EXPERTENSTAFFEL за Полярный кругом

Окончание, начало в AM №4/98, 5-6/98,1/99.

Юрий Рыбин

Несмотря на удаленность Заполярья и очевидную обособленность от основных фронтов в Европе, где решался исход Второй Мировой, переломное лето 1943-го и здесь, в высоких широтах, наложило свой отпечаток на деятельность авиации обоих противников. На знаменитой «Expertenstqffel» это сказалось самым непосредственным образом. И хотя ее пилоты по-прежнему демонстрировали несомненную отвагу и воинское мастерство, еще более обострившаяся борьба за небо, все чаще собирала в их рядах кровавую дань…

Несмотря на «ошеломляющий каскад побед», одержанных весной пилотами 6/JG5 за период с марта по май, эскадра «Esmeer» потеряла 16 пилотов. В их числе было немало опытных «экспертов», что явилось серьезной и практически невосполнимой утратой. Наступивший в мае круглосуточный световой период усилил интенсивность схваток. К своему удивлению пилоты Люфтваффе в который раз убедились, что противник не только не разгромлен, но и стал гораздо сильней и агрессивней.

7 мая эскадрилья пережила еще одну тяжелую потерю. В тот день, ранним утром экипажам Ju88 и Bf 110 в сопровождении четверки «полярных охотников» удалось беспрепятственно нанести удар по жилым кварталам Мурманска. В городе возникло два пожара. На обратном пути, уже находясь над линией фронта в районе озера Кядел-явр, когда казалось, что ничего плохого произойти не должно, группу немецких самолетов настигла шестерка «Аэрокобр» из состава 2-го гв. иап. Атака гвардейцев оказалась внезапной: на малой высоте лейтенант Н.А.Бокий смог поймать в прицел «Мессершмитт» Альфреда Бруннера. Короткое нажатие на гашетки – и в «мессер» врезался шквал металла и взрывчатки. Изуродованный «Густав» тут же выходит из-под контроля пилота и Бруннер решает прыгать. Но земля слишком близко – купол парашюта не успевает наполниться, и немецкий ас падает на землю. Подбежавшие егеря застают его уже мертвым. К этому времени на боевом счету обер-фельдфебеля Альфреда Бруннера было 53 воздушных победы, одержанных в 135 боевых вылетах, а 3 июня 1943 г. он был посмертно награжден «Рыцарским крестом».

Так случилось, что через шесть дней после гибели своего ведомого Тео Вайссенбергер, сам не зная того, отомстил за его смерть. Рано утром 13 мая в районе между островом Кильдин и губы Кутовая снова в который раз пересеклись боевые пути пилотов «Expertenstaffel» с летчиками-гвардейцами 2-го гв. иап имени Б.Ф.Сафонова.

Восемь «Аэрокобр», поднятые по тревоге, вступили 8 противоборство с четырьмя "Мессершмиттами" и шестью "Фокке-Вульфами", которые атаковали тральщик, находившийся в дозоре в районе Сеть-Наволок. После этого воздушного боя Тео Вайссенбергер на свой боевой счет записал четыре сбитых «Аэрокобры». В действительности 2-й гв. иап потерял только один самолет. Был сбит гвардии лейтенант Н.А.Бокий, а гвардии старший лейтенант Лопатин, получил ранение и совершил посадку на своем аэродроме на фюзеляж. Об этом бое вспоминает Николай Андреевич Бокий:

«13 мая 1943 г. в паре со своим ведомым Анатолием Титовым на самолетах "Аэрокобра" мы вели воздушный бой с четырьмя вражескими истребителями ФВ- 190. Во время боя Титов сорвался в штопор, из которого "Аэрокобра" выходит весьма неохотно. Тем временем я сбил один вражеский самолет, а другой подбил. Решив добить пирата и, увлекшись атакой, я не заметил, как подошла вторая группа, состоящая из Ме-109. Они атаковали меня с задней полусферы. Я ощутил треск в кабине, самолет задрожал. Попытался развернуть самолет влево, но машина не реагировала на рули управления. Я со всей силой нажал на педаль, но самолет не слушался. Взглянув на пол кабины, увидел, что левая нога соскочила с педали и перебита. На полу кабины – кровь. И все же, триммером руля поворота я создал нагрузку на правую ногу и стал выходить из боя.

В районе острова Кильдин заметил группу наших "Аэрокобр" и запросил у них по радио помощи. В ответ услышал: "Горишь! Прыгай!" Хотел уточнить к кому это относится, но пламя уже появилось в кабине, и я все понял. Выбросился на парашюте и приводнился в пяти километрах севернее острова Кильдин. Попытался плыть, но мешал парашют, от которого никакие мог освободиться. К моему счастью, на помощь пришел тральщик "ТЩ-48", находившийся поблизости, он и подобрал меня. Только меня вытащили на палубу, как вдруг снова налетели "Мессершмитты" И моряки бросились к своим зенитным орудиям отбивать атаку. Я потерял сознание и очнулся лишь на операционном столе в госпитале. Врачи хотели ампутировать левую ногу по голень, но благодаря стараниям главного хирурга (Северного Флота – Прим. авт.) Арапова нога была спасена".

Начало июня ознаменовалось новой потерей, 3-го числа над районом Колы четыре «Аэрокобры» и три Як-1 из состава 255-го иап подловили две пары «мессеров». В завязавшемся бою погиб лейтенант Герхард Хердер (Lt.G.Herder). Как сообщили вернувшиеся коллеги, его "желтая двойка" несколько раз была атакована советскими истребителями. О двух сбитых "Мессершмиттах" заявили командир 255-го иап майор П.А.Панин 1* и старший лейтенант Харламов.

Тем временем уцелевшие "эксперты" продолжали увеличивать свои боевые счета. Спустя два дня, 5 июня, комэск 6-й эскадрильи обер-лейтенант Эрлер, впервые (среди пилотов JG5 "Esmeer") достиг магической отметки в 100 побед. И это событие было по достоинству отмечено в 6-й эскадрильи и второй группе эскадры. Впрочем, все имело свою лицевую о оборотную стороны…

Рано утром, 5 июня, 6/JG5 совместно с другими эскадрильями, в том числе со специалистами по морским целям – летчиками FW190 из состава 14(Jabo)/JG5, атаковали конвой снабжения, идущий в Порт-Владимир для гарнизона полуострова Рыбачий. Небольшой караван в составе четырех малых охотников, одного сторожевого корабля и буксира с баржей, перевозил для защитников полуострова очень ценный груз – десять новых 122-мм пушек и 60 артиллеристов. Для их прикрытия ВВС Северного флота задействовали в общей сложности 52 истребителя.

