ВВС РККА в польской компании 1939 г.

Вплоть до настоящего времени большинство архивных источников нашей страны, относящиеся к теме советско-польского противоборства осенью 1939 г., остаются закрытыми, а длительное замалчивание или прямая фальсификация многих вопросов советско-польских отношений привели к возникновению устойчивого набора ложных стереотипных суждений. В связи с этим, попытка подробного изучения истории дебюта ВВС РККА во Второй Мировой войне и поныне сталкивается с немалыми трудностями, основной из которых является отсутствие четкой информации в отечественной историографии по данному вопросу. Если предлагаемая ниже статья поможет хотя оы частично прояснить события того периода нашей истории, то автор будет считать свою задачу выполненной.

Для того, чтобы корректно рассмотреть данную историческую проблему, фактически необходимо начать с обоснования таких базовых характеристик советско-польского вооруженного противостояния как собственно их определение и хронологическая продолжительность.

Вскоре после распада СССР в ряде периодических изданий появились базирующиеся на польских источниках статьи (не без искажения первоначальных данных), в которых в рамках информации о боевых действиях польской авиации против Люфтваффе кратко сообщалось и о боевых столкновениях ВВС РККА с польскими войсками и авиацией [1]. Но первой и единственной на сегодняшний день отечественной работой, непосредственно посвященной боевому применению ВВС РККА против Польши осенью 1939 г., является статья известного историка авиации В.Р.Котельникова «Авиация в советско-польском конфликте сентября 1939 г.», опубликованная в сентябре 1999 г. к 60-летнему юбилею советско-польской войны. В ней впервые излагается уникальный фактический материал, собранный в ходе кропотливой исследовательской работы. В частности, приведены сведения о численности и составе авиационной группировки СССР на западном направлении, что дало представление об уровне готовности ВВС (одного из важнейших показателей уровня боеготовности РККА в целом) к боевым действиям на европейском театре военых действий. Автор привел интересные факты, касающиеся, например, оценок советской военной разведкой численности и состава польской авиации к началу военых действий, а также о количестве захваченной советскими войсками польской авиатехники и изучении отдельных ее образцов в СССР.

Правда, можно отметить некоторую фрагментарность описания военных действий и очень небольшую информацию по их итогам, но в данном случае это вызвано именно нехваткой соответствующих документальных данных. С другой стороны, заголовок статьи с самого начала совершенно конкретно указывал, что польские источники в данной работе не будут использоваться и анализироваться. Это придало работе несколько односторонний характер и не позволило читателю ознакомиться с оценкой польскими исследователями действий ВВС РККА, а также провести сравнительный анализ фактов излагаемых, соответственно, советской и польской сторонами. Так, если автор уделяет значительное внимание судьбе захваченной польской авиатехники, то о судьбах сотен польских авиаторов, попавших в плен в ходе военных действий, он не упоминает. Не рассмотрен им и вопрос об эвакуации польских авиасил в Румынию 17-18 сентября 1939 г., а также о связи этой эвакуации с действиями РККА. Анализ статьи В.Р.Котельникова приводит к выводам о необходимости изучения темы в комплексе, с использованием максимального количества источников обеих сторон.

Также представляет интерес изданная в 2000 г монография «Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939- 1941 гг.», которая написана историком М.И.Мельтюховым. Хотя автор не ставил задачу рассматривать только историю советских ВВС, а касался целого комплекса военно-политических проблем, он, тем не менее, ввел в научный оборот ряд ценных фактических данных, касающихся состояния и применения советской военной авиации против Польши.

Некоторые фактические данные о применении и потерях советских ВВС можно почерпнуть из статистического исследования «Гриф секретности снят: Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах» 1993 г., а также из книги М.И.Семиряги «Тайны сталинской дипломатии» 1992 г. Помимо вышеуказанных монографий, при подготовке настоящей статьи также был использован ряд других исследований.

В связи с минимальным количеством отечественных исследований на данную тему, значение работ польских авторов значительно возросло, поэтому автор счел настоятельной необходимостью привлекать их не только для сравнительного анализа, но, во многих случаях, и как основную информационную базу. Были использованы как источники общего характера, которые касались советско-польской войны 1939 г. в целом, так и смежные по теме исследования, причем не только по боевому применению авиации, но и относящиеся к использованию различных родов войск, так или иначе хотя бы частично имеющие отношения к боевым действиям в воздухе.

Среди польских исследований, использованных автором, хотелось бы особо выделить три монографи. Первая из них – это капитальное исследование Рышарда Шавловски «Советско-польская война 1939 г.». Оно подготовлено на базе богатейшего архивного и мемуарного материала. Первые два издания – 1995 и сентября 1996 гг. – были молниеносно распроданы, что свидетельствует как об успешной работе автора, так и об огромном интересе польской аудитории к этой теме. В данной статье используется третье, переработанное и дополненное издание, выпущенное в конце 1997 г. На сегодняшний день это наиболее подробное исследование как по общим вопросам этой войны, так и по оценке действий советской военной авиации в Польше. Автор показывает эпизоды воздушной войны, действий советской авиации против наземных войск и применения польской противовоздушной обороны.

Богатый фактический материал был использован из статьи Чеслава Гжелака «Боевые действия Красной Армии в Западной Белоруссии», в сборнике «Белорусское, литовское и польское общества на северо-восточной территории II Польской Республики (Западная Белорусь и Восточная Литва) в 1939- 1941 гг.», который был издан в 1995 г. в Варшаве по материалам научной сессии, проводившейся в ноябре 1993 г. Институтом Политических Исследований Польской Академии Наук. Автором были использованы недоступные ранее документы Красной Армии (в частности, «Журнал боевых действий штаба Белорусского фронта») и он, например, опубликовал данные о составе авиачастей, которые непосредственно взаимодействовали с сухопутными частями РККА.

