6 июня 1944 года Вторая мировая война вступила в свою решающую фазу — союзники высадились в Нормандии. Таким образом, Второй фронт был открыт, и теперь Германия окончательно оказалась между двух огней. С самого начала положение на фронте вторжения складывалось для вермахта не лучшим образом. Тотальное превосходство англо-американцев в воздухе и огневая мощь их корабельной артиллерии сводили на нет отчаянные немецкие танковые контратаки, и с каждым днем быстрый сброс в море союзного десанта становился все нереальней. С этого момента Германия окончательно оказалась в стратегическом тупике, а инициатива полностью перешла к союзникам, хотя в Берлине этого еще не осознавали.

Когда все попытки отразить десант местными силами провалились, в ставке Верховного командования вермахта быстро поняли, что если на Запад срочно не подбросить подкрепления, то поле боя может остаться за противником. Поэтому уже 11 июня Гитлер дал указание отменить запланированную на Восточном фронте под Ковелем разведку боем[75] и вернуть во Францию II танковый корпус СС.

Процесс переброски частей II танкового корпуса СС с Восточного фронта во Францию проходил с 12 по 23 июня. Танки Pz-IV из 2-го батальона 10-го танкового полка СС на станциях Сокол и Кристиновичи были погружены в шесть железнодорожных эшелонов. Командир батальона Лео-Герман Рейнхольд выехал первым же поездом. В этой связи отметим, что на переброску 2-го батальона 10-го танкового полка СС ушло 5 дней, а 10-й разведывательный батальон СС перебрасывали 4 дня, в пяти эшелонах. 16 июня батальон прибыл в Бар-ле-Дюк, но при этом 5-я (тяжелая) рота 10-го разведывательного батальона СС выгрузилась отдельно, в районе Версаля. Однако, как оказалось, такое положение вещей, то есть быстрая переброска, не было типичным.

Брифинг солдат вермахта и СС

В обычных условиях переброска корпуса заняла бы не более недели. Однако условия середины 1944 года не были для Германии обычными. Только переброска дивизии по железной дороге через всю Европу заняла почти две недели. Поэтому если после проследования через Кельн, Франкфурт-на-Майне и Страсбург 16—18 июня первые части дивизии высадились в начальной точке сбора — возле Нанси и Бар-ле-Дюк (город в 60 километрах западнее Нанси), то последние подразделения «Фрундсберг» прибыли в район сбора только 23 июня. Всего для переброски дивизии потребовалось 67 эшелонов.

Однако на этом настоящие трудности только начинались. Дальше двигаться по железной дороге было нельзя — ведь в воздухе господствовала авиация союзников, парализовавшая движение поездов, а многие железнодорожные пути были разбиты — либо воздушными атаками, либо диверсиями европейского Сопротивления. Поэтому войскам пришлось покинуть вагоны и начать подготовку к маршу на фронт своим ходом. 23 июня, когда последние части «Фрундсберг» только-только прибыли в Нанси, передовые моторизованные подразделения уже выступили, их целью был городок Дрё, лежащий в 70 километрах западнее Парижа.

Зенитчик из СС следит за появлением вражеских самолетов

В целом, моторизованным частям дивизии СС «Фрундсберг» пришлось совершить более чем 500-километровый марш, через города Труа и Шартр, к точке сбора в районе южнее Фалеза. В ходе этого марша немецкая техника исчерпала едва ли не половину своего моторесурса. Из-за доминирования в воздухе истребителей-бомбардировщиков союзников, марш мог осуществляться только по ночам. В меньшей степени дивизии досаждало французское Сопротивление. Один унтер-офицер СС вспоминал: «Мы сейчас в 30 километрах от фронта, после ночного марша через Францию, который занял две недели и прошел в ужасных условиях, из-за угрозы вражеских самолетов. Из-за этого я мало спал. Я сбился со счета — сколько же раз противник подвергал нас штурмовке? Мы понесли большие потери в людях и технике. Наши люфтваффе так и не появились. В России ничего подобного этому не было». Ему вторит и роттенфюрер СС Гельмут Упхофф: «Мы всегда двигались только по ночам, без света — днем союзные бомбардировщики атаковали все, что двигалось»[76].

Солдаты по-разному приспосабливались к новым условиям. Недолго думая, водитель грузовика штурмман СС Ханс Михельсен договорился со своим напарником, что в случае налета нужно «немедленно оставлять машину и бежать подальше»[77]. Однако так действовали не все. Роттенфюрер СС Йоханнес Рюзинг из 1-й роты разведывательного батальона вспоминал, как налет союзных самолетов был встречен дружным огнем из 20-мм зениток и пулеметов МГ-42. Несколько самолетов было подбито. После этого «атаковать нас стали реже»[78].

Важно обратить внимание еще на один момент. Хотя 10-я танковая дивизия СС уже получила свое боевое крещение, ее до сих пор полностью не укомплектовали причитающимися ей по штату танками. И это несмотря на более чем годичное существование 10-го танкового полка СС. Ситуация была далека от нормализации даже накануне союзной высадки, когда, казалось бы, все силы должны быть брошены на укомплектование танковых частей новой техникой. А иногда происходящее напоминало фарс. Так, 1-й танковый батальон штурмбаннфюрера СС доктора Герхарда Адама, который все это время оставался в Майли-ле-Камп, ожидая укомплектования «Пантерами», получил первые 10 танков еще в момент пребывания дивизии в Украине. Но радость танкистов была недолгой: к общему разочарованию, вскоре пришел приказ передать эти танки в состав Образцовой танковой дивизии, вступившей в бой в Нормандии. Таким образом, батальон снова остался без танков, причем не было ни малейшей надежды на их скорое получение. В итоге, к моменту прибытия на фронт вторжения ударную силу 10-йтанковой дивизии СС составляли 39 танков Pz-IV, 38 самоходок Stug и три командирских танка Pz-III во 2-м танковом батальоне 10-го танкового полка СС[79]. В целом набиралось 80 единиц бронетехники. Таким образом, «Фрундсберг» была куда слабее, чем любая другая немецкая танковая дивизия в Нормандии.

Кроме этого в 10-м артиллерийском полку было 12 самоходных гаубиц «Веспе» (как и требовалось по штатам), 6 «Хуммелей», двенадцать 150-мм орудий и четыре 100-мм. 10-й зенитный дивизион СС имел 12 грозных 88-мм зениток и 9 — 37-мм (вместо полагающихся по штатам 18 и 12 единиц соответственно) в своих четырех батареях. Дивизия испытывала значительную нехватку транспортных средств во всех своих частях и подразделениях.

Зенитная установка частей СС на позиции

Личный состав «Фрундсберг» на 30 июня 1944 года насчитывал 13 552 человека — 374 офицера, 2266 унтер-офицеров и 10 912 солдат. Численность личного состава трех пехотных батальонов 21-го полка СС составляла 83%, 75% и 73% от штатной нормы. 22-го полка СС — 76%, 76% и 72%. Саперный батальон имел только 88% от штатной численности.

Сначала оптимистично планировалось, что II танковый корпус СС примет участие в очередном контрударе, которым предполагалось сбросить англичан в море. Дивизия СС «Фрундсберг» прибыла на фронт, к северо-западу от Кана, 25 июня. Уже ночью разведывательные патрули Карла Цибрехта и Рудольфа Хармсторфа выдвинулись в сектор Виллер-Бокаж — Комон — Эвенте, где оперировала 2-я танковая дивизия генерал-лейтенанта Гениха фон Люттвица, с целью рекогносцировки района предстоящих операций дивизии. В ночь с 26 на 27 июня прошла разведка рубежа на северо-западе от селения Тюри-Харкорт, где командование танковой группы «Запад» планировало развернуть «Фрундсберг».

Эти первые разведывательные рейды дивизии на западном фронте сопровождались непривычными трудностями. Так, в район Авенея выдвинулся патруль[80] обершарфюрера СС Георга Риесса. Мост у Тюри-Харкорт, единственная переправа, по которой патруль мог переправиться через реку Орн, лежал в зоне огня союзной корабельной артиллерии, которая при помощи самолетов-корректировщиков легко громила цели за 30 километров от побережья. Поэтому пересечь мост днем было почти нереально, и патруль выдвинулся вперед только с заходом солнца. Только что прибывшие на фронт солдаты «Фрундсберг» еще имели мало представления о том, что творится на фронте и какова мощь союзников. Штурмман СС Арнольд Халл-Вальдхаузер вспоминал, что, «как рядовые, мы не имели представления о реальной силе союзного десанта. Но у нас уже сложилось впечатление, что силы и меры, предпринимаемые немецкой стороной, недостаточны. Задействованные войска были малоэффективны, часто плохо вооружены и с пожилым личным составом (очевидно, имеются в виду солдаты армейских пехотных дивизий. — Р.П.). Тем не менее, они упорно сопротивляются»[81].

Прибытие на фронт частей II танкового корпуса СС не стало сюрпризом для командующего британскими войсками фельдмаршала Монтгомери, который благодаря расшифрованным сообщениям «Энигмы»[82] заблаговременно узнал об этом. Чтобы упредить ввод корпуса в бой, 26 июня 2-я английская армия предприняла очередную попытку овладеть Каном путем окружения — операция «Эпсом». После массированной артиллерийской подготовки из 700 стволов полевой и корабельной артиллерии на участке между Карпике и Рорэ шириной около 5-километров перешел в наступление 8-й английский корпус. Три отборные британские дивизии, 60 000 солдат и более 600 танков, бросились на штурм высот вокруг города, прежде всего высоты 112 (господствующая высота за рекой Одон). После их захвата предполагалось взять Кан двухсторонним наступлением. Превосходящим силам британцев упорное сопротивление оказали уже почти месяц непрерывно участвовавшая в боях дивизия СС «Гитлерюгенд» и части дивизии СС «Лейбштандарт», усиленные 101-м тяжелым танковым батальоном СС. Преодолевая немецкое сопротивление, буквально выдавливая эсэсовцев с их позиций, англичане медленно продвигались вперед. Отразив все немецкие контратаки, после мощной артподготовки частям английской 11-й бронетанковой дивизии удалось форсировать реку Одон и к началу вечера 27 июня приблизиться к высоте 112. Эта высота представляла собой плоский холм, без каких-либо естественных укрытий, доминирующий над окружающей равниной, — благодаря этому она приобрела важнейшее значение. Днем 28 июня британские пехотинцы и танкисты заняли северный склон высоты. Тем самым началась одна из многих эпопей Нормандской кампании — сражение за высоту 112[83]. На протяжении последующих недель за эту высоту развернулись ожесточенные бои, обильно оросив кровью ее склоны.

Тем временем части II танкового корпуса СС выходили на исходные позиции. «Фрундсберг», перейдя Орн в Тюри-Харкорте, разворачивалась в секторе Буги — Эвреси—Авеней. После успешных действий англичан Пауль Хауссер должен был добиться поворота событий в пользу немцев. Сильный контрудар был запланирован на 29 июня. Приказ Верховного командования, полученный в 17.00 28 июня, был ясен: «Танковая группа "Запад" должна атаковать на рассвете 29 июня со II танковым корпусом СС с исходной позиции Гаврю — Нойер, чтобы захватить сектор вокруг Барона (Барон-Сюр-Одон), Муана и Шье и разбить противника, который проник за дорогу Кан — Виллер-Бокаж»[84]. Разграничительной линией между дивизиями II танкового корпуса СС выступила река Одон. «Гогенштауфен» должна была наступать севернее Одона, а «Фрундсберг» — южнее.

Изначально планировалось, что наступление начнется в 07.00 29 июня. Однако рано утром позиции изготовившейся к атаке «Гогенштауфен» подверглись налету союзных штурмовиков, и атаку отложили. Что касается «Фрундсберг», то здесь ситуация была иной — панцер-гренадерские батальоны, в частности 21-й полк СС, так и не прибыли на исходные позиции, задержавшись на марше, поэтому отмене атаки здесь только обрадовались. Новым временем выступления назначили 10.00.

Гренадер наблюдает за противником

Впрочем, не все у немцев пошло, как планировалось. Ночью на 29 июня командир 7-й танковой роты оберштурмфюрер СС Франц Ридель получил приказ: «Атаковать в 07.00 высоту 113 и следовать по направлению к Гаврю». Однако, как мы помним, атаку отложили на 10.00. Но все же из-за неразберихи перед наступлением не всем частям 2-го батальона 10-го танкового полка СС сообщили об изменении в расписании. Так, к Риделю это известие так и не дошло, и он атаковал строго по графику, то есть в 07.00. Таким образом, первая атака дивизии СС «Фрундсберг» началась в суматохе и путанице. Танки и самоходки[85] Риделя, продвигаясь от Эвреси, подошли к высоте 113, возле которой наткнулись на группу наступающих британских танков из 44-го королевского танкового полка (10-й бронетанковой бригады). В скоротечном бою эсэсовцы уничтожили 11 «Шерманов», против одной своей машины (командира 1-го взвода унтерштурмфюрера СС Эрвина Гильперта, который был тяжело ранен, а его наводчик погиб), после чего британцы начали отступать, а немцы, в охотничьем азарте, начали их преследовать. Всего на поле боя осталось до двух десятков подбитых машин противника. Все это произошло внезапно и стало сюрпризом для командира батальона Лео-Германа Рейнхольда, который, не разобравшись в обстановке, на мотоцикле ринулся прямо в гущу танкового боя. Но все обошлось. Пять танков записал на свой счет командир 7-й роты оберштурмфюрер СС Франц Ридель[86] (его наводчиком был штурмман СС Менцель), добавив их к 11 советским танкам, уничтоженным на Восточном фронте. Как оказалось в итоге, действия одной-единственной танковой роты предшествовали атаке дивизии.

Франц Ридель, здесь в звании штандартеноберюнкера СС

Успех Риделя особо на развитие событий не повлиял. Сначала думали, что после всех задержек наступление II танкового корпуса СС начнется в 10.00 утра, но в последний момент у немцев начались перестановки в командном составе на самом высоком уровне: новым командующим 7-й армией был назначен обергруппенфюрер СС Пауль Хауссер. Обычно считается, что он возглавил армию только после смерти от инфаркта ее командующего, генерал-оберста Фридриха Дольманна[87], однако, факты свидетельствуют, что Дольманн, когда Гитлер назначил Хауссера на его место, еще был жив. Пост командира II танкового корпуса СС после Хауссера занял группенфюрер СС Вильгельм Биттрих, бывший командир дивизии СС «Гогенштауфен». Все эти перипетии привели к отсрочке начала атаки корпуса до 14.00.

Дальше — больше. Поскольку 1-й батальон 21-го полка СС даже к 14.00 не смог прибыть на место, атаку корпуса задержали еще на полчаса. И поскольку больше в тех условиях отсрочивать наступление было нельзя, Биттрих бросил в бой свои дивизии в 14.30.

Целью 10-й дивизии СС были деревни Гаврю, Барон-сюр-Одон и высота 112. Главным препятствием в полосе атаке «Фрундсберг» был небольшой приток реки Орн, тянувшийся на север от Эвреси и протекавший в районе высот 112 и 113. Учитывая это обстоятельство, Хармель сосредоточил основные силы для атаки на западном фланге, между этим притоком и Одоном. Именно в этом районе 22-й панцер-гренадерский полк СС Вильгельма Шульце атаковал от Найи в направлении на Одон. При поддержке бронетехники 7-й и 8-й рот 10-го танкового полка СС гренадеры ударили через лежащее перед ними открытое пространство. Наступление проходило в направлении Буги и Гаврю. Буги был взят, но Гаврю обороняли три пехотные роты британцев, вдобавок удерживающие и два моста через Одон, в нескольких сотнях метров севернее. Поначалу немецкая атака застопорилась, но 3-я рота оберштурмфюрера СС Хинце из 10-го разведывательного батальона СС прикрыла район между Буги и Эвреси, тем самым позволив 22-му полку СС сконцентрировать дополнительные силы для атаки. В итоге поздно вечером 22-й полк СС все же захватил Гаврю в тяжелом бою, но так и не смог взять под контроль мосты. Более того, после того как противник открыл сильный артиллерийский огонь по деревне и ее окрестностям, Биттрих вообще приказал эсэсовцам отойти, чтобы не нести лишних потерь. Воспользовавшись этим, 15-я шотландская дивизия снова заняла Гаврю и продвинулась дальше, но наткнулась на боевое охранение разведывательной роты Хинце. В ночном рукопашном бою шотландцы были отброшены. После этого роту Хинце вывели в резерв, в район Авенея, а на позициях ее сменила 1-я рота 10-го саперного батальона СС.

На восточном фланге Эдуард Дайзенхофер со своим усиленным 21-м полком СС получил куда более трудную цель для наступления. Его задачей было наступать через открытое пространство от района Сент-Гонорин — Майцет, пересечь речушку у Эвреси и занять высоты 113 и 112. Положение осложнялось тем, что полк до сих пор не был полностью собран. Вдобавок при подготовке к атаке 2-й батальон попал под сильный артобстрел. Тем не менее при поддержке танков Дайзенхофер атаковал восточнее Эвреси. Главным успехом дня стал захват высоты 113, в бою возле которой танкисты из 5-й и 6-й рот уничтожили 28 танков противника (британцы называют другую цифру — всего 12 потерянных танков), против потери двух своих.

Командир 21-го полка СС Эдуард Дайзенхофер

В свою очередь, дивизия СС «Гогенштауфен» атаковала к юго-западу от Кана, вдоль реки Одон. Сначала все шло неплохо, но затем части дивизии попали под мощный обстрел полевой и корабельной артиллерии союзников. При этом из строя вышло до 20% техники. Атака была остановлена.

Что и говорить, результаты первой атаки II танкового корпуса СС в Нормандии были, мягко говоря, не впечатляющими. Лаконично, но метко об этой атаке сказал Пауль Хауссер: «Атака была назначена на семь часов утра, но не успели танки сосредоточиться, как налетели истребители-бомбардировщики. Результат был сокрушительным[88]: наступление началось лишь в два часа тридцать минут и быстро захлебнулось. Смертоносный огонь морских орудий Ла-Манша (так в тексте. — Р.П.) и британской артиллерии уничтожил наш атакующий кулак в районе сосредоточения. Несколько танков, которым удалось вырваться вперед, были без труда остановлены английскими противотанковыми орудиями. По моему мнению, атака готовилась слишком поспешно»[89]. Таким образом, первое боевое столкновение на фронте в Нормандии не принесло 10-й дивизии СС успеха.

Около 20.00 части II танкового корпуса СС под шквальным огнем артиллерии союзников оставили занятую за день линию (о сдаче эсэсовцами Гаврю мы уже писали), и отошли на юго-запад. И Биттриху, и его дивизионным командирам было ясно, что главной причиной их неудачи стало превосходство союзников в силе и мощи артиллерийского огня, особенно учитывая корабельную артиллерию, а также доминирование противника в воздухе. Поэтому на коротком совещании в штабе корпуса было решено, что обе дивизии совершат ночную атаку, когда союзная авиация будет бездействовать, чтобы хоть теперь добиться назначенных объектов и срезать британский выступ у Одона. Интересно, что в этот самый момент англичане посчитали, что продолжать наступление в направлении реки Орн нет смысла, и отвели бронетехнику на северный берег Одона, оставив свою пехоту без прикрытия. В 21.00 пошел сильный ливень, продолжавшийся почти 5 часов, размывший землю и затруднивший движение пехоты и техники. В таких условиях должна была начаться немецкая ночная контратака.

«Фрундсберг» атаковала в 01.20. 1-й и 3-й батальоны 21-го полка СС взяли под контроль Авеней, форсировали речушку Гинь между Авенеем и Вье, а рота танков Pz-IV из 2-го батальона 10-го танкового полка СС, форсировав Гинь, заняла позиции на возвышенности и двинулась прямо к высоте 112. Заняв удобные позиции для последнего штурма, немцы провели перегруппировку, чтобы наутро продолжить наступление. В район подтянулись танковые и панцергренадерские подразделения дивизии СС «Гитлерюгенд». Местность между 21-ми 22-м полками СС взяла под охрану 4-я рота разведывательного батальона «Фрундсберг».

На рассвете 30 июня немецкая артиллерия начала артподготовку, в которой участвовали 150-мм гаубицы 12-го артиллерийского полка СС (артиллерия дивизии СС «Гитлерюгенд» располагалась под Карпике), а также реактивные минометы из 7-й[90] и 8-й минометных бригад, дислоцировавшихся под Эске. Такая мощная артподготовка разбила позиции батальона 8-й британской стрелковой бригады, оборонявшегося на высоте. Тем временем, прикрываясь утренним туманом, с востока к высоте 112 подошли танки 12-го танкового полка СС под командованием Макса Вюнше и 3-й батальон 26-го полка СС (по численности не превышавший роты). С юга к атаке приготовились 3-й батальон (штурмбаннфюрер СС Альфред Бюннинг) 22-го гренадерского полка СС и части 2-го батальона Рейнхольда из 10-го танкового полка СС.

Командир 1-го батальона 21-го полка СС Хайнц Лаубшеер

В поддержку общей атаки батальонная группа 2-го батальона 21-го полка СС атаковала на юго-запад от высоты 113, а 4-я рота Курта Паули из разведывательного батальона ударила между дивизионными панцер-гренадерскими полками, также в итоге выйдя к высоте 112. Совместные скоординированные действия принесли успех — уже в 07.30 были взяты первые гребни высоты 112, а днем в упорных боях были захвачены северные склоны.

Остальные части 22-го полка СС тоже не сидели сложа руки — утром 30 июня полк решительным ударом снова взял Гаврю. Однако дальнейшие попытки Вильгельма Шульце наступать дальше на Барон-сюр-Одон были разбиты интенсивным артиллерийским огнем британцев. Позже, днем, штурмовые группы 22-го полка СС таки просочились в сады на юге деревни и в строения на ее западной стороне, но британская контратака отбросила эсэсовцев назад на исходные позиции.

Такими были итоги дня, а главным успехом для немцев, бесспорно, стал захват высоты 112. Посчитав, что больше его войскам ничего не добиться, в этот же день, в полвосьмого вечера, Монтгомери отменил операцию «Эпсом». Злая ирония для британцев заключалась в том, что как раз в этот момент 11-я бронетанковая дивизия едва снова не вышла к высоте 112, однако полученный приказ заставил британцев оставить с таким трудом завоеванную территорию. Технику отвели на северный берег Одона, а на южном берегу остался лишь небольшой удерживаемый пехотой плацдарм. Все же следует признать, что главное достижение операции «Эпсом» заключалось в том, что союзникам удалось упредить запланированный контрудар 9-й и 10-й дивизий СС и нанести им тяжелые потери, когда их с запозданием ввели в сражение[91].

Не зная об отмене «Эпсома», Биттрих приказал обеим своим дивизиям продолжить атаки ночью. Мощная немецкая артиллерийская подготовка началась в 03.30 1 июля. Полчаса спустя «Фрундсберг» пошла в атаку, но уже в 05.00 атака закончилась — пришел приказ закрепиться на занятых позициях. Эсэсовцы окопались южнее британского плацдарма на Одоне.

В ходе операции «Эпсом» дивизия СС «Фрундсберг» потеряла 571 военнослужащего. Только на склонах высоты 112 британские патрули насчитали около 300—400 погибших немцев, хотя это число, скорее всего, сильно завышено. С 29 июня по 6 июля дивизией было безвозвратно потеряно 6 офицеров, из них двое пропали без вести. Сократилась и численность бронетехники: на 7 июля танковый парк «Фрундсберг» насчитывал всего 27 Pz-IV и 25 Stug. Учитывая, что со 2 июля дивизия активных действий не вела, то основная масс всех потерь пришлась на период с 29 июня по 2 июля.

После этого в течение нескольких дней в этом секторе фронта отмечались лишь действия патрулей противников. Главным заданием для разведчиков «Фрундсберг» (из 1-й и 2-й рот разведывательного батальона) стало определение расположения огневых точек британцев, в основном противотанковых орудий, при этом в бой вступать не предписывалось.

Курт Паули, командир 4-й роты 10-го разведывательного батальона СС с награжденными солдатами роты

Уже в этих первых столкновениях с союзниками солдаты «Фрундсберг» ощутили всю их мощь. Для радиста штурммана СС Пауля Хенслера неприятным сюрпризом оказалось то, что немецкие радиопереговоры сразу пеленговалось союзниками, после чего следовал немедленный огневой налет. Телефонные провода все время рвали осколки, которыми воздух был буквально насыщен. Из-за мощного технологического превосходства союзников организация связи и управления боем у эсэсовцев, как впрочем, и у всего вермахта, безнадежно отставала от англичан или американцев. Передача приказов в отдельные подразделения была ненадежной, часто запоздалой и непостоянной. Руководить боем приходилось при помощи методов времен Наполеоновских войн — то есть используя связных и курьеров, тогда как союзники применяли радиосвязь. Немецкие связные часто запаздывали, поскольку движение по дорогам было опасным, а воздушные налеты — постоянными. Это приводило к тому, что приказы часто происходили в подразделения уже устаревшими. Потери в связных были очень высокими, например, уже через несколько дней боев в 10-м разведывательном батальоне СС большая часть связных и курьеров была убита или ранена, поэтому для этой цели стали привлекать шоферов и прочий вспомогательный персонал.

2 июля части 22-го полка СС были сменены на позициях в районе Гаврю 9-м разведывательным батальоном СС дивизии СС «Гогенштауфен» и выведены в резерв. Рано утром 3 июля британцы начали атаку на Мальтот, деревню в нескольких километрах восточнее высоты 112. Поначалу все шло успешно, им удалось выйти к высоте 112 и даже занять Мальтот, в результате чего в немецком фронте появилось очередное опасное вклинение, как раз между дивизиями СС «Фрундсберг» и «Гитлерюгенд». На ликвидацию последствий был брошен дивизионный резерв — 2-й батальон 22-го полка СС, а в 13.00 началась сильная немецкая контратака на правом фланге, силами 21-го полка СС и 1-го батальона 22-го полка СС. Последним батальоном командовал гауптштурмфюрер СС Фридрих Рихтер, недавно переведенный в дивизию из пехотной школы СС в Бенешау, где он служил инструктором по тактике. В итоге в 15.00 Мальтот был отбит немцами. Что касается высоты 112, то на ее удержание была брошена вся артиллерия артиллерийского полка и зенитного дивизиона дивизии. Постоянный огонь артиллерии напомнил немецким ветеранам битвы Первой мировой войны. В этот день успех сопутствовал немецкой обороне — все британские атаки против высоты 112 были отражены силами 1-го батальона 21-го полка СС и танками Рейнхольда. Тем не менее британцам удалось просочиться в небольшой лес на склонах высоты 112, однако ночью отчаянной контратакой 10-го саперного батальона СС они были выбиты и оттуда. Поняв, что здесь в ближайшее время им ничего не добиться, Монтгомери снова перенес центр тяжести своих атак на Кан: 4 июля канадцы начали наступление против аэродрома Карпике у Кана и в секторе дивизии СС «Фрундсберг» наступило временное затишье.

3 июля 10-й разведывательный батальон СС вывели в резерв танковой группы «Запад» с приказом перебазироваться в район, лежащий в 11 километрах на юго-востоке от Тюри-Харкорта. С двумя другими разведывательными батальонами, «изъятыми» из других дивизий (один из них — 9-й разведывательный батальон СС) и 102-м тяжелым танковым батальоном СС батальон Бринкманна должен был составить ударную группу, которой предполагалось парировать вражеские прорывы.

Гренадеры

Отметим, что, несмотря на вражеское превосходство в воздухе, передвижение батальона к новому месту сосредоточения происходило днем. Как следствие, на марше 2-я рота Рудольфа Хармсторфа подверглась атакам авиации. Штурмман СС Арнольд Халл-Вальдхаузер после войны поделился своими впечатлениями: «Истребители-бомбардировщики летят, атакуя вдоль дороги, и стреляют по всему, что движется. Солдаты сидят на крышах машин, чтобы иметь возможность сразу же сигнализировать шоферу о появлении вражеских самолетов. Тогда было лето — идеальное время для пилотов. Мы буквально молились о дожде, чтобы избавиться от этих самолетов. Вражеские самолеты-разведчики постоянно висят в воздухе… Если происходит прорыв линии фронта, и наши силы выступают на его ликвидацию, то истребители-бомбардировщики незамедлительно превращают все в крошки. Едва наши боевые машины успевают пройти сотню метров — они уже атакованы… Тем удивительнее, что немецкие войска, несмотря на абсолютное превосходство союзников в воздухе и их огромное численное и количественное превосходство в силах и средствах, так долго могли сопротивляться. Каждый немецкий солдат — смелый герой!»[92]

Рассказывая о битве в Нормандии, часто забывают упомянуть о страданиях мирного населения, в одночасье оказавшегося на передовой грандиозного сражения. Пытаясь избежать жертв среди гражданских жителей, Хайнц Хармель приказал французскому префекту провинции Кальвадос до 14 июля эвакуировать все мирное население в районе Фигуролесс — Бюли — Эмей — Сент-Гонорин[93]. К сожалению, не все гражданские выполнили это предписание, в особенности это касалось фермеров, не желавших бросать на произвол судьбы свое хозяйство. Но нет худа без добра — благодаря этому немецкие солдаты получили возможность покупать у крестьян свежие продукты, чтобы разбавить свои скудные рационы. Однако в итоге, нахождение гражданского населения в зоне боевых действий привело к лишним жертвам мирных жителей от огня обеих сторон.

8 июля части «Фрундсберг» снова заняли сектор Гаврю, в частности, здесь развернулся 3-й батальон 21-го полка СС. Сначала на этом участке было вполне тихо, но затем 10 июля Монтгомери начал операцию «Юпитер», целью которой было занять высоты между Одном и Орном, включая высоту 112 и Мальтот, после чего наступать по направлению к Орну, на Мэй и Сент-Андре. Для этой цели выделялась 43-я Уэссекская пехотная дивизия, усиленная пехотной бригадой (всего 13 пехотных батальонов) и двумя танковыми бригадами (всего пять танковых батальонов). Мальтот удерживал 2-й батальон штурмбаннфюрера СС Херфорда из 1-го гренадерского полка СС дивизии СС «Лейбштандарт». Восточнее деревни стоял 1-й дивизион штурмовых орудий СС под командованием штурмбаннфюрера СС Хайнриха Хайманна[94], имевший 42 самоходки Stug, и 12-й танковый полк СС (10 «Пантер» и 22 Pz-IV). На запад от Мальтота 2-й батальон 22-го полка СС гауптштурмфюрера СС Ульриха Хауке удерживал Шато-де-Фонтейн (на 6 июля численность 2-го батальона 22-го полка СС составляла всего 303 человека), а два других батальона 22-го полка СС — район от высоты 112 до Мальтота. Линия обороны от высоты 113 до высоты 112 была зоной ответственности 21-го полка СС. Танки Pz-IV и самоходки Лео-Германа Рейнхольда дислоцировались за длинным гребнем у Эске. Прямо перед британской атакой на фронт прибыли 25 «Тигров» 102-го тяжелого танкового батальона СС. Напомним, что 10-й разведывательный батальон СС Хайнриха Бринкманна был выведен в резерв и находился в 12 километрах северо-западнее Фалеза.

Почти полностью голые склоны высоты 112 не имели никаких укрытий. Поэтому панцер-гренадеры из «Фрундсберг» заняли южные склоны высоты, а впереди выставили посты боевого охранения, усиленные тремя танками передового взвода гауптшарфюрера СС Боррекотта из 5-й роты (гауптштурмфюрер СС Вернер Хауссер) 2-го танкового батальона. Кроме этого 16-я саперная рота гауптштурмфюрера СС Карла Кека из 21-го полка СС заняла небольшой лесок на вершине высоты 112. Впоследствии среди немцев этот лес получил говорящее название — «Лес полудеревьев»; британцы именовали его не менее красноречиво — «Терновый венец».

Эсэсовцы организовали глубокую оборону, причем только треть солдат они разместили в первых линиях, выведя основные силы во второй эшелон.

Подобно многим другим атакам союзников, «Юпитер» начался массированными ударами с воздуха и мощной артиллерийской подготовкой из более чем трехсот стволов артиллерии. На часах было 04.55. Но, так же как и после многих других подобных ударов, оборона немцев взломана не была, а единственным серьезным последствием воздействия артиллерийского огня стала потеря двух «Тигров» из 102-го тяжелого танкового батальона СС.

Атаку против высоты 112 осуществляли два пехотных батальона из 129-й бригады, а третий батальон атаковал на Эске. Немцы быстро организовали точный артиллерийский и минометный огонь, задействовав 88-мм зенитки из 10-го зенитного дивизиона СС и «Небельвеферы» 8-й минометной бригады. Однако мощного заградительного огня им создать не удалось, поэтому британцы к 09.00 достигли дороги на Этервилль.

После этого перед англичанами встала трудная задача — взять под контроль 10-акровое голое плато, лежащее перед дорогой Этервилль — Эвреси. Нужно отдать им должное — британцы успешно справились и с этим заданием, а 25 британских танков вышли к высоте 112. Передовой взвод Боррекотта вступил в бой, танк Боррекотта был почти сразу подбит (экипаж погиб), но в критический момент на помощь им выступил взвод обершарфюрера СС Левина. Это не спасло ситуацию: всего в скоротечном бою эсэсовцами было потеряно 3 танка Pz-IV (среди них и танк Левина, сам он погиб, то есть в этой схватке погибли два взводных командира), после чего 16-я рота Кека была выбита со своих позиций в леске на вершине. Таким образом, высота 112 была захвачена британцами.

Расчет противотанкового орудия в Нормандии

Падение высоты 112 внесло сумятицу в немецкие ряды. Связь и организация боя местами нарушилась. У Авенея командир 1-го дивизиона 10-го артиллерийского полка СС штурмбаннфюрер СС Харри Йобст, после того как рухнула вся система управления и корректировки огня, был вынужден лично забраться на господствующую высотку, чтобы оттуда с биноклем в руках корректировать огонь своих самоходных гаубиц. Это ему удалось наилучшим образом — продвижение англичан замедлилось. Как оказалось — ненадолго. Воспользовавшись паузой в действиях немецкой артиллерии и перегруппировавшись, англичане перешли в контратаку и вышли к позициям батареи. К счастью для немцев, Йобст не растерялся, собрал всех имевшихся в наличии людей и бросил их на передовую, остановив противника.

Упорное сопротивление дивизиона Йобста, роты Кека и танков 5-й роты позволило Хармелю организовать сильную контратаку. В итоге 12 «Тигров» из 2-й и 3-й рот 102-го тяжелого танкового батальона СС заняли огневые позиции юго-восточнее высоты 112, а 6-я, 7-я и 8-я роты[95] батальона Рейнхольда, вместе с 1-м батальоном 21-го полка СС и смешанной группой из артиллеристов и гренадер под командованием Харри Йобста, контратаковали между высотами 113 и 112 прямо во фланг наступающих сил противника. Атаку эсэсовцы провели с большой яростью, к середине дня было подбито, по немецким данным, 25 британских танков, а «Лес полудеревьев» (а следовательно, и сама высота 112), был отбит. Как отметил известный британский историк М. Хастингс, «это был бой потрясающей напряженности, даже по стандартам кампании в Нормандии». Английскому бригадному генералу Михаэлю Карверу, командиру 4-й бронетанковой бригады, пришлось с помощью револьвера останавливать бежавших с поля боя пехотинцев, среди которых ему попался даже один офицер[96]. Во многом благодаря его решительным действиям остатки британских сил окопались на северных склонах высоты 112, и теперь эсэсовцы никак не могли выбить их оттуда. В этой атаке немцы потеряли 17 гренадер убитыми, а также три «Тигра», плюс некоторое число Pz-IV, самоходок и бронетранспортеров подбитыми.

Вечером британский пехотный батальон из резервной бригады при поддержке 14 «Черчиллей» предпринял еще одну попытку захватить высоту 112 и ослабить немецкое давление на своих товарищей, окапавшихся в этом районе. Под прикрытием артиллерийского огня британские пехотинцы начали атаку по тому же маршруту, что и их предшественники. Не обращая внимания на потери от немецкого артиллерийского, минометного и пулеметного огня, покрывавшего все пространство, английские пехотинцы сумели выйти на вершину, оттеснить гренадер из «Фрундсберг» в южную часть леса и окопаться вдоль линии изгородей, деливших надвое «Лес полудеревьев». Однако с наступлением вечера, в соответствии с заведенной у британцев практикой, «Черчилли» отошли, оставив пехоту без поддержки.

Этим не преминули воспользоваться немцы. Контратака началась сразу после наступления темноты — 21-й полк СС Дайзенхофера атаковал при поддержке «Тигров» 2-й роты оберштурмфюрера СС Вальтера Шройфа из 102-го батальона СС, причем последние не наступали, а вели огонь с удобных огневых позиций. Британцы в долгу не остались, их интенсивный артиллерийский огонь отбросил эсэсовцев, а «Тигры» вынудил отойти в укрытие. Однако английские батальоны понесли сильные потери днем, и теперь у них не хватило сил, чтобы полностью очистить лес от немцев. Обе воюющие стороны были сильно измотаны и нуждались в реорганизации и пополнении. Фронт замер на вершине высоты 112.

Зенитная установка частей СС на позиции

На восточном фланге операции «Юпитер» один батальон 130-й пехотной бригады при поддержке бронетехники 9-го королевского танкового полка достиг Шато-де-Фонтейн к 06.15. Здесь они ввязалась в упорный бой, потеснив 2-й батальон Ульриха Хауке из 22-го полка СС. Введя в бой еще два батальона, британцы развили успех и вышли к позициям 1-го батальона 22-го полка СС гауптштурмфюрера СС Фридриха Рихтера. Батальон был атакован с фронта и флангов пехотой и танками британцев. Противник разорвал порядки батальона и вплотную приблизился к командному пункту. Рихтер собрал всех сотрудников своего штаба (связистов, курьеров, шоферов и т.д.) и лично повел их в отчаянную контратаку. Имея не более 50—60 человек, Рихтеру удалось временно стабилизировать положение. Тяжелый бой длился полтора часа, причем эсэсовцам даже удалось вернуть часть утраченных позиций, — блестящее и удивительное достижение в тех условиях! Этот успех был оплачен дорогой ценой: батальон потерял убитыми двух ротных командиров, а батальонный врач пропал без вести[97].

Командир 16-й (саперной) роты 21-го полка СС Карл Кек со своими солдатами

Хотя Рихтер умело организовал оборону, но долго сражаться против превосходящего противника его ослабленный батальон не мог, и его отбросили. В итоге к 08.00 был потерян Этервилль. Под Мальтотом 2-я рота 21-я полка СС, при поддержке 6-й батареи 10-го артиллерийского полка СС, оказала упорное сопротивление, но все равно была оттеснена. В 09:55 англичане взяли Мальтот, но их попытка окопаться на холмах, в 400-метрах южнее деревни, была пресечена огнем немецких танковых пушек. Видя, что положение складывается серьезное, немцы немедленно ответили решительными действиями. К 10.35 британцы уже потеряли 12 «Черчиллей», а «Тигры» 1-й роты Алоиса Калсса из 102-го тяжелого танкового батальона СС, 1-го батальона 21-го полка СС и гренадеры 11-й роты оберштурмфюрера СС Франка Хассе[98] из 1-го панцер-гренадерского полка СС отбили Мальтот.

Таким образом, 10 июля британцы и немцы втянулись в кровопролитные бои с переменным успехом, развернувшиеся за деревню Мальтот, на подступах к высоте 112 и за саму высоту.

В 06.15 утра 11 июля гренадеры дивизий СС «Гогенштауфен» и «Фрундсберг» развернули решительную атаку с целью очистить от противника северные склоны высот 112 и 113 (особенно высоты 112) и отбить Шато-де-Фонтейн и Этервилль. Атака осуществлялась силами 3-го батальона 22-го полка СС, который атаковал с юго-востока, при поддержке «Тигров» из 2-й роты 102-го тяжелого танкового батальона СС и 1-го батальона 19-го панцер-гренадерского полка СС (дивизии СС «Гогенштауфен»), который при поддержке 3-й «тигровой» роты ударил с юго-запада.

Совместной атакой эсэсовцам удалось очистить северные склоны высоты 112, но при этом они понесли тяжелые потери и остановились. Британцы открыли сильный артиллерийский огонь, о котором один из эсэсовцев вспоминал: «Я никогда не видел такого огня на Восточном фронте»[99]. Проведя перегруппировку, англичане контратаковали и наконец добились успеха — им снова удалось занять высоту 112 и даже дойти до Эске. В бою под Эске был убит неоднократно отличавшийся в боях гауптштурмфюрер СС Карл Кек, командир 16-й саперной роты 21-го полка СС. Посмертно, 23 августа 1944 года, он был награжден Рыцарским крестом.

Впрочем, англичане недолго праздновали успех — в 15.00 немцы очередной контратакой вернули высоту под свой контроль. Англичане отступали так поспешно, что не успели эвакуировать всех своих погибших. Немцы насчитали на поле боя 93 павших английских солдата. На этом операция «Юпитер» закончилась.

В целом за два дня боев потери англичан составили до 2000 человек. Потери немцев также были тяжелыми. Основные потери эсэсовцев пришлись на гренадерские батальоны. К 13 июля боевой состав 22-го полка СС насчитывал всего 400 человек, из которых 114 человек составило прибывшее в этот день пополнение. Еще хуже было положение с танками: после операции «Юпитер» в номинально танковой дивизии СС «Фрундсберг» насчитывалось всего лишь 7 танков Pz-IV и 12 самоходок[100].

Гренадер СС

Несмотря на отмену «Юпитера», затишье на фронте так и не наступило. Битва между Орном и Одоном еще была далека от завершения. Почти 20 суток район высоты 112 будет в эпицентре тяжелых боев, а сама высота еще множество раз сменит хозяина. Такой накал обстановки привел к высокой концентрации войск. Немцам удалось довести оперативную плотность обороны до 4,5 километров фронта для одной дивизии — очень неплохой результат. Пространство перед своими позициями эсэсовцы обильно усеяли минами.

Сражаться солдатам приходилось в крайне тяжелых условиях. Штурмман СС Ханс Михельсен вспоминал: «Мы постоянно, день и ночь, находимся под огнем тяжелой корабельной артиллерии. Бомбардировка происходит согласно определенным правилам. Мы узнаем о скорой атаке (врага. — Р.П.), когда какой-либо квадрат перед нашими позициями оказывается под усиленным обстрелом, поэтому успеваем приготовиться… Наши укрепления состоят из развалин, остатков погребов, воронок и одиночных окопов. Тем не менее в течение недель немцы защищали высоту 112 против непрекращающихся атак английских войск. Пленные солдаты союзников удивлялись: как немцы могут продолжать сопротивление в таких условиях?»[101]

Генерал танковых войск Генрих Эбербах[102] 13 июля посетил дивизию СС «Фрундсберг» с проверкой, во время которой и сообщил Хармелю, что, несмотря на понесенные тяжелые потери, дивизия пока должна оставаться в этом важном для немцев секторе, тем более что дивизию СС «Гогенштауфен» начали выводить в резерв. Тем временем части 10-го саперного батальона СС получили задание подготовить к взрыву мосты через Орн, южнее Брие, и подготовить брод возле Гримбо. 14 июля дивизии вернули 10-й разведывательный батальон СС, который Хармель сразу же поместил в дивизионный резерв.

В этот же день, 14 июля, обершарфюрер СС Эдмунд Эрхард, командир взвода в 6-й танковой роте, получил приказ выдвигаться со своим взводом из района высоты 112 к перекрестку дорог между высотами 112 и 113, где, по данным разведки, ожидалась вражеская атака. Прибыв на место в 04.00, эсэсовцы тщательно замаскировали танки. Прибывший сюда же командир 6-й роты оберштурмфюрер СС Теодор Хегеманн залег на наспех организованном наблюдательном пункте, следя за стороной противника. В нескольких сотнях метров перед их позицией лежала деревушка, захваченная англичанами. Последние начали активные действия в 7 часов утра. 24 британских танка ехали прямо на немецкие позиции, не замечая опасности, а их командиры беззаботно повысовывались из люков. Хегеманн приказал подпустить врага поближе и открывать огонь только наверняка. Эрхард спокойно распределил цели между танками своего взвода. Когда английская бронетехника приблизилась на дистанцию в 500 метров, Хегеманн приказал открыть огонь. В коротком бою было подбито 14 вражеских танков, а остальные ретировались. Немцы потерь не понесли. После схватки на поле боя вышли английские санитары подбирать раненых и убитых, в отдельных случаях они приблизились к немецким линиям на 100 метров, при этом эсэсовцы спокойно наблюдали за их работой, даже не пытаясь помешать медикам противника. На этом угроза в этом секторе была исчерпана, и ночью взвод Эрхарда вернули назад к высоте 112. За отличия в боях Эдмунд Эрхард был награжден Германским крестом в золоте 17 сентября 1944 года[103].

Оберштурмфюрер СС Хайнц Хинце

15 июля в коммюнике вермахта было отмечено, что 9-я и 10-я танковые дивизии СС с начала кампании вместе вывели из строя 140 танков противника[104]. В ночь с 15 на 16 июля «Фрундсберг» взяла на себя ответственность за весь сектор обороны танкового корпуса СС, поскольку «Гогенштауфен» полностью вывели с этого участка фронта, направив под Мальтот. Теперь 21-й полк СС удерживал фронт западнее высоты 113, а 22-й полк СС занимал позиции за высотой 112, где была создана глубоко эшелонированная оборона. В качестве подвижного резерва Хармель мог использовать 2-й батальон 21-го полка СС, стоявший в районе деревни Сент-Гонорин, 2-й танковый батальон Лео-Германа Рейнхольда, насчитывающий на 16 июля 10 танков и 10 самоходок[105], и 102-й тяжелый танковый батальон СС, дислоцировавшийся в районе Сент-Мартина (деревня в 2-х километрах к юго-востоку от высоты 112) — 7 «Тигров» на 16 июля.

На левом фланге, перед Гаврю, позиции заняли части 277-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Альберта Прауна, а 272-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Фридриха-Августа Шака заняла сектор восточнее высоты 112 и в районе Мальтота, сменив там части «Лейбштандарта».

В 21.50 15 июля 15-я шотландская дивизия атаковала позиции «Фрундсберг» от Барона-сюр-Одон и до Лес-Вилианс, оперируя в юго-западном направлении. Ее целью было взять Эске, высоту 113, Гаврю, Буги, после чего повернуть на юг и занять Эвреси. В это же время 43-я британская дивизия атаковала в направлении на высоту 112. Поддержанная огнеметными танками «Крокодил», атака поначалу развивалась вполне успешно. Севернее Эске 50 гренадер из 21-го полка СС были захвачены в плен. К 02.30 ночи 16 июля британцы взяли под контроль западную часть высоты 113, однако саму высоту им занять не удалось. На высоте оборонялась 15-я рота 21-го полка СС, оказавшаяся в окружении, но при этом решительно сопротивляющаяся. Тем не менее британцы вклинились в немецкую линию между высотами. На высоте 112 занимал позиции 3-й батальон Альфреда Бюннинга из 22-го полка СС, усиленный «Тиграми» 102-го тяжелого танкового батальона СС. Английская артиллерия открыла по высоте сильный огонь осколочными снарядами, гренадеры понесли большие потери, и им разрешили отойти с вершины. Таким образом, «Тигры» остались на высоте без пехотной поддержки. Положение осложнялось с каждым часом, однако высоты 112 и 113 еще удерживались эсэсовцами.

Вот здесь-то и пригодился созданный Хармелем ударный резерв. Контратакой 1-го батальона 21-го полка СС и 2-го танкового батальона линия обороны между обеими высотами была восстановлена, а опасное британское вклинение — ликвидировано. Однако англичан это не сломило.

С рассветом левый фланг британского наступления подвергся огню с задних склонов высоты 112, 3-й батальон Бюннинга из 22-го полка СС и «Тигры» все еще крепко держали свои позиции. Это подтвердили и последующие события. Новая британская атака на высоту 112 началась не лучшим образом: еще на стартовых позициях английские части попали под удар немецкой артиллерии и понесли потери. Затем, атакуя, они столкнулись с другими британскими частями, отходящими от высоты 113, и должны были продираться сквозь их ряды. Все это никак не прибавило им боевого духа. Как бы то ни было, но англичане все же вышли к высоте 112, где германские наблюдатели сразу же навели на них артиллерийский огонь. В итоге один из английских пехотных батальонов еще до контакта с врагом потерял 71 человека.

Гауптштурмфюрер СС Карл Бастиан

Однако у немцев тоже было не все гладко. Если линия обороны дивизии СС «Фрундсберг» хотя и подвергалась сильному давлению, но все же держалась, то на левом фланге 277-я пехотная дивизия к 10.00 была выбита из Гаврю и Буги. При этом слабым утешением для немцев послужил факт, что 277-я дивизия уничтожила 26 английских танков. Спасать положение был брошен корпусной резерв — «Гогенштауфен». Ввод в действие 9-й танковой дивизии СС позволил стабилизировать обстановку. За день 16 июля дивизия СС «Фрундсберг» потеряла четыре танка и три самоходки. На 18 июля в дивизии было 12 танков и 6 самоходок[106]. Потери на этот день, с начала кампании, составили 2289 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести, среди которых безвозвратно — 10 офицеров (9 убитых, один пропал без вести). Потери в вооружении: 6 противотанковых орудий РАК-40, 8 легких гаубиц, 4 — 150-мм орудия, 18 — 80-мм минометов и 88 пулеметов МГ-42.

17 июля у Авенея снова отличился штурмбаннфюрер СС Харри Йобст. Забравшись на крышу дома, он лично направлял огонь своих самоходных гаубиц, добившись нескольких прямых попаданий прямо в гущу атакующего противника и нанеся врагу большие потери. Затем его батарея поддержала огнем успешную контратаку эсэсовских гренадер.

В ходе сражения крепко досталось 22-му полку СС. 17 июля из строя вышел командир полка Шульце, командование в своих руках сосредоточил гауптштурмфюрер СС Фридрих Рихтер, командир 1-го батальона[107]. Правда, вскоре Вильгельм Шульце возвратился к командованию. 3-й батальон Альфреда Бюннинга из 22-го полка СС после всех этих боев насчитывал лишь 45 человек, среди которых был всего один офицер. Большие потери понес и 10-й саперный батальон СС, среди погибших было два ротных командира[108].

Постоянная активность британцев в районе между Одоном и Орном не позволяла немцам перебросить 2-й танковый корпус СС под Кан. Последний был наконец взят британцами 9 июля. Окрыленный успехом Монтгомери 18 июля начал операцию «Гудвуд» — мощный удар, направленный на захват возвышенной местности, господствующей над полем боя в районе высот Бургибю южнее Кана, а оттуда предполагалось двинуться дальше на большой скорости по открытой местности. В случае успеха наступление предполагалось развивать вплоть до «марша на Париж». После начала этой операции 10-й разведывательный батальон СС был поднят по тревоге и подчинен I танковому корпусу СС. Штурмбаннфюрер СС Бринкманн явился на командный пункт корпуса, вместе с командиром 9-го танкового полка СС Отто Мейером. На совещании начальник штаба корпуса оберфюрер СС Фриц Кремер сообщил им о создании боевой группы оберстлейтенанта Коха, куда войдут подразделения 272-й пехотной дивизии, две роты 1944-го батальона штурмбаннфюрера СС Ханса Боллерта из 9-го танкового полка СС, подразделения 2-й роты 3-го батальона гауптштурмфюрера СС Рудольфа Грубера из 20-го полка СС и, собственно, батальон Бринкманна. Боевая группа должна была отбить у англичан потерянные немцами пункты Сент-Андре-сюр-Орн, Сент-Мартин-де-Фонтейн и Мэй-сюр-Орн, лежащие на дороге Кан — Тюри-Харкорт. Конкретно Бринкманн получил задачу отбить Сент-Андре и Мэй-сюр-Орн. Два дня ушло на сбор боевой группы и подготовку атаки.

Солдат СС допрашивает пленного французского партизана

20 июля пошел дождь и все покрыл туман, что способствовало сокращению воздушной активности союзников и позволило спокойно провести выдвижение рот. В этот же день личному составу стало известно о покушении на Адольфа Гитлера. Унтершарфюрер СС Франц Видманн вспоминал: «Во второй половине дня мы получаем новость о покушении на Гитлера. Мы этому очень удивились, но больше ничего не изменилось. Каждый мог составить свои представления об этом событии. Каких-либо конфликтов с армейскими частями не произошло, отношения с вермахтом остались хорошими». Ну а поскольку бои не прекращались, то вскоре новость о покушении на фюрера отошла на второй план, а на первое место вернулись боевые заботы.

21 июля батальон вышел на исходные рубежи для атаки. Однако из-за опоздания танков 9-й дивизии СС начало наступления отложили. Не прибыли они и к утру 22 июля, но время поджимало, и Бринкманн получил приказ атаковать своими силами. По первоначальному плану, первый удар должны были наносить 3-я рота Хинце и 4-я рота Паули, остальные части держались в резерве. Однако теперь, в условиях отсутствия танков, в поддержку атакующих рот Бринкманн ввел и 2-ю роту Хармсторфа. Атака началась в 06:00, но быстро увязла у населенного пункта Мэй, где британцы хорошо окопались на местных фермах; кроме того, из Сент-Мартин-де-Фонтейн был открыт сильный заградительный огонь. Хотя эсэсовцам удалось захватить половину района Мэй, главным образом благодаря точному пулеметному огню, но дальше без танковой поддержки они продвинуться не могли.

Около полудня 23 «Пантеры» 1-го батальона 9-го танкового полка СС наконец вышли на поле боя. 4-я разведывательная рота тут же атаковала вместе с танками. Вопреки ожиданиям, большого эффекта это не принесло, англичане сполна использовали отведенное им время и встретили танки организованным огнем из противотанковых орудий. По данным Бринкманна, 11 «Пантер» получили попадания, а атака захлебнулась, правда, свои позиции эсэсовцам удалось удержать, отбив несколько контратак британцев. В ходе этих боев отличился оберштурмфюрер СС Герхард Хинце. По немецким данным, здесь был разбит английский батальон, потерявший командира, 4 офицеров и 178 солдат, еще 70 англичан были взяты в плен[109]. Пленных доставили на дивизионный командный пункт, где их допрашивал начальник оперативного отдела «Фрундсберг» штурмбаннфюрер СС Ханс Лингнер. 10-й разведывательный батальон СС также понес тяжелые потери. Батальонный медпункт, которым руководил врач гауптштурмфюрер СС доктор Цзаки, был переполнен, санитары работали не покладая рук.

23 июля, после практически непрерывного ночного боя, у 10-го разведывательного батальона СС начали подходить к концу боеприпасы. Второй день солдаты находились под шквальным артиллерийским и минометным огнем. Со стороны эсэсовцев врагу отвечали лишь два(!) пехотных орудия — на большее у Бринкманна не хватало боеприпасов. Поскольку «Пантеры» из «Гогенштауфен» не могли больше атаковать, то Бринкманн принял решение оставить Мэй и отвести своих людей. Правда, по приказу штаба танковой группы «Запад» ему предписывалось удержать важный перекресток южнее Мэй. А в ночь с 23 на 24 июля батальон был сменен 3-й батальоном 20-го полка СС и направлен в сектор Трои-Монт, приблизительно в 9 километрах на юг от Були, где снова подчинен 10-й танковой дивизии СС.

Два панцер-гренадера

Тем временем дивизия СС «Фрундсберг», вместе с 102-м тяжелым танковым батальоном СС, продолжала вести местные бои к северу от Эвреси, в основном действуя против 15-й шотландской дивизии. Один из таких боев заслуживает особого упоминания: в ночь на 21 июля состоялась совместная атака 1-го и 2-го батальонов 21-го полка СС, при поддержке 6 танков, в районе деревни Ле-Бон-Репос, на севере от Эске. После того как шотландцы подбили один танк, остальные отошли. Однако гренадеры 2-го батальона гауптштурмфюрера СС Карла Бастиана не только закрепились на местности, но затем продолжили атаку. В ближнем бою, используя штыки и гранаты, они оттеснили противника. Людьми Бастиана было захвачено 67 пленных и важный картографический материал. Этот успех позволил стабилизировать обстановку в районе высоты 112. За эту акцию командир 2-го батальона 21-го полка СС Карл Бастиан был представлен к Рыцарскому кресту.

На следующий день эсэсовцы отбили очередную атаку против высоты 112. Тревожный сигнал прозвучал восточнее, где части 271-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Пауля Данхаузера были выбиты из Мальтота. В 18.00 части «Фрундсберг» вместе со 2-й ротой 102-го тяжелого танкового батальона СС развернули новую линию обороны, в 500 метрах южнее Мальтота. На следующий день, 23 июля, была отбита сильная атака британцев в направлении на мосты через Орн и деревню Сент-Андре, при этом 2-я рота 102-го танкового батальона СС уничтожила 6 вражеских танков.

24 июля, как уже отмечалось выше, в состав дивизии вернули 10-й разведывательный батальон СС Хайнриха Бринкманна. Бои не прекращались ни на день. 26 июля на командный пункт батальона пригнали несколько десятков пленных британцев, взятых в районе высоты 112. Унтершарфюрер СС Франц Видманн вспоминал: «В этот момент командир дивизии Хайнц Хармель посетил командный пункт, чтобы увидеть пленных "Томми"[110]. Он уводит с собой двух английских офицеров. Мы предлагаем пленным немецкие сигареты, но они отказываются. Рядом с нами позиция «Небельвеферов», и когда они стреляют (при стрельбе "Небельвеферы" издавали характерный вой. — Р.П.), пленные в страхе бросаются на землю»[111].

29 июля командование решило убрать малобоеспособные части 271-й пехотной дивизии, оборонявшиеся на западе от дороги Эвреси — Эвеней, а им на смену бросить усиленную 4-ю роту оберштурмфюрера СС Курта Паули из 10-го разведывательного батальона СС. Когда Паули прибыл на место, он обнаружил, что солдаты вермахта уже давно ушли, а перед ним зияет прорыв фронта, в который каким-то чудом еще не ворвались британцы. Последние не замедлили с появлением, и вскоре 4-я рота вступила в бой. Курт Паули был ранен осколком снаряда, командование взял на себя командир 1-го взвода унтерштурмфюрер СС Ханс Оетьенс. Рота продержалась больше суток, когда в середине дня 30 июля пришел приказ, разрешающий отход.

Интересно отметить, что в этих боях мобильные колесные бронемашины из дивизионного разведывательного батальона были использованы для прикрытия мощных «Тигров» 102-го тяжелого танкового батальона СС.

Командир 10-го танкового полка СС Отто Пэтш

К 31 июля 10-м танковым полком СС было безвозвратно потеряно 7 танков Pz-IV и три самоходки. Боевая сила полка составляла по 20 боеспособных единиц танков и самоходок, а часть техники находилась в ремонте. Также безвозвратно было утрачено 11 бронетранспортеров, 57 автомобилей, 91 грузовик и 9 тягачей. В этой связи интересно заметить, что, по данным Э. Такер-Джонса, оперирующего немецкими источниками, летом 1944 года, то есть во время боев в Нормандии, в составе дивизии СС «Фрундсберг» было целых 10 трофейных американских «Шерманов»[112]. К сожалению, данная информация не подтверждается другими источниками, а рота «Шерманов» появилась в дивизии только в начале 1945 года (речь об этом будет идти ниже).

25 июля американцы начали операцию «Кобра» — мощный танковый удар с приморского плацдарма в направлении западнее Сен-Ло. Операция развивалась успешно, и фронт немецкой 7-й армии был прорван. 30 июля американские танки ворвались в Авранш, после потери которого положение вермахта в целом стало не то что угрожающим — оно стало просто катастрофическим. Левый фланг немецкого фронта вообще перестал существовать. Вскоре пал Мортен, и теперь американцы создали неплохой плацдарм для последующего броска на Париж, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

В свою очередь, 30 июля 8-й английский корпус на стыке между американцами и британцами начал операцию «Блокаут» — наступление в направлении реки Вир и местечка Мон-Пенсон. Союзники так боялись немецкого танкового контрудара против американцев, что главной целью этого наступления стало связать боем все еще опасные танковые дивизии СС. В целом англичане оперировали тремя пехотными и тремя танковыми дивизиями в двух корпусах. Удар был нанесен в стыке между 7-й армией и танковой группой «Запад». Против этих сил немцы могли выставить лишь 276-ю и 326-ю пехотные дивизии, которые поддерживали тридцать 88-мм самоходных орудий. Надеяться, что фронт можно будет долго удерживать подобными силами, не приходилось, и днем 1 августа Вильгельм Биттрих получил приказ выдвигать свой II танковый корпус СС на запад, в новый опасный район. Накануне, 31 июля, «Фрундсберг» была сменена на позициях у высоты 112 частями 271-й пехотной дивизии и выведена в тыл. Кроме II танкового корпуса СС для противодействия англичанам немцы задействовали армейскую 21-ю танковую дивизию генерал-лейтенанта Эдгара Фойхтингера и 503-й армейский тяжелый танковый батальон гауптманна Рольфа Фромме.

К счастью для немцев, британцы продвигались крайне медленно. Действительно, после двух дней операции их части, в частности знаменитая 7-я бронетанковая дивизия, все еще оставались в пяти милях от намеченного рубежа.

II танковый корпус СС должен был заткнуть образовавшуюся в германском фронте брешь западнее деревни Ле-Бени-Бокаж между LXXIV армейским корпусом танковой группы «Запад» и II парашютным корпусом 7-й армии, тем самым установив с ней связь. На марш и перегруппировку частей корпуса ушли сутки[113].

10-я танковая дивизия СС получила приказ прибыть в район городка Аунау-сюр-Одон, в 28-километрах юго-западнее Кана. Не теряя времени, Хармель быстро организовал мобильную боевую группу, в которую включил 10-й разведывательный батальон СС, 2-й танковый батальон 10-го танкового полка СС (имевший в наличии 12 танков Pz-IV и 15 самоходок) и 3-ю роту из 10-го саперного батальона. Эту группу возглавил оберштурмбаннфюрер СС Отто Пэтш, командир 10-го танкового полка СС. В первом эшелоне шли разведчики и саперы, а во втором — танки.

Панцер-гренадеры и танки

К 22.00 группа Пэтша достигла Аунау. Накануне городок был превращен в руины ковровой бомбардировкой союзной авиации. Все дороги оказались завалены обломками домов, движение было невозможным. Эсэсовская колонна остановилась среди развалин, в ожидании пока саперы расчистят путь. Появившееся время Пэтш использовал для доклада командиру LXXIV армейского корпуса генералу пехоты Эриху Штраубе, в подчинение которому он временно перешел. Корпусной штаб размешался в Шато-де-Курвандон, в четырех километрах восточнее Аунау. В штабе Пэтш узнал, что группа оберста фон Оппельна-Брониковски из 21-й танковой дивизии, имеющая 42 танка Pz-IV и 503-й тяжелый танковый батальон с тридцатью «Тиграми», уже прибыла на фронт. Правда, как-то существенно на общую ситуацию это не повлияло, а первая их контратака закончилась неудачей. Теперь эти силы растянулись вдоль линии на юге от деревни Ле-Бени-Бокаж. В этих условиях Пэтшу приказали взять под контроль район Аунау — Ондефонтейн и дожидаться прибытия остальных частей 10-й танковой дивизии СС. Ну а когда дивизия прибудет, то планировалась атака в направлении Журке — Бремо, чтобы в этом районе поддержать 21-ю танковую дивизию.

С рассветом 2 августа Пэтш взял указанный район под контроль. 10-й разведывательный батальон СС был выдвинут на участок к востоку от Ла-Бигне, а бронетехника Рейнхольда заняла высоту 301 (в двух километрах к югу от Ондефонтейн) и прикрыла дорогу Кан — Вир, южнее Журке. Отметим, что еще ночью патрули 1-й и 2-й рот прощупали глубину вражеского прорыва в этом секторе.

Тем временем британский 30-й корпус тоже не сидел сложа руки: наступая в направление на Ондефонтейн, он взял деревни Журке и Ла-Бигне, а пехота 43-й дивизии, усиленная танками, заняла высоту 188. На этом, однако, их наступление иссякло, разбившись о группу Пэтша. Немецкая оборонительная линия проходила по рубежу Сент-Джорж—Аунау—Ла-Бигне — высота 302 — высота 321. 3-я рота Хинце из разведывательного батальона заняла позиции на дороге Виллер-Бокаж — Вир, прикрывая левый фланг группы. Немцы отчитались в уничтожении 20 британских танков. Несмотря на частные успехи, контролировать весь фронт «Фрундсберг» не могла — слабым местом в немецкой обороне оказалась 21-я танковая дивизия, которая была выбита из Бремо и с высоты 321.

В этот же день Биттрих развернул штаб-квартиру II танкового корпуса СС в Ле-Гуане и приказал Хармелю атаковать высоту 188 и захватить район на северо-западе от нее. Хармель ответил, что в данный момент это невозможно, поскольку основная масса его дивизии еще не прибыла на место. По самым оптимистичным прогнозам, она должна была прибыть лишь ночью. Согласившись с его доводами и еще раз проанализировав обстановку, Биттрих разрешил Хармелю атаковать в секторе Ондефонтейн, как только это станет возможно.

Обершарфюрер СС Эрих Рех

Хайнц Хармель не подвел своего корпусного командира. Атака «Фрундсберг» началась утром 3 августа. После артиллерийской подготовки 10-го артиллерийского полка СС по высоте 188 и по Ла-Бигне в бой пошли гренадеры 21-го полка СС[114], поддержанные бронетехникой 10-го танкового полка СС и 654-го противотанкового дивизиона гауптманна Карла-Хайнца Ноака (укомплектован «Ягдпантерами»), переданного Хармелю штабом LXXIV корпуса. Уэссекская 43-я дивизия контратаковала на высоту 188, но неудачно, в результате англичане были отброшены, а высота 188 взята немцами. На левом фланге в тяжелом бою группа Пэтша отбила Ла-Бигне и совместно с частями 21-й танковой дивизии и 503-го тяжелого танкового батальона удерживала высоту 301. По британским данным, на высоте 301 пять «Тигров» были вкопаны в землю, сея смерть и разрушение в рядах атакующих. Затем 21-я танковая дивизия сильным ударом отбила соседнюю высоту 321.

Англичане ответили активными действиями, их танки вместе с пехотой обошли высоту 321 слева и справа, отрезав окопавшихся там немцев[115]. Узнав об этом, гауптшарфюрер СС Готфрид Куффнер, командир взвода 2-й роты 10-го разведывательного батальона СС, в придачу к своему пушечному бронетранспортеру собрал группу гренадер и контратаковал противника. Стремительно действуя, Куффнер пробился к высоте и восстановил положение. Он оборонялся против превосходящих сил противника до вечера и отступил к исходной линии только по приказу. За это 5 августа 1944 года Куффнер был представлен Бринкманном к Германскому кресту в золоте. В представлении указывалось, что благодаря личному мужеству и осмотрительности гауптшарфюрера СС Куффнера противник не смог пробиться в указанном секторе и главная линия обороны была удержана.

Несмотря на отдельные успехи эсэсовцев, к концу дня 3 августа британцы оттеснили немцев на линию Сент-Джорж— Ла-Бигне — высота 302 — высота 321. Ночью с 3 на 4 августа немцами планировалось отступить еще дальше, чтобы выровнять линию фронта. Однако это затруднялось отсутствием подготовленных рубежей в тылу, поэтому было необходимо время для организации обороны.