В 04:35 зайдя со стороны берега, три группы Bf 109 и FW190 с высоты около 100 м атаковали корабли. Сторожевик и «мошки» немедленно открыли заградительный огонь, но до того момента, как подоспели советские истребители, стервятники успели сделать по два захода. Вскоре большинству из них было уже не до ползущих к Рыбачьему катеров: над Мотовским заливом разворачивалось настоящее воздушное сражение. С той и с другой стороны в течение нескольких часов постоянно, сменяя друг друга, подходили все новые и новые волны истребителей.

Но несмотря на все усилия «полярных охотников» и немецких батарей, ведущих огонь с противоположного берега Мотовского залива, конвою удалось под дымовой завесой поставленной парой Пе-3, благополучно дойти до места назначения. В воздушных боях советская сторона понесла значительные потери: шесть «Харрикейнов» были сбиты, правда, четыре летчика спаслись на парашютах. Еще четыре самолета этого типа совершили вынужденные посадки на полуострове Рыбачий. «Пешки», ставившие дымовые завесы, получили повреждения, но благополучно вернулись на свой аэродром, чего не скажешь о сопровождавших их паре «Харрикейнов» 2* .

В этом утреннем воздушном бою обер- лейтенант Эрлер сбил четыре самолета и довел свой счет до 99 побед, а на следующий день он заявил о своей 100-й 3* . С немецкой стороны был потерян лишь один Bf109F из состава 9/JG5 лейтенанта Гельмута Штайнле (Lt. H.Steinle), плававшего на яркой надувной лодке в заливе, которого заметили и попытались вывезти на трехмоторном гидроплане Do24. Однако море в тот день было неспокойным, при посадке самолет перевернулся, но не затонул, а остался на плаву. Два немецких летчика из его экипажа выбрались на фюзеляж и были сняты нашим катером МО- 116 под командованием лейтенанта В.М.Голицина. О дальнейшей же судьбе лейтенанта Штайнле ничего не известно…

15 июня в ходе налета «Юнкерсов» на Мурманск, которых сопровождали семь Bf 109 из состава 6-й эскадрильи не повезло унтер-офицеру Августу Морсу. В завязавшемся бою с десятью советскими истребителями из состава авиации ПВО (четыре Як-7б из состава 768-го иап, а также четыре «Киттихаука» и пара «Харрикейнов» из 769-го иап) его Bf109G-2 с желтой «семеркой» на борту был сбит. Однако запас высоты позволил немецкому пилоту отвернуть от городских кварталов и приземлиться в безлюдной тундре. Проводившиеся немцами в течении трех суток поиски пилота увенчались успехом 18 июня, когда штабной «Шторх» доставил летчика живым и невредимым на свой аэродром.

В тот день, когда с боевого задания не вернулся Август Морс, «Expertenstaffel» покинул лейтенант Вайссенбергер, которого направили в III/JG5, где он возглавил 7-ю эскадрилью. Как известно, подчиненных лучше всего воспитывать на личном примере. Отваги и мастерства Теодору было не занимать: уже в первом своем вылете 22 июня в составе нового подразделения, он продемонстрировал на что способен, сбив одного за другим сразу три «Харрикейна» 4* .

А за день до этого, 21 июня, в воздушном бою был сбит гауптман Эрлер. К сожалению, его обстоятельства не совсем ясны, известно только, что для удара по железнодорожным составам на станции Жемчужная (район Кандалакши) вылетели восемь Ju87, которых сопровождали 15 Bf 109. «Юнкерсы» отработали быстро и когда в небе появились пять «Аэрокобр» и три «Киттихаука» из состава 19-го гв. иап (ведущий – майор П.С.Кутахов) вместе с четверкой Р-40Е из 768-го иап ПВО, немцы готовились уже покинуть наше воздушное пространство.

Решив связать боем перехватчики, Эрлер отдал приказ небольшой части эскорта (вероятно не более 4-5 истребителей) сопровождать «лаптежники», а сам с остальными коллегами вступил в бой, едва не ставший для него роковым. Однако ему снова повезло: приземлившись у самого берега Ковд-озера, он был вскоре вывезен полавковым Ar196. Кроме того сильные повреждения получил Bf 109 лейтенанта Генриха Шмидта (Lt.H.Schmidt), но ему удалось дотянуть до своего аэродрома.

Кстати, эскадрилья майора П.С.Кутахова и одна эскадрилья 768-го иап ПВО в июне 1943 г. были специально перебазированы с Мурманского направления на Кандалакшское, для того чтобы отражать усиливавшиеся налеты Ju87 на Кировскую железную дорогу. Вероятно, в связи с этим туда на некоторое время перебрасывалась и «Expertenstaffel».

Летом 1943 г. существенно изменился характер боевых действий над Кольским полуостровом. ВВС Северного флота все чаще и чаще предпринимали операции уже над территорией, занятой врагом. Авиация постепенно начала наращивать усилия по пресечению судоходства противника в районе Петсамо. Постепенно центр воздушных боев начал смещаться от Мурманска к немецким аэродромам и вражеским морским базам. Однако не отработанное взаимодействие между экипажами ударных машин и прикрывавших истребителей часто приводило к тяжелым потерям.

Поздно вечером, 4 июля, шесть Bf109G возглавляемые Тео Вайссенбергером вылетели на прикрытие своего морского конвоя в район Киркенеса 5* . Уже в воздухе береговые посты ВНОС сообщили ведущему о появившемся советском разведчике Пе- 2. И действительно, на подходе к ордеру Вайссенбергер обнаружил двухмоторный самолет. На самом деле это был Пе-3 и его штурман, в этот момент передавал по радио в третий раз координаты немецкого конвоя, его состав и погоду в районе цели. Надо сказать, что советские пилоты отметили в своем сообщении наличие прикрытия в составе пяти истребителей, но «мессер» ведущего, отделившийся от общего строя, они не заметили. Сблизившись с «пешкой» он смог успешно атаковать советский самолет. Оставляя шлейф дыма, «Петляков» начал снижаться, уходя прочь от конвоя 6* . Это была 98-я победа Вайссенбергера, зарегистрированная в 22:07.

Именно в эти минуты с аэродрома Ваенга-2 для удара по конвою взлетали пять торпедоносцев (три ДБ-ЗФ и два «Хэмпдена») и пара штурмовиков Ил-2 (для по давления зенитного огня кораблей эскорта) из состава 6-й мтад Северного флота под командованием командира 9-го гв. мтап гвардии майора Костькина. Их прикрытие возлагалось на семь «Аэрокобр» 255-го иап. Несмотря на благоприятный прогноз погоды над целью, в районе аэродромов метеоусловия не баловали: с самого утра низкая облачность закрывала вершины сопок, и поэтому на задание вылетели самые подготовленные экипажи.

