Рабы Системы

Продолжение. Начало см. «Мир Авиации» № 4,1993 г., № 1, 1994 г.

Максимилиан САУККЕ Москва

Ветер перемен 1985 г. позволил слегка приоткрыть завесу секретности над истиной. Центральный архив КГБ разрешил знакомиться с делами репрессированных в 30-е годы. При этом, что безусловно правильно, дело того или иного лица выдается только его ближайшим родственникам. Поэтому ход дальнейших событий оказалось возможным изложить лишь по делу № 21695 по обвинению Саукке Бориса Андреевича в том, что он «является участником антисоветской вредительской организации». В этой формулировке уже чувствуется государственный размах. Рассмотрим «дело», которое предписывалось «хранить вечно», несколько подробнее, так как оно безусловно является по своей канве стандартным и отличается от ему подобных только деталями «вредительства».

В цитируемых ниже документах столпов Системы лексика и орфография сохранены в своем первозданном виде.

После ареста Туполева в ОНиУ предприятия, которым он до этого руководил, поступают запросы о ведущих работниках. Приведем выдержки из справки ОНиУ завода 156 НКОП от 5 января 1938 г. (указания на то, в связи с чем она написана и куда направляется – нет, но не чудом же она оказалась в «деле»):

«Саукке Борис Андреевич 1891 г. рождения. Происходит из мещан, по национальности русский. В старой и Красной армии не служил. Есть предположение, что сам и его отец служили в белой армии. Отец его, как он сообщает в анкете в 1920 г. умер на ст.Федоровка, где это точно находится ст.Федоровка не известно. Кроме этого считаем, что он по национальности не русский. В Латвии по настоящее время проживают родственники отца, с которыми якобы связи не имеет. За все годы работы с t925 г. в ЦАГИ и на заводе в должности нач. бригады был тесно связан с врагом народа Туполевым. Еще до поступления в ЦАГИ, как сообщает лично в автобиографии был знаком с Туполевым и работал у Туполева. Является ставленником Туполева».

Работники ОНиУ прекрасно знают, чего от них ждут и заканчивают справку-донос в нужной тональности:

«Является подозрительной личностью».

Еще почти год по какой-то прихоти Берии Саукке будет на свободе. Хотя уже есть «доказательства», достаточные для его ареста. Ибо арестованный в 1937 г. начальник отдела по оборудованию самолетов ЦАГИ А. А. Енгибарян был вынужден кое-что «вспомнить» на допросах.

Выписка из протокола допроса Енгибаряна Амика Аветовича от 10 декабря 1937 г.:

«ВОПРОС: Когда и при каких обстоятельствах вам стали известны эти лица, как участники вашей антисоветской организации?

ОТВЕТ: Всех этих лиц, как участников организации я узнал лично в процессе проведения вредительских актов и во время получения вредительских установок от Туполева в моем присутствии. В частности в 1937 г. у себя в кабинете Туполев дал установку Стоману и Чекалову на срыв полета Леваневского через Северный полюс. Ворогушин и Черемухин при мне получили от Туполева установку на вредительство по новому строительству ЦАГИ…

При таких же обстоятельствах мне стали известны как участники организации Сапрыкин, Незваль, Саукке и Озеров».

Для Берии не секрет, что еще свободные пока авиационные работники прекрасно осведомлены об участи своих друзей и товарищей. Он знает, что им известно и то, что в любой момент и они могут оказаться за решеткой. Именно в этом и кроется высшее наслаждение для садиста: захочу – прихлопну, но когда – не скажу.

Кончался год, следовало подвести итоги «плодотворной работы» и НКВД. Вполне возможно, что чего-то не хватало для перевыполнения плана, и нарком приказал «прихлопнуть» Саукке.

Взять преступника дома было бы слишком просто. Решили для интереса разработать довольно сложный оперативный план захвата. Благодаря отличной выучке работников ГУГБ, он был блестяще реализован. Вот как это происходило (выписки из Дела могут быть даны с сокращениями второстепенных деталей).