Третья монография – «Красный блицкриг: сентябрь 1939 г. Советские танковые войска в Польше» была издана в Варшаве в 1994 г. Она явилась плодом совместного исследования известного польского историка и специалиста по бронетанковой технике Януша Магнуского и российского историка М.В.Коломийца. Так как на острие главных ударов советских войск находились именно танковые части, в монографии достаточно подробно отражается общий ход боев, конкретизируется их продолжительность, приводятся данные о захвате танкистами наряду с прочими трофеями польских авиабаз и авиатехники.

В статье используется также монография «Польские вооруженные силы во второй мировой войне» (четвертая часть первого тома, касающаяся периода 15-18 сентября 1939 г., которая посвящена началу советско-польской войны), написанная эмигрантскими польскими специалистами по военной истории из Польского Института и Музея имени генерала Сикорского, а также ряд специальных работ по истории боевого применения против РККА польской авиации, ПВО, бронетанковых войск, содержащих ряд весьма интересных и, по сути, совершенно неизвестных отечественным читателям фактов из истории советско-польской войны 1939 г., которые на русском языке вводятся в научный оборот впервые.

Из использованных документальных источников следует особо выделить письмо В.Р.Котельникова от 7 декабря 1999 г. автору. В нем содержится, в частности, уникальная архивная информация о состоянии авиации двух западных округов СССР накануне Второй Мировой войны, и представляющие особый интерес точки зрения связанные с оценкой различных вопросов советско-польского воздушного столкновения. Он сообщает историю своей работы над статьей о действиях советской авиации в Польше «Статью эту я начал готовить год назад (то есть в 1998 г. – Прим. авт.), когда занимался поисками документов о трофейных «Лосях». Попутно я нашел столько интересного, что грех было бросить. В советское время такую статью просто нельзя было подготовить – меня никто бы не подпустил к этим документам. Слишком много там «бомб» под советско-польские отношения… Вообще, все дела по польской кампании рассекречены совсем недавно и носят на себе следы постепенного «выпуска в свет». По видимому, это связано с работой в наших архивах официальной польской комиссии. Перед передачей ей дела «кастрировали», изымая документы переписки с германским командованием, акты трофейных комиссий, документы о различных негативных происшествиях. Из них потом сформировали новые дела, рассекреченные позже и полякам не выдававшиеся».

Также был использован ряд материалов из фондов Самарского филиала Российского государственного архива научно-технической документации (РГАНТД). Этот филиал является уникальным центром хранения документации по истории отечественной науки и техники. Созданный Постановлением Совета Министров СССР от 21 мая 1964 г. «О централизации хранения научно – технической документации и об организации широкого использования ее», как Центральный государственный архив научно – технической документации (ЦГАНТД) СССР, с 1976 г. архив располагается в'г. Самаре. В 1992 г. происходит переименование ЦГАНТД СССР в Российский государственный научно – технический архив (РГНТА) с филиалом в г. Москве. Постановлением Правительства Российской Федерации от 9 июня 1995 г. №575 РГНТА в г. Самаре с филиалом в г. Москве и Российский научно – исследовательский центр космической документации (РНИЦКД) в г. Москве реорганизуются и на их базе создается Российский государственный архив научно – технической документации в г. Москве с филиалом в г.Самаре. Несмотря на подобные организационные преобразования, очевидно, что именно Самарский филиал Российского государственного архива научно-технической документации продолжает оставаться одним из базовых центров сосредоточения документов по истории отечественной науки и техники.

Официальная трактовка советской историографией столкновения с Польшей осенью 1939 г. заключалась в упорном отрицании самого понятия «война». Имевшие место боевые столкновения с польскими частями изображались как результат антисоветизма отдельных польских военачальников. Подобная картина, в частности, рисовалась при описании обстоятельств пленения известного польского военачальника генерала Владислава Андерса, будущего командующего польской армией в СССР. Вот что писал командующий 12-й армией Украинского фронта в 1939 г. И.В.Тюленев в своих воспоминаниях «Через три войны»: «Ослепленный ненавистью к Советскому Союзу, Андерс пытался задержать продвижение наших войск, но, получив сокрушительный удар, бросил своих солдат, решив бежать в Венгрию. Переодетый в штатское, легко раненый, Андерс вместе с несколькими своими офицерами попал к нам в плен» [2]. Показателен также приводимый им диалог с немецкими офицерами, которым якобы было сказано: «Мы с Польшей не воюем» [3].

Следует дать точное определение действиям советских войск в Польше осенью 1939 г. В советское время они, как правило, именовалось «Освободительным походом Красной Армии в Западную Украину и Западную Белоруссию». В статистическом исследовании о потерях вооруженных сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах, говорится уже просто о «Походе в Западную Украину и Западную Белоруссию в 1939 г.» [4]. Красноречивое название – «Освободительный поход или агрессия? Действия частей Красной Армии в сентябре 1939 г. и современная польская историография» – носила статья В.Ю.Иванова, который достаточно жестко отстаивал устоявшуюся формулировку [5]. По мнению М.И.Семиряги произошло «вступление советских войск в Польшу» [6]. В.Р.Котельников же говорит о «советско- польском конфликте сентября 1939 г.» [7]. Н.С.Лебедева, напротив, утверждает, «о ведении самых настоящих военных действий против соседнего государства» [8]. А В.А.Невежин также, весьма убедительно, подтверждает последнюю точку зрения, когда приводит следующий важный аргумент в ее пользу: «Освободительный поход» в директивных документах РККА был назван «революционной, справедливой войной» [9]. Автор данной статьи вполне согласен с оценкой советско – польского военного противоборства осенью 1939 г именно как войны. К тому же, эта формулировка прочно утвердилась и активно используется в польской историографии, касающейся данного периода.