1* Погиб 26 августа 1943 г. 22 января 1944 г. посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

2* Капитан В.А.Агейчев погиб: младший лейтенант П.И.Савицкий пропал без вести; младшие лейтенанты Полтыхин, Зюзин, Кравченко, и Кукибный получили ранения.

3* Видимо, это был Пе-3 из состава 118-го pan ВВС СФ. Экипаж этого самолета – старший лейтенант Н.М.Дубровский (пилот) и младший лейтенант И.П.Корпашвили (штурман) – числится пропавшим без вести.

4* В районе аэродрома Арктика в воздушном бою были сбиты два "Харрикейна" из состава 767-го иап ПВО. Еще два истребителя этого полка были повреждены и приземлились на фюзеляж на своем аэродроме. Старший лейтенант Н.Е.Зубков спасся на парашюте: старшина Н.В.Бабонин упал на лес; сержанты Т.Д.Гусинский и Ф.И.Цацулин остались невредимы.

5* Первоначальная информация, основанная на данных агентурной разведки, сообщала о том, что в составе конвоя три транспорта и 12 кораблей охранения. Согласно данным переданным экипажем сбитого разведчика, в составе конвоя находились четыре транспорта, восемь сторожевиков и три тральщика. Состояние погоды: облачность – 10 баллов, высота нижней кромки облаков – 1000 м, видимость – до 20 миль.

6* Пе-3 из состава 118-го pan ВВС СФ. Штурман – младший лейтенант Шувалов был убит еще в воздухе, но тяжелораненому пилоту лейтенанту Тихонову все же удалось дотянуть на подбитом самолете до полуострова Рыбачий и совершить вынужденную посадку на воду в районе Май-Наволок. Летчик был подобран шлюпкой, высланной с поста ВНОС.

Взлетает Пе-3 из состава 95-го an. Аэродром Ваенга-2, лето 1943 г.

К середине войны истребительный вариант «пешки», в основном, использовался в качестве разведчика (фото из архива Ю.Рыбина).

Заместитель командира 9-го гв. мтаб гвардии майор Ф.Г.Шепилов на крыле своего "Хэмндена". Снимок сделан 05.05.43 г. (из фондов музея КСФ).

Воздушный стрелок 1-й эскадрильи 46-го шап сержант В.И.Саяпин. Аэродром Ваенга-2 (из фондов музея КСФ).

Пилот торпедоносца ДБ-ЗФ 9-го гв. летал гвардии лейтенант И.И.Дубинец (нз фондов музея КСФ).

Командир 1-й эскадрильи 46-го шап капитанА.Г.Колтунов и штурман эскадрильи младший лейтенант А.В.Корсунский перед боевым вылетом. Снимок сделан 30.06.43 г. (из фондов музея КСФ).

В районе полуострова Рыбачий, у самого побережья Ледовитого океана, соединение наткнулось на сплошную облачность ниже ста метров и дождь. Ведущий «Аэрокобр», несмотря на запрет майора Костъкика, развернул истребители на обратный курс и вернулся на свой аэродром. Торпедоносцы и штурмовики, оставшись без прикрытия, продолжили полет к цели. Вскоре в районе мыса Скальнес облака остались позади, впереди был немецкий конвой, над которым по докладам уцелевших кружили «7 ФВ- 190,4 Me-109,3 Me- 110 и 1 Хе-115».

Зенитные расчеты боевых кораблей и транспортов открыли по приближающимся советским самолетам сильный зенитный огонь, а истребители противника устремились в атаку. Согласно официальной немецкой версии, зафиксированной в книге В.Гирбига «5-я истребительная эскадра "Полярное море"» (W.Girbig. Jagdgeschwader 5 «Eismeer») и начавшей с прошлого года гулять по ряду отечественных изданий, «наземные посты передали предупреждение о появлении соединения противника над северной оконечностью полуострова Рыбачий. Через 10 минут оно уже было на месте, строй из 25-30 бомбардировщиков и торпедоносцев направлялся к цепи. Впереди шла группа старых английский бомбардировщиков "Хэмпден",.. за ними – строй Ил-2, еще строй Пе-2 и несколько "Бостонов"». Простой подсчет, показывает, что если уцелевшие советские экипажи завысили число вражеских самолетов с в 2,5 раза (с 6 до 15), то немецкие летчики не поскупившись – более чем в 4 раза (с 7 до 30). Единственно в чем последние не ошиблись: рядом не было ни одного краснозвезного истребителя…

Фактически все могло закончиться трагически для наших пилотов еще на подходе к конвою, но пара штурмовиков Ил-2 выйдя вперед, произвела залп реактивными снарядами по приближавшимися на встречном курсе «Мессершмиттам». Опасаясь попаданий, стервятники шарахнулись в стороны открывая путь торпедоносцам. Развернувшись, «мессеры» навалились на «горбатых» и спустя несколько секунд в воду рухнул экипаж командира 1 – й эскадрилий 46-го шап капитана Л.Г.Колтунова со штурманом эскадрилий лейтенантом А.В.Корсунским. Затем настала очередь торпедоносцев, упорно шедших сквозь огневую завесу. К сожалению, все пять сброшенных ими смертоносных сигар прошли мимо целей. Экипаж второго штурмовика сбросил бомбы, но с каким результатом, выяснить не удалось. Правда, архивы сохранили воспоминания воздушного стрелка В.И.Саяпина 7* :

«…Дорохов, отбив атаку "стодевятого" пошел на цель и с высоты 150 метров сбросил бомбы. Мы видели прямое попадание в транспорт, который сразу же загорелся. Осколками своих бомб повредило плоскость, а взрывной волной сильно подбросило наш самолет.

7* Не вернулся из разведывательного вылета 12 апреля 1944 г.

В облачном небе торпедоносцы ДБ-3Ф из состава 9-го гв. мтап. Устарелость этих самолетов к середине войны была уже очевидной для всех (нэ фондов музея КСФ).

После выхода из атаки нас в лоб атаковали шесть Me-109. Один был сразу сбит Дороховым, а остальные продолжали нас преследовать. Один за другим с задней полусферы атаковали истребители наш штурмовик, я потерял счет этим атакам. Один «Мессершмитт» мне все же удалось сбить. Вот уже рукой подать до полуострова Рыбачий, а «стодевятые» назойливо атакуют. Вдруг в кабине что-то зашипело. Дорохов рядом с собой обнаружил неразорвавшийся снаряд. Едва он успел его затолкать под сиденье, как раздался глухой взрыв – взорвался топливный бак. Мы стали стремительно падать. Из последних сил Дорохов посадил самолет на воду. В те считанные секунды, которые бронированный штурмовик может продержаться на воде, я сам выбрался, отстегнул лямки и вытащил из наполнявшейся водой кабины потерявшего сознание своего командира.

