тросу подниматься выше заданной глубины. Между грузами на «стальной трос надеты кошки — четырехлапые якоря. Их назначение — делать трал цепким и помогать захватывать минрепы мин.

Пока трал на корабле, на нем нет ни буйков, ни грузов. Вся тралящая часть намотана на барабан-вьюшку лебедки.

Корабли, буксирующие за собой трал, называются тральщиками. Таких кораблей приходится два на каждый трал.

Лебедка с тралом находится на одном из них. Корабли сближаются, и тогда с того тральщика, где находится трал, на второй тральщик передают один «бросательный конец», один из пеньковых тросов, который привязан к концу тралящей части. После этого корабли расходятся на всю длину тралящей части. Пока это длится, трал медленно разматывается, а моряки с первого тральщика надевают на трос — кошки, а на оттяжки глубины — буйки и грузы. Трал погружается в воду уже снаряженным. Когда вся тралящая часть опущена в воду, тральщики одновременно идут вперед, параллельными курсами, увлекая за собой уже готовый к действию трал. И как только он зацепит минреп мины, на тральщиках об этом узнают немедленно. Часть буйков в этом месте трала сближается, а один из них даже ныряет в воду, точно поплавок удочки, когда клюнула рыба. Это значит, что трал зацепил мину — тяжесть, нависшую на тралящей части. Тральщики все же продолжают двигаться вперед и тащат мину вместе с ее якорем за собой. Зачем? Чтобы ответить на этот вопрос, последуем за тральщиками.

Вот они затралили мину и потянули ее на мелкое место. И вдруг из воды точно вынырнул большой металлический шар — та самая мина, которую затралили тральщики. Почему же мина выплыла на поверхность?

Мы уже знаем, что якорные мины автоматически устанавливаются на заданной глубине. Это значит, что автоматически отмеривается определенная длина минрепа, именно такая, чтобы мина оказалась на заранее указанном уровне под водой, не выше и не ниже. Поэтому, когда тральщики тянут мину на мелкое место, ее корпус поднимается все ближе и ближе к поверхности воды — ведь глубина моря становится меньше, а минреп остается все той же длины. И, наконец, мина показывается на поверхности. Обнаруженный и видимый враг уже не страшен. Моряки с тральщика расстреливают его или уничтожают особыми подрывными патронами. В обоих случаях в корпусе мины пробиваются отверстия, в них проникает вода, и мина тонет. Мы сказали «тральщики тянут мину за собой», но на море говорят не тянут, а буксируют. Поэтому тот вид трала, о котором уже рассказано, так и называется — буксирующим. И о нем рассказано в первую очередь потому, что буксирующий трал самый распространенный и надежный. Когда такой трал пройдет по своему участку, он почти никогда не оставляет за собой притаившихся, незамеченных мин. Но чтобы такой трал работал надежно, тральщикам приходится итти с небольшой скоростью, всего 6–7 узлов. И это, конечно, недостаток буксирующего трала.

Но существуют и такие тралы, которым вовсе и не нужно буксировать мину на мелкое место. Как только такой трал затралил мину, захватил ее минреп, он тут же подсекает, перебивает его. Освободившаяся от якоря мина всплывает на поверхность и расстреливается или подрывается.

Каким же способом ухитряются перебить под водой довольно толстый стальной трос, из которого изготовлен минреп? Таких способов несколько; в разных устройствах применены и разные способы. Существуют тралы, оборудованные «резаками», специальными стальными ножами, укрепленными на тралящей части. Минреп затраленной мины скользит по тралящей части до соприкосновения с резаком и здесь разрезается. Существуют и такие тралы, в которых резаком служит самая тралящая часть. На полном ходу тральщиков трос тралящей части пересекает минреп и разрывает его. Как же может случиться, чтобы один трос перерезал другой, если они изготовлены из одинакового материала? Но мы забыли о скорости. Ведь скорость всегда придает движущемуся телу новое качество — оно как бы становится тверже и острее.

Известно, что картонный кружок, вращающийся с очень большой скоростью, способен врезаться в дерево, пилить его. А если натянуть тонкую нитку между двумя опорными точками и пересечь ее быстро движущейся натянутой такой же, но более толстой ниткой, вторая разрежет первую. На этом и основано устройство трала, в котором резаком служит тралящая часть. Существуют также тралы, в которых вместо резака работает подрывной патрон. На тралящую часть насаживают несколько патронов через определенные промежутки ее длины. Когда затраливается мина, ее минреп при движении трала вперед неизбежно скользнет по тралящей части, соприкоснется с патроном, взрыв перебьет трос минрепа, мина всплывет на поверхность, а это и нужно минерам.

Случается и так, что впереди боевых кораблей почему-либо нет проводников-тральщиков.

Ведь тральщики, занятые тралением мин, не могут развить большую скорость. Даже быстроходный тральщик во время траления не может делать больше 15 узлов. Значит, и кораблям, которые следуют за тральщиками, приходится умерять свой ход, замедлять его. Бывает, что нельзя этого делать и что, наоборот, обстановка требует от боевых кораблей наибольшей скорости. В таких случаях боевым кораблям приходится самим расчищать себе путь. Вот почему на боевых кораблях есть свой собственный, особый трал, который охраняет свой корабль.

У киля корабля в носовой части прикрепляется длинный металлический трос. Как длинный ус, этот трос расходится по обе стороны корабля, примерно на 30–35 метров. Всего усы захватывают полосу в 60–70 метров.