Достаточно важно определение хронологических рамок войны. Начало боевых действий – 17 сентября 1939 г практически не у кого не вызывало сомнений. Они возникали лишь когда речь шла обо окончании боевых действий. Так, в изданном в 1972 г. военно-историческом справочнике «Страны Центральной и Юго- Восточной Европы во второй мировой войне» говорилось следующее: «17 сентября 1939 г. Красная Армия перешла довоенную советско- польскую границу и взяла под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины й Западной Белорусии. К 26 сентября советские воины полностью освободили Западную Украину, Западную Белорусию и Вильнюсский край с древней столицей литовского народа – Вильнюсом, захваченные буржуазно-помещичьей Польшей в 1920 г.» [10]. Спустя два года в официальной «Истории второй мировой войны 1939 – 1945 гг.» говорилось несколько иное: «К 25 сентября Советская Армия при широкой поддержке населения завершила свою освободительную миссию» [11]. Эта хронология утвердилась на два десятка лет, будучи, например, воспроизведеной в статистическом исследовании «Гриф секретности снят»: «Войска Украинского и Белорусского фронтов 17 сентября 1939 г. перешли советско-польскую границу и к 25 сентября достигли назна чеиного им рубежа по р. Западный Буги Сан» [12]. Разумеется, были небольшие отступы от этой даты (например, в мемуарах Маршала Советского Союза М.В.Захарова было указано, что «освободительный поход» продолжался 12 дней – т. е. по 28 сентября включительно [13]), но из-за практически полного игнорирования темы в целом, существенного значения они не имели.

Еще в 1996 г., ознакомившись с приведенными в книге «Красный блицкриг» материалами доклада о состоянии и потерях танковых войск Белорусского и Украинского фронтов от 4 октября 1939 г. , автор в статье «Современная российская историография о масштабах и итогах боевых действий Красной Армии в Польше осенью 1939 г.» сделал вывод о несостоятельности определения верхней хронологической границы боевых действий

25 сентября 1939 г. и указал, что наиболее точной будет дата 2 октября, которая и присутствовала в вышеупомянутом докладе. Благодаря этому реальный период военных действий возрастал до 16 дней или в два раза по сравнению с официально объявленным [14].

В 1999 г. В.Р.Котельников опубликовал очень важные данные согласно которым «советская авиация продолжала операции до конца первой недели октября», когда вплоть до 7 октября самолеты-разведчики фиксировали наличие польских частей перед фронтом [15]. Тем самым, во-первых, впервые четко конкретизировалась верхняя хронологическая рамка боевых действий авиации РККА против Польши, а, во-вторых, сама по себе общая продолжительность боевых действий вырастала уже до трех полных недель.

Последним словом отечественной историографии о продолжительности боевых действий РККА в Польше являются данные, приведенные в 2000 г. М.И.Мельтюховым: война длилась с 17 сентября по 12 октября 1939 г., то есть почти четыре недели [16].

Таким образом, лишь только в последнее время в результате усилий отечественных исследователей расплывчатую формулировку «Освободительный поход» постепенно сменила вполне конкретная «Советско-польская война осени 1939 г.» и всего за несколько лет ее реальные хронологические рамки возросли с первоначально объявленных девяти дней до 26, три недели которых характеризовались боевым применением военно- воздушных сил РККА против регулярных частей польской армии.

К сентябрю 1939 г. советская военная авиация представляла из себя значительную силу. Согласно данным наркома обороны СССР К.Е.Ворошилова от 23 октября 1939 г., на 1 октября 1939 г. только в строевых частях (без вузов и вспомогательных частей) находилось 10.039 самолетов различных типов [17]. Военно-воздушные силы включали 48 управлений авиабригад, 56 истребительных полков, 40 полков бомбардировщиков СБ, 13 полков бомбардировщиков ДБ-3, четыре полка бомбардировщиков ТБ-3, пять легко-бомбардировочных полков, 13 легкоштурмовых полков, шесть смешанных полков, вся эта сила была размещена на 93 авиабазах. Общая штатная численность военно-воздушных сил, включая вузы, составляла 230.000 человек [18]. Роль авиации в структуре Красной Армии была значительно повышена после того как с января 1937 г. Начальник Воздушных сил получил права заместителя Наркома обороны по ВВС [19].

Сравнение приведенных выше цифр с аналогичными показателями, достигнутыми наиболее развитыми странами мира показывает, что советская военная авиация была самой многочисленной и по мнению военнополитического руководства страны была способна обеспечить поддержку РККА в борьбе против любой коалиции держав капиталистического мира. Уже к началу 1938 г., как подчеркивал В.С.Шумихин, автор монографии «Советская военная авиация 1917- 1941 гг.», «в количественном отношении наши ВВС не только сравнялись с военной авиацией главных капиталистических стран, но и опередили некоторые из них» [20].