Спасательный жилет Дорохова был пробит и не сработал. Лодка также не наполнилась воздухом, запутавшись в стропах парашюта. Мне все же удалось надуть ее и втащить на нее командира. Сам я остался в воде и старался грести к берегу. Но сил надолго не хватило, холодная вода сводила руки, а ноги в сапогах тянуло вниз. Сбросив их, на какое-то время стало легче. Дорохов, заметив мое тяжелое состояние, со словами: "Витя, идти на дно, так вместе" и сделал попытку оставить свое "привилегированное" место в лодке. После короткой борьбы я не дал ему этого сделать. Когда казалось, что все уже кончено и мы погибнем, запели свою любимую песню "Раскинулось море широко…" И в этот момент я услышал всплески весел. К нам плыли на помощь батарейцы с полуострова, видевшие наше падение.» 8*

Разворачивавшиеся на обратный курс советские самолеты подверглись многочисленным атакам истребителей противника. «Хэмпден» гвардии майора Ф.Г.Шепилова и ДБ-ЗФ гвардии капитана В.П.Балашова, подбитые истребителями противника еще при сближении с конвоем, совершили вынужденную посадку на воду и затонули. Экипажам торпедоносцев с помощью надувных резиновых лодок удалось самостоятельно добраться до берега.

Гвардии младший лейтенант А.А.Мартынов после сброса торпеды пытался увести свой «Хэмпден» в облака, но, не дойдя до них, потерял скорость и был вынужден начать снижение. После чего самолет подвергся ожесточенным атакам «Месершмиттов». В конце концов горящий самолет упал в воду на расстоянии полукилометра от берега в районе Вайталахти. Экипаж подобрала шлюпка, высланная с берега полуострова Рыбачий.

Лишь двум ДБ-ЗФ с многочисленными повреждениями удалось вернуться на свой аэродром. Торпедоносец гвардии лейтенанта Дубинца получил более ста пулевых и осколочных пробоин, а сам летчик был ранен в ногу. После этого боевого вылета в составе 9-го гв. мтап в строю не осталось ни одного боеспособного самолета: единственный оставшийся в полку «Хэмпден» и четыре ДБ-ЗФ требовали продолжительного ремонта.

Вернувшись на свой аэродром, Тео Вайссенбергер заявил о семи сбитых вражеских самолетах, а один из Ил-2, сбитый в 21:54 в районе полуострова Рыбачий стал его 100-й воздушной победой на Полярном фронте. Это считалось самым высшим достижением по числу сбитых вражеских самолетов в течение одного дня среди «полярных охотников». Всего же пилоты претендовали на уничтожение 16 самолетов (семи «Хэмпденов», пяти Ил-2, трех Пе-2 и одного «Бостона»)!!

Наши пилоты и посты береговые посты ВНОС, наблюдавшие за этой бойней, тоже не поскупились, сообщив что в воздушном бою было сбито «5 Me-109, 1 ФВ-190 и 1 гидросамолет Хе-115», а в результате торпедного удара «потоплен один транспорт водоизмещением 8 тысяч тонн и два повреждены». Согласно немецких данным – ни в воздухе, ни на воде, в этот день потерь не было.

Результатом нескольких подобных налетов стала острая нехватка специализированных ударных самолетов в составе ВВС Северного Флота. Например, на 1 июля 1943 г. в исправном состоянии находились лишь 22 штурмовика Ил-2 (из 27), около десятка пикировщиков Пе-2, пять торпедоносцев (три ДБ-ЗФ и два «Хэмпдена», о гибели которых рассказано выше) и один СБ. Имевшиеся помимо них около 20 разведчиков Пе-3 и СБ (номинально способных поднимать по 600-700 кг бомб) не использовались для ударов по конвоям, поскольку их экипажам и так хватало работы. В тоже время освоение современных торпедоносцев «Бостон» проходило медленно.

Это заставило командование пересмотреть роль истребительной авиации Северного Флота, в боевом составе которой по-прежнему находилось немало устаревших машин (около 60 «Харрикейнов», 21 И-153, пять И-16, а также четыре ЛаГГ-3). Все они, уже неспособные эффективно противостоять новейшим Bf109G, были переквалифицированы в разряд истреби- телей-штурмовиков. Поскольку большая их часть к этому времени уже имела бомбодержатели и направляющие для реактивных снарядов, то такое перепрофилирование выглядело чистой формальностью, так как уже с лета 1942 г. эти машины активно привлекались для нанесения ударов по наземным целям.

Однако на этот раз пилотам предстояло действовать по морским целям, обладавшим не только заметной подвижностью и мощным зенитным вооружением, но и достаточной живучестью. Приходится признать, что попадания даже нескольких 100-кг бомб только в очень редких случаях наносили серьезные повреждения таким, казалось бы, «лоханкам» как переоборудованные норвежские сейнеры 9* . Причина была самая прозаическая: это были суда предназначенные для ледового плавания и потому имевшие упрочненный корпус. Заметим, что к этому времени количество «Киттихауков», способных поднимать одну ФАБ-250 и пару «соток», в составе авиации СФ было еще весьма незначительным – чуть больше десятка. Лишь с резким увеличением их числа осенью 1943 г. они начали играть заметную роль в авиаударах по германскому судоходству.

8* Невероятно, но факт – летчики продержались в холодной воде 1 час и 21 минуту!

9* О кораблях специальной постройки, например, сторожевиках типа «F». тральщиках «М», миноносцах «Т» и говорить не приходилось. Германские эсминцы типа «2» вообще можно считать «непотопляемыми» для отечественных ВВС. поскольку ни один из них нашим авиаторам уничтожить не удалось. Более того, в ходе боевых действий на Балтике, эсминец «Z-39» получил в порту Таллинна прямое попадание авиабомбой ФАБ-500. сброшенной экипажем топмачтовика «Бостон», но смог уйти в Германию на ремонт, не слишком высокой была и эффективность авиаторпед 45-36. Например, 16 апреля 1945 г. эсминец «Z-34» получил одну такую «рыбку» с торпедного катера «Комсомолец» и успешно своим ходом вернулся в базу.

На взлетной полосе «Аэрокобры» 255-го uan. Самолеты этого полка отличались от Р-39 2-го гв. uan тем, что верхняя часть руля поворота у них была окрашена белой краской. (Из фондов музея КСФ).