Трос не тонет — на конце каждого уса прикреплен особый механизм — параван, разводящий трос в стороны. Внутри паравана имеется прибор — гидростат. Как и в минах, прибор удерживает весь механизм паравана и трос на определенной глубине. Кроме того, около паравана укреплен и резак. Корабль буксирует за собой все это устройство.

Вода сопротивляется движению троса — тралящей части паравана. Поэтому усы немного отгибаются назад и образуют углы с продольной осью корабля.

Параван охраняет свой корабль от якорных мин. Тралящая часть — «усы» паравана — как бы подкашивает минреп мины. Затем минреп скользит по тралящей части и приближается к резаку. Здесь минреп пересекается, его нижняя часть падает на дно, а верхняя вместе с подкошенной миной всплывает на поверхность моря довольно далеко от корпуса корабля — в 20–25 метрах. Ее тут же расстреливают корабельной артиллерией.

Какие же корабли ведут «тихую» войну против неприятельских мин? Пока мы только знаем их общее название — тральщики. Но это название объединяет разные корабли, различающиеся и по виду, и по величине, и до «боевому назначению.

Тральщики не могут выбирать погоду для своей работы, им не дают для этого времени. Почти всегда находятся они в море, часто в непогоду. Поэтому они должны отличаться хорошими мореходными качествами. Тральщик — это корабль с мелкой осадкой, он должен проходить над минами. Ему не нужны большие размеры. Наоборот, чем этот корабль меньше, тем легче им управлять, тем труднее противнику поразить его своим артиллерийским огнем. Поэтому тральщик должен быть по возможности малым кораблем.

Но этому кораблю приходится тащить за собой всю тяжесть снаряженных тралов с затраленными минами и выдерживать заданную скорость хода, не уменьшать ее. Значит, тральщику необходимы мощные машины.

Какие же корабли относятся к классу тральщиков? Прежде всего корабли-проводники больших кораблей флота во время выполнения ими боевых операций. Их называют эскадренными тральщиками. Так же, как и охраняемые ими большие корабли, они не боятся непогоды и не особенно отстают по своей скорости. И в то же время их водоизмещение не больше 400–500 тонн. Эти небольшие суда вооружены скорострельными пушками, автоматическими зенитными орудиями и пулеметами. По своим боевым качествам, водоизмещению, скорости эти корабли очень схожи с небольшими миноносцами. Поэтому часто такие миноносцы, устаревшие, уже не пригодные для своего основного назначения, превращаются в эскадренные тральщики.

Бывает, что тральщикам приходится искать минные заграждения, обследовать фарватер или тралить в районах, отдаленных от своих баз. В таких случаях этим кораблям нужно быть настороже, противник может обнаружить их и уничтожить. Надо быстро сделать свое дело и так же быстро уходить, особенно, если на горизонте появился неприятельский корабль. Такие операции выполняет еще одна категория кораблей-саперов, их называют «быстроходными тральщиками». Но хоть они и называются быстроходными, их скорость все же меньше, чем у эскадренных тральщиков.

Но вот перед тральщиками поставлена задача — надо очистить от мин район близко от своих берегов, вытралить обнаруженные мины или провести корабли сквозь минное заграждение. Тут уж не нужна большая скорость: во время «работы» все равно нельзя итти на быстром ходу, а после выполнения операции уходить на базу недалеко, можно и на небольшой скорости. Поэтому для этой цели применяются тихоходные тральщики, их еще называют базовыми. Такие корабли уж не приходится специально строить. Во время войны базовыми тральщиками служат мелкие торговые корабли водоизмещением от 150 до 400 тонн. Их скорость не больше 12 узлов, а вооружение, хоть и слабое, все же рассчитано на столкновение с такими же малыми судами противника и даже на бой с одиночными самолетами.

Против самих тральщиков также ставятся минные заграждения на небольшой глубине. Чтобы вытралить такое заграждение, нужен тральщик с очень малой осадкой, почти скользящий по воде. Такие тральщики существуют — это моторные катера, работающие с особым «катерным» подсекающим тралом.

Теперь мы познакомились с основными кораблями — участниками минной войны на море, с кораблями-тральщиками. Как же эти корабли сражаются, как они одолевают своего противника — мину?

Уверенно и деловито двигаются вперед друг за другом небольшие корабли. Их несколько — это дивизион тральщиков. На необозримой морской дороге не видно никаких вех, признаков, указывающих путь. Но на тральщиках хорошо знают «адрес» места, куда должно прибыть. Где-то уже близко тот район моря, тот участок пути боевых кораблей, где притаились вражеские мины, вернее, не притаились, а могли притаиться. Еще нет уверенности, что этот район загражден минами, но… есть основания подозревать, что это так, что неприятель успел заминировать эти воды.

По этому пути должны проходить свои боевые корабли в операцию. Противник ждал этого. Значит, ему было выгодно расставить здесь скрытые под водой смертельные «сюрпризы». Но это же значит, что перед проходом своих кораблей необходимо обследовать этот участок, точно выяснить, скрывается ли под водой невидимый враг — мина. И надо каким-нибудь способом обезопасить путь своих боевых кораблей, сделать так, чтобы они могли быстро, смело, уверенно пройти по намеченному пути и успешно выполнить возложенную на них задачу.

Вот и идут тральщики к подозрительному району — пока им известны только общие условные обозначения этого района на штурманской карте. И еще на подходе к границе подозрительного района тральщики строятся попарно, ставят тралы и начинают бороздить ими море. Так обследуют, выпытывают они у моря, не прячутся ли под водой мины.