Первоначально предполагалось, что советские войска начнут активные боевые действия против Польши в ночь с 12 на 13 сентября 1939 г., но затем было принято решение отсрочить наступление до утра 17 сентября. В составе Киевского Особого военного округа и Белорусского Особого военного округа (впоследствии – Украинский и Белорусский фронты) были созданы мощные группировки войск, переименованные затем в армии. Значительная роль в обеспечении боевых действий отводилась авиации. Превосходство СССР в авиации было бесспорным (см. Таб. 1).

Хочется прокомментировать представленные в таблице данные. Тенденцию к наращиванию авиационных сил можно было обнаружить уже с начала сентября. Так, в дополнение к пяти авиационным полкам, укомплектованных СБ, ранее имевшихся в Белоруссском Особом военном округе, к 1 сентября 1939 г. появилось три новых СБАП – 4, 43-й и 46-й (причем два последних находились явно в стадии формирования) [25]. Как видим, общий рост численности авиации фронтов продолжался вплоть до начала октября 1939 г., хотя непосредственно в боевых порядках наблюдалась обратная тенденция. Например, если авиационные силы, действующие в интересах 3-й армии Белорусского фронта, на 16 сентября насчитывали 136 самолетов, то к 6 октября – их число снизилось до 76 [26]. Выводившиеся из боев части вместе с вновь прибывающими усиливали авиационные силы, находившиеся в резерве.

Что касается упоминания М.И.Мельтюховым трех АОН, которые по его данным якобы были перебазированы на территорию, где дислоцировались ВВС двух фронтов, то этот факт решительно отрицается В.Р.Котельниковым. Уточнив, что силы АОН, которые «включали не только полки ДБ-3, но и ТБ-3, СБ, а также истребительные полки и драэ», он подчеркнул, что «части АОН на Украине и Белоруссии не базировались, а тем более в приграничных районах» и «к операции вообще не привлекались»[27].

В.Р.Котельников также сообщил следующее: «Сразу скажу, что никаких материалов по планированию операции против Польши мною не обнаружено. Скорее всего, они до сих пор засекречены» [28]. Поэтому осветить хотя бы в общих чертах этот важный этап подготовки войны с Польшей, узнать такие интересные факты как планы советского командования по использованию авиасил, обоснованность расчетов ввода в бой именно этого числа самолетов, и разницу с реально использованными силами, к сожалению, не представляется возможным.

Авиация Белорусского Особого военного округа (далее – Белорусский фронт) должна была содействовать наступлению главных сил Полоцкой и Бобруйской групп, а также Дзержинской конно-механизированной подвижной группы; вскрыть группировку наземных войск и авиации противника и уничтожить их; препятствовать подходу резервов; не допустить отхода польских войск за линию Поставы – Лида – Слоним – Пинск [29]. Всего же в интересах соединений Белорусского фронта использовалось 13 авиационных полков и три отдельные авиационные эскадрильи. Очень мощным было истребительное прикрытие, которое насчитывало семь авиаполков или более половины всей упомянутой авиации (См. Таб. 2).

Только в составе 3-й армии (бывшая Витебская армейская группа), которая действовала под командованием комкора В.И.Кузнецова на северном крыле Белорусского фронта, перед началом военных действий насчитывалось 136 боевых самолетов, которые входили в состав трех авиаполков и трех эскадрилий (См. Таб. 3). Даже эти силы практически были равны по численности всей оставшейся боеспособной польской авиации. Необходимо выделить и части, не обращенные на поддержку армий, например – 16-ю авиабригаду, в которую входили 13,54-й и 56-й СБАПы – основную ударную силу авиации Белорусского фронта [33].

Дата Число самолетов

01.09.39              2618 *[21]

16.09.39              3298 ** [22]

17.09.39              Свыше 2000 [23]

На начало 10.39   3727 *** [24]

* Без У-2, ДИ-6, Р-10 (с учетом двух последних типов – до 2700-2750 самолетов)

** С учетом авиации АОН.

*** С учетом прибывших резервов.

Части Кол-во и тип самолетов

ИАП           7 (И-16)

ЛБАП         2 (P-5/P-Z)

СБАП         2 (СБ)

ШАП          2 (ДИ-6/Р-5)

Отд. АЭ     2 ДИЭ + 1 ДРАЭ

ВСЕГО       13 АП + 3 АЭ

Наряду со скоростными бомбардировщиками СБ в советско-польской войне активно применялись и многоцелевые бипланы P-5/P-Z.

Части Тип сам-ов

15-й ИАП И-16

5-йиб-йЛБАП P-5/P-Z

4-яи10-яДИЭ И-15бис

4-я ДРАЭ СБ

Всего сам-ов 136

Кроме фронтовой авиации и авиачастей, приданных армиям, необходимо также учесть авиационные эскадрильи, взаимодействующие с корпусами. Так, действия 15-го танкового корпуса Дзержинской конно-механизированной подвижной группы (КМГ), который насчитывал 461 танк БТ и 122 бронеавтомобиля, обеспечивались одним звеном самолетов У-2 и двумя звеньями самолетов Р-5 [34]. В целом же с воздуха КМГ непосредственно поддерживали два истребительных авиаполка, а также по одному скоростному бомбардировчному и штурмовому авиаполку [35]. Поэтому упомянутая эскадрилья не просто была передана в корпус из состава авиации, обеспечивающей КМГ, а являлась вполне самостоятельной единицей.