Еще одной проблемой являлась не слишком большая дальность полета истребителей и штурмовиков. Фактически, их радиус действия простирался на запад до мыса Нордкин, захватывая Лаксе- фьорд, Тана-фьорд, побережье полуострова Варангер и собственно Варангер- фьорд, в глубине которого находились порты Лиинахамари, Киркенес и Петсамо. Роль этих баз на северном фланге германского фронта трудно переоценить. Являясь перевалочными пунктами 20-й полевой армии генерал-полковника Дитля и передовыми форпостами Кригсмарине, они в тоже время имели поистине стратегическое значение для всего III Рейха, поскольку через их причалы в Германию шел поток жизненно необходимой для ведения войны никелевой руды. Таким образом, на небольшом отрезке морского пути велось оживленное двухстороннее движение, расписание которого и собирались перекроить ВВС Северного флота.

Одна из операций была проведена 9 июля 1943 г., когда четыре "Харрикейна», три И-16 и пара Ил-2 атаковала у мыса Эккерей (район Варангер-фьорд) восемь вооруженных траулеров. Трудно сказать, какой эффект имело это нападение (зенитным огнем был сбит один И-16), но немцы были вынуждены вызвать шесть «Мессершмиттов» из состава 6/JG5 и пару «фокке-вульфов» из состава 14(Jabo)/JG5. Наши тоже подтянули истребители: шестерка Як-1 20-го иап вылетела на отсечение вражеских перехватчиков. В завязавшемся бою старшим лейтенантом К.К.Мельдизиным был сбит Bf109G-6 унтер-офицера Ганса Гроссера (Uffz. Н.Grosser) 10*. В тот же день над районом Петсамо 9/JG5 потеряла унтер-офицера Отто Гунтрата (Uffz. O.Gunthroth).

В немалой степени низкая результативность налетов штурмовой авиации определялась и откровенной недогрузкой выделяемых для удара машин 11* . Показательной в этом смысле можно считать операцию ВВС СФ проведенную в ночь на 16 июля.

Вечером на подходе к заливу Петсамонвоуно авиаразведка обнаружила немецкий конвой в составе двух транспортов, одного танкера и четырех сторожевых кораблей. Над судами постоянно сменяя друг друга, патрулировали «Мессершмитты» и «Фокке-Вульфы», а противолодочную разведку вели поплавковые Не115.

При проходе конвоя в зоне артиллерийского огня наших береговых батарей в районе полуострова Средний, три Не115 и два сторожевика поставили дымовую завесу, за которой почти ничего не просматривалось. Несмотря на это береговые батареи открыли огонь по немецким судам. В ответ девять Ju87 и семь Bf 110 нанесли бомбардировочный удар по огневым позициям на полуострове Рыбачий. С аэродромов Ваенга и Пумманки по тревоге были подняты 16 Як-1, восемь «Аэрокобр», 10 «Харрикейнов», а в качестве штурмовиков – шесть «Харрикейнов», два И-16 и пара Ил-2, которые несли в сумме лишь восемь ФАБ-100, 12 РОФС- 132 и столько же РС-82!..

10* Числится пропавшим без вести.

11* Гордо заявляемые во многих справочниках данные абсолютно не соответствовали реальной практике боевой деятельности. Самолеты до целей и обратно «возили» почти исключительно самих пилотов и «воздух». Например, боевая нагрузка Ил-2, без учета боеприпасов для бортового стрелково-пушечного вооружения, составляющая шесть ФАБ-100 или две ФАБ-250, а также до восьми реактивных снарядовкалибра 82-132 мм в ходе боевых действий ВВС СФ не применялась ни разу!! Многочисленные описания отечественных историков проводимого в частях тотального усиления вооружения -Харрикейнов» (например, см. «Хаукер Харрикейн»/9-й выпуск «Крылья-дайджест») не выдерживают никакой критики, поскольку анализ боевой деятельности авиаполков на основе архивных материалов, а не мемуаров, говорит об обратном. На фоне этого единичные фотографии «навороченных» машин можно рассматривать, как приятное исключение и не более того.

Як-7б капитана В.С.Мироненко. 195-й uan 324-й иод. Заполярье, лето-осень 1943 г.

Изображенные на борту 30 побед были одержаны В.С.Мироненко, в основном, в 1942-1943 гг. в составе 19-го гв. uan ВВС 14-й армии.

P-39Q гвардии капитана Г.Ф.Дмитрюка. 19-й гв. uan ВВС 14-й армии. Заполярье, лето-осень 1943 г.

Зам. каманднра 2-й эскадрильи 20-го uan старший лейтенант Е.В.Петренко делится с молодыми пилотами боевым опытом. Заполярье, июнь 1943 г. (Фото из архива Ю.Рыбина).

К началу августа руль поворота майора Генриха Эрлера был украшен более чем сотней победных отметок, за что его хозяин 2 августа 1943 г. был награжден «Дубовыми листьями» к «Рыцарскому кресту». (Фото их архива Ханну Валтонена).

С часу ночи до четырех утра, когда летом в северных широтах солнце не заходит за горизонт, над конвоем вспыхивали спорадические схватки, в которых приняли участие истребители из состава II и III/JG5. Вспоминает обер-фельдфебель Ганс Дебрихь:

«76 июля в воздушном бою над фьордом Петсамо я сбил два самолета, когда над собой увидел еще четыре вражеских "Киттихаука". Я развернулся в их сторону и пошел вверх. Примерно на высоте 5000 м внезапно остановился мотор моего истребителя. Мне ничего не оставалось, как снижаться в сторону кораблей, с боем прорывавшихся в Петсамо. Советские самолеты начали меня преследовать. По иронии судьбы из дичи они превратились в охотников и открыли прицельный огонь по моей машине. Оказавшись над конвоем на высоте нескольких сотен метров я сорвал фонарь и уже тяжело раненый оставил свой горящий самолет. Погрузившись в холодные воды Полярного моря, я подумал, что мне пришел конец. Минуты, которые последовали затем, кажутся мне теперь тяжелым свинцовым сном. Но на мое счастье появилась спасательная лодка и взяла меня на борт.»

В результате воздушных боев над заливом Петсамонвоуно советская сторона потеряла два Як-1 из состава 20-го иап ВВС Северного флота. Летчики майор В.Ф.Шодин погиб, старший лейтенант К.А.Пушков спасен. По одному сбитому Me-109 заявили пилоты 20-го иап – капитан Гонтарь, старшие лейтенанты Е.В.Петренко и Никитюк. но немецкая сторона потеряла лишь один Bf109G-6.