Если тральщиков много или у них достаточно времени для тщательного обследования, тогда «параллельные борозды «ложатся» густо, тесно, сплошь, поэтому такое обследование траления так и называется «сплошным». Но может случиться, что подозрительный район слишком велик, а тральщиков мало и срок им задан короткий. Тогда между бороздами оставляются большие или меньшие промежутки. На штурманской карте подозрительный район имеет свои очертания, которые образуют определенную геометрическую фигуру — квадрат, треугольник или многоугольник. Тральщики в море следуют по сторонам этой фигуры и постепенно как бы срезывают ее, уменьшают ее площадь. И вдруг… буйки трала «заволновались», то один, то другой погружаются в воду — обнаружены и подкошены мины, одна, вторая, третья. Теперь уж больше не остается никаких сомнений — район заминирован и опасен для кораблей. Но мало знать только это. А как далеко и в какую сторону тянется этот опасный район? Ведь если не узнать этого, то тральщикам нельзя очистить его настолько тщательно, чтобы была полная уверенность в безопасности прохода, а боевым кораблям нельзя обойти опасное место.

Значит, выполнено лишь начало работы. Теперь надо начинать вторую ее часть — надо найти границы опасного места, границы минного заграждения. И тут моряки обращаются за помощью к геометрии. Штурмана тральщиков «наносят» на водные просторы невидимые линии геометрических фигур и решают эту задачу «построением». Как это делается?

То место, где затралена первая мина, принимается за центр опасного многоугольника. Этот многоугольник строится следующим образом. Место мины точно наносится на карту. Из этой точки радиусом (в масштабе) в три мили описывается окружность. Принято считать, что границы минного заграждения никак не могут простираться за линию этого «круга смерти». Теперь лишь надо найти внутри этого круга подлинные границы заграждения.

Около окружности описывается многоугольник в широком смысле этого слова. Это может быть и треугольник, и прямоугольник, и пятиугольник.

Командир соединения тральщиков сам решает вопрос, какую фигуру ему выгоднее выбрать для более успешного и быстрого траления. Пока все это делается только на карте. Но вот фигура многоугольника выбрана и нанесена на карту. Тогда тральщики приходят в движение. Они ставят свои тралы и начинают «срезывать» невидимые границы фигуры параллельно одной из ее сторон. Это называется у моряков «класть тральные галсы». Пока еще ни одной мины не затралено. Постепенно тральщики приближаются к центру фигуры.

Но вот на одном из галсов подкошена первая мина. Немедленно траление на этой стороне многоугольника прекращается. Место мины наносится на карту и обозначается на море пловучей вехой, а тральщики переносят свою работу на другую, следующую сторону многоугольника. Здесь снова повторяется срезывание фигуры по направлению к ее центру, пока опять на одном из галсов не затралится мина.

Так обходят тральщики все стороны фигуры. И когда эта работа — разведывание заграждения — окончена, на карте и на море точно очерчены границы опасного места. Получилась новая фигура, она меньше первой и, может быть, не такая правильная, но теперь невидимый враг выявлен, точно известно, где он притаился в своей подводной засаде.

Всю эту очень опасную работу выполнили быстроходные тральщики. В большинстве случаев на этом роль их кончается. Конечно, и эти корабли могли бы при нужде выполнить третью или последнюю, наиболее опасную часть работы — уничтожение минного заграждения. Но тихоходные тральщики лучше приспособлены для этой работы. Хоть и медленно, но зато тщательно прочесывают они всю очерченную площадь опасного места, извлекают все мины на поверхность моря и уничтожают их.

Итак, ушли быстроходные тральщики, и на их место к границам минного заграждения подходят тихоходные тральщики.

С головного корабля передается условным сигналом команда: «Приготовиться ставить трал!».

На тральщиках закипает жизнь. Быстро, четко выполняется приказание. Еще несколько минут, и новый сигнал взлетает кверху и немой речью передает концевым тральщикам: «Ставить трал!».

По этому сигналу медленнее, осторожнее двигаются корабли. Вот уж стальные тросы, снаряженные оттяжками глубины, буйками, грузами, соединили корабли в тралящие пары.

Еще один сигнал, и тральщики выстраиваются в свой особый боевой порядок, — это значит, что каждая тралящая пара, как одна боевая единица, следует за другой, но не совсем «в затылок», а несколько в стороне. Ведь первая тралящая пара очистит всю полосу, захватываемую длиной трала. Значит, если вторая пара тральщиков пойдет точно вслед за первой так, чтобы каждый корабль пары шел за струей соответствующего ему корабля первой пары, то уже никакой работы ей не останется: ее трал не подкосит ни одной мины. Поэтому вторая пара тральщиков, идя сзади, смещается в сторону как раз на длину своего трала. Это значит, что правый корабль второй пары идет едва правее струи левого корабля первой пары. Все следующие пары смещаются таким же образом. Теперь уже для каждой пары найдется работа, и минные «жатки» пройдут сразу по большому участку опасного места. И в то же время на этом участке не останется ни одной «нескошенной» полосы. Такой строй — это и есть боевой порядок тральщиков, когда они готовятся двинуться на минное заграждение. «Наступление» начинается, весь дивизион с поставленными тралами на небольшой скорости (6–7 узлов) начинает срезывать с одной стороны контур фигуры, внутри которой прячутся мины.

Тральщики кладут первый галс, затем поворачивают на обратный курс, срезывая при этом следующую часть контура фигуры. Когда они дойдут до кромки, они снова ложатся на обратный курс. Так будут они сновать, пока не срежут всю площадь фигуры. Как будто спокойная, ровная и не таящая никакой опасности и романтики, мирная работа.

Но так только кажется. И очень скоро это кажущееся спокойствие нарушается.