Вообще вопрос о структуре задействованных против Польши авиасил РККА остается открытым. Сошлюсь на мнение В.Р.Котельникова: «Четкого представления о структуре сил нет. Дело в том, что документы многих соединений КОВО и БВО не сохранились. Я не нашел сводного отчета о кампании, хотя он готовился. Увццел лишь отчеты по установленной форме некоторых авиачастей, предназначенные для статистической обработки. По-моему, силы состояли из ВВС Украинского и Белорусского фронтов. Из отчетов армейских групп есть только отчет 6А (Волочиской группы). Понять из него, включались ли приданные эскадрильи в ВВС фронтов и лишь оперативно подчинялись группе, или входили в нее – невозможно» [36]. Помимо непосредственно задействованных в боевых действиях, также имелись части, находившиеся в резерве. «О том, что резервы были, свидетельствует то, что многие части в боевых донесениях не упоминались», – отмечает В.Р.Котельников.

Отметим, что кроме ВВС РККА в против Польши была задействована и авиация погранвойск НКВД СССР. Согласно постановления Политбюро ЦК ВКП(б) об авиаотрядах НКВД от 29.07.39 г. создавались эскадрильи 12-самолетного состава, объединенные в авиабригаду погранвойск НКВД. Численность погранавиации на 1939 г. устанавливалась в 115 самолетов и 2800 человек личного состава [37]. В донесение Главного управления погранвойск НКВД СССР о боевых действиях погранотрядов Киевского округа от 18 сентября 1939 г. сообщалось следующее о положении в Олевском отряде: «По новым данным Сарны полностью не заняты. Левая группа подошла к Костополь. В район Сарны для связи со штабом дивизии вылетело звено самолетов»[38].

Для войны с Польшей командование ВВС предполагало использовать и самых лучших советских летчиков, имевших боевой опыт. Из района реки Халхин-Гол, где, вплоть до середины сентября 1939 г. шли ожесточенные бои между японскими и советскими войсками, срочно была переброшена на западные границы СССР группа летчиков-асов. Герой Советского Союза генерал-майор авиации Б.А.Смирнов описывал свое недоумение, когда в самый разгар боев с Японией ему и его боевым товарищам Г.К.Жуков приказал срочно вылетать в Москву. Как позже вспоминал Б.А.Смирнов, летчиков вызвали в Кремль и И.В.Сталин изъявил желание поговорить с несколькими из них в своем кабинете. «Смушкевич выделил из группы шесть или семь человек: Лакеева, Кравченко, Душкина, меня, Г/сева и еще одного-двух летчиков – сейчас уже не помню кого», затем И.В.Сталин сообщил, что «какому из нас придется принять участие в операции по освобождению западных областей Белоруссии и Украины, которую в ближайшие дни надлежит выполнить частям Красной Армии» [39]. В эту группу также входил лучший советский летчик-истребитель – дважды Герой Советского Союза С.И.Грицевец. Но он погиб на аэродроме в результате авиакатастрофы за день до начала войны против Польши [40].

По данным советской разведки, в составе польской авиации к началу Второй Мировой войны насчитывалось около 1600 самолетов всех типов, в том числе – около 1200 в боевых частях. Считалось, что за первые две недели боев с Германией было потеряно до 800 самолетов. К началу выступления советских войск 17 сентября 1939 г., штаб ВВС РККА считал польскую авиацию вполне боеспособной [41].

Согласно данным польского исследователя Ежи Павляка, военная авиация Польши насчитывала только 771 самолет (с учетом резерва, учебных и ремонтирующихся) [42], но, как указано в монографии Анджея Пжедпельски «Авиация Войска Польского 1918-1996», на 1 сентября 1939 в составе боевых частей (вместе с морской авиацией) находилось лишь 404 исправные машины [43]. Как видим, реальная численность и боеспособность польской авиации была значительно ниже соответствующих советских оценок. Во время боев в периоде 1 по 17 сентября 1939 г польские ВВС потеряли от разных причин 362 боевых самолета [44]. И хотя цифры потерь также значительно уступали данным, которые наша разведка предоставила высшему руководству страны, польская авиация накануне советского наступления была, по сути, обескровлена. Подобное положение не могло исправить, и незначительное пополнение самолетов, которое за это время пришло в войска (63 машины) [45]. По оценке Рышарда Шавловски численность польской авиации в восточных районах накануне советского наступления составляла всего около 100 самолетов [46].

Оставляло желать лучшего и техническое состояние польского авиапарка. Английский историк Лен Дейтон справедливо заметил: «Польская армия, особенно авиация, сражалась стойко, но она не имела оснащения для того, чтобы вести современную войну» [47]. «Авиационная промышленность производила различные типы самолетов, но лишь немногие из них соответствовали тогдашнему мировому уровню. Таким требованиям отвечал производившийся в 1938 г. бомбардировщик «Лось», а вот производство современных истребителей «Ястреб» и «Сокол» должно было начаться соответствено только в 1940и 1941 гг.», – указывал профессор современной истории Краковского университета Мариан Згорняк [48]. В результате, польская авиация ощущала острую нехватку в современных истребителях. Состоявшие на вооружении истребители PZL Р. 11 развивали скорость не более 375 км/час [49]. Подобное обстоятельство значительно затрудняло возможность перехвата скоростных самолетов, например – основного советского бомбардировщика СБ. Кроме того, из-за отсутствия истребительного прикрытия эффективность действий польской бомбардировочной авиации практически была сведена к нулю – основной польский бомбардировщик – PZL Р.23 «Карась» имел невысокую скорость – 319 км/час и был чрезвычайно уязвим для современных истребителей [50].