Обер-фельдфебель Ганс Дебрихь, совершивший 246 боевых вылетов, имел к этому времени на своем счету 65 воздушных побед. За свою боевую деятельность на Полярном фронте он был награжден «Железными крестами» I и II степени, «Золотым крестом», «Почетным кубком», а 23 сентября 1943 г. ему в госпитале был вручен «Рыцарский крест». После продолжительного лечения по состоянию здоровья ему уже не разрешили участвовать в боевых вылетах и назначили инструктором по тактике в эскадре. По сути, Ганс Дебрихь был одним из последних «экспертов» «старой закалки», который покинул из-за тяжелого ранения 6/JG5. Ему было суждено пережить войну и он умер только в 1983 г.

Bfl09G-2 командира 7/JG5 обер-лейтенанта Вайссенбергера. Заполярье, лето 1943 г.

Bfl09G-6 командира II/JG5 гауптмана Карганико. Заполярье, осень-зима 1943 г.

Bfl09G-6/U2 командира JG5 майора Эрлера. Норвегия, осень 1944 г.

Унтер-офицер Хорст Оберлендер в кабине своего «стодевятого». 20 июля 1943 г. в схватке с «Аэрокобрами» 255-го иап его Bf109G-6 заденет консолью за волны Баренцева моря, которые станут могилой для этого несомненно, способного летчика-истребителя.

(Фото из архива Ю.Рыбина).

Летчики-истребители 255-го иап. Аэродром Ваенга-1, лето 1943 г. (Из фондов музея КСФ).

Последнюю, но довольно чувствительную потерю на Полярном фронте в 1943 г. 6-я эскадрилия понесла 20 июля. С боевого задания не вернулся один из молодых, но весьма способных пилотов – унтер- офицер Хорст Оберлендер (Uffz. H.Oberlander), имевший к этому времени 9 воздушных побед. В этот день советский разведчик обнаружил в районе Тана-фьорда три транспорта и танкер, шедшие в охранении миноносца, пяти сторожевиков и трех сторожевых катеров. Конвой подвергся удару сводной группы включавшей четыре торпедоносца «Бостон», 13 пикировщиков Пе-2, 16 Як-1 и девяти «Аэрокобр» из состава 255-го и an.

По советским данным, над кораблями находились шесть «мессеров», столько же «фоккеров», а также пара двухмоторных Bf 110, которые вынуждены были вступить в тяжелый поединок с 25 советскими истребителями. В ходе боя немецкие пилоты видели, как Bf109G-6 Оберлендера, уходя на бреющем разворотом из-под атаки «Аэрокобр», задел законцовкой плоскости за гребень волны, перевернулся и упал в воду Пилот утонул вместе с самолетом. На эту победу с полным правом претендуют старший лейтенант Рассадкин, а также младшие лейтенанты Попов и Сосновский, заявившие по возвращении об уничтожении Me-109.

Не повезло в тот день и экипажу Bf 110 из состава 13(Z)/JG5. Раненому фельдфебелю Х.Трешлеру (Fw. H.Treschler) удалось довести изрешеченный «стодесятый» до своего аэродрома, но при заходе на посадку он видимо потерял сознание. Двухмоторный истребитель врезался в склон сопки и в его обломках вместе с пилотом погиб стрелок- радист унтер-офицер Г.Мост (Uffz. G.Most).

По докладам экипажей «пешек», им удалось уложить несколько 250-кг бомб в траспорты, а еще на одно попадание, со своей стороны, претендовали торпедоносцы. Зенитным огнем были сбиты Пе-2 и «Бостон». Позже (в районе Варде) конвой подвергся атаке семерки штурмовиков Ил-2 и шести «Харрикейнов», которых прикрывали семь «Аэрокобр» и пять Яков, На этот раз немецкие истребители без потерь сбили три «Харрикейна» и один Ил-2. Еще один подбитый «Харрикейн» дотянул до мыса Скарбеев, а тяжело поврежденный Як-1 разбился при заходе на посадку. Согласно трофейным документам конвой дошел до пункта назначения в полном составе, хотя, возможно, часть судов была повреждена.

Тем временем, 2 августа гауптман Эрлер и обер-лейтенант Вайссенбергер получили «Дубовые листья» к своим «Рыцарским крестам». В тот момент когда фюрер вручал им эти награды, на боевом счету у первого было официально зарегистрировано 112 побед, а у второго – 104. После краткосрочного отпуска оба в сентябре вернулись на Полярный фронт. Эрлер в звании майора возглавил III/JG5, а Вайссенбергер стал Staffelkapitan-ом своей 6-й эскадрильи.

Несмотря на эти успехи, в целом JG5 за период с мая по сентябрь понесла весьма серьезные потери. Согласно официальным данным, за четыре месяца эскадра лишилась 35 пилотов 12* . На фоне этой удручающей статистики, потеря в августе всего одного пилота, фельдфебеля Кристиана Штольца (Fw. C.Stolz), сбитого Яками 20-го иап 18-го числа, выглядит и вовсе незначительным событием, если не принимать в расчет тот факт, что за исключение обер-лейтенанта Вайссенбергера и лейтенанта Морса, в «Киркинесской эскадрильи асов» таковых больше не осталось…

В октябре 1943 г в составе 6-й эскадрилий появился лейтенант Эрнст Шойфеле (Lt. E.Scheufele). До перевода на Полярный фронт молодой летчик в течение 18 месяцев над западным побережьем Норвегии безуспешно искал в воздухе противника. Затем его направили в Петсамо, где в это время базировалась III/JG5 майора Эрлера, а затем на связном «Шторхе» его переправили в Сальмиярви, в штаб II/JG5. Позднее он в несколько шутливом, но, в то же время, в очень уважительном тоне вспоминал свою первую встречу со знаменитыми «полярными охотниками», слава о которых гуляла по всему Заполярью:

«На вопрос о господах Карганико и его компании мне ответили, что они находятся сейчас на встрече с работниками никелевого завода в Колосьеки (ныне Заполярный, – Прим. авт.) и скоро будут. Через час "высшее общество" второй группы ввалилось в казино, сопровождаемое алкогольными парами. Моя попытка держаться как можно более по уставу несколько раз потерпела неудачу. Наконец, мне удалось встать по стойке "смирно" перед Карганико и, заглушая царивший в казино гвалт, прокричать: "Лейтенант Шойфеле докладывает о переводе во вторую группу!!.. Выражение лица моего будущего командира было вначале тупым,

затем недоверчивым. В конце концов его физиономия начала расплываться в блаженной улыбке:

"- Сбитых самолетов?.."