«ЗАКЛЮЧЕНИЕ

1938 г. декабря 29 дня. Я, оперуполномоченный 13-го отделения I отдела ГУГБ НКВД сержант госбезопасности Бакушин, рассмотрев материал о задержании Саукке Б.А.

НАШЕЛ:

28 декабря с.г. Саукке был замечен на Арбате. Шел он медленно, внимательно осматривал публику, обращал внимание на движение автомашин. С Арбата свернул в ул. Вахтангова, но пройдя два дома, резко повернул и пошел обратно. Затем пришел на станцию метро, но на поезд не сел, а прохаживался по перрону и сел на второй поезд. На Комсомольской площади он был задержан сотрудником I отдела ГУГБ как подозрительный.

Саукке – латыш, работает инженером на заводе 156, разрабатывается ГЭУ НКВД как участник шпионско-диверсионной организации.

Арестованные враги Туполев и Енгибарян дали показания о том, что Саукке входил в антисоветскую организацию в авиационной промышленности.

По поводу пребывания на Арбате Саукке показал, что приходил покупать фрукты, но в фруктовый магазин не заходил.

ПОЛАГАЛ БЫ:

Задержанного Саукке Бориса Андреевича с материалами задержания передать в следственную часть НКВД СССР для оформления ареста и ведения следствия по его делу, как участника шпионско-диверсионной организации.

Оперуполномоченный 13 отд. I отдела ГУГБ сержант госбезопасности (Бакушин)

Нач. 13 отделения капитан госбезопасности (Арнаутовский)

Согласен: Зам.начальника I отдела ГУГБ НКВД майор государствен, безопасности /Капанадзе/».

Поздним вечером 28 декабря 1938 г. на Петровку, 38 была вызвана жена задержанного для составления «протокола опознания». Удалось установить, что задержанный с паспортом и командировочным удостоверением на имя гр. Саукке Б.А. именно им и оказался. Заодно супругу опросили, где и что она делала в этот день в городе с мужем. Как ни удивительно, но показания супругов, полученные порознь, сошлись и в мелочах. Затем с женой вежливо попрощались, сказав, что мужа ненадолго задержат для выяснения некоторых формальностей. Эта процедура оказалась сложной и растянулась до середины 1941 г. Задержанного с Петровки перебазировали в более надежное и укромное место – Бутырку. Здесь, в соответствии с принятыми порядками, он был сфотографирован в профиль, в фас и прошел дактилоскопическую регистрацию. А 30 декабря был подписан чрезвычайно лаконичный ордер за № 2546. Надо полагать, что власти считали задержанного важной птицей, так как на документе не поленился поставить свою подпись сам нарком.

Во исполнение полученного приказания, в ночь с 30 на 31 декабря в дверь кв. 36 (писарь, готовивший бумагу для наркома, ошибся, вписав в ордер кв. № 26) постучали уверенно и властно.

– Кто там? – спросили домочадцы, хотя прекрасно знали, кто там.

– Откройте, за оружием. Если не отдадите сами, придется искать, – последовал четкий ответ (он не раз звучал в ночной тишине за дверями московских квартир).

Вошли трое молодых людей.

К рассвету обыск был завершен, «гости» удалились. Все могло бы показаться страшным сном, наваждением, если бы не разгардаш, не большая красная печать на двери одной из комнат. При взгляде на осунувшиеся, посеревшие липа родных в памяти невольно всплывали тяжелые страницы антифашистских романов Фейхтвангера.

Непрерывный и мощный поток арестованных «врагов народа», поступавших в следственные органы НКВД с 1937 г.. требовал от них новых, не обычных методов ведения следствия, ибо необходимо было в сжатые сроки заставить арестованных признаться в своих антисоветских делах. Но как сделать так. чтобы взрослые, честные люди писали заведомую ложь на самих себя?

Как всегда в экстремальных ситуациях, помощь пришла из ЦК. Мы узнали об этом недавно, после опубликования телеграммы т. Сталина от 10 января 1939 г.: «ЦК ВКП(б) разъясняет, что применение физического воздействия в практике НКВД было допущено с 1937 года с разрешения ЦК ВКП(б)».

Вот в чем причина того, что протоколы разных дел схожи друг с другом, как братья близнецы. Меняются в них только фамилии и объекты вредительства, зависящие от специальности арестанта.

Чтобы не утомлять читателя повторяющимися вопросами. мелочами, приведем лишь отдельные места из протоколов допросов

Из протокола допроса от 28 12.38 г.:

– ВОПРОС. Какие имеете награды?

ОТВЕТ Награжден грамотами УВВС и почетной ЦИК СССР.

ВОПРОС. Где Вас задержали?

ОТВЕТ На углу Бакунинской ул. и Гаврилова гюреулка. (Третий вариант, отвечающий истине. Сотрудники НКВД о месте задержания писали первое. что приходило на ум).

Из протокола допроса от 05.01.39 г.:

– ВОПРОС Как и когда Вы познакомились с Туполевым?

ОТВЕТ. Туполева я знаю с конца 1917 или с начала 1918 г.. когда я работал в аэродинамической лаборатории МВТУ монтером под ого руководством. В конце 1924 г. я снова встретился с Туполевым в ЦАГИ, куда я поступил работать в качестве старшего инженера.

ВОПРОС. Что Вам известно об антисоветской деятельности Туполева и Енгибаряна?

ОТВЕТ. Об антисоветской деятельности Туполева и Енгибарряна я никогда ничего не знал.

Из протокола допроса от 07.01.39г.:

– Начало 22 ч 20 мин конец 1 ч 50 мин

ВОПРОС. Как и когда Вы познакомились с Петляковым?

ОТВЕТ. Петлякова я знал с 1914 г. С ним я познакомился во время учебы я МВТУ В 1924 г. по рекомендации Петлякова я поступил работать в ЦАГИ и до сентября 1938 г. работал под его руководством.

ВОПРОС Какое участие Вы принимали вместе с Петляковым в антисоветской деятельности?

ОТВЕТ Не вместе с Петляковым не помимо его я ни какого участия в антисоветской деятельности но принимал.

Допросил следователь НКВД /А.Красових/-.

Из этих допросов следователю Либенсону все стало ясно и из под его пера 14 января 1939 г. выходит

– ПОСТАНОВЛЕНИЕ об избрании меры пресечения и предъявлении обвинения

Я, старший следователь отделения следственной части Либенсон Главною управления НКВД, рассмотрел следственный материал по долу № 21895 и принял во внимание, что гр. Саукке Борис Андреевич 1891 г. уроженец Харькова, гр-н СССР достаточно изобличается в том, что является участником антисоветской твредительской организации и занимался шпионской деятельностью, направленной против Советского Союза.

Постановил: гр. Саукке Б. А. привлечь в качестве обвиняемого пост.ст. 58- 1а 58-7. 58-11 УК. мерой пресечения способов уклонения от следствия и суда избрать содержание под стражей во внутренней тюрьме.

Ст. следователь следственной части /Либенсон/. Настоящее постановление мне объявлено 14 января 1939 г.

Подпись обвиняемого /Саукке/

Из протокола допроса от 15.01 39 г.:

– ВОПРОС В какой антисоветской-вредительской организации Вы состояли?

ОТВЕТ. В антисоветской-вредительской организации не состоял-

Следователь зачитывает показания Енгибаряна

– ОБВИНЯЕМЫЙ Не представляю откуда Енгибарян знает о моей причастности к антисоветской организации Он оговаривает меня.

Неожиданно ответы обвиняемого меняются на прямо противоположные тому, что он показывал ранее К сожалению. отсутствие в деле всех протоколов допросов не дает возможности проследить, как протекала такая удивительная метаморфоза.

В начале февраля 1939 г. арестованный «осознает», что дальнейшее запирательство бесполезно, и пишет многостраничное заявление на имя наркома Берии. В нем подробно рассказывается как о процессе грехопадения, так и о конкретно проводимой вредительской работе.

На дальнейших допросах у следователя с подсудимым уже никаких трудностей не возникает. Из протокола допроса от 17.02.39 г.:

– Начало моей измены интересам СССР относится к 1929 г. В кабинете у Петлякова он много рассказал о существовании большой и широкой антисоветской организации в которую входят крупные работники промышленности и значительное количество руководящих работников ЦАГИ Я дал согласив Потлякову войти в состав зтой организации Говоря о конечной цели антисоветской организации. Петляков рассказал, что они стоят за свержение советского строя и установления в России фашистской диктатуры Туполева он назвал тогда, как руководителя антисоветской вредительской организации в авиационной промышленности.

Во время допроса, состоявшегося 5 марта 1939 г.. следователь следственной части НКВД СССР младший лейтенант госбезопасности Пастельняк потребовал от Саукке полного покаяния. Саукке признал себя виновным в том. что:

Затягивал проектирование по крыльям опытных самолетов ТБ 4. ТБ-6, АНТ-20. АНТ-40. ТБ-7

Арестант Борис Андреевич Саукке. Бутырская тюрьма. 29 декабря 1938 г.

Ордер на арест, подписанный Л П Берия, датирован 30-м декабря

Проектирование вел таким образом, чтобы оно:

– задерживало поставку этих опытных машин;

– затягивало проведение летных испытаний;

– затрудняло освоение заводами серии по строительству АНТ-20, АНТ-40 и ТБ-7;

– срывало срок сдачи чертежей в серию по этим машинам.

Все это делалось, как признался Саукке, по заданиям Петлякова – одного из руководителей антисоветской вредительской организации.

Свинцовые, тяжелые страницы дела несут в себе потрясающую нравственную коллизию. С одной стороны Система, не связывающая себя ни с какими критериями права и морали. С другой – оболганные, часто больные, избиваемые и униженные узники. А начинается все чуть ли не по- домашнему.

В допросном листе следователь пишет фамилию, имя, отчество допрашиваемого. Ставит не только дату, но и отмечает время начала и конца «работы». Затем, с указанием порядкового номера он записывает свой вопрос. Да ведь как вежливо – обращение «Вы» во многих допросах пишется с большой буквы. Он же – следователь – записывает сразу после вопроса ответ арестованного. Под каждым ответом арестант расписывается. Если какое-то слово зачеркивается, то об этом делается особая запись, снова скрепленная подписью допрашиваемого. В конце допроса еще одна подпись арестанта, свидетельствующая о том, что все с его слов записано правильно. Затем должность следователя и его факсимиле. И все в ажуре, и так аккуратно- аккуратно, чистенько и мило. И не виснет в воздухе с пожелтевших страниц омерзительный мат следователя, и не видно на них пятен крови от разбитых лиц арестантов. И так трудно узнать правду, правду о том, что же тогда происходило на самом деле в этих глухих, без окон, кабинетах. Уже освобожденные, бывшие арестанты – они молчали. С них взяли подписку о неразглашении тайны; они привыкли к дисциплине и не забывали о возможном рецидиве. И только через много, много лет трое рассказали малую толику того, что было тогда с каждым из них. Туполева заставляли долгими часами стоять. Озерову, сидящему перед следователем на стуле, приказывали: «Встать-сесть, встать-сесть». И бывший начальник отдела прочности авиационных конструкций ЦАГИ вскакивал и садился. Во время одной из команд «сесть» охранник ловко убрал стул. Подсудимый, рослый и грузный, тяжело рухнул на пол, разбив голову до крови. Допрос продолжался. Разбитая голова должна была способствовать улучшению памяти. Саукке после освобождения перестал носить усы. Они напоминали о паучьих пальцах следователя, вцеплявшихся в них. Увы, этого и многого другого протоколы допросов разных «дел» не отражают. У «врагов народа» выбор был до смешного мал: либо «вспомнить» о своей антисоветской вредительской деятельности, либо быть забитым, замордованным и уничтоженным.

Именно такая участь ожидала Р.Л.Муклевича (1890- 1938). Участник двух революций и штурма Зимнего, он в 1926 г. был назначен начальником ВМС СССР. Вместе с Туполевым участвовал в испытаниях катера «Первенец». Арестованный Системой и не признавшийся в том, чего не совершал, он был на допросах искалечен, затем расстрелян. Через много лет реабилитирован и внесен в БСЭ, но без эпитафии.

Как уже говорилось, знакомство с «делами» других осужденных было исключено. Но это не имело существенного значения, ибо сценарий их был един. Поэтому нет сомнения, что специалист по моторам К В.Минкнер сообщал о своем «вредительстве» в моторном хозяйстве этих машин; один из лучших знатоков самолетного вооружения А.В.Надашкевич (сидевший, кстати, уже по второму кругу) «сознавался» о постановке негодного вооружения. И т.д., и т.п.

В деле № 21695 имеется протокол осмотра архивно- следственного дела № 975529 по обвинению В.М.Петлякова. Из него можно узнать, что Владимира Михайловича арестовали 29 октября 1937 г. Первого ноября он пишет заявление на имя Берии с подробным рассказом о своих преступлениях. В нем сказано, что начиная с 1932 г. он совместно с Туполевым, Озеровым и Архангельским проводил вредительскую работу в самолетостроении. Но с 9 января 1939 г. Петляков подает 5 заявлений, в которых не признает себя виновным и просит о пересмотре дела. Ответов не было.

Чрезвычайно тяжелы страницы из протокола осмотра архивно-следственного дела № 977529 по обвинению А.Н.Туполева. Арестованный 21 октября 1937 г., Андрей Николаевич на допросе 28 октября «сознался» в том, что из числа работников ЦАГИ создал антисоветскую группу, которая в первые годы Советской власти занималась саботажем и впоследствии объединилась во вражескую организацию и приступила к проведению вредительской работы. На допросе от 4 декабря 1937 г. Туполев уже показал, что он повинен в срыве перелета Леваневского через Северный полюс в Америку в 1935 г. и в гибели Леваневского в 1937 г., когда он предпринял вторичную попытку совершить такой перелет. Непонятно, на какой, на чей уровень мышления рассчитывала Система, заставляя Туполева, Петлякова и других писать подобную ахинею. Увы, нет разумного ответа на этот вопрос.

Попробуем объяснить, каким образом в дело № 21695 попали некоторые материалы из других «дел». По всей видимости, произошло это вот из-за чего. После смерти вождя и казни нескольких обер-палачей Система решила вернуться к «делам» бывших «врагов народа», отпущенных на свободу, но все еще не оправданных. Но ей не доставало мужества честно признаться в полном беззаконии содеянного. Вместо этого решено было найти в «делах» юридические несоответствия. Для этого пришлось их сопоставлять и частично вводить в основное дело фрагменты из других, чтобы показать их несостоятельность. После того как это сделали, появились формулировки типа «неподтвердившихся фактов» или «вновь открывшихся обстоятельств». Все это, конечно, словесная чепуха, ибо ни раньше, ни теперь не надо быть шибко грамотным юристом, чтобы не понять, что все «дела» были шиты белыми нитками.

Но тогда, в конце 30-х годов в ведомстве Берии царило приподнятое настроение. Еще бы: в самом сердце советской авиационной науки – ЦАГИ – раскрыт чудовищный заговор. И возглавляет его один из создателей института, главный инженер ГУАП, руководитель старейшего авиационного КБ страны А.Н.Туполев. Такой «успех» обещал дождь наград и повышений.