Перед началом войны в Польше были предприняты чрезвычайные меры для экстренного обновления истребительного авиапарка. В странах с развитой авиапромышленностью были сделаны крупные заказы на новые самолеты. Самый крупный из них – на 250 истребителей «Брюстер» Ф2А – был размещен в США в августе 1939 г. [51]. Во Франции были закуплены 160 истребителей «Моран-Солнье 406», первые 50 из которых должны были поступить до конца сентября 1939г. [52]. Было подписано соглашение на поставку из Англии 10 истребителей «Харрикейн» и одного «Спитфайра». Одновременно планировалось развернуть производство нового собственного истребителя Р.50 «Ястреб». Осознав, что времени на их постройку уже нет, решено было 150 двигателей, приобретенных для него, установить на самолеты Р.11, чтобы поднять их скорость [53]. Но программа модернизации до начала войны не была выполнена и ни один новый истребитель так и не попал на фронт.

Несмотря на хорошую подготовку личного состава польской зенитной артиллерии, нехватка боевой техники и урон в боях с Германией сыграли и здесь свою отрицательную роль. «Так как наиболее жгучей была проблема вооружения армии зенитным и противотанковым оружием, то у шведской фирмы «Бофорс» была куплена лицензия на производство 37- мм противотанковых и 40-мм зенитных орудий и началто их производство», – указывает М.Згорняк [54]. Но обеспечение армии современными зенитными средствами было явно недостаточным. Польская противовоздушная оборона из-за нехватки современных зенитных орудий могла в основном использовать пулеметы винтовочного калибра, которые были эффективны на высоте не более 1,5 км [56].

Части и подразделения управления

16-я разе, эск-я Во-во Океци 7 R-XIII, 2 RWD-8

1-е звено связи Во-во Окецн 3 RWD-8

2-е звено связи Во-во Окецн 3 RWD-8

Штаб, эск-я Во-во Поусин 28 самолетов

Истребительная бригада

Истребительная группа III/1

штаб Зилонка 2 Р.11

111-я эск-я Знлонка 9 Р.11

112-я эск-я Знлонка 10 Р.11

Истребительная группа IV/1

штаб Понятой 2 Р.И

113-я эск-я Понятое 10 Р.11

114-я эск-я Понятов 10 Р.11

123-я эск-я Понятов 10 Р.7

Бомбардировочная бригада

55-я лег.-бомб. эск-я Маринин 10 Р.23, 1 RWD-8, 1 F.VlI/3m

Легкобомбардировочная группа II

Штаб Всола -

1-я эск-я Всола 10 Р.23, 1 RWD-8, 1 8 F.VH/3m

2-я эск-я Всола 10 Р.23, 1 RWD-8, 1 8, F.VII/3m

Легкобомбардировочная группа VI

Штаб Носов -

4-я эск-я Носов 10 Р.23, 2 RWD-8,1 F.VII/3m

5-Я эск-я Носов 10 Р.23, 2 RWD-8,1 F.VH/Зт

Бомбардировочная группа X

Штаб Улеж -

11-я эск-я Улеж 9 Р.37,2 F.VII/3m

12-я эск-я Улеж 9 Р.37,1 F.VlI/Зш

Бомбардировочная группа XV

Штаб Подлодов

16-я эск-я Подлодов 9 Р.37, 2 F.VlI/3m

17-я эск-я Подлодов 9 Р.37, 2 F.VH/Зт

ВВС армии «Модлин»

11-е звено связи –

41-я разв. эск-я Здуново 10 Р.23

Смешанная группа III/5

Штаб Спондово 1 RWD-8

152-я ист. эск-я Спондово 10 Р.11

53-я набл. эск-я Соколовек 7 RWD-14, 2 RWD-8

ВВС оперативной группы «Нарев»

9-е звено связи – -

13-я набл. эск-я Добра Велка 7 RWD-14, 2 RWD-8

51-я разв. эск-я Рннек 7 Р.23

151-я нстр. эск-я Биль 10 Р.7

ВВС армии «Поморже»

7-е звено связи Пизцза 3 RWD-8

8-е звено связи Торуиь 3 RWD-8

42-я разв. эск-я Торуиь 10 Р.23, 1 RWD-8

43-я набл. эск-я Катаржиики 7 R-XIII, 2 RWD-8

46-я набл. эск-я Велице Нове 7 R-XIII, 2 RWD-8

Истребительная группа III/4

141 -Я эск-я Маркове 10 Р.11

142-я эск-я Маркове 10 Р.11

ВВС армии «Познань»

6-е звено связи Гпезно 3 RWD-8

33-я набл. эск-я Зудово 7 RWD-14, 2 RWD-8

34-я разв. эск-я Мерзево 10 Р.23, 1 RWD-8

36-я набл. эск-я Гвяздово 7 RWD-14, 2 RWD-8

Истребительная группа III/3

Штаб Дзерцница 2 Р.11, 2 RWD-8

131-я эск-я Дзерцница 10 Р.И

132-я эск-я Дзерцница 10 Р.И

ВВС армии «Лодзь»

10-е звено связи – -

32-я разв. эск-я Сокольники 10 Р.23, 1 RWD-8

63-я набл. эск-я Люблннек 7 RWD-14, 2 RWD-8

66-я набл. эск-я Люблннек 7 R-XIII, 2 RWD-8

Истребительная группа III/6

Штаб Видзев 2 Р.11, 1 RWD-8

161 -я эск-я Видзев 9 Р.11

162-я эск-я Видзев 10 Р.7

ВВС армии «Краков»