Я смущенно разъяснил ему, что в 60 моих боевых вылетах мне еще ни разу не попадался на глаза ни один вражеский самолет. После этого, я почти час простоял в своем новом подразделении, чувствуя себя отверженным, или по крайней мере человеком второго сорта. Несмотря на свои 194 см роста, я чувствовал себя с каждым мгновением все ниже и ниже – единственный здесь трезвый, без "Железных крестов" на груди и шее. Лишь благодаря Микату и Глекнеру (Hapt. Mikat Obit. Glocker были штабными офицерами второй группы – Прим. авт.) мне удалось занять место на стуле, на котором побывало уже столько знаменитых задниц.

12* Приведены данные потерь только для II/JG5. III/JG5, 13(ZJ/JG5 и 14(Jabo)/JG5, которые действовали против Советских ВВС. I/JG5 в это время находилась в центральной и южной части Норвегии, входивших в операционную зону Королевских ВВС.

Пока все хорошо – майор Эрлер среди "полярных охотников". Петсамо, 1944 г. (фото из архива Ханну Валтонена).

«Аэрокобры» из состава 2-го гв. иап на аэродроме Ваенга-2. Конец лета 1943 г. (Из фондов музея КСФ).

Правда, час спустя, моя самооценка резко повысилась, поскольку я заметил, что мой общий кругозор значительно шире, чем у командира. Знающий летчик и читатель может заметить, что это не было истинной компенсацией, но для моего психологического равновесия это обстоятельство оказалось решающим. А произошло это так. Каким-то образом я оказался рядом с Карганико. Не обращая внимания на разницу в званиях и наградах, он начал со мной дружеский разговор, словно мы были старыми приятелями. При этом он положил кусок никелевой руды, который ему подарили на знаменитом заводе в Колосьеке, мне на левое колено и на неподражаемом берлинском диалекте спросил: "Шойфеле, можете ли вы понять, как в этом камне может быть 40% никеля? Он же для этого слишком легкий…"

Вначале я был очень озадачен этим вопросом и какое-то время пытался проследить за ходом его мыслей, которые заставили его задать этот вопрос. Наконец, я ответил, правда, не очень искренне, но достаточно дипломатично: "Герр гауптман, это мне также непонятно". Такое признание, казалось, удовлетворило его, потому что в последующее время он был ко мне очень расположен. И так, я был принят…»

3 ноября 6-я эскадрилья под командованием обер-лейтенанта Вайссенбергера дважды участвовала в отражении двух налетов авиации Северного флота на суда, стоявшие в портах Варангер-фьорда.

В тот день советская авиаразведка засекла в районе Сюльте-фьорда четыре транспорта, шедшие в сопровождении 21 корабля охранения в общем направлении на мыс Кибергнес. Вылетевшие для удара по конвою шесть Пе-2 в сопровождении 10 «Аэрокобр» цель не нашли и отбомбились по Киркинесу. Направленные следом шесть Йл-2 и дюжина Яков также не нашли судов и снова отработали по береговым объектам.

Если вторая группа, несмотря на схватку с FW190 из состава 14(Jabo)/JG5, смогла вернуться без потерь, то первой пришлось туго: один пикировщик сбили зенитки, а три «кобры» стали добычей «мессеров» 6-й эскадрильи. Поединок происходил в сумрачном небе и это обстоятельство не позволило точно идентифицировать противника. В результате, на счет Тео Вайссенбергера были записаны два «Бостона», Ил-2 и «Харрикейн» 13* . Это были последние победы одержанные им в Заполярье. 118 «абшуссбалкенов», таков итог его боевой деятельности на Восточном фронте с сентября 1941 г. по ноябрь 1943 г.

11 ноября 1943 г. 6-я эскадрилья в составе II/JG5 была переброшена в район боевых действий южнее Ленинграда, где в январе-феврале 1944 г. по мере своих скромных возможностей пыталась предотвратить разгром немецкой группы армий «Север», войска которой в марте уже откатились в Латвию. Туда же перелетели и «полярные охотники».

В начале марта 1944 г. вторая группа в полном составе вернулась на Север, на обжитый ее личным составом аэродром Алакуртти. К этому времени командиром 6-й эскадрильи стал лейтенант Шойфеле, а обер-лейтенант Вайссенбергер возглавил II/JG5. В это время советские войска начали оказывать все более сильное давление на немецкие позиции. Крупные группы штурмовиков Ил-2 наносили сокрушительные удары по наземным целям армейской группы «Лапландия», которая вела отчаянную борьбу за свое существование. В этих воздушных схватках отличился один из пилотов 6/JG5 – фельдфебель Морс, к этому времени уже ставший ветераном некогда знаменитого подразделения. В одном из боев над районом Алакуртти 21 марта 1944 г. он заявил об уничтожении сразу семи Ил-2 14* , а всего за этот день его боевой счет пополнили восемь воздушных побед.

9 апреля 6-я эскадрилья потеряла своего последнего летчика в небе Заполярья. Им оказался унтер-офицер Гейнц Вагнер (Uffz. H.Wagner), сбитый лейтенантом Н.Д.Лазаревым в ходе схватки с истребителями 197-го иап. Спустя полтора месяца, в последних числах мая, эскадрильи II/JG5 навсегда покинули северные аэродромы и вернулись в Латвию. Но и там они не задержались. Далее путь 6-й эскадрильи лежал на территорию Германии, где осенью 1944 г. она вошла в состав 4-й истребительной эскадры, в последний раз сменив свое название на 14/JG4.

13* Согласно сводке потерь за 03.11.43 г.. ВВС СФ в этот день потеряли один Пе-2. три Р-39. один Р- 40 и один «Спитфайр-.

14* В штурмовке аэродрома Алакургти участвовали Ил-2 из состава 839-го шап, который потерял в этот день четыре самолета.

Командир JG5 майор Эрлер (слева). Петсамо, лето 1944 г. (Фото из архива Ханну Валтонена).

Вот так, или примерно так, анализируя зарубежную печать и советские архивные документы, действовала на Крайнем Севере с июня 1941 г по ноябрь 1943 г. знаменитая «Киркинесская эскадрилья асов» из состава JG5, оставившая заметный след в ходе воздушной войны за господство в небе Заполярья. Судьба бывших «экспертов» далее сложится по-разному. Пути некоторых из них еще не раз пересекутся в дымном небе Второй Мировой…

Майор Карганико, первый командир легендарной эскадрилий, 26 марта 1944 г. возглавит I/JG5 вместо погибшего 16 марта в воздушном бою над Дунаем майора Эриха Герлица (Mr. E.Gerlitz). В новой должности он пробудет чуть больше двух месяцев. 27 мая, возвращаясь на подбитом самолете, Карганико попытался совершить вынужденную посадку, но задел при этом за провода высоковольтной линии электропередач. Хорст Карганико служил в JG5 с момента ее основания, совершил более 600 боевых вылетов, в которых одержал 60 воздушных побед.

Такое же количество побед было и на счету лейтенанта Августа Морса. 5 августа пилоты I/JG5 вылетели на последнее боевое патрулирование, уже пришел приказ об отводе на доукомплектование личным составом и переоснащение группы истребителями Bf109G-14. В летном состоянии находились лишь три «Мессершмитта», один из которых пилотировал Август Морс. В последовавшем поединке он смог сбить В-17, но в противоборстве с «Мустангами» самолет немецкого аса был тяжело поврежден, а сам он ранен. Не надеясь посадить горящую машину, Морс выбросился на парашюте, но от полученных ранений 8 августа 1944 г. умер. Позднее он был посмертно награжден «Рыцарским Крестом».

О дальнейшей боевой карьере Теодора Вайссенбергера читатели могут узнать из статьи Валерия Белова, опубликованной в журнале «Мир Авиации» №1/98. Автору же хотелось только отметить, что этот ас, переживший войну, имел на своем счету более 400 вылетов и 208 побед. В то же время его огромный боевой опыт (включавший и командование первым в мире соединением реактивных истребителей JG7) при формировании новых ВВС Бундесвера, оказался невостребованным. Впрочем, это не вызывает удивления: Вайссенбергер всегда отличался независимым характером, к тому же он мало обращал внимание на правила ношения формы одежды и многие регламентируемые уставом формальности, а в мирное время это не могло вызывать симпатии начальства. Наверное, поэтому он, привыкший к постоянному риску, нашел свое новое призвание в автогонках. Пройдя сквозь горнило воздушных боев с численно превосходящим противником, Теодор Вайссенбергер погиб в катастрофе 10 июня 1950 г. на Нюрнбергском гоночном автодроме.

Судьба Генриха Эрлера сложилась иначе, хотя и не менее трагично. Оставаясь на Полярном фронте до конца боевых действий, ему еще долго сопутствовала удача. Несмотря на полное господство в небе советских ВВС, благодаря виртуозному владению истребителем и азарту охотника, он продолжал в неравных схватках увеличивать свой и без того уже внушительный счет воздушных побед.

25 ноября 1943 г авиация Северного флота и подразделения 7-й Воздушной армии для обеспечения проводки союзного конвоя RA-54B нанесли несколько массированных ударов по немецким аэродромам Луостари и Хебуктен. Майор Эрлер, вылетая на отражение налетов советской авиации, в воздушных боях в течение дня записал на боевой счет четыре самолета (117-120 воздушные победы). 17 марта 1944 г. при комбинированном налете ВВС Северного флота на очередной немецкий морской конвой, по которому было нанесено шесть торпедно-штурмовых ударов, советская сторона потеряла в общей сложности девять самолетов: четыре «Бостона», по паре «Аэрокобр» и Як-9, а также один «Киттихаук». Некоторые из них, по-видимому, были сбиты немецким асом, который в этот день заявил о семи уничтоженных им вражеских самолетах (124-131 воздушные победы).

В мае майор Эрлер возглавил 5-ю истребительную эскадру «Eismeer», пройдя за три года путь от рядового пилота до командира соединения. Но на этом его боевая деятельность летчика-аса не заканчивается. Он продолжает вместе с «полярными охотниками» подниматься по тревоге навстречу многократно превосходящему противнику. На последнем этапе боевых действий на Крайнем Севере уже не редкость, когда с советской стороны участвует в налетах на немецкие морские коммуникации более ста самолетов сразу. В одном из таких массированных налетов в светлую полярную ночь на 26 мая Генрих Эрлер добавил к своему счету еще девять сбитых самолетов (147-155 воздушные победы).

22 октября Генрих Эрлер, единственный оставшийся на Полярном фронте ас из состава «Expertenstaffel», проведет свой последний на Восточном фронте результативный бой. В составе тройки Bf109G-6 он атаковал шесть Ил-2 694-го шап, шедших в сопровождении трех пар «Аэрокобр» 19-го гв. иап под командованием советского аса – гвардии капитана Г.Ф.Дмитрюка, с которым он уже не раз за три долгих года встречался в небе Заполярья. В короткой схватке майор Эрлер и гвардии капитан Дмитрюк записали каждый на свой боевой счет по одному сбитому самолету. Это была 199-я победа немецкого летчика и 18-я – советского. В действительности в этом бою ни та и ни другая сторона потерь не понесли.

А уже на следующий день остатки III и IV/JG5 во главе со своим командиром перебазируются на аэродромы западного побережья Норвегии. 12 ноября, в тот момент, когда эскадрильи 5-й эскадры находились в процессе перевооружения на Bf109G-14 и FW190A-8/F-8, Королевские ВВС нанесли последний смертельный удар линкору «Тирпиц», после которого он опрокинулся и затонул. На майора Эрлера была возложена персональная вина за потопление корабля уже тогда не имевшего никакого военного значения. По решению военно-полевого суда в Осло, Эрлер был разжалован до рядового пилота и приговорен к трем годам тюрьмы (отбыть которые должен был после окончания войны). Обвинением Эрлеру было то, что он вылетел на перехват английских бомбардировщиков будучи командиром эскадры для того, чтобы сбить свой 200-й самолет противника, то есть из личного тщеславия, нарушив тем самым приказ рейхсминистра Геринга, который запретил летать командирам соединений и обязывал их руководить боевыми действиями с земли.

Теодору Вайссенбергеру удалось добиться перевода своего бывшего командира в JG7, но Эрлер, незаслуженно получивший столь унизительный и суровый приговор, в душе был надломлен и теперь искал смерти в воздушных боях. 4 апреля 1945 г., участвуя в отражении очередного массированного налета американских четырехмоторных бомбардировщиков, он, пилотируя Ме262, сбил над районом Бранденбург-Брест три «Летающих крепости». После чего Вайссенбергер услышал по радио последние слова своего бывшего командира: «Тео, я расстрелял весь боекомплект.. Я иду на таран!.. До встречи в Вальхалле' 15* !..»

Автор выражает глубокую благодарность за предоставленный материалы и помощь в исследовательской работе коллективам музея Северного флота г.Мурманска и ВВС Северного флота п.Сафонове, норвежскому историку Руно Раутио, директору финского музея авиации в Тиккакоски Ханну Валтонену, а также В.Крикленко, О.Каминскому и Л.Цукерманас, особая признательность ветеранам войны Т.Д.Гусинскому, Г.И.Козлову и И.М.Никитину, а также переводчику с немецкого языка А.И.Таубману.

15* Вальхалль (Walhall) – в перев. с нем. – рай в дохристианской вере древних германцев.

Ефим Гордон

Примечания: