История одного памятника

Волоколамск – город древний. В двух словах – Волок на Ламе, из которых сплелось название городка, причудливо звучит звон колоколов седой старины. И все же известность и славу принесли Волоку не деяния вятичей и кривичей, а кровавая осень 1941 г.

Старая Волоколамка, после того как построили скоростную дорогу, стала спокойной, машин мало и можно спокойно рулить, не думая о том, что тебя подрежет залетный «мерс» или из кювета вылезет гаишник с «волшебной палочкой». Вот и 114-й километр от Москвы, отсюда уже видны соборы на городском валу. Дорога скатывается в естественный котлован, в котором и расположен Волоколамск. Поклонная гора… Ну а какая же Поклонная гора, если на ней нет памятника? Волоколамск, конечно, не Москва, но все же Подмосковье, а посему без памятника никак нельзя. С левой стороны трассы взметнулся в небо взрыв из нержавейки, обломав катки немецкому танку. Танк, правда, странный: пушка есть, а башни нет.

Автор статьи, будучи уроженцем этих мест, провел небольшое социологическое исследование на тему: «Что это за каракатица стоит в четырех километрах от города?» Ответы были самые разнообразные. Люди несведущие говорили, что это – «немецкий танк», а люди, в технике разбирающиеся, порой называли его марку, как правило, «Тигр». Лишний раз потвердились слова классика о том, что ленивы мы и не любопытны. Но не все: зараза под названием «стендовый моделизм» докатилась и до границ Московской области. Для моделиста все предельно просто – это же штурмовое орудие вермахта StuG III. Откуда взялся этот раритет и почему он здесь находится? Попробуем разобраться.

После двухнедельной подготовки, 15 ноября 1941 г., главные силы группы армий «Центр» начали «генеральное» наступление на Москву. На волоколамском направлении активные боевые действия начались днем позже – 16 ноября. Основной удар наносили части 4-й танковой группы. Именно в этот день у разъезда Дубосеково совершили свой подвиг 28 панфиловцев.

К началу наступления Волоколамск уже был захвачен немцами, линия обороны 316-й стрелковой дивизии генерал-майора Панфилова проходила по высотам в нескольких километрах от города. Главный удар 16 ноября 11-я танковая дивизия вермахта нанесла по левому флангу обороны панфиловцев – разъезду Дубосеково. В первый день наступления 11- я и 2-я танковые дивизии на флангах обороны 316-й дивизии отбросили панфиловцев на 8-10 км. На центральном участке обороны бойцы 1077-го полка свои позиции удержали, но оказались без пяти минут в окружении. На следующий день упорные бои за деревни, расположенные на высотах близ Волоколамска продолжались, немцам удалось потеснить панфиловцев. Надо было отходить.

Обычной практикой в дивизии Панфилова было прикрытие отхода полка стрелковым взводом; часто пехотинцев усиливали несколько саперов с запасом мин. Отход 1077-го пока прикрывал саперный взвод под командованием младшего лейтенанта Фирстова – 11 человек вместе с командиром. Окопы, прикрытые минным полем, располагались на окраине деревни Строково. В 10 часов утра 18 ноября взвод должен был отойти. Утро 18 ноября началось с артиллерийского обстрела деревни; в начале 10-го показалась колонна немцев в составе батальона пехоты и 20 танков. На вооружении саперов был один пулемет ДШК, трехлинейки и бутылки с горючей смесью. Немцам не удалось с ходу смять оборону панфиловцев. Бой продолжался несколько часов. Все саперы погибли. Сколько погибло немцев – неизвестно, зато точно установлено, что на поле под Строковом остались ржаветь семь танков из 2-й танковой дивизии. В июне 1942 г. на место, где приняли свой последний бой саперы, прибыла группа офицеров 8-й гвардейской дивизии имени генерал-майора Панфилова. Их задачей было выяснить судьбу взвода Фирстова. Именно тогда были восстановлены обстоятельства боя. Немцы свалили тела красноармейцев в разбитый блиндаж, а захоронили саперов только в 1942 году. 13 июля 1942 г. все одиннадцать человек были представлены к награждению орденом Ленина.

Много лет прошло с тех пор. Весь мир узнал о подвиге 28 панфиловцев и политруке Клочкове, саперы же на долгое время были прочно забыты. Лишь в 1981 г. на обочине Волоколамского шоссе, наткнувшись на металлический взрыв, запрокинул морду «Штурмгешуц» – памятник 11 саперам. Зная его предысторию, логично задать несколько вопросов: «Почему на 114-м километре?» «Почему «штурмгешуц?» И, наконец, «откуда этот «штурмгешуц» взялся?» На первый вопрос ответить легче всего: место красивое, да и расположено примерно на меридиане деревни Строково в шести километрах южнее. Помните, время было такое: застой, показуха, если Магомет не идет к горе, то гора идет к Магомету. Поставить памятник не на месте боя, а «вблизи» – это еще что, в другой деревеньке Волоколамского района умудрились братскую могилу в ознаменование 30-летия Победы перенести с опушки леса поближе к шоссе, чтобы народ, значит, видел, помнил и чтил.

Необычный проект памятника создал архитектор А. А.Веселовский, в прошлом сам сапер. В 1941 г. лейтенант Веселовский командовал саперной ротой. «Гвоздем» композиции должен был стать настоящий немецкий танк. Танк найти было непросто, но можно. В подмосковных лесах и болотах не один десяток их завяз, как наших, так и немецких.

Весной 1997 г. в редакции нашего журнала возникла идея написать о необычном памятнике. Конечно, всех интересовало, из какого болота взялось штурмовое орудие и как оно туда, в болото то есть, попало. Пришлось опять прибегнуть к опросу местных жителей. Народ охотно рассказывал, как он по этому самому танку лазил и чуть ли не собственными руками из болота его вытаскивал. Единственный недостаток всех рассказов: болото, в котором утонул «штурмгешуц», размножалось пропорционально количеству рассказчиков, а порой даже чудесным образом превращалось в дремучий лес.

Одним словом, дело ясное, что дело темное. Танк знают все, а откуда он взялся – никто.

Единственным доступным источником информации о происхождении StuG III оказалась газета «Советская Россия» со статьей, посвященной открытию памятника 11 саперам. Согласно газете, пообщавшись со старожилами Волоколамского, Шаховского, Лотошинского и Истринского районов Подмосковья, военным и группе архитектора Веселовского удалось достоверно установить, что вблизи деревни Подмарьково, на границе Московской и Калининской областей в болоте лежат два немецких танка. По местной легенде в один из ноябрьских дней 1941 г. на околице остановились два танка, как водится, из них вылезли фашисты и поинтересовались насчет дороги. Им повезло: в крайней избе нашелся добрый дедушка, который и показал дорогу, ставшую для танков последней, поскольку вела она прямо на болото. Прежде чем танки провалились под лед «доброго» старика и след простыл. Версия про местного Сусанина звучит красиво, но сама по себе весьма маловероятна. К осени 41-го фашисты уже хорошо узнали характер аборигенов русской равнины: скорее всего если бы дедушка и нашелся, посадил бы его командир головного танка рядом с собой и глаз с него бы не спускал.

И все же водолазы нашли в болоте танк. Машину достали из болота, извлекли из нее боекомплект, отмыли и художественно взорвали на полигоне в соответствии с замыслом архитектора.

Штурмовое орудие StuG III Ausf C/D. Именно такая САУ легла в основу памятника на 114-м километре Волоколамского шоссе

Самое простое объяснение почему «Штурмгешуц», а не «нормальный» танк – да потому что такой нашли! Главное – немецкий. Однако все не так просто. Все знают 28 панфиловцев воевали с танками, 11 саперов тоже сражались с танками. С какими танками? Долгие годы в советской историографии боевая техника Германии была обезличена, по земле ползали «танки», а в небе летали исключительно «мессеры» и «юнкерсы». Кстати, в «Советской России» пишут, что из болота вытащили Т-III. Нельзя исключить, что среди тех семи сожженых под Строковом танков оказалось и штурмовое орудие.

Танковым и пехотным дивизиям вермахта придавались батальоны штурмовой артиллерии. Основным подразделением самоходок была батарея штурмовых орудий, состоявшая из трех взводов по 7 машин в каждом. StuG III, установленный на 114- м километре скорее всего принадлежал к 210-му батальону штурмов артиллерии, действовашему на направлении главного удара группы армий «Центр» осенью 1941 г.

Перед монтажом в составе композиции памятника штурмовое орудие доводили до «ума», самоходка была неповрежденной, а требовалось ее взорвать. Можно долго спорить том нужно или не нужно это бы делать, надо только помнить, что памятник 11 саперам – это авторская работа, а не экспонат музея бронетанковых войск. Вся композиция смотрится великолепно и запоминает надолго, если не навсегда. В 1981 самоходка была выкрашена в серо-голубой цвет, почти такой же как красилась немецкая бронетехника в первый период второй мировой весны. С тех пор прошло много лет. Ныне штурмовое орудие весело поблескивает зеленым цветом родной советской, пардон, российской, армии. Правым бортом самоходка зарылась в землю, с левого борта «взрыв разорвал гусеницу и оторвал опорный каток. Еще один опорный каток увел какой-то находчивый дачник. Когда памятник открывали – с левого борта недоставало одного катка, теперь – двух. Катки-то спаренные: как раз на тачку. Немцы делали на совесть: и металл, и резиновые бандажи на колесах, и подшипники – как новые. Другие «умелые» руки и «мудрые» головы присмотрели гранитные панели, которыми облицован монумент. С каждым годом все 6oльше на памятнике бетонных заплат, замазанных краской «под гранит. Люди, где ж ваша совесть, зачем грабить мертвых? Поднимитесь по ступенькам на смотровую площадку просто постойте, посмотрите на роскошный вид и прочитайте фамилии отлитые в бронзе:

Красноармеец Гениевский П.П.

Красноармеец Довжук Е.А.

Старший сержант Зубков А.Н.

Красноармеец Калюжный П.Г.

Сержант Матеркин Д.К.

Красноармеец Моношин В.И.

Младший политрук Павлов А.М.

Красноармеец Семенов В.И.

Красноармеец Синеговский П.И.

Красноармеец Ульченко Г.В.

Младший лейтенант Фирстов П.П.

Доску только на металлолом не откручивайте.

Автор выражает признательность работникам историко-археологического музея «Волоколамск кремль» за помощь в работе над статьей.