3-е звено связи – -

23-я набл. эск-я Палзовнци 7 RWD-14, 2 RWD-8

24-я разв. эск-я Климентов 10 Р.23, 1 RWD-8

26-я набл. эск-я Заребицн 7 R-XIII, 2 RWD-8

Истребительная группа III/2

Штаб Балнцн I RWD-8

121-я эск-я Балнцн 10 Р.11

122-я эск-я Балнци 10 Р.11

ВВС армии «Карпаты»

31-я разв. эск-я Вериния 9 Р.23, 1 RWD-8

56-я набл. эск-я Мровла .7 R-XIII, 2 RWD-8

ВВС флота*

Звено связи Пук 1 R-XIII, 3 RWD-8

1-я разв. эск-я Пук 2 R-VII

2-я разв. эск-я Пук 10 R-XIII

* Кроме того, в стадии формирования находилась морская истребительная группа, не имевшая боевой техники.

Устаревшие истребители Р.11 не могли эффективно вести борьбу за господство в воздухе, что предопределило и быструю гибель даже таких довольно современных бомбардировщиков как «Лось» и «Карась».

Перед началом советского наступления, органы НКВД фиксировали активные действия польской и немецкой авиации в приграничной полосе. В донесении от 17.09.39 г. политотдела погранвойск Киевского округа говорилось об обстреле и задержании 13 сентября польского самолета с экипажем в составе трех человек [57]. А в сообщении от 16.09.39 г. заместителя начальника погранвойск НКВД Киевского округа в НКВД УССР о положении в приграничной полосе на территории Польши говорилось о бомбардировках города Ровно немецкой авиацией. В донесении отмечалось: «В связи с налетами авиации настроение населения паническое. Среди населения Борщевского уезда идут разговоры, что немцы не будут бомбить погранполосу, так как между СССР и Германией имеется договор, по которому немцы должны прекратить наступление в 46 километрах от границы с СССР» [58].

Продолжение в следующем номере

1. См., например: Медведь А. Польские «чайки» против «мессеров» // Крылья Родины. 1992. №5. С. 31-32; Самарский И.Н. Черные кресты над Польшей//Аэрохобби. 1993. №2. С.34-37.

2.Тюленев И.В. Через три войны. М., 1972. С.120.

3. Там же.

4. Гриф секретности снят: Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах: Статистическое исследование / Под общ. ред. Кривошеева Г.Ф. – М.: Воениздат, 1993. С. 85.

5. Иванов В.Ю. Освободительный походили агрессия? Действия частей Красной Армии в сентябре 1939 г. и современная польская историография// Военно-исторический журнал. 1994. №9 (ноябрь-декабрь). С. 82-86.

6. Семиряга М.И. Тайны сталинской дипломатии. 1939-1941. М.: Высшая школа, 1992. С.91-92.

7. Котельников В.Р Авиация в советско-польском конфликте сентября 1939 года (по документам советских архивов)//Авиация и космонавтика, 1999. №9. С. 5-10.

8. Лебедева Н.С. Четвертый раздел Польши и катынская трагедия//Другая война 1939-1945 / Под общ. ред. Афанасьева Ю.Н. – Москва: Российский государственный гуманитарный университет, 1996. С. 246-247.

9. Невежин В.А. Синдром наступательной войны. Советская пропаганда в преддверии «священных боев», 1939-1941 гг. – М.: «АИРО-ХХ», 1997. С.80.

10. Страны Центральной и Юго-Восточной Европы во второй мировой войне: Военно-исторический справочник/Под ред. Семиряги М.И. М.: Воениздат, 1972. С.143.

11. История второй мировой войны 1939-1945.: В 12-ти томах М.: Воениздат, 1974. Т.З. Начало войны. Подготовка агрессии против СССР. С. 357.

12. Гриф секретности снят: Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах: Статистическое исследование/Под общ. ред. Кривошеева Г.Ф. – М.: Воениздат, 1993. С. 86.

13. Захаров М.В. Генеральный штаб в предвоенные годы. М.: Воениздат, 1989. С.174.

14. Степанов А.С. Современная российская историография о масштабах и итогах боевых действий Красной Армии в Польше осенью 1939 г //Проблемы истории Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Материалы межвузовской научной конференции. Самара,1996. 8ып. третий. С.47.

15. Котельников В.Р. Авиация в советско-польском конфликте сентября 1939 года (по документам советских архивов). С.8.

16. Мельтюхов М.И. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939-1941 гг. М.: Вече, 2000. С.334.

17. Красная Армия за год до фашистской агрессии (публикация Анфилова В.А.)//Военно-исторический журнал. 1996. №3. май-июнь. С.21.

18. Там же.

19. Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР. Т. 13 (2-1). М.: ТЕРРА, 1994. С. 320.

20. Шумихин B.C. Советская военная авиация 1917-1941 гг. М.: Наука, 1986. С.182-183.

21. Подсчитано по: Котельников В.Р. Авиация в советско-польском конфликте сентября 1939 г. С. 5-6.

22. Мельтюхов М.И. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939-1941 гг. М.: Вече, 2000. С.117.

23. Семиряга М.И.Тайны сталинской дипломатии. М.:Высшая школа, 1992. С.88.

24. Мельтюхов М.И. Там же.

25. Данные Котельникова В.Р. из письма автору от 7.12.1999 г.