Вдруг раздается тревожный и тоскливый вой сирены. На первой паре тральщиков взвиваются кверху сигналы-флажки, слова немой речи кораблей. Они сигнализируют остальным тральщикам о том, что их трал подкосил мину и перебил ее минреп.

Позади трала всплыл на поверхность и покачивается на волнах большой металлический шар. Это — мина, ее обнаружили заставили всплыть, но еще нужно ее уничтожить. Эту работу выполняет особый тральщик — его место сзади дивизиона. И когда позади тралов то там, то здесь всплывают еще и еще грозные источники подводного удара, этот корабль приближается и расстреливает мину или высылает подрывников для уничтожения ее подрывным патроном.

Так бывает, если тралы подсекают мины. Но очень часто тральщики действуют буксирующими тралами. Тогда тралы захватывают на своем пути одну, другую, третью, много мин. Буйки тралов часто ныряют под воду или стремительно сближаются, сирена почти непрерывно издает свой протяжный стон.

Все это значит, что тралы захватили уже много мин — тральщикам уже трудно тащить их за собой. Приходится временно прекращать траление, выходить из минированного района на более мелкое место и очистить тралы от пойманных мин. Медленно выбираются тральщики на мелкое место. Корабли каждой пары расходятся в разные стороны и при этом растягивают, выпрямляют дугу трала. Все мины, захваченные тралящей частью, освобождаются от цепких объятий подводной жатки. Теперь их минрепы оказываются слишком длинными — ничто не удерживает стальные шары от всплытия на поверхность. Поверхность моря сразу усеивается ими. Тральщики уходят обратно к загражденному району, к тому же месту, откуда ушли, и продолжают свою работу.

А там, где пойманные мины «выведены на чистую воду», идет расправа, их уничтожают. Так борются тральщики со своим грозным и очень опасным, беспощадным противником. Если заграждение велико, эта борьба длится долго, не часы, а дни. И все это время не спадает напряжение моряков на тральщиках, не уменьшается, не уходит смертельная опасность, которой они подвергаются поистине на каждом «шагу» своего корабля. Полная победа — уничтожение заграждения без потерь — достается с трудом. Она требует высокой боевой выучки и самоотверженности.

Бывает, что тишину моря нарушают не победные звуки сирен, а гул взрыва. Водяной смерч взлетает над кораблем, могучий подводный удар обрушивается на его корпус, — тральщик быстро идет ко дну.

И так же, как в бою на суше, смыкаются ряды бойцов, чтобы заполнить место товарищей, вырванных из строя пулей или снарядами, и люди снова идут вперед, в атаку — так и здесь другие корабли занимают место погибших. Наступление на минное заграждение продолжается, пока не будет одержана победа, пока ни одной мины не останется внутри очерченной фигуры и невидимый многоугольник перестанет быть опасным.

Бывает и так, что раздается взрыв, но… без гибельных последствий для тральщика. Это взрывается мина, подкошенная тралом. Как же это могло случиться? Оказывается, уже в последние годы минеры додумались до такого устройства мин, что при соприкосновении тралящей части с минрепом мина взрывается; получается так, что мина может быть опасной не только для кораблей, против «которых она поставлена, но и для трала, которым ее подсекли.

Взрыв мины в трале разрушает все его устройство, разрывает тралящую часть, обезоруживает корабль.

Случается, что неожиданно раздается губительный взрыв при выборке из воды паравана-охранителя. Оказалось, что на борт был поднят не параван, а… мина. Как это произошло? При тралении параван подсек мину, но тут же в свою очередь сработало особое противотральное устройство мины, которое перебило трос паравана, а мина «прицепилась» к тралу.

Кроме противотральных устройств на самих минах, на их минрепах, работу тральщиков затрудняют еще и специальные «минные защитники». Защитник ставится на заданное углубление. Его удерживает под водой трос-буйреп и якорь. На буйреп навешаны на некотором расстоянии друг от друга противотральные резаки. Когда лезвие трала соскальзывает на резак, оно тут же перерезается, трал обезоруживается. Минные защитники выставляются перед минным полем, как его охрана, или между линиями мин.

Может случиться, что нет возможности быстро обезопасить минный многоугольник, а кораблям необходимо пройти сквозь заминированный район, нет времени ждать, пока его разминируют. Тогда корабли обходят минное заграждение. Ведь теперь его границы точно известны и четко обозначены. Кораблям разрешается проходить на расстоянии не меньше трех миль от границ заграждения. Эта трехмильная полоса считается опасной для плавания зоной.

Минная война требует не только умения, смелости, осторожной четкости в работе, но и военной хитрости. Противник следит за действиями тральщиков, старается всячески помешать им. Если же это не удается, враг пытается свести на-нет работу морских саперов, снова наставить мины в только что очищенном районе.

Очень хорошо иллюстрирует эту настороженную острую борьбу один из эпизодов первой мировой войны.

Немцы тщательно и густо заминировали побережье Сундерленда. Англичанам было необходимо очистить этот район для прохода своих кораблей. Английские тральщики производили траление днем, добросовестно очищали весь подозрительный район, но… за их работой наблюдали невидимые разведчики — немецкие подводные лодки — заградители. Как только тральщики удалялись, подводные лодки снова минировали район, а на другой день английские корабли налетали на мины, точно и не было накануне работы тральщиков. Все это повторялось несколько раз, и англичанам никак не удавалось покончить с опасным заграждением. Как быть?

И тогда английские минеры прибегли к военной хитрости.

Настал день, когда английские тральщики снова вышли к берегам Сундерленда тралить немецкие мины.

Выстроившись в колонну попарно идущих кораблей, тральщики выбросили свои тралы и пошли в атаку на германские мины. На кораблях люди суетились у лебедок и производили все манипуляции, которыми сопровождается работа при тралении. Но… все это было только маскировкой. Тральщики делали вид, что они действительно занимаются тралением. На самом деле ни одной мины англичане не уничтожили, все они остались на своих местах.

Когда кончилось это лжетраление, английские тральщики ушли. Наблюдавшая за ними немецкая подводная лодка и не заметила обмана. Как только англичане начали уходить, ее командир приказал двинуться вперед на якобы протраленный участок и ставить новое заграждение. Смело пошла подводная лодка за английскими тральщиками и вдруг… мощный взрыв, точно разорвал подводный корабль и послал его на морское дно. Так англичане превзошли немцев в военной хитрости, настолько превзошли, что спасенный командир подводной лодки и не заподозрил никакой военной хитрости. Он решил, что английские моряки просто безобразно тралили. Поэтому, когда его доставили на палубу одного из тральщиков, немец чуть ли не набросился на своих спасителей и нещадно ругал их за скверную работу.

Но бывает и так, что путь кораблей не только не очищен от мин, но даже еще и не разведан, не обнаружено заграждение, не найдены его границы. Кораблям во что бы то ни стало необходимо срочно выйти в операцию по этому пути и в то же время есть сведения, что фарватер загражден минами. Как быть? Приходится все же итти сквозь прячущиеся под водой мины, но впереди кораблей идут тральщики и на ходу очищают путь. А корабли, которые проводятся сквозь заграждение, тоже не дремлют, они ставят собственные тралы-охранители — это их дополнительная защита от мин, которые все же могут остаться позади тральщиков.

В таких случаях говорят, что корабли проводятся за тралами. Впереди колонны кораблей идут обычно две и больше пар тральщиков — это проводники колонны. Сзади, на расстоянии около 6—10 кабельтовых, следуют проводимые корабли. Они точно выдерживают курс, так, чтобы не оказаться в стороне от протраленной полосы, ведь это грозит гибелью кораблю. А моряки пристально наблюдают за поверхностью моря, не покажутся ли плавающие мины, против которых бессильны поставленные тралы. Чтобы отбиться от мин, нужно спокойное уверенное мужество никогда не теряющихся воинов.

Глубокой осенью 1941 г. на Балтике немецкие захватчики уже занимали и северный и южный берега Финского залива. Только отдельные участки его берегов еще были заняты советскими частями. И все же в глубоком тылу врага еще боролась и высоко держала советское знамя одна из наших баз.

Советский эсминец получил трудное опасное задание — пройти в эту базу. На море — осенняя штормовая погода, путь пролегал мимо неприятельских берегов. Противник душил героическую базу в петле блокады и принимал все меры, чтобы советские корабли не могли пройти на помощь к осажденным морякам. Путь был загражден минными полями и усеян плавающими минами. Все это было хорошо известно, но пройти было необходимо и при этом операцию надо было выполнить быстро, без малейшего промедления. В такой обстановке не могло быть и речи об обследовании пути и о тралении. Приходилось итти сквозь все опасности, сквозь мины. Для выполнения такого задания мало одной смелости, мужества, желания и готовности совершить подвиг. Дело не только в том, чтобы без колебания пойти на смерть ради родины; надо победить эту смерть, пройти сквозь нее, сделать все, чтобы не погибнуть, а победить и дойти до цели.

А для этого нужно еще и умение воевать, тщательная, продуманная подготовка к операции, трезвый учет всех препятствий на пути.

Командир советского эсминца, капитан 3 ранга Осадчий, именно так и понимал свою задачу. Все «боевые части корабля быстро и тщательно подготовились. Кораблю предстояло итти ночью, в шторм, на маяки не приходилось рассчитывать. Значит, четко и точно должна была работать штурманская часть, чтобы не уклоняться от заданного курса, чтобы в каждый момент знать, где находится корабль. Надо было обеспечить высокую подвижность корабля, чтобы в случае нужды можно было быстрым маневром уйти от плавающей мины, оставить ее где-то в стороне или сзади.

Предстояло итти за тральщиками, но и с собственным тралом-параваном. Значит, и на тральщиках и на эсминце надо было подготовить запасные части тралов на случай необходимости в срочной замене. И, наконец, еще и еще раз приходилось думать о плавающих минах.

В назначенный час все корабли, участвующие в операции, двинулись в путь.

Переходы делались в ночные, темные часы. В один из таких переходов в 23 часа 48 минут слева по курсу эсминца на расстоянии в 50 метров появилась первая плавающая мина. Это не страшно. Эсминец точно держит свой курс и ему не опасна мина на таком расстоянии. Но люди на корабле напряжены. Они знают: «лиха «беда начало», и ждут новых мин. Через 15 минут плавающая мина замечена прямо по носу. Это уже опасно. За минами следят, приготовились к их встрече, но и на этот раз все обходится благополучно — мина проходит мимо, всего в 5 метрах по левому борту эсминца. Еще 12 минут. В правом усе паравана-трала раздается взрыв, это взорвалась затраленная мина и, конечно, изуродовала правый параван. Взлетевший кверху столб воды обрушивается на носовую часть корабля.

Весь эсминец сотрясается точно в судороге, но опять все кончается благополучно, основные механизмы в порядке и можно итти дальше.

Но правый параван надо быстро заменить. Хорошо, что все необходимое для этого было заранее и заботливо приготовлено. Поэтому замена паравана выполняется так быстро, что эсминец почти не остается без своего прямого охранителя.

Еще несколько минут и снова то справа, то слева появляются плавающие мины. Теперь они плывут чуть ли не сплошной чередой с промежутками в 10–15 метров. Кораблю приходится изворачиваться и в то же время настороженно беречься, как бы не выйти за пределы полосы, протраливаемой тральщиками. Ведь там, за этими пределами — минное поле. На эсминце все напряжены, каждый сознает всю опасность момента. Смерть, гибель подстерегает моряков действительно на каждом шагу в непроглядной тьме ночного моря. И все это под аккомпанемент новых взрывов в тралах передних кораблей. Вдруг головной корабль остановился, и в ту же минуту наблюдатели замечают слева всего в пяти метрах плавающую мину. Что делать? Положение такое, как в былине об Илье Муромце: уйти от мины вперед — путь закрыт передним кораблем; на месте останешься или влево пойдешь — погибнешь от столкновения с той же плавающей миной; вправо податься — там непротраленное минное поле. Значит, путь один — назад.

Принять решение надо во много раз быстрее, чем написать эти строки. Смерть скупа на время и отпускает только мгновения. Но мысль опытного командира обгоняет и мгновения — так быстро раздается команда: «Самый полный назад!» Эсминец вздрагивает и останавливается, затем медленно сдает назад. Еще за секунду до этого мина неумолимо приближалась «к левому борту корабля. Теперь — медленная «гонка». Кто скорее, мина ли ударит корабль или эсминец все же ускользнет от нее. В эти мгновения время отсчитывается биением сердец людей, стоящих перед смертью. И борьба в сущности не между кораблем и миной, а между этими людьми и смертью. Побеждают люди, — лениво покачиваясь на волнах, мина проходит всего в полутора метрах от борта, почти огибает нос корабля и уходит на правый борт. Туда, вправо ее гонят и ветер и волны морские, теперь уже она не страшна и все дальше и дальше уходит в темноту.

Теперь бы снова вперед, но, оказывается, этого нельзя выполнить: когда корабль остановился и пошел назад, это опутало параваны, сделало их бесполезными, оставило эсминец без противоминной защиты. Корабль дрейфует — это значит, что ветер и волны (машины ведь не работают) заставляют корабль перемещаться, сносят его с линии курса. Бели не остановить дрейф, эсминец может попасть на минное поле. Принимается решение: стать на якорь и привести в порядок запутавшиеся параваны. Выполнить это решение очень, очень трудно. На корабль снова надвигаются плавающие мины. Один за другим докладывают наблюдатели о новых и новых минах, дрейфующих к эсминцу. Теперь осталось только одно средство борьбы — отталкивать, отводить мины от бортов. И вдоль «бортов выстраиваются офицеры, краснофлотцы, все члены экипажа, у которых свободны руки. А мины уже почти окружили корабль, осадили его с бортов и вот-вот уничтожат его. Но люди встречают их шестами, осторожно отталкивают, проводят по бортам и отправляют за корму. Некоторые проделывают эту работу руками. Вот одна из наступающих мин как будто осталась незамеченной. Еще мгновение и катастрофа неизбежна. Тогда офицер Новиков перелезает за борт, спускается на левый отвод, закрепляется ногами, свешивается к воде, руками останавливает мину и отталкивает ее от эсминца. Человек схватился со смертью и победил ее. И такие победы одержали в эту ночь многие моряки, офицеры и краснофлотцы славного советского эсминца.

А пока длилась эта схватка людей с минами, минеры боролись за восстановление параванов. Распутать тралы было невозможно; оставалось одно — обрубить их и поставить новые. В мрак и бурю за борт отправляется краснофлотец. Его ловкие, опытные и сильные руки быстро справляются с лабиринтом спутавшихся частей трала. Теперь можно ставить новые параваны. Но тут выясняется, что на эсминце уже не осталось правых параванов. Приходится тут же, впервые в практике корабля, организовать и выполнить переделку левых параванов на правые.

И эта трудность преодолевается. Эсминец снова вооружен против мин, снова защищает его охранитель, корабль может продолжать свой путь. И пора! Море осветилось луной, а совсем недалеко неприятельские берега. С минуты на минуту наблюдатели вражеских батарей заметят неподвижный корабль, откроют огонь.

Снова двинулись в путь. Еще немного, и минное поле останется позади. Но… залп с берега, еще один. Корабль замечен, противник открыл огонь, один снаряд падает в воду совсем близко от кормы. Что-то случилось с рулевым управлением, руль застыл в одном положении, корабль начал «описывать циркуляцию». А снаряды ложатся все ближе и ближе. Во что бы то ни стало надо уйти от этого опасного соседства. Но корабль не имеет управления, как заставить его итти по заданному направлению, выполнять те или другие маневры, чтобы уходить от снарядов, мин, чтобы приблизиться к цели?

Надо исправить рулевое управление. Но если даже удастся сделать это на ходу, уйдет много времени, а уходить надо немедленно. Тогда командир находит выход из положения. Он переводит машины корабля на работу в «раздрай» — это значит, что машины работают и на заднем и на переднем ходу. Если правильно выбрано соотношение между задним и передним ходом, корабль выходит на «прямой курс.

Эта мера увенчалась успехом. Медленно, но верно эсминец двигается вперед по заданному курсу. Все это при сильном ветре, крупной волне и при непрекращающемся обстреле с берега. Тем временем люди корабля напряженно и изобретательно работают над исправлением рулевого управления. Тянутся, как вечность, и все же проходят часы этой борьбы. Если удастся хоть освободить руль и даже не управлять им, а только поставить в «нейтральное» положение (руль будет стоять прямо), скорость корабля увеличится. Наконец, через 4 часа это удается.

Эсминец стремительней движется вперед. Вот уже осталась позади вражеская батарея, командир вздыхает свободнее, но это счастье кратковременно. Через полчаса лавина огня другой вражеской батареи обрушивается на корабль. А эсминец попрежнему полускован, попрежнему управляется только машинами. Ему трудно маневрировать, уходить от снарядов. И ко всему этому корабль снова попадает на минное поле и опять отовсюду наступают плавающие мины. Гибель и смерть, оставшиеся было позади, снова нагнали корабль и его моряков.

Командиру докладывают: «Слева по носу — плавающая мина!». Надо проскочить мимо, точно выдержать курс, чтобы мина так и прошла слева мимо корабля. Это удается, на этот раз смерть проходит всего в 7—10 метрах от борта. Но тут же опять «прямо по носу — мина». Как быть? Ведь корабль не имеет рулевого управления. Ему нельзя извернуться, обойти мину, преградившую путь. Опять «раздрай», и мина пропадает за кормой. И пока длится эта борьба со смертью, на корабле продолжается борьба за активную жизнь эсминца, за восстановление рулевого управления. Люди работают нечеловечески. Не зная отдыха и страха, десятки часов в упорном, изнуряющем труде, не обращая внимания на неприятельские снаряды, на ходу изобретая все новые решения задачи, моряки эсминца опять одержали победу. Заработало рулевое управление, корабль твердо встал на свой курс, вышел из «минного поля, из-под обстрела и на полном ходу пошел к базе.

Так прошли советские моряки и их корабли сквозь минные поля, сквозь плавающие мины, сквозь огонь вражеских батарей, сквозь шторм в ночи, сквозь смерть.

Спокойное мужество офицеров и краснофлотцев, прекрасное знание своего боевого дела и неукротимое волевое стремление к победе во имя родины помогли им преодолеть все препятствия на пути к указанной командованием цели.

Корабли-тральщики хорошо справляются с якорными минами. Но они бессильны против донных мин, магнитных, акустических и магнитно-акустических. Ведь эти мины не имеют минрепов, их не за что захватить и вытащить или подсечь. Они лежат на дне и там подстерегают свои будущие мишени. Но дело еще и не только в том, что их не за что захватить. Корабль-тральщик так же, как и всякий другой, сам по себе вызвал бы взрыв магнитной или акустической мины, едва он только приблизился бы к ней, прошел бы над ней.

Обыкновенным тралением никак нельзя было обезопасить донные мины, тут нужно было как-то особенно изловчиться, придумать нечто более хитрое.

Вопрос «как быть» на этот раз приобрел особенное значение. От правильности ответа на этот вопрос зависело очень многое: безопасности морских коммуникаций между США и Англией, все снабжение населения и войск Великобритании.

Лихорадочно заработала мысль изобретателей. Одно за другим предлагались все новые и новые решения задачи — как победить минную опасность. Прежде всего моряки ополчились против магнитных мин; именно эти мины в первый период второй мировой войны имели некоторый успех и наделали много шума.

Все изобретатели шли по одному и тому же пути — предлагали бороться с магнитными минами их же оружием. Какое же это оружие?

Мы уже знаем, что стальная масса корабля тоже представляет собой магнит, который создает собственное магнитное поле и поэтому воздействует на магнитную стрелку замыкателя мины. Взорвался ли бы на такой мине, скажем, деревянный корабль, на котором почему-либо «вовсе не было бы стальных предметов? Нет, не взорвался бы, ведь масса такого корабля не действовала бы на приборы мины. Корабль из дюралюминия (немагнитного металла) тоже не взорвался бы. Но в наши дни почти все корабли строятся из стали. Значит, нужно было добиться, чтобы и сталь корабля не воздействовала бы на магнитную мину, надо было размагнитить стальную массу корабля. А как это сделать? В ответ на этот вопрос минеры расположили по корпусу корабля обмотку из кабеля и пропустили по нему ток. При этом также происходило намагничивание корабля и создавалось новое магнитное поле, которое было равно начальному магнитному полю, но противоположно направлено. Такие два поля уничтожают друг у друга или настолько уменьшают одно другое, что не получится никакого воздействия на приборы магнитной мины. Размагниченные корабли свободно проходят над поджидающими их магнитными минами и обманывают их, мины остаются на дне в покое, будто и не проходили над ними неприятельские корабли. Вместо обмотки в некоторых случаях обносят по корпусу корабля кабель и тоже, пропускают через него электрический ток. При этом кабель приподнимают и опускают, как бы «натирают» им обшивку корабля. Вот как минеры научились обманывать магнитные мины.

Надо еще добавить, что эти средства оказались еще и хорошей защитой против торпед. Дело в том, что в некоторых торпедах взрыватели так устроены, что они срабатывают под действием магнитного поля корабля, но размагниченному судну и эта опасность не страшна.

Надежно ли служат эти средства защиты от магнитных мин? Когда англичане в 1940 г. эвакуировали из Франции свои войска, немцы неистово усеивали воды Ла-Манша магнитными минами в: надежде, что транспорты с войсками будут пачками итти ко дну. Каково же было их разочарование, когда оказалось, что ни один английский корабль (все они были оборудованы размагничивающими устройствами) не пострадал от мин, транспорты свободно проходили над притаившимися на дне немецкими ловушками и благополучно прибывали в свои порты. Но все же такой защиты недостаточно. Бывает, что размагничивающее действие нарушается какими-нибудь причинами. Кроме того, размагничивание не спасает от акустических мин. Минеры всячески старались найти способ тралить донные мины, уничтожать их заблаговременно, очищать от них фарватеры. Казалось, что это невозможно, и все же в наши дни тральщики вооружены специальными противомагнитными и противоакустическими тралами.

Эти тралы не подкашивают и не подсекают донных мин, ведь их «и не за что зацепить, да и приблизиться к ним нельзя. Новые тралы вовсе и не прикасаются к донным минам. Они действуют на расстоянии — это неконтактные тралы, борющиеся с неконтактными минами. Вот и получается, что с неконтактными минами опять борются их же оружием.

Как же работают новые тралы? Их устройство, конечно, сохраняется в секрете, но можно все же представить себе, как они действуют.

Представим себе, что корабль-тральщик далеко впереди себя выслал особое пловучее устройство, которое излучает очень сильные магнитные импульсы и звуковые волны. Такое устройство должно издалека действовать на стрелку замыкателя магнитной мины или на взрыватель акустической мины и взрывать их на расстоянии. По сведениям, проникшим в печать, такие тралы взрывают неконтактные мины на расстоянии в 90—150 метров впереди себя. Там, где почему-либо нельзя или трудно пользоваться кораблями-тральщиками (в гаванях, у доков и причалов), такие же устройства направляются с берега. Опять моряки обманывают донные мины, заставляют их действовать по отсутствующему противнику.

Когда немцы узнали о том, что их магнитные и акустические мины успешно уничтожаются союзниками, они решили перехитрить своих противников и добиться того, чтобы новые тралы не обнаруживали донных мин. Для этой цели немцы придумали два новых устройства, которые они присоединили к взрывателям магнитных и акустических мин. Одно из этих устройств называется «прибор срочности». Это — часовой механизм, включенный в цепь замыкателя и заведенный на определенный промежуток времени — от 15 минут до нескольких суток. Пока не истечет это время, мина не опасна, она не взорвется, пусть даже непрерывно снуют над ней корабли. Но как только заданный срок истечет, первый же корабль, прошедший над миной, получит сокрушительный подводный удар. Чего же немцы хотели этим добиться? Они надеялись, что противник, видя, что корабли беспрепятственно проходят по морю, начнет думать, что на этом участке вовсе нет мин, станет беспечным, и тогда его поразят внезапные удары. Но прежде всего они хотели помешать тралению неконтактных мин. В самом деле, ведь сколько ни утюжь море даже сверхмощным тралом, мины с приборам срочности не взорвутся, не выдадут себя. И если противник не сделает достаточного числа галсов и прекратит траление, уверенный, что мин в этом месте нет, он будет наказан.

Второе устройство называется «прибор кратности». Если мина (магнитная или акустическая) готова к действию, она взорвется, как только над ней пройдет первый корабль или на нее впервые подействует трал. Но если в мине находится прибор кратности, этого не случится. Этому прибору можно «поручить», чтобы он взорвал мину не под первым же кораблем (или тралом), а под определенным по счету, например, под пятым или десятым.

Союзники быстро разгадали и эти «секреты» немцев и научились бороться с ними.

Как же тралятся мины, в которых находятся приборы срочности и кратности?

Сначала море утюжится тралом непрерывно в течение нескольких суток. Когда истекает срок наибольшей возможной выдержки прибора срочности, тогда кладут еще дополнительные тральные галсы, чтобы «измотать» прибор кратности. Таких дополнительных галсов делают столько, чтобы их число было не меньше числа самой большой настройки прибора (до 15). Только после такой тщательной и длительной обработки фарватер может считаться безопасным от мин.

А как узнают саперы моря о том, что в таком-то месте район моря стал подозрительным, что воды его усеяны донными минами?

Специальные посты наблюдения тщательно просматривают охраняемый район моря. Наблюдатели доносят, где и сколько мин сбросили вражеские самолеты. И тогда наступает очередь саперов моря обнаружить и уничтожить эти мины.

Существует еще и воздушный электромагнитный трал, которым орудуют не с корабля и не с берега, а с самолета.

Большой самолет низко стелется над водой, идет бреющим полетом всего на высоте нескольких метров. Под фюзеляжем и крыльями самолета прикреплено огромное металлическое кольцо. Это то отличие самолета, которое бросается в глаза, и кажется непонятным непосвященному наблюдателю. Но вот самолет еще и еще раз пронесся над водой и вдруг сзади, за его хвостом с глухим шумом взлетел к небу мощный столб воды, затем еще один, несколько. Это взрываются магнитные мины, обнаруженные воздушным тральщиком. Как же устроен воздушный трал?

На самолете установлен двигатель внутреннего сгорания; от двигателя работает генератор постоянного тока и питает уложенную внутри кольца обмотку из провода. Получается мощный электромагнит, создающий магнитное поле, действующее на приборы магнитной мины. Воздушные тральщики, как и надводные, обычно работают не в одиночку, а целым соединением, также идущим строем уступа.

Большая скорость воздушных тральщиков — это их важное преимущество перед кораблями. Они быстро прибывают даже в очень отдаленный район траления. Кроме того, воздушные тральщики быстрее оправляются с хитростями прибора кратности — им ничего не стоит сделать большое число галсов в короткий срок. И, наконец, воздушные тральщики — хорошие ищейки мин, они быстро облетают огромный район и, если где-нибудь за ними взметнется кверху фонтан, засекают место и передают на базу тральщиков, что обнаружен загражденный район. Именно воздушным тральщикам предстоит особенно большая разведывательно-тральная работа после окончания войны, когда понадобится в кратчайший срок обнаружить и уничтожить все мины, которыми усеяны прибрежные воды и пути-дороги кораблей.