Постепенно в тюрьме ЦКБ-29 НКВД узники приходят в себя от ужасов допросов и угроз следователей. Становится ясно, что Система заинтересована не в их физическом уничтожении, а в том, чтобы начатые работы по вооружению ВВС новейшими типами боевых самолетов были успешно завершены. И зеки делают попытку восстановить истину. На имя Берии посыпались заявления с просьбой о пересмотре их дел. Так, в заявлении от 30 января 1940 г. Туполев писал:

.«…Все сказанное а подписанных мною протоколах допросов действительности ничему не соответствует и является полнейшим вымыслом…я никакой антисоветской организации не создавал, никаких антисоветских настроений не имел, никогда никакого вредительства не вел. Ни об одном человеке из указанных в подписанных мною протоколах я ничего антисоветского не знал. Ни о какой антисоветской организации я также ничего не знал».

Далее Андрей Николаевич сообщает о том, что протоколы были им подписаны в результате применявшихся к нему «извращенных методов следствия». Заявления (их было не одно) аккуратно прикладывались к делу, но по изложенным ранее причинам не могли оказать на него какого-либо влияния. Решением Военколлегии Верховного Суда от 28 мая 1940 г. Туполев был заочно осужден к 15 годам ИТЛ.

Несомненный интерес для понимания той эпохи имеют обвинительное заключение и приговор. Они стандартны, мы приводим тексты тех документов, с которыми имели возможность ознакомится.

«Утверждаю.

Нач. следчасти ГУГБ НКВД СССР майор госбезопасности /Сергиенко/.

20 сентября 1939 г,

Обвинительное заключение по следственному делу № 21695 по обвинению Саукке Бориса Петровича (так в тексте. – прим. авт.) в преступлениях, предусмотренных ст.ст. 58-1а, 58-7, 58-11 УК РСФСР.

28 декабря 1938 г. ГУГБ НКВД СССР был арестован Саукке Борис Андреевич, инженер-конструктор завода Na 156, как участии* антисоветской вредительской и шпионской организации, Проведенным следствием по делу установлено, что Саукке Б.П. являлся участником антисоветской организации, в которую был завербован Пвтляковым В.М. в 1929 г. Проводя вредительскую деятельность в затяжке проектирования по самолетам ТБ-4, АНТ-40, ТБ-7 и «Максим Горький» путем создания задержки проектирования разработкой многочисленных вариантов схем и элементов конструкции. В конструкцию крыла было введено большое количество разнообразных профилей, узлы крепления моторных станин были запроектированы такими, что они давали большой брак на производстве.

Саукке в предъявленном обвинении признал себя виновным, но затем отказался, уличается показаниями Енгибаряна АЛ.

На основании излаженного Саукке Б.П. 1891 г. рождения, уроженец г.Харысоеа по национальности латыш, гражданин СССР, б/п, до ареста работал ведущим инженером на заводе № 156, обвиняется в том, что:

1) являлся участником антисоветской шпионской организации,

2) проводил вредительскую деятельность в проектировании самолетов, что давало большой брак на производстве – т.е. в преступлениях, предусмотренных ст.ст. 58- 1а, 58-7, 58-11 УК РСФСР.

Следственное дело № 21695 Саукке Б.П. считать законченным и направить в прокуратуру Союза ССР для направления по подсудности.

Следователь ГУГБ НКВД СССР мл. лейтенант госбезопасности /Харитонов/.

Справка: Вещественных доказательств по делу не имеется. /Харитонов/».

В действительности вещественные доказательства были. Их хватало с избытком для оправдания всех обвиняемых. Мы о них уже говорили.

Неожиданно в отлаженный процесс обеспечения неотвратимости наказания вмешалось непредвиденное обстоятельство, отодвинувшее на некоторое время вынесение приговора. Арестанты направлялись в спецтюрьму:

«Утверждаю.

Нач. следственной части НКВД СССР Комиссар госбезопасности 3 ранга /Кобулов/.

15 марта 1939 г.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

«…» марта 1939 г. Я, следователь след.части НКВД СССР Пастельняк сего числа рассмотрев следственное дало за № 21695 по обвинению Саукке Бориса Андреевича в преступлениях, предусмотренных ст. 58 п. 7 и 11 УК РСФСР

НАШЕЛ:

Арестованный Саукке Б.А. направляется для работы в Особое Техническое Бюро при НКВД Союза ССР, а посему

ПОСТАНОВИЛ:

Дальнейшее производство по делу № 21695 по обвинению Саукке Б.А. временно приостановить и следственное дело сдать на хранение в 1-ый спецотдел.

Следователь след. части НКВД СССР…

Согласен. Пом.н-кв след. части НКВД СССР ст. лейтенант госбезопасности…»

Мы несколько отвлеклись на описание событий, предшествовавших работе ЦКБ-29 НКВД СССР в стенах КОСОС. Но без этого не было бы целостной картины всего происходящего.

В апреле 1940 г. состоялись первые вполне удачные полеты высотного скоростного трехместного истребителя- перехватчика конструкции зека В.М.Петлякова. Самолет участвовал в первомайском, параде. И тут же, в мае, следует указание сделать из этого самолета трехместный пикирующий бомбардировщик. Для выполнения работы в отведенные для этого 45 дней под руку арестанта Петлякова переводится около 300 вольных работников, присланных из ОКБ А.С.Яковлева, С.В.Ильюшина, А.А.Архангельского. Вольные и зеки работают, не считаясь со временем- Все бремя ответственности – на Петлякове.

Но у каждого, как говорится, свои заботы. Мы уже писали об этом событии, но ход повествования заставляет вернуться к нему еще раз. 2 июня 1940 г., в момент передачи чертежей на завод для серийной постройки машины, т.е. самый ответственный момент, Владимира Михайловича вызывают в особую комнату. И конструктор- вредитель, создавший, как вскоре выяснится, самый массовый фронтовой бомбардировщик Отечественной войны, расписывается в том, что ознакомлен с приговором – 10 лет исправительных лагерей.

Чуть раньше, 28 мая 1940 г., в этой же комнате А.Н.Туполев расписался в том, что ознакомлен с приговором – 15 лет ИТЛ. Вот полный текст аналогичного приговора, прозвучавшего там чуть позже – 8 июня 1940 г.

«ПРИГОВОР

Именем Союза Советских Социалистических Республик Военная Коллегия Верховного Суда ССР в составе

Председательствующего Армвоенюриста В.В.Ульрих Членов: Корвоенюриста И.О.Матулевича и Диввоенюриста А.М.Орлова При секретаре военном юристе I ранга А.А.Батнер в закрытом судебном заседании, в г.Москве 29 мая 1940 г. рассмотрела дело по обвинению:

Саукке Бориса Андреевича, 1891 г. рождения, бывшего ведущего инженера на заводе № 156- в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 58-7 и 58- 11 УК РСФСР. Предварительным и судебным следствием установлено, что обвиняемый Саукке является участником антисоветской шпионской организации, в которую он был завербован в 1929 г. одним из активных участников этой организации Петляковым. Как участник антисоветской организации обвиняемый Саукке проводил вредительскую деятельность в проектировке самолетов, что давало большой брак на производстве. Таким образом доказана виновность Саукке в совершении им преступлений, предусмотренных ст. ст. 58-7 и 58-11 УК РСФСР.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 319 и 320 УПК РСФСР, Военная Коллегия Верховного Суда Союза ССР приговорила:

Саукке Бориса Андреевича к лишению свободы сроком на 10 лет, с поражением в избирательных правах на пять лет и с конфискацией лично ему принадлежащего имущества.

Срок лишения свободы исчислять с 28 декабря 1938 г. Приговор окончательный и Кассационному обжалованию не подлежит. Зачеркнутое «шпионской» не читать.

Председатель /Ульрих/.

Члены: /Матулевич/, /Орлов/».