26. Grzelak С. Dzialania Armii Czerwonej па Bialorusi we wrzesniu 1939 roku//Spoleczenstwo bialoruskie, litewskie i polskie na ziemiach polnochno-wschodnich II Rzeczypospolitej (Biatorus Zachodnia i litwa Wschodnia) w latach 1939-1941/Pod redakcja Gizejewskiej М., Strzembosza T. – Instytut studiow politycznych Polskej Akademii Nauk,Warszawa, 1995. S. 84.

27. Данные В.Р.Котельникова из письма автору от 7.12.1999 г.

28. Там же.

29. Лебедева Н.С. Четвертый раздел Польши и катынская трагедия/Другая война 1939-1945/Под общ. ред, Афанасьева Ю.Н. – Москва: Российский государственный гуманитарный университет, 1996. С. 245-246.

30. Grzelak С. Dzialania Armii Czerwonej па Bialorusi we wrzesniu 1939 roku//Spoleczenstwo bialoruskie, litewskie i polskie na ziemiach polnochno-wschodnich II Rzeczypospolitej (Bialorus Zachodnia i Litwa Wschodnia) w latach 1939-1941/Pod redakcja Gizejewskiej М., Strzembosza T. – Instytut studiow politycznych Polskej Akademii Nauk,Warszawa, 1995. S. 77-78.

31. Данные Котельникова В.Р. из письма автору от 7.12.1999 г.

32. Grzelak С. Op. cit. S.77-78, 84; данные В.Р.Котельникова из письма автору от 7.12.1999 г.

33 Там же.

34. Magnuski J., Kolomiec М. Czerwony blitzkrieg. Wrzesien 1939: Sowieckie wojska pancerne w Polsce. – Wydawnictwo Pelta, Warszawa, 1994. S. 66, 70.

35. Grzelak C. Op. cit. S.78.

36. Данные В.Р.Котельникова из письма автору от 7.12.1999 г.

37. Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сборник документов. Том I. Накануне. Книга первая (ноябрь 1938 г. – декабрь 1940 г.). М: А/О «Книга и бизнес», 1995. С.56-57.

38. Пограничные войска СССР. 1939 – июнь 1941. Сборник документов и материалов/Сост. Цибульский Е.В., Чугунов А.И., Юхт А.И. М.: Наука. 1970. С.244.

39. Смирнов Б.А. Небо моей молодости. – М.: Воениздат, 1990. С.202.

40. Щербаков А.Д. Крылатым доверьте небо! (О дважды Герое Советского Союза С.И.Грицевце). – М.: Политиздат, 1976. С. 80.

41. Котельников В.Р. Авиация в советско-польском конфликте сентября 1939 года (по документам советских архивов)//Авиация и космонавтика, 1999. №9. С. 5.

42. Pawlak J. Lotniczy wrzesien 1939//Skrydzlata Polska, Warszawa. 1989. №36. S.3.

43. Przedpelski A. Lotnictwo Wojska Polskego 1918 – 1996.-Wydawnictwo Bellona, Warszawa, 1997. S. 105.

44. Pawlak J. Lotniczy wrzesien 1939. S. 7.

45. Pawlak J. Op.cit. S. 3.

46. Szawlowski R. Wojna polsko-soweiecka 1939. – Wydanie III. – Wydawnictwo Antyk Marcin Dybowski, Warszawa, 1997. – Tom 1. Monografia. S.270.

47. Дейтон Л. Вторая мировая: ошибки, промахи, потери. Пер. с англ. М.: Издательство ЭКСМО- Пресс, Издательство ЭКСМО-МАРКЕТ, 2000. С.195.

48. Згорняк М. Военно-политическое положение и оперативные планы Польши перед началом второй мировой войны//8торая мировая война. Дискуссии основные тенденции. Результаты Исследований: Пер. с нем./Предисл. Рана В. М.: «Весь мир», 1997. С.357.

49. Morgala A. Samoloty mysliwskie w lotnictwie polskim. – Wydawnictwo Komunikacji i Lacznosci, Warszawa, 1979. S. 138.

50. Kaczkowski R. Samoloty bombowe II wojny swiatowej. – Wydawnictwo Komunikacji i Lacznosci, Warszawa, 1987. S.80.

51. Dean F. H. America’s Hundred Thousand. U. S. Production Fighters of World War II. – Shifter Publishing Ltd, Atglen PA, 1997. P. 444.

52. Nieradko A. Samolot mysliwski M.S.-406CI. – Wydawnictwo Ministerstwa Obrony Narodowej, Warszawa, 1982. S. 13.

53. Cieslak K., Gawrych W., Glass A. Samoloty mysliwskie wrzesnia 1939. – Wyda-wnictwo Czasopism i Ksi-azek Technichnych NOT-SIGMA, Warszawa, 1987. S. 14.

54. Згорняк М. Военно-политическое положение и оперативные планы Польши перед началом второй мировой войны. С. 357

55. Jerzy B.Cynk.. Polskie lotnictwo mysliwskie w boju wrzesniowym. AJ-Press, Gdansk, 2000, S.84-85

56. Kopczewski М., Moszumanski Z. Polska obrona przeciwlotnicza w latach 1920-1939. – Oficyna Wydawnicza «Ajaks», Pruszkow, 1996. S. 139, 144-145,152.

57. Пограничные войска СССР 1939-июнь 1941. Сборник документов и материалов. М.: Наука, 1970. С. 185.

58. Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Сборник документов. Том I. Накануне. Книга первая (ноябрь 1938 г. – декабрь 1940 г.). М: А/О «Книга и бизнес», 1995. С.83-84.

КРЫЛЬЯ НАД МОРЕМ

канд. ист. наук майор Мирослав Морозов