Обершарфюрер СС Эрих Рех, командир взвода 2-й роты 10-го разведывательного батальона СС, получил задание прикрывать перекресток дороги № 297, обеспечивая отвод частей. Закрепившись на рубеже, Рех с одним солдатом пошел в разведку, чтобы установить глубину продвижения противника, пройдя вперед около трех километров. Открывшаяся правда об обстановке была безрадостной. Оказалось, что противник уже обошел патруль со всех сторон, и у него оставался только один путь отхода — по дороге на юг. Отступая, Рех наткнулся на солдат из дивизионной эскортной роты. Последние сообщили ему, что у высоты 297 осталось несколько раненых эсэсовцев, а эвакуировать их не было возможности. Рех немедленно развернул свой патруль, вышел в указанный район, отбросил вышедшие сюда небольшие силы англичан и обеспечил эвакуацию раненых.

Гренадер СС в Нормандии

Пока это все происходило, путь отхода на юг был перекрыт вражескими танками. Чтобы сохранить технику, Рех отверг самое простое решение — лесом просочиться сквозь вражеские порядки. Наоборот, он решил ехать прямо по дороге, используя эффект неожиданности. Стреляя из всего оружия, патруль Реха прошел мимо опешивших британцев без потерь и вышел к своим. Но на этом приключения Эриха Реха не закончились. Когда Рех захотел явиться на командный пункт группы «Бюннинг» (в основном группа состояла из подразделений 21-го полка СС плюс части усиления), чтобы доложить о ситуации, выяснилось, что замок, в котором этот пункт размещался накануне, уже занят противником. Почти в 800 метрах от замка Рех наткнулся на адъютанта штурмбаннфюрера СС Бюннинга (к сожалению, имя этого офицера выяснить не удалось). Новости были неутешительны: немецкие силы отступали по всей линии, а общая обстановка была неизвестна. После короткого брифинга адъютант решил действовать, используя силы Реха. Вдвоем им удалось остановить отступающих солдат и организовать новый рубеж обороны. Здесь Рех применил тактику мобильных действий, постоянно перемещаясь вдоль фронта на своем пушечном бронетранспортере. Активно действуя, им удалось задержать продвижение противника, тем более англичане большой решительности не проявляли, действуя крайне осторожно. Энергичное вмешательство Реха, казалось бы, в критический момент позволило восстановить немецкую линию, отбить вражеские атаки и дало немцам время на подготовку нового рубежа.

Эффективные действия Эриха Реха, спасение им раненых и организация сопротивления превосходящим силам противника не остались незамеченными командованием, представившим его к Рыцарскому кресту.

Весь день 4 августа Пэтш и Бюннинг, при активной поддержке 10-го артиллерийского полка СС, вели оборонительные бои на линии вдоль высоты 301 и дальше через Ла-Бигне к высоте 188. В бою был убит временный командир 1-го батальона 21-го полка СС гауптштурмфюрер СС Гельмут Фромме. Британские пехотинцы в течение дня просочились к деревне Ондефонтейн и завязали бои на подступах к ней. 3-я рота разведывательного батальона оберштурмфюрера СС Герхарда Хинце была выдвинута на восток от Ондефонтейна, чтобы поддержать отход 21-го полка СС. Контратакой Хинце отбил важный перекресток на востоке от Ондефонтейна, а затем взял под контроль этот район, захватив местную деревню. Следующие полтора часа англичане непрерывно контратаковали, пытаясь вернуть деревню и перекресток, но неудачно. Из-за сильного вражеского давления Бринкманн разрешил Хинце отступить, но последний оставался на позициях до ночи, прикрывая отход соседей. И только когда все части 21-го полка СС отступили, Хинце отвел своих людей, причем сам оставил позиции последним. В ходе этой акции его рота захватила 10 пленных, 5 бронетранспортеров, 1 тяжелое противотанковое орудие, 4 пулемета, 3 легких миномета и большое количество огнестрельного оружия. В ожесточенных ближних боях было уничтожено более 50 английских солдат. Смелые, но осмотрительные действия Хинце, позволили до минимума сократить прорыв во фланге боевой группы Пэтша и 21-го полка СС.

Для восстановления положения была необходима контратака. Хармель предполагал ударить 5 августа, однако его план сошел на нет: неожиданно Биттрих приказал вывести дивизию из боя и перебросить ее в район Васси, в 10,5 километра южнее. Этот приказ объяснялся тем, что планировалось участие дивизии СС «Фрундсберг» в операции «Люттих». Этой операцией немцы намеревались стремительным броском танковых частей перекрыть узкое «бутылочное горлышко» у Авранша и отрезать прорвавшуюся 3-ю американскую армию генерала Паттона от основных сил[116]. Для высвобождения войск для этого наступления командующий группой армий «Б» фельдмаршал фон Клюге начал некоторое сокращение линии фронта, под которое и попала «Фрундсберг».

Оберштурмфюрер СС Рудольф Хармсторф

Вывод дивизии с фронта проходил под сильным давлением противника, а некоторым частям пришлось снова вступить в бой, хотя Ондефонтейн немцы оставили без боя. Согласно коммюнике танковой группы «Запад», за два дня боев англичане в секторе обороны дивизии СС «Фрундсберг» потеряли 250 человек убитыми, 3 танка и 5 противотанковых орудий[117].

Вопреки интенсивным воздушным атакам, первые части дивизии прибыли в район Васси тем же вечером. Однако задействовать в наступлении 10-ю танковую дивизию СС не удалось. Причиной этому стала активность 2-й английской армии, которая накануне силами 11-й бронетанковой дивизии захватила Шенедолле и Висо, лежащие на стыке между танковой группой «Запад» и 7-й армией, отбросив 9-й разведывательный батальон СС Виктор-Эбергарда Грабнера и отразив последовавшую немецкую контратаку. В немецких позициях возникла очередная дыра, которую нужно было быстро закрыть. Для этого командование и решило задействовать «Фрундсберг». С прибытием 10-й танковой дивизии СС их товарищи из «Гогенштауфен» вздохнули с облегчением. 6 августа «Фрундсберг» ударила прямо в центр верхушки британского выступа.

Как и в предыдущих случаях, атака «Фрундсберг» началась прямо с марша. Без разведки противника, на незнакомой местности, в 14.00 после интенсивной артиллерийской подготовки солдаты смешанных боевых групп Пэтша и Бюннинга ударили по британским позициям к северу от Шенедолле, в районе Перира и Зордеваля. К началу атаки дивизия имела по 20 боеспособных танков и самоходок во 2-м танковом батальоне. Также Хармеля поддерживали танки из дивизии СС «Гогенштауфен» и часть «Тигров» 1-й роты Алоиза Калсса из 102-го тяжелого танкового батальона СС. Танки и гренадеры ворвались на британские позиции в районе Перира, а затем сильным ударом нанесли тяжелые потери британским войскам у Зордеваля. В английских рядах царил полный хаос. Позиции британской пехоты подверглись ошибочной атаке американских штурмовиков «Тандерболт», понесли тяжелые потери и обратились в панику. Воспользовавшись этим, немецкие танки настигли британский танковый батальон, стоявший в глубине обороны, и рассеяли его, подбив несколько танков. На счет «Тигров» Алоиса Калсса по итогам дня было записано четыре вражеских танка. К сожалению, штурмовавший местную тактическую высоту 224 21-й полк СС понес большие потери, потеряв убитыми и пропавшими без вести трех командиров рот[118]. Результатом тяжелого, почти 4-часового боя, являлся захват эсэсовцами Зордеваля и высот 224 и 242. Однако шквальный артиллерийский огонь и постоянные атаки союзных штурмовиков «Тайфун» и «Тандерболт» сделали свое дело — немецкая атака была остановлена. Воспользовавшись передышкой, англичане перегруппировались и контратакой вернули утраченные позиции. Количество боеготовой бронетехники у «Фрундсберг» сократилось в два раза.

7 августа американцы захватили город Вир. Утром в этот же день Хармель получил приказ оставить сектор обороны 2-го танкового корпуса СС и двигаться так быстро, как только возможно, в район восточнее Мортена, где дивизия СС «Фрундсберг» поступала в подчинение 7-й армии обергруппенфюрера СС Пауля Хауссера. Предстоял 50-километровый марш. Дивизия перешла в резерв IIIL танкового корпуса генерала танковых войск Ханса фон Функа, который уже атаковал в направлении на Авранш. Этот приказ свидетельствует о том, что немецкое командование все еще не отказалось от использования 10-й танковой дивизии СС в операции «Люттих». Однако, забегая вперед, отметим, что к 8 августа, то есть к моменту, когда первые подразделения «Фрундсберг» прибыли в новый район сосредоточения южнее Сент-Клемента и Гер, все намерения и цели задуманного немцами амбициозного наступления провалились.

Прибыв на новые позиции, Хармель первым делом занялся прояснением общей ситуации. По всем признакам, положение было тяжелым. Совещание с командиром 2-й танковой дивизии СС «Дас Райх» оберфюрером СС Отто Баумом оптимизма не добавило: выяснилось, что немецкий фланг на юге от Мортена до Домфронта (линия длинной 25 километров!) практически открыт и войска в этом районе отсутствуют, за исключением слабых армейских пехотных частей и полевых подразделений люфтваффе. О том, что происходите этом районе, информации вообще не было. Поэтому Хармель приказал Бринкманну, командиру 10-го разведывательного батальона СС, направить туда патрули и прояснить обстановку на этом открытом фланге. Для выполнения этого приказа были вызваны «лучшие люди» — Эрих Рех и Готфрид Куффнер, оба из 2-й роты, в дополнение к ним был сформирован и третий патруль. К удивлению солдат, инструктаж им провел лично Хайнц Хармель.

Обершарфюрер СС Эрих Рех получил приказ провести патрулирование в районе около 10 километров севернее Барентона. Хотя обычно патруль состоял из трех бронетранспортеров (из них один оборудованный радиостанцией), но в этот раз смогли снарядить только два — один пушечный и один радио-бронетранспортер. Во время полного опасностей рейда патруль Реха неоднократно подвергался атакам вражеской авиации и вступал в столкновения с противником. Тем не менее все закончилось почти благополучно: хотя и погиб один член экипажа, а пушечный бронетранспортер был сильно поврежден атаками с воздуха, однако Рех вывел к своим более 20 солдат из полевых частей люфтваффе во главе с лейтенантом. Интересно, что последний безоговорочно признал главенство Реха, несмотря на то, что был старше его по званию. Кроме этого были добыты ценные сведения о противнике. Рех вернулся 9 августа, когда два другие патруля уже благополучно возвратились. Это патрулирование также нашло свое отражение в представлении Реха к Рыцарскому кресту, которым он был награжден 23 августа 1944 года.

Оберштурмфюрер СС Карл Цибрехт

Что и говорить, новости были неутешительны: разведчики (из двух первых патрулей) доложили, что американцы в конце дня 7 августа взяли Барентон, а сейчас наступают вдоль дороги на Домфронт. В дополнение к этим тревожным известиям Хармелю приказали сменить слабые части 275-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Ханса Шмидта в районе Барентона и одновременно с этим держать основную часть своих сил в районе Гер, для использования в атаке на Авранш (операция «Люттих»). В результате Хармель приказал своим первым прибывшим частям — 10-му разведывательному батальону СС и 1-му батальону 21-го полка СС — занять позиции на высотах к северу от Барентона и оседлать дорогу Мортен — Домфронт, с главным заданием блокировать любое движение противника по направлению к району Гер, где после марша собиралась дивизия. Солдаты в спешке начали оборудовать оборонительные позиции. Командир саперного взвода гауптшарфюрер СС Хартманн организовал оборонительные заграждения, использовав все подручные средства — деревья, камни, развалины построек, обильно усеяв все это минами.

Штурмбаннфюрер СС Герхард Шилль

Начались оборонительные бои. Положение немцев еще более ухудшилось 9 августа[119]. Как только части «Фрундсберг» начали выдвижение из района Гер, американцы неожиданно повернули на север, создав угрозу для дивизионной линии обороны, особенно на высоте 266 в Форет-де-Мортен, в трех километрах северо-восточнее Барентона. Здесь в бои вступил 10-й разведывательный батальон СС. Когда части 22-го полка СС и 10-го саперного батальона СС прибыли в этот район, они были сразу же брошены на удержание защитной линии. Несмотря на давление американцев, Хармель сумел организовать успешную контратаку утром 10 августа, его людям удалось установить позиции на южном краю Форет-де-Мортен, почти в трех километрах к северу от дороги Мортен — Барентон — Домфронт. Атаку поддерживали не более 10 оставшихся боеспособных танков и самоходок. Однако наступающие эсэсовцы понесли существенные потери от огня артиллерии и штурмов авиации противника и поэтому перешли к обороне. 22-й полк СС Вильгельма Шульце размещался на правом фланге, 21-й полк СС Бюннинга — на левом, а в центре, в районе деревни Босунтье, на юге от высоты 266, занимал позиции 10-й саперный батальон СС штурмбаннфюрера СС Леопольда Тробингера.

10 августа 1944 года 10-й разведывательный батальон СС попытался штурмом взять Барентон. В спешке спланированная атака, не имевшая должной поддержки, закончилась провалом, а наступающие были рассеяны союзной штурмовой авиацией, понеся большие потери в технике. Затем в дело вступили американские танки, и немцы откатились на исходные позиции.

11 августа ситуация на этом участке оставалась без изменений: американцы атаковали, а эсэсовцы отбивались. Беда была в том, что если потери американцев легко компенсировались, то немцам приходилось обходиться наличными силами, практически без подкреплений. Действия американских войск против «Фрундсберг» объяснялись их стремлением удержать и еще более измотать дивизию на этом, в общем-то, второстепенном участке фронта и не позволить фельдмаршалу Понтеру фон Клюге перебросить ее в район Мортена. И такая тактика принесла результат: к 12 августа (когда Хармель наконец получил приказ отходить к Аржантану), в дивизии оставалось всего 8 боеспособных танков, 21-й полк СС состоял из 500 человек, а 22-й — из 250. Саперный и разведывательный батальоны имели по 150 и 350 человек соответственно, 10-й артиллерийский полк СС доложил о наличии лишь 25 орудий разных типов, 8 из которых были самоходными, а 10-й зенитный дивизион СС имел всего 9 грозных 88-мм орудий и по одной 20-мм и 37-мм зенитке[120]. Добавим, что на 15 августа 1-й батальон 21-го полка СС имел 35 бронетранспортеров и 30 грузовиков[121].

На 14 августа личный состав дивизии насчитывал всего 4136 человек[122]. С начала сражения безвозвратно было потеряно 12 Pz-IV и 8 самоходок. В боях 10— 12 августа погибли или пропали без вести 9 офицеров, причем особенно крепко досталось 2-му батальону 21-го полка СС, был тяжело ранен его командир, гауптштурмфюрер СС Карл Бастиан. 11 августа он умер на дивизионном медицинском пункте. Неоднократно отличавшийся в боях гауптштурмфюрер СС Карл Бастиан 23 августа был посмертно награжден Рыцарским крестом. А уже 12 августа погиб его преемник — гауптштурмфюрер СС Эрнст Хеллмс. Также погибли батальонный адъютант и интендант, а интендант 21-го полка СС унтерштурмфюрер СС Ханс-Юрген Дарсов пропал без вести.

К этому моменту Верховное командование союзников в Европе уже приняло решение окружить 7-ю и часть 5-й танковой армий немцев в районе Фалеза. Теперь главной целью американцев было достичь Аржантана и, соединившись с англичанами и канадцами, замкнуть кольцо окружения вокруг немецких войск. Контуры большого котла для 19 немецких дивизий начали вырисовываться с 8 августа, когда 15-й американский корпус предпринял успешное наступление в глубь южного фланга 7-й армии и занял важный дорожный узел и центр снабжения немецких войск город Ле-Ман. Уже 10 августа 15-й корпус получил приказ повернуть на север и двигаться в направлении на Алансон и Аржантан. В свою очередь, англичане развили большую активность на своем участке фронта, также начав наступление на Фалез и Аржантан, а 1-я американская армия занялась ликвидацией немецких войск в районе Мортен, Барентон. 12 августа немецкие танковые дивизии (в том числе и «Фрундсберг») получили приказ отходить из-под Мортена, для защиты Аржантана. Но было уже слишком поздно. Теперь судьба немецких войск была предрешена.

Во второй половине дня 12 августа в штаб «Фрундсберг» пришел приказ отступать к северу на линию Плакитр — Ла-Бисснер — Лонли. Штурмман СС Гюнтер Херботе вспоминал об этом периоде: «Фронт и обстановка меняются почти каждый час… и мы должны соблюдать адскую осторожность, чтобы неожиданно не нарваться на англичанина или американца»[123]. 12 августа дивизия СС «Фрундсберг» отступила на четыре километра. С 13 по 17 августа люди Хармеля отступали от преследующих их по пятам американцев, сперва на позиции на север от Домфронта (американцы взяли их 14 августа), затем в район Лонли и Бриозо, и, наконец, к Фронтелю.

13—14 августа канадцы и англичане вышли к Фалезу, а Домфронт был занят американцами. Около полудня 30 вражеских танков с пехотой вышли к высотам на северо-западе от Домфронта. Обершарфюрер СС Эрих Рех, совершающий разведывательный рейд в этом направлении, снова оказался в тылу у наступающего противника, и снова ему удалось выйти к своим, доставив ценные сведения. В этот же день у Домфронта оставшиеся 8 танков дивизии, с гренадерами на броне, вместе с частями дивизий СС «Дас Райх» и «Гетц фон Берлихинген», при поддержке орудий 2-го дивизиона 10-го артиллерийского полка СС, провели успешную локальную контратаку и ненадолго задержали американцев[124]. Однако исправить положение на фронте они уже никак не могли.

Помимо сильного вражеского давления на немецкую армию опустились и другие трудности. Штурмман СС Эрнст Штоффель рассказал о проблемах, стоявших перед немецкими солдатами в этот период: «Жара ощущается все сильней, и нам недостает воды. От этого мы испытываем постоянные муки жажды. Дошло до того, что мы пили воду у водопоев на коровьих пастбищах, причем прямо рядом с коровами!!! Из-за самолетов, летящих на низкой высоте, продовольственное снабжение войск было практически парализовано. Мы можем рассчитывать лишь на наши "резервы" или, например, на "трофеи", найденные в подбитых английских или американских машинах»[125].

15 августа у Сент-Клер-де-Галуаз был убит командир штабной роты 21-го гренадерского полка СС унтерштурмфюрер СС Ханс Райтер. 23 августа он был посмертно награжден Рыцарским крестом.

16 августа 2-я рота оберштурмфюрера СС Рудольфа Хармсторфа из 10-го разведывательного батальона СС была брошена против наступающих американцев с заданием прикрыть отход основных сил дивизии на новые позиции. Хармсторф успешно справился с этой задачей, сдерживая противника, и отступил только, получив соответствующий приказ.

Как видно, «Фрундсберг» оказалась на фланге главного американского наступления и постоянно была вовлечена в арьергардные бои. Марш осуществлялся в основном по ночам, поскольку днем все движение блокировала союзная авиация. Каждую ночь дивизия преодолевала 5—10 километров территории. К 17 августа части «Фрундсберг» вышли к мосту через Орн у Путанга. В условиях отступления немецких войск этот мост приобрел важнейшее значение, его нужно было удержать любой ценой. Поэтому после того, как в ночь на 17 августа части «Фрундсберг» пересекли здесь Орн и продолжили отход дальше, в район Хабловиля, Хармель оставил у Путанга 10-й разведывательный батальон СС, приказав Бринкманну любой ценой удерживать мост. Кроме этого, согласно приказу по армии, Хармель приказал основную часть административных и снабженческих частей, на оставшемся дивизионном автотранспорте отправить дальше на восток, в результате большинству из них удалось благополучно избежать окружения под Фалезом.

Удерживаемый Бринкманном плацдарм у Путанга быстро оказался под мощным артиллерийским огнем и активной воздушной деятельностью союзников. Вражеское давление возрастало с каждым часом. Американцы медленно, но верно выдавливали отчаянно сопротивляющихся немцев с их позиций. Тем не менее Бринкманн держался. К ночи была установлена связь с боевой группой оберштурмбаннфюрера СС Якоба Фика из состава 17-й дивизии СС «Гетц фон Берлихинген», что позволило немного облегчить положение. В ночь с 17 на 18 августа батальон эвакуировал плацдарм, и к 05.00 18 августа все подразделения «Фрундсберг» оказались на восточном берегу Орна. Отход прикрывали «бронированные» патрули 2-й и 4-й рот разведывательного батальона, при этом был убит неоднократно упоминавшийся унтерштурмфюрер СС Ханс Оетьенс, командир 4-й роты. После него роту принял унтерштурмфюрер СС Ханс Хайнеманн[126]. В этот день основные части «Фрундсберг» достигли района Хабловиля.

Для союзников и для немцев время становилось решающим фактором. 17 августа американцы пошли в наступление на север, к Аржантану, а англо-канадские войска, стоявшие у Фалеза, ударили в южном направлении. Казалось, еще чуть-чуть, и ловушка окончательно захлопнется. 18 августа новый немецкий главнокомандующий на Западе фельдмаршал Вальтер Модель[127] провел в Лизье совещание с Зеппом Дитрихом, Эбербахом (командующим 5-й танковой армией) и Хауссером. На нем они выработали план отвода армий на новый рубеж, который бы проходил западнее Сены или по этой реке. Группе Эбербаха, подчиненной Хауссеру, была поставлена задача удерживать горловину «мешка» до тех пор, пока 7-я армия не выйдет из него. Отход предполагалось закончить к 20 августа. О принятом решении Модель сообщил Гитлеру.

Поэтому уже днем 18 августа Хармель получил новый приказ — вместо Аржантана теперь ему предписывалось двигаться на восток, к городку Вилледо-ле-Байол, в пяти километрах южнее Трена. По-видимому, планировалось использовать дивизию для удержания бреши у Шамбуа, через которую осуществляли отход части 7-й армии. Но все равно было уже поздно, а главным результатом всего этого стало то, что «Фрундсберг» оказалась в центре Фалезского котла.

Ситуация, в которую попали немецкие войска, была катастрофической. Теперь борьба сосредоточилась на нескольких квадратных километрах полей и в маленьких деревушках, где остатки разгромленной полумиллионной армии дрались за свое спасение. Армия стремительно разваливалась. Управление войсками было почти полностью потеряно, офицеры командовали только теми солдатами, которые случайно оказывались среди них. Вражеская авиация постоянно висела в воздухе, препятствуя организованному движению — 18 августа союзники произвели 3057 самолето-вылетов, а 19 августа — 2535. Обгорелые машины, обгорелые трупы, обгорелые постройки и живые изгороди покрывали каждый участок земли, над которым пролетали союзные истребители-бомбардировщики.

К активности авиации добавились артиллерийские обстрелы, причем часто союзники били по площадям — ведь немецкие войска весьма плотно разместились на узком пространстве. Энергично действовали и танковые части противника. Бронемашина Хайнриха Бринкманна была уничтожена прямым попаданием из танка, все члены экипажа, включая и самого Бринкманна, получили ранения разной степени тяжести, но при этом все остались в строю[128]. Им еще повезло, в отличие от многих сотен других раненых, которых собирали там, где им могли оказать какую-то помощь, и то, только когда туда приходили союзные войска — у самих немцев уже не было ни лекарств, ни достаточного числа санитаров или врачей. Отбившийся от своих раненый офицер 10-го саперного батальона СС, оказавшийся на перевязочном пункте люфтваффе, рассказывал в послевоенном интервью: «Утром меня разбудил молодой санитар и сказал: "Если вы не хотите попасть в плен, вы должны уходить. Мы получили приказ сдаться противнику, вместе с ранеными". Я встал и пошел»[129]. Повсюду разыгрывались трагичные сцены, удручающе действовавшие на бойцов, даже на тех, кто еще сохранял боевой дух. Во время движения, колонна «Фрундсберг» наткнулась на немецкую санитарную колонну, расстрелянную союзной авиацией. Вид разбитых машин Красного Креста и заживо сгоревших раненых произвел гнетущее впечатление на солдат.

Но среди огромной массы упавших духом немецких военнослужащих, единственное желание которых сводилось теперь к тому, чтобы скорее сдаться в плен, имелось все же еще несколько тысяч солдат и офицеров, которые с яростью обреченных сражались под Фалезом и пробивались на восток. Части войск СС, в частности дивизия СС «Фрундсберг», оказались среди сохранивших боевой дух солдат.

Несмотря на все трудности, 19 августа в 14.30 Хармель привел своих людей в Вилледо-ле-Байол. Здесь он встретился с оберстгруппенфюрером СС Паулем Хауссером, который рассказал ему об общей невеселой ситуации. Кроме Хармеля к Хауссеру прибыли командир «Лейбштандарта» Теодор Виш и командир «Гитлерюгенд» Курт Майер. По результатам совещания Хармеля подчинили командиру LXXXIV армейского корпуса генерал-лейтенанту Отто Эльфельдту. Впрочем, последний мало что мог предложить, он просто приказал Хармелю прорываться из котла этой же ночью, отдельной боевой группой.

Началась подготовка к прорыву. В лесу Байола Хармель еще раз встретился с командирами «Лейбштандарта» и «Гитлерюгенд». Все вместе они составили план прорыва. Для своей дивизии Хармель подготовил следующий приказ:

«1. Мощные вражеские бронетанковые силы окружили немецкие войска на юге от Трена. Следует считаться с тем, что кольцо окружения будет еще более усилено ночью 20 августа, особенно в районе юго-западнее Трена;

2. 10-я танковая дивизия СС атакует 20 августа в 04.00, исходя из сектора Вилледо — Трен, по направлению к Сент-Ламберу, с задачей выйти в район Кудехар — Монт-Ормель. С этой целью создаются две боевые группы: боевая группа 21 (21-й полк СС и саперный батальон) и боевая группа 22 (22-й полк и остальные части дивизии);

3. 10-й разведывательный батальон СС разведает положение противника на дороге Шамбуа — Трен и, с другой стороны, выяснит наличие мостов для переправы бронетехники и транспорта через Див и организации плацдарма между Шамбуа и Сент-Ламбером для обеспечения переправы через реку остальными частями дивизии. Батальон выступит в 03.00 и будет усилен подразделениями 1-го батальона 21-го полка СС;

4. Штаб-квартира дивизии будет находиться при боевой группе 21-го полка СС; следующий командный пункт дивизии будут развернут около Сент-Ламбера, а позже — у Кудехара»[130].

Коротко говоря, согласно плану Хармеля, группа Бринкманна должна была выйти в 03.00 20 августа, переправиться через Див в районе между Сент-Ламбером и Шамбуа и взять сектор переправы под контроль. Две другие боевые группы должны были выступить в 04.00 и спокойно переправиться под защитой первой. К этому моменту дивизия представляла собой всего лишь усиленный панцер-гренадерский полк.

Однако реальность оказалась совсем другой. Интенсивный артиллерийский огонь противника, хаос и неразбериха в котле спутали Хармелю (и не только ему) все карты. Кроме этого, ночью союзные танки вышли к северным предместьям Вилледо. Оборонявшаяся здесь «спешенная» 1-я рота оберштурмфюрера СС Карла Цибрехта из разведывательного батальона была вынуждена вступить в ночной бой с американскими танками, в ходе которого Цибрехт лично уничтожил один «Шерман». Атака была отбита.

Несмотря на это, группа Бринкманна выступила вовремя, однако боевые группы 21 и 22 начали движение только в 09.00 утра[131]. Кроме вышеуказанных проблем на марше возникли и другие трудности. Все дороги были забиты колоннами войск и толпами одиноких солдат, с оружием и без, отставших от своих частей и раненых, сохранивших боевой дух и полностью его потерявших. Здесь были все рода войск и все составляющие германского вермахта — эсэсовцы, парашютисты и другие солдаты люфтваффе, армейцы и вспомогательные службы. Характерно, что порядок и организованность эсэсовцев производили благоприятное впечатление на солдат, и многие из них просили о вступлении в группы «Фрундсберг», очевидно надеясь, что с ними им будет легче прорваться из котла. Поэтому, чтобы избавить свои ряды от сомнительных личностей, Хармель приказал зачислять в группы лишь солдат, сохранивших свое оружие.

Группа Бринкманна более-менее успешно достигла указанного района и попыталась выполнить приказ Хармеля. Но не тут-то было. Сначала, по приказу штаба 7-й армии, батальон Бринкманна вместе с частями майора Бохника из 116-й танковой дивизии включили в импровизированную боевую группу, чтобы обеспечить переправу штаба 7-й армии (причем сразу переправу штаба осуществить не удалось). Затем командир 2-й танковой дивизии генерал-лейтенант Хайнрих фон Люттвитц подчинил батальон Бринкманна себе, бросив его против наступающих войск противника. Во всем этом хаосе Бринкманн не мог выполнить приказы Хармеля, а подразделения разведывательного батальона были подчинены другим частям. В итоге была потеряна связь с 3-й ротой батальона, и, как потом выяснилось, ее командир оберштурмфюрер СС Герхард Хинце[132] был ранен осколком снаряда и попал в плен. Добавим, что во второй половине дня Хармель вернул себе командование батальоном, вернее, тем, что от него оставалось.

В этот момент Хармель подчинил себе несколько деморализованных групп отступающих немецких солдат, реорганизовал их и бросил в бой. В течение дня 20 августа части «Фрундсберг» вели отчаянные бои за удержание коридора между Сент-Ламбером и Шамбуа. В ходе боев 20 августа особенно отличился оберштурмфюрер СС Рудольф Хармсторф, командир 2-й роты разведывательного батальона. Как отмечалось в немецких документах, благодаря «Фрундсберг» из котла сумели выскользнуть многие части 7-й армии, среди которых и подразделения II танкового корпуса СС[133].

Марш основных дивизионных групп к месту переправы через Див продолжался целый день. Транспортные средства непрерывно катились по чудом уцелевшему мосту. Однако благополучное форсирование Дива еще не означала спасения — недаром дорога, ведущая на северо-восток из Мойсси, вошла в германскую военную историю как «Коридор смерти». Она насквозь простреливалась союзниками, и многие немецкие солдаты нашли свою смерть, когда спасение было так близко. На подступах к Сент-Ламберу 19 августа, погиб неоднократно отличавшийся в боях штурмбаннфюрер СС Альфред Бюннинг, командир 21-го полка СС[134]. Кроме того, 21 августа был убит командир 2-го дивизиона 10-го артиллерийского полка СС гауптштурмфюрер СС Йон Ван дер Фехт. 20 августа был тяжело ранен начальник оперативного отдела дивизии оберштурмбаннфюрер СС Ханс Лингнер. Исполняющим обязанности начальника оперативного отдела был назначен гауптштурмфюрер СС Вильгельм Бюте. В целом с 16 по 21 августа погибли или пропали без вести 10 офицеров дивизии.

Несмотря на полный разгром, многие солдаты СС и вермахта сохраняли высокий боевой дух и волю к борьбе. Врач 10-го разведывательного батальона СС гауптштурмфюрер СС доктор Эрхард Цзаки, одетый в белую блузу медперсонала, прямо на своей санитарной машине с красным крестом в последний момент прорвался сквозь британские порядки и вышел к мосту через Див, вывезя из окружения 15 раненых. За этот подвиг 9 сентября 1944 года он был награжден Железным крестом 1-го класса.

В этот же день в историю войск СС вошел Карл Цибрехт, до этого никому не известный и не хватающий звезд с неба 23-летний оберштурмфюрер СС, командир 1-й роты 10-го разведывательного батальона СС[135]. Во время патрулирования в одной из деревнь у Сент-Ламбера Цибрехт обнаружил тяжело раненного в обе ноги бригадефюрера СС Теодора Виша, командира дивизии СС «Лейбштандарт», скрывающегося в сарае. При Више находился только один офицер — штабист из «Лейбштандарта» гауптштурмфюрер СС Ханс Бернхард[136]. Необходимо было срочно найти транспорт, чтобы эвакуировать Виша. Поскольку работоспособных машин под рукой не было, Цибрехт переправился на восточный берег Дива (то есть фактически покинул котел). Он вспоминал: «Я явился к гауптштурмфюреру СС Эвальду Клапдору, офицеру по особым поручениям из дивизионного штаба, и попросил машину, чтобы быстрее вывести из соседней деревни тяжелораненого бригадефюрера СС Виша— ведь к этому месту уже приближались англичане». Транспорта в распоряжении Клапдора не было, но у местной церквушки офицеры обнаружили два «Фольксвагена», принадлежавшие штабу 2-й танковой дивизии. К сожалению, находившийся здесь же командир 2-й танковой дивизии генерал-лейтенант Хайнрих фон Люттвитц понимания не проявил и в предоставлении машины для эвакуации Виша отказал[137]. Цибрехт с этим не смирился и с несколькими солдатами своей роты вернулся в котел, чтобы любой ценой найти машину. В конце концов его поиски увенчались успехом: он наткнулся на бронемашину из разведывательного батальона дивизии СС «Дас Райх», привел ее к местонахождению Виша и обеспечил его эвакуацию. За эту смелую акцию 9 сентября 1944 года Карл Цибрехт был награжден Железным крестом 1-го класса.

Кроме того, именно части «Фрундсберг» вывезли из окружения раненого командующего 7-й армией Пауля Хауссера[138]. Отметим, что на эту заслугу, по данным М. Хастингса, также претендует и «Лейбштандарт»[139], однако версия, что Хауссера спасли именно части «Фрундсберг», опирается на вполне заслуживающие доверия документы[140]. Как бы то ни было, но поздно вечером 20 августа Див пересек дивизионный арьергард, под командованием Отто Пэтша. Теперь дивизия оказалась в относительной безопасности, закрепившись у деревни Кудехар. Однако тяжелые испытания для солдат на этом не закончились, поскольку дивизия находилась более чем в ста километрах от Сены, где предполагалось создать новую линию обороны. На следующий день «Фрундсберг» начала тяжелый марш на восток, стараясь опередить войска союзников.

22—23 августа группа армий «Б» доложила о состоянии своих уцелевших частей. Согласно этим данным, 10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг» состояла из четырех ослабленных пехотных батальонов и не имела ни танков, ни орудий[141]. Эти данные стали хрестоматийными и кочуют из книги в книгу. Однако факты свидетельствуют, что они не совсем точны. Нужно сказать, что привлечение в дивизию отставших от своих частей солдат, быстро позволило довести ее численность почти до 6000 человек. А поскольку Хармель приказал брать в дивизию лишь солдат, сохранивших свое оружие, то и боеспособность дивизии была вполне сносной. Кроме этого, в дивизии сохранилось несколько десятков бронетранспортеров и бронемашин, которые почему-то не были отражены в вышеуказанной сводке.

22 августа подразделения 21-го полка СС и 10-го разведывательного батальона СС достигли городка Бернау, а другие части дивизии вышли в район города Бриона. В Бернау немецкий военный госпиталь, в котором находилось 200—300 раненых, был уничтожен союзной артиллерией[142]. На этом рубеже эсэсовцы оказали упорное сопротивление наступающим канадцам, не ожидавшим ничего подобного. Дивизионные боевые группы продержались два дня, до 24 августа, а затем отошли дальше на северо-восток, в район юго-западнее Руана.

Все части, вышедшие из Фалезского котла, переправлялись на лодках и паромах через Сену у Руана. Здесь собирались остатки разбитой немецкой армии. Сохранившие боеспособность войска, в частности, подразделения 2-й танковой дивизии СС «Дас Райх», а также несколько дивизий, переброшенных из состава 15-й армии, оказывали сопротивление наступающим союзникам, тем самым позволив эвакуировать по меньшей мере 150 000 немецких военнослужащих.

«Фрундсберг» не принимала участия в сдерживающих боях на Сене, поскольку Хармель получил приказ продолжить вывод дивизии с фронта. Ему предписали форсировать Сену по поврежденным дорожному и железнодорожному мостам у городка Ойссел, в шести километрах на юге от Руана. Это было легче сказать, чем сделать. Все подходы к Ойсселу были забиты отходящими войсками и автотранспортом, колонны шли в два-три ряда, очень плотно, радиатор в радиатор, колесо в колесо. По самым скромным подсчетам, у Ойссела скопилось около 6000 автомашин.

Дивизионные саперы частично восстановили дорожный мост, соорудили два небольших парома, и части «Фрундсберг» начали переправу, попутно контролируя порядок в районе моста. Последнее было очень важно: местами возле переправ начиналась паника и давка, когда стремящиеся спастись от плена солдаты теряли контроль над собой. На фоне всеобщего хаоса разыгрывались и по-настоящему трогательные сцены. Так, одна француженка застенчиво подошла к санитарной машине и вручила раненым эсэсовцам корзинку с пирожными[143].

По свидетельству очевидцев, именно эсэсовцы в этой тяжелой, нервной обстановке вели себя более чем достойно, сохраняя спокойствие и высокий моральный дух. Офицеры из «Фрундсберг» были вынуждены прийти на помощь фельджандармерии и с пистолетами в руках регулировать движение. У переправы была поставлена специальная команда из восьми человек, в задачу которой входило убирать с дороги неисправные машины, чтобы не загромождали тесный проход. Зенитки 10-го зенитного дивизиона СС обеспечивали прикрытие с воздуха[144]. Таким образом, передовые части «Фрундсберг» пересекли Сену в ночь на 25 августа. Переправа дивизии полностью закончилась 27 августа. Есть интересные данные о переправе 1-го батальона 21-го полка СС — всего было эвакуировано 35 бронетранспортеров, 5 8-тонных тракторов и 30 грузовиков. На переправе присутствовали Зепп Дитрих и Хайнц Хармель[145].

В период с 22 по 30 августа дивизия потеряла погибшими и пропавшими без вести еще 6 своих офицеров[146].

Переправа разбитых немецких войск через Сену стала весьма примечательным событием в истории войны. Непрерывные атаки с воздуха, отсутствие мостов, небольшое количество паромов и постоянное давление противника не позволили немцам закрепиться на Сене. Вдобавок эвакуация шла с большим трудом из-за нехватки мостов и переправочных средств. Сама переправа продолжалась с 25 по 29 августа. Как ни удивительно, но немцам удалось переправить через Сену личный состав всех(!) уцелевших дивизий, несмотря на господство англо-американской авиации в воздухе, — блестящее достижение. Однако в дальнейшем быстрое продвижение армий союзников не дало немцам возможности закрепиться на знаменитой по Первой Мировой войне реке Сомме — союзники форсировали Сену 27 августа. Но полного разгрома немцам все же удалось избежать.

Битва за Нормандию дорого стоила Германии. В ходе боев с 6 июня по 31 августа 1944 года вермахт потерял в Нормандии 23 019 солдат убитыми, 198 616 пропавшими без вести и 67 240 ранеными. Союзные армии с 6 июня по 11 сентября потеряли около 40 000 человек убитыми, 165 000 ранеными и 20 000 пропавшими без вести, всего — 225 000 солдат и офицеров из общего числа 2,1 млн человек.

27 августа 1944 года командование дивизии СС «Фрундсберг» провело реорганизацию своих частей в лесах восточнее Руана. Здесь дивизия получила приказ отправить весь административный персонал и транспорт[147] как можно дальше на восток, а оставшимися боевыми частями двигаться в район Бево. Прибыв на место 29 августа, Хармель получил приказ от командира LXXXI армейского корпуса генерала танковых войск Адольфа Кунтцена двигаться через Монтдидье в район Брей — Перонн на Сомме. Это было необходимо, поскольку части 7-го корпуса 1-й американской армии уже достигли Суассона, 3-я армия Паттона захватила Шалон и уже подходила к Реймсу.

Обстановка была неспокойной, а неразбериха в немецких войсках продолжалась. 30 августа Хармель потерял связь с LXXXI корпусом. Теперь он перешел в подчинение штабу I танкового корпуса СС. В штабе он встретился с начальником штаба корпуса Фрицем Кремером и после анализа все более ухудшающейся обстановки получил приказ занять оборонительные позиции на Сомме, у Брей и Перонна.

В этот момент Хармель организовал свою дивизию, общей численностью около 3000 человек[148], в одну командную и две боевые группы. В командную группу вошли части 10-го разведывательного батальона СС и дивизионная эскортная рота. В боевую группу «Пэтш» вошли уцелевшие части 10-го танкового полка СС, подразделения разведывательного и саперного батальонов и зенитного дивизиона. Отто Пэтш развернул свою группу в районе Перонна. В боевую группу «Шульце» вошли подразделения 21-го и 22-го панцер-гренадерских полков СС, а также группа легкой артиллерии и оставшиеся части разведывательного батальона. Вильгельм Шульце занял позиции у Брея, частью сил оседлав дорогу Амьен — Альберт и взяв под контроль Альберт, где разместил свой командный пункт.

Тем временем положение становилось все более угрожающим. Вечером 31 августа пришло известие, что британцы взяли Амьен, в котором было не то 3, не то 4 неповрежденных моста, и теперь их танки беспрепятственно наступают на Альберт. В этой ситуации Шульце здраво решил, что не имеет другого выбора, кроме как оставить Альберт и отступать, пока Пэтш удерживает позиции у Перонна. Запрос в штаб I танкового корпуса СС насчет разрешения на отход остудил его пыл: пришел приказ защищать Альберт до последнего человека. В эту же ночь боевая группа «Шульце» была окружена в Альберте. В последовавшем жестоком уличном бою Вильгельм Шульце был убит, а его группа понесла тяжелые потери. Однако 2 сентября оставшиеся в живых эсэсовцы сумели прорваться из города.

Что касается Пэтша, то он оборонял свой сектор до ночи 1 сентября, а потом отступил к Камбре. В боях 1—2 сентября погибли командиры 6-й и 7-й батарей 10-го артиллерийского полка СС (оберштурмфюреры СС Артур Габль и Дитрих Лютер) и командир 1-й батареи 10-го зенитного дивизиона СС гауптштурмфюрер СС Рудольф Рабриг.

2 сентября пришел приказ Моделя отходить на новую линию обороны, которая тянулась от устья Шельды через Антверпен, а затем вдоль Альберт-канала к Маастрихту и к Западному валу. Теперь битва за Францию закончилась, и уцелевшие немецкие войска искали спасения либо за укреплениями «Линии Зигфрида», либо за многочисленными голландскими реками и каналами. Даже на этой стадии отступление немецких войск иногда переходило в бегство. Командир зенитного орудия из 1-й батареи 10-го зенитного дивизиона СС шарфюрер СС Шифреггер во время отхода сначала «потерялся», а затем растерялся и предложил своему расчету бросить орудие и разойтись. Солдаты отвергли это предложение, а роттенфюрер СС Гельмут Буттлар, имевший до этого серьезные дисциплинарные проблемы, взял командование на себя. Ему удалось привести весь расчет и орудие в расположение батареи. За это командир батареи оберштурмфюрер СС Готтлоб Эллвангер наградил Буттлара Железным крестом 2-го класса и произвел в унтершарфюреры СС.

В этот же день, как только позволила обстановка, командир 10-го разведывательного батальона СС вручил Рыцарский крест обершарфюреру СС Эриху Реху, которым тот был награжден еще 23 августа. Одновременно Рех получил известие, что ему присвоено звание унтерштурмфюрера СС, со старшинством от 17 августа.

Достигнув Камбре, Хармель получил приказ вести свою дивизию в район сосредоточения II танкового корпуса СС у Хассельта. Таким образом, дивизия СС «Фрундсберг» снова вернулась в подчинение 2-го танкового корпуса СС. Движение было трудным и хаотичным, дороги были забиты отступающими немецкими войсками, и повсюду царил постоянный страх еще одного союзного окружения. Причем страх небезосновательный: британцы продвигались весьма быстро, кульминацией их продвижения стал захват Антверпена 4 сентября 11-й бронетанковой дивизией. Тем не менее, люди Хайнца Хармеля сохраняли порядок и дисциплину. По пути эсэсовцы подбирали транспорт, брошенный панически отступающими частями вермахта, и включали его в свои подразделения. Кроме этого, Хармель приказал забирать также оружие, экипировку и продовольствие с армейских складов, часто даже с применением силы. Штурмман СС Ханс Михельсен вспоминал, как на армейском складе у Монса он и его товарищи загрузили несколько грузовиков продовольствием для свой роты, сделав это под прикрытием двух пушечных бронетранспортеров. Склад в этот момент готовился к подрыву, но его комендант все равно отказывался выделить солдатам продовольствие без соответствующих документов[149]. А самым крупным «трофеем», взятым дивизией в ходе отступления, оказался брошенный на разбитых авиацией путях немецкий эшелон с 12 новенькими, только что с завода, гаубицами (по другим данным, гаубиц было 20, но сути дела это не меняет)[150]. Поскольку эшелон никем не охранялся, то Хармель просто приказал своим артиллеристам забрать орудия для своих нужд.

4 сентября Хармель встретился с командиром своего корпуса Биттрихом и получил новый приказ: он должен был занять плацдарм шириной 8 километров на западе от Мааса и Альберт-канала у Маастрихта. К счастью для «Фрундсберг», уже на следующий день этот приказ отменили, а Хармель получил новое указание: двигаться в другой район, выбранный командованием для сосредоточения и переформирования II танкового корпуса СС. Это был район Арнема. «Фрундсберг» прибыла туда 7 сентября. На этом кампания во Франции для дивизии закончилась.

II танковый корпус СС перебрасывали в Нормандию для проведения очередного мощного танкового наступления, которое, как рассчитывали в высших немецких штабах, внесет изменение в расклад сил на поле боя. Однако к моменту прибытия корпуса на фронт инициатива была уже полностью в руках у союзников, и немцы могли лишь реагировать на их действия и в лучшем случае организовывать локальные контратаки, но никак не проводить мощные наступательные операции.

Таким образом, анализ боевой обстановки и операций «Фрундсберг» приводит к неутешительному выводу, что 10-я танковая дивизия СС в основном противодействовала лишь сдерживающим, второстепенным атакам союзных войск. Да, некоторые районы, где она сражалась, особенно район высоты 112, имели большое значение для немецкого фронта, но вот только союзники здесь почти не проводили решающих наступлений. Англичане все основные усилия сосредоточили на захвате Кана, а в этом районе в основном лишь связывали 2-й танковый корпус СС боями, чтобы не допустить его переброски на решающий участок. Характерно, что такая тенденция сохранилась и в дальнейшем. Когда дивизию захотели использовать в контрнаступлении под Мортеном, причем даже началась ее переброска на этот участок, реальная ситуация на фронте не позволила это сделать. Активность американцев заставила командование бросить «Фрундсберг» в бой, в общем-то, на второстепенном участке, где она и оставалась весь период операции «Люттих», ведя локальные, сдерживающие бои. Однако следует также отметить, что дивизия СС «Фрундсберг» сыграла важную роль в ходе прорыва немецких войск из Фалезского котла.

Попав в Нормандию прямо с Восточного фронта, дивизия, которая до этого не имела большого боевого опыта, увидела совершенно новый тип боевых действий. В Советском Союзе главным противником «Фрундсберг» была пехота, усиленная танками, артиллерией и авиацией. На Западном фронте дивизии противостояли авиация, артиллерия и танки союзников, усиленные пехотой. Постоянное, мощное огневое воздействие корабельной, а потом и полевой артиллерии, лавины танков и, самое основное — целые стаи вражеских самолетов над головой в светлое время суток, — все это обрушилось на головы солдат, до этого не видевших на Востоке ничего подобного. Здесь эсэсовцы столкнулись не просто с превосходством, а с тотальным превосходством союзников. Англо-американские войска превосходили вермахт в численности личного состава, наличии артиллерии и бронетехники, боеприпасов и снабжения. Но, самое главное, небо над полем боя целиком и полностью принадлежало им. «Зонтик» из союзных самолетов постоянно висел над германскими позициями, не давая немцам и головы поднять.

Несмотря на это, личный состав дивизии проявил себя в Нормандии с самой лучшей стороны. Гренадеры, танкисты, артиллеристы показали высокий уровень боевой подготовки. Не случайно по итогам сражения пятеро военнослужащих дивизии были награждены Рыцарскими крестами, при этом трое получили награду посмертно. Десять военнослужащих были награждены Германским крестом в золоте. Также 25 августа гауптшарфюрер СС Готфрид Куффнер был внесен в Почетный список сухопутных сил[151]. За успехи дивизии 7 сентября 1944 года Хайнц Хармель был повышен в звании до бригадефюрера СС.

Так принято, что деятельность вспомогательного персонала всегда остается в тени достижений боевых частей. Однако роль снабженцев, ремонтников и транспортников трудно переоценить — ведь без них любая боевая часть быстро утратит боеспособность. Чего стоят только достижения дивизионных ремонтников, которые в самых трудных условиях, при нехватке запчастей и материалов, делали все, что в их скромных силах, стараясь поддерживать количество боеспособной бронетехники на приемлемом уровне. И ведь им это удавалось! Еще один показательный пример касается служб снабжения: во время боев в Нормандии штурмбаннфюреру СС Герхарду Шиллю, интенданту дивизии СС «Фрундсберг» и командиру 10-го хозяйственного батальона СС, пришлось взять на себя обеспечение продовольствием не только солдат своей дивизии, но и сражавшихся рядом частей армии и люфтваффе — всего на его «довольствии» состояло 35 000 человек[152]. Заслуги Шилля были отмечены как Хармелем, так и высшим командованием. 24 ноября 1944 года штурмбаннфюрер СС Шилль был награжден Германским крестом в серебре.

Существенной деталью, осложнившей участие дивизии в боях, было ее недоукомплектование как личным составом, так и боевой техникой. Если с количеством личного состава ситуация была еще терпимой — вместо полагавшихся по штату танковой дивизии 1944 года 14 787 военнослужащих[153] в момент переброски на фронт во «Фрундсберг» было 13 552 человека, то с вооружением и техникой дело обстояло много хуже. В свете популярных тезисов о якобы первоочередном праве дивизий СС на получение самой новой техники и вооружений весьма странно смотрится факт отсутствия в танковой дивизии СС 1-го танкового батальона, который все никак не мог получить свои «Пантеры», а также противотанкового дивизиона. Интересно, что на 1 августа 1-й танковый батальон имел всего 7 «Пантер», вместо полагавшихся по штату 76[154]. На фронт в Нормандии он так и не попал. Что касается наличия боеспособной бронетехники в дивизии в период Нормандской кампании, то эти данные представлены в таблице

Потери, понесенные дивизией СС «Фрундсберг» в битве за Нормандию, определить крайне сложно. Как мы помним, к 14 августа 1944 года личный состав дивизии сократился в три раза и насчитывал всего 4136 человек (т.е. 30% от первоначальной численности). После этой даты какие-либо точные цифры отсутствуют. Точное определение потерь дивизии затрудняется и тем, что в период отступления из Франции в нее было зачислено значительное количество солдат из других подразделений, благодаря чему к 20 августа численность «Фрундсберг» удалось довести почти до 6000 человек. Что можно определить абсолютно точно, так это потери (убитыми и пропавшими без вести) офицерского состава дивизии. Битва за Нормандию с 21 июня (то есть с момента прибытия во Францию) и до 7 сентября стоила жизни или свободы 71 офицеру 10-й танковой дивизии СС, из которых 17 человек пропали без вести. Из этих офицеров один был командиром полка, 5 — командирами батальонов, 15 — командирами рот, 4 — адъютантами подразделений и 3 — врачами подразделений[155].

В заключение отметим, что важной особенностью участия 10-й танковой дивизии СС в Нормандской кампании является факт нахождения «Фрундсберг» на передовой практически постоянно, со дня прибытия на фронт в конце июня и до попадания в Фалезский котел. При этом ее несколько раз перебрасывали с участка на участок и кидали в бой прямо с марша, по частям и на незнакомой местности — ведь времени, чтобы толком подготовить операцию в условиях постоянно изменяющейся обстановки в Нормандии, у высшего командования всегда не хватало. Солдатам просто указывали цель и приказывали атаковать. Как правило, разведка или идентификация вражеских сил не проводилась, да и в тех непростых обстоятельствах, в которых в большинстве случаев оказывалась «Фрундсберг», она вряд ли была возможна. Ситуация на флангах часто была загадкой для дивизионного командования. Необходимо отметить, что какие-либо другие варианты атаки, кроме фронтальной, использовались редко, а о маневренных действиях пришлось забыть. Удивительно, но большинство этих фронтальных атак были успешными. Западные авторы объясняют это тем, что солдаты «Фрундсберг» были не просто солдатами — они были экстраординарными солдатами[156].

Как бы оно ни было, такой порядок участия дивизии в кампании способствовал в лучшем случае только временному облегчению ситуации, исправить положение он никак не мог, и в итоге приводил к быстрому обескровливанию частей. Но, что интересно, даже в период немецких неудач солдаты дивизии сохраняли высокий боевой дух. В разведывательной сводке штаба британской 21-й группы армий, составленной на основе показаний военнопленных в конце июля 1944 года, констатировалось, что только 5% немецких солдат верили в возможность победы. 10-я и 12-я танковые дивизии СС оставались единственными соединениями, в которых моральный дух оставался еще на довольно высоком уровне[157].

Примечания:

1

Имперская рабочая служба — центральное государственное учреж­дение, руководившее прохождением гражданами Германии обязательной трудовой повинности. Все немцы в возрасте 17—25 лет должны были про­служить в РАД в течение 6 месяцев.

7

Michaelis R. The 10^th SS-Panzer Division «Frundsberg». P. 30.

8

В немецкой армии для обозначения корпусов и батальонов исполь­зовались римские цифры, а для обозначения армий, дивизий, полков и рот — арабские.

9

Вскоре Фогль возглавил 3-ю роту, а в ноябре был переведен в 22-й полк СС. Позднее вернулся на командование своей «старой» ротой. С ним мы еще встретимся дальше.

10

Так же, как 3-й батальоны 2-го панцер-гренадерского полка СС и полка СС «Дер Фюрер» например.

11

Хайнцельманн родился 5 августа 1917 года. Член СС (билет № 353075). Интересно, что в январе 1944 года Хайнцельманн сделал попытку посту­пить на курсы офицеров Генерального штаба, но не смог сдать вступи­тельные экзамены и вернулся на свой прежний пост.

12

Бестманн перешел на службу в учебные части СС.

13

Клеффнер был награжден Рыцарским крестом 19 февраля 1944 года как командир мотоциклетного батальона дивизии СС «Тотенкопф».

14

Франке родился 16 мая 1914 года. Член СС (билет № 393329). Ранее служил в полку СС «Дер Фюрер», в рядах которого заслужил Железные кресты обоих классов, пехотный штурмовой знак и знак за ранение. По воспоминаниям ветеранов дивизии, он крепко держал в своих руках командование ротой.

15

Данные о выпуске для «Фрундсберг» кадров в Путлосе и Гросс-Глинике любезно предоставлены Д. Муром.

75

Именно такое название приводится в дневнике ОКВ. См. Дашичев В.И. Банкротство стратегии германского фашизма. Т. 2. С. 552.

76

Michaelis R. The 10^lh SS-Panzer Division «Frundsberg». P. 53.

77

Cazenave S. Chronique la SS-Pz-AA 10. P. 178.

78

Cazenave S. Chronique la SS-Pz-AA 10. P. 178.

79

Reynolds M. Sons of the Reich. P. 17. В итоговое число включена техника, находящаяся в текущем ремонте. Обратите внимание, что в нашей книге «Войска СС на Западном фронте. 1944—1945» ошибочно указывалось, что дивизия имела 70 танков Pz-IV, однако привлечение новых, более достоверных, данных позволило откорректировать эту информацию.

80

Нелишне напомнить, что обычно патруль состоял из двух пушечных/пулеметных бронетранспортеров (или бронемашин) и радиобронетранспортера.

81

Cazenave S. Chronique la SS-Pz-AA 10. P. 179.

82

«Энигма» — стандартная немецкая шифровальная машина.

83

Примечательно, что в трех километрах юго-западнее высоты 112 находилась малоизвестная высота 113, за которую также развернулись тяжелые бои, но которая из-за своего расположения не играла важной тактической роли.

84

Бернаж Ж. Немецкие танковые войска. Битва за Нормандию 5 июня — 20 июля 1944 года. С. 107.

85

Во всех источниках, связанных с этим столкновением, неизменно упоминается, что немцы шли в бой на танках. Однако 7-я рота была вооружена самоходками, а не танками. Все же, вероятно, у Риделя в роте было несколько единиц танков.

86

19 августа Франц Ридель был награжден Германским крестом в золоте.

87

Это трагическое событие также произошло 29 июня.

88

О задержках из-за смены командования в немецких соединениях Хауссер почему-то не упомянул.

89

Шульман М. Поражение на Западе. С. 164.

90

Бригадой командовал опытный 49-летний полковник Пауль Чекель, ветеран Сталинградской битвы.

91

Хастингс М. Операция «Оверлорд». С. 259.

92

Cazenave S. Chronique la SS-Pz-AA 10. P. 184.

93

Cazenave S. Chronique la SS-Pz-AA 10. P. 185.

94

Хайманн родился 17 сентября 1915 года. За командование 1-м дивизионом штурмовых орудий награжден Рыцарским крестом 22 февраля 1944 года.

95

Командиры рот, соответственно, оберштурмфюрер СС Тео Хегеманн, оберштурмфюрер СС Франц Ридель, оберштурмфюрер СС Альфред Алиус. Хегеманн и Алиус погибли в августе 1944 года, точная дата их гибели до сих пор не известна.

96

Хастингс М. Операция «Оверлорд». С. 327.

97

Погибли командиры 3-й и 4-й рот гауптштурмфюреры СС Михаэль Шнепф и Курт Ханнеманн, пропал без вести унтерштурмфюрер СС доктор Хорст Морфердт.

98

За этот бой Хассе был представлен к Рыцарскому кресту.

99

Reynolds M. Sons of the Reich. P. 42.

100

Reynolds M. Sons of the Reich. P. 43.

101

Cazenave S. Chronique la SS-Pz-AA 10. P. 183.

102

В этот момент он занимал должность генерала по особым поручениям штаба группы армий «Б».

103

Ему удалось пережить войну. Об этом эпизоде он рассказал на страницах ветеранского журнала войск СС «Фрайвиллиге». См. Erhard E. Mit dem SS-Panzerregiment «Frundsberg» an der Invasionfront // Der Freiwillige 2001, № 12 S. 10.

104

Michaelis R. The 10^th SS-Panzer Division «Frundsberg». P. 59.

105

В скором времени дивизионные ремонтники вернули в строй 10 танков и 10 самоходок.

106

Rieply Т. Hitler's Praetorians. P. 249.

107

Информация любезно предоставлена Роландом Пфайффером. Что точно случилось с Шульце, не известно, вероятно, он был ранен.

108

11 июля погиб 24-летний оберштурмфюрер СС Герт Шеттигер, командир 1-й саперной роты, 17 июля — 23-летний оберштурмфюрер СС Хорст Шнайдер, командир 3-й саперной роты.

109

Cazenave S. Chronique la SS-Pz-AA 10. P. 190.

110

«Томми» — так немцы называли британских солдат.

111

Cazenave S. Chronique la SS-Pz-AA 10. P. 192.

112

Такер-Джонс Э. Великий танковый грабеж. С. 155, 310.

113

В это время, 1 августа, командир 10-го артиллерийского полка СС штандартенфюрер СС Ханс Зандер стал командующим артиллерией II танкового корпуса СС, поскольку занимавший этот пост оберфюрер СС Фридрих-Вильгельм Бок был назначен командиром дивизии СС «Гогенштауфен». 10-й артиллерийский полк СС возглавил штурмбаннфюрер СС Ханс-Георг Зонненштуль.

114

С 23 июля полком командовал штурмбаннфюрер СС Альфред Бюннинг, бывший командир 3-го батальона 22-го полка СС. Что касается Дайзенхофера, то 20 июля он был назначен командиром дивизии СС «Викинг»; правда, уже 11 августа Дайзенхофер был переведен в резерв, а 30 августа назначен командиром 17-й дивизии СС «Гетц фон Берлихинген».

115

По данным С. Казенава, на высоте 321 среди частей 21-й танковой дивизии оборонялась и 15-я рота 21-го полка СС. См. Cazenave S. Chronique la SS-Pz-AA 10. P. 194.

116

Анализ операции «Люттих» не входит в цели настоящей работы. Желающие могут обратиться к книге Р. Пономаренко «Войска СС на Западном фронте, 1944—1945. Военно-исторический аспект».

117

Cazenave S. Chronique la SS-Pz-AA 10. P.196.

118

Погиб командир 11-й роты оберштурмфюрер СС Франц Гласнер, а командиры 7-й и 8-й рот — оберштурмфюрер СС Герхард Шульц и гауптштурмфюрер СС Йозеф Хоффманн — пропали без вести, также погиб адъютант 3-го батальона оберштурмфюрер СС Корнелиус Боллманн.

119

Интересно отметить, что в этот момент патруль Реха все еще был за линией фронта.

120

Michaelis R. The 10^th SS-Panzer Division «Frundsberg». P. 66, 69.

121

Michaelis R. The 10^th SS-Panzer Division «Frundsberg». P. 74.

122

Reynolds M. The sons of the Reich. P. 77,81.

123

Cazenave S. Chronique la SS-Pz-AA 10. P. 205.

124

Lefevre E. Panzers in Normandy. P. 148.

125

Cazenave S. Chronique la SS-Pz-AA 10. P. 205.

126

Интересно, что Оетьенс и Хайнеманн были однокашниками по юнкерской школе СС в Брауншвейге.

127

Назначен 16 августа 1944 года.

128

При этом Бринкманн потерял все свое личное имущество. 15 сентября начальник административной службы батальона оберштурмфюрер СС Фридрих Ортманн выплатил ему единовременное пособие в 664 рейхсмарки, в качестве компенсации за потерю личных вещей «в результате действий врага».

129

Michaelis R. The 10^th SS-Panzer Division «Frundsberg». P. 72.

130

Cazenave S. Chronique la SS-Pz-AA 10. P. 208—209.

131

Все-таки странно, почему все же Хармель не отмел все возражения и препятствия и не выступил с основными группами ночью, в спасительной тьме. Вместо этого ему пришлось двигаться утром, когда появились союзные самолеты.

132

За день до этого, 19 августа, Хинце был награжден Германским крестом в золоте.

133

Rikmenspoel M. Waffen-SS Encyclopedia. P. 222.

134

По некоторым данным, после гибели Бюннинга 21-й полк СС возглавил штурмбаннфюрер СС Эрнст Хагенлохер, ранее бывший командиром батальона в 19-м полку СС. Также иногда встречается информация, что полк принял Вильгельм Шульце, таким образом, одновременно командовавший обоими полками дивизии. Точная информация по этому вопросу отсутствует.

135

Невысокого роста, он получил от солдат прозвище «Карлхен». Согласно ветеранским воспоминаниям, он пользовался уважением своих солдат, поскольку никогда не требовал от них того, чего не сделал бы сам.

136

Детали ранения Теодора Виша малоизвестны, поэтому имеет смысл рассказать об этом подробнее. Основным источником послужили воспоминания Бернхарда, приведенные в книге Э. Вильямса: «На краю леса мы совещались с командиром корпуса, армейским генералом фрайхером Хансом фон Функом. Дискуссия была долгой и малопродуктивной, поскольку никто не знал ни обстановки, ни что делать дальше. Затем мы с Вишем отправились через поле по направлению к деревне, где базировался штаб. Там был старый каменный мост через реку, и я сказал командиру, что пересекать его нужно осторожно, поскольку вражеская артиллерия могла открыть по нему огонь в любой момент. Виш не обратил внимания на мои слова, но, когда он вступил на мост, начался огневой налет и он был ранен в ногу. Я был один и не мог нести его, поскольку он был куда больше, чем я, — он весил больше 90 килограмм. Я отчаялся, но тут показался наш бронетранспортер… куда мы загрузили командира дивизии… Мы добрались до деревни, где штабной врач оказал Вишу помощь. Мы загрузили его назад в бронетранспортер и двинулись на восток. По дороге машина была уничтожена прямым попаданием, водитель погиб, но с командиром все было в порядке… Затем я наткнулся на подразделение 9-й танковой дивизии СС, которое и помогло нам вывезти его (Виша. — Р.П.)». Обратим внимание, что Бернхард ошибочно указал, что Виша спасли части 9-й танковой дивизии СС, а не 10-й. Каких-либо подробностей о действиях Карла Цибрехта он также не приводит (либо же они не вошли в книгу Э. Вильямса). См. Williams A. D-Day to Berlin. P. 201—202.

137

По данным немецкого историка Г. Кноппа, Люттвитц сказал: «Для "Лейбштандарта"»? У вас там хватает своего транспорта, а я ничего не дам». Как объяснил Г. Кнопп, Люттвитц испытывал неприязнь к войскам СС. См. Кнопп Г. СС: Черная инквизиция. С. 234. Интересно отметить, что такое нетоварищеское поведение по отношению к войскам СС никак не отразилось на дальнейшей карьере Люттвитца.

138

Yerger M. German Cross in Gold, Vol. 1. P. 231.

139

Хостингс M. Операция «Оверлорд». С. 436. Поскольку в тексте отсутствует непосредственное упоминание «Лейбштандарта», а говорится о 1-й танковой дивизии СС, то можно предположить, что в номере дивизии пропущен 0 и речь идет о 10-й танковой дивизии СС.

140

Выдержки из представления Хайнца Хармеля к Мечам к Рыцарскому кресту.

141

Хастингс М. Операция «Оверлорд». С. 442.

142

Michaelis R. The 10^th SS-Panzer Division «Frundsberg». P. 75.

143

Michaelis R. The 10^th SS-Panzer Division «Frundsberg». P. 73.

144

Нет информации, сколько орудий и какого калибра было в этом дивизионе в данный момент. Кстати, вполне возможно, что в состав дивизиона были включены брошенные зенитные орудия зенитчиков люфтваффе или армии.

145

Michaelis R. The 10^th SS-Panzer Division «Frundsberg». P. 75.

146

Включая сюда упоминавшихся выше гауптштурмфюрера СС Рихарда Бохлера из хозяйственного батальона, оберштурмфюрера СС Тео Хегеманна, командира 6-й роты танкового полка и унтерштурмфюрера СС Рудольфа Швемляйна из этой же роты.

147

Напомним, что эти части были заблаговременно отведены в тыл и поэтому избежали окружения под Фалезом. Однако присоединившись к дивизии, они снова были отправлены на восток.

148

Имеется в виду кадровый состав дивизии, без «прибившихся» солдат других частей, с которыми численность дивизии набегала до 6000 человек.

149

Cazenave S. Chronique la SS-Pz-AA 10. P. 217.

150

Reynolds M. Sons of the Reich, P. 98, 99.

151

Как мы помним, Куффнер был представлен к Германскому кресту в золоте, однако командование посчитало, что его заслуг не хватает на этот престижный орден, и «ограничилось» Почетным списком сухопутных сил. Кроме этого 15 сентября он был произведен в унтерштурмфюреры СС.

152

German Cross in Silver. P. 160.

153

Lefevre E. Panzers in Normandy. P. 17. Из них было 714 «Хиви».

154

Lefevre E. Panzers in Normandy. P. 146.

155

Список потерь офицерского состава дивизии СС «Фрундсберг». Архив Р. Пономаренко. Л. 1—3.

156

Reynolds M. Sons of the Reich. P. 71.

157

В документе речь шла только о частях, воевавших против британской армии. Поэтому не следует удивляться отсутствию в этом списке, например, 2-й танковой дивизии СС «Дас Райх», сражавшейся с американцами. См. Хастингс М. Операция «Оверлорд». С